Заканчивается зимняя ледяная пора, после которой не спеша наступит прохладная и расцветающая весна. Необходимо пережить ещё одну пору перед жарким и цветочным летом — порой купальников, шортов и дикого желания искупаться в прохладной воде на огромном пляже, чей берег будет испачкан кровью пяток из-за раскиданных по нему ракушек. Необходимо пережить ещё три месяца учёбы и работы перед тем, как отправиться в отпуск или путешествие хотя бы на один жаркий месяц. Весна только и заполонена одними мыслями о скорейшем отдыхе, который заставляет работящих в поте лица вспомнить, что есть нормальная жизнь вне четырёх стен офиса.
Государства — те же работящие люди, что мечтают хоть неделю отдохнуть от своих обязанностей где-нибудь в другой стране. Весьма иронично. Большинство государств работают каждый день в полные сутки, а восьмичасовой сон становится для них единственным отдыхом. Это огромный минус для стран, которые подавляют свою печаль первоклассными блюдами от шеф-повара в своём загородном таунхаусе, если не в наследственном дворце, и вытирая слёзы купюрами. В прошлой жизни они наверняка выбрали быть несчастным, но богатым.
Государствам Евросоюза повезло намного больше, чем другим странам: их график подобен божьей милости, ибо они работают по будням с девяти утра до шести вечера. Конечно, это не гарантирует вызов на работу в раннее утро воскресенья, однако, сама возможность сильно привлекательна. Благодаря такому красивому графику многие европейские страны в ЕС готовы были покинуть родные края, чтобы обустроить своё рабочее место в Брюсселе. По правде говоря, это было основной задачей самого ЕС: создать полноценный коллектив из государств, что укрепит не только личностные отношения между всеми коллегами, но и саму организацию.
Не всё, конечно, могло быть идеальным: сосуществование враждебных стран в одном месте не всегда способствует налаживанием отношений. Многим известно про взаимную ненависть Германии и Венгрии — кровных родственников, племянник и дядя. На первый взгляд это два абсолютно разных государства — демократическое с либеральными и авторитарное с консервативными ценностями. Если узнать их чуточку получше, то они становятся двумя каплями воды разного цвета. Это два необычайно агрессивных и редко контролируемых человека, которые при любой провокации со стороны друг друга готовы устроить драку, что случалось целых два раза. Доходило до того, что Венгрию за подобное поведение чуть не выгнали со штаба (Германия, конечно же, любимчик), но всё обошлось благодаря посредничеству Польши и Австрии.
Как видно, не царит здесь справедливость в полной мере, ибо тут есть чёткая иерархия. Германия и Франция стоят выше всех остальных стран-членов, уступая место самой организации, которая доверяет только им двоим. Они управляют двумя разными отделами, что территориально разделяются за картой Европы: Франции достаётся Западная Европа, а Германии — Восточная, и есть некоторые исключения насчёт стран Северной и Южной. Равным им может выступить разве что Британия, который отказался от идеи совместного проживания в Брюсселе и упорно занят «Brexit», то есть планирует покинуть Евросоюз. Так как Королевство не присутствует в штабе, выходит, что равных им двум никого нет. Не напоминайте про Италию, который сам отказался от высокой должности должностей (Греция доведёт его до истерики).
Германия и Франция — противоположности. Первый — строгий начальник с неконтролируемым гневом, который боятся почувствовать на себе его подчинённые и мимо проходящие коллеги. Нашумевшая история с Бельгией не давало многим покоя, ибо немец воткнул ему острый столовый прибор в руку. Это настоящая дикость, которая наконец дала тому понять, что необходимо обратиться к специалисту. Эта история известна довольно узкому кругу людей… всего-то все страны мира, но это ведь не все восемь миллиардов людей. Даже бельгиец продолжает верить в то, что это была случайность. Довольно сильная случайность.
Многое понимали, что Германию нельзя злить, хотя бы не способствовать этому, ибо он мужчина молодой и не привык к таким обязанностям за почти девяносто лет своей жизни. Зато у него было много времени на то, чтобы накачать сильные мускулы, которые, видите ли, не чувствуют собственную силу, когда бьют кого-то вилкой. Настоящий пример сурового, но богатого гендиректора из романов, которые многое читали.
Франция — совершенно другой мужчина, не похожий на мускулистого немца в татуировках и с вечно серьёзной миной (видно, что член германской семьи). Француз, которого можно легко ласково назвать Францем или Франсуа, был очень нежным и чувственным человеком, и внешность у него была соответствующая к подобным эпитетам. Его тело было худым, но таким, что он походил на идеал женщины с тонкой талией, эластичными формами и лишённой ярких мужских черт. Всё внимание только на мягких бёдрах и слегка широких ляжках — совершенно женское тело и его стандарты. При этом к телу не прикладывалась ни одна рука хирурга, ибо всё сотворено природой. Конечно, что государство, имеющее и матку, и сперматозоиды, может забеременеть и изменить своё тело под потребности организма, а Франция родил целых трёх замечательных детей. Не закрывай фанфик, трансфоб.
Но дело не только в его внешности, но и в характере. Франции давно исполнилось более трёхсот лет, и повидал он на Земле немало интересных и неприятных вещей. Родившись в конце XVI века, он сохранил в нынешнем все свои добрые и весёлые черты характера, гладко соединяя их с необходимыми на работе серьёзностью и требовательностью. Франц — душа компании, он очень разговорчивый и дружелюбный человек, который водится только с собой подобными, как Италия, Бельгия, Нидерланды и другие. С ним дружит весь его отдел и «подчинённые», которые под его руководством не чувствуют себя таковыми.
Но что-то ведь объединяет двух начальников, и это очень трепетное чувство, которое задевает их сердца с одинаковой болью — любовь. Франция — настоящий романтик, прототип влюблённого многих пьес и романов, очень чуткий человек, способный понимать любые намёки. У него есть свой идеал любимого человека, который выражается в одной персоне, часто не находящегося рядом с ним в Брюсселе — Великобритания собственной персоны. Они пронесли свою любовь прямо с долгого и романтичного XIX века, и сердца их навеки соединились, принимая старых врагов в мужья. К сожалению, на ряду с любовью, что простирается за небеса, была и боль, которую причинял Британия. Сначала это были измены, которые, благо, прекратились в том же веке, но оно знатно потрясли несчастного и влюблённого француза. Новую боль причинил роковые 1970-е года, когда Франция подал на развод. Это случилось из-за давления со стороны собственных политиков, которые желали избавиться от власти Британии на европейском континенте. Франц тогда образно прострелил себе колено. Осознав свою роковую ошибку, он поставил за цель вернуть себе своего мужа, который, к счастью, не воспринял его тогдашнее импульсивное действие всерьёз. В отличие от своего бывшего супруга, британец не находил в брачном договоре какого-то символизма или же просто не уделял особое значение, ибо его можно снова подписать. Только вот на предложения Франца он постоянно отказывается, говоря, что это пойдёт обеим сторонам в минус в финансовом плане. Заканчивались его оправдания тем, что Королевство и без документов любит его.
Последний разговор как раз и был о браке, который, как всегда, поднял Франц. Великобританию эта тема ещё с восьмидесятых годов раздражала, а в тот раз она вывела его из себя. Об этом разговоре рассказали только Италии, как доверенному лицу француза, что чуть ли не рыдал перед своим другом.
Британия перебил его своим повышенным и разгневанным голосом, что как молния поразила сердце француза. Он, не подумав хорошо, перешёл на оскорбления, назвав своего любимого наивным романтиком. Этого было мало, чтобы выплеснуть свою скопившеюся злость, поэтому вслед прозвучали обидные слова: свадебная формальность никому не нужна, вместо неё можно по-другому провести досуг и то, что он не видит надобности в «бессмыслице» ради второй брачной ночи.
Для Франсуа эти слова поразили само сердце, что было тогда чуть ли не стёрто. Его ценности и желания были растоптаны некогда самым дорогим человеком, который после той страшной ссоры покинул его на месяцы. У него ведь государственный долг, а Франция — всего-то глупый романтик, который живёт фантазиями. Эти слова стали сильным ударом по всем его чувствам, задев ещё и гордость, что знатно пошатнулась, как и сами отношения. Оба были слишком горды и эгоистичны, но Франция имеет свойство выражать свой подавленный гнев и печаль в виде обиды. Судя по тому, что тот морозится после упоминания его любовника, он всё ещё держит её.
Вспоминая про Германию, невозможно сравнить его с Францией, ибо в этом плане он является полной копией Британии. За той суровой маской, которую вынуждает профессия и высокая должность, стоит совершенно обычный человек. Втайне он реально способен чувствовать столь сладкие и приятные чувства, как симпатия и влюблённость. Последнее перетекло в пылкую любовь, которая полностью посвящена неуклюжей и эгоцентричной персоне Польши. Неведомые ранее чувства к поляку возникли ещё в первые месяцы, когда тот стал личным секретарём Германии. Впрочем, Польша получил эту должность неспроста, а благодаря инициативе немца.
В первый год, когда оба могли увидеть друг друга только на обеде или мимолётно в коридоре, славянину было довольно-таки страшно. Не то что бы Польша боялся самого Германию — он боялся разозлить его, как когда-то сумел Бельгия. В дополнение к этому есть множество других нюансов и страхов, которых пришлось лечить у психотерапевта.
Спрашивается, из-за чего Польша решил пойти к психотерапевту, так и сделал это ещё после того, как начал общаться с Германией? Всё настолько плохо? Самостоятельно очень трудно догадаться, насколько всё
очень плохо. Проработав первый год в напряжённых отношениях, немец наконец решился заговорить с поляком вне рабочее время, как обычные люди без ярлыков «наследников» польской и германской семей. Это был долгий месяц, когда они называли друг друга Германом и Полей, словно они стали хорошими приятелями.
Всё изменил один роковой день, чей звук был подобен далёкому грому. Польша в тот же день подал на больничный, а Германию на несколько месяцев охватила апатия, которая подавляла гнев лучше, чем седативные препараты. О том, что в действительности произошло в стенах кабинета начальника, ведомо только Австрии, психотерапевту Поли и психиатру Германа (вот настолько у него всё плохо). Даже Венгрия, самый лучший близкий друг поляка, не знает правды, но даже её отсутствие не остановило его перед гордым лицом своего племянника. Подавленное состояние Поли и было причиной для двух устроенных венгром драк. Это говорит только о преданности Венгрии к Польше, который стал ему дороже семьи, а вернее — стал его новой семьёй вместе с Чехией и Словакией.
Что касаемо отношений Германии и Польши сейчас, то их можно назвать токсичными, и весь негатив исходит от поляка. Вроде бы на месте «абьюзера» должен выступать немец, который и является главным виновником во многих их бедах, но такое почётное место занимает «жертва». Естественно, если Поля не по своему желанию проживает с Германом в одной квартире, делит с ним общего питомца, так ещё и два года терпит немца в качестве начальника — он не будет молчать. Славянин не стеснялся выражаться насчёт Германии, подбирая к нему разные красноречивые эпитеты, а тот, как всегда, пропускал подготовленную речь мимо ушей. Порой они оба похожи на садомазохистов: Поля, понимая все риски разгневать соседа, продолжает его бесить; Герман, которого охватила пылающая в сердце любовь, терпит это, при этом всем своим видом и действиями причиняя славянину душевную боль. Очень трудно понять эту пару, над которой ломают головы их терапевты и Австрия, каждый день жалея, что согласились помочь им.
А это лишь два персонажа из Евросоюза, каждый член которого по-своему уникален и странный.
Всё-таки мы начали с того, что три весенних месяца будут отличаться особой продуктивностью перед летней порой отпусков. Это касается и стран Евросоюза, которые каждое лето не против собраться всем коллективом и отправиться в совместный отпуск на шикарные частные пляжи в Средиземном море. Практика ежегодного летнего отпуска вошла в постоянную традицию, из-за чего многим европейским парламентам пришлось перенастраивать свои рабочие графики под то, чтобы их государь сделал красивые фотографии в Инстаграм.
Но в этом году страны, с ужасом смотря на своё летнее расписание, готовы чуть ли не рыдать. Накопилось столько важных встреч и конференций, что легче всего будет вернуться в столицу и работать оттуда, позабыв о летней Испании или Греции. Если об этих проблемах европейцев услышали США и Япония, которые про отпуск знают только транскрипцию этого слова, то засмеялись бы подобно бешеным коням.
Отказывать себе в заслуженном отдыхе никто не собирался, поэтому необходимо было быстро придумать весеннюю альтернативу. Хочется прогуляться на тёплом пляже, но в туристических странах этой весной слишком холодно, чтобы выйти на улицу в шортах. Африканские курорты запомнились для многих неприятными воспоминаниями, ибо выходить за пределы отеля было попросту небезопасно, особенно для Франции в своих бывших колониях.
Многое страны из-за неутешительных летних прогнозов планировали поехать порознь в родные края, чтобы отдохнуть хотя бы дома. Это звучало более чем логично, но Франция предложил прекрасный вариант для пляжного отдыха — Австралию. Целый материк и государство в Южном полушарии, где вместо прохладных десяти градусов встретят тёплые двадцать пять, и это в марте. Вместо того чтобы ломать голову над верхней одеждой, в которой весной не будет слишком холодно и жарко, можно надеть шорты, накинуть футболку и пройтись босиком по мягкому песку на другом конце Земли. Не бывав до этого в Австралии, весь штаб согласился отправиться в поездку. К сожалению, решение было принято в феврале, поэтому отдых не пройдёт без запланированных конференций, которые на сей раз пройдут дистанционно. Это будет стоить того, чтобы солнечные лучи чуть ли не испепелили их уставшие тела.
Процесс бронирования целого отеля с собственным пляжем прошёл значительно быстрее благодаря тому, что им помог Австралия — сын Британии и Франции. На это ушло немало денег, ибо отелю понадобилось освободить полностью все номера на следующий месяц, что понесёт за собой убытки. Это была частая практика — бронировать не номера, а целый отель, чтобы избежать неприятных ситуаций с людьми, папарацци и обезумевшими фанатами человекоподобных государств. Бывало уже, когда незаконно пробравшиеся безумцы теряли сознания при виде самих государств, фотографировали их на пляже или во время «не совсем однозначных моментов» и продавали фото по огромным ценам. Как правило после этого в новостной ленте появлялись «пикантные» заголовки. Людям совершенно нечего делать кроме того, как называть мирно беседующих Португалию и Италию парочкой и шутить про то, чего не хватает Франции между ног. Опять-таки мы говорим о проблемах европейцев.
***
В последний день серого февраля весть штаб Евросоюза ранним утром понемногу собирался в аэропорту. Увидят они столь желанный прибрежный Голд-Кост нескоро — лететь более одних суток с вечерней пересадкой в Дубай. Уже первых вошедших ранних жаворонков в лице Франции и Италии люди начали фотографировать, словно увидели нечто сверхъестественное. Минимум раз в пару месяцев государство совершает перелёты, ибо невозможно круглый год сидеть в чуждом Брюсселе. Только за час до вылета члены Евросоюза чуть ли не толпой пришли в аэропорт, будто вылет состоится через несколько минут. Итальянец советует своему раздражённому другу быть более оптимистичным, ибо все наконец были в сборе, и поэтому терпеть десятки взглядом сквозь стеклянные стены VIP-зоны придётся не им одним.
— О, смотри, Франц, многострадальная пара, как всегда, вместе, — прошептал Италия, кинув взгляд в сторону Германии и Польши.
Слова о том, что те являются парой, естественно, неудачная шутка итальянца, да и о влечении немца к поляку знают только он и Франц. Самое примечательное то, что Германия и Польша мастерски скрывают, что у них может быть большее, чем деловые отношения. Даже Италия и Франция знают о них только после того, как те им сказали. Это не значит, что поляк влюблён в немца или как-то ему симпатизирует. Когда-то он признался итальянцу, что Герман влюблён в него, но добавил, что эта «любовь» безумна, и что ему это совершенно не нравится. Француз же узнал об их отношениях со слов Германии, а вот что об этом на деле думает Польша предельно ясно. Поля — вылитый гомофоб после Венгрии, и приставучий во многих смыслах Герман его сильно пугает. Смотря на их отрешённые на людях отношения Франция невольно закатывает глаза, поражаясь тому, насколько глупые ошибки совершает немец.
— Уже давно взрослое государство, а ведёт себя, как подросток, — протянул француз, убирая свисающие длинные волоски с лица.
— Он впервые влюблён, — сказал Ита, с ухмылкой глядя в пол. — Даже в детстве никто не вызывал столь сильные чувства, как это делает Поля. Несмотря на агрессию с его стороны, Герман пытается наладить отношения. Думаю, если не Вен, то Поля давно бы послушался Германа.
— Не сомневаюсь, что Венгрия является гвоздём в пятке, но и Германия допускает ошибки, раз уж Польша не собирается с ним идти на контакт, — предположил француз. — Ты сам видел, как они сблизились в феврале — Поля охотно шёл тому на встречу. Потом что-то случилось невообразимое, из-за чего Польша из милого паренька перерос в грубого мужчину. Я не думаю, что к этому приложил руку венгр.
— Давай не будем поднимать тему о тех проблематиках? — попросил Италия, которому, как лучшему другу Германа, было неприятно слушать его критику. — У тебя с Британией ситуация не лучше, поэтому твои раздумья выглядят, как нос в чужом огороде, пока у самого штат Колорадо.
— Пожалуй, я тебе отвечу тем же — давай не будем поднимать тему о проблематиках? — с издёвкой сказал француз.
— Как скажешь, проблематик, — хихикнул Италия.
У Иты был хорошее чувство юмора, да только Франция предпочёл вместо издёвок в свою сторону пойти за кофе. Оставшись наедине с собой, итальянцу не оставалось ничего иного, кроме как напоследок взглянуть на Германию и Польшу, после чего уткнулся в смартфон.
После мимолётного взгляда Герман отошёл от Поли, оставив его в компании своих близких друзей. Подошёл он к нему только чтобы кое-что предложить, ибо на серьёзные разговоры в присутствии нежелательных для немца персон можно не рассчитывать.
— Австрия предлагает во время пересадки в Дубае зайти в бар или пойти к массажисту, ибо сами знаете состояние после более сна в самолёте, — сказал Германия, стоя над четырьмя сидящими странами, которые смотрели на него осуждающим взглядом.
Немец давно привык, что те о нём думают, как о суке, но во многих случаях он воспринимал это как комплимент. Порой закрадывается ощущения, что далеко не он один ведёт себя как собака.
— Что думаете? — обратился Польша к остальным.
— Если бельгийские авиалинии не услышали наши жалобы на жёсткие сидения, то я выберу и то, и то, — ответил Чехия, зная, что его брат, Словакия, того же мнения.
— Сонного и уставшего меня взбодрит только холодное пиво, поэтому я согласен на бар, — ответил Венгрия.
— Ты услышал наш ответ: на бар мы согласны, а насчёт массажа мы подумаем, — подытожил поляк, отвернувшись от Германии.
Убрав руки со спинки кресла, в котором сидел Поля, тот пошёл обратно к Австрии. Тот был единственным среди коллег, который был укутан в шарф по самый нос и грелся при помощи капучино.
— Всё согласны на бар, а насчёт спа Чехия подумает, — передал Герман, сев рядом в низкое кресло.
— Я даже не удивлён их выбором, — пробубнил австриец в шарф. — Хотя меня больше поражает то, что Польша будет в отдельном номере, а не с тобой.
— Дядя, не начинай, — закатил глаза тот.
Австрия не мог промолчать на этот счёт, ибо Германии удалось обманом и в неком роде мошенничеством поселить себя и Польшу в одной квартире. Есть несколько причин, почему поляк не может сейчас съехать от него. Во-первых, в срочном порядке снимать у кого-то квартиру окажется провальной идеей, ибо это испортит его статус, а также приведёт к неприятным конфузам. К примеру, Нидерланды, что когда-то снимал в Брюсселе квартиру, любит слегка прикурить запрещённых веществ не по разрешению врача. Это не значит, что Нид — наркоман при власти, хотя частично так и есть. Никто не желает поднимать тему о его зависимости, которая появилась после первой дозы в далёком 1941 году. Спасибо огромное нацистскому режиму, который решил, что Нидерланд слишком часто нервничает, и потому только маленький укол в вену поможет ему успокоиться. Этот факт известен не только странам, но и людям, которые, к сожалению, ведутся на популистские лозунги.
Одним из таких был сам арендодатель, что при проверке своего имущества обнаружил «пакетики» и выложил это в соц. сети, из-за чего поднялся шум. К подобным инцидентам можно причислить и случай Франции, который снимал квартиру в Британии. Хозяйка квартиры додумалась покопаться в мусорном ведре и найти там упаковку от лубриканта. Как и бельгийский арендодатель, она решила посмеяться над этим на фейсбуке. Никто ведь и подумать не мог, что женатая пара может использовать такие интимные вещи, будто они вообще не должны заниматься сексом.
Вторая причина — финансы, а с этим довольно туго. За один год нельзя заработать на квартиру, которая тебя будет полностью устраивать. Возможно, через два года Польша сможет накопить нужную сумму и наконец съедет, но это только планы, а то и мечты. Тем более Германия не хочет, чтобы этот процесс был для того лёгким. Наступит проблема, с кем останется их общий пёс Лютер, который на данный момент остался на ответственности польской семьи. Немец занимает отличную позицию по сравнению со своим любимым соседом, раз уж от него зависит его заработная плата в рамках Евросоюза. В 2004 году, когда Польша стал членом штаба, его зарплата, которую он получает в своём государстве, он перевёл на счёт своей семьи. Хоть он имеет возможность пользоваться тем счётом, все члены польской семьи видят, на что идут расходы со счёта. Его отец, Вторая Речь Посполитая, не будет рад видеть, что каждую неделю снимается почти сотня евро на бары.
— Ты уже решился, как проведёшь с ним отдых? — спросил австриец и хитрым взглядом глянул на племянника.
— Отдых с Польшей? Он не из тех, кто будет днями сидеть возле бассейна или в ресторане — Поля обязательно захочет подружиться с австралийскими акулами или посоревноваться с кенгуру в боевых искусствах.
— Ты сейчас про точно про Полю? Мне кажется, что Венгрия или Нидерланды хотят того же.
— В любом случае я не буду в эпицентре тех событий, а стоять, как обычно, в стороне.
— И смотреть на его голый торс.
— Хех, на мой он тоже смотрит, только не пойму: зависть ли это или же то, что он скрывает ото всех.
— Ты так говоришь, будто ему есть что скрывать, кроме своих плюшевых игрушек. Эх, детские травмы…
***
Полутора суток, проведённые в салонах просторных бизнес и первого классов, были для летящих европейцев долгим сладким сном. Это значило, что бельгийские авиалинии прислушивались к жалобам Чехии и Польши — сиденья стали просторными и мягкими и в самый раз для измотанных государств. Пока Поля вместе с друзьями ударял по одному бокалу баварского пшеничного пива, Германия ограничил себя кофе, как настоящий интеллигент (играть в бридж с Австрией нужно на бодрую голову).
После трёхчасовой пересадки в Дубае и нескольких просьб сделать селфи, которые вылились в целую фотосессию, они сели на рейс прямиком в Сидней. Можно было и в аэропорт Брисбена, но тогда понадобилось ехать во Франкфурт с пересадкой в Сингапуре. Самая неприятная часть — восьмичасовая езда в Голд-Кост, в который они прибудут только под вечер. Это ещё нужно учитывать, что некоторые запланировали небольшую дневную экскурсию по Сиднею, а значит они приедут в Голд-Кост следующим утром.
Франция и Германия решили отказаться от предложения Бельгии прогуляться по городу. Если француз ответил отказом из-за того, что не один раз сюда ездил, то немец потому, что на него упали все организационные отельные вопросы. На Франце тоже лежит ответственность, но Герман любит сначала брать на себя большую часть обязанностей, а потом жаловаться, что тот не проявляет инициативу и не предлагает помощь.
— Я к тебе не придираюсь, — говорил немец последние двадцать лет. — Меня смущает, что ты заявляешь Евросоюзу о своей большой доли в организации путешествий, но на деле всё оказывается на моих плечах.
— Тогда иди пожалуйся, — ехидно сказал Франция с лёгкой ухмылкой.
Всем их коллегам и Евросоюзу кажется, что эти двое хоть и кардинально разные в характерах и принципах, но они сохраняют хорошие отношения между собой. На деле это не так, как себе представляет общественность. Французкая и немецкая семьи — заклятые враги, и даже британцы с поляками не так их досаждают, как они друг друга. Франц и Герман стараются на людях вести себя сдержанно, скрывая в себе предвзятость и презрение к другому. Для француза Германия — ребёнок с большими мускулами, и только ими он добивается авторитета, а для любви ещё не дорос. Для немца Франция — легкомысленный мужчина, которого заботят больше вампирская внешность и чужая жизнь, нежели обязанности государства и начальника Западного отдела ЕС.
— Ты ведёшь себя, как ребёнок, — эту фразу они очень часто говорят друг другу, и настолько, что это перестало задевать их хрупкое эго.
Как бы то ни было их междоусобные конфликты не позволяют им играть на руку эмоциям. Стоит признать, что спокойствие между ними царит благодаря мирному характеру француза, который не выводит немца на эмоции.
— Тогда ответственность за любителей экскурсий лежит на тебе, — сказал Герман, облокотившись о стену рядом с входом в бассейн. В принципе это и был сам вход в часть отеля с номерами в виде двух прилегающих зданий.
— Я им не мама, чтобы по пятам бегать и отгонять пауков, — поднял нос Франция, чей взгляд перенёсся на приближающегося к ним Польшу. — Смотри, кто идёт.
Никто не обратил внимание на поляка, если бы не отсутствие его верных друзей, которые решили присоединиться к экскурсии по Сиднею. Поля выглядит сейчас, как брошенный котёнок, которому некуда пристроиться. На его пути стоит тигр, но Франция рядом внушает чувство безопасности, ибо на его глазах Германия не посмеет распустить руки. Ему не удалось спрятать свой подозрительный взгляд в сторону Германа. Это позабавило француза, не сдержавшего при себе ухмылку.
Проходя мимо немца, Польша замедлил шаг и направил свой взор прямиком в его голубые глаза, которые светились темноте, словно у хищной змеи.
— Не смотри на меня так, — низким тоном произнёс Поля, поспешив внутрь к стойке регистрации с парой вопросов.
И Польша, и Франция знали, куда Германия всё это время смотрел, и это далеко не зачарованные лесные глаза поляка. Тот был прав в том, что Франц спас его, иначе Герман сейчас пошёл бы следом за поляком. Тот был прикован к оголённым ключицам и крепкой груди поляка, а как только лакомый кусочек исчез с поля зрения, то взгляд его зениц неспеша спускался вдоль спины и ног. Когда Поля повернулся обратно и увидел наблюдающего за ним немца, то от испуга запнулся. Это действие стало фатальным для Франции, который быстро прикрыл рот и засмеялся в неё, привлекая к себе внимание удивлённого Германа.
— Что случилось? — риторически спросил Германия, думая, что дело в Польше, который быстро прошёл мимо них двоих.
— Хах, иногда твоё поведение смешит, — быстро утих француз, чей смех был подстроен ради поляка. — Герман, дам небольшой совет: когда Поля видит, что за ним следит влюблённый в него накачанный мужчина, его это пугает.
— Франция, прекрати о таком говорить вслух, — возмутился немец. — Мои отношения с Польшей, которых толком нет, тебя касаться не должны, и лучше не говорить о них с другими. Это низко, как для государства.
— Тогда не веди себя, как лев весной.
Германии не нравилось, что об его личной жизни ведомо кому-то ещё, кроме Польши и Австрии. Слова Франции задевают его достоинство, а упоминание о львах заставило загореться его лампочке над головой.
— А как там твой королевский лев? — свысока спросил немец, подняв бровь и ухмыльнувшись.
Хоть Франция был чуточку выше его, тем не менее напоминание о Британии смутило его. Хотелось сказать то же, что и Германия, но осознание комичности ситуации вовремя пришло в его голову. Его застали врасплох, но это не заставило злобе охватить контроль над телом и разумом. Недовольно цокнув, Франция пошёл в сторону номеров.
— Красивое тату, Герман, — на конец кинул француз.
