Иногда мечты сбываются

День стоял ни капельки не солнечный и ни капельки не веселый. Я топала по мартовской грязюке к безрадостным школьным будням, а мимо проносились машины, так и норовя окатить меня водой. Я еле успевала отскакивать, фыркая и ругаясь на жизнь себе под нос. Улицы были безлюдны. По моим догадкам, все школьники были либо уже у гаражей (просто не спрашивайте, я понятия не имею, кто додумался построить лицей среди гаражей), либо сидели дома. Мне было ко второму уроку, поэтому я изо всех сил болтала шопером, полным учебников, и напевала себе под нос: — Я приду, когда зацветет весна и... Ай! — какая-то вредная птица попыталась подарить мне удачу, но ее снаряд пролетел мимо. Я погрозила ей пальцем. — Да уж, весна, что надо! Я предпочла бы вообще не приходить… Тяжело и скорбно вздохнув, я продолжила свой путь к гаражам. Школьный двор — весьма неплохое местечко, с цветочными клумбами и сиренью, которую девочки обычно ели перед физкультурой, — полнился воспоминаниями о счастливых днях. Здесь мы единственный за зиму раз, когда выпал снег, играли несколько дней подряд в снежки, здесь, на так называемом «стадионе», засаженном искусственной травой, в начале осени и весной проводилась физра, которую я обычно пропускала со своими вечными освобождениями. Зато очень здорово было ходить под солнышком, дышать свежим воздухом и чихать от цветущих акаций, на которые у меня аллергия. Сегодня было двадцатое марта — день весеннего равноденствия. Я вычитала на каком-то сайте, что «20 числа многие смогут открыть для себя новые двери, а кто-то по-другому посмотрит на собственный мир», а еще, что «Этот день подходит для любой магии» . Я была бы очень не против открыть дверь во «властелин колец», например, томик которого сейчас трясся в моей сумке, но что-то мне подсказывало… Что открыть дверь на контрошу по алгебре, регулярно проводимую каждые два урока, гораздо более осуществимо. К сожалению. Я прошла мимо стройных рядов сереньких гаражей, которые в основном пустовали, и только из одного раздавалась речь мужчины. Впереди виднелся двор, до которого мне не суждено в тот день было дойти, и я, со сменкой и спортивной форме в одной руке и шопером с Толкиным в другой, колобком подкатилась к железным воротам. Дверь сбоку от въезда для машин была как обычно заперта, и я привычно позвонила. Раздался писк, потом знакомый щелчок и дверь из стальных прутьев (решетка, как в тюрьме, серьезно) поддалась. Я уже было шагнула внутрь, но вдруг сообразила что там вовсе не двор. Передо мной раскинулся легко узнаваемый вечерний Хоббитон, с травкой, цветочками и норками низкорослых жителей. Я в изумление застыла, и мои глаза распахнулись так, что со стороны наверное напоминали два блинчика. Прямо напротив моего ошарашенного милого личика — нора, которую я бы узнала из тысячи, поскольку, если верить Толкину и Питеру Джексону в ней жил Бильбо Беггинс. Шопер чуть не вывалился у меня из рук вместе с «братством кольца», а рот приоткрылся от шока, когда на моих глазах к двери с отметкой, выведенной заботливой рукой Гэндальфа Серого, подошли и постучались двое гномов. Оба низенькие, бородатые и супер красивые. Это были братья, один светловолосый, а другой с темными волосами, оба кудрявые и очень забавные. Они поклонились обитателю норы, которого я не видела со своего места наблюдения и вошли внутрь со словами, которые я хоть и не слышала, но готова была трактовать как: «Кили и Фили к вашим услугам». Я заметила, что меня они, похоже не видят.       Я поспешно огляделась, но вокруг по прежнему никого не было. Спрашивается, как мне попасть на урок, если в дверях — вот это? Сама судьба говорит забить на контрольную и валить в Средиземье! Я счастливо улыбнулась, все еще не веря такому везению, поудобнее перехватила сумку (все-таки там и телефон и водичка) и ломанулась в любимый мир со всех ног и с воплем: «Ура-а-а-а-а-а!».              Стоило мне зайти, как дверь исчезла, и путь назад был отрезан. Ой.              Когда я говорила, что хочу попасть в Средиземье, я и не надеялась, что вселенная воспримет это как вызов. Тем не менее я совершенно точно была там и это был даже не сон. Я на всякий случай ущипнула себя за руку и тихо ойкнула.              «Ну что ж. Надо что-то делать» — подумала я, неспеша двигаясь с места. На Шир опускались сумерки. Яркие звездочки зажглись в небе, но созвездия выглядели непривычно, не так, как на земле. Мои русые волосы развевал легкий ветерок, пахло свежей травой, и я с удовольствием вдохнула полной грудью. После вонючего города, где в воздухе постоянно витает дым и ядовитый газ от машин это место показалось мне раем.              Здесь было тихо и спокойно. Хоббиты готовились ужинать в своих уютных обиталищах, фонарики на входах в каждую норку, освещали округу теплым светом. В этом месте было донельзя мило, но вопрос, где мне ночевать все-таки слегка меня беспокоил. Наконец приняв единственно верное решение, я неуверенно пересекла садик Бильбо, перед которым до этого стояла истуканом, лишь вертя головой и пару раз стукнула круглую дверь.              Никто не отозвался, и я стукнула сильнее. Дверь отвориося и я увидела добродушное существо, самое дружелюбное из тех, что я когда-либо встречала, несмотря на нахмуренные, а потом изумленно взлетевшие брови. На хоббите была красная жилетка, его курчавые волосы топорщились во все стороны, пока он оглядывал меня с ног до головы. В итоге он растерянно выдал:              — Вы… Тоже гном?              Я чуть не прыснула от его смешного выражения лица, но тут же притворилась возмущенной. Хотя, стоило признать, я выглядела действительно очень странно. Не очень высокая, под 165, на несколько голов выше Бильбо, в белой блузочке с бантиком и темно-синей юбке повыше колен, в моих обожаемых белых гольфах и серебристых босоножках, а главное… С Кольцом Всевластия, меняющим цвет от температуры на пальце. Разумеется, не настоящим. Волосы до плеч, с вьющимися кончиками, каскадом и скрытым фиолетовым окрашиванием были по обыкновению распущены, челка лезла в глаза. Глаза у меня, кстати зеленые, но при разном освещение бывают и карими и янтарными. В руках куча пакетов — физра, сменная обувь и шопер с книжками. В общем выглядела, я, пожалуй, слегка нетипично для Средиземья. Или не слегка.              — Нет, Бильбо. Я человек. — я усмехнулась, когда его лицо округлилось от того, что я назвала его имя. — Федора, к твоим услугам. — я картинно поклонилась, хотя сумки мешали при этом сохранять элегантность и, наверное, я была больше похожа на миниатюрного слоника, чем на девочку, и бесцеремонно отодвинув шокированного Бэггинса в сторону, прошагала в его нору.              На меня сразу повеяло запахами выпечки и жареного мяса, уютом и черничным пирогом. Внутри можно было согреться и отдохнуть и я, развеселенная таким везением, обернулась и бросила хоббиту через плечо:              — Но можно просто Федя или Дора. — и подмигнула, заворачивая в столовую.