Помощь

      Карпы кои даже преувеличенно беззаботно плавали в небольшом пруду, время от времени плеская хвостами по воде и пуская пузыри на её поверхности, — и абсолютно точно издевались. Тоже.       Мо Сюаньюй тихо всхлипнул и промакнул глаза рукавом. На светлой ткани расползлось несколько неровных мокрых пятен. Прямо рядом с большой дырой на ткани. Через неё проглядывала белая материя нижних одежд, от места разрыва во все стороны лезли короткие и не очень нитки. Губы поджались и предательски задрожали. Это были уже третьи порванные одежды за месяц. Старший брат точно будет недоволен.       Конечно, нынешний глава Цзинь не станет ругаться на него или отчитывать. Но точно тяжело вздохнёт и покачает головой в смирении, которое только у него, пожалуй, выходит одновременно мягким, но и как будто отдающим ноткой упрёка.       Вдруг за деревом послышался звонкий лай — а следом за ним раздался не менее звонкий детский голос:       — Феечка! Стой, ну куда ты?       Мо Сюаньюй тут же подобрался, сел ровнее, протёр глаза, надеясь спрятать следы слёз, и посмотрел в сторону звука. Сначала перед ним показался чёрный с ног до головы щенок. А за ним из-за дерева выбежал мальчик лет шести в клановых одеждах с пионом на груди. Цзинь Лин.       Мальчик сначала его и не заметил, кажется. Подбежал к остановившейся наконец Феечке, плюхнулся рядом с ней на колени, с радостным «Поймал!» обхватил её руками поперёк тела, то ли обнимая, то ли пытаясь притянуть к себе поближе (что, впрочем, почти одно и то же, если смотреть со стороны). И лишь после взгляд Цзинь Лина поднялся на застывшего на траве рядом с небольшим прудом юношу. Мальчик тут же нахмурился и чуть опустил голову.       — Ты чего это тут? — глядя на него исподлобья, произнёс Цзинь Лин. По-учительски сурово, грозно, как будто подражая кому-то из взрослых. — Плачешь опять, что ли?       — П... Почему «опять»? — глаза Мо Сюаньюя, и правда покрасневшие от слёз, неконтролируемо расширились, то ли в возмущении, то ли в удивлении.       — Потому что ты уже плакал. Я видел, — бескомпромиссно заявил Цзинь Лин, наконец отпустил щенка и подошёл ближе, с интересом разглядывая дырку на рукаве, спрятать который от чужих глаз юноша не успел. — Ты из-за этого расстроился, что ли?       — Ну... Да, — тихо признался Мо Сюаньюй. Отпираться не было смысла. — Я... За дерево зацепился.       Соврал — и тут же стыдливо спрятал глаза. Ну не будет же он ребёнку рассказывать, что к нему опять придирались сверстники! Он должен быть для него примером, он его дядя... Даже если старше не больше, чем на десяток лет.       — Пф, нашёл проблему! Даже я из-за такого не плачу, — фыркнул мальчик и тут же схватил его за руку и изо всех сил потянул на себя. — Пойдём! Будем зашивать.       — Но... Но я не умею, — Мо Сюаньюй не сдвинулся бы с места — ручки ребёнка были слишком слабы, чтобы быть способными заставить подростка подняться. Но Цзинь Лин был непреклонен:       — Я знаю, кто умеет! Давай, пойдём. Феечка, за мной.       Пришлось встать и пойти следом, пока его настойчиво увлекали за собой, быстро перебирая маленькими ногами. Через сад ко входу в резиденцию ордена, по длинным коридорам к жилому крылу... Мо Сюаньюй далеко не сразу понял, куда именно его так целенаправленно ведут.       — Пришли, — торжественно заявил Цзинь Лин, остановившись у одной из дверей. Юноша поднял на неё взгляд — и с ног до головы его прошибло тревогой. Нет, только не сюда! Мо Сюаньюй тут же начал суматошно возражать:       — Стой, подожди. Не нужно, я–       Но не успел он его остановить, как мальчик уже настойчиво стучал в дверь. За стеной послышались неспешные шаги, дверное полотно медленно скользнуло в сторону — и перед ними предстала молодая женщина в золотых одеждах. Брови Цинь Су при виде нежданных гостей коротко дёрнулись вверх в удивлении.       Небеса, за что…       Мо Сюаньюй нервно сглотнул. Их отношения нельзя было назвать плохими — но и сильно тёплыми они не были. Ему иногда казалось, что Цинь Су его недолюбливает. Он не мог сказать, почему именно так считает, — но, опасаясь неодобрительных взглядов, старался с ней лишний раз даже не пересекаться. И вот он стоит прямо перед её покоями вместе с радостно виляющей хвостом Феечкой и Цзинь Лином, который, кажется, вообще не видит во всём этом никакой проблемы. Вот ведь попал так попал...       — А-Лин, А-Юй... Что-то случилось? — голос Цинь Су прозвучал мягко. И взгляд, наверное, был бы таким же, — но Сюаньюй уже не видел, стыдливо опустив голову и мысленно надеясь поскорее исчезнуть. И дёрнуло же его согласиться...       — Тётя Цинь, у тебя есть нитки? Нам зашить нужно, — Цзинь Лин без церемоний потянул юношу за рукав, демонстрируя зияющую на нём дыру. Мо Сюаньюй против воли зажмурился, когда его осторожно коснулись женские руки, поднимая ткань к глазам и оценивая масштаб трагедии.       — Хм... — задумчиво, но, кажется, совсем не зло протянула Цинь Су и наконец отпустила его. А затем вдруг распахнула дверь шире, давая возможность обоим пройти внутрь. — Заходите. Сейчас что-нибудь придумаем.       Цзинь Лин с довольной улыбкой поспешил принять предложение, за ним, словно часть свиты, последовала Феечка. Мо Сюаньюй же ещё некоторое время стоял на месте. Он далеко не сразу заставил себя открыть глаза и поднять голову. Когда же наконец сделал это, встретился со взглядом Цинь Су — и правда мягким и как будто успокаивающим.       — Давай, не бойся, — она нежно улыбнулась, кивая на дверь. — Попробую помочь, раз уж пришли.       — Я… Да. Большое спасибо, — Мо Сюаньюй сбивчиво кивнул — и наконец зашёл внутрь.       В покоях Цинь Су пахло какими-то цветами. Едва заметно, сладко, но ненавязчиво — очень подходяще хозяйке комнаты. Цзинь Лин уже расположился на небольшой подушке у невысокого столика и с интересом рассматривал украшавшие покои изящные статуэтки и рисунки. Феечка удобно устроилась у ног хозяина, положив голову на передние лапы и не спуская внимательного взгляда с дверей — охраняла.       — Положи верхние одежды на стол, а я пока поищу подходящие нитки, — Цинь Су затворила за собой дверь и указала Мо Сюаньюю, который всё ещё неловко мялся на пороге и оглядывался в нерешительности, на место рядом с Цзинь Лином. Юноша коротко кивнул и сделал, как ему было сказано, — отказываться от помощи теперь всё же было бы глупо. И поздно…       Мо Сюаньюй медленно опустился за стол. Комната была по-своему уютной, никто не пытался его выгнать, даже смотрели без неприязни, согласились помочь… Так почему он чувствовал себя как будто не в своей тарелке? Словно его здесь не должно быть вовсе. Ни в этих покоях, ни в Башне Кои…       — Так, а теперь давайте смотреть, что можно сделать… — Цинь Су оказалась рядом тихо и незаметно. Когда она опустилась рядом с ним, поставив на стол небольшую коробочку, и принялась осматривать порванные одежды, Мо Сюаньюй вздрогнул. Женщина этого словно и не заметила. Только кивнула каким-то своим мыслям и потянулась к отставленной коробочке. Уже через пару мгновений в её руках замелькала игла.       Поначалу Мо Сюаньюй старательно отводил глаза: было неловко. Он смотрел себе под ноги, на стол, на улёгшуюся под ним Феечку, на Цзинь Лина, который всё продолжал кидать любопытные взгляды вокруг, словно был тут в первый раз… А потом взгляд вдруг всё же упал на руки Цинь Су — и там же замер.       Игла в её пальцах выплясывала какой-то лишь ей известный танец. Она то пропадала в складках ткани, то появлялась вновь, оставляя за собой аккуратный, едва заметный шов. Не знаешь, не приглядишься — и не поймёшь, что на его месте некогда была дыра, подумаешь, что так и должно быть. Цинь Су словно даже не задумывалась, не боясь уколоться или ошибиться быстро орудовала иглой, каждый раз каким-то образом правильно угадывая, куда нужно её направить, чтобы получить нужный стежок, точно такой же, как и все предыдущие. Юноша затаил дыхание, наблюдая и уже почти не думая о том, что, возможно, такой пристальный взгляд неуместен и даже неприличен.       Мама тоже много шила и вышивала, но Мо Сюаньюй никогда сильно не интересовался этим. Возможно, именно поэтому сейчас ему казалось, что руки матери были далеко не так ловки в этом деле.       — Ну вот и всё, — Цинь Су лёгким движением оборвала тонкую золотую нитку и отложила иглу. Цзинь Лин тут же встрепенулся и потянулся вперёд через стол, чтобы посмотреть на отложенные ей одежды.       — Совсем как новые! — с чисто детским восторгом воскликнул он, рассматривая зашитый рукав. С видом знатока пару раз подёргав его в месте шва и убедившись, что тот не разойдётся при неудачном движении, Цзинь Лин с улыбкой повернулся к Мо Сюаньюю. — Вот видишь! А ты расстраивался.       — В самом деле? — Цинь Су посмотрела на него с лёгким удивлением и чем-то вроде снисходительности старшего по отношению к младшему. — Из-за такой мелочи?       — М… Не совсем, — врать ей не хотелось, но и говорить, что произошло, тоже, так что решено было выбрать что-то среднее. Мо Сюаньюй спешно забрал верхние одежды и снова накинул их на плечи. Невежливо, наверное, оставаться и дальше, уже без цели. — Большое спасибо. Не знаю даже, как благодарить…       — Брось, какие благодарности, — Цинь Су мягко ему улыбнулась и в этот момент почему-то напомнила ему брата. То ли супруги так влияли друг на друга, что перенимали один у одного черты, то ли брак этот и правда был заключён на Небесах, между настоящими родственными душами. — Я рада помочь.       Мо Сюаньюй попытался её переубедить, узнать, чем он всё же может отплатить за помощь, но женщина оставалась непреклонной, уверяя, что в этом вовсе нет нужды. Ему ничего не оставалось, кроме как рассыпаться в благодарностях на словах и вслед за Цзинь Лином покинуть её покои, едва будучи способным спрятать робкую счастливую улыбку.       Похоже, неприязнь её ему всё же лишь чудилась.