«Прости, Ричард, но не в моих силах вылечить уже падшего монстра… Если бы мы пришли сюда раньше…»
-Несчастное создание, последний из своей семьи… Скоро ты окажешься в лучшем месте, чем на холодном камне этого алтаря – прах из сети легко ссыпался вниз, присоединившись к основной кучке. Нити развязались, прячась в ладонях верхней пары рук, оставляя после себя лишь очередной след пепла на кончиках пальцев – я так понимаю, ты позаботился о своём брате? Его энергия исчезла уже давно, видимо, моя помощь не понадобилась. Ему понравилось место, что ты для него подобрал… Ричард аккуратно отвязал деревянную урну от своего пояса, поставив её на краю алтаря. Сложив нижние ладони вместе, он медленно растянул фиолетовую сеть нитей, при помощи которой он начал сметать прах в урну. Взворошив кучку, он вдруг остановился, поймав в своём зрении нечто необычное. Нити свободно повисли с его ладоней, больше похожие на бездумное переплетение, нежели на собирательную сеть. Слабо дрожащими руками он раздвинул прах, достав из него потускневшую красную ленту. -Ты… Нет, он… – Ричард сжал в руках ленту, делая глубокий вдох – вижу, о тебе тоже позаботились. Не переживай, я не стану забирать твоё сокровище. Я отнесу вас туда, где вы больше не испытаете холод этого мира. Поёжившись от холодного ветра Сноудина, что похлёстывал его спину, Ричард снова растянул сеть, убирая остатки праха в урну. Очистив пьедестал, он закрыл сосуд крышкой, обвязывая её красной лентой. Мотылёк повесил урну на пояс и бросил последний взгляд куда-то вглубь Руин. Лишь далёкие всхлипы Вимсунов и завывания всё нарастающего ветра отозвались на его молчаливый вопрос. Вздохнув, Ричард подошёл к зияющей трещине, выделяющейся на фоне гладкой стены. Смахнув успевшие налепиться на маску снежинки, он вышел наружу, возвращаясь обратно по уже исчезающим следам. Мотылёк шёл по тёмной тропе Водопадья, глубоко погруженный в мысли. Редкие торчащие из стен самоцветы ненадолго озаряли его маску светом, словно стараясь проскальзывающими лучами утереть застывшие на ней слёзы. Когда монстр умирает, его прах рассыпают над тем, чем он больше всего дорожил при жизни. Но далеко не всегда семья узнаёт о смерти своего родственника, а в некоторых случаях… этот монстр остаётся последним. Кто-то должен позаботиться о нём, будь то доставить обратно к семье или устроить соответствующие похороны. Каждый, когда-либо служивший жнецом и провожавший монстров в их последний путь, носил эту маску. Умирающие не должны видеть лица, что застаёт их последнее дыхание, но они не должны считать, что жнецу безразлично. Через поколения эта маска служила символом безличия и застывшей скорби. Она помогает понять монстрам, что даже после смерти они не будут забыты. Сотни навечно застрявших душ смогут наконец отдохнуть. Тихо пели птицы. Свет озарял королевскую залу через витражные окна, танцуя в застывшем воздухе. Азгор медленно ходил по своему небольшому саду, ухаживая растениями, которыми он столь дорожил. Подвязать скосившийся цветок, подрезать разросшиеся лианы… Всё это он делал с отцовской нежностью, словно боясь сделать им больно. Листва тихо зашелестела за спиной Азгора, давая знать о пришествии гостя. -Одну секунду, я почти закончил! – последние капли воды упали на пышные цветы, после чего монстр убрал лейку в шкафчик, плотно закрывая его – чем я могу помо- Ричард стоял на коленях, опустив голову в знак приветствия. Настоящее лицо монстра было сокрыто за маской, что ярко блестела в золотом свете тронной залы. Словно пламя она горела в глазах короля, оживляя дурные воспоминания.«Сожалею, ваше величество…»
-Я здесь, чтобы доложить вам важную новость. Надеюсь, что у вас найдётся минутка. Азгор тряхнул головой, отгоняя тревогу. Привычная улыбка вернулась на его добродушное лицо. -Конечно! Пройдём со мной, мы можем обсудить это за чашечкой чая. -Извините, но у меня не выйдет – Ричард встал с колен, приподнимая одно из своих крыльев. На поясе висела урна из дерева, подвязанная красным бантом – ещё одна душа сегодня покинула нас. -Я вижу… Так что же ты хотел сказать? -Вы видите эту ленту? – монстр провёл рукой по банту, после чего снова сложил крылья вместе – я нашёл это вместе с усопшим. Ещё со вчерашнего дня я чувствовал сильное искажение в энергии королевства, но не мог это никак объяснить. Было лишь предположение, но теперь – это факт. В подземелье упал новый человек. Лицо Азгора на секунду помрачнело. Сила семи душ требуется для разрушения проклятого барьера, что сдерживает монстров под землёй. Шесть человеческих душ было собрано за несколько десятилетий, и теперь они в вечном сне ждали своего часа. Крики боли снова зазвенели в его ушах, напоминая о грешных деяниях прошлого. -Король? Вы в порядке? Азгор сделал глубокий вдох, после чего на его лице с трудом расплылась улыбка. -Да, всё хорошо, не стоит волноваться. Я оповещу Андайн о человеке, она распорядится стражей. -Тогда… Могу я попросить вас об одолжении? – Увидев, что Азгор кивнул, Ричард продолжил говорить – понимаете, у нас с Каллисто праздник. Ей бы очень понравились цветы из вашего сада, если вы конечно разрешите их взять. -Хо-хо, пожалуйста! В следующий раз можешь привести её сюда, я могу угостить вас чаем. -Как только она поправится, я приведу её – Ричард сделал глубокий поклон – премного вам благодарен. Сотни сияющих кристаллов, что усеивали каменный небосвод Водопадья, озаряли пещеру мягким светом. Мало кто помнит настоящие звёзды, но даже в суровых условиях своей жизни никто не теряет надежду. Ведь монстры могут лишь надеяться однажды узреть свободное небо, не закованное в стенах подземелья, не душащее своей теснотой. И загадать желание под настоящей падающей звездой, надеясь, что оно сбудется.«Когда мы выберемся, хочешь станцевать под светом луны?»
Одинокий дом стоял в глубине Водопадья, окружённый садом из застывших в молчании эхо-цветов. Над ним переливались различные самоцветы, помогая гостям отыскать дорогу. Дверь с лёгкостью поддалась движению руки Ричарда, медленно открываясь. Запирать её на замок не было смысла. -Дорогая, я дома! – голос мотылька разнёсся по дому, однако лишь тишина вышла монстру навстречу. Закрыв за собой дверь, он проследовал к выходу в сад, слушая скрип половиц под ногами. На заднем дворе жнеца десятки небольших ящиков торчали из земли: все уникальные, но все одинокие. Каждый из них однажды имел историю, семью и друзей. Однако теперь от них осталось лишь имя, вырезанное Ричардом на табличке. -Вот и всё, дружок, это для тебя… - он аккуратно снял урну с пояса, убирая её в небольшой ящик. Сверху стояла выструганная вручную статуэтка фроггита, уже успевшая покрыться пылью. Ричард связал дверцы нитью, закрыв за монстром последнюю дверь. Вздохнув, он достал из-за спины цветы и развернулся. В середине кладбища росло высокое дерево, ствол которого был выструган под элегантное тело. Потемневшая древесина пестрила удивительными переплетающимися в узлы узорами, будто радостно бегающими по талии идола. В конце своего пути они плавно перетекали в длинные ветви, что расходились в стороны как крылья жизни, радуя глаз своей синей листвой. Ричард положил букет золотых цветов на вытянутые руки скульптуры, после чего устремил свой взор вверх. На него в ответ смотрел лишь деревянный лик бездушной красоты. Дыхание монстра начало сбиваться, а спина подрагивала от тихого плача. Он снял маску со своего лица, обнажая напухшие от слёз глаза. - С годовщиной, Каллисто… Ричард разрыдался, падая к ногам скульптуры. Старая рана так и не срослась, сжимая его сердце в тиски с такой же силой, как и несколько лет назад. Его крылья обмякли, небрежно лежа на земле, а сам Ричард уткнулся головой в холодную древесину идола. И лишь самоцвет, что озарял сад как бледная луна, был ему свидетелем. Спустя долгие минуты, мотылёк нашёл упокоение в глубоком сне, оставшись в ногах своей навеки застывшей возлюбленной.-
По всему Ядру разносился рык машин, схожий с сотней голодных львов. Монстры в панике искали выход, путаясь в лабиринте из пестрящих электроникой коридоров. Вдруг один из мостиков сорвался с цепей, устремившись вместе с несчастным монстром прямо вниз, в жерло нестабильного Ядра. Не успев коснуться жидкой лавы, тело монстра кто-то подхватил на руки, унося его ввысь. Ричард поставил учёного на ноги, указывая к выходу. -Каллисто! Сколько ещё осталось внутри?! Мотылёк кричал, пытаясь перекричать рокот разрушающейся земли. На другом краю свалившегося моста ему отвечала бабочка, чьё лицо было скрыто за изящной маской. -Последняя группа во главе с королевским учёным заперлась в комнате управления! Они пытаются стабилизировать Ядро! -Безумцы… Каллисто, направляйся туда, я сейчас приду! Она кивнула головой и побежала обратно, вглубь рушащейся конструкции из металла и магии. Ричард закрыл глаза, пытаясь высчитать количество оставшихся внутри монстров по жизненной энергии, которую могли уловить его антенны. Внезапно вопль адской боли встал у него в ушах, который резко сменился столь неприятным звуком, будто вилкой медленно вели по стеклу. Всё стихло так же быстро, как и началось. Однако энергия вокруг изменилась, словно… один монстр теперь был повсюду. Ричард поторопился к Каллисто. По пути ещё два взрывных крика раздались эхом в его голове, оглушая монстра. На дрожащих ногах он дошёл до распахнутой настежь двери в комнату управления. Каллисто держала королевского учёного над пропастью, пытаясь поднять его наверх. Ричард протянул вперёд руку, как вдруг столп пламени взлетел ввысь, поглощая комнату огнём. Вопль был настолько громким, что монстр упал на колени, сжимая голову руками. Пламя постепенно стихло, оставив позади лишь тёмную пустоту. Коридора больше не было, как и Ядра. Ричард осмотрелся по сторонам, но вокруг не было абсолютно ничего. Со звуком помех, словно в плохо работающей программе, вокруг вдруг начали появляться образы со всего подземелья. Эхо-цветы росли в лавовом озере Жаркоземья, кирпичи руин лежали посреди тротуара Нового дома. Позади монстра начал нарастать звук, похожий на треск огня. Когда Ричард повернулся посмотреть, то его лицо исказила гримаса ужаса. На земле лежало тело Каллисто с выжженными крыльями, а над ней, поставив балетную туфлю на грудь поверженному монстру, стоял человек. Внезапно, разум Ричарда заполонил громкий белый шум. Человек исчез, вместо него стояла одинокая фигура в тёмных робах.💧︎⚐︎⚐︎☠︎📪︎ ❄︎☟︎☜︎ ❄︎☼︎🕆︎❄︎☟︎ 💧︎☟︎✌︎☹︎☹︎ 👌︎☜︎ ☼︎☜︎✞︎☜︎✌︎☹︎☜︎👎︎
Ричард вновь схватился за голову, ведь казалось, что она взорвётся от боли. С каждым дыханием нервы в его теле словно рассыпались в прах и снова возвращались на место, перестраиваясь в паутину из шума.☞︎⚐︎☼︎ ☠︎⚐︎🕈︎📪︎ ✡︎⚐︎🕆︎ ☝︎⚐︎❄︎ ✌︎ ☺︎⚐︎👌︎ ❄︎⚐︎ 👎︎⚐︎
Фигура в робах стояла ближе, на этот раз смотря прямо на корчащегося на земле монстра. Её лицо было не постоянным, медленно стекая вниз, но, никогда не касаясь земли. Шум в голове Ричарда усиливался. Казалось, что он идёт изнутри, пожирая его органы, его тело, его душу. Парящие ладони взяли его за голову, поднося его уставшее от боли тело ближе к незнакомому силуэту. Последние капли материи стекли с головы существа, обнажая истрескавшееся, но знакомое лицо.🕈︎✌︎😐︎☜︎ 🕆︎🏱︎
Ричард открыл глаза, судорожно глотая воздух. В панике он сел на землю, ощупывая своё тело. Чувства реальности постепенно возвращались к нему, приводя воспалённый разум монстра в спокойствие. Встав на ноги, он отряхнул себя от пыли, после чего бросил последний взгляд на скульптуру из дерева и пошёл в дом. Золотые цветы пропали.