***
В “Веноме” было очень людно. На танцполе давка. Диджей своими треками доводил толпу до сумасшествия. Беснующиеся люди кричали и двигались в унисон музыке, словно находилась под гипнозом. Чонхо презрительно фыркнул и отвернулся, чтобы не видеть весь тот кошмар, что творился внизу. Сонхва ободряюще похлопал его по плечу. Заведения “Вольфганга” всегда отличилась шумом и суматохой, из-за чрезмерной популярности здесь в восточной части города. Сев в кресло, Чонхо посмотрел на часы. Они провели в ожидании уже около десяти минут. Каждая новая секунда раздражала его. Он взглянул на Сонхва, чье спокойствие, бесило больше, чем не пунктуальность хозяев этого места. - Нас заставляют ждать, - констатировал факт Чонхо. - Мы бы себе такого не позволили. - Это просто проверка нашего терпения, - отозвался Сонхва, - но ты на гране провала. - Тебя это совсем не беспокоит? Они могли подготовить нам ловушку. Может сейчас сюда ворвутся люди и забьют нас до смерти. - Поэтому я взял тебя с собой. Ты ведь самый сильный, сможешь побить их в ответ. Я так уж и быть возьму на себя одного самого хилого. - Вообще не смешно, хён. Чонхо вновь насупился, забурчал. Сонхва поведение младшего напротив развеселило. Он даже тихо рассмеялся. Именно в этот момент дверь открылась и в комнату вошли двое. - Рад, что вы все еще в хорошем настроении! - С дружелюбной улыбкой на лице босс “Вольфганга” обвел своих гостей взглядом. - Простите за ожидание, возникли непредвиденные обстоятельства, которые требовали срочного разбирательства. Сонхва улыбнулся в ответ и заверил, что извиняться не стоило. Но вот Чонхо не сдержал своего негодования и скривился от показушной вежливости. Если босс “Вольфганга” не обратил на него никакого внимания, то его внимательный подчиненный задержал на Чонхо взгляд, а после в ответ скорчил не менее “довольное” лицо. - Как поживаете? Дела идут хорошо? - Не жалуемся, - коротко ответил Пак. Разводить пустой разговор ему не хотелось, поэтому он перешел сразу к сути. - В чем дело, Чан? Зачем искал встречи? Улыбка исчезла с лица Бан Чана. Он стал серьезным и посмотрел на Сонхва. Недолгая пауза повисла между ними. У Пака создалось впечатление, что тема, которую босс соседствующей банды собирался поднять, ему самому не очень нравилась. Поэтому он медлил. Но молчание все равно прервали. - А ты будто сам не знаешь. - Минхо! - тут же попытался приструнить своего подопечного Чан. - К трупу на реке Хан мы не имеем никакого отношения, - заверил Пак, пока два товарища сверлили друг друга осуждающими взглядами. - Дело не в трупе, - поправил Минхо, вновь обращая все свое внимание на босса “Джанго”. - А в том, что ее убили китайцы, которых ты притащил в нашу страну и на наш рынок. - У нас только деловые отношения, - вмешался Чонхо. - От которых вы, имеете больше дохода, чем мы. - Так давайте все прекратим. - Боже, ты можешь успокоиться и помолчать? - взмолился Бан Чан. Он вновь повернулся к Сонхва. - Я не просто так спросил о ваших делах. Ведь не все так гладко, я прав? - Ответа не последовала, поэтому Чан добавил: - Слышал, что последние две сделки сорвались. - Как узнал? - Мы в маленьком мире живем. На одном конце города мышь пискнула, на другом - кошка услышала. Не все ваши клиенты довольны такими обстоятельствами. До Минхо дошёл слушок, что китайцы хотят работать без посредников. - Я был против, но он, - товарищ указал на Чана, - настоял вам помочь. Мы подослали к ним пару шпионов. Убитая девушка была одной из них. Вторая тоже не выходит на связь. Думаем ее труп полиция скоро найдет. - И, к слову, о нашей доблестной полиции. За вами следят, вы в курсе вообще? - Я видел одного полицейского, который часто кружится вокруг “Дюны”, - добавил Минхо. Услышав эти слова, сердце Чонхо сжалось. Он сразу подумал о Ёсане, который на самом деле не очень-то и пытался скрывать себя. Чхве взглянул на Сонхва. Выражение лица старшего никак не изменилось. Даже если он был удивлен или обеспокоен, это никак не проявилось. - Помимо полиции, вы тоже за нами следите? - вдруг спросил Пак, устремив колючий взгляд на босса “Вольфганга”. - Мы просто пытались разведать обстановку, - ответил Чан, примирительно улыбнувшись. - Я помню о твоей помощи в войне за власть. За мной должок. И я пытаюсь его отдать. Сонхва был недоволен. Чонхо давно знал его и мог с уверенностью сказать, что старший сейчас очень старается в подавлении своего гнева. Пак не был вспыльчивым. Его злость скорее любила томиться и накапливаться. Чаще она угасала, так и не сумев раздуть всепоглощающее пламя ярости. Но в те моменты, когда гнев его все же достигал предела, а терпение лопалось как пузырь от жвачки, было действительно жутко. - Я тебя понял, Чан. Спасибо. - После недолгой паузы, наконец отозвался Сонхва. - Но впредь, если без приглашения явитесь на нашу территорию… - Так и знал! - Вновь взбеленился Минхо. - Никакой благодарности. - Никто не просил тебя жопу рвать за чужую банду, - вмешался Чонхо. - Эй, мелкий, повежливее со старшими. - Лучше принеси мне выпить… Бан Чан вновь поспешил успокоить своего товарища, в то время как Сонхва напротив не собирался вмешиваться. То ли он знал, что Чонхо себе лишнего не позволит, то ли наоборот хотел кровопролития. Было неясно. Но разрастающийся конфликт умело урегулировал босс “Вольфганга”, который действительно предложил им всем выпить в качестве примирения и укрепления дружеских отношений между двумя группировками. Отказываться от его предложения Сонхва не стал, и долго задерживаться в “Веноме” тоже.***
Стакан просто выскользнул из руки и, упав на пол, разбился. Уён тяжело вздохнул, выругался и принялся собирать осколки под сочувствующий взгляд коллеги. Сегодня день не задался. Все валилось из рук. Он не мог сосредоточиться на работе, потому что из головы не выходил “фальшивый Седжон” и поцелуй… точнее поцелуи, которыми тот наградил его. Уён злился всякий раз, вспоминая тот вечер. Принять факт того, что ему понравилось было крайне сложно. Собственно, признаваться в этом он не собирался ни себе, ни кому-либо еще. Его отвлек звонок телефона. Взглянув на дисплей и увидев имя Хонджуна. Он удивился. Ким звонил редко, в основном слал сообщения, после которых Уён связывал с ним самостоятельно. Попросив коллегу закончить и отпросившись, Чон зашел в подсобку. Приняв вызов, он приложил телефон к уху, но отвечать не спешил. - Алло? Это я, расслабься. Нет никакого подвоха, - произнес знакомый голос Кима. - Что-то случилось? За каким хреном ты мне звонишь? Я на работе… то есть… ну ты понял… - ругался Уён. - На сообщения ты не отвечаешь, я почти забеспокоился. - Прежде чем Чон вновь стал выказывать недовольство, он вдруг выдал: - Встреться с Саном. - Что?! Уён обомлел. Это было слишком неожиданная и странная просьба, поэтому он расценил ее как шутку. Но Хонджун со всей серьезностью повторил свои слова, чем окончательно поставил Чона в тупик. - Не ты ли говорил, что мне нельзя ни с кем контактировать? С чего вдруг ты об этом просишь? - Он переживает. И если ты с ним не встретишься, уверен, что этот дурак отправится тебя искать в Канхвадо. - Сейчас вообще не время. - Ты что-то узнал о главе Паке? - голос Хонджуна, кажется, прозвучал более взволнованным. - Я с ним встретился. Точнее… Нет. Я уверен, что это он. Уён и правда больше не сомневался в личности “фальшивого Седжона”. Но что теперь? Хонджун некоторое время молчал. Чона его задумчивость и тишина в динамике телефона немного пугали. На пару мгновений он даже подумал, что звонок прервался. Но, посмотрев на дисплей, убедился, что нет. - Ты должен стать ближе к нему. Попробуй вступить в группировку. Нужно втереться в доверие. Это поможет узнать личность полицейской крысы и у нас будут доказательства… - Эй! Стоп! Какого черта, Ким… - Уён осекся. Он огляделся по сторонам, чтобы убедиться в одиночестве в этой небольшой комнате. - Мать твою, мы так не договаривались. - А каким образом ты собираешься ловить этих ублюдков? Подливая им в стакан виски? Или угощая “зеленым змеем”? - Я могу узнать их имена… - Этого недостаточно. - Черт! Мы так не договаривались. - Повторил он. - Я рискую своей жизнью… - Это ради общего блага. Ради безопасности и лучшего будущего, в создании которого участвуешь именно ты. - Так на моей могильной плите и напишешь? - Могу написать “он был храбрым дураком”. Казалось, что сейчас совсем не время для шуток, но именно так Хонджун выказывал свою поддержку. Уён понимал, что тот не желал ему зла и быть может правда беспокоился о нем. Однако Чону все равно было страшно идти по этому пути, который неизвестно куда вел. То ли к “лучшему будущему”, как выразился товарищ, то ли к концу его не такой уж длинной жизни. Уён глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Немного успокоившись, он вновь заговорил: - Хорошо. Я сделаю все, что от меня будет зависеть. - Ты молодец, - похвалил его Ким. - Благодаря тебе мы завели дела на нескольких полицейских, разоблачив их грязные дела. Но связать их с группировкой не удалось, верха активно вставляют нам палки в колеса. - Тогда в чем смысл моей работы? - Процесс идет, - уверял он. - Только не так быстро, как хотелось бы. Чон не стал комментировать его последнее высказывание. Потому что ничего хорошего и цензурного сказать по этому поводу он не мог. Поэтому он решил завершить разговор, соврав, что ему нужно срочно возвращаться к работе в баре. Но прежде, чем сбросить звонок, Хонджун взял с него обещание, что он свяжется с Саном и назначит встречу. После их разговора у Уёна остался неприятный осадок. Но был во всем этом один плюс. Он перестал думать о поцелуе с “фальшивым Седжоном”... нет… о поцелуе с Пак Сонхва. Однако интуиция ему подсказывала, что этот мужчина может надолго поселиться в его мыслях. Но все будет хорошо, пока Уён продолжит сопротивляться шевелению своих маленьких демонов, которые, облачившись в мотыльков, начинали биться в груди при виде красивого и опасного мужчины. Почувствовав усталость, Чон решил, что еще несколько минут отдыха ему не повредит. Проверив наличие в кармане пачки сигарет и новенькой зажигалки, он пошел на улицу.***
Встреча с “Вольфгангом” выявила ряд проблем, которые Сонхва было необходимо решить в ближайшее время. История с китайцами казалась ему очень подозрительной. Они вряд ли бы стали бросать им вызов, не имея за спиной сильной поддержки. Но здесь в Корее им никто не стал бы помогать. Следовательно, они заручились помощью извне. Голова начала гудеть от удручающих мыслей и выпитого алкоголя. Хотелось поехать домой, но надо было еще проверить черную бухгалтерию. Сегодня в клубе “День казино”, поэтому вход был только для VIP клиентов по приглашению. Идеальный расклад. Сонхва подумал о том, что сможет часок вздремнуть в кабинете. Водитель остановился на привычном месте. Вместе с Чонхо они покинули машину. Оказавшись на улице и почувствовав приятную ночную прохладу, его самочувствие улучшилось. Пак отпустил Чонхо, сказав, что тот может вернуться к своим делам. Сам же решил задержаться на свежем воздухе. По привычке он зашел за угол и прошмыгнул в темный переулок, ведущий к запасному выходу клуба. Остановившись в тени фонаря, он сунул в карман руку и достал сигареты. Вытащив одну, Сонхва схватился за коробок спичек и вновь обнаружил его пустым. Тихонько выругавшись, Пак мысленно предъявил претензии человечеству, которое создало искусственный интеллект, а бессмертную спичку придумать не смогла. Но вдруг он вспомнил об одной вещи. Похлопав по карманам пиджака, Сонхва достал зажигалку. Она принадлежала Чону, очаровательно напуганному бармену, которого было приятно дразнить. Целовать его тоже было приятно. Быть может, он хотел бы это повторить. Чиркнув зажигалкой и добыв огонь от маленькой искорки, Пак прикурил сигарету. Горький дым наполнил легкие. Он бездумно стоял и курил, наслаждаясь моментом, когда дверь запасного выхода открылась. Почувствовав дежавю, Сонхва ухмыльнулся. На улицу выскочил его застенчивый бармен, который поежившись от ночной прохлады, поспешил достать сигареты и закурить. Пак тихонько наблюдал за Чоном, который показался ему беспокойным. Он метался в узком переулке и нервно курил, а также что-то бубнил себе под нос. После Уён и вовсе пнул стену и ругнулся. Сонхва вдруг стало интересно, что же так его разозлило, но он продолжал скрываться в тени и следить. Вскоре Чон, кажется, успокоился. Почти докурив, он сел на корточки, прислонился к холодной стене. Уён притих, а спустя время вдруг обернулся и посмотрел прямо на него. Сонхва даже вздрогнул, так как был уверен, что все это время оставался невидимым для него. В следующую секунду на лице Чона появилась улыбка. Что-то пронзило его грудь. Сигарета, которую Сонхва держал, вдруг выскользнула из пальцев и упала на асфальт. Он продолжал смотреть на счастливое лицо Чона. Странное и, казалось, новое чувство смешалось с тревогой, превратившись в робость. Если бы сейчас он позвал его по имени, попросил выйти, не прятаться, Пак бы растерялся и выставил себя дураком. Но этого не произошло. Чон позвал, но не его, а бездомную кошку, которая пряталась за мусорными мешками. В этот момент он почувствовал облегчение, осознав, что остался незамеченным в своем укрытии. Животное подбежало к Уёну, она потерлась о его руку, ногу. Он погладил её в ответ, вновь улыбнулся. Кошка в свою очередь тихонько мяукнула, попыталась залезть на его колени. Но Чон не дал ей этого сделать. Лишь сочувственно вздохнул. Встав, он потушил окурок, отбросил его куда-то далеко в сторону. Пообещав кошке позднее навестить её с едой, Уён вернулся в клуб. Выждав некоторое время, Сонхва вышел на свет. Кошка испугалась и поспешила спрятаться. Её глаза горели в полумраке. Она следила за ним и, кажется, шипела. Животное словно знало о мыслях, которые посетили его голову. Недолго раздумывая, Пак пошел следом за Чоном.***
Когда Уён вернулся к бару, его коллега был вынужден оставить работу на него. В VIP комнате не хватало рук, поэтому Минги потребовал прислать кого-то, кроме Чона. Когда он услышал это уточнение, Уён вновь взбесился. После того дня, когда Чонхо отвел его в безымянную комнату, ему не поручали никакой другой работы, кроме деятельности в общем баре. Создавалось ощущение, что его намеренно держат на расстоянии. Если это так, то задание Хонджуна становиться весьма затруднительным. Как попасть в группировку, когда тебя не желают там видеть? Немного расстроенный, Чон взял пустой ящик и отправился в кладовую. Нужно было обновить ассортимент бара, а также добрать закончившиеся ингредиенты. Завтра день обещал быть тяжелым. Он тихонько занимался делами, погрузившись глубоко в свои мысли. Чон продолжал ломать голову, в поисках решения сложной задачи. Но думая о “Джанго”, его мысли вновь возвращались к главе Паку. “Если бы в тот вечер я не заговорил с ним, и просто ушел, заметил ли он меня вообще? - вел он немой диалог с собой. - Всё до безобразия было случайным. Я не мог предугадать чего-то подобного. Тем незнакомцем мог оказаться простой чеболь, но… блин, почему это должен был быть именно Пак Сонхва? Блять, Уён бросай курить и флиртовать с незнакомцами. Жопа целее будет.” Потеряв концентрацию, Чон вновь сбился со счета. Выразив недовольство, он устало вздохнул. Решив ненадолго прерваться, он намеревался сходить до туалета и умыться, но внезапно обернувшись, увидел человека, стоящего в дверном проеме. Уён испугался, непроизвольно отступил назад. - Черт, напугал… - прошипел Чон. От внимательного взгляда Пака, который неизвестно сколько стоял там и наблюдал за ним, Уёну стало не по себе. Сердце тревожно затрепетало в груди, а маленькие демоны затаили дыхание, словно предчувствуя исполнения своих желаний. - Что вы здесь делаете? Вам что-то нужно? Или… Он замолк, как только Сонхва шагнул ему навстречу. Чон вновь отступил, уперся в стол и с ужасом посмотрел на фигуру, которая слишком быстро приблизилась к нему. Он успел лишь занести руку, желая оттолкнуть Пака, но тот оказался проворнее. Сонхва перехватил его запястье, вцепился свободной рукой в его подбородок и впился в губы жадным поцелуем с горьким привкусом алкоголя. Это оказалось настолько неожиданно для Чона, что он оцепенел. Мужчина, державший его в руках и прижимавший к себе, посасывал его губы и проводил по ним языком, пытаясь соблазнить. Все еще не отойдя от шока и совершенно забыв о том, что необходимо сопротивляться, Уён приоткрыл рот. Пак не упустил этой возможности. Он тут же углубил поцелуй. Их языки столкнулись, и тут Чон, наконец, осознал происходящее. Попытка отстраниться была пресечена Паком в то же мгновение, как Уён замыслил сопротивление. Сонхва сдавил его в своих объятьях, заставив издать короткий стон. Чужая рука легла на его затылок. Не дав ему возможности отвернуться, он продолжал изводить губы Чона в неистовой ласке, вынуждавшая забыть обо всем на свете. Уён отчаянно цеплялся за покидающий его здравый смысл, который уступал место похотливым желаниям. Хотя он сопротивлялся, тело предательски отзывалось на действия Пака. Когда их губы наконец разомкнулись, Чон непроизвольно подался вперед, не желая прерываться. Он спрятал свое лицо, которое судя по ощущениям было пунцового цвета. Уён тяжело дышал и его тело пробила мелкая дрожь. Теперь он чувствовал горечь не от поцелуя, а от досады. Как бы он не старался отрицать, но ему нравилось то, что делал Пак. Безусловно свою реакцию Чон списал на долгое воздержание. Кто вообще устоит перед таким красивым мужчиной, который еще и целует тебя так страстно, что кажется готов поглотить целиком. Он бы очень хотел поверить в случайность, но здравый смысл, который, казалось бы, покинул его, нашептывал правду, с которой Чон упрямо отказывался мириться. - Я настолько хорошо целуюсь, что ты заплакал? - спросил Сонхва. Судя по голосу, он был очень доволен реакцией своего стеснительного бармена. - Нет! Все просто ужасно! - выпалил Уён. Он вновь попытался вырваться из чужих рук. Отвернувшись, Уён надеялся, что предательский румянец будет незаметен для мужчины. Но судя по тихому смешку, он и его мысли были очевидны. - Мне кажется, ты обманываешь не только меня, но и себя. Сонхва на мгновение ослабил хватку, Уён тут же выскользнул, попытался сбежать. Но Пак вновь поймал. Сомкнув руки на его талии и прижавшись к спине Чона, он наклонился и успел поцеловать его в висок. - Отпусти! - Я хочу продолжить то, на чем мы остановились в прошлый раз. К тому же, кажется, ты мне кое-что задолжал. - Разве я тебе что-то должен? - Ты дал обещание переспать со мной, когда узнаешь мое имя, - шептал на ухо Сонхва, крепче сжимая свои объятья и теснее прижимаясь к Чону. - Ты мне его так и не сказал. - Но я слышал его. - Пак прижимался к его щеке своей, и ему вновь показалось, что мужчина улыбался. - Если произнесешь его еще раз, я остановлюсь. - Врешь… - А ты попробуй проверить. Одна рука уверенно удерживала Чона, вторая бесцеремонно выпустила его заправленную рубашку, и забралась под нее. Чужие прикосновения к обнаженной коже, вызывали чувство щекотки. Уёна скрутило. Он вцепился в его руки, пытаясь остановить. Но легкий поцелуй в шею заставил кожу покрыться мурашками. Попытка увернуться, не увенчалась успехом. Пак провел языком по изящному изгибу и чмокнул Чона за ухо. Следующий поцелуй пришелся в основание шеи, а после последовал несильный укус. Возбуждение пронзило его тело и подкосило ноги. Уён уперся в стоящий перед ним стол. - Кажется, ты не хочешь, чтобы я останавливался, - шептал мужчина. Рука Пака, которая до этого активно исследовала каждый изгиб его торса, скользнула вниз. Чужая ладонь легла на его пах. Даже сквозь ткань джинс он чувствовал горячее прикосновение этой руки. Уён в очередной раз попытался избежать смущающих касаний. В этой попытке, он изогнулся, отклячил зад и уперся в пах Пака. Тогда он осознал, что мужчина, который решил свести его с ума, возбужден не меньше него. В это мгновение пуговица на его штанах расстегнулась, а молния слишком легко позволила чужой руке скользнуть под нижнее белье. Когда Пак слегка сжал его член, Уён прикусил нижнюю губу и с трудом сдержал стон. Тем временем Сонхва, вновь присосался к его шее. Он целовал, облизывал и покусывал кожу, наверняка оставляя на ней следы своего властвования над ним. Уён терпел из последних сил, но когда он почувствовал, как пальцы мужчины обхватили его возбужденную плоть у самого основания, он сдался. - Сонхва… Пак Сонхва… твое чертово имя… - наконец, произнес Чон. Рука мучителя замерла. Уён не видел его лица, но он был уверен, что сейчас Пак слишком доволен собой. Получив недолгую передышку, он попытался совладать с собственными чувствами и взять их под контроль. Но получалось как-то не очень. Сердце сильно билось в груди, низ живота сводило от возбуждения. Тело требовало продолжение ласки, а разум приставил к виску пистолет и готовился принять пулю самобичевания. Чона разрывало изнутри удовольствие и чувство стыда. Но уже ничто не могло исправить ситуацию. Он сам виноват, сам допустил это. Если бы только они встретились при других обстоятельствах. Если бы оказались на одной стороне. Он беспрепятственно влюбился бы в прикосновения этого человека. Пак вновь наклонился. Тяжесть его тела обрушилась на спину Уёна. Он сжал пальцы в кулак, и уткнулся лицом в предплечье. Ощущение чужого возбужденного члена заставляло тревожиться. Ему правда не хотелось быть использованным и выброшенным, словно мусор. Но он не станет просить его остановиться. Уён решил, что просто возненавидит Пака, если тот бесчестно воспользуется им. - Произнеси его еще раз, - шепнул он. - Пошел к черту… - Всего раз… Уён… это ведь несложно… - Нет… - Упрямец. Сонхва начал двигать рукой. Уён вздрогнул и сдавленно ахнул. Все тело пробила дрожь, а кожа покрылась мурашками, словно после короткого удара током. Пока Пак активно работал рукой, лаская его внизу, Чон терял концентрацию и таял под бесчисленными прикосновениями чужих горячих губ. Сонхва оставлял поцелуи всюду, где была открытая кожа. Он даже дотянулся до его щек. Несколько теплых прикосновений пришлись на его оголившиеся плечи. И еще пара на основание шеи, где он когда-то набил тату. - Ты и правда никогда не будешь одинок, - произнес Пак, проводя пальцами по надписи на его коже. - Остановись… - попросил Уён, цепляясь за его руку, которой он сжимал его внизу. - Я… больше не выдержу… - Все хорошо. Сделай это. Я не против. Он вновь поцеловал Чона, на этот раз в макушку. Достигнув своего максимума и полностью отдавшись возбуждению, Уён сладко простонал и излился в ладонь Пака. После этого он почувствовал блаженное облегчение. И даже стыд скрылся за пеленой наслаждения, которая накрыла его с головой. Уён тяжело дышал. Но вдруг он почувствовал холод. Чужие руки разомкнулись и отпустили его. Выпрямившись, Уён запахнул рубашку, а после потянулся к штанам. Он приводил себя в порядок так быстро, как позволяло расслабившийся тело. Взглянув вниз, он обнаружил на полу пятна, что были следствием его семяизвержения. Стыд вновь вернулся к нему. Он не спеша обернулся и посмотрел на Пака, который со спокойным выражением лица вытирал руку полотенцем. Когда он закончил, их взгляды встретились. - Признай, это было хорошо, - предложил сознаться мужчина. - Мы в расчете, - вдруг выпалил Уён. В ответ Сонхва в удивлении приподнял бровь. - Мы это сделали. Секс. Он может быть и без проникновения. Я сдержал обещание. - Вот как… - Он ухмыльнулся. - А ты не такой невинный, как мне казалось. Хорошо, лисёнок, будь по-твоему. Пак вновь приблизился к нему. Уён напрягся, в ожидании очередного прикосновения или, быть может, поцелуя. Но вместо этого мужчина лишь улыбнулся и, резко отвернувшись, пошел прочь. Перед самым выходом он остановился и произнес: - При следующей встрече зови меня по имени. Мне нравится, как ты его произносишь. Он вышел, оставив Уёна в замешательстве. - Больной придурок, - выпалил Чон, опускаясь на корточки и хватаясь за голову. Кому конкретно адресовывал он эти слова было неясно. То ли чокнутым был Пак, то ли дураком был он - Чон Уён.***
Сан постучал в дверь. После разрешения, он вошел в кабинет своего начальника. Высокий и крепкий мужчина в годах сидел за столом. Увидев Чхве, он оторвался от своих дел, отложил ручку, быстро подобрал на столе все бумаги и попросил пройти, не стоять у двери. Когда коллеги сказали, что шеф его искал, Чхве приготовился к неприятному разговору. В последнее время начальник Ян много цеплялся к нему и пристально следил за каждым шагом. Сану это очень не нравилось, но ругаться с начальником не хотелось, да и не было надобности. - Я вызвал тебя, потому что хотел кое-что уточнить, - начал мужчина, внимательно посмотрев на Сана. - Начальник Ким из отдела по контролю безопасности, вы ведь очень тесно общаетесь… - Если это не имеет никакого отношения к работе, то я не хочу с вами обсуждать свои связи. - Не надо все сразу воспринимать в штыки, - нахмурившись, произнес мужчина. - Мне не интересна твоя личная жизнь, однако, если она мешает нашей работе… это другое дело. - Переходите к делу, - потребовал Сан. - Ты рассказываешь Ким Хонджуну о наших делах? - Нет, - тут же ответил он. - Я не думаю о работе, стоит мне оказаться дома. Мужчина молчал и оценивающим взглядом сверлил своего подчиненного. Казалось, его словам он верил с большим трудом. Сан не понимал, к чему начальник завел такой разговор. - Вы меня в чем-то подозреваете? - решил спросить Чхве. - Мне не нравятся недомолвки. Пожалуйста, скажите все как есть… - Эй, гаденыш, умерь гонор, - по-отечески выпалил шеф Ян. - Я не враг тебе. - Тогда что за допрос, вы тут устроили? - Я твой босс, я слежу за тем, с кем ты общаешься. Мне не нравится начальник Ким. Поэтому ничего ему не рассказывай! - Я и не собирался! Они повысили голос и продолжали препираться друг с другом некоторое время. Но несмотря на это, ссорой их перепалку назвать было нельзя. Когда оба немного успокоились, Сан отвернулся, избегая хмурого взгляда начальника. - Будь серьезен к работе и перестань бездельничать. - Я работаю за двоих, - протестовал Чхве. - Просто занимайся своими делами, а не шатайся по другим отделам… - Я понял, понял! Когда Сан вышел за дверь, шеф Ян сел обратно в кресло, с которого подорвался во время импровизированной перепалки с младшим. Он тяжело вздохнул, потер переносицу. В висках стучало, очевидно, артериальное давление подскочило. Немного посидев в тишине и дождавшись, когда пульсирующая боль отступит, мужчина вновь взял папку. В ней были досье на четверых сотрудников полиции, и первым лежало личное дело Чон Уёна. Шеф Ян внимательно смотрел на фотографию молодого сотрудника, а также на документ, утверждавший, что тот был переведен в полицейский участок в Канхвадо.