Искры над пеплом. Книга 7. Шахматная доска

Планета Гуриасс, Хилликийское королевство, Имение Сет. 41 день Поры Белых Стрел 2174 года Эры Великого Пророка (15 января 2342 г. по календарю Земли). После вчерашних событий имение Стеллы Жю Сет стало превращаться в пятиэтажный ДОТ*. У врат постоянно стояла вооруженная охрана, рощу, подступающую к самому дому уже десяток лет, в которой любила когда-то предаваться романтическим чувствам графиня, сейчас рубили на дрова. Неистовый Дуор Лан, довольно потирая руки, настойчиво предлагал заминировать весь периметр ограждения, а на месте погубленной рощи установить хотя бы проволочные заграждения и стальные усиленные капканы с ядом, если уж нельзя минировать. На это, Стелла, разумеется пойти не могла – на территории живут крестьяне, они также пользуются парком, а детвора так и вовсе носится повсюду, как оголтелые, и, разумеется, мальчишки не будут (да и просто не сумеют) прочесть, что там написано на красной табличке с черепом. А если табличку снегом занесет? Стелла была готова пропасть сама, чем быть виновной в гибели хоть одного сельского мальчишки. - Ну хорошо, тогда принять меры против снайперов! – горячился Лан, жестикулируя руками. – Увеличить стену, повесить провода с тряпьем, заглушить* ставнями окна, а поверх стены пустить проволоку под током! Это – самые элементарные меры безопасности, можно сказать, нулевой степени! Над имением теперь работало контр-поле, вырубающее всю несанкционированную квантовку, фотонку и электронику в имении при первом же контакте. Теперь посторонним ботам-наблюдателям или диверсантам вход в воздушное пространство имения Жю Сет был заказан. Над имением барражировал патрульный робот, и с патрульной флотилии Стелле пообещали прислать еще одного. Пообещали еще два дня назад... А сегодня с утра в доме Жю Сет ждали дорогого гостя... Еще утром, когда все спали, в имении графини раздался телефонный звонок, и сам барон Ди Жю Кито, торопливо извинившись за раннее беспокойство, спросил, сможет ли графиня принять его сегодня? К телефону подошла сама Стелла и имела с бароном пятиминутную беседу, в которой заверила, что конечно же сможет. В любое другое время такой бесцеремонный звонок был бы верхом наглости и неприличия, но не в этот раз. Обе стороны, обменявшись ударами, прекрасно понимали, кто и почему является причиной их беспокойств, кому, по чему и за что уже прилетело и еще может прилететь по ходу жизни, и теперь стремились наладить контакт, чтобы либо остановить боевые действия, либо уже убедиться, что придется сражаться до конца. В этих условиях барону Жю Кито выпадала негласная обязанность быть парламентером и других дворянских семей, посмевших сделать агрессивный выпад в сторону Жю Сет. А Стелла невольно становилась представителем интересов вновь образованного Содружества независимых дворян-экспортеров. Противник был неприятно удивлен, что у Жю Сет найдется столько друзей и сторонников - начиная с самоотверженного Тимофеева, фактически закрывшего графиню собой, начиная с техники, засекшей их средства наблюдения, и заканчивая тем, как быстро она нашла сторонников среди других дворян-соседей. Был противник ошеломлен и той скоростью, с какой Стелла вычислила организаторов покушения, и быстротой, точностью и жестокостью ответного удара. Враги Стеллы не знали про Морока, они не знали, кто такой Лан, но они предполагали, что у Жю Сет припасены разные козыри в рукаве. А следовательно, она становится очень опасным противником, и хорошо бы знать, что она собирается предпринимать дальше. К тому же ударом по Жю Верне Стелла, сама того не зная, фактически обезглавила фракцию столичных аристократов-ненавистников Земли. И разделить участь князя не торопился никто. Все понимали, что за спиной у Стеллы стоит реальная могущественная сила. Другое дело, что сама графиня в телефонном разговоре дала понять барону - разговор уместен и даже желателен. Барон заверил, что будет после обеденной сиесты с самыми лучшими намерениями. Пока барон с его лучшими намерениями добирался до имения Сеттского, Стелла связалась с О-Коннелом и навела справки о преуспевающем промышленнике благородного происхождения. Сведения оказались очень полезными и обширными... На этого господина земная разведка обратила внимание еще в тридцать восьмом году. Тогда Жю Кито только пробовал силы, тренировался в риторике и выступал на дворянских собраниях и встречах промышленников и крупных дельцов. Но Ди Жю Кито желал большего. Он засучил рукава, рьяно взялся за дела, и его дела вскоре пошли в гору. Барон совсем недавно был возведен королевой в Первую Степень Достоинства, его совокупное состояние превысило девяносто миллиардов, он был четвертым человеком в Королевстве по уровню богатства. Жю Кито принадлежали два заводских комплекса в окрестностях Киллибура, - химия, нефтепереработка, производство сложных механизмов — от керосиновых ламп до паромобилей. Жю Кито был одним из немногих промышленников, кто высоко оценивал потенциал двигателей внутреннего сгорания и бензиновых автомобилей, и мечтал развернуть полноценное конвейерное производство, как в 20 веке на заводах Форда. Также Ди Жю Кито был убежденным сторонников «потеснения прав» крупных землевладельцев, сторонником сильного ограничения (но не отмены) рабства и крепостничества. Прежде всего, потому что крупный городской капитал мечтал лишить аристократов привилегий владеть обширными сельскохозяйственными землями. Три года назад Жю Кито создал политическую партию «Единство», которая в этом году впервые должна была участвовать в парламентских выборах. В своих речах Жю Кито без устали критиковал прогнившую партию власти центристов, помещичье дворянство, церковь и вообще позиционировал себя как сторонника научного и социального прогресса. Одним из краеугольных камней-принципов его избирательной программы было завоевание права на владение землями промышленного и сельскохозяйственного назначения для не-дворян. О-Коннел рассказал Стелле, что изначально провластные центристы и подконтрольные им органы власти планировали не допустить Жю Кито до выборов, натравив на того налоговиков и потом и саму Тайную Королевских дел канцелярию, пытаясь уличить барона в государственной измене. Однако Жю Кито и сам обладал большими средствами и связями, к тому же за него вступились все хилликийские промышленники, чьи интересы он выражал, и даже некоторые поместные крупные дворяне. Популярность Жю Кито в городах, по крайней мере, была довольно высока. Он и сам быстро учился, перенял основные приемы политиков Земли 20-21 веков, - организация пиар-команд, проведение дебатов, демократичное поведение на людях... И конечно, хорошо подвешенный язык. Почему же Жю Кито так заинтересовал землян? По технологическому уровню развития мир Гуриасси был похож на Землю конца девятнадцатого — начала двадцатого века с некоторыми, конечно, различиями. Аграрно-феодальная модель общества в ледниковом мире Стеллы постепенно сменялась индустриальной. А в индустриальном мире велик риск прихода к власти тоталитарных лидеров, что вкупе с развитием средств массовой информации и контроля над массовой аудиторией, а также с развитием систем вооружения, делало этих лидеров, порой, смертельно опасными для собственных народов. И не только для собственных – история Земли двадцатого века ясно это показывала. А барон Жю Кито неоднократно высказывался и о единении нации, и о враждебном влиянии анархистов и других преступников, для которых он не жалел бы столбов, и о том, что каждый подданный Королевства, богат он или беден, должен иметь в собственности хотя бы одного раба, желательно, иностранного происхождения. Стелла понимала, что барон Жю Кито тесно общается с местным руководством «Глобал Кибердайнз», и перед визитом к Стелле он наверняка спросит совета у своих земных компаньонов, - как себя вести в логове знатной «шелковички». Почти наверняка разговор со Стеллой он будет записывать... Почти наверняка заинтересованные лица знают, что Стелла окружила свой дом контрольным полем (что утроило нагрузку на энергосеть поместья, и к ней пришлось подключить силовую установку корабля). Почти наверняка барон будет иметь при себе защитное устройство от телепатических волн Жю Сет. И почти наверняка барон попытается узнать, что за гости такие находятся в имении Жю Сет. Особенно, что за мужчины здесь такие… Мужчины и Жю Сет — вообще нехарактерное сочетание. Поэтому с полудня Стелла приказала Моане и Лану переодеться в гражданскую одежду и направиться в храм, в котором Моане когда-то служила. И до ее разрешения оттуда не выходить. Пусть что угодно там делают, только не попадаются на глаза чужакам! Особенно, Лан… Если Вырок жив, у него может быть фото бывшего командующего армейской группировкой в окрестностях Амфидо, а это уже намек на поисковую операцию по выявлению здесь следов с Болхиа. Впрочем, была у Стеллы одна задумка по легализации Лана, но она пока не была уверена, что это сработает… А между тем, у Стеллы от ожидания начала болеть голова - то ли внутреннее напряжение сказалось, то ли погода менялась… По небу быстро летели низкие, серые облака, воздух стал суше, морознее, над землей кружились одиночные нерешительные снежинки, будто бы стесняясь обрушиться на землю полноценной белой ордой. Наконец она дождалась… В семнадцать часов дня* к вратам имения подъехал роскошный, сверкающий черный автомобиль с двигателем внутреннего сгорания, который Стелла распорядилась пропустить на территорию. Никого, кроме Тани, из гостей в доме не было. Морока и Ули Стелла отправила в гости в имение графа Жю Клидата, Тимофеева с Илзе на рынок в Сетт, а Моане с Ланом – в храм. Незачем высокому гостю знать своих вероятных противников в лицо! Из автомобиля вышел сам барон Ди Жю Кито с двумя помощниками - почтенными господами в черных теплых пончо, белых рубашках и галстуках. Встречать его вышла сама хозяйка дома. Ее сопровождала Таня Синицына. Ей очень хотелось посмотреть, как выглядит настоящий фашист на личиночной стадии. И она не пожалела... Вообще, при слове «барон» Таня представляла себе пожилого разжиревшего борова в пиджаке и шляпе-цилиндре со старинных карикатур. Из баронов она знала только одного положительного — барона Мюнхгаузена, и тот был выдуманным персонажем. Однако на улице ее глазам предстал довольно симпатичный импозантный мужчина спортивного телосложения, лет тридцати - тридцати-пяти в пиджаке и белой сорочке, в галстуке, с короткими, красиво уложенными волнистыми темно-русыми волосами, смуглой кожей, довольно значительных размеров щегольски заостренными кверху усами и небольшой аккуратной бородкой – «эспаньолкой». Ростом гость был выше Стеллы, но на полголовы ниже Синицыной. Барон, как галантный кавалер, подарил Стелле циклопических размеров букет чудесных ярко-голубых цветов, настолько красивый, что Таня в этот момент обзавидовалась начальнице. На Земле не принято было губить живые растения, но видно заволновалась в Тане генетическая память от ее прабабок. Татьяне в этот момент страстно захотелось, чтобы ей тоже подарили цветы. И ее желание сбылось... Второй букет пятнистых розово-белых цветов, правда, немного скромнее размерами, был презентован Тане. Девушка взяла букет, приобняла его, вдохнула чудесный аромат… Барон расстарался… Добыть такие королевские цветы, да еще и зимой, было на Гуриассе нешуточным делом. Татьяна встретилась глазами с бароном… и смущенно покраснев, отвела взгляд. А то вдруг подумает, что он ей понравился! Надо же, какие симпатичные классовые противники на Гуриассе! Был и третий букет, громадный, желто-красного сочетания, но он остался без хозяйки, так как предназначался Моане. Стелла передала букет своим помощницам-служанкам, которые поспешили помочь госпоже. Кроме цветов барон разразился поистине императорскими комплиментами в адрес представительниц прекрасного пола, что Татьяна на мгновение даже захмелела от восторга. Ей очень понравились цветы, и хотя такое обращение с растениями никак не вязалось с экологической политикой Федерации, на душе девушки стало очень приятно, а от высокопарных слов она просто растаяла. Бывалая Стелла была более устойчива к цветочному оружию и комплиментам. В качестве ответного жеста к машине вышли две ее любимицы, Астария и Хесе с подносами, на которых громоздилась марочная бутыль вина и два бокала, а также дефицитные зимой фрукты. Стелла сама налила в два бокала кроваво-красное вино и предложила гостю выбрать бокал. Таня жадными глазами смотрела на свою работодательницу, но ей экзотического напитка не предложили. - Если пожелаете остаться на ночь, любая из этих девушек готова составить вам компанию. А если пожелаете, то и обе сразу! Вот это Тане жутко не понравилось! Ореол мудрой и справедливой начальницы зараз исчез с головы Стеллы Жю Сет. И не потому что в этот список Таню тоже забыли включить, а то, с какой легкостью и властностью ее госпожа… то есть ее начальница, даже не спрашивая согласия девушек, продает их тело абсолютно незнакомому человеку, классовому врагу, барону... А девушки вроде как и не против, только заулыбались, скромно опустили глазки… Оно и понятно, кто в феодальном мире спрашивает служанок?! Хорошо, что барон все же оказался приличным человеком: - Благодарю за такую честь, Ваша Светлость, но, увы, такой бездной времени я не располагаю! Дела, дела… На моем заводе до сих пор пожар не потушили! Вы, наверное, уже читали в утренних газетах? - О нет, Ваша Светлость! Как жаль, сочувствую вам! Но мы в провинции, барон! Здесь жизнь не тороплива, и утренние новости часто узнают только к обеду. – Взгляд и голосочек Жю Сет были воплощениями юной невинности. – А что же случилось?! - Ну… об остальном хотелось бы без свидетелей, - перестал улыбаться барон. - Конечно же! Прошу в дом, Ваша Светлость! – вежливо пригласила Жю Сет барона в дом. – А ты, Таня, составь компанию господам! Девочки, пока свободны! – приказала она служанкам. Негодующая Таня и не понимала, что в действиях Жю Сет не было жестокости по отношению к юным помощницам. Она же не знала, что это разведчицы-помощницы из ЦРУ, причем с очень немалым для своего возраста стажем. Стелла хотела бы, чтобы за ночь девочки-телепатки изучили бы его разум полностью и досконально. Жю Кито наверняка ждет телепатического вторжения от Жю Сет. От маленьких служаночек он подвоха не ждет, так что Астария и Хесе могут стать ее тайным оружием. Она проводила барона в опустевший дом… на кухню, откуда заблаговременно выгнала всех служанок, заставив навести идеальный порядок. После кончины Рамлы Стелла все же сделала ремонт в преддверии Дантова ада, заменила обстановку, плиту и бытовую технику. Теперь кухня была отлично оснащена, и теперь это не выглядело, как филиал преисподней. Разумеется, барон был немало удивлен местом разговора. - Не удивляйтесь, Ваша Светлость, выбранному мной месту, и ни в коем случае не считайте это за оскорбление вашего достоинства! – поклонилась Стелла барону. – Покорнейше прошу простить меня за недостойные вас декорации и не самый нарядный зал аудиенции, но вы мне сами спасибо скажете. Я могу сказать на сто долей, что здесь нет подслушивающих устройств. Никто не подумает, что я буду беседовать с четвертым по степени богатства человеком Королевства на кухне. Присаживайтесь, здесь чисто! Вам ведь тоже лишние уши не нужны?! Я специально разогнала всех своих домочадцев, чтобы максимально исключить утечку информации. - Весьма удивлен! – хмыкнул ошеломленный барон. – Вы боитесь чьей-то слежки? - Да, боюсь, - согласилась графиня. – Я опасаюсь слежки моего руководства. И не столько за вами, сколько за мной. - Даже так?! – удивленный Жю Кито рассматривал кухонную утварь и плиту, привезенную с одной из планет Федерации. – Вас же, насколько я помню, расписывала пресса куалийского мира, как героиню! - Именно так барон, - смиренно кивнула Стелла. – Именно так! Когда-то все было… Выпить не желаете? - Благодарю, пока нет… А вот немного поесть бы не отказался! Не сочтите за наглость, но раз уж мы прячемся от ваших властей на кухне, что-то аппетит разыгрался! - Долг хозяйки - поухаживать за гостем, - без эмоций согласилась Жю Сет. – Я сама вам что-нибудь приготовлю. По-домашнему, без всяких церемоний... Хочу сразу сказать, чтобы вы и ваши компаньоны не рассматривали меня, как врага. - Хорошо сказано… - задумался барон. – «Не рассматривали, как врага…». Но не вы ли предпринимаете враждебные действия против меня, например? Вы же были яростным критиком моей программы, выставляя меня чуть ли не маскирующимся тираном и монстром, который хочет превратить государство в конц… в большую тюрьму! И это на основании того, что где-то в каком-то далеком мире какие-то дураки спалили целую планету и устроили людоедский террор! Мне-то зачем палить целую планету, на которой я живу, да еще и какими-то бомбами из атомов! Покажите мне хоть одну такую бомбу, чтоб я хоть знал, чем мне сжигать этот мир! Вы организуете с соседями-помещиками организацию по торговле хлебом мимо государственной кассы и мимо организаций-перекупщиков, на чем заостряете внимание в прессе. Вы фактически организуете на своей земле анархистское государство крестьян и холопов, вооружая их, что явно придется не по нраву другим крупным землевладельцам, а потом говорите, что вы им не враг! Вы выступаете против торговли рабами и называете садистами и висельниками тех, кто ей занимается! При этом у ваших оппонентов происходят взрывы, непонятные убийства… Как понять вас? - Что касается организации экспортеров – поддержу и сейчас! – ответила Стелла, ловко нарезая ингредиенты для блюда. – Я не хочу и не допущу, чтобы ко мне кто-то лазал в карман и брал деньги, которые по праву принадлежат только мне! Мне не нужны посредники и перекупщики, и мне не нужно, чтобы меня облапошивало мое же правительство, наживаясь на моих хлопотах! Во взрывах и убийствах вы меня желаете обвинить?! А доказательств хватит?! Я же не обвиняю вас, что меня вчера пытались взорвать руками моего бедного кузена! - На вас пытались совершить покушение?! – настолько картинно удивился барон, что Стелла поняла, что этот гад был в курсе, а, возможно, и одним из организаторов. – Кто же? У кого рука поднялась?! «Вот гад!» - подумала Жю Сет, но внешне и бровью не повела: - Вот сама не знаю! Возможно, те же скоты, кто посмел поднять руку на друга князя Жю Верне, этого несчастного мальчика… Из-за чего у Его Сиятельства случился сердечный приступ. Или те же мрази, что устроили взрыв на вашем заводе! У вас уже была полиция? Ко мне что-то не едут… Но когда приедут, меня спросят: есть ли у меня враги? Считать ли мне вас, например, сударь, своим врагом? Я вас врагом не считаю, право слово! Оппонентом - может быть, врагом – вряд ли! Просто с врагами я не сижу на одной кухоньке и не готовлю еду, будто собственному мужу, опоздавшему к ужину. С врагами у меня разговор очень краткий! А равно, я не собираюсь ни с кем враждовать и играть здесь в войнушку, хотя и сама в свою очередь не позволю нарушать свои границы! И я открыта к сотрудничеству с любыми здравыми силами. Если некое лицо согласно считать себя моим другом и партнером - то же сделаю и я. Если же та персона хочет быть моим врагом – она им пробудет, но, клянусь, очень недолго! Надеюсь, вы меня понимаете? К тому же мне хочется все же больше склониться в сторону своих земляков, чем в сторону куалийского государства, которое нанесло мне обиду и оскорбление. Для куалийцев, какие бы они улыбки нам не строили, мы всегда будем чужаками, помяните мое слово! - Гляжу, как ваши руки колдуют, и понимаю, что хозяйка вы первосортная! – улыбнулся Жю Кито. – Муж ваш будет доволен! Но, мне казалось, что вы – первая фанатка куалийцев. Разве не так? - Нет, барон! – очи графини грозно сверкнули. – Я фанатка моих друзей куалийцев! Это разные вещи! Я обожаю моих подруг, моих товарищей, благодаря которым я жива… Моего зятя и внука - куалийцев. Хотя, нет, зятя просто люблю, много чести! Для них двери моего дома открыты всегда. Но не государство! И никаких мужей, пожалуйста! Я люблю женщин, молодых девушек, и точка! - Ну, такие вещи я не поддержу никогда, конечно, - поморщился барон. – Но, в конце концов, это ваше дело… Чем же вас так обидели куалийцы, если не секрет? - Не секрет… Я им это в глаза сказала, чем еще больше усугубила свое положение, - ответила Стелла, сделав обиженное личико и губки пуговкой. – Я пять лет верой и правдой служу куалийскому флагу, это вам известно. Я не отсиживалась в тепле, я рисковала жизнью! Мои ордена и медали я заслужила своей кровью! Про каждую я могу рассказать вам! Два года назад я на своем корабле таранила бункер международного злодея Герберта Вырока. Вы, кстати, не знаете такого? - Откуда? – ответил барон с абсолютно честными глазами. – Я же не куалийский инквизитор! Знаю неплохого человека, негоцианта и коммерсанта Херба Вырока, с которым уже давно знаком. Но поверить в то, что он преступник, до сих пор не могу. Тем более, что вы пытались его уничтожить, и что вражда между ним и куалийскими властями зашла так далеко! Но что же, вы не получили заслуженных преференций? - Увы, Ваша Светлость… - шмыгнула носом Жю Сет. – После всего этого я смела надеяться, что заслужила уважение и признание среди куалийцев, а также заслужила право, чтобы ко мне в постель никто не совал носа. Но, увы! Стоило мне через «Альс» сделать рекламу моему новому заведению, так на меня накинулось все общество со своей проклятой моралью! Оскорбление общественной нравственности! Представляете, на Куали, где девушки спят с парнями уже со школьной скамьи, где все только и говорят о демократичности, - оскорбление нравственности! МНЕ! Официальному герою! Ладно бы еще позудели для вида над ушами и разошлись, так про меня написали в газетах, какая я плохая! Меня понизили на один чин, представляете?! Это за все, что я для них сделала! Мои друзья пытались меня защитить, но куалийская машина их просто смахнула в сторону, решив показать, кто в доме хозяин! Вот тогда я и решила: а не пора ли подумать о покое? Сама о себе не позаботишься… ну вы поняли! И быть верноподданной Куали до гробовой доски мне что-то расхотелось, разочаровалась я в них! Так, пару-тройку лет я еще готова поиграть в активность… А после я хочу покоя и почтенной старости в своем имении, со своей любимой, чтобы никто не лез ко мне в тарелку и не подглядывал в замочную скважину! - С любимой? – поднял брови барон. – Простите за мое любопытство… Не та ли это молодая девушка, которая встречала меня? - Бог с вами! – нахмурилась Стелла, засыпая нарезанное в тарелку и отправляя в духовку. – Это моя стажерка, ученица, и не более. Осталось полгода, потом я выпишу ей табель и, надеюсь, больше никогда не увижу. Нет, моя возлюбленная осталась на Куали, она старше меня… Я хочу стать ее женой! И мы будем жить здесь, в имении! - Женой женщины?! – выпучил глаза барон. – Ужас! Я этого никогда не пойму! И вас возмутило, что куалийцы отказались закрыть на это глаза? Наша общественная мораль вас бы с землей сравняла, и не исключаю, что не обошлось бы без ареста и суда! Куалийская мораль и вправду обошлась с вами весьма щадяще! - Плевала я на общественную мораль! - потупила глаза Жю Сет, доставая блюдо из жаркой духовки и выставляя на стол перед бароном. Рядом она поставила бутылку крепкой деревенской настойки. – Ну, есть еще кое-что… Сейчас на Куали новая власть готовится реализовать новую политическую программу «23-50». По календарю куалийцев сейчас две тысячи триста сорок второй год, и через восемь лет они планируют полностью переделать свою страну-планету по замыслу новых политических лидеров. А я имела глупость раскритиковать эту программу в прессе две поры назад. Мне бы, дуре, промолчать, а я вот не сдержалась, стала считать себя равной… Вот с той поры и начались мои злоключения! - А вот это уже ближе к истине. Опала по политическим причинам, это куда серьезнее, - сказал Жю Кито, стараясь от удовольствия не проглотить вилку. - Потрясающе! Хозяйка вы золотая! Благодарю вас за царский обед! - Не стоит благодарностей, господин барон! – скромно улыбнулась Жю Сет. – Вот разгадка, почему мы сидим на этой плебейской кухне! Я уверена, что мой кабинет утыкан прослушивающими устройствами, которые понаставил мой помощник. Со мной прилетел молодой ротмистр, который, я уверена, приставлен наблюдать за мной и сообщать куда следует. А вот то, что я приглашу высокого гостя не кабинет, а в обиталище служанок, он, я думаю, не додумается. Поэтому, здесь я и говорю вам то, что думаю. Думаете, я бы посмела себе быть столь откровенной в кабинете? - Я вас понял… - ответил барон. – Никогда бы не подумал, глядя на ваш цветущий вид, что у вас столько проблем! Здесь Стелла сделала попытку навязаться барону, как женщина. Она, мило улыбаясь ему, как бы невзначай коснулась его руки. Но Жю Кито вздрогнул и инстинктивно отодвинулся, обхватив себя руками. Значит, на шуры-муры с женщиной он не настроен сейчас… Жаль! В постели можно буквально выпотрошить сознание клиента, здесь Стелле равных не было! Новых попыток приблизиться к барону Стелла не предпринимала: - А что здесь удивительного? Герои нужны в определенный момент, чтобы через них показать торжество правильности политического курса и мудрость государственных деятелей! Потом герои становятся неудобными, особенно, если имеют свое мнение или как-то отличаются от канона. Это верно для всех времен и народов, и куалийцы – не исключение. А самые лучшие герои, как вы знаете – мертвые герои! - Ясно! –хлопнул себя по коленкам барон. – Ничто не вечно под луной! Я подозревал, что куалийцы существуют по тем же законам, что и наш мир. Только вот не понимаю, в чем причины такого пристального внимания к моей персоне. Что же, куалийцы заинтересованы в том, чтобы Королевство оставалось таким же заповедником феодализма, как и сто лет назад, под властью абсолютно косных вороватых центристов? Почему мой проект объединения нации вызывает у них, да и у вас такой негатив? Про себя прихожу к мысли, что куалийцам не нужен прогресс на нашей территории, и нам уготована участь феодального заповедника, чтобы веселить их туристов. - Не совсем так, - пояснила Стелла. – Куалийцы опираются на социалистическую модель развития, и им претит альтернативная модель развития, когда общество объединяется вокруг сильного лидера на национальной основе, превращаясь в единую корпорацию. Справедливости ради надо сказать, что на Куали три сотни лет назад империи, созданные по таким моделям после крушения монархий и периода анархии, были виновны в развязывании страшных войн и совершении чудовищных преступлений против человечества. А на планете Буль-Кхиа, которую наши уже назвали Преисподней, такой режим погубил миллиарды человек и даже саму планету! - Но разве есть другой путь?! – абсолютно правдиво недоумевал Жю Кито. – Я знаю, читал про мировые войны на Куали, и про безумного Кхи-Лера* тоже! Но у Кхи-Лера было огромное государство, промышленно развитая империя! К тому же у него были явные проблемы с головой! У нас попросту нет такого промышленного потенциала, чтобы создать огромную армию, оснащенную по последнему слову техники! И к тому же, вы, сударыня, не промышленица, но в технике разбираетесь, - мы до сих пор не можем воспроизвести куалийские технические новшества трехсотлетней давности! Вернее, воспроизвести в единичных экземплярах можем, но поставить на поток… Увы, мы слишком отсталые! А вот Хинханская Империя, например, может! И конкурирующие с ней сильные державы могут! А я все же вменяемый человек, графиня! Я вовсе не собираюсь загонять половину страны в лагеря и лишать их человеческого облика, тем более, сжигать родную страну, хотя мне это упорно инкриминируют, пытаясь показать вторым Кхи-Лером! Надо сказать, что барон, несомненно, темпераментный холерик, заметно горячился по мере своего монолога. Его мимика и жесты становились более резкими и размашистыми, и чем-то напоминали лидера европейских нацистов середины двадцатого века. Голос его становился все более громким, и под конец он уже не говорил, а довольно громко восклицал. Впрочем, с пищей во рту ему нужно было быть осторожнее… Стелле пришлось помочь подавившемуся барону не задохнуться и хорошенько прокашляться. После чего она по-хозяйски налила Жю Кито стакан настойки, вытерев руки о фартук, как самая настоящая кухарка. Спасенный барон благодарно поклонился ей. - А знаете, мне здесь нравится… В конце концов, ничего такого не вижу, чтобы быть поближе к народу, посмотреть на жизнь моих потенциальных избирателей. Знаете, сударыня, мне неприятно иметь вас противником! Нас с вами объединяет то, что мы оба не боимся запачкать руки… Так может быть, нам стоит поискать с вами точки соприкосновения? А еще я жалею, что у нас нет избирательного права у женщин! Это почти пятьдесят долей потенциального электората! Я бы очаровал наших девушек и женщин, и победа была бы у меня в кармане! Женщины в основном выбирают не умом, а сердцем, симпатией. Вы, графиня, - редкое исключение! - А я не против, сударь! – весело подхватила Стелла. – Выхлопочите мне индивидуальное избирательное право! Но я даже не знаю вашей политической программы. На чем базируется ваша платформа? Знаете, есть у куалийцев такая пословица: «Не нужно складывать все яйца в одну корзину». Вот и я, признаться, совершенно не заботилась о своем будущем, полностью доверившись только одним куалийцам. Может, я и вправду зря игнорировала родную экономику и политику. - Вот! – Жю Кито разоблачительно указал пальцем на графиню. – Вот! Вы даже не удосужились изучить нашу политическую программу, а столь неистово критиковали нас! - Может, вы и правы, - задумчиво произнесла Стелла. – Может, мне стоит внимательнее присмотреться к вашему движению, хотя бы как к объекту будущих инвестиций... В одном мы с вами сходимся совершенно точно: терпеть не могу центристскую партию воров и паразитов! Ну, вы в курсе моих старых публикаций? - Вы не можете их терпеть, но вы абсолютно не предпринимаете усилий, чтобы бороться с ними! – внезапно перешел к обвинениям барон. – Ведь вы со своими силами и влиянием спокойно могли бы помочь хотя бы подвинуть этих надутых глупцов и открыть в парламент путь здоровым патриотическим силам. Но вы тоже предпочитаете не заходить слишком далеко в сопротивлении нынешнему режиму! Не потому ли, что вас, по сути, все устраивает?! - В политику я не вмешиваюсь! – вскинула ладони графиня. – Это слишком грязное дело для одной маленькой женщины! - Вы можете не вмешиваться в политику, но политика так или иначе вмешается в вашу жизнь! – сказал Жю Кито. – Все ваши шаги – половинчатые! Вроде бы вы против них, но… как только доходит до дела, вы испуганно теряетесь! Простите, графиня, но если уж у нас откровенный разговор, я, если хотите, упрекаю вас в двуличности! Либо вы, сударыня, просто эксплуатируете образ бунтарки и оппозиционерки! - Ну конечно же! – воскликнула Жю Сет. – Вы в чем-то правы, и я вовсе не собираюсь этого стыдиться! А как еще выжить одинокой стареющей женщине в век перемен, в мире мужчин и больших денег?! Тем более, когда в куалийском мире мне уже намекнули, что сотрут меня одним пальцем, если я буду доставлять беспокойство местным политическим лидерам! Это вы мужчина, вы должны бороться и сражаться! Но я признаю отчасти вашу правоту… И могу в качестве заглаживания вины перед будущим отчизны… спонсировать вашу партию на выборах. Разумеется, тайно! Реклама мне не нужна, а злить моих нынешних работодателей еще больше я не хочу. Скажем так, я по своей доброй воле вложу в развитие вашей партии… миллионов тридцать, для начала. И я готова к дальнейшему сотрудничеству! С этими словами Стелла извлекла свою роскошную чековую книжку и выписала чек на имя барона Жю Кито на вышеуказанную сумму. Барон аж побагровел от смущения, нерешительно принимая чек: - Благодарю вас, сударыня… Возможно, вы не так поняли мою речь… и скорее всего я не имел права упрекать вас, даму, в бездействии, за что прошу извинить… Но за помощь партии – огромное спасибо! Мы не забываем добрых друзей! Но только почему мне? Вы можете выписать чек на имя нашего партийного казначея? - Нет, нет и еще раз нет! – помахала пальчиком Жю Сет. – Для партии я ничего не дам! Я просто не смогу объяснить это своим работодателям! Так же, как в своей риторике я просто не могу не осуждать рабство и жестокое обращение с крепостными. Понимаете?! Куали правят левые, и меня просто не поймут. Помочь доброму другу - дело иное! Вы ведь мой друг, Ваша светлость? Я так точно не желаю враждовать с вами! А уж вы сами решайте, куда вы пустите данные средства. - Разумеется, Ваша светлость, - галантно поклонился барон. – Если потребуете, готов буду отчитаться за каждый потраченный ипси! Я человек дела, а не разжиревший центрист, которому главное набить собственное брюхо! - Более того, я готова стать вашей сторонницей и спонсировать вас и дальше, если вы, как политик, ответите мне на несколько вопросов... Первое – как вы планируете решать земельный вопрос? В частности, с крупными землевладельцами. Второе – что вы будете делать с рабством? Третье – как будут строиться будущие хилликийско-хинханские отношения? Вот что меня волнует прежде всего! Ответьте мне, господин политик! Кто ваши сторонники, кто ваши избиратели?! Напоминаю, три четверти населения страны – крестьяне и помещики, то есть сельские жители. Каков же ваш электорат? - Смотрите, сударыня, не на численность той или иной страты, а кто является производителем национального богатства! – улыбнулся Жю Кито. – Кто кует золото для казны? Мы, промышленники и предприниматели! Средний класс – средняя и малая буржуазия, богатые купцы, обеспеченные крестьяне... Наконец, прогрессивное дворянство и вольные мещане, ждущие перемен! - То есть с помещиками вы не договорились? – снисходительно улыбнулась Стелла. – А зря… Основные кузнецы народного блага, смею вам напомнить, - мы, производители зерна! В прошлом году пятьдесят шесть долей экспортной прибыли составила именно торговля зерном и сельскохозяйственной продукцией, цена на которую на биржах взлетела из-за неурожая в северных державах. А вот помещичество как раз поддерживает центристов. Поэтому земельный, аграрный вопрос – ключевой! Напоминаю, еще раз: вы живете в крестьянской стране! - Мы не прорабатывали этот вопрос, - замялся барон. – Признаю, упрек справедлив... ПОКА НЕ ПРОРАБАТЫВАЛИ! Я горожанин, заводской человек, и делаю ставку прежде всего, на индустрию. А что касается экспорта, с готовностью вам отвечаю - экспорт угля и стали Привела, а также нефтепродуктов и керосиновых аппаратов с моих предприятий скоро перебьет долю помещиков. Наконец, торговля «живой кожей» с соседями и с теми же куалийцами - золотое дно!... Тут барон быстро закрыл рот, понимая, что не сдержался и выдал то, чего ему говорить не следовало. Стеллу бросило в жар, однако она и бровью не повела, только махнула рукой, желая вид, что и сама в курсе дела. Ей хотелось дальше ввести Жю Кито в спор, заставить его опровергать ее доводы, чтобы вытянуть как можно больше информации: - Вы про скупку дефективных рабов господином Саймоном? Тоже мне доход! Или есть еще что-то? Более прибыльное? Я слышала, что после принятия закона цена внутри страны на самого захудалого младенчика подскочила почти в три раза? - Не владею информацией настолько полно, сударыня, - замялся Жю Кито. – Это по слухам… Да и потом, кто и когда учитывал черный рынок? - Черт возьми, барон! – недовольно топнула ножкой Стелла. – Вы же в курсе дела! У меня двадцать тысяч народу проживает на моих землях, и я не против избавиться от некоторых! Что, не хотите никого подпускать к пирогу? Ну и пожалуйста! Просто я не против вложиться и в это дело, если оно прибыльное! Чего вы боитесь? Что я донесу землянам, если я сама буду в доле! Я ведь, на словах, горячая сторонница вольностей крестьянству! - Я не участвую в этом, - твердо сказал Жю Кито. – Знаю только, что живой товар время от времени скупает «Город желтого солнца» куалийцев, а также какое-то количество наших холопов было продано в космос… Но это опять же на уровне слухов… - А, так вы вывозите, - раскрыла ротик Стелла. – Жаль… Я думала, на ввоз… Полно вам, я и сама начну вывозить живые головы в космос, раз такое дело… Но потом ваши экспортеры пусть не жалуются, что я влезла на их рынок… Кстати, а как ваша партия планирует решать невольничий вопрос? - А вот здесь мы, как мне кажется, достигли определенных успехов! - заявил Жю Кито. - Мы выступаем против искусственного сословного разделения общества. В самом деле, нет ничего более уродливого, когда маленький уродец оказывается выше большого и сильного дракона только благодаря своему благородному происхождению! Пусть правит великий естественный отбор — деньги! Границы между сословиями будут все более и более размываться, и переход между ними будет легче, чем сейчас. В целом, мы планируем сохранить нынешнюю структуру общества, усилив в ней средний класс и мелкое собственничество. Крупным землевладельцам, увы, придется поделиться с мелким собственником, ибо мы планируем ввести налог на землю. Чем больше земли, тем больше налог! Помещику ничего не останется, кроме как продавать или сдавать в аренду землю. Сдавать в аренду предстоит промышленникам, частникам или крупным крестьянским хозяйствам, вроде вашего. Отчасти, перекладывая налоговое бремя на арендодателя. Но в этом случае, придется снижать основную арендную стоимость, потому что кто же хочет разоряться, уплачивая чужой налог? Это поневоле приведет к обеднению крупных помещичьих хозяйств, к их дроблению на более мелкие единицы, в которых будет повышаться роль средних и даже малых свободных предпринимателей и простых пахарей. Возможно, мы даже застанем такое явление, как разорение помещиков! Многие из них будут вынуждены, чтобы остаться на плаву, распродавать зависимых людей, давать им свободу и переводить из крепостных в вольных арендаторов. В то же время промышленное производство будет крепнуть, а следовательно, подневольная рабочая сила будет перетекать из сел в город, вливаясь в пролетариат. Мы, промышленники, заинтересованы в свободных рабочих руках! Поэтому, первый наш шаг — налог на землю для крупных помещичьих хозяйств! - И с этакой программой вы ожидаете поддержки сельской аристократии? - усмехнулась Стелла. - Да они с новой силой помчатся вкладываться в центристов! - Не все, сударыня, не все! - хитро прищурился Жю Кито. - Вы вот, например, не помчитесь! Почему? Да потому что ваши земли вы раздали в аренду крестьянским хозяйствам, требуя в оплату по сути натуральную продукцию. Тонкий ход! И я думаю, что вашему примеру последуют и другие, умные землевладельцы. Они же и дальше будут управлять этими хозяйствами, как президенты компаниями, но не напрямую и без крепостнических пережитков! Те, кто хочет, как и прежде жить в роскоши и ездить на спинах своих работников, - этим дуракам, да, придется уйти! Вторым шагом мы собираемся снизить подоходный налог для промышленников и купцов, чтобы стимулировать развитие малого предпринимательства. - А деньги откуда возьмете? - придирчиво, как ворчливая жена мужа, спросила Стелла у барона. - Иностранные инвестиции - раз! Частные вложения — два! Повышение экспорта за счет повышения количества выпускаемой продукции! Налог на роскошь! Да-да, на барскую роскошь! И уж будьте уверены, настанут черные времена для ворья из правящей партии! Если из каждого депутата правящей партии вытрясти награбленное, там денег на два бюджета хватит, уверяю вас! И, наконец, наша главная инновация — налог на свободу! - То есть?! - У Стеллы брови взметнулись вверх. - Каждый подданный Королевства будет обязан платить налог на право быть свободным! - с довольной физиономией заявил Жю Кито. - Что вы так испугались, Ваша Светлость! Людям обеспеченным этот налог проблемой не будет, взыматься он будет раз в год, размер его будет известен в конце осени, по окончании бухгалтерского года, и будет примерно равен минимальной зарплате. И платить его будут все — от богатейшего помещика до последнего нищего! - И королева тоже?! - сострила Стелла. - Очень смешно, графиня! - И вы тоже, барон? - Я, сударыня, в первую очередь, как инициатор! И вся наша партия… И вы… Вот вам постоянный приток средств в казну! Разумеется, платить будут не все, будут и льготные категории. Не будет платить Высочайшая Семья. Не будут платить, например, военнослужащие и ближайшие члены их семей, - так мы легко увеличим армию! Не будет платить высшее духовенство и монашество… Дети до двенадцати лет… Остальные — милости просим! Кстати, мы планируем дать хозяевам право уплачивать за своих рабов и делать их свободными. - Но у нас в стране пятая часть безработных? - всплеснула руками Стелла. - Они лишатся своей свободы? - Что делать, сударыня… - развел руками барон. - Я не могу одновременно угодить рабовладельцам, сохранив им рабочие руки, и рабам, дав им свободу. Рынок все решит! Справедливый и беспощадный судья! Никаких сословий! Одни рабы будут выкупаться, другие — замещать их. Кроме того, я планирую отменить запрет на ввоз рабов из-за границы. Это существенно снизит на них цену, а приток новых долговых рабов сделает их доступными для почти каждой семьи Королевства. И мы должны в итоге стремиться к тому, чтобы наследного рабства не осталось… Таким образом, у нас формируется весьма сложная социальная структура: Королева и Высочайшая Семья — Дворянство Первой Степени, — богатейшие промышленники и купцы, - крупные и средние землевладельцы — крупный и средний бизнес — малое предпринимательство и свободное крестьянство — крепостные зависимые — долговые рабы — иностранные рабы! В идеале мы хотим стремиться к тому, чтобы каждое отечественное домохозяйство имело хотя бы одного раба! И вполне может получиться, что у богатого вольного крестьянина на поле будет трудиться разорившийся купец, а то и помещик! Все демократично! Деньги всех уравнивают, а не сословия! А удовлетворенное чувство собственника, чувство хозяина, господина, снизит социальную напряженность и покажет повышение уровня жизни. - Знаете… Кроме последнего пункта, ваши решения я выслушивала с интересом, - абсолютно честно призналась Стелла. - Но последнее ваше условие мне кажется… слишком революционным. А не получится ли так, что у нас половина страны потеряет свободу?! - Бог с вами! Еще и не хватать будет! - убежденно заявил граф. - Налог на свободу не приговор! Работающий человек сможет его легко оплатить и даже не заметит. Потом, должник не сразу будет отправляться на рынок! Ему будет дано какое-то время… Кроме того, предприятие всегда заплатит налог за работника, если оно в нем нуждается, а уж тем более - за старого работника или толкового мастера! Если уж человек совсем не может ни в чем себя найти — есть монастырь! Есть армия! Мы увеличим армию и флот, туда валом повалит народ! И тогда можно будет задуматься уже и о территориальных притязаниях… Это также вызовет приток рабочих на заводы, и наша экономика пойдет в рост! Заводы и фабрики будут освобождать, помогая с уплатой налога. Как и в старину – город делает свободным! - А восстание на несколько провинций? - Восстание легко подавят войска, - возразил Жю Кито. – Проблема преувеличена… Вы посмотрите на среднего раба. Тот же домашний скот, только говорящий! Лишь бы поменьше работать, да побольше жрать! Не хотел бы быть рабом – не был бы им! Ну а что касается отдельных пассионариев-бунтарей… Деньги! Продадут свои же! Вообще, с рабами можно делать много доходных вещей… Можно устраивать бои рабов с настоящий кровью, а победителям предоставлять свободу! Люди за любые деньги будут валом валить! Можно устраивать бега обнаженных рабынь на ипподромах! Любые деньги заплатят! Церковь повозмущается-повозмущается, да и затихнет! Много чего можно сделать, была бы фантазия! - А вам в фантазии не откажешь, барон! – улыбнулась Стелла собеседнику очаровательной улыбкой, про себя жалея, что этот моральный урод доедет сегодня до дома живым. Нужно запросить у «Ивана» разрешение на ликвидацию этого типа! - А как же! – улыбнулся ей в ответ Жю Кито. – Многие фантазии, кстати, рождаются из здоровых мужских инстинктов! - Да нет, я не возражаю, - пожала плечами Жю Сет. – Вам, мужчинам, виднее… Но если что, я в доле! Только как вы, барон, добьетесь большинства голосов с такой программой? Крупные землевладельцы вас не допустят, костьми лягут! - Да, я действительно вижу, что в политике вы, сударыня, ничего не понимаете! – сочувственно покачал головой Жю Кито. – Вот уж не думал, что вы такая наивная, графиня! Вы и вправду верите в искренность выборов? - Ну, я допускаю, что есть определенные фальсификации в пользу правящих, - нахмурила брови Жю Сет. – Неужели все еще хуже?! - Сударыня, выборы – лишь необходимый шаманский ритуал, - ответил барон. – А вот что творится за кулисами действа… Вы думаете, кто-то всерьез считает эти выборные талоны мещан и лавочников? Да каждой провинции просто присылают разнарядку, сколько долей должно быть предоставлено в центр! И хоть сам сиди рисуй! Думаете, выборные талоны хоть кто-то проверяет?! Все куплено давным-давно! А если кто-то и решит поверить в справедливость, его либо купят, либо уберут. Либо даже оставят как есть, правдивой картинки ради, а эта провинция потом будет от голода подыхать! Центристы, начиная предвыборную кампанию, уже уверены в успехе. Ну, будет там по три –пять долей у соседних партий, кому они нужны?! - А тогда смысл вам идти на выборы? – наивно переспросила Стелла. - Есть нюанс… - пояснил Жю Кито. – Центр легко играет в свою корзину, пока нет реальной оппонирующей силы, готовой побороться с ними. В этом случае паразиты и ворье краснеют от возмущения и подключают силовой и административный ресурсы, чтобы подавить нахала… при условии, что нахал тоже не обладает значительной силой! У нас такая сила есть! И вот когда центристы увидят, что на каждом шагу с ними готовы биться на равных за доли в парламенте, а все их старые приемчики не работают, - вот тут-то и происходит смена власти! А потом, мы сейчас не ставим мегаломанских целей, нам бы хорошо набрать долей десять-пятнадцать. То есть прорваться в парламент! Те изменения, которые должны будут свершиться, когда мы станем парламентским большинством, - это уже удел следующей кампании! Никто не говорит, что перемены будут мгновенными! А когда, сударыня, старые паразиты из старой партии увидят, за кем реальная сила, они сами начнут переползать в наш стан! - Ясно! – вскинула ладони Жю Сет. – Ну что же, желаю успеха! - Я правильно понимаю, графиня, что вы теперь вы с нами? – хитро улыбнулся Жю Кито, глядя на женщину. - Нет, - коротко ответила графиня. – Я не за вас, и не против. Я за себя… Меня пугает политика и борьба с призраками, я просто хочу спокойной старости. В своем имении, со своими родными и близкими, с моей возлюбленной и, быть может, гаремом из десяточка девушек! Я не навязываю своей дружбы никому, но я и не собираюсь лезть в чужой карман. Если, конечно, не затронут мой интерес… Стелла Жю Сет открыта к взаимовыгодному партнерству со всеми, и в то же время намерена жестко оборонять свои границы. Вот как-то так… - Жаль! – улыбка сошла с лица Жю Кито. – Я надеялся, что вы проявите больше решительности. - Увы, барон, моя решительность сгорела во время атаки на бункер Вырока, - развела руками графиня. – Я стала старше и осторожнее... Я привыкла, что за каждым моим шагом наблюдают чужие глаза, и в моем положении не нужно делать резких движений. Зато я говорю с вами откровенно и честно. И еще… Вы наверняка записывали меня… Записывали-записывали, не отрицайте! Я, в общем-то, не против, потому что понимаю, - вам тоже нужны гарантии! И я тут уже наговорила такого, что попади запись этого разговора на стол моему руководству…. Боюсь, моя судьба будет решена за час, даже меньше! Это мой залог в основу новых доброжелательных отношений с партнерами. Да и к тому же, мне бы еще проработать на Куали пару-тройку годков, не больше. Потом эта запись будет просто неактуальна… - Почему вы мне это говорите? - Потому что вашего ответа ждут ваши друзья, сударь! Виновата, ваши партнеры! Хотя, я не знаю, как вас поддержат такие крупные ящеры, как Жю Верне и его фракция, ведь вы же, если говорить открыто, собираетесь оттяпать у них их имения! - Господа, которых вы назвали, весьма разумные люди… Они тоже понимают, что времена меняются, что новый век бросает новые вызовы и требования, и готовы идти в ногу со временем. Однако, что-то я загостился… Благодарю, графиня, но мне пора спешить! Дела, дела, будь они… Выводите меня из ваших ведьминских лабиринтов! - Барон, я была достаточно откровенна с вами! – встала вместе с ним Жю Сет. – Ответьте и вы честно. Вы ведь бывали в городе куалийцев? - Бывал, и не раз, - пожал плечами Жю Кито. - И собираюсь ехать и на следующей неделе! Я хочу себе волшебный аппарат! - Вы хорошо знаете господина Саймона Хьенга? – Стелла постаралась как можно точнее перевести фамилию главы «Кибердайнз», чтобы барон понял, о ком идет речь. - Конечно… Мы с ним хорошие друзья, - ответил Жю Кито. – По крайней мере, сейчас… И мы достаточно давно знаем друг друга. Господин Сеймун для меня как маг, который наладил здесь производство абсолютно волшебных вещей! - А вы раньше знали господина Вырока? – еще раз наудачу спросила Стелла. - Кого-кого? – Жю Кито наморщил лоб. – Ах, да, конечно, вы же уже спрашивали! Достойный господин, и очень умный… Высокого полета птица, ему бы королем быть, или хотя бы президентом! Но я уже давно не видел его, года два как… Ах, да, Найджел говорил, что вы, графиня, изволили его прикончить! Вот это войны престолов, я понимаю! Темпераментная вы женщина, графиня! Вот так поссоришься с вами, а вы возьмете свой корабль, и... Вам бы мужчиной родиться - вы бы сейчас партию на выборы вели, а я бы робко семенил за вами, как советник! На улице шел густой снег… Во дворе они увидели Таню, которая бойко общалась с помощниками (охранниками) барона Жю Кито, рассказывая им про Землю. Те слушали, не отрываясь, пока не появился босс. Жю Кито сел в машину вместе со своими людьми и, сказав на прощание еще несколько комплиментов Стелле и Татьяне, изволил откланяться. И вот тут, когда гости отбыли, Таня со всей коммунистической прямотой решила высказаться Стелле: - Товарищ подполковник, вы считаете это правильно – заставлять молодых девушек заниматься сексом с незнакомым мужчиной?! – вспыхнула юная коммунистка. – Даже если они ваш обслуживающий персонал, у них тоже права есть! Это мерзко и гадко! Вот уж не ожидала я от вас такого! Сами бы вы не хотели оказаться на их месте?! - Если для дела надо будет, я на Цветочной площади с задранной юбкой встану! – взгляд Жю Сет был настолько зловещ, что юная моралистка поперхнулась. – И ты тоже! На кону жизни тысяч людей, а ты мне со своей моралью мозги полируешь! Синицына прокашлялась, открыла рот для возражений, но Стелла ее уже не слушала. Она поспешила обратно в дом... Первым же делом она позвонила Мороку и графу Жю Клидат, чтобы везли Ули домой. После чего, подобрав юбки, поспешила в дом, вызвав в кабинет своих помощниц, Астарию и Хесе. - Мы здесь, госпожа! – юные красавицы появились в помещении будто из-под земли. - Котятки мои, не пользуйтесь здесь телепортом без крайней необходимости! – нахмурила брови строгая хозяйка. – Не забыли, вы крепостные девушки! Откуда у вас персональные ТП? Ладно, барон уехал… Проверили дом? «Подарков» он нам не подкинул? - Нет, госпожа! – сказала Астария. – Дом чист. Мы находились в кладовке и слушали ваш разговор. - Умнички, шикарно сработали! – улыбнулась Стелла. – Он не заметил вашего присутствия. - Вообще, мы боялись действовать активно, мэм, - скаала Хесе. – У барона было устройство, защищающее его разум от телепатических проникновений. - Я сама боялась даже попробовать проникнуть в его сознание, - призналась Стелла. – Вся надежда на вас! - Мы тоже боялись, - ответили девушки. – Если бы он почувствовал вторжение извне, это могло бы погубить все дело. И, тем не менее, как минимум дважды, он себя выдал! - Когда? Ну-ка, ну-ка… - Первый раз, - когда в пылу проговорился о продаже рабов землянам. Речь шла не только о «Кристмасс-сити»… Причем, барон не солгал, что он сам в этом участия не принимает. Но он как минимум в курсе, кто и примерно в каких количествах участвует в торговле. - То есть людей с Гуриасса вывозят на Землю? - Скорее всего да, мэм… На Землю или на другие планеты Федерации... Видимо, есть заинтересованные покупатели. И второе… Когда он сказал, что два года не видел Вырока – он солгал. Но вот в каком смысле солгал? Видел его год назад? Помогал ему скрыться месяц, неделю назад? Или видел его, например, вчера?! Вот вопрос… - Значит, Вырок с большой вероятностью здесь… - задумалась Стелла. - Ему тяжело давался этот разговор, хотя барон умеет мастерски владеть своими чувствами. В девяноста процентах из ста, по крайней мере… Он тщательно подбирал ответы на вопросы, на тот случай, чтобы если вы начнете зондировать его сознание, его ответы выглядели правдой, или хотя бы полуправдой. Он очень боится вас - и как противника, и как человека! - Ясно… Спасибо вам, девочки! – улыбнулась Жю Сет и нежно поцеловала в висок обеих помощниц. – Отдыхайте пока. А мне нужно посовещаться с Тимофеевым и выйти на связь с «Иваном». Имение Жю Кито нужно ставить под постоянное наблюдение. «Город Рождества» также… И мне не дает покоя этот металлолом, который «Кибердайнз» купил у Привела. Куда они его дели? - Не слишком ли часто, мэм? – забеспокоилась Астария. – Может, подождете? - Нет, это важно! –мотнула головой Жю Сет. – И готовьтесь, милые мои! Скоро открывать наше заведение… - Да, наша госпожа… - девочки с готовностью опустились на колени перед Жю Сет, расстегивая платьица. - Нет, не сейчас! – остановила их Стелла. – Занимайтесь пока домашними делами! А я пойду военное положение в доме снимать. Стела зевнула, сжала виски и зажмурила глаза, вызывая приток крови к глазам: - Майор Тимофеев! – запросила она Тимофеева по внутренней. - Прибыть в гостиную дома на совещание! Вы там скоро? Вы где вообще?! - Уже на подлете к дому, товарищ подполковник! – послышался голос молодого ростовчанина, почему-то веселый и бодрый. Это показалось Стелле подозрительным… Она торопливо вышла на крыльцо, достала мундштук, папиросу, закурила... А снегопад усиливался, покрывая снежным одеялом заждавшуюся землю. И увидела аэроплатформу, опускающуюся с неба. На ней, прижавшись друг к другу, стояли Василий и Илзе. Оба смеялись, а наглый Тимофеев обнимал девушку за талию. Илзе самым наглым образом льнула к нему и улыбалась, как пьяная трактирная проститутка рядом с иноземным матросом: - А вот сердце-то, сердце пощупайте, барин! У нас быстрее бьется, чем у вас, куалийцев! И мы горячее! Вот, извольте сами проверить! И самым наглым образом расстегнула ворот платья, бесстыжая! Даже Тимофеев, дурацки лыбясь, смутился от такой смелости Илзе. А Стелла, наблюдая эту картину, почувствовала себя вулканом Ключевская Сопка* перед самым извержением. Почему-то ей очень неприятно было смотреть на поведение Илзе: - Майор Тимофеев, в гостиную на совещание, бегом марш! - рявкнула Жю Сет. - А ты, Илзе, совсем тут разденься, чего только две пуговицы расстегнула?! Пусть весь двор потрогает, насколько у тебя сердце горячее и срам, готовый на подвиги! А у самой на кухне бардак, нищего привести стыдно! Отцепись от русского офицера! - А что это вы мне, барыня, приказываете, к кому цепляться?! - вдруг встала на дыбы покорная прежде служанка. - Господин Базел человек свободный, я женщина свободная, так и мы сами разберемся! Вы мне тут не указ! Да и я вам не холопка! Не смейте меня оскорблять, а то про ваш-то срам лучше навеки молчать! - Что такое, мерзавка?! - вспыхнула от гнева Жю Сет. – Ты как с хозяйкой разговариваешь?! Да я же тебя в цепи закую! Засеку заживо, холопка! - А попробуйте только! - воскликнула Илзе, беря в руки увесистый дрын. - Живой просто так не дамся! Вам же мужчины без надобности, вам женщин подавай?! Вот и ступайте к женщинам, а мне мужчины любы! - Не пожалеешь потом за свои слова?! – зловеще прошипела Жю Сет, желая силой взгляда стереть Илзе с лица Земли. - Товарищи женщины, не нужно ссориться! - бравый и красивый Василий Тимофеев попытался встать между конфликтующими сторонами, но его случайно задели дрыном в ухо. А Стелла и Илзе сейчас напоминали две враждующие стороны времен Холодной Войны, с ненавистью уставившиеся друг на друга и готовые нажать на кнопку. И холодная стадия переросла бы в обмен стратегическими ударами (дрын против телепатии), если бы у ворот не остановилась бы проселочная коляска. Из транспорта вышли матушка Моане и ротмистр Лан, которые чинно вошли под руку в ворота имения, как муж с женой. Моане сияла так, будто ее на трон короновали. - Здравствуйте, сестра моя, Ваша Светлость! Наша церковь стоит назло всем демонам! - И эти туда же! - выдохнула со злостью Жю Сет, чтобы никто не слышал. Затем повернулась к кухарке-бунтовщице. - Тебе конец, Илзе! Молись! С гордым видом отвернувшись от бунтарки, прямая и величавая, как статуя, Стелла проплыла поближе к почтенной парочке, чтобы узнать подробности их прогулки. Лан и Моане, кстати, очень гармонично смотрелись рядом друг с другом, почти как муж и жена, прожившие вместе не один десяток лет. Но тут графиня увидела в небе нечто такое, что заставило гордую женщину побледнеть от ужаса: - Госпожа, посмотрите, как я могу! – послышался с неба заливистый девчоночий смех Ули. - Чтоб мне провалиться! Кузина, гляньте! Мы летаем, как ангелы! – поддержал ее пропитый хрипастый голос графа Жю Клидат. Люди с удивлением смотрели вверх… А там на фоне белых снежных хлопьев кувыркался в небе граф Жю Клидат и прицепившаяся к нему, как обезьянка, Ули. Похоже, они были в поле действия антигравитационных лучей, которые исходили от… белого облачка, по которому время от времени пробегали электрические разряды. И граф, и девочка были на седьмом небе от счастья во всех смыслах слова. - Кузина! Ваш Морок – отличный малый! – орал сверху Жю Клидат, усаживая себе Ули на шею. – Он колдун, ей-богу! Так я с самого детства не веселился! - Немедленно спускайтесь вниз, конченные! – заверещала пожарной сиреной Стелла, которая заметалась вперед-назад, как тигрица в клетке. – Кто вам посмел подвергать опасности ребенка, сволочи! Морок, Хорсе, если Ули упадет, я вас застрелю лично! Стелла будто сглазила, - Ули вдруг с визгом полетела вниз. Точнее, сын Кетцоалькоатля, который и был подъемной силой, решил пошутить. Стелла завыла от ужаса и бросилась ловить девочку, причем, все наблюдающие готовы были поклясться, что графиня в своем длинном платье пробежала двадцать метров не более, чем за три секунды. Конечно, Морок контролировал ситуацию, и Ули с хохотом вновь взмыла вверх. Стелла уже безо всяких шуток свалилась в слезливую истерику, и Морок поставил девочку на место. Сам он предпочел на землю от греха подальше не спускаться и человеческий облик пока не принимать. Вслед за Ули посадку совершил граф Жю Клидат. - Вы идиоты?! Вы идиоты?! – Стелла думала, что она сейчас убьет графа. – Я просила погулять с ребенком, а не убивать его! Морок, я сегодня же свяжусь с Кетцоалькоатлем, демон ты парообразный! Я запрещаю подвергать жизнь Ули опасности! - А чем отличается демон парообразный от демона конденсированного? – издевательски спросило белое облачко, отчего присутствующие во дворе крестьяне вспомнили про Святую Молнию. - Чтоб ты высох, сатана! – прокричала ему Стелла, грозя кулаком. - Кузина, вы преувеличиваете! - поспешил оправдаться Хорсе, но кузина его даже не слушала. Она схватила Ули, осматривая, нет ли у нее гематом, рваных ран или признаков остановки сердца. - А вы вообще молчите, лейб-гвардии кретин! – полетело в сторону графа. – Господи, кто придумал мужчин?! Им лишь бы ребенка угробить! Чтобы я еще раз дитя мужеособям доверила?! - Но нам правда было весело, госпожа! – улыбнулась Ули. И тут же расстроилась, потому что Стелла сильно дернула ее за волосы: - Еще раз увижу в воздухе – засеку до горячки! Поняла?! Ладно, у мужланов мозгов нет, но ты-то будущая женщина, значит, мозги должна иметь! А если бы ты упала? Да я бы в жизни не пережила! К тому же там холодно! Вот, уже чихаешь! Застудили ребенка, палачи! Эсэсовцы! Зидоисты! Пошли, Ули, лечиться! Оставила ребенка брату, чтоб мне пусто было! Таня, ко мне! Помогать будешь! Взяв на руки свою маленькую живую собственность, взбешенная госпожа прошагала под недоуменные взгляды членов своей команды. - Что это с ней? – спросил Морок, превращаясь в человека, отчего у одной из крестьянок, подвязывавших стебли декоративных растений в парке, случился обморок. - На нее находит иногда, - махнул рукой Жю Клидат. – Кто бы мог подумать, что она так привязана к этой девочке? Морок! Ты вино уважаешь? - Я не употребляю органическую пищу, - ответил Морок. – Хотя поприсутствовать могу. - Я не против вина, кстати, - подключился к беседе Тимофеев. – Илзе! Не волнуйтесь, ничего она тебе не сделает! Я лично прослежу! - А что здесь произошло вообще? – недоумевающе спросили Лан и Моане. - Сейчас… Вспомню куалийское слово, - поднял палец Жю Клидат, копаясь в закромах памяти. – О! «Кры-сыс». - Кризис, - поправил его Тимофеев. - Муж ей хороший нужен, - сказала Моане. – Мужчина, который ее возьмет в сильные руки и поведет за собой. - У-у-у! – махнул рукой на пропащее дело Тимофеев. – Таких не существует! Так что там насчет вина-то? - Тимофеев! – рявкнула из дома Жю Сет. – Я долго ждать буду?! - Вперед, фаворит, вас госпожа зовет! - Жю Клидат по-отечески возложил на бедного майора знак Святой Молнии. Тягостно вздохнув, Тимофеев под сочувствующие вздохи друзей поправил свой алый берет и взял курс на дверь особняка. А в голове его пульсировала мысль, что тому, что покорителю Жю Сет нужно сразу вручать Орден Ленина. И бесплатную путевку в санаторий… Но как она красива! Возможно, это самая красивая женщина во Вселенной! Так думал Тимофеев, шагая к дому. А вслед ему сочувственно смотрели Жю Клидат, Моане, Морок и Лан… ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - * ДОТ — долговременная огневая точка «Заглушить окна» — здесь «закрыть наглухо» «В семнадцать часов дня» - Примерно в час после полудня. « ...Про безумного Кхи-Лера» - Имеется в виду Гитлер Ключевская Сопка – самый высокий вулкан на Камчатке, 4780 м, действующий.