Сан-Франциско, семь лет назад.
— Эй, парень. Джек показал ему маленький мешочек с белым порошком. Осторожно, чтобы ни один из парней, столпившихся под фонарём на углу, его не увидел. Нил поколебался. Хотя желания было не занимать. Ему отчаянно хотелось дури. Особенно сегодня вечером. Но в наркоту Джека обычно подмешивалась какая-то дрянь. Две ночи назад Сет получил передозировку. Им пришлось бросить его возле отделения «Скорой помощи» и сбежать. Он ненадолго задержался возле больницы; руки его покрывала рвота Сета, а сердце колотилось от страха и наркоты. Ему так хотелось войти внутрь, к тёплому жёлтому свету. А снаружи было холодно, темно и грязно. Нил гадал, каково это — неистово и отчаянно спасать чью-то жизнь, а не просто существовать в безумии и безысходности. — Попробую обойтись. — пробормотал парень, выдавливая из себя улыбку. Но Джек не спешил улыбаться. — Не сегодня. Он был прав. Нервы Нила натянулись как струны, а желудок узлом скрутило от боли. Он едва мог держаться прямо — напряжённые мышцы сжимались, заставляя горбиться. Джостен сунул стиснутые кулаки в карманы кожаной куртки из секонд-хенда. Джек мотнул головой в сторону тёмной улицы, куда не доставал свет фонаря. — В первый раз тебе стоит расслабиться. Просто ни о чём не думай. Пусть случится, что должно. Подзаработаешь деньжат. Раз — и готово. Нил кивнул и употребил порошок прямо из рук Джека. Будто животное, что ест из рук хозяина. — Что это? — спросил парень, когда глаза заслезились. Но потом по венам разлилась сладкая нега, и его уже не волновало, что он только что вдохнул. Несколько кратких, ярких мгновений ничто не имело значения. Угрожающая темнота ночи сменилась мягкой дымкой. Страх перед тем, что он собирался сделать, отступил, и ему было плевать на всё, кроме сиюминутных ощущений. Хотелось, чтобы подобное длилось вечно. Если сегодня вечером он решится, у него будут деньги на новую дозу. Джек похлопал его по спине. — Так лучше? Готов действовать? Нил лениво улыбнулся. — Теперь ты мой сутенёр? — Просто присматриваю за тобой. — проговорил он, ведя Нила обратно за угол, под уличный фонарь. — Нам скоро платить за аренду. Платить за аренду. Парень неопределённо хмыкнул. Они заняли заброшенный дом в злачном квартале. «Арендной платой» считались отступные, которые они отдавали парням, нашедшим это место первыми. Приходилось раскошеливаться, да и потребность в дури постоянно росла. Так что средства были на исходе. Двое парней, стоявших на углу улицы, окинули меня не слишком дружелюбными взглядами. — Ревнуют, — пояснил Джек и слегка потрепал его за подбородок. — Взгляни на себя. Горячий красавчик, сладкая попка. Да ты просто создан для этого. Создан для этого. Благостная теплота притупилась, а вяло стучавшее сердце заколотилось быстрее. Ощущение кайфа теперь смешалось со страхом и отвращением. Сейчас Нил понятия не имел, для чего же создан. Он с трудом узнавал себя, словно между ним прежним и настоящим пролегло расстояние в миллион миль. Конус желтоватого света осветил его, будто прожектор. Чтоб не упасть, он опёрся рукой о фонарный столб. Ладонь коснулась твёрдого, шершавого бетона. Настоящий. Только он и казался здесь реальным, в то время как проникшие в кровь наркотики боролись с голосом разума, твердившим, что он совершает ошибку. — Джек… Но он уже ушёл, скрылся в ночи вместе со стоявшими на углу парнями. Подобно упырям, они затаились на границе круга света. Нил с такой силой цеплялся за фонарный столб, что заболели пальцы, но так и не смог его ухватить. Столб оказался слишком широк для его руки. Ему не за что было держаться. Между лопаток струился пот. А вне пятна света, где-то за углом, город накрыла ночь. Подъехала машина. Окно пассажирского сиденья поползло вниз. Нил смутно осознал, что с полдюжины парней вокруг мгновенно переключили внимание на водителя. Он казался всего лишь расплывчатой фигурой за рулём. В его руке, зависшей над пассажирским креслом, светился оранжевым тлеющий кончик сигареты. Парни засвистели и, наклонившись, принялись трясти перед ним задницами. Сквозь издаваемый ими шум и гул в ушах пробился голос водителя: — Ты. Он. В тусклой темноте огонёк сигареты поплыл ко рту мужчины. И вспыхнул ярче, когда тот затянулся, позволяя разглядеть лицо. Среднего возраста. С обвислыми щеками. Взгляд чёрных глаз под густыми бровями прикован к нему. — Сделай вид, что тебе приятно, — наставлял его Джек в грязном углу заброшенного дома. — Что они тебе нравятся. Всё это игра. Изображаешь притворство и получаешь деньги. Легко и просто. Свет фонаря освещал его сцену. Мужчина в машине был зрителем, и ждал он только его. Другие парни, чертыхаясь, растворились в темноте. Нил крепче вцепился в фонарный столб. Грубый бетон царапал кожу. Если он отпустит его и сядет в машину, то изменится навсегда. Дым выплыл из открытого окна. Тёмный город дышал, словно монстр. Что бы Нил не принял, наркотик оказался слабым. И вызываемое им радостное возбуждение, призванное облегчить задачу, уже прошло. «Не отпускай. Держись, и будешь в безопасности. Отпустишь — и уже никогда не станешь прежним.» Другой голос возразил: «Каким — прежним?» Нилом Джостеном, сыном Мэри Хэтфорд и Натана Веснински? Этого парнишки больше не существовало. Его уже лишили прежней жизни за тяжкий грех. Ведь он тайком провёл кого-то в свою спальню. Да не абы кого. Другого парня. Девятнадцатилетнего мужчину. Неважно, что парень был хорошим. И что они просто целовались. Никого не волновало, что они любили друг друга. Что с ним, впервые за свои шестнадцать лет, он почувствовал себя настоящим. От прежнего Нила не осталось ничего, кроме стремления. Бесконечного, отчаянного желания вспомнить, каково это — быть любимым. Но ещё сильнее хотелось забыть, что чувствуешь, когда тебя отвергают. Ему пришлось заполнять пустую оболочку таблетками, дурью… Всем подряд. Постоянно, когда он бодрствовал. И уже не осталось ни работы, за которую можно цепляться, ни расписания, чтобы его придерживаться. Потому что эта потребность не признавала чужих законов, она стала вечной. И лишь мужчина, ждущий его в машине, мог помочь и дальше её обеспечивать. Да и какая разница, что придётся торговать собой? Ведь родители его таким и считали. Как и Джек. Может, если он станет продавать себя достаточно часто, он и сам начнёт так думать. Возможно, даже к этому привыкнет. Он уже осквернил своё тело. Так почему бы не позволить другим попользоваться? Нил создан для этого. Всё просто. Он отпустил столб.1. Пролог. Нил
21 марта 2024 г. в 13:02
Примечания:
Пб открыта, реакты, ошибки, комментарии и вообще всё подряд очень приветствуются!!
Примечания:
Тгк: https://t.me/Jen_writes_again