Минутная слабость

      Это лёгкое заигрывание стоило Кёнигу многого; он подкинул дров в пылкую душу Хоранги.       Таких смелых, наглых, пошлых и одновременно очаровательных комплиментов Кёниг ещё не слышал. Кореец всё продолжал и продолжал зачитывать подкаты, словно им уделена отдельная секция в его голове. А суровому двухметровому солдату только и оставалось, что метать смущенный взгляд по сторонам.       Одни словечки заставили Кёнига хихикать, а другие гореть со стыда. К щекам приливала кровь, как и к некоторым другим частям тела.       Австрийский солдат вдруг осознал, что никогда не видел такого отчаянного флирта Хоранги с другими. Может, не замечал?       Хоранги краснеет? Нет, этого паршивца вряд-ли можно смутить. Скорее всего, это, как и весь сегодняшний флирт, эффект алкоголя.       Но что-то было в его самоуверенной игривости. Словно большинство строк, идеально описывающие внешность Кёнига были придуманы заранее и давно выучены наизусть. Просто кажется.       Сердце трепетало, отдавая чётким ритмом в уши и заставляя забыть любые намеки на здравый смысл. Апогея ситуация достигла когда Хон-Джин сделал ещё глоток из своего бокала, и все внутренние тормоза слетели окончательно.

***

      Кореец лёг невесомой от соджу головой на плечо товарища. Кёниг всеми силами старался выдавить в себе отвращение и стыд за это пьяное существо, но не мог.       Хоранги неразборвичо мурлыкал какие-то слова на родном языке. Он, конечно, немного успел научить Кёнига корейскому, но сейчас даже носитель вряд-ли смог бы разобрать это бормотание.       Хриплый голос, обжигающий своим пьяным дыханием шею Кёнига сводил его с ума. По спине бежали мурашки, когда холодный как у кота нос утыкался и ёрзал о чувствительную кожу. Сил оттолкнуть пьяное тело не было.       «Хоранги… ты слышишь?» — Австриец пересилил себя, зная что отвести друга в казармы будет лучшим решением, без порывов эмоций.       «Ммх… что?» — в животе Кёнига завязался узел, который приятно отдавал лёгкой ноющей болью в пах.       «Встать сам можешь? Или тебя понести?» — эти два вопроса были слишком сложные для понимания в таком состоянии.       «Меня… кто?» — сделав глубокий вдох, Кёниг набрался терпения.

***

      Он несколько раз поблагодарил солдат, которые помогли ему донести Хоранги до базы и, конечно, Бога. Развязвывая сапоги корейца, Кёниг не мог не думать о том, что помогает какому-то детсадовцу.       Одежда на солдате осталась, так он и лёг в кровать. Точнее, упал как мешок с картошкой.