One Quiet Question

      Идея назначить слушание по делу об опеке, чтобы восстановить контроль над Гарри, быстро укоренилась в голове Альбуса. Он призвал пергамент и перо, чтобы написать письмо, с которого начнется весь процесс. В итоге он написал два письма и наложил на них Чары анонимности, чтобы не оставить ни одной ниточки, которые привели бы к нему. Он нисколько не боялся, что кто-то снимет это заклинание, поскольку в Визенгамоте, Министерстве и даже в МКМ давно существовало негласное правило не ломать такие Чары, чтобы защитить людей, которые думают, что находятся в опасности. В первом письме Альбус сообщал, будто он являлся членом Визенгамота, который присутствовал на слушаниях Сириуса несколько месяцев назад и только сейчас вспомнил, как «Гаррисон» упоминал, что вырос в маггловской семье. Поскольку оба родителя мальчика были магами, Альбус под видом обычного Лорда Визенгамота предположил, что его, должно быть, отправили туда из-за убежденности в том, что он сын Лили. Альбус указал, что «Гаррисона» обязательно необходимо передать под опеку волшебника на случай, если во время пребывания Мальчика-Который-Выжил вдали от Хогвартса на него нападет какой-нибудь Пожиратель Смерти, оставшийся на свободе. Альбус терпеть не мог, когда ему нужно было писать имя «Гаррисон», а не то, которым он впервые начал называть мальчика в Волшебном мире, но поскольку в судебных документах везде значилось имя, данное при рождении, ему пришлось использовать именно его.       Во втором письме Альбус писал от лица еще одного Лорда Визенгамота, на этот раз беспокоясь о психическом состоянии Сириуса. Он притворился будто был также сокурсником Сириуса и привел несколько примеров проявления его и без того неустойчивого характера во время учебы в Хогвартсе, о чем свидетельствовали его розыгрыши и несколько задиристый характер. Альбус также добавил некоторые статистические данные о магах, которые пережили заключение в Азкабане и были освобождены, а также о том, как тяжелые условия тюрьмы повлияли на их психическое состояние. Перепроверив оба письма и убедившись, что все звучит правдоподобно, Альбус свернул их и оставил на прикроватном столике под надежными охранными чарами. На следующее утро, быстро позавтракав, Альбус наложил на себя Гламур, прежде чем отправиться через камин в Дырявый котел. Попав на Косую Аллею, Альбус воспользовался местным совиным почтовым отделением, чтобы его, как отправителя писем, невозможно было опознать по птице. Затем он вернулся в Хогвартс, чтобы просто немного отдохнуть в ожидании возможного вызова на слушание по делу об опеке.       У Сириуса кружилась голова, когда он смотрел на кольцо для ухаживаний Рода Принц на своей левой руке, радуясь, что все так успешно сложилось. Но что еще лучше, так это то, что Гаррисон, Римус и даже новый подопечный Северуса — все были рады тому, что пара вступила в официальные отношения. Вчера даже устроили своего рода семейный праздник по этому случаю. Только Невилл, казалось, чувствовал себя немного не в своей тарелке, но все равно участвовал в празднестве. В какой-то момент, радуясь за своего дядю и крестного, Гаррисон решил спросить, что же привлекло их друг в друге. Сириус густо покраснел, немного стыдясь своего ответа на этот вопрос. — Ну, как ты знаешь, твой отец, Римус и я не особо дружили с Северусом, когда учились в Хогвартсе, — Гаррисон, Римус и Северус кивнули в ответ. — Мой интерес к нему впервые возник, когда я решил разыграть его. Возможно, ты не знаешь, Гаррисон, но мы трое, то есть Мародеры, посещали занятия по предмету, который в дальнейшем был исключен из учебной программы Хогвартса, он назывался «Создание заклинаний». Выполняя одно из практических заданий, мы создали заклятие, которое на короткое время, максимум на час, показывало истинную сущность человека. Римус, будучи ботаником, каким он всегда был, есть и будет, — Сириус игриво хлопнул друга по плечу, — назвал его «Дориан Грей» по мотивам старой истории о Портрете Дориана Грея, где человек продает свою душу, чтобы все его грехи и последствия старения отображались на картине, а не на нем самом. В общем, это Заклятие заставляло человека, на которого оно было наложено, принимать истинный облик своей души. Мы использовали его на некоторых студентах. Одной из них была довольно заносчивая девушка по имени Эрика Васо, которая считала, что она — «дар Магии», и, к сожалению, за ней бегала толпа мужчин, думавших точно так же. После того, как на нее было наложено Заклятие, она превратилась из красавицы, чего я, кстати, никогда не замечал, в нечто, похожее на огра. — О, я помню, — с легким смешком сказал Северус, который и сам никогда не считал эту девушку настолько хорошенькой. — По-моему, кто-то еще написал стишок по поводу ее изменившегося облика, что еще очень долго не давало всем студентам забыть об этом случае? — Да, и, как ни странно, это был Петтигрю, и, если мне не изменяет память, он сказал, что прочитал эту строчку в маггловской книге летом и решил, что это подходит к ее новому образу, — ответил Римус, прежде чем продекламировать: «Волосы цвета крапивы колышутся, Кожа бугрится как кашица, Лицо зеленым неоном светится, Зомби краснеют от зависти.» — Как бы то ни было, я решил применить Заклятие к Северусу, полагая, что он либо останется прежним, либо примет облик человека, злоупотреблявшего Черной магией. Я представил, как у него запали глаза, волосы превратились в спутанные лохмы и изменился цвет его радужки, так как мы всегда предполагали, что он часто прибегал к темным ритуалам. Тем не менее, я не хотел делать это при свидетелях, поскольку это доказывало бы, что Джеймс, Римус и я были теми, кто создал это Заклятие. Поэтому я выждал момент, пока не нашел Северуса, читающего книгу в одиночестве. У меня была камера, чтобы я мог показать остальным, во что он превратился. Результат Заклятия меня шокировал, ведь Северус, как мне показалось, стал довольно горячим. В конце концов я все-таки сфотографировал его, но никогда никому не показывал этот снимок, просто оставив его себе как напоминание о том, каким человеком на самом деле является Северус. — Хотя я признаю, что после пребывания в Азкабане я забыл об этом и не вспоминал, пока не почувствовал тепло его палочки, когда выхватил ее, чтобы уничтожить вопилер Молли в Большом зале. После того, как мое имя было официально очищено, я пытался найти этот снимок, но не смог, поэтому мне пришлось создать новый, — Сириус сунул руку в карман своей мантии и вытащил маленький медальон. Никто не знал, что он его носил. Затем он открыл медальон и позволил им всем заглянуть внутрь, чтобы увидеть фотографию спящего человека с длинными волнистыми волосами, рассыпавшимися коричневато-черным ореолом вокруг худощавого гладкого лица, на котором не было следов от варки зелий более десяти часов в день, как обычно бывало у Северуса. — Я приношу извинения за то, что сфотографировал тебя, пока ты спал, — покраснев, сказал Сириус, — но я не был уверен, что ты не будешь против, если я спрошу разрешения. — Возможно, я бы и не согласился, но, услышав эту историю, я бы не был против, — признался Северус, прежде чем заключить Сириуса в объятия. Римус с небольшой улыбкой наложил на них Заклятье Дориана Грея. Это вызвало смех у присутствующих, что заставило пару отлипнуть друг от друга, но, поняв причину смеха, оба мужчины присоединилась к общему веселью.       Северус выглядел как нечто среднее между героем боевика с киноафиши и мужчиной с обложки дешевого любовного романа, а Сириус помолодел лет на пятнадцать, доказывая, что в душе он еще ребенок. На лице Сириуса было больше морщинок от смеха, чем обычно, а челка была немного длиннее, из-за чего ему приходилось некоторое время всматриваться сквозь нее в окружающих, отчего казалось, что он смотрит щенячьими глазами. Римус быстро достал фотоаппарат и сделал несколько снимков этой пары, а Северус и Сириус попросили копии для себя, как только фото будут проявлены.       Сириус отомстил им всем за то, что смеялись над ним. Будучи единственным человеком, помимо Римуса, который знал, как произносить Заклятие, он наложил его на всех. Римус не сильно изменился, однако его тело стало таким, каким бы оно выглядело без отягчающих последствий ликантропии. Невилл превратился из несколько полноватого и неуклюжего мальчика в молодого мужчину с прямой спиной, словно у него был стальной позвоночник. Гаррисон был еще одним человеком, который не сильно изменился физически, возможно, из-за того, что Заклятие, казалось, окутывало его, так что остальным, кроме Сириуса и Тома, было почти невозможно его разглядеть. Том, за вид которого Северус немного беспокоился, казалось, стал похож на рыцаря, а магическая нить связывала его с Гаррисоном, что на данный момент было единственным способом, с помощью которого некоторые из их группы могли увидеть интроверта-первокурсника. Заклятие также повлияло на облик обоих Дурслей. Вернон еще больше похудел, а на его рубашке появилось изображение большого сердца, что напомнило Гаррисону финальную сцену из фильма «Гринч — похититель Рождества». Внешнее преображение Дадли, к сожалению, не вызвало ни смеха, ни радости. В глубине души бывший хулиган был охвачен отвращением к себе и постоянной тревогой, над которыми мальчик пытался работать. В итоге это сделало Дадли похожим на жалкое существо, которое замкнулось в себе, но тянулось к другим только ради физического контакта. При виде нового волшебного образа Дадли некоторые отшатнулись от него, но не все. Гаррисон и Вернон крепко обняли Дадли, что в то же мгновение немного изменило его внешность, превратив в более подтянутого мальчика с улыбкой на лице. Эта перемена удивила и Римуса, и Сириуса, которые не знали, что Заклятие способно на такое. Хотя все начиналось как вечеринка в честь начала отношений Сириуса и Северуса, но последующий час все присутствующие провели на своего рода сеансе групповой терапии, чтобы помочь друг другу лучше понять, что их внешность говорит об их душевном состоянии.       Они помогли Дадли решить некоторые внутренние проблемы, а также выяснить, почему Гаррисон, даже после всех положительных изменений, произошедших в его жизни с момента получения письма из Хогвартса, все еще старался оставаться незамеченным. Гаррисон, пожав плечами, сказал: «Мне не нравится, что люди уделяют мне много внимания в связи со смертью папы и тети Лили, поэтому я бы хотел, чтобы они оставили меня в покое и позволили мне жить своей собственной жизнью». Остальные признали, что он был прав, а Северус и Сириус припомнили нескольких студентов, которым все еще не давал покоя тот факт, что Мальчик-Который-Выжил учится в Слизерине.       На следующий день после вечеринки в Будку Бродяги прилетела сова с извещением о назначении слушания по делу об опеке над Гаррисоном Орионом Поттер-Блэком. На разбирательство были вызваны Сириус, Вернон, Дадли и, конечно же, Гаррисон. Они должны были явиться в Визенгамот 30 декабря на слушание, которое, кстати, было последним делом, запланированным судом на этот год. Догадавшись о причастности Дамблдора к происходящему, Римус связался с некоторыми своими союзниками, а также с банковским управляющим Гаррисона. Посчитав, что Альбус пытается либо самолично получить опеку над Гаррисоном, либо передать детеныша кому-нибудь из своих пешек, Римус начал обучать Северуса Заклятию Дориана Грея, чтобы, если все же кто-то будет назначен новым опекуном Гаррисона, они могли бы наложить на него Заклятие и показать истинный облик этого человека.       И Римус не пожалел об этом решении, так как, когда они всей компанией прибыли в Визенгамот, они столкнулись с Уизли. С учетом, что ни Уизли, ни Прюэтты в настоящее время не занимали место в Совете, единственная причина, по которой они могли быть там, — это попытка Альбуса передать Гаррисона под их опеку, чтобы «воспитать его должным образом». Слушание проводил не сотрудник Министерства по делам несовершеннолетних, а сам Министр Магии. Поскольку на встрече обсуждался вопрос о том, кто получит опеку над Гаррисоном, голоса, которыми распоряжалась Нарцисса как доверенное лицо Гаррисона и Сириуса, не могли быть учтены. Северус был удивлен, обнаружив, что в отличие от простого слушания, на котором обычно бывало лишь несколько членов Визенгамота, сегодняшнее заседание проводилось в полном составе. Это помешало Римусу занять место где-нибудь рядом со своей стаей, так как, будучи оборотнем и в соответствии с Законами против существ, мужчина был вынужден занять место в самом дальнем углу зала, где мог только наблюдать за происходящим. Это означало, что Северус должен был наложить Заклятие Дориана Грея на любого, кого выдвинут в качестве возможного опекуна Гаррисона.       Слушание началось с оглашения анонимного письма, полученного Визенгамотом, о том, что Гаррисон живет с магглами. Некоторые участники заседания, которые присутствовали на Рождественском балу Сириуса и познакомились с Верноном, спросили, что в этом плохого и почему это так важно. Альбус поднялся на ноги, одернув мантию. — Гаррисон живет с магглами, когда он не находится в школе. Самым важным здесь является его безопасность. В данный момент я мало что знаю о жизни мальчика в доме магглов, но я беспокоюсь, что кто-нибудь из сторонников Волдеморта, тех, кто называет себя Пожирателями Смерти, узнает, где живет Гарри, — сказал Альбус, слегка кашлянув, — я имею в виду Гаррисон. Нынешний опекун мальчика, как маггл, не сможет защитить его. И, как известно многим в нашем сообществе, Пожиратель Смерти без колебаний убьет всех членов семьи магглов, чтобы избавиться от Гаррисона. — Есть ли у кого-нибудь возражения против этого заявления? — спросил министр Фадж. — Эм, извините, не уверен, что мне можно говорить, но я должен кое-что сказать, — произнес Вернон, поднимая руку, прежде чем встать. — А вы кто такой? — уточнил Фадж, глядя на мужчину свысока, и усмехнулся, заметив, что тот не был одет в подобающую одежду или мантию. — Я — Вернон Дурсль, и я, как вы это называете, тот самый маггл, который пока что еще является опекуном Гаррисона, — ответил Вернон. — Вам дадут слово позже, сэр, — сказал Фадж. — Но у меня есть возражение против заявления этого человека о безопасности моего племянника и моей семьи, — не отступал Вернон. — Ну, хорошо, можете говорить. — Спасибо. Так вот, более десяти лет назад, когда я заметил ребенка на пороге, возле него лежало письмо. Этим летом я, наконец, прочитал его и думаю, что информация оттуда поможет прояснить некоторые факты о мерах защиты Гаррисона в моем доме, — сказал Вернон, доставая из нагрудного кармана письмо, которое они просили Кричера забрать из дома №4. — Согласно письму, отправленному кем-то по имени Альбус Дамблдор, перед тем, как оставить Гаррисона у нас, он установил вокруг моего дома так называемую Защиту Крови.       Несколько членов Визенгамота ахнули от шока. Не обращая внимания на удивленный возглас, Вернон продолжил. — Я не имел представления, что такое Защита Крови, поэтому отправил письмо Гаррисону, когда он был в школе, чтобы узнать об этом. Через несколько дней я получил ответ, в котором говорилось, что Защита связана с жертвой Лили. И хотя моя невестка на самом деле не была родственницей Гаррисона, ее самопожертвование все равно связало их. Услышав, что Защитные Чары могут и не работать из-за того, что Гаррисон и Лили не были одной крови, мы нашли специалиста по этому виду магии, который также помог Гаррисону и моей семье лучше понять ваш мир. Он провел несколько тестов, которые показали, что Чары на месте, но также внес некоторые дополнения, которые помешали бы кому-то с так называемой Черной Меткой добраться до моего дома, — сказал Вернон, прежде чем занять свое место.       Как члены Визенгамота, так и зрители, приглашенные присутствовать на слушании, начали тихо перешептываться. — Кхм, да, спасибо за ваш комментарий, — сказал Фадж, бросив быстрый взгляд в сторону Альбуса, словно раздумывая, как теперь продолжать заседание. — Да, спасибо за то, что рассказали о защите, которую я установил для безопасности Гаррисона, — сказал Альбус, пытаясь быстро сообразить новую стратегию, — однако, если бы вы сообщили о Защитных Чарах на открытом заседании, Пожирателям Смерти было бы проще узнать о них и найти способы их обхода. Прошу всех обратить внимание, что, хотя мистер Дурсль, похоже, действительно заботится о Гаррисоне, его неосведомленность о нашем мире может привести к тому, что Мальчик-Который-Выжил окажется в опасности. Да, на данный момент его дом защищен, но что-то может произойти, когда он будет забирать Гаррисона с вокзала после возвращения из Хогвартса. А что, если они отправятся на Косую Аллею или в другой волшебный торговый район? Мистер Дурсль не знает на что обращать внимание и по каким признакам опознать тех, кто использует Темную Магию, — завершил свою речь Альбус, вызвав еще больший гвалт в толпе зрителей. — Вы все, кажется, забываете, что Гаррисон — мой племянник, так что, если у вас есть проблемы с тем, что он живет с магглами, то он может пожить у меня. На самом деле, поскольку мы уже нашли общий язык с Верноном, и он также обеспокоен безопасностью Гаррисона, то они все могли бы переехать жить ко мне, — сказал Сириус, поднявшись со своего места, так и не дождавшись, что его вызовут. — Лорд Блэк, хотя вы правы, но, я боюсь, что мы получили несколько писем и по поводу вашей неспособности быть опекуном Гаррисона, — возразил Фадж, вытаскивая несколько страниц пергамента, полученных Министерством. Он не знал, что анонимные письма были отправлены Альбусом, а остальные написаны его сторонниками. — В этих документах содержатся многочисленные свидетельства того, что во время учебы в Хогвартсе вы страдали так называемым семейным безумием Блэков и совершали довольно безрассудные поступки. Стали незарегистрированным анимагом, чтобы проводить время с оборотнем, не зная, примет ли этот оборотень вас как своего собрата. Бесчисленные розыгрыши в школе, которые могут быть расценены как форма издевательства над учащимися других факультетов. И даже сейчас вы продолжаете угрожать кому-то вскоре после того, как ваше имя было очищено, — сказал Фадж, перелистывая страницы. Сириус чуть не зарычал, так как подозревал, что именно Молли Уизли написала о том, что он «угрожал ей», когда пришел в Нору потребовать у «женщины-банши» оставить Гаррисона в покое. — Ваше пребывание в Азкабане, несмотря на то, что оно было незаконным, могло также повлиять на ваш рассудок, вызвав еще большее развитие фамильного безумия, — заявил Фадж, отшвырнув страницы с жалобами.       Удар бумаг о стол будто вызвал подземный толчок, в зале раздался громкий хлопок, заставивший всех обернуться в поисках источника звука. Послышался еще один хлопок, и источник был найден, когда перед столом, за которым сидел Гаррисон, появился Гоблин. — Кто вы, черт возьми, такой? — спросил Фадж, заставив нескольких Лордов и Леди вздрогнуть от его неуважения к Гоблину. — Костолом, управляющий Семьи Блэк, — четко и членораздельно произнес Гоблин. — И я не позволю вам клеветать на моего клиента. Да, Лорд Блэк провел в Азкабане почти десять лет, но с тех пор, как его освободили, он несколько раз встречался с Гоблинами Целителями разума, — сказал Костолом, передавая результаты этих встреч не Фаджу, а мадам Боунс, которая разбиралась в подобных бумагах. — Похоже, все в порядке, Министр, и, по словам Гоблинов, психическое здоровье Сириуса на довольно высоком уровне, — поделилась мадам Боунс. — Это по сравнению с другими волшебниками или с тем, каким он был в прошлом? — спросил Альбус с ноткой ехидства в голосе. — Он здоров, Альбус, это все, что вам нужно знать, — ответила Амелия, бросив на мужчину короткий взгляд. — Мне вот любопытно, есть ли другие волшебники, которые могли бы с такой же легкостью принять Гаррисона. Например, семья Уизли, — сказал мужчина, махнув рукой в сторону семьи, шокировав Артура и Перси Уизли, которые до этого момента не знали, зачем их пригласили на слушание. — В конце концов, Гаррисон подружился с юным Перси, — добавил Альбус, подойдя к старосте Гриффиндора и положив ему руку на плечо. — Сириус вполне способен присмотреть за своим племянником в случае, если мы решим разлучить Гаррисона с мистером Дурслем, — заявила Амелия. — Мы в этом так уверены? — спросил Альбус, его взгляд скользнул вниз, к новому кольцу на левой руке Сириуса. — Пусть он может быть здоров, это не значит, что он подходит. Я вижу, Лорд Блэк носит кольцо для ухаживаний. — Какое это имеет отношение к делу, Альбус? — спросил Сириус, злясь на старого ублюдка. — Ну, если меня не подводит зрение, кольцо, судя по всему, было подарено членом Рода Принц. И единственный живой представитель этой семьи, о котором я знаю, — это Северус Снейп. Мне известно, что в юности у вас были некоторые проблемы с этим человеком, и, хотя я рад, что вы помирились, мне жаль говорить тебе это, Сириус, но Северус — Пожиратель Смерти. Он, конечно, утверждает, что прозрел и отвернулся от Волдеморта, но если это ложь, то он, возможно, использует ваши отношения, чтобы добраться до Гаррисона и выдать его своим коллегам, Пожирателям Смерти, — сказал Альбус, заставив толпу снова роптать. — КАК ТЫ СМЕЕШЬ?! — прогремел Сириус, которому так хотелось достать свою волшебную палочку и проклясть этого ублюдка.       В то же время Северус слегка улыбнулся сидящему рядом с ним Тому. — Так я Пожиратель Смерти, да, Альбус? — Северус встал, и в зале воцарилась тишина, как будто было произнесено заклинание, поглощающее все звуки. — Как известно из судебных процессов над Пожирателями Смерти, все члены этой группировки носили метку независимо от того, на каком уровне они находились, даже если они только что присоединились. Метка всегда наносилась на руку человека, левую или правую, в зависимости от того, какая ведущая. А теперь скажи мне, Альбус, по-твоему, я похож на меченого? — спросил Северус, закатывая рукава, обнажая бледные руки. Северус улыбнулся. Вскоре после Ритуала по возвращению Тома к жизни теперь уже помолодевший бывший Темный лорд снял метку с его руки.       Дамблдор, казалось, был ошеломлен, его рот открылся от удивления, когда он увидел безупречно чистые руки Мастера Зелий, ведь он точно видел на одной из них Черную метку ранее. — Хм, ты мог скрыть ее под Чарами, — предположил Альбус. — Тогда проверьте меня, — сказал Северус, и ведьма, сидевшая рядом с ним, достала свою волшебную палочку и произнесла заклинание, снимающее Чары Гламура. Костолом тоже подошел, чтобы подтвердить, что на Северусе также нет и гоблинских чар, поскольку их могут снять только представители его вида. — Мне все равно, что на нем нет метки, ни Сириус, ни Северус не имеют права присматривать за Гарри, его следует отдать мне, чтобы я помогла правильно его воспитать, — Молли надоело оставаться в стороне от происходящего. — Миссис Уизли, вы будете хранить молчание, — сказал Фадж, стукнув молотком, в то время как многие в зале мрачно посмотрели на женщину за то, что она осмелилась потребовать для себя опекунства над Гаррисоном.       Рассудив, что настало самое подходящее время, поскольку большая часть собравшихся смотрела на семью рыжих, Северус, держа палочку в держателе, использовал Магию желаний, чтобы наложить Заклятие Дориана Грея на всех присутствующих Уизли. Все ахнули, увидев, какие перемены произошли в их внешнем облике. При этом мистер Уизли и Перси не сильно изменились: их одежда засияла, придавая им благородный вид, а на мантии Артура появилось сердечко, похожее на то, что было на заколдованном Верноне. Остальная семья — это совсем другая история. Джинни, которая всегда делала все возможное, чтобы ее считали милой и привлекательной девочкой, теперь выглядела как старая карга из-за того, что ее гордыня и самолюбование затмевали многие достойные качества. Рон, который мнил себя героем, хотя и был не более чем хулиганом и задирой по отношению ко всем, кого считал слабее себя, превратился в тролля. Таким образом проявилась его жестокая натура. Вокруг его преобразившейся головы появились маленькие облачка, демонстрирующие кадры его хулиганских «битв». Фред и Джордж стали похожи на маленьких детей, и они начали играть в какую-то игру, правил которой, казалось, не понимали, но при этом искренне получали от нее удовольствие. Что касается облика Молли, то ее рот увеличился почти в три раза по сравнению с обычным размером, что демонстрировало ее взбалмошный характер. Глаза и нос тоже в разы выросли, что Сириус и Северус расценили как признак того, что она постоянно пытается влезть не в свое дело. У Джинни, Рона и Молли на шее также висели мешочки с деньгами, на каждом из которых вышито: «Дай мне еще денег». Кроме того, теперь на всех троих были надеты дурацкие кепки с надписью «Мои убеждения», свидетельствующей о том, что они слишком поглощены своим собственным видением мира и отказываются принимать какое-либо другое мнение.       В зале надолго воцарилась тишина, пока все рассматривали преобразившихся Уизли, прежде чем Фадж начал кричать кому-то, чтобы тот вернул их обратно или отменил заклинание. Наблюдая за устроенным хаосом, Сириус не смог удержаться и наложил такое же Заклятие на Альбуса, но под траекторию чар попал и министр. Раздались взрывы смеха, когда Фадж превратился в нечто среднее между клоуном и придворным шутом. Но когда дело дошло до Альбуса, смеха не последовало вовсе, поскольку от человека, казалось, исходила черная аура в виде тучи. Глаза Альбуса выглядели ввалившимися, с темными кругами вокруг них, а вся поверхность век потемнела. Глаза, казалось, притягивали людей, словно черная дыра. Тело мужчины искривилось, а его палочка каким-то образом превратилась в хлыст. Но самым шокирующим было то, что на его голову была надета кривая и сломанная пародия на королевскую корону. Поскольку Альбус, как и любой другой человек, на которого было наложено Заклятие Дориана Грея, не знал о своем преображении, он начал призывать к порядку. Тогда все увидели, как струйка магии, казалось, вылетела изо рта мужчины, складываясь в музыкальные ноты. Сириус, Северус, Римус, Том и Гаррисон распознали в этом проявление способностей к Проклятью Крысолова. — Достаточно, — сказал Фадж, стукнув молотком по столу. — Я не допущу, чтобы это разбирательство превратилось в цирк.       Многим из собравшихся пришлось зажать рот руками, чтобы не рассмеяться над словами министра, учитывая его внешний вид. — Тогда я предлагаю проголосовать, чтобы решить этот вопрос, — предложил Люциус со своего места. Он был заранее проинформирован о Заклятии Дориана Грея и его возможном применении. — Все согласны с тем, чтобы Гаррисон сменил свое текущее место жительства? — спросил Фадж. Половина участников подняла руки, в то время как другая половина проголосовала за то, чтобы Гаррисон остался у Дурслей. После еще нескольких раундов голосования было решено, что Сириус может продолжить реализацию своего плана. Семья Дурслей вместе с Гаррисоном будут проживать у Будке Бродяги в периоды, когда мальчик не находится в Хогвартсе, и слушание было закрыто. Заклятие Дориана Грея будто ждало окончания процесса, так как его действие ослабло с последним ударом молотка.