Сердце на страницах: тень прошлого

      Тяжелые серые облака нависали над городом, закрывая солнце от людских глаз своей пеленой. За окном, в которое ритмично врезались тяжелые капли дождя, виднелись крыши домов и улочки, погруженные в вечернюю романтику осенней прохлады. В быстро разрастающихся лужицах сверкали яркие отражения огней и подсветок, создающие мозаику из разноцветных капель и озаряющих своим светом унылые многоэтажки. Они словно исполняли собственный танец, струясь и переливаясь, казалось бы, совершенно случайным образом. Запах дождя пронизывал воздух, создавая особое настроение и наполняя мир свежестью, а вдали виднелись силуэты людей, спешащих домой и укрывающихся зонтиками от холодных капель.       Наблюдая за этой картиной, Анна поправила волосы, растрепанные ветром из-за приоткрытого окна. Хоть учеба началась несколько недель назад, девушка по-прежнему жила в комнате одна, чему была несказанно рада. Как сообщил комендант, к ней подселят каких-то старшекурсниц, но только на следующей неделе, поэтому Щербакова могла последние дни насладиться тишиной и одиночеством.       Не зная, как убить время, она обвела глазами комнату, в который раз останавливая взгляд на старом письменном столе. Украшенный изящной резьбой и изогнутыми ножками, он стоял практически у входа, но был таким огромным, что занимал чуть ли не половину комнаты. Небольшие резные ящики, располагавшиеся в нем, часто привлекали внимание девушки, но были абсолютно пустыми, а один из них вообще был заперт и не поддавался никаким усилиям.       Решив поискать ключ, Аня без особой надежды на успех отправилась исследовать комнату. Она тщательно осмотрела шкаф, проверила все полки и даже отодвинула кровати, но там, как и ожидалось, ничего не оказалось. Перебирая в уме оставшиеся варианты, девушка присела на край стола и сжала тонкими пальцами его крышку. Вдруг нащупав кончиками пальцев холодный металл, Щербакова опустилась на колени, заглянула под стол и удивленно вздохнула: в небольшом углублении под крышкой лежал тонкий резной ключ. С трудом провернув его несколько раз в заедающем замке, она все же смогла открыть ящик и, предвкушая, что там лежит что-то невероятно важное, потянула ручку на себя.       — И это все? — горько усмехнувшись, вслух спросила девушка. На дне ящика лежала одна-единственная вещь: какой-то старый потрепанный блокнот. Она, ведомая страстью к приключениям, ожидала найти там что-то невероятное, необычное, но явно не это. Взяв небольшую черную книжку в руки, Аннушка смахнула с обложки пыль и открыла первую страницу.

***

29.08.2016, понедельник.

      Сегодняшний день стал точкой невозврата, моментом, когда моя жизнь уже не будет прежней. Я и не представляла, что уехать (или скорее сбежать?) из города, в котором я провела восемнадцать лет, будет моей самой большой мечтой, которую я наконец осуществила.       Мне показалось, что самым правильным будет начать повествование с чистого листа, поэтому старый блокнот пришлось сжечь. Надеюсь, что я никогда туда не вернусь. Здравствуй, новая жизнь?.. Злой рок       Бегло пробежавшись по строкам, Щербакова поняла: у нее в руках личный дневник. И, вероятно, эта девушка училась здесь, ведь общежитие строили специально для юридического факультета их университета, да и пускали в него только по пропускам, так что посторонних здесь быть не могло. Но почему она оставила его здесь? Почему не забрала с собой? Что это за человек, где она сейчас? Столько вопросов, и ни на один не было ответа.       Девушка пролистала страницы, надеясь найти хоть какую-то информацию о владелице, но ни имени, ни адреса написано не было. Только красивая витиеватая подпись на последнем листке и «Злой рок» под каждой записью. Кому вообще могло прийти в голову назвать себя так?       Решив подумать об этом завтра, Аня аккуратно закрыла блокнот, почему-то ощущая некий трепет, убрала его под подушку и начала готовиться ко сну.

***

      Утро неизбежно вступило в свои права, и Аннушка, закинув в рюкзак пару тетрадей, достала из-под подушки дневник. Немного поразмыслив, она бросила его к тетрадям и выдвинулась на пары.       Войдя в полупустую аудиторию, девушка заняла место у окна, поставив рюкзак на подоконник, и опустила взгляд в телефон. Нескончаемые ленты фотографий, десятки постов с отдыха и сотни лайков под ними вызывали смешанные ощущения. С одной стороны ей нравилось учиться, она с удовольствием ходила практически на все занятия, но с другой… Она всегда по-доброму завидовала друзьям, которые посреди учебного процесса могли просто уехать на отдых и ни о чем не беспокоиться. Щербакова же, в силу малообеспеченности семьи, не могла себе позволить этого даже в нерабочие дни.       Спустя четверть часа раздался звонок, оповещая о начале учебного дня, и ровно в эту же секунду хлопнула входная дверь. Игра началась.       Стуча каблуками, к столу уверенным шагом направлялась высокая стройная девушка. Остановившись перед ним, она строгим взглядом осмотрела всех студентов, которые тут же встали, приветствуя преподавателя. Удовлетворенно кивнув, она поправила длинные рыжие волосы и заняла свое место за столом.       — Добрый день, уважаемые студенты. Присаживайтесь, — ровным голосом проговорила она.       Александра Вячеславовна Трусова была причиной, по которой Аня ненавидела понедельники и четверги, а также уголовное право в частности. Она предпочла бы скорее пробежать сотню километров, чем высидеть хотя бы одну ее пару. Их отношения не заладились с первого же занятия, словно Трусова выбрала себе жертву в лице Анны и решила придираться к ней по поводу и без. Преподавательница задавала ей самые сложные вопросы, давала самый большой объем заданий и постоянно оставалась недовольна ответом. Щербакова же, которая до поступления в университет была самой успевающей ученицей в классе, не могла смириться с этой несправедливостью и каждый раз готова была рвать и метать, когда Александра Вячеславовна находила в ее ответах даже малейшие недостатки, не забывая указать на них.       Размышляя над этим, она не заметила, что на нее смотрят несколько пар глаз. Очнулась она только от легкого толчка в плечо и непонимающим взглядом уставилась на одногруппницу, которая кивнула в сторону Трусовой.       — Щербакова, вы считаете себя настолько особенной, что не удосуживаетесь даже отозваться в момент переклички? — стальным голосом обратилась к ней преподавательница. — Я ставлю вам пропуск за сегодняшнее занятие.       На возмущения Ани та даже не повела бровью, сообщая, что присутствовать на паре физически недостаточно, и на витание в облаках она поблажки давать не будет.       — И это касается каждого, кто решит, что может заниматься своими делами на моем предмете, — с этими словами рыжеволосая опустила глаза в журнал и продолжила перекличку.       — Вот же сука… — тихо ругнулась Анна, роняя голову на ладони и устало вздыхая.       — Не сука, а Александра Вячеславовна, Щербакова, — не поднимая головы ответила Трусова, на что Аня, не ожидая, что ее услышат, покрылась румянцем. — А теперь направляйтесь к трибуне и просветите нас, какие вам известны виды аффекта.