***
Проснулся Лазурный демон уже на красной кровати, чистый и перебинтованный. К сожалению, боль никуда не прошла, хоть и несколько ослабла. Тело до сих пор горело, а рана ныла, дополнительно глаза были залиты кровью. Ци Жун свернулся калачиком, приложив руку к солнечному сплетению. - Вэй, - тихо послышался сорванный голос. Цепь лениво шевельнулась, после чего преобразовалась в демона, сидящего около Ци Жуна. Ангра Вэй выглядел помято: лопнутые капилляры в глазах, бледная кожа (хотя, казалось, куда ещё), всегда ровная спина ссутулилась. Ци Жун бы злился и орал на него, если бы мог. Но не судьба. Не желая раздражать хозяина, Ангра Вэй хотел объясниться перед ним, но дверь открылась, давая обзор на удивлённое лицо Хуа Чэна. - Ты, кажется, называл нас с Се Лянем голубками!? Темный закатил глаза под закрытые веки. "Я не его голубок" - сказал бы Ци Жун, если бы мог. - Как ты оказался здесь? - Всё это время я был на запястье Ци Жуна. Хуа Чэн на секунду задумался, а позже неверяще уточнил: - Цепь? - Я его духовное оружие. - Но... а, теперь ясно. Ты не врал, но недоговаривал, из-за чего у меня сформировалась неправильная картина, - осуждающе произнес Хуа Чэн, но после сразу перешёл к делу. - Кстати, что там было? - Противник оказался сильнее... - И кто он? За эти три дня, которые Ци Жун валялся в отключке, пришло несколько новостей: ближайшая деревня около района Тунлу разрушена, город Н. тоже. Подчистую. Это связано с вами? Действие обезболивающего закончилось, поэтому боль начала прогрессировать. Чтобы стерпеть её, Лазурный вцепился рукой в волосы. - Да, связано. Двух я убил, а третий остался. Он неадекватный психопат, который считает, что грешники должны умереть. - Как он связан с тобой? Ангра Вэй недовольно дёрнул бровью. Из-за слабости он не мог использовать технику, влияющую на разум, поэтому было необходимо приложить больше сил для разговора, который превратился из монолога в диалог. - Если вкратце, когда-то давно я подчинил мир и радикально изменил его порядки, и Святополк думает, что грешников стало больше именно из-за моих преобразований. Он сказал, что посмотрит, насколько всё плохо, и после придёт убить меня. Спойлер: все сдохнут, если ничего не предпринять. - Он силён? - серьезно спросил Хуа. - Очень. Я уже навряд ли добьюсь такой силы. Придётся объединиться сильным демонам и богам, чтобы преодолеть его, иначе он уничтожит их поодиночке. Позже демоны коротко обговорили некоторые моменты. Сошлись на том, что пока Ангра Вэй подумает над стратегией и изучит некоторые аспекты в информационной базе Хуа Чэна, после чего темноглазый ушёл в библиотеку. Хуа Чэн наконец-то посмотрел на давно уже изнывающего от боли Лазурного. Всё-таки, он вредил Се Ляню, поэтому пусть помучается немного, и так Хуа Чэн слишком добр по отношению к этому ничтожеству... И приятно видеть страдания врага. Но нужно было спросить его кое о чем. - Какая сила у Ангра Вэя? Ци Жун хмуро посмотрел на него, но, боясь, что побоев не выдержит, ответил сразу: - Непревзойденный примерно... Хуа Чэн нахмурился и задал следующий вопрос: - Он владеет какими-то странными, необычными способностями? Ци Жун не был осведомлен об арсенале Ангра Вэя, но давненько уже понял, что тот пользуется ментальными техниками, воздействующими на разум. - Ха-ха-ха-ха-ха, а ты разве не помнишь, как он в прошлый раз тебя наеб... Кхе-кхе... Ци Жун зашелся в кашле. "Меньше ржать надо было... А я-то подумывал дать обезболивающего, но такое поведение перечеркнуло эту возможность" - подумал жестокий Кровавый Дождь. Переждав приступ, Хуа Чэн поторопил: - Начал, так договаривай. "Знал бы ты, как тяжело мне говорить" - уныло подумал Ци Жун, но продолжил: - Он может расположить к себе так, что человек не заметит, но... кхе-кхе... сделает так, как он хочет. - А ещё что-то? - не слишком впечатлилось Алое Бедствие. - Больше необычного не видел. Хуа Чэн угрожающе дотронулся до горячей руки Ци Жуна, накрывающей незаживающую рану. Лазурный испуганно распахнул глаза и вздрогнул. - П-правда, ты сам видел какой он скрытный и хитрый... Он преследует свои цели, невзирая на меня... "Нестерпимо больно в горле! - нервно мыслил Лазурный. - Я не могу столько говорить!" - Как думаешь, если я тебя легонько ударю по солнечному сплетению, появится новая информация? Ци Жун судорожно оторвал вторую руку от раскалывающейся головы и схватил ею руку Хуа на солнечном сплетении. - Нет! - вскрикнул Ци Жун, о чём сразу же пожалел. "Видимо, он и правда ничего не знает, - разочарованно решил Кровавый Дождь. - Всё-таки, Ангра Вэй - мутный тип... Доверять ему опасно, но, видимо, не доверять - ещё хуже." - То, что он говорил, это правда? - Да, - коротко ответил Ци Жун, - я умею различать его ложь. - А можешь понять, когда он недоговаривает? - Нет. Хуа Чэн убрал руку и вздохнул. - Тогда пока не имею к тебе вопросов. - Стой, - хрипло произнёс Ци Жун. - У тебя есть обезболивающее? Хуа Чэн злорадно усмехнулся. - Не маленький, потерпишь. После чего ушёл. "Мразь, тварь, мудак, ублюдок, утырок, гнида, мерзавец, сволочь, подлюга, сука, шваль, отродье, гад, подонок, зараза, скот, деляга, жмот, козёл, паршивец, шелуха, стервец, кобель!!!" Но что он мог сделать ещё, кроме как мысленно обматерить Хуа Чэна? Ци Жун попытался заснуть, но это было сложно. После активного разговора казалось, что в горло поместили раскалённый шарик с шипами, поэтому внимание Ци Жуна металось от солнечного сплетения и головы до горла. От продолжительной боли выступили слезы на глазах. "И Ангра! Почему он не зайдёт и не поможет мне?" Действительно, почему же? Да потому что он садист и потому что ему всё равно на Ци Жуна. Лекарства не ускорят его выздоровление и не улучшат состояния Ангра Вэя, а значит, и нечего напрягаться. Ещё через три часа Ци Жун понял, что так продолжаться больше не может. Или он действует, или подыхает. Он откинул от себя одеяло и начал аккуратно слезать с кровати, одной рукой удерживая рану. Но позже, когда он стоял около постели на коленях, оказалось, что ползти на "троеньках" он не сможет. Поэтому, перестав зажимать рану, Ци Жун пополз на четвереньках. Ожидаемо, что ранение открылось и начало кровоточить, но пока не критично. Преодолев преграду в виде двери, Лазурный демон принюхался. К счастью для него, запах целебных трав он ощутил из-за деревянной двери, находящейся в поле зрения. Правда, на практике оказалось, что двадцать метров - это нереально далеко... Но Ци Жун сильный. Почти Непревзойденный. Он победит это невообразимое расстояние.***
Ночью Хуа Чэн вдруг решил, что пора бы позаниматься каллиграфией и удивить Се Ляня своими стараниями. Может, тогда уже он поймет, что Алый демон безнадёжен в письме и не будет снова поднимать эту тему... Путь Кровавого Дождя проходил через коридор около комнаты, отданной Ци Жуну. Хуа Чэн остановился, увидев красный след, идущий от неё до помещения со снадобьями. Причем чем дальше, тем больше крови и лучше заметен след. Преодолев расстояние в двадцать метров за десять секунд (Ци Жун сейчас мог только мечтать о такой скорости), хозяин дома отворил дверь и зашёл в комнату. Перед ним предстал сидящий около шкафа обхвативший колени Лазурный демон, хнычущий и прячущий лицо. "Обезболивающее и снотворное на верхней полке, не ожидал, правда? - усмехнулся про себя Хуа Чэн. - Не достать его тебе". Алый демон приблизился к Ци Жуну и взял его за шиворот, после чего грубо поволок обратно. - Хуа Чэн! - с мольбой в голосе обратился к нему зеленоглазый. - Я запру тебя в комнате, раз не можешь сидеть спокойно, - с жестокой интонацией произнес Хуа. "Я столько полз... Всё, сейчас сдохну". Алый демон протащил Ци Жуна по коридору в комнату, после чего потянулся разматывать пришедшую в негодность повязку. Но Лазурный демон подумал, что его собираются бить по больному, поэтому сжался в клубок, не позволяя дотронуться, и агрессивно посмотрел на Хуа. "Злое лицо в сочетании с кровавыми слезами вызывает смешанные чувства". Кровавый Дождь не обратил на сопротивление внимания, отодвинув колени демона от груди и начиная разматывать ткань. Ци Жун нервничал, в любой момент ожидая удара. Обращение было грубоватым, и рана потревожилась ещё больше, причиняя невыносимые муки. Лазурный демон крепко сжал челюсти, не желая показывать слабость, но неконтролируемые слёзы потекли из глаз. "Стыдно, капец... Но слёзы красные, можно предположить, что просто от давления..." Хуа Чэн начал делать новую повязку. Было нужно затягивать туже, чтобы прекратить кровотечение. - Ты... издеваешься!? Ослабь! - с комом в горле надрывно прошептал Ци Жун. - Не-а, - по-садистки улыбнулся Хуа Чэн, чем вызвал внутреннее негодование Лазурного. После перевязки Алое Бедствие поднял Ци Жуна с пола на кровать и вышел. Демон уж думал, что ему снова придется остаться одному, но вскоре Собиратель Цветов вернулся. Хуа Чэн приблизился к Лазурному и протянул ему какое-то снадобье. На недоверчивый взгляд бросил: - Обезболивающее. "Ха, а если бы это была ложь, - усмехнулся красноглазый. - Выхватил без сомнений." Посмотрев на демона, всего в собственной крови, Хуа Чэн спросил: - Мыться идёшь? Повеселевший Ци Жун, на которого уже подействовало лекарство, согласился. - Блин, я только перевязал тебя, - тяжело вздохнув, сказал Алый демон. На лице зеленоглазого появилось злорадствующее выражение, в ответ на которое Хуа Чэн закатил глаз.***
Огонь. Крики. Руины. Ци Жун ползёт, прячась от летающих повсюду огненных стрел и копий. Отовсюду летящий пепел забивается в горло, глаза и уши. Он уворачивается от камней, осыпающихся с разрушенных зданий. Иногда приходится останавливаться из-за оглушающего невообразимого грохота. Некоторые души цепляются за подол одежды, мешая. Он торопится сбежать из этого гиблого места, но не знает, где выход и существует ли он. - Демоны должны умереть! Голос Святополка. Ци Жун пытается быстрее убраться от источника звука. Но не может: тело слабеет, и как бы Лазурный ни старался, он продвигается очень медленно, будто через толщу воды. Тем временем его враги неумолимо приближаются. Сердце пронзает меч. Последнее, что он видит, это два бога: Святополк и Се Лянь. Их лица похожи, как две капли воды. Они мягко улыбаются... Ци Жун проснулся от собственного крика. Кричать при такой болезни, конечно, не комильфо, но сон был ещё хуже. "Как же меня достал этот жар. Всё горит, болит, да сколько можно уже! И кошмар... О-о, нет, только не это!" В определенные жизненные моменты Ци Жуну снились страшные сны. Всё начиналось с какого-нибудь бредового кошмара, после которого шли ещё более бредовые кошмары, которые с каждым сном становились всё реалистичнее и страшнее. Через неделю-две все резко обрывалось. Лазурный пробовал не спать долгое время, но оказалось, что пока он "исправно" не просмотрит ужасы от подсознания, нормальные сны ему не светят. Так как Ци Жун любит проваливаться в царство Морфея, то он решил, что легче просто пересмотреть кошмары и не париться. Но да, это было неприятно. Чтобы отвлечься от ноющей боли, Ци Жун начал размышлять об Ангра Вэе: "Нужно подумать о его ментальных техниках. Хуа Чэн не придал значения моим словам о том, что Ангра располагает к себе и манипулирует им... Значит ли это, что он до сих пор под влиянием Вэя и даже не может помыслить о том, что им нагло воспользовались? Думаю, да. Нет, уверен! Он воздействует на всех... Кроме Бая, если не ошибаюсь. Он у него как игрушка идёт. Так, ладно, не о том думаю! Он не может мне врать, но навязывает свою волю, как же это бесит! И вообще, я сейчас валяюсь, близкий к состоянию трупа, именно из-за него! Как же злит! Но что я могу... И опять всё упирается в этот грёбаный вопрос! И ответ стабилен: ничего я не могу сделать. Все эти твари ходят, смотрят на меня свысока, считают безумцем... И я никак это не могу изменить. Но ничего, когда откроется гора Тунлу, я стану Непревзойденным! В этот раз точно не упущу свой шанс!.. Но... Смогу ли я? Реально ли это? Возможно ли подняться выше ранга Свирепый? Все Непревзойденные... изначально были сильны, находились на этом уровне. То есть, это невозможно? Нет-нет, я..." Ему вспомнилось: - Ничтожество! - Никчёмный червь! - Не слушайте его, он сумасшедший! "Или они были правы?.. Да не-е, есть много других демонов, намного более слабых, они существуют, и никто им не мешает, не ненавидит и не презирает... А зачем они живут? А зачем я живу? Ради чего это всё? Где смысл? Но, если так подумать... Люди живут ради эмоций. Они умирают и становятся демонами из-за эмоций. Из-за эмоций людей и их хотелок существуют боги. И их чувства направлены друг на друга. Если человека полностью изолировать от общества, то он долго не проживет. Что интересно, чувства могут быть как положительные, так и отрицательные. Некоторые живут ради любви, другие из-за ненависти. А я? Живу из-за ненависти? Если демон удовлетворит свое желание, то он умрет. То есть, если стану Непревзойденным, убью всех врагов, моя ненависть исчезнет и я сдохну!? А смысл!?" Послышался смех, прячущий боль. "То есть, как бы ни повернулась эта жизнь, я буду в минусе? Может тогда сразу привести свое существование к логическому завершению?" - Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Только что зашедший Ангра Вэй удивлённо посмотрел на Ци Жуна. "У него что, хобби смеяться в абсолютно рандомный момент? Хотя, это больше смахивает на истерику. То есть Жуна вообще одного оставить нельзя, он обязательно доведёт себя до состояния крайнего психоза?" Смех постепенно стал походить на хрип. - Так, хватит! Мне нужно, чтобы ты мог говорить! Зеленоглазый зло посмотрел не виновника его последних несчастий, но перестал. "Раз меня в этом мире, кроме ненависти, ничего не держит, так зачем тянуть? Кстати, разве мой прах не должен был развеяться, когда пещера обрушилась?" - Ангра, где мой прах? - задал неожиданный вопрос зеленоглазый. - Я успел слиться с ним, - ответил Ангра Вэй, секунду помолчав. - В каком смысле?! - вскрикнул Ци Жун, после чего зашелся в разрывающем горло кашле. - Пока мы были в пещере, нашёл его и объединился. Теперь, чтобы уничтожить его, нужно уничтожить меня. Лазурный почуял подвох. Что-то не складывалось. Он не лжет, но он не смог бы провернуть это так быстро... - И в какой это раз было? - глухо, но угрожающее спросил Ци Жун. - В первый, - чуть тише, чем обычно, произнёс Ангра Вэй. "Да, это долгий процесс, провернуть его во второй раз не получилось бы. Я пять месяцев потратил, чтобы сделать это, пока Жун валялся в полубреду после моего освобождения ". Зрачки Ци Жуна бешено сузились. - И ты говорил, что нужно забрать прах. Из-за этого я туда и пошёл. Из-за этого и валяюсь здесь! Ловко, конечно, приплел меня к своим проблемам... Ци Жуна объял зелёный огонь. - Подожди, все было не зря! - поспешно воскликнул тёмный. Лазурный перестал гореть в прямом смысле, опустил голову и истерически засмеялся. - Не зря? Не зря-я! - протянул зеленоглазый. - Да что вообще не зря... Сказал и отвернулся. "Так, он злится на меня. Он опять злится на меня!.. Но лучше не нагнетать, так что пойду. Надеюсь, что размышления наедине с собой не доконают его."***
Пустыня. Палящее солнце. Жар. Ци Жун идёт, желая выбраться отсюда, но пескам не видно конца и края. Из-за высокой температуры есть ощущение плавящихся мозгов. Редкие порывы ветра осыпают его песком, из-за которого слезятся глаза и возникает кашель. Вдруг кто-то берет его за плечо. Ци Жун оборачивается и видит Се Ляня с его мягкой и доброй улыбкой. - Безумный демон, тебе не нужно жить. Лучше бы тебе умереть. После чего достает меч. Ци Жун бросается бежать. Сначала это получается, но потом, несмотря на все попытки, движения становятся медленными и вялыми. Се Лянь продолжает подходить к своей жертве всё с тем же добродушным выражением лица. - Не убивай меня, Се Лянь! Перед тем, как отрубить голову брату, бог войны мягко произносит: - Твоя жизнь бесполезна и никчемна. Ты никому не нужен, зато многие будут рады твоей смерти. - НЕ-Е-Е-Т!!! Кричит Лазурный уже в реальности. Горло невыносимо горит, все внимание сосредоточено на нем. Глотать самоубийственно, от боли Ци Жун чуть ли не вырубается. Причем он бы рад, но вот это "чуть"... Чтобы отвлечься от своего ужасного самочувствия, он начал думать. "Во сне он сказал, что я никому не нужен. Но это неправда. У меня есть слуги, которые меня обожают... из-за энергии, которую получают от меня. Есть Сюань Цзы, которая служит мне, разговаривает со мной по доброй воле... потому что тешится мечтами о Пэй Мине, добраться до которого хочет с моей помощью. Девушки... любят из-за внешности. Стоп!.. Вообще-то, я нужен Ангра Вэю. Без меня он сдохнет". Зеленоглазый, наплевав на горло, снова зашелся в безумном смехе.***
- Уничтожено этим Святополком несколько крупных китайских городов! Боги, которые спустились помочь людям, зверски убиты! Черновод, что тобой руководствовало, когда ты пошел вместе с богом ветра туда?! - негодовал Собиратель Цветов. - Если бы не пошел, то привлек лишнее внимание Небес. И я не представлял, что все так серьезно, и существуют техники, способные снизить регенерацию демона практически до нуля, - хмурясь, ответил Хэ Сюань, держащийся за раненую безжизненную левую руку. - Рука заживёт, но нескоро, - откликнулся Ангра Вэй. - Энергетические каналы почти полностью уничтожены. - Что вообще творится в этом мире?! - нервно кричал Хуа Чэн. - Раз этот бог настолько силён, как мы победим его?! - Если объединятся бедствия, то сможем, уверен, - сказал Ангра Вэй. Лицо красноглазого исказилось гримасой ненависти. - Я даже согласен на сотрудничество с Безликим Баем в такой ситуации, - медленно произнес Кровавый Дождь. - Но не имею таких связей. - Зато я имею, - слегка улыбнувшись, сказал темноглазый. - Свяжусь с ним на днях, всё равно торопиться некуда. Пока раны Хэ Сюаня и Ци Жуна не затянутся, мы не будем выступать в атаку. - Ци Жун тоже здесь? - удивленно спросил Черновод. - Да, он тоже получил ранение от Святополка, но более серьезное, - откликнулся Хуа Чэн. - По нему не видно, что скоро оправится. - Мы связаны, поэтому придётся ждать, пока он придет в более-менее рабочее состояние, иначе я не смогу нормально сражаться, - сказал тёмный. После этого собрание окончилось. Ангра Вэй пошел медитировать (таким образом он тащил на себе выздоровление и себя, и своего хозяина), хоть это и плохо помогало. Угадайте, куда направился Черновод? Правильно, на кухню. Лайфхаки от Хэ Сюаня: в любой непонятной, неприятной или сложной жизненной ситуации идите жрать. Сразу жизнь легче становится... Хуа Чэн пошёл проверить Ци Жуна, а может, и поиздеваться. Не то, чтобы он садист... А может и садист, главное, чтобы Се Лянь об этом не узнал. Перед приходом Алого Бедствия умирающий от боли Ци Жун просто смотрел в потолок невидящим взглядом. На моральные страдания и истерику сил не осталось, все вытеснила всепоглощающая боль. На скрип двери он вздрогнул и резко повернул голову. Но спустя секунду задал вошедшему интересующий его вот уже три часа вопрос: - Хуа Чэн, это какая-то шутка? - глаза говорившего зло сузились. - Что за обезболивающее ты притащил, оно совсем не действует! Собиратель Цветов такого наезда не ожидал и удивлённо кинул взгляд на уже почти пустую тумбу около кровати. - Ты всё сожрал за два дня!? - Не всё, - возразил Лазурный демон. Хуа Чэн раздражённо вздохнул. - Тут два варианта: либо твое тело адаптировалось к обезболивающему... - Алый демон сделал паузу. - Или?.. - нетерпеливо поторопил Ци Жун. - Или обезболивающее перестало действовать из-за передоза, - продолжил Хуа Чэн, наблюдая за реакцией. Глаза Зелёного демона нервно забегали. - А есть другое? Или снотворное? - Это самое сильное, другие не помогут в твоём случае. Снотворное не дам, оно замедляет регенерацию. - Да какое тебе дело до моей регенерации?! - возмущённо воскликнул Ци Жун. "Блин, больно... Надо меньше говорить". Хуа Чэн кратко объяснил ситуацию, в которой оказались все демоны, люди и боги, а также то, что Ангра Вэй не сможет победить Святополка, пока его хозяин в таком состоянии. Ци Жун всё понимал, но глубоко сомневался, что доживёт до нормального состояния. - Кровотечение открывалось? - Нет. - Дай посмотрю. Лазурный демон неохотно оторвал руку от солнечного сплетения. Хуа Чэн размотал рану и осмотрел. Регенерация успела поработать, поэтому на физическом плане осталась только глубокая царапина, но на энергетическом всё было очень печально. - Ну и, какие результаты? Доживу ли я до завтра? - истерически засмеялся зеленоглазый, разрывая и так помотанное жизнью горло. Терпеть и не показывать боль сил не осталось. - Судя по телу, всё почти прошло. Но судя по твоей температуре, на духовном теле повреждения почти не залечились. Ну, я пошёл. Зеленоглазый вновь остался один. Грустно посмотрев на остатки обезболивающего снадобья, почти переставшего выполнять свою функцию, он доел их все. После этого снова погрузился в невесёлые думы...