Поцелуй на троих

      — Я не особо уверена, стоит ли вообще нам… — Я неловко отползла спиной вперёд по кровати, сминая бархатное бордовое покрывало.       Сатору постарался сделать всё красиво: он завлёк меня на свидание к себе домой, и я была больше чем уверена, что он пытается уломать меня на секс. Я подумала, что раз не Гето, то хотя бы Годжо. Я была больной на голову. Скромной, как считали люди, но однозначно больной. Поэтому я согласилась без колебаний, хоть и с чувством трепета.       Я слишком много фантазировала о сексе с двумя мужчинами. Фантазировала так много, что начала бояться, когда мечты стали реальностью. Бояться того, что сладкие мысли окажутся просто мыслями, что на деле это будет стыдно, больно, унизительно… Я слишком много читала об этом на форумах, будто готовилась к этому дню, сама того не подозревая. И не зря читала.       Годжо встал коленом между моих ног и принялся расстёгивать рубашку. Он быстро расправился с пуговицами и наклонился ко мне, чтобы поцеловать. Я испуганно отвлеклась на Сугуру, который скользнул тёплыми, нежными руками под моё платье. Я не сдержалась и с дрожью выдохнула. Больше всего я ощущала страх. Вдруг меня используют? Вдруг это будет действительно так больно и унизительно, что я не выдержу этого морально и сойду с ума?       Руки Гето, у которого была расстёгнута чёрная рубашка, сжимали мои бока, поглаживали живот. Сугуру и Сатору были словно демонами-инкубами, которые готовили меня для ритуала. А я подчинялась им, как загипнотизированная дурочка. Зато я была той самой дурочкой, которая воплотила свои желания в реальность.       Сатору резко, словно поймавший добычу хищник, прильнул к моим губам, и мы вдвоём упали на кровать. Его резкий, страстный поцелуй ударял импульсом в мозг, этим поцелуем он словно в очередной раз доказал, что я в ловушке и мне некуда бежать. И я была рада оказаться запертой в этой тесной, душной клетке.       Годжо одной рукой упёрся в кровать, а второй лёг на внутреннюю сторону бедра. Его рука двигалась медленно, но так уверенно, что я знала точно, до куда она будет двигаться и что будет делать.       Когда я пришла сюда, я захотела сразу же уйти, когда увидела Сугуру. Я хоть и хотела этого, хоть и два парня из моих эротических фантазий встретились здесь со мной, я не успела подготовиться к этому морально. Сатору долго объяснял мне, что он и Гето имеют одинаковое желание заняться с кем-нибудь сексом втроём и лучше это сделать с людьми, которым полностью доверяешь. И меня подкупило их доверие, я размякла, и Сатору уловил этот момент. Он даже не стал ждать моего явного согласия, он просто увидел, как сильно я смущаюсь, не решаясь сказать да, и решил подтолкнуть меня к этому ответу. Он отстал бы, если бы я отказала.       — Нам остановиться? Точно не стоит? — спросил Сугуру, поднимая на меня взгляд.       Его руки всё равно продолжали дразняще ласкать меня, обдавая кожу жаром. Этот жар пробуждал во мне такое яростное желание ощутить этих парней в себе, что я еле сдерживалась от стонов и кивков. Я была готова упасть на спину и позволить делать с собой что угодно. Но страх… Он ввёл меня в оцепенение.       — Молчишь? — спросил Сатору и его пальцы коснулись половых губ сквозь тонкое нижнее бельё. Я вздрогнула. Живот напрягся, и я почти подпрыгнула на кровати. Я только собиралась дёрнуть руками, как тут Сугуру прижал их над моей головой и провёл носом по полыхающей щеке. Я прикрыла глаза, почти закатив их от удовольствия. Сугуру своим сладким голосом почти мурчал мне в ухо:       — Ты такая милая, когда смущаешься.       Гето улыбался. Одной рукой он держал мои руки, что спокойно позволяли его большие ладони и длинные пальцы, а второй рукой всё глубже и глубже скользил под платье, бесстыдно задирая его и оголяя тело.       — В горле пересохло, — прошептала я и почувствовала, как пальцы Годжо ловко отодвинули ткань белья и скользнули между влажными складками.       — Течёшь и смущаешься одновременно, — проговорил с хрипотцой он, соблазняюще издеваясь. Он водил между губами и не прикасался к клитору. Он дразнил меня почти до завываний. Хотелось самой схватил его за руку и прижать к клитору, но рука Сугуру крепко держала меня, я даже не смогла вырваться, хоть и невольно попыталась.       — Сугуру, не… — начала говорить я и замерла, когда его руки скользнули под топ и сжали голую грудь.       Я широко распахнула глаза и сжала непроизвольно ноги, словно это могло помочь усилить удовольствие. Я зажала плотно рот, словно стоны могли доказать парням, что я проиграла, что я точно вся в их власти и я ничего не смогу предпринять против них. А я и не собиралась, было лишь стыдно признавать, что они действительно выиграли, что они полностью подчинили меня себе, даже не предприняв особых усилий.       Годжо оторвался от моих губ и поднёс влажные пальцы ко рту. Он медленно провёл по ним языком, собирая всю влагу. Я сглотнула.       — Я хочу пить, — снова сказала я осипшим голосом и попыталась прокашляться. Я старалась не признаваться даже самой себе, насколько сильно мне понравилось, как язык Сатору прошёлся по влажным пальцам.       — Пить? — спросил Сатору и огляделся по сторонам. Он встал с кровати.       Пока он ходил за водой, Сугуру стянул с меня платье и расстегнул передние застёжки топа, оголяя грудь. Я тяжело дышала, смотря на то, как ладони Гето с изящными венами и длинными пальцами водят по моей груди и играются с сосками. Каждый раз, когда он касался их, я вздрагивала. Он стискивал соски, слегка прокручивал их, нежно постукивал и наконец поцеловал один из них. Тело выгнулось навстречу Сугуру.              — Бесстыдница, — сказал он полушёпотом в мою грудь, не отрываясь от ласк. Я прикусила запястье и зажмурилась, чтобы лишний раз не издавать громких стонов, но они всё равно вылетали из моего рта.       — Сугуру, встань, — попросил Годжо друга.       Гето улыбнулся мне, и я сразу поняла, что он что-то задумал. Он встал, но не потому что послушался, а потому что решил свой план превратить в чёртову реальность, в которую я уже давно отказалась верить.       Этой комнаты не существует, как и меня. Я превратилась в горячий невидимый пар, который рассеялся где-то в пустоте. Иначе я не могла поверить, что всё происходящее — не мой личный рай или самый сладкий сон, от которого я отказывалась просыпаться.       Сатору расстегнул молнию на джинсах и оставил штаны в покое. Он не спешил их снимать. Я увидела резинку его белых трусов, и почему-то захотелось снять их. Когда Годжо сел на меня сверху, на уровне груди, я вздрогнула и посмотрела снизу вверх в его озорные, блестящие чистейшими алмазами глаза. На его спортивное тело с рельефным торсом, обтянутым белоснежной, бархатной кожей. Годжо не придавливал меня к кровати, сидя на вытянутых ногах с прямой спиной и возвышаясь надо мной, как король, как тот, который имеет власть над всем миром и, что самое главное, надо мной.       Годжо обхватил мою голову и приподнял. Я почувствовала его нежность через движения и прикосновения, но в глазах я видела совсем другое: желание трахнуть меня так сильно, чтобы я развалилась под ним на кусочки прямо на этой нагревшейся от температуры тел кровати.       Губ коснулся стакан с холодной водой. Стоило мне ощутить, как лёд касается моих губ, я широко распахнула глаза и вздрогнула. Ледяные капли попали на грудь и лицо, заставив вздрогнуть снова. Сильнее всего меня удивил язык Сугуру, который коснулся моего клитора и надавил так сильно, что я ощутила тёплый ток, ударивший меня до самого мозга.       — Пей, — сказал Сатору и снова притянул меня к себе за голову.       Стараясь не дрожать от мокрого, быстрого языка Гето, я попыталась сделать хотя бы пару жадных глотков. Холодная вода обожгла успокаивающе горло, я чувствовала её почти до самого желудка. Она капала с подбородка прямо на грудь и стекала по ключицам и шее. Я вздрагивала от всего: от ледяной воды и языка Гето. Я услышала, как он глухо посмеялся прямо в мои половые складки и прижался к ним всеми губами, скользнув языком от клитора до влагалища. Я вскрикнула в кружку и снова пролила воду.       Годжо погрузил пальцы в стакан и достал блеснувший в тусклом свете кубик льда.       — Вся кровать теперь мокрая, плохая девочка, — сказал он и коснулся кубиком льда моего соска.       Я вскрикнула и закрыла рот рукой. Я дрожала, как в ужаснейшей лихорадке. Тёплые ласки Гето и лёд в пальцах Годжо создавали невыносимо возбуждающий симбиоз, от которого хотелось стонать даже сквозь зажатый рот. Нет, хотелось кричать. Я почувствовала себя самой настоящей извращенкой, хотя в этой комнате я была менее извращённой, чем эти двое…       Кубик в руке Годжо скользнул от ледяных, остро стоящих сосков к шее, затем к подбородку и наконец очертил контур набухших губ. Годжо поместил кубик льда в мой рот и засунул следом указательный палец.       И всё это происходило в то время, пока Гето, который словно не умел уставать, продолжал выводить языком линии и круги по клитору.       — Давай же, — шепнул Годжо и я, зная, что он имеет в виду, закрыла рот. Я стала посасывать его палец, втягивая напряжённым языком в себя, словно хотела проглотить его. Рвотный рефлекс не давал мне засовывать палец слишком глубоко в себя. Кубик льда игрался с языком и его фалангами, обостряя ощущения. Он уменьшался от жара моего тела.       — Приятно, — Годжо улыбнулся, неотрывно глядя на меня. Я смотрела на него щенячьим взглядом. — Но ты всё равно плохая девочка.       Годжо вытащил палец и снова сунул руку в стакан. Он достал второй кубик и забросил его себе в рот. Он прокусил нижнюю губу и слез с меня.       Я привстала на локтях, когда Гето оторвался от меня. Я даже хотела сказать, чтобы он продолжал. Стоило ему перестать ласки, как меня начало ломать от нехватки его горячего языка.       Он не спешил вставать, посмотрев на Годжо. Я не сразу заметила, как он что-то пытается сказать ему жестами и кивками головой. И почему-то они понимали друг друга без слов.       Годжо сел рядом с Гето и кивнул в сторону вульвы. Я посмотрела потолок, засмущавшись такого положения. Хотелось сомкнуть ноги, но мне мешали это сделать парни, которые сидели слишком плотно ко мне.       — Ты серьёзно? — Сугуру посмеялся скорее нервно, чем от веселья.       — Ну, а что, тебе противно?       — Нет, просто… Странно.       — Да брось, не делай вид, что тебе никогда не хотелось этого сделать. Мы же чёртовы извращенцы. Как и наша милая принцесса, да? — Сатору повернулся ко мне и шлёпнул по бедру. Я напрягла живот и вскрикнула. Холодный сок во рту от льда почти растворился, от испуга я чуть не проглотила остатки кубика.       — Ну давай, — Сугуру не долго боролся неизвестно для меня с чем.       Я всё это время слушала их, тяжело дыша. Я даже начала ощущать зябкость из-за того, что лежу неподвижно и голая. Каждую секунду я хотела сжать бёдра, так как неловкость и стыд всё ещё всплывали где-то глубоко в груди и заставляли спрятаться где-нибудь в тёмном углу комнаты и вжаться в комок. Это не могла быть я, я не управляла собой, словно моё тело захватил похотливый демон.       Сатору прильнул к моим половым губам с кубиком льда на языке. Я вскрикнула, чуть ли не плача от острых, сводящих меня с ума ощущений. Я пыталась ни о чём не думать и сполна насладиться этим удовольствием. Сатору время от времени вытаскивал языком кубик и проводил им по коже пару раз, от чего между ног приятно жгло.       Я упала на спину, зажмурила глаза и тут же ощутила что-то странное, более необычное, более…       Я открыла глаза и снова привстала на локтях.       Сугуру и Сатору прижались головами к моим широко раздвинутым бёдрам и водили по вульве языками, борясь друг с другом за первенство. Мне было щекотно, и приятно до мурашек и криков, и удивительно, и даже немного страшно. Ведь я теперь даже представить не могла, что ещё могут придумать эти двое.       Я вжалась дрожащими, слабыми кулаками в покрывало и стала неотрывно смотреть на двух парней и на то, как их волосы беспорядочно падали на мои бёдра, создавая контраст белого и чёрного, как жар и холод игрались друг с другом между ног, как два языка и две пары губ прижимались ко мне, целовали, ласкали так старательно, что я не сдержалась.       Я зажала рот ладонью, ощутив, как ноги напряглись, как в животе образовался эпицентр жара, который облил всё моё тело. Меня затрясло от напряжения, стенки влагалища сжались, словно хотели сомкнуться, а сама я жалобно застонала. Я хотела попросить парней быть осторожнее и помедленнее, но оргазм лишил меня дара речи. Из-за стонов язык стал непослушным, как и всё тело. От жимающихся бёдер меня спасли только руки парней, держащих меня, чтобы я не мешала им доводить меня до пика наслаждения.       Рёбра заболели от слишком глубокого и частого дыхания. Сугуру и Сатору переплелись языками и от чувства эйфории я даже не сразу поняла, что происходит.       Сатору вошёл в меня указательным пальцем, и я наконец-то в полной мере почувствовала, как сильно сжалось влагалище. И ещё сильнее я ощутила это, когда и Сугуру сделал то же самое. Они синхронно двигались указательными пальцами внутри меня и оба прижались друг к другу так близко, что я всего на секунду забыла, как сладко они ласкали меня.       Они осторожно касались губ друг друга, словно не были уверены в том, что они вообще этого хотят и поступают правильно. И чем дольше они это делали, тем сильнее и крепче становился их поцелуй.       Я не знала, как реагировать на это. Я сначала подумала лишь о том, какие солёные их губы от моей обильной смазки, подумала о том, что они только что ласкали не только мой клитор, но и языки друг друга. И эта сцена стала для меня настолько горячей, что я не выдержала:       — Я больше не могу… Сатору, Сугуру, пожалуйста… — я начала ёрзать бёдрами по кровати, словно это помогло бы мне ощутить их пальцы глубже в себе. Но пальцы — это недостаточно. Они не сравнятся по размеру с членом и по ощущениям: пальцы были более грубые, в то время как член имел гладкую кожу. А ещё они могли двигаться им быстрее и глубже…       Сугуру и Сатору оторвались друг от друга и переглянулись.       — Ладно, это было возбуждающе. Особенно твоя рука на моём члене, — фыркнул сквозь улыбку Сугуру и провёл языком по блестящим, опухшим губам. Сатору улыбнулся другу.       — Иди сюда, — Годжо взял меня за руку и притянул к краю кровати. — Садись.       Я села, плотно сомкнув ноги. Даже так клитор горел и пульсировал, мне хотелось плакать от невыносимого желания чего-то большего.       Сатору стал снимать с себя остатки одежды, и то же самое стал делать Сугуру. Я смотрела на то, как они раздеваются в нетерпении, как посматривают с хитрыми улыбками друг на друга и на красную, лохматую, тяжело дышашую меня.       Оба встали ко мне так близко, что я растерялась. Я снова смотрела на них снизу, на этот раз на обоих. Я взяла их члены в руки, мои большие пальцы с трудом касались остальных, когда я с силой смыкала их в кольца. Сатору это не устроило, он притянул меня за затылок к себе, и я от неожиданности прижалась губами к его члену и взяла его в рот. Мой язык с трудом двигался, когда его член растянул мои губы. Если бы не вода, которую Сатору так необычно предложил мне, я бы точно порвала уголки губ из-за того, что от природы у меня был не слишком большой рот.       — С-сука, как же я долго терпел, — хрипло сказал Годжо напряжённым голосом.       Я пыталась двигать рукой, чтобы не обделять Сугуру. Их тень упала на меня, и я вновь подняла глаза. Годжо прижался напряжённой рукой к красной шее Гето, притягивая его к себе. Они тяжело дышали через нос, я отчётливо слышала их сопения и иногда даже лёгкие постанывания, которые доносились из губ в губы. Я смотрела наверх даже тогда, когда у меня заболели глаза. Я не могла понять, почему эти двое вызывают у меня настолько противоречивые, но сладкие ощущения. После всего, что они сделали для меня и собираются сделать, я не могла ощущать себя лишней и даже не думала об этом. Их поцелуй лишь дополнял нас троих.       Моя свободная рука провела по торсу Годжо, перешла к его бедру и скользнула на ягодицу. Я от любопытства сжала её, от чего Сатору дёрнулся и снова издал стон в губы Сугуру, пока они жадно целовали друг друга. Сейчас их поцелуй был тысячекратно смелее, чем первый.        Сатору всё время не знал, куда деть руки. Правая упала на мою грудь и стала сжимать и разжимать сосок, а вторая, что было ещё удивительнее, упала на сосок Гето. Тот от неожиданности почти вскрикнул и разорвал поцелуй. Его щёки порозовели.       — Сатору, чёрт тебя… — Сугуру дрогнул в моих руках. — Только пожалуйста, давай совсем не будем переступать границы. - Гето прикрыл глаза, всё же наслаждаясь тем, как Сатору игрался с его соском.       — Скажи свои границы, и я не буду их переступать. - Сатору не останавливал свои лёгкие ласки, дразня Сугуру и смотря в его глаза. Его взгляд метался по комнате.       — Не трахать меня и не сосать мой хер.       — Ладно, тогда… — Сатору не договорил, он и не хотел этого делать.       В эту самую минуту я оторвалась от Годжо и прильнула губами к члену Гето. Он вздрогнул и мило замычал сквозь плотно сжатые зубы. Сатору наклонился и коснулся языком соска Гето.       — Ебать… — не сдержался Гето. Он схватился за мой затылок и стал сам толкаться внутрь рта. Я тяжело задышала через нос, зажмурившись. От его грубых толчков я и забыла, в какой разнос ушёл бедный Сатору, который уже был не в силах сдерживать свои желания в экспериментах.       — Больной извращенец ты, Сатору Годжо, — сказал понизившимся голосом Сугуру, останавливаясь.       - Ты тоже извращенец, раз так стонешь, будто сейчас кончишь.       Я глубоко дышала, почувствовав, как с щеки от напряжения и нетерпения скатилась слеза. Или у меня просто заслезились глаза от нехватки кислорода.       Сугуру увидел моё лицо и сел на корточки передо мной. Я посмотрела в его добрые, тёмные глаза. Он прижался ко мне, глубоко целуя. Он укусил меня за нижнюю губу и сразу же продолжил целовать, наклоняя меня спиной к кровати. Его руки задрали мои бёдра так сильно, что мой таз поднялся над кроватью, и Сугуру нетерпеливо вошёл в меня лишь наполовину.       Влагалище на секунду зажгло и тут же сжалось вокруг члена Гето. Меня затрясло как никогда сильнее. Так всегда бывает: это волнение, которое выплёскивается со всеми эмоциями наружу, когда желаемое у тебя на ладони.       Сугуру держал меня, неторопливо входя, словно после такого жёсткого минета боялся теперь сделать мне больно.       — Сугуру, не издевайся надо мной, — нервно, нетерпеливо сказала я почти хныкающим голосом. — Трахни меня уже.       Он послушал и резко вошёл. Бёдра поднялись в такт его движениям, живот напрягся. Я никогда не могла подумать, что это желание, когда в тебя должен войти член, может быть настолько сильным и головокружительным. Я уже начала думать, что попала не в рай, а в ад, где моей пыткой были вечные прелюдии, а вместо демонов меня мучили главные герои моих сексуальных ночных фантазий.       Сугуру входил в меня резкими и быстрыми толчками, от напряжения выдыхая через нос и иногда не сдерживаясь от стонов. Годжо не хотел давать мне отдыхать.       — Подовиньтесь к краю кровати хотя бы.       — Ты обещал…       — Да не буду я трогать твой зад, Сугуру, — Сатору посмеялся. - Мне она нужна. - Он провёл большим пальцем по моим влажным губам.       Сугуру вышел из меня, и я раздражённо выдохнула. Я была удовлетворена, но недостаточно. Мне было мало, хотелось большего, большего!..       Годжо дёрнул меня к себе за плечи. Пока он стоял на полу, его член оказался у меня во рту. Я тяжело вздохнула с хрипом через рот и стала с трудом дышать через нос. Я видела Годжо кверху ногами, и даже так я отчётливо разглядела, как он снова тянется к Гето, чтобы его поцеловать. Ненасытный Сатору…       Поцелуя я не видела, но я слышала влагу на их губах, тяжёлое сопение и стоны. Даже захотелось постараться ещё сильнее, чтобы усилить эти звуки, сделать их громче и пошлее. Я напрягла мышцы влагалища от удовольствия и стала двигать языком по члену Сатору. Жар разливался по телу, из-за свисающей головы затошнило, поднялось слишком высоко давление. Я даже представить боялась, насколько красной я стала тогда. Ещё больше я начала переживать из-за сбившегося дыхания и нехватки кислорода. Грудь и голову словно сдавило изнутри.       Услышав моё тяжёлое дыхание, Годжо остановился. Он приподнял мою голову и наклонился. Я увидела его яркие глаза, порозовевшие щёки и тяжело вздымающуюся грудь, к которой хотелось прикоснуться. Руки были слабы, поэтому я даже не смогла их поднять.       — Ты слишком охеренная, ты знала это?       — Нет, — прошептала я сквозь стон, глядя на его перевёрнутое лицо.       — Постони ещё раз, — положив руку на мою шею и слегка сжав её, сказал Сатору. И я застонала, но не из-за его просьбы, а его прикосновений, которые нежностью и теплом ударили опьяняюще прямо в голову.       — Ещё раз. Громче.       Его рука чуть сильнее сжалась на шее, но я всё ещё могла свободно дышать. Я смотрела в его глаза и стонала. Сугуру так сильно ударился бёдрами о мои бёдра, что я вскрикнула и на секунду зажмурилась.       — Умница, — сказал Сатору и поцеловал меня. Это было тяжело сделать из-за Гето, который двигался внутри меня как зверь. Не только я терпела так долго, превратившись в одну сплошную похоть.       Уставший Сугуру упал на спину на кровать.       — Повернись к нему лицом и ложись на живот.       Я послушалась Сатору. Сугуру растянул для удобства ноги вперёд. Горячие руки Годжо прижались к моим бёдрами и подняли их резко наверх. Мне ничего не оставалось, кроме как упереться коленями в кровать и бесстыдно выставить зад к Сатору. И он вошёл в меня, я даже не успела подумать о том, в каком неловком положении я оказалась.       Я ощущала это иначе. Сатору двигался плавнее, чуть медленнее, но не менее резко чем Гето. Я протяжно замычала от удовольствия, обнимая Сугуру за бёдра. Я невольно прижалась щекой к его ноге и зажмурилась. Я чувствовала, как смазка щекочет мои губы, как клитор вновь начал гореть от желания новых прикосновений.              — Сугуру, мне… Я… — Я обвила рукой его член, словно хотела поместить в свои движения весь стыд, что накопился во мне. — Можешь как-нибудь сделать то же… самое!.. — я выкрикнула последнее слово, когда Годжо резко вошёл в меня.       — Хочешь, чтобы он отлизал тебе, — спросил Сатору сквозь озорную улыбку, наклонившись к моему уху. Он остановился, ожидая моего ответа.       — Нет, я… Не знаю, — я смогла немного расслабиться от успокаивающего тёплого дыхания Сатору и перевести дыхание. Тело покрылось холодными мурашками. На миг я забыла, о чём только что говорила.       — Думай, Сугуру, как ублажить нашу принцессу, — ударяясь об меня быстрыми толчками, сказал с тяжёлым дыханием Годжо. Он выходил, задерживался и входил снова, заставляя меня вскрикивать и дрожать. Руки и ступни начало ломать от переизбытка приятных ощущений.       — Ложись на меня, — сказал Сугуру. Он сам придвинулся ко мне, когда Годжо ревниво вцепился в мои бёдра и ударил ладонью по ягодице. Я выгнулась и широко распахнула глаза, выдохнув весь воздух их лёгких.       Я лежала на Сугуру, прямо перед его лицом, прижимаясь грудью и животом к его горячему торсу. Его тело было сухим и стройным. Я в полном мере смогла ощутить и насладиться теплом и рельефом его тела.       Я почувствовала, как Сугуру стал членом водить по клитору. Влагалище снова сжалось в ответ на его ласки.       — Это выглядит так возбуждающе с этого ракурса, — сказал Сатору. Под его стон, вырвашейся из напряжённого горла, Гето поцеловал меня, кусая губы и проникая в рот языком. Он был скользкий и горячий. Я не могла молчать, изливаясь нечленораздельными звуками в его рот. Его скользкий член прижимался к пульсирующему клитору и двигался по нему, пока Сугуру быстро водил по основанию рукой.       — Я мог бы войти сюда, конечно, мы бы смогли уже вдвоём тебя трахнуть, — палец Сатору коснулся того места, о котором я сегодня и вовсе хотела забыть. Большим пальцем он прижался к анусу. Я не хотела, чтобы моё удовольствие прервалось таким образом. Я вздрогнула и резко оторвалась от Гето.       — Пожалуйста, Сатору, не надо! Я не хочу. Убери руку.       — Раз просишь, то ладно, — я услышала ухмылку в его словах. Я расслабилась и снова прижалась губами к Сугуру, не до конца насладившись поцелуем с ним. Я настолько сильно хотела целоваться с Гето, что даже приревновала его губы к Годжо. Такие глупые мысли… Но именно они заставили прижаться к Сугуру с особой силой, так, чтобы я смогла ощутить новую волну оргазма от нежных, влажных движений его члена.       Я глухо закричала в его рот и зажмурилась. Сугуру быстро задвигал рукой и беззвучно открыл рот, зажмурившись. Я почувствовала что-то горячее и стекающее вниз по животу.       Я посмотрела на Гето, тяжело дыша и ощущая, какими старательными движениями Годжо двигается во мне, как сильно влагалище сжало его член после моего второго оргазма. И я услышала, как из его рта вырвался надрывный, хриплый стон. Он прижал мои бёдра вниз, прижавшись ладонью к пояснице, и я упала животом на Гето и его сперму, что оказалось самым неловким моментом сегодняшней ночи. Годжо вышел из меня и кончил на мою спину.       Это было приятно, чертовски приятно, таких ощущений я никогда не испытывала, но когда эйфория принялась отступать, я сквозь дрожь и жар в теле начала ощущать липкие жидкости и на спине, и на животе, из-за которых я не могла сдвинуться с места и оставалась в одном положении, смотря широко распахнутыми глаза на Сугуру сверху вниз. Он тяжело дышал и также смотрел в мои глаза. Он улыбнулся, и я отвела взгляд. Наверное, впервые в этот вечер я сильно покраснела не от грязных мыслей, а от невинного смущения.       Сугуру повернул моё лицо к себе и поцеловал. Сейчас он был особенно нежным, словно кот, который требовал к себе внимание и ласки. Я чувствовала, как сильно ему хотелось трогать меня, обнимать, целовать так осторожно и нежно, словно он не кончил пару минут назад на нас двоих.       — Если бы я знал, какая ты, — Сатору хлопнул меня по ягодице, разбивая наши нежности с Сугуру своей грубостью, — я бы давно тебя трахнул.       — Мне очень неловко лежать на тебе, — я поджала губы. Сперма доставляла мне щекочущий, скользкий дискомфорт.       — Встань осторожно, я помогу тебе.       Сугуру поднялся вместе со мной и мы плавно отцепились друг от друга. Не сдержав свой очередной порыв нежности, Сугуру положил руки на мою шею и вновь поцеловал протяжным, неподвижным поцелуем. Губы всё ещё были чувствительные и опухшие, от чего я вновь ощутила какой-то странный невинный трепет, который я вообще не должна была ощущать после такого бурного секса.       — Ой, ну надоели, — Сатору подошёл к нам, прижался к нашим головам, чуть повернул к себе и вытянул губы. Пока я насильно была прижата к уголкам губ Сугуру, Сатору поцеловал коротко в одно время нас обоих.       Я, начавшая прикрываться руками, и опешивший Сугуру удивлённо переглянулись а Сатору над нами посмеялся и сказал: — Вышел прям поцелуй на троих.