***
В Храм Тысячи Фонарей вихрем влетела девушка. Волосы двух парней растрепались. — А-Лянь. — Хуан-Хуан? Ты что, опять набедокурила? — выдохнул Се Лянь, который до этого наблюдал за своим прилежный учеником — Хуа Ченом. — Нет… То есть… Да, — русоволосая неловко почесала затылок, уже предчувствуя, что её снова будут поучать жизни. — Что на этот раз? — Хороший вопрос… Я подралась с Му Цином, — на одном вздохе выпалила девушка, поймав ухмылку Хуа Чена. Ему нравилось, что хоть кто-то может поставить этого, как считал он, придурка на место. — Я вас всего лишь отправил на совместное задание, и вы сумели подраться? — Се Лянь потёр точку между бровями. — Я не виновата, что этот… Кхм, что он слишком языкастый. — В который раз ты уже подралась с ним? — Я не считала. Зачем мне это? — Хуан Мэйли, пойми, что нельзя решать вопросы одними драками, — Се Лянь подошёл к дочери. В его взгляде не было раздражения или гнева, лишь беспокойство. Он заметил ссадину на женской руке и чуть нахмурился. — Ты обработала руку? — Нет, это всего лишь царапина, — отрицательно помотала головой девушка, не считая ссадину чем-то серьёзным. Только вот этих «царапин» было немалое количество на ней. — Тебя вызывают во дворец. — Только не говори, что из-за тебя, — выдохнул Се Лянь, взглянув на Хуа Чена, что игрался с кисточкой. — Можешь порадоваться, опять кто-то не поделил что-то. Я не вдавалась в подробности, — Хуан Мэйли никогда не любила бумажную работу, ей больше по душе размахивать кулаками или же напрягать извилины над вычислением противника. Именно поэтому она стала Богом Войны. Принц научил её каллиграфии, но этот навык пользовался редко. — Сань Лан, мне придётся отлучиться. Займись пока уроками каллиграфии сам, — Се Лянь оставил призрачный поцелуй на щеке супруга и поднялся на Небеса. Со скучающим видом отложив кисть, демон повернулся к девушке. Он обязательно займется самоучением, но чуть позже. С тех пор, как Хуан Мэйли вознеслась, они стали реже видеться. Она бегала по Небесам, выполняя различные поручения и укрепляя свой авторитет, а Хуа Чен не мог подниматься туда, чтобы не доставлять лишних хлопот своему любимому мужу. — Скучал без меня? — девушка радостно улыбнулась, предвкушая, как сейчас обсудит всех и вся.***
Хуан Мэйли шагала по белоснежно чистой улице. Солнце давно поднялось из-за горизонта и слепило глаза. Небожители заполонили столицу, занимаясь своими делами. За высокопоставленными богами хвостиком ходили их слуги из Средних Небес с разными вещами: кто-то нёс кипы свитков, кто-то — священные артефакты. Жизнь кипела, как пчёлы в улье. Все трудились и никто не отдыхал, нежась под теплыми лучами солнца. — Оборотни покинули своё гнездо? — спросила Хуан Мэйли, не сбавляя шага. Ей сразу же ответила её единственная приближённая. — Нет. Их жизнь ничему не учит, и они снова туда возвращаются, — устало вздохнула Лань Сюли. В её руках находилось несколько свитков, которые время от времени шуршали. — Видимо, им очень уж выгодно там. Всё-таки рядом деревня, — девушка задумалась. Она остановилась возле собственного дворца. Её русые волосы на солнце отдавали золотом, а бледная кожа была похожа на мрамор. — Я отправлюсь туда, закончу с этим спектаклем. — Но у тебя ещё целая гора свитков. — Я… С ними позже разберусь, — Хуан Мэйли наигранно разочарованно вздохнула и махнула тонкой рукой. Она спустилась с Небес, приземлившись в густом лесу, возле небольшой тихой деревни. Зелёная листва полностью укрыла прекрасное живое место от яркого света. Лёгкий ветер играл с волосами девушки, запах свежей травы и древесины заполнил нос. Хотелось вдохнуть полной грудью, раствориться в лесной чаще от всех невзгод, будто тебя и не существовало в этой жизни. Прикрыв глаза, небожительница прислушалась к звукам природы: где-то пробегала белка с пышным хвостом и орехом в зубах, в другом месте слышалось стрекотание кузнечиков и тихое журчание ручейка. Но не удалось ей насладиться спокойствием, как она вспомнила своё задание, ради которого спустилась в мир смертных. Окинув взглядом живописную местность, Хуан Мэйли направилась по тропинке, на которую ежедневно ступало несколько десятков ног и колёс телег. Лес окружен горами, где скопилось немало пещер, в которых останавливались путники или же демоны. Туда и отправилась Богиня Войны, шурша своими одеждами. Обычно демоны активны в ночное время, а в дневное отдыхают, набираясь сил, чтобы устроить пакость людям. Были и исключения, но не оборотни. Именно поэтому сейчас был идеальный момент уничтожить противных тварей. Небожительница вышла из леса, и перед ней предстал вход в пещеру. Она шагнула вперёд и темнота захватила её в свои объятия. Девушка прошла дальше, решив двигаться без света, чтобы не привлекать внимание. Было подозрительно тихо, ни единого звука, только размеренное дыхание незваной гостьи. В пещере оказалось разветвление, которое остановило Хуан Мэйли. Она всё же решила зажечь огонёк на ладони и осмотрелась. Девичье лицо сразу нахмурилось. Ей ничего не оставалось, как довериться своей удаче. Небожительница прислушалась к окружению, но её встретила всё та же тишина. Решив не терять времени, она выбрала правый проход. Он встретил её холодным сквозняком, который тянулся по полу. Огонёк мягко освещал путь, обволакивая каменный тоннель. С каждым шагом девушка всё дальше и дальше двигалась в неизвестность. Вскоре вдали послышался отчаянный мужской вопль, и Хуан Мэйли рванула вперёд. Клубы пыли поднялись вверх вслед за ней. Попав в большой каменный зал пещеры, в темноте опасно блеснули красные глаза, небожительница кинула огонёк, и он поднялся вверх, освещая пространство. В углу сидели пара оборотней, которые злобно скалились и зажмурились от света. Рядом лежал мужчина в грязной и потной одежде. В нос ударил неприятный металлический запах крови, девушка пригляделась к человеку и заметила у него рваную рану на ноге. Миг и всколыхнулись полы божественных одежд, Хуан Мэйли достала тати из ножны, и лезвие предупредительно блеснуло, отражая свет. Оборотни хищно зарычали и накинулись на мужчину. — Тебе не спасти его, — ехидно усмехнулся демон, желая полакомиться человеческой плотью. Небожительница пропустила мимо ушей высказывания, не поддаваясь на уловки. Она была сосредоточена на оружии, которое, казалось, слилось с ней. Вдох. Руки с тати замахнулись. Выдох. Металл оказался у шеи одного из оборотней, срезав клочок шерсти. Второй демон прыгнул на девушку, но сразу оказался отброшен в сторону. Послышался жалобный скулёж, Хуан Мэйли взмахом отрубила голову первого оборотня, откинув в сторону. Капли жидкости брызнули в стороны, и обезглавленное тело повалилось на пол, как мешок с картошкой. Второй уже стоял на ногах, завыв и подобравшись к мёртвому другу. Противный вопль отскочил от стен, неприятно ударяя по барабанным перепонкам. Небожительница, как палач, возвысилась над оборотнем. Её лицо не выражало никаких эмоций, она не проявляла сострадание к нечисти, которая пугает слабых, кичась своим величием. Девушка схватила демона за шерсть на затылке, холодно взглянув в чёрные бездонные глаза. Треск и чистый тати был убран обратно в ножны, словно не он только что был орудием палача. Горстка пепла была закопана под землей. Хуан Мэйли взглянула на мужчину, что потерял сознание. Кровь на израненной ноге уже запеклась, волосы слиплись грязным комом. Подняв его, небожительница отнесла человека в деревню к старосте. Небо уже окрасилось в оранжевые оттенки, а солнце — уходило за горизонт. Звёзды только начинали появляться, приковывая взгляд.***
На следующий день помощница Хуан Мэйли прожужжала ей все уши о бумажной работе. Горы из свитков стояли в гордом одиночестве на деревянном столе, ожидая, когда ими наконец займутся. Сдавшись, девушка решила разобраться с бумажками. Она постоянно отвлекалась и не могла сосредоточиться, со скучающим видом играя кисточкой для киновари. Лань Сюли сжалилась над небожительницей только с наступлением глубокой ночи, когда луна покоилась в середине неба на своём законном троне. Сидя за туалетным столиком, Хуан Мэйли задумалась о несчастной судьбе своих сородичей. Драконов настигла ужасная участь не смотря на то, что они были непорочны и невинны. Их род запятнан клеймом, которое никогда не снять. Сразу вспомнилась давно прошедшая битва, из-за неё всё и случилось. Порой девушке хочется стереть себе память и никогда не открывать ту злосчастную книгу, вскрывшую ненавистную правду. Жаркое пекло было готово сжечь всё дотла, оставив лишь жалкую горстку пепла. Звон клинков, рык драконов и топот превратились в какофонию звуков. Лужи крови и мерзкая грязь смешались вместе, очерняя девственную землю. Армия, собранная из всех трёх миров, ополчилась против могущественных существ. Ситуация достигла точки кипения, никто больше не мог этого терпеть. Драконы, хранители миров, охранявшие баланс, стали изгоями. Алчность, несправедливость, корыстность и нежелание мириться с таким положением дел били через край в людях, небожителях и демонах. Им надоело преклонять колени перед драконами, которые прерывали их планы, не давали совершать гнусные действия. Началась кровавая битва. Её исход был очевиден, как циклы рождения, старения, смерти, как смена дня и ночи. Они стали рабами не только существ, но и злой судьбы, которая сыграла с ними плохую шутку. Теперь им, рептилиям, олицетворяющим жизнь, свет, силу и мудрость, приходится находиться под гнётом существ, которых они защищали от хаоса бренного мира. Всё перевернулось с ног на голову, баланс, казалось, разрушен навсегда. Гребень треснул под натиском сильной женской ладони. Хуан Мэйли взглянула на него, выдохнув. Теперь расчесаться не получится. Положив шуби, который был готов расколоться на несколько частей от одного дуновения ветра, на столик, девушка открыла двери, ведущие в сад, усеянный магнолией. Среди красивых деревьев можно было заметить амаранты, спрятавшиеся от чужих глаз. Дорожка из камня разветвлялась: прямо была беседка, вид из которой открывался на небольшое озеро с лотосами; справа — притоптанная трава возле ствола магнолии. Небожительница прошла прямо, уперевшись в перила. В водной глади отражался белоснежный диск. Хуан Мэйли окружала лишь тишина — верный слушатель тяжких мыслей. Лёгкий ветерок игрался с рукавами ханьфу, норовя дотронуться до нежной кожи, скрытой складками одежд.