Тайна старинного портрета

      Утром молодежь, ожидаемо, проспала. Госпожа Чон не посчитала нужным будить своих птенчиков, справедливо полагая, что в воскресенье можно и поспать, если хочется. Сама она вставала рано, но не принуждала себя к этому. Просто так был настроен ее организм. Ближе к одиннадцати часам, когда хозяйка по традиции собралась пить кофе с круассанами, на втором этаже обнаружились признаки жизни. Госпожа Чон улыбнулась и, сходив на кухню, принесла еще две кофейные чашечки.       Первым в гостиную спустился Чонгук.       — Доброе утро, — поприветствовал он бабушку.       — Доброе, доброе! Ну ты и соня, Чони, все проспишь! — благодушно подколола внука его бабушка.       — Ладно тебе, ба! Могла бы и разбудить, если что не так.       — Да все так, не злись, Чони.       — Не злюсь, ба, — пробормотал насупленный Чон и, взяв чашку, налил себе кофе. Минут пять спустя в комнате появился Тэхен. Омега буквально излучал чистоту и роскошь. И еще счастье. Он будто стал еще красивее, когда понял, что любим взаимно, и когда смог отпустить все зажимы, мешавшие ему. Увидев омегу, Чонгук подскочил с места и направился к тому.       — Я скучал, — тихо проворковал альфа почти прямо в губы Тэ.       — Я тоже.       — Побоялся зайти к тебе, не хотел будить.       — Я тоже, — повторил свою же реплику Тэ. Больше ждать Чонгук не мог и накрыл губы Кима легким, нежным поцелуем, омега, разумеется, ответил и заулыбался прямо в поцелуй, когда тот затянулся:       — Гуки, твоя бабушка здесь, — прошептал Тэ.       — И что? — так же тихо ответил Чон, продолжая ласкать желанные губы. — Ей не видно, что мы тут делаем. Она позади меня.       — Гуки, пойдем к столу, — прервал альфу Тэхен и, взяв под руку, развернул Чонгука спиной к себе.       Госпожа Чон уже нацепила на нос очки и листала свой многострадальный журнал, усердно делая вид, что она ничего не видела и не слышала.       Молодые люди направились к столу. Тэхен и госпожа Чон поприветствовали друг друга. Женщина пробежала глазами по белоснежной футболке, которая была надета на Тэ. Треугольный ворот открывал шею и красивые ключицы, но взгляд Чанми привлекло совсем не это. На шее омеги висел кулон на тонкой серебряной цепочке. Круглый, с многочисленными красными камушками, образующими форму цветка.       — Какая красивая вещица, — сказала госпожа Чон, указав глазами на кулон. — С виду старинная.       — Да, Вы абсолютно правы, — утвердительно кивнул головой Тэ. — Это, считай, раритет, фамильная драгоценность нашей семьи.       — Вот как? — сделала удивленный вид госпожа Чон и кинула быстрый взгляд на Чонгука. Альфа сидел, широко открыв глаза в ожидании дальнейшего рассказа и не шевелился.       — Этот кулон принадлежал когда-то одной женщине из нашей семьи. К сожалению, мы не знаем ее имени. Но украшение по ее просьбе передается из поколения в поколение старшей или старшему омеге.       — Как интересно, — задумчиво произнесла госпожа Чон. — А вы пытались узнать, кто она, эта омега?       — Конечно, но попытки не увенчались успехом. Это было слишком давно, следы утеряны. А так хотелось бы узнать хоть что-то, — мечтательно проговорил Тэ, допивая горячий кофе из чашки.       Чонгук, поняв, куда идет разговор, вышел из-за стола и направился в кладовку, где временно спрятал картину, чтоб она случайно не попала никому на глаза. Когда он вернулся, омеги уже вышли из-за стола и расположились на диване. Чон взглянул на бабушку, та еле заметно кивнула ему. Чонгук развернул портрет и показал его Тэхену.       — Вот она, та женщина, ваша дальняя родственница, Тэхени. Ее звали Джемма Чон, — произнесла Чанми.       Тэхен уставился на портрет. Омега сразу уловил поразительное сходство этой женщины с собой. Кроме того, на шее у красавицы висело такое же украшение, как и у него. Или то же самое.       — Не может быть, — настороженно произнес Ким. Откуда это у вас?       — А это наша семейная реликвия, и семейная легенда, связанная с этой самой Джеммой.       И госпожа Чон рассказала пораженному увиденным Тэхену все то, что вчера рассказывала Чонгуку.       — К сожалению, это все, что мы знаем. Продолжение этой истории, что очевидно, развивалось на греческой земле.       — Невероятно, — заговорил, наконец, Ким. – Будто сказка какая.       — Мы тоже долгое время думали, что это все выдумка. Но когда Чонгук нашел этот портрет и сказал, что знает человека, как две капли воды похожего на эту женщину, и что этот человек греческий бизнесмен, мурашки забегали у меня по коже, Тэхени. А когда ты зашел в гостиную и я увидела это украшение на твоей шее…       — Понимаю, да… Это потрясающее совпадение… Погодите, Вы сказали, что эта женщина сестра вашей прапрабабушки. То есть, получается, что она моя прапрабабушка, так?       Чанми кивнула.       — Таким образом, их отец, наш общий с Чонгуком предок? И мы тоже дальняя, очень дальняя, но родня?       — Получается, так, Тэхени, — развела руками госпожа Чон и прослезилась. Она сама, увлекшись этой историей и чудесным открытием, даже не подумала о том, что только что озвучил Тэ.       Весь день семейство вновь и вновь возвращалось к обсуждению истории своей семьи. Все трое уже воспринимали друг друга родственниками и никак иначе. Госпожа Чон была рада больше всех, потому что, как она считала, обрела еще одного, третьего, внука. Они перебирали череду событий и решений, которые привели их туда, где они сейчас находятся. И все трое благодарили судьбу, что помогла и свела их вместе.       Вечером Чонгук и Тэхен остались в гостиной одни. Госпожа Чон отправилась поливать свои розы, запретив внукам помогать ей, и наказав заниматься друг другом.       — Интересно, Чонгуки, мы все тайны раскрыли или есть еще что-то? После этих выходных, я, честно говоря, начал побаиваться, не вылезет ли еще чего.       — И ты совершенно прав, Тэ, обязательно вылезет.       — Ты о чем, Гуки, — насторожился Ким и почти испуганно взглянул на Чона.       — Ну как тебе сказать, — задумался Чонгук и подошел ближе к стоящему у открытого окна Тэхену. Тот неотрывно наблюдал за альфой.       — Тэхен, — начал свою речь Чонгук. — Я уже говорил, что намерения мои по отношению к тебе крайне серьезные, а чувства — сильные и настоящие. Я люблю тебя, Тэ. Выходи за меня, пожалуйста.       С этими словами он достал из кармана коробочку, открыл ее и преподнес омеге изящное дорогое кольцо. Тэхен, в общем-то, надеялся и мечтал о том, что Чон когда-нибудь сделает ему предложение, но сейчас не поверил своим глазам.       — Ты серьезно, Чонгук?       — Абсолютно.       — Я тоже тебя люблю. И конечно же, я согласен, — воскликнул Тэхен, не сдержав слез. А Чонгук тем временем ловко надел на пальчик омеги кольцо, притянул того к себе и нежно поцеловал.       — Ну, вот и все, ты теперь мой жених, Ким Тэхен, — гордо заявил Чон.       — Пойдем, расскажем бабушке, Чонгуки, — предложил омега, и они, счастливые и влюбленные, вышли на улицу и направились в сторону сада.       Намного позже утомленные, но довольные, все разошлись по комнатам. Спустя примерно час Чонгук услышал легкое постукивание по своей двери. Он не спал, поэтому быстро встал и открыл дверь. На пороге стоял Тэхен. Босиком, в бежевой шелковой пижаме, он трогательно обнимал впереди себя подушку и доверчиво смотрел полусонными глазами на альфу.       — Я не могу уснуть, Гуки. Можно с тобой полежать?       Чонгук глядел на это чудо и не знал, что сказать. Почувствовав заминку, Тэхен тихо затараторил:       — Ты не подумай, я ни на что не намекаю, просто хочу полежать с тобой, и чтоб ты меня обнял.       «Ну все, приплыли, — пронеслось в голове у альфы. — Он не намекает, просто полежит. А мне как быть? Как с собой справиться? Да еще и в доме ба». Но внешне Чон своего волнения никак не выдал, чтоб не обидеть доверившегося ему омегу, и тихо произнес:       — Конечно, заходи, располагайся.       Чонгук отодвинул край одеяла с другой стороны кровати, и Тэ быстро юркнул туда, кинув принесенную подушку в ноги. Альфа забрался в постель со своей стороны и мысленно поблагодарил всех богов, что надоумили его когда-то спать в доме бабушки в пижаме, а не в одних боксерах, как он делает у себя дома. Ким, тем временем, перекатился ближе к центру и лег лицом к альфе, закинув руку на грудь Чонгуку. Тэхен чувствовал, как вздымается его грудная клетка, когда утыкался в плечо своего альфы. Размеренное, тёплое дыхание успокаивало омегу, теплые объятия расслабляли, а запах сандала вызывал, как и всегда, чувство защищенности. Чонгук обвил рукой талию Кима, прижимая любимого как можно ближе к себе, и улыбался. Они молчали, но было так приятно, так хорошо. Сильные, тёплые руки дарили тепло, нежили, ласкали. В какой-то момент Чонгук выдохнул и уткнулся носом в макушку Тэ, вдыхая запах его волос. Это был прекрасный момент, который и альфа, и омега хотели бы растянуть навечно.       Но Чонгук не выдержал и прервал его поцелуем. Страстным, глубоким, совсем не таким, какими они обменивались вчера у озера. Тэхен тут же убрал руки с талии Чона и высвободил их из-под одеяла, обвив руками шею альфы и прижавшись к нему всем телом. Жаждущие губы и легкая дрожь тела выдавали омегу с головой. Желание, когда оно вырывается на волю, не скрыть, Чонгук знал это, потому что сам был в таком же состоянии. Оба внезапно превратились в пылающую плоть. Оба хотели только одного — чувствовать прикосновения другого.       — Ты уверен, что мы можем продолжить, Тэ? — срываюшимся голосом спросил альфа.       — Да, Гуки, — услышал он заполошный ответ.       — Мы в доме у бабушки, поэтому не бойся, не зайдем далеко.       — Я не боюсь, Гуки, просто, сделай уже с этим что-нибудь.       И спальню альфы заполнили недвусмысленные звуки любви и смешивающиеся в один, теперь уже навсегда, ароматы розы и сандала.

***

      Чонгук и Тэхен проводили послеобеденное время на полюбившеся теперь уже обоим удобной скамейке в парке у озера. Раскидистая ива скрывала их от посторонних глаз, и, хотя вокруг и так никого не было, все же это добавляло обстановке уединенности и даже интимности. Тэхен сидел у самого подлокотника скамейки, а альфа растянулся во весь рост, уложив голову на бедра своей пары. Иногда они тихо переговаривались, иногда просто молчали и наслаждались обществом друг друга и возможностью прикасаться. Тем, о чем каждый в тайне мечтал со времен отпуска Чона на острове. Тэхен запустил свои аристократичные пальцы в волосы Чонгука и мягко перебирал их, нежно касаясь кожи головы и неторопливо лаская ее. Альфа чуть ли не мурчал от этих касаний, прикрыв глаза. Желая тоже дарить ласку своему омеге, он взял вторую руку Тэ в свои ладони и поднес к губам, выцеловывая каждый пальчик и довольно крупную, но изящную и ухоженную ладонь. Тэхен смотрел сверху вниз на своего сильного альфу и больше не сомневался. Ни в себе, ни в своих чувствах, ни в правильности принятого решения. На душе у него царили гармония и умиротворение.       — Жаль прерывать вашу идиллию, детки. Но придется, — прозвучал вдруг позади жесткий голос.       — Отец? Что ты здесь делаешь? — спросил Чонгук. Быстро поднявшись, он обошел скамейку, загораживая собой омегу.       — Это ты что здесь делаешь, я хочу спросить. По-моему, сейчас в разгаре рабочий день.       Господин Чон стоял, затянутый в деловой костюм, засунув руки в карманы брюк. Он щурил глаза, в которых горел недобрый огонек.       — Я взял отгул, Хосок в курсе.       — Хосок, значит… Меня ставить в известность ты не считаешь нужным… — хмуро процедил господин Чон. — А отгул ты взял, я так понимаю, из-за этого?       — Не вижу здесь никакого этого, отец. Тут только я и мой омега. Его зовут Тэхен.       — Мне без разницы, как его зовут. Не хватало еще засорять память героями твоих похождений.       — Отец, я вчера все тебе сказал, — прервал старшего Чонгук. — Не устраивай сцен при Тэхене. Если есть, что еще сказать, говори мне одному. Он не обязан выслушивать твои бредни.       — Бредни? Это ты называешь бреднями? Ну уж нет, пусть послушает, может, твой Тэхен окажется умнее и сам уйдет с дороги.       Тэхен подошел ближе и встал рядом с Чонгуком. Омега положил ладонь на плечо своему мужчине, не стесняясь старшего альфу. Ему было важно успокоить Чона, показать, что он рядом. Остальное в данный момент Тэхена интересовало мало, тем более господин Чон, с которым он даже знаком не был, и его нападки.       Старший Чон заметил этот жест, как заметил и то, с каким достоинством держится этот мешающий ему омега. Тот даже в какой-то степени понял своего сына. "Интересный экземпляр, у Гука губа не дура» — пронеслось в голове у того, но вслух старший, обращаясь к сыну, сказал другое:       — Ты готов втоптать в грязь собственную семью и собственный бизнес? Ради него? — ткнул господин Чон указательным пальцем в сторону Кима.       — Господин Чон, объясните поподробней, что происходит? — вдруг заговорил абсолютно спокойный внешне Тэхен. — Вы вроде бы, надеялись на мои мозги и на то, что я сам уйду.       Оба альфы уставились на омегу, но по лицу Тэ невозможно было прочитать ни единой эмоции. Чон старший хмыкнул удивленно, но тем нее менее дал пояснения.       — У Чонгука есть жених. Омега из семьи моих будущих партнеров. Эта сделка очень важна для нас. И Гук не имеет права срывать ее.       — Я не делал предложения никому, кроме Тэхена, отец! Ты провернул все, даже не спросив меня. Я в глаза не видел этого омегу, а ты предлагаешь мне взять его замуж. Знаешь, я бы отказался, даже если бы был один. Но у меня есть Тэхен. И больше это не обсуждается. Жаль только, что он услышал все это.       — Чонгук! — почти заорал отец Гука. — Неужели ты, действительно, не понимаешь? Как я буду смотреть в глаза банкирам Ким? Они скажут, что мое слово ничего не стоит и разорвут сделку!       — Придумай что-нибудь. Ты же умный. И хитрый. И потом, неужели эти банкиры так расстроятся? Не думаю, что для них будет очень сложно пристроить омегу из свой семьи.       Все это время Тэхен тихо стоял и слушал перепалку альф, анализируя поступающую из их реплик информацию. Из разрозненных пазлов складывалась удивительная картинка. Тэхен боялся поверить в то, что выдал ему мозг, поэтому он переспросил.       — Кто Ваши предполагаемые партнеры, господин Чон?       — Какое это имеет для тебя значение, — огрызнулся старший альфа, даже не глядя на омегу.       — И все же? — настаивал Тэхен.       Господин Чон зло усмехнулся, развернулся лицом прямо к омеге и чуть ли не по буквам произнес:       — Это банкиры Ким, владельцы Bank of Аthens, если тебе это о чем-то говорит.       Не ослышался. Все так. Банкиры Ким. Тэхен повеселел, он еле сдерживал улыбку, но бровь, которая полезла вверх, не удержал. Его выражение лица заметили оба альфы, они замолчали и уставились на него.       — Тэхен? — обратился к любимому Чонгук и хотел было взять его за руку, но омега жестом остановил его. Ким достал телефон, набрал какой-то номер и включил громкую связь.       — Что происходит? — нахмурился господин Чон, слушая гудки в телефоне. Наконец, звонок приняли и обеспокоенный голос заговорил:       — Тэхен, что случилось? Где ты?       — Здравствуй, Джуни, со мной все хорошо, не волнуйся.       — Почему ты уехал, не предупредив, ничего не сказав? Тэ, если ты обиделся на нас за то предложение, то прости. Мы же сказали, что не будем заставлять тебя силой. Это предложил тот итальянец, нет, так нет, ничего не изменится. Условия сделки выгодны обеим сторонам и без вашего брака. Успокойся, Тэ, и, пожалуйста…       — Джуни, ты там сидишь? — спросил Тэ.       — Ну, да… Я в офисе, понедельник, вообще-то. А что?       — Джуни, я согласен.       — Что? На что согласен? — голос собеседника выдавал абсолютное непонимание.       — Я согласен выйти замуж за этого итальянца.       — Ничего не понимаю.       — Доверься мне, брат. Я же тебя никогда не подводил.       — Хорошо. Но ты мне все объяснишь.       — Обязательно.       Тэхен закончил разговор и выключил телефон.       — Я тоже ничего не понимаю. Что это было, Тэ? — напрягся младший альфа. — Ты только что дал согласие на брак с другим?       — Чонгуки, — хихикнул Ким. — Соглашайся на предложение своего отца.       — Ты в своем уме, Тэ? Я люблю тебя. Тебя. А не какого-то омежку из семьи банкиров.       Наблюдающий за всем происходящим господин Чон, хмуривший до этого брови, вдруг громко захохотал, а потом, помотав головой из стороны в сторону, произнес:       — Не может быть. Такого просто не может быть!       — Гуки, — Тэхен взял лицо альфы в свои ладони и нежно посмотрел тому в глаза. — Гуки, я и есть тот омежка, брат банкиров Ким, которого хотят выдать за тебя. Бонусом к сделке между нашим банком и вашей фирмой.       — Не может быть, — тихо произнес Чонгук, все еще не до конца поверив в произошедшее. — Я никуда тебя не отпущу, ты мой, Тэхени. Альфа вцепился в талию омеги и, правда, не спешил отпускать от себя Кима.       — Я не собираюсь никуда от тебя уходить, Гуки. Я люблю тебя. И я принял твою любовь и тебя как своего альфу, — улыбнулся омега, поглаживая руки Чона младшего.       Поняв, в каком состоянии находятся оба альфы, которые только что чуть не сцепились друг с другом, Тэхен решил взять ситуацию в свои руки:       — Господин Чон, Чонгук, раз все так славно разрешилось, быть может, нам стоит пойти в дом и познакомиться по-нормальному?       — Думаю, ты прав, Тэхен, — поддержал омегу старший альфа.       — Да, разумеется, — кивнул головой Чонгук.       Компания приближалась к дому, когда навстречу выбежала обеспокоенная госпожа Чон.       — Куда вы все запропастились? — запричитала она. — Я так переживала!       — Все хорошо, ба, успокойся. Мы были у озера. Тэхену там тоже очень понравилось, — старался говорить ровным голосом Гук, чтоб не волновать бабушку. Тэхен усердно закивал головой, подтверждая сказанное.       — А ты что тут забыл, — накинулась на сына госпожа Чон. — Что ты им наговорил, а? Зачем приезжал? Боже, что за чудовище я вырастила? — продолжала сокрушаться Чон Чанми.       — Даже так, мама? То есть, просто так я приехать не могу? Соскучиться по тебе и по родному дому тоже не могу, да? Ты меня, правда, каким-то монстром считаешь?       — Последнее время ты именно так себя и ведешь, помешался на деньгах. Родного сына готов несчастным сделать!       — Так, все, давайте все успокоимся, — наконец, полностью пришел в себя Чонгук. — Нам надо сесть и поговорить. Предлагаю собраться в гостиной через час. Ты как, отец?       — Согласен. В офис я сегодня не поеду.       — Пойду на кухню, присмотрю за обедом, — пробурчала госпожа Чон и ушла внутрь дома.       — Тэхен, можно задать тебе один вопрос? — задумчиво проговорил господин Чон.       — Конечно, спрашивайте.       — Если бы все было по-другому, не совпало бы так, что бы ты сделал? Отступил бы?       — Нет, — уверенно, не думая, ответил омега. — Я от своих слов не отказываюсь. Я признался в любви и принял предложение руки и сердца, –добавил он, демонстрируя руку с надетым на палец колечком. –Дальнейшее решение вопроса зависело бы только от Чонгука.       — Вот как? — задумчиво задал риторический вопрос старший.       Чонгук стоял и любовался на своего омегу. Высокий, статный, невозмутимый, он казался непробиваемым и жестким. Он, не боясь, разговаривал с его отцом, выдержав только что все нападки старшего. И только Чонгук знал, каким он может быть нежным и ласковым. И от этого на душе становилось тепло.       — Я бы тоже не отступил, отец, — вступил в разговор Чон-младший. — Скорей, ушел бы из бизнеса.       — Понятно. Тэхен, я… Я хочу попросить у тебя прощения. Кажется, я вел себя не совсем корректно.       — Тебе не кажется, отец. И некорректно — это слишком мягкое слово для описания твоего поведения.       — Чонгуки, перестань, — попробовал успокоить альфу Тэхен и снова вернулся к беседе с Чоном-старшим.       — Я принимаю Ваши извинения, не переживайте. У моего брата есть на этот счет интересная присказка: нас не обидели, пока мы не обиделись. Очень емкое выражение, мне всегда нравилось. К тому же, должен сказать, я понимаю Вас. У нас, бизнесменов, иногда сносит крышу в погоне за прибылью. Мне тоже приходится себя иногда осаживать.       — У нас? Ты занимаешься бизнесом, Тэхен?       Омега от такого вопроса немного растерялся, и Чонгук, уловив паузу, задал встречный вопрос:       — Отец, а когда ты нас сватал, ты что, не интересовался, что за омегу ты берешь в семью?       — Нет. Мне сказали только возраст, и что он не замужем. Этой информации мне хватило. Я даже фотографию не видел. Иначе бы всей этой ситуации не было, — опустил глаза господин Чон.       — Да уж, — протянул в ответ Гук. — Возвращаясь к твоему вопросу, отец. Ты знаешь сеть отелей " Luxury Athen Residence»?       — Конечно, а как же? Прекрасные отели, шикарное обслуживание. Если есть возможность, всегда в них останавливаюсь во время поездок. Но к чему этот допрос, сын?       — А к тому. Тэхен — владелец этих отелей и генеральный директор сети.       — Что-о? А почему ты раньше мне этого не говорил?       — А ты слушал? Помнится, ты сказал, что это неважно и засорять свою память ты не желаешь       — Боже, какой стыд… — старшему альфе действительно было крайне неловко.       — Так, — снова заговорил Тэ. Он снова чувствовал необходимость спасать ситуацию. — Если мы еще тут постоим, то не успеем даже переодеться к обеду.       — Ты прав, — поддержал омегу Чонгук. — Отец, встретимся позже.       — Да… Конечно, идите, — рассеянно ответил господин Чон, а сам направился в сторону кухни на поиски своей матери. Оставаться наедине с собой и своими мыслями отчаянно не хотелось.       Госпожа Чон, как и сказала, ушла на кухню, сын быстро ее нашел. Они сели и обсудили все, что произошло за этот день на берегу озера, альфа рассказал матери и о том, как все начиналось, и чем, в итоге, закончилось.       — Надеюсь, эта история тебя чему-нибудь научила, сын, — сказала в завершение беседы госпожа Чон. — Ты не встречал достойных противников, поэтому привык крутить людьми по своему усмотрению. Но Чонгук твой ребенок, а ты удивляешься, откуда в нем такая упертость. Он такой же как ты. И омегу нашел под стать себе. Тэ спокойный, тихий, но любого альфу прогнет, если будет необходимо. Вы, альфы, пока Тэхен специально не демонстрирует, не ощущаете его ауру, а я чувствую ее. Она сильная и очень властная. Женщина замолчала, но потом добавила:       — А вообще, я рада, что все разрешилось именно так. Это просто волшебное совпадение, которое избавило нашу семью от скандала.       Альфа сидел за кухонным столом и слушал, наконец мудрые слова матери. Воспользуется ли он ими — время покажет, но, по крайней мере, старший Чон понял, что людей нужно слушать и слышать, а не отмахиваться, как от назойливых мух, и уж тем более, если это твоя собственная семья. Позже, за ужином, господин Чон узнал и вторую историю, связанную с Тэхеном и найденным старинным портретом. И хоть он так до конца и не поверил во все услышанное, отрицать очевидное альфа не мог: Тэхен был точной копией изображенной на картине Джеммы Чон. Предсказание исполнилось. Она вернулась в семью спустя столетия, вернулась в своих потомках, которые стали успешными людьми в греческих землях. И сейчас, когда семейству Чон необходимы были финансовые вливания для расширения бизнеса, средства тех и желание сотрудничать появились как нельзя более кстати.

***

      Вечером, сидя в обнимку на диване в комнате Чонгука, парочка рассуждала о будущем.       — Смотри, я нашел магазин с элитными товарами для художников. Но я в этом ничего не понимаю. Может, ты выберешь сам? А я оплачу. Хочу подарить тебе это все, — на одном дыхании выдал Чон, одной рукой махнув в сторону включенного экрана ноутбука, в котором, действительно был открыт сайт магазина для профессиональных художников.       — Ты хочешь, чтоб я вернулся к рисованию? — задумчиво спросил Тэ.       — Немного не так. Не я хочу. А если ты хочешь. Ты же сознательно когда-то вычеркнул все это из своей жизни. Можешь так же сознательно и вернуть. Чтоб много позже не сожалеть. Ну а если не понравится, бросить снова никогда не поздно.       — Логично. И где мы все это добро разместим?       — Для начала в моей квартире в Неаполе. У меня есть лишняя комната. Можно оборудовать ее под мастерскую.       — То есть, ты уже решил, что мы будем жить в Неаполе? — чуть заметно нахмурился Тэ и уголки его губ непроизвольно опустились.       — Ты внимательно меня слушал, Тэхени? Я сказал: для начала. А потом разберемся и вместе все решим. Мастерскую можно организовать везде, если знать, что она нужна.       — Знаешь, Гуки, — заулыбался Тэхен и плотнее подлез под бок своего альфы. — А я согласен жить здесь, в Неаполе. Признаюсь, мне совсем не хотелось возвращаться из командировки обратно на Санторини, потому что я знал, что ты уже оттуда уехал. И у меня созрел план, я решил тогда, что открою здесь, в Неаполе, свой отель и буду добиваться тебя, пока ты не станешь моим.       — Я давно твой, Тэ, — с любовью посмотрел альфа на Кима. — С первой нашей встречи.       — Ну, тогда решено, надо писать бизнес-план. И да, я вернусь к рисованию, спасибо тебе. Только вот, — почесал затылок Ким. — Вдруг я так увлекусь, что мне не будет хватать времени на работу, или я, все же, вообще предпочту живопись?       — Тэхени, давай не будем забегать вперед, ладно? Пусть все идет своим чередом. Будем решать все по порядку. Вот, например, прямо сейчас у меня есть очень актуальное дело.       — Какое? — вытаращил глаза Тэхен, удивленно разглядывая альфу.       — Я хочу целовать тебя, — ответил Чон и перетащил несопротивляюшегося омегу к себе на колени.       — Да. Согласен. Очень актуальное дело, — серьезно проговорил Тэ, а потом хихикнул и добавил:       — И чего сидишь, Чонгуки? Приступай. Актуальное дело само себя не сделает.