Икс-лыжников не бывает

За пару дней на склоне Джейсон успел сменить лыжи на сноуборд, желая учиться новым трюкам вместе с лучшим другом. Курт, безусловно, делал большие успехи. Даже Джонни говорил, что у него большой потенциал. — Здесь можно безопасно учиться кувыркам и прыжкам, — Джонни привёл их в большой тренировочный зал, пол которого сплошь занимали цветные спортивные маты и батуты. Его голос эхом отзывался от высоких стен и потолка. Окна узкой полосой проходили на самом верху, и в них была видна лишь белизна яркого снега. Джейсон восхищённо осмотрелся. В Академии явно не хватало такой комнаты. Такой мягкой… где можно было падать без страха получить синяк на колене, использовать резиновые мячи вместо металлических и уклоняться от пластиковых фрисби, а не от зазубренных пил. Но эти радужные мечты громко лопнули об острый образ Логана со сведёнными бровями. «Что за детский сад», — проговорил он, и Джейсон отогнал от себя картинку. — Вау, вот это да, — Курт уже вовсю скакал на батуте в забавных рождественских носках, — я не жалуюсь на свои прыжки, но такой амортизации и плавности у меня не бывает, зацени. Курт оттолкнулся от батута и завис в воздухе в лежачей позе на боку, подперев голову кулаком, точно на невидимом шезлонге. Медленно упав, он взмыл ввысь в позе лотоса. Джейсон, рассмеявшись, ощутил тепло в груди. Он был благодарен судьбе за то, что оказался в Академии и нашёл настоящих друзей. Нередко он размышлял о том, какая участь ждала бы его, проведи он ещё несколько лет или десятков лет в полном подчинении своего жестокого отца. — Тебе нравится горнолыжный спорт? — поинтересовался Джонни, скрещивая на груди руки и с улыбкой наблюдая, как Курт делает развороты в воздухе. Джейсон пожал плечами. — Я не знаю, что мне нравится, не знаю, чем бы хотел заниматься в жизни. Но всё нормальное меня завлекает. — Что ты имеешь в виду? — Я бы не хотел всю жизнь провести в Академии, — задумчиво ответил Джейсон, — Профессор Ксавьер говорит, что учит нас всему, чтобы мы смогли уверенно чувствовать себя в большом мире, но по факту очень редко кто-то покидает Академию и уезжает. Это создаёт ощущение, что нормальная жизнь — не для нас. А здесь так всё… нормально. Джонни усмехнулся. — Хочешь поработать администратором в шале? — внезапно предложил он. — А что, можно? — Джейсон округлил глаза. — Студентка, которую я нанял, срочно уехала на сессию, — Джонни пожал плечами, — я ищу ей замену, но пока место свободно. Хочешь окунуться в «нормальность»? — край рта дрогнул в улыбке. Сердце Джейсона волнительно забилось. Он всегда был авантюристом с лёгкой ноги, мог мгновенно согласиться отправиться на Гавайи и собрать чемодан за пять минут. Казалось, в этом мире выигрывает только тот, кто стремительно принимает решение. Он с радостью согласился, даже не представляя, что ему придётся делать, и сразу после обеда занял новый пост за стойкой в одном из гостевых домов. В кои-то веки Джейсон ощущал себя совершенно обычным парнем. Он надел униформу, протёр от пыли лаковую поверхность стойки, поправил игрушки на огромной рождественской ёлке в холле. Ему нравилось всё, от большого и гибкого монитора, до трели колокольчика над входной дверью. Джонни рассказал ему, что говорить и куда нажимать, оставил большую папку с инструкцией и свой личный номер. — Я буду наверху, мне нужно провести одну деловую встречу, — извинился он за то, что был вынужден покинуть его, — если будет что-то, с чем ты не справляешься, звони в соседнее шале. Там администратор Нэнси, она поможет. Было странно чувствовать себя, имеющим какое-то личное дело. Джейсон начал казаться себе выше, взрослее и даже как будто сильнее. Когда рядом не было друзей, он не кривлялся, не шутил и не катался по полу от беззвучного смеха. — Горнолыжный курорт «Огненный ледник», — ответил он на звонок, нажав на кнопку гарнитуры в ухе (с этим устройством он ощущал себя крутым, как Железный человек), — да, есть свободные места с 1 февраля. Сколько гостей? Регистрировать входящие звонки оказалось делом несложным. Хоть Джейсон робел при общении с людьми, сейчас, стоя за оградой в виде стойки, он был словно в надёжной крепости, где у него была власть и авторитет. Он с нескрываемым любопытством наблюдал за жильцами шале. Это был один из тех гостевых домов, в каждой комнате которого проживали обычные, нормальные люди, которые спускались по лестнице, а не телепортировались, открывали шкафы собственными руками, а не телекинезом, открывали двери, а не проходили сквозь них. Люди, живущие без чит-кодов к жизни. Какие они? Колокольчик звякнул, и в холл втянулась небольшая семья. Отец семейства легко поставил детские санки в угол, где они никому бы не помешали, а маленькая девочка тем временем нетерпеливо прыгала на коврике, мешая маме расстегнуть курточку. — Я была прямо как Эльза, да, — она дёргала синие бантики на своих косах, — она вот так вжух рукой, и снег летит, вжух, — девочка раскидывала руки в разные стороны, растопыривая пальцы и изображая снежную магию, — много снежинок. — Извините, можете, пожалуйста, передать уборщице, что нам нужны услуги прачечной, двенадцатый номер, — обратился к Джейсону мужчина, и он перестал с улыбкой наблюдать за девочкой. — Да, конечно, — Джейсон сделал пометку в журнале. Вот как бывает. Оказывается, «обычные» люди мечтают о том, чтобы стать «необычными». Он проводил взглядом девочку, которая преодолевая по ступеньке за раз, водила руками, точно воображая, что идёт по льду. Джейсон еле сдержался, чтобы не создать иллюзию снежинок на её пути. Ему было подвластно и не такое, но в последнее время он начал больше думать о последствиях. Он может подарить девочке радость, а может — жестокую надежду. Через час, мокрый от снега, пришёл Курт. — Я узнал, что ты тут, — сообщил он, и плюхнулся на диван, расстёгивая куртку и открывая вид на свитер со снеговиком и широкие подтяжки от лыжных штанов, — что это на тебя нашло, что ты в каникулы решил поработать? Джейсон ожидал, что с появлением Курта вся серьёзность и взрослость его поведения исчезнет. — Прячусь от Логана, — пошутил он, — ты ведь слышал, как он в дороге грозился, что я пройду на руках всю канатную дорогу из-за пропущенных тренировок. Курт прыснул от смеха, доставая телефон из кармана и утыкаясь в видеоигру. — Да, здесь он тебя точно не найдёт, — немного отрешённо ответил он. — Курт… — М… — Ты когда-нибудь думал… — Джейсон запнулся, — тебе бы хотелось стать таким как все? Нормальным? — Ну… — Курт сдвинул брови и поднял взгляд от экрана, — если только по внешности. Знаешь, я так свыкся с иллюзией своего внешнего облика, что забываю порой, что у меня есть хвост. Ужасно, да? — Да мы все забываем, что у тебя есть хвост, — согласился Джейсон. Курт снова погрузился в игру. — Но свою силу я бы не променял никогда на то, чтобы ходить пешком из магазина, да ещё и с покупками. Пф-ф-ф, ай, да ну, — Курт плавно перешёл к недовольству проигранным уровнем. — Мне кажется, будто бы мы не живём, а только притворяемся, — сказал Джейсон. В его взгляде появилась грусть, — наши сверстники поступают в университет, получают профессию, становятся кем-то значимым в жизни… а мы тренируемся так, как будто нашей жизни каждый день грозит опасность. — Не драматизируй, — Курт закатил глаза, — посмотри на Логана и Джин, или на Мари, разве похоже, что они не живут полной жизнью? Джин закончила университет, Реми открыл свой бизнес… и у него есть семья. Они взрослые люди, думаешь… они несчастливы? Джейсон задумался. Слова Курта звучали вполне обнадёживающе. — Не пытайся попасть в мир, который тебя отвергает, — мудро изрёк Курт, начиная новый уровень, — просто бери из него всё самое лучшее и необходимое. Нужен диплом — учись, не нужен, ну и ладно, Ксавьер найдёт тебе деятельность и без образования. Нужна свобода — купи дом, а если не хочешь, из Академии тебя никто не выгонит. Нужна жена — женись. Курт, сдерживая смех, оглядел Джейсона с ног до головы. — Кстати, по поводу жены… Щёки Джейсона порозовели. Если Курт сейчас осмелится напомнить ему про его давний краш на Наташу Романофф, он запустит в него со стола чем-нибудь тяжёлым. — Уф, встреча затянулась, я прошу прощения, — Джонни спас положение, с ноутбуком под мышкой появляясь в холле, — я умираю, хочу кофе. Как вы, ребята? Составите мне компанию? Угощаю. Он обаятельно улыбнулся.

***

В ресторане горел неяркий тёплый свет, создавая романтичную уютную атмосферу. Мягкая музыка, темнеющее небо и вершины гор, освещённые персиковым светом заходящего солнца, высокий стеклянный стакан с карамельным рафом, украшенный ёлочкой на шипящей пенке — и Джейсон окончательно отогнал от себя грустные мысли. Перед ним сидело живое доказательство того, что, будучи «необычным», можно быть знаменитым, богатым и успешным. Джонни улыбался и рассказывал о делах, помахивая рукой с роскошными швейцарскими часами. Он выглядел счастливым. Джейсон хотел быть похожим на него. Хотел, чтобы его обожали и уважали. Хотел добиться в жизни высот. Возможно, в Академии ему ни с кого не хотелось брать пример. Возможно, поэтому он задавался этими странными тяжёлыми вопросами и чувствовал себя в плену иллюзий. Да, Реми успешен, но и он до сих пор скрывает и своё настоящее лицо, и своё тёмное прошлое. Он стремится показывать себя «совершенно обычным» человеком, и Джейсону казалось, что это притворство его тяготит. Логан… Логан не пытается притворяться, и ведёт полностью скрытную жизнь. Джейсон даже не был уверен, есть ли у него официальные водительские права и состоит ли он на учёте в налоговой. Профессор пожертвовал всем для того, чтобы помогать другим. Мало кто ещё способен так жить. А Джонни… Джонни был именно тем, кем Джейсон искренне восхищался. Он казался открытой книгой, человеком, которого полностью приняли со всеми его недостатками. Его способность вызывала не страх, а благоговение и бешеный восторг фанатов. И пусть он прославился благодаря своему дару и геройству, он идёт по пути раскрытия себя как развитой личности, не останавливаясь на достигнутом, чтобы подтвердить то, что он достоин своей славы. И Джейсон верил, потягивая ароматный раф и глядя на лёгкий снежок, пролетающий за огромным окном, что, однажды, он станет достойной личностью. И это была не только амбициозная мечта. Это было острое желание показать Профессору, воспитавшего его и поверившего в него, что когда-то, десять лет назад, девятилетний продрогший мальчик, с глазами разного цвета, заслужил своё спасение.