Азы блефа

      Свет софитов, соблазнительная музыка, запах роз и дорогого парфюма. Лежа на мягкой постели, Энджел снимался в одной из последних сцен грядущего фильма, что курировал сам Валентино. В последнее время график был просто адски выматывающим, Даст даже не мог нормально найти время на еду или кофе. Его швыряли в разные стороны, снимали в различных сценах, изображающих все различные фетиши зрителей, связывали, трахали и избивали плёткой. В Аду жесткость определенно пользовалась популярностью, поэтому к такому паук давно привык. Это нисколько не уменьшало усталости и отвращения к… себе и всем вокруг, но кое-что заставляло выносить это и идти вперёд.       Его определенно ждали. Там, в отеле. Друзья, парень, Толстый Наггетс, хорошее отношение и действительно счастливое время. Когда-то Энджел считал «Отель Счастья» бредом и обычным местом для жилья и бесплатного бухла, но… он никогда не был настолько неправ в своей жизни и после нее. Именно отель помог ему найти себя, помог найти причину жить дальше и если для того, чтобы это место стояло дольше, нужно было вкалывать на работе, то он определенно сделает это. Энтони давно начал понимать, что Вал ревнует. О да, он ревнует настолько сильно, что у паука улыбка растекалась по лицу и злорадно наслаждалась этими видами. Улыбался, даже когда Оверлорд нанимает огромных гончих и демонов, чтобы полюбоваться на извивающееся тело Энджела, отдающееся любому, кому он скажет. Включая себя.       Было больно, крайне больно, физически. Никакой смазки, наркотиков, подготовки. Иначе как можно получить настолько реалистичную реакцию, особенно когда сценария для такого актера, как Энджел, не существовало. Импровизация и природная харизма — это и делало его таким естественным и популярным среди всего населения Ада. Вал прекрасно это знал, подыгрывая паучку. Ну и в конце немного забирая себе этого наслаждения. И это было самое ужасное, ведь он совсем не щадил, наслаждаясь болью и криками. Садист и извращенец, что будет бить до тех пор, пока не удовлетворит все свои ебанутые фетиши.       Секс в студии совершенно не походил на ту единственную ночь с Хаском. И даже не потому, что тот был полным девственником! Просто он… слишком нежен. Не пользуется своими размерами и не входит в ажиотаж. И именно это в нем подкупало, ведь даже самые нежные клиенты не относились к Дасту настолько по человечески. Может… стоит попробовать как-нибудь снова, но после каждого вечера в студии — задница, рот и вообще все тело желали лишь нежности и любви, а не очередного члена. И Хаск прекрасно это понимал, настоящий друг и партнер…       И вот, вечер начал подходить к концу, нужно было лишь зайти к Валентино… самое страшное и ужасное в любой рабочий день. Никогда не знаешь, чего ждать и как правильно отвечать. Хочет ли он видеть пошлую суку или молчаливую неженку. Играть в его садистские игры — сплошная боль и унижение. Но все же это была работа. Его работа. — Ты меня звал, папочка? — наигранный, фальшивый тон, такой, какой всегда исходит от Даста на работе. Это заводило любого, даже самого Оверлорда. — О да, милый, присаживайся, ты так выкладываешься в этом фильме! Уже вижу кассу и все эти деньги. Ха, и я представляю, о ком ты мечтаешь, принимая очередной член в свою прекрасную попку, отдавая всего себя и вскрикивая от удовольствия. — Только о тебе, Валентино… — очередная ложь, он бы никогда не представил его. Больше не представит. — Лжешь ты как моя лучшая шлюха, молодец. Что надо теперь сделать, сладкий? — проползая на коленях до Оверлорда и принимаясь за столь привычную работу ртом, Энджел не смел прерываться, он прекрасно знал, чем это окончится. — Энджи, ты же ведь никому не сосешь с таким же удовольствием? Только для папочки, не так ли? У тебя же не появилось никого другого? — никакого ответа, прекратишь сосать — получишь по лицу, такой затянувшийся сценарий, что длится уже несколько десятилетий и ведь Валу совсем не надоедало. Он прекрасно понимал свое превосходство и положение, наслаждался контролем и страхом подчинённых. — Правильно, о тебе заботится только папочка, зачем же тебе другие? Заканчивай и можешь идти. Я тобой так горжусь, ты так стараешься над фильмом, так стонешь, так принимаешь член, настолько натурален. Завтра будешь крутиться на шесте в одной юбке и цепях, хочу видеть как ты извиваешься в моей паутине. Моя сладкая куколка, что создана лишь для принятия хуев во все дырки и удовлетворения потребностей огромных демонов. Продолжай… ммм, да, вот так… — прижав голову Даста и обильно кончив, Валентино проводит рукой по щеке актера, нежно ударив и отпустив его.       Сегодня он слишком добрый… Энджел настолько порадовал его? Или очередная игра в хорошего папочку? Безусловно, это была она. Выйдя из офиса Оверлорда, парень сплюнул то, что осталось во рту и ушел из башни Ви. Было противно, паук все еще занимается подобным, но выхода не было. Впрочем, теперь все хорошо, пора забыть о Вале и наконец подумать о себе. Энтони заслужил этого. Сейчас хочется лишь оказаться в отеле, в этих приятных, мягких крыльях, ощущая на руках милого Нагеттса.       Пройдя мимо автомата с одноименным порошком, в голове на мгновение промелькнула мысль о дозе… но Даст проигнорировал ее, больше он не будет зависеть от этого яда, по крайней мере, ни сегодня, ни завтра. На лице пробежала еле заметная улыбка, а руки интуитивно прижались к груди. Он становится лучше, он станет… не для Чарли, Вэгги или Хаска… но для себя. Потому что это правильно, даже несмотря на окружающий Ад. Это… правильно. Молли также ничего не принимала, наверняка она сейчас в Раю, беззаботно радуется жизни, свободной от семьи. Она такая молодец, но почему грудь распирает грусть… как же хочется ее увидеть ещё один раз, буквально одним глазком, просто увидеть, что она счастлива и в полном порядке.       Открыв дверь отеля, перед Энтони предстает удручающая картина. Темно. Очень темно. Лишь одна криповая лампочка где-то в дали. Взглотнув и переступив порог, Дасту становится не по себе, ему впервые здесь страшно. Чарли не выключает свет внизу, как минимум лично — никогда. Каблуки тихонько движутся по красному ковру, приглушаясь и позволяя вслушаться в окружение. Прямо фильм ужасов, когда ранее хорошее место превращалось в кладбище из изуродованных трупов.       Раздается громкий звук битого стекла, от чего Энджел вскрикивает и прикрывается всеми руками. Но никто не пришёл…       С опаской посмотрев на свет, что отделял одинокий стол от окружающей тьмы, Энтони видит Хаска, сидящего в окружении нескольких пустых бутылок крепкого алкоголя. Ему… плохо? Он явно пьяный и постоянно что-то бубнит под нос. Что-то случилось? При этом на нем тот самый наряд, что они вместе купили еще вчера. Такой красивый… такой грустный и одинокий. Сердце кровью обливается, когда видит его в таком состоянии. — Хаски… ты как?.. — получив в ответ лишь пьяные неразборчивые обрывки фраз, Энджел прикоснулся к плечу демонического кота, что допивал бутылку в руке. Но как только тот ощутил касание, то тут же резко обернулся, практически ударив парня стеклом. — Отъебись, олень! — рука вздрагивает, а тело невольно пятится назад. Хаск ещё никогда не был пьяным настолько, но, кажется, он узнавал Даста, ведь и сам резко замолчал, смотря практически сквозь паука. — Ты не Аластр… это… Энтни? — Так, с тебя хватит алкоголя! Отдай! — вырывая бутылку из лап кота, Энджел одной парой рук придерживает тело Хаска, что интуитивно тянется обратно за дозой яда, а второй отодвигает оставшиеся бутылки, складывая их в стороне. — Адская регенерация должна привести тебя в порядок через пару минут, главное не блевани на пол… — Иди нахуй, я зде… я, блять, бармен в общем! Верни мне бухло… — На твой бы я с удовольствием пошел, но, блять, тебя штырит! Не помню, чтобы… а впрочем, я тебя не в первый раз вижу в хлам. Правда, обычно это было на работе и мне было похуй, — как только Даст взял кота на руки, из того вылетело несколько кубиков и карт, кажется из меха и крыльев. Парень помнил их ещё с того вечера, когда Хаск вытащил его из того бара с наркотой. И вообще-то эти кости могли взорваться, но сегодня просто упали на пол. Повезло немыслимо. — Котик, ты настолько соскучился, что решил забыться? Не нужно доходить до крайностей. — Ургх, отвали, я хочу сдохнуть! Меня все заебало! Аластор, отель, демоны, совесть, Рай, все, блять! Отдай бутылку… мне нужно выпить. Где мой бар?! — Черт, не ори на весь отель! Как бездомный кот возле мусорки! Трезвей уже! — прижав Хаска к себе и сев на стоящий рядом диван, Энджелу казалось, что этот демонюга был тяжелее обычного. Но все такой же мягкий и пушистый. Если бы он не драл руки огромными когтями — вообще стал бы плюшевым. Но парню не привыкать. Когти, плети, кулаки, все что придет заказчикам в голову — он уже это испытал. Эти пьяные царапки — лишь лёгкий дискомфорт. Вообще, Хаск постоянно что-то бубнил: про вечер, Кармилу, Аластора, как у него болит спина и ноги. Просто ради интереса взглянув туда, можно было ужаснуться, крылья слегка поломаны, на спине кровавые порезы и следы, содранная шерсть и вмятины. Его будто бы об стену били, очень похожие раны, Даст знал это по себе. Вероятно, алкоголь забирал все на себя и не давал всему этому быстро срегенерировать. Что ж, кажется, у него вечер был не лучше, чем у самого Энджела. Но постепенно вся эта ахинея перестала литься изо рта, а кот начал больше прижиматься к паучку, мурча и трясь о его голову. Такие милые кошачьи прихоти, даже его крылья немного трепетали, подергиваясь от боли и не в состоянии принять привычное положение. — Энтони… это ты? Я был слишком… — Пьян?       С недовольным ворчанием, голова кота старалась зарыться куда-то то ли в руку, то ли в подмышку, продолжая неконтролируемо мурчать. — Да, пьян. Аргх, но башка теперь похожа на китайский гонг. Все ещё хочу сдохнуть. — Аластор опять заставил делать чёрную работу? — рука Энджела медленно начала ходить по спине Хаска, стараясь не причинять ей большего вреда, просто немного погладить. — Э-э, откуда ты… я бредил, да? — Не только, ты весь в ранах. И рваный жилет явно не скрывает все это. Что произошло? Ты же буквально топишь все это в алкоголе. Опять.       Воспоминания о неудачном вечере резко накрыли рассудок и испортили настроение. Ноги захотели встать, но… тело Хаска слишком ослабло. Особенно учитывая то, что регенерация забирала большую часть сил. Даже крылья ощущались тяжёлыми и неудобными. И почему-то, несмотря на тяжёлую степень пьянства, Хаск все помнил. Как тяжело добрался до отеля, как Аластор вновь им воспользовался, о… о том, как ему было стыдно, что он дал радио-демону информацию, способную шантажировать Чарли. Хаск просто не понимал почему, почему это так сильно по нему ударило. Обычно он просто выполнял, а последствия его не волновали, что изменилось? — Неважно, похуй, мне нужно выпить… Мне просто хочется это забыть… — собираясь вырваться из объятий, Хаск понял, что у него просто не осталось ни сил, ни кубиков в мехе, ни уж тем более карт. Он буквально сейчас зависел от того, кто его мог понести. То есть Энджела… Было стыдно, ветеран войны не мог подняться без чужой помощи, на Вьетнаме его точно бы оставили догнивать последние часы жизни. Но не здесь, здесь о нем заботились и волновались… Чертов отель и его добрые посетители…. — Хаск, тебе не нужно переживать все это одному! Я здесь не просто для галочки, знаешь ли, почему ты просто не хочешь делиться этим со мной?! — Отвали! Это мои проблемы! Тебе… не понять, я сам не понимаю… Не знаю чего я хочу и добиваюсь. Мне… аргх! Блять! Не могу так! Просто оставь меня в покое! Я хочу побыть один…       Вырвавшись и упав на пол, кот медленно встал на трясущуюся ногу и поплелся к столу, где сразу же забрал открытую ранее бутылку, лакая яд. По лицу было видно всю эту боль и разочарование в жизни. Когда-то Энджел не нашел слов, чтобы поддержать его. Раньше у него не было слов, чтобы вообще кого-то поддержать. Еще тогда. В первый день, когда он заселился в отель… он видел, что у Чарли все шло, мягко говоря, по пизде. Он хотел сказать что-то хорошее или… поддерживающее. Но не нашел слов. И вот история повторяется, кому-то нужна моральная, но все же помощь, а в округе только он. Он же не может опять все бросить? Особенно его… — Слушай, я ужасно помогаю поддерживать людей, но… — Тогда может лучше заткнуться нахуй и не влезать туда, куда тебя не просят? Так хотя бы позориться не придется, — это было грубо, но Дасту всегда нравилось когда с ним были погрубее. — Понимаю, иногда в голове столько мыслей, идей, сомнений. Хочется всего и сразу, но когда начинаешь, то остановиться уже тяжело. Допускаешь ошибки, портишь что-то, разрушаешь жизни. И только остановившись и взглянув на то, что осталось позади — понимаешь как много сделал не так. Только посмотри на меня, хотел быть счастливым и делать то, что велело сердце. И что теперь? Я в Аду и играю роль популярной шлюхи. Хотел ли я такого при жизни? Ну даже не знаю, вряд ли, я тебе скажу, — встав с дивана и подойдя к небольшому столику, Даст кладет нижние руки на плечи бармена, смотрящего пустым взглядом на бутылку с дешёвой выпивкой. — Зачем ты мне это говоришь?.. Мне не нужно все это, — и вот, слова вновь заканчиваются. Энджелу нечего сказать, он не был безумно умным в этом и уж точно не работал психологом. Одно слово, и все разрушено. Хотелось ничего не испортить. Минутная пауза и… слова подобрались сами собой. Он помнил их от дорогого человека: — «Когда все срань и ты прижат спиной к стене, Само существование убого, Ты словно бы затычка в целой ванне из говна, Не хочешь видеть мир без дозы трезвым…» — Хех, любишь повторять мои песни? — знакомые слова вызывают на лице Хаска секундную улыбку, а взгляд снова возвращается к Энджелу. Он просто знает, что он хочет сказать и это ему нравится. Это приятно и тепло. — Ты прекрасно знаешь продолжение, лузер. Ты — неудачник, просто маленькая плаксивая шлюха. И все же, ты не один и у тебя есть я. Когда мир поворачивается спиной к тебе и выхода не видно, мы будем здесь, рады помочь и поддержать. Это ведь смысл этого отеля, не так ли? — Но ведь это и есть причина моих проблем, дурачок, — глаза невольно изумляются, когда Хаск наконец открывает причину своих проблем. Отель? — Понимаешь, есть причина почему я помогаю Аластору. Не только как слуга. Но и как партнёр. — Новая сделка? — Ага, представляешь. Мне она выгодна, но… я не знал, что пострадает Чарли. Она не цель всего этого, но звено. И когда я это понял — мне стало ужасно плохо. И я не понимаю почему. Никогда ранее не стыдился чего-то в Аду, не любил отель и старался лишь забыть неудачную сделку. А тут… я подумал о том, что… вы все… Если отель вдруг перестанет работать — все ваши старания уйдут в ничто! Принцесса сделала столько ради этого и это просто выбросят?! Но при всем этом… я не знаю, откуда у меня такие эмоции и чувства к… этому зданию… другим демонам. Меня это бесит и пугает. — Хах, и… ты устроил все это только из-за этого? Ха-ха, Хаски, ты оказывается такой милый внутри! — Что?! Тебя это совсем не волнует?! Весь пиздец, что может случиться с отелем?! — Пф, нет, конечно! Думаешь, ты один тут такой опасный? Да и, честно, мы все понимали, что Аластор говнюк и не собирается помогать отелю. Просто зацени, Вал прекрасно знает, что я здесь и точит когти на мечту Чарли. Пентиус работал на Ви и также стал жить здесь. Аластор вообще с Воксом по радиосвязи недавно пел, причём оба хотели прибить друг друга. А Чарли тусуется с падшим Ангелом и злит все небеса своими позитивными мыслями! Камон, тут все~е хотят уничтожить ебучий отель! Но… тебе же тоже нравится это место, да? — Не знаю… — Оно дало столько воспоминаний, разговоров, забавного и кринжового. Хаск, я серьезно, это место само по себе создаёт проблемы и само же их решает! И быть частью этого пиздеца — безумно весело! Помнишь как Вэгги меня с крыши сбросила? Капец было отпадно! Мы там так отбивались от демонов! А наш танец после бара? Не могу поверить, что вообще узнал тебя с такой стороны! Да, блять, я здесь Люцифера встретил! Ебаного, мать его за ногу, Люцифера! Я люблю это место! Я просто живу тем, что это место такое тупое и проблемное, но почему-то именно оно и только оно заставляет меня приходить сюда снова и снова, слушать планы Чарли и терпеть Валентино! Ну… ты тоже, хе-хе… Но отель играет в этом не последнюю роль. И ведь тебе он тоже нравится, да? Все в нем, независимо от того, что это иногда бесит и раздражает, а может даже злит. Просто это место заставляет жить по-настоящему! — Хе, ну, есть такое. Мне здесь нравится. Бухать можно, в карты с вами играть, общаться. Не хочу менять собутыльников, хороших и так мало. Просто… мне слегка тяжело это признать. Я несколько десятилетий думал, что Ад — это истинное наказание. Скука и разочарование от жизни. Но… ты прав. Я чувствую себя живым здесь. Эта буря эмоций, от искреннего мата на твою пошлость до уважения к принцессе. — Ах, а меня значит совсем не уважаешь, да? Ха-ха-ха, ну и катись в задницу, придурок! — сдержать смех почему-то никак не удалось и весь этот душещипательный момент кажется полетел обратно в мусорку. — Я этого не говорил. Тебя я люблю, это гораздо больше чем уважение. Намного. Разве это не лучше? — отодвинув ту самую полу-пустую бутылку с алкоголем в сторону, рука Хаска немного колеблется, не осмеливаясь сделать что-либо другое. — Энджел… тебя совсем не волнует, что я опять заключил сделку? Я думал, меня будут ненавидеть, презирать, бросят. Но ты такой весёлый и в то же время спокойный. Ты ведь не против моего эгоизма и мечты? Это правда очень важно. — Пф, милый, ну что за вопросы? Мы с тобой проебали души, так что же терять-то теперь? Заключил и заключил. Да и серьезно, кто тебя будет ненавидеть? Точно ни я, ни Чарли, ни Вэгги, ни уж точно Пентиус. Если ты хочешь просто исполнить мечту — действуй! Иди прямиком туда! Весь этот отель служит доказательством — мечты реально можно осуществить! И… я верю, что ты больше не проебешься на мелком шрифте. Значит все в порядке. Я тебя поддержу, — срываясь со стула, Хаск крепко обнимает Энджела, даже слишком. Но это было важно, очень важно. — Спасибо… я все ещё не верю, что нашел такого человека в Аду. С тобой это место не кажется наказанием, — игриво притягивая паучка за бабочку, губы вновь сближаются в неожиданном поцелуе. Хаск обычно не начинал его первым, но сегодня было все равно. Один долгий поцелуй, больше ничего не хотелось, просто ощутить что все это реально.       Отпустив бабочку, бармен слегка проплелся до дивана, плюхнувшись мордой в его мягкую часть. Развалился аж на два места. — Можешь оставить меня одного. Хочу… уложить все это в голове. Успокоиться и вернуться к обычному себе. И это… не говори никому о сделке, сделай вид, что я не говорил о ее существовании. Все же это секрет. — Конечно, Хаски. Хорошей ночи. Моя уже стала лучше. Приятно видеть тебя счастливого. Это делает и меня счастливым, — поворачиваясь и уходя вверх по лестнице, Энджел подумал… сегодня он молодец. Он наконец смог быть также опорой для этих отношений, а не обычной плаксой и шлюхой. Это радовало, он стал нечто большим. Счастливым. Свободным. Еще несколько шагов и из зала вновь выкрикнули его имя… «Энтони»… Хе-хе, его имя… — Можно завтра к тебе прийти? Я смотрел расписание и… — О, наконец билет на стриптиз шоу не будет в помойке! Я ждал этого… полгода? Нет, чуть меньше. Но в этот раз за твой счёт! Обещаю, что выложусь по полной! — подмигнув Хаску, Даст окончательно поднялся по лестнице в свою комнату. На кровати лежал милый Наггетс, а вокруг была куча приятных вещей.       Этот день определенно один из лучших в его загробной жизни.