***
Небольшая группка студентов столпилась в уголке вокзала, бурно обсуждая планы на предстоящую поездку. Каждый из ребят рассчитывал оторваться в незнакомом городе, надеясь, что контролировать их будут не слишком сильно. Кто-то из парней предложил наведаться в какой-нибудь местный клуб или бар, обещая, что это будет «незабываемо-вы-не-пожалеете». Пару девушек, в том числе Камила, покачали головами, явно не одобряя эту затею, но Косторная, подмигнув Ане, явно намеревалась переубедить подругу чуть позже, да и сама Щербакова явно была не против помочь ей в этом. Время медленно близилось к отправлению, но Александра Вячеславовна все не появлялась, заставляя ребят начинать нервничать, так как все билеты были именно у нее. Валиева уже собиралась писать преподавательнице, но та вдруг показалась на горизонте, нервно сдувая упавшую на лицо прядь огненных волос, и направлялась к студентам, стуча каблуками. «Она когда-нибудь их вообще снимает?» — задумалась Щербакова, но тут же одернула себя. Спустя несколько минут Трусова уже раздала билеты, и вся группа с преподавателем во главе направилась на перрон. Троица шла позади, сравнивая места на билетах. Щербакова, осознав, что будет ехать отдельно от Камилы и Алёны, которым достались места в одном купе, заметно сникла. Девушки подбадривали ее, заявляя, что Аня будет в своем купе только спать, а все остальное время будет находиться с ними, поэтому настроение Аннушки немного повысилось. Поезд, сообщая о своем прибытии бодрым громким гудком, вскоре остановился рядом с платформой. Парни помогли девушкам затащить в поезд тяжеленные чемоданы, а затем ребята начали разбредаться по вагону в поисках своего места. Купе Ани находилось примерно в середине, практически рядом с Косторной и Валиевой, чему та была несказанно рада. С удивлением заметив, что внутри было абсолютно пусто, Щербакова перешагнула порог и, выложив документы на небольшой столик и прикрыв дверцу, стала пристраивать свои вещи. Забравшись на лесенку, она поставила рюкзак на свою верхнюю полку и уже собралась спускаться, как вдруг дверь купе медленно отодвинулась, и внутрь кто-то зашел. «А я уже надеялась, что буду одна. Размечталась…» — подумала Аннушка, и, все же спустившись, обернулась. — Могу я пройти? — раздался бархатный голос Трусовой, которая была вынуждена все это время стоять у двери: Аня застыла как вкопанная, а ее глаза расширились, словно блюдца. Подняв бровь, рыжеволосая сложила руки на груди и выразительно посмотрела на девушку. Спустя пару секунд до Щербаковой все же начал доходить смысл слов преподавательницы, и она, извиняясь, выбежала из купе. — Вселенная, что плохого я тебе сделала? — захныкала девушка, прислоняясь головой к окну в коридоре. Будь ее воля, она бы простояла здесь до самого конца пути, лишь бы не оставаться один на один с Александрой Вячеславовной, но вскоре проводница направилась вдоль вагона, проверяя билеты. Собравшись с духом и глубоко вздохнув, Щербакова натянула на маску спокойствия и направилась к себе. Трусова, разложив вещи на нижней полке в противоположной от Ани стороне, что-то печатала в своем телефоне, забравшись с ногами на мягкую поверхность. Когда девушка села на место напротив, беря в руки документы, рыжеволосая подняла глаза и уже собиралась что-то спросить, но в этот момент внутрь зашла проводница. Проверив билеты, женщина пожелала хорошего пути и вышла, оставляя девушек наедине, но Александра больше не предпринимала попыток заговорить. Поезд медленно тронулся.***
Железнодорожная платформа осталась позади, и знакомый городской пейзаж постепенно сменился бесчисленными деревьями и кустарниками, быстро пролетающими мимо. Они были в пути около получаса, и все это время Аня, так и не перейдя на верхнюю полку, нервно трясла ногой, легонько постукивая пальцем руки по ладони. Трусова, старающаяся сначала не обращать внимания на нервозность девушки, вздохнула и отложила телефон. — Щербакова, вас что-то беспокоит? — спросила она. Аннушка, не останавливаясь, перевела взгляд на зеленые глаза напротив. — Может, хотя бы вне университета вы будете называть меня по имени? — скептично заметила Аня. — Или хотя бы на «ты», нам вместе ехать больше суток, — устало выдохнула она. Перспектива была, на ее взгляд, так себе. — Только при одном условии, — ухмыльнулась Александра. Что? Какое еще условие? Что это вообще может значить? — Перестань уже трясти ногой, как кролик по барабану, ей-богу. Удивленная таким сравнением, девушка возмущенно приподняла бровь, но трясти ногой все же перестала, на что Трусова еле слышно усмехнулась. Следующие несколько минут прошли в тишине, но вдруг Ане на телефон пришло сообщение от Алёны, которая звала подругу к ним в купе играть в «Правду или действие». Не долго думая, Щербакова, провожаемая заинтересованным взглядом рыжеволосой, отправилась к девочкам. Их купе можно было определить безошибочно: дверь, казалось, сотрясалась от смеха, раздававшегося изнутри. Камила, Алёна и еще четверо ребят встретили Аню радостным улюлюканьем, двигаясь и предоставляя той место. — Камила, правда или действие? — начал игру светловолосый парень, который представился как Максим. Хитро прищурившись, он ждал ответа Валиевой, загадочно потирая руки. — Правда, — решив не испытывать судьбу, улыбнулась она. — С кем из присутствующих ты бы переспала? — ухмыльнулся Макс. Ками, уставившись на него, чуть не поперхнулась, а ее щеки тут же покрылись румянцем. Она уже собиралась отказаться отвечать, но парень сразу же ей напомнил о штрафном действии, и Камила, показав ему средний палец, все же ответила. — С Алёной, — рассмеялась Валиева, получив шокированный взгляд от Косторной и Щербаковой, а остальные в купе разразились свистом и аплодисментами. Игра продолжилась, ребята смеялись, задавали смешные вопросы и забавные действия, и, в конце концов, очередь дошла до Щербаковой. Девушка, не ожидая ничего плохого или неловкого, была готова к обороне. — Ань, правда или действие? — мило спросила Косторная, что-то задумав. Решив испытать судьбу, девушка захотела сыграть по-крупному и выбрала действие. — Иди к Александре и признайся ей в любви.