Восстание драконов

Макс чуть не выпрыгнул из собственной кожи, когда камин вспыхнул зеленым пламенем и одна за другой его семья вышла из камина. Он массировал свое сердце, даже когда Наста взлетел, его черные кожистые крылья с яркой желто-золотой чешуей вырвались из-за спины, когда он встал перед ним, как будто нуждался в защите. «Что ж, твоя реакция выдающаяся». Макс услышал комплимент в голосе своего дедушки. «Хотя твои навыки защиты оставляют желать лучшего, я все еще вижу голову и плечи моего внука». Макс усмехнулся. «С этим ничего не поделаешь, дедушка? Я на голову выше его». Высокий, великолепный мужчина вышел из камина с очень широкой улыбкой на лице, его светло-каштановые, почти блондинистые волосы прилипли к лицу слишком длинными завитками, его ярко-карие глаза радостно блестели. Макс бросился прямо к Насте и крепко обнял этого человека, дойдя даже до того, что заправил копну светло-каштановых волос ему под подбородок. «Цезарь, что ты здесь делаешь? Не то чтобы я не скучал по тебе, но как насчет Амель?» Цезарь счастливо улыбнулся своему старшему брату; он скучал по всей своей семье, поскольку был в Америке со своей парой и ее семьей. «Семья Амель присматривает за ней, я дал клятву ее отцу и братьям, что они умрут, прежде чем позволят чему-либо случиться с Амель или Элеонорой». «Элеонора? Значит, ты наконец-то опроверг идею Амель назвать малыша Драгоценным Медвежонком?» «Я должен был. Я имею в виду… Мерлин, Драгоценный медведь Сеппен?» Цезарь с отвращением покачал головой. «Она остановила свой выбор на Элеоноре, и ее Дракену это тоже нравится, так что, похоже, нашей дочерью будет Элеонора Далия Сеппен «. «Я бы подумал, что даже с семьей Амель вы все равно будете присматривать за ней, она сейчас так близка к родам». «Нет, на самом деле это не так. Она все еще приготавливается; ей это тоже чертовски нравится. Но я должен был прийти и увидеть своего старшего брата, когда услышал, что он на самом деле наконец нашел себе покорную пару! Также еще четверо мужчин. ” Цезарь пошевелил бровями, и Макс с усмешкой оттолкнул брата. «Ну, мы знаем, кто твой любимый». Симпатичная женщина со светлыми волосами и такими же ярко-карими глазами, как у Цезаря. «Ты проходишь мимо всех трех своих сестер, чтобы обнять брата, и даже не удостаиваешь нас вежливым приветствием, спасибо, Максимилиус». «Ты знаешь, я люблю тебя, Джулинда, но я не видел Цезаря почти год, я видел тебя на прошлой неделе». «Не говори так, будто тебе так тяжело меня видеть». поддразнила Джулинда. Макс усмехнулся и крепко обнял Джулинду, убедившись, что сдерживает свои силы, чтобы не разорвать свою человеческую сестру пополам. «Как Лорел?» Джулинда резко фыркнула и скрестила руки на груди. «На конференции по изготовлению волшебных палочек в Швеции. Неважно, что в эти выходные у нас шестилетняя годовщина «. «Ты должна развестись с ним». — твердо сказал Ричард своей единственной биологической дочери, его карие глаза, которые унаследовали оба его ребенка, были твердыми, как кремень. «Я не собираюсь разводиться с ним, папочка». Джулинда вздохнула, как будто этот разговор был давним. «Где остальные трое из твоего предположительно великолепного гарема?» Заинтересованно спросил Цезарь. «Великолепный гарем?» Макс вопросительно поднял бровь. «Элайла сказала мне, что у вас есть гарем исключительно великолепных мужчин, она видела их на собрании Дракенов, и я хочу увидеть своими глазами, чтобы подтвердить ее утверждения, так где же они? Все, что я вижу, это твое уродливое месиво и одного великолепного мужчину. ” «Драко и Блейз навещают своих родителей, а Гарри спит, у него был тяжелый день». «Но я здесь всего на несколько дней! Я хочу увидеть их всех!» Цезарь захныкал. «Ты будешь. Драко и Блейз будут здесь достаточно скоро, чтобы навестить их, и Гарри, я не думаю, что он будет спать долго «. «Почему Гарри еще долго не спит?» Спросил приятный сонный голос. Макс обернулся и ухмыльнулся при виде сонного Гарри, его глаза были закрыты, когда он потирал их одной рукой, другой держался за стену, чтобы удержаться на ногах, одетый только в очень большие боксерские шорты. «Это мои?» Недоверчиво спросила Наста. «Откуда, черт возьми, у тебя мои боксерские шорты?» «Я украл их из твоего чемодана». Признался Гарри. «Я порвал пояс на тех, что дал мне Драко». Макс подхватил Гарри на руки, крепко прижал к себе и страстно поцеловал. Цезарь присвистнул, и Гарри вздрогнул и огляделся по сторонам, прежде чем покраснеть в великолепный розовый цвет и попытаться закутаться, чтобы прикрыть свое тело. Он всегда смущался, когда его живот был обнажен. «Я знаю, что есть причина, по которой ты ходишь в одних шортах, помимо того, что соблазняешь моего сына. В чем дело?» Мирон спросил без обиды. «Мне… мне было слишком жарко в чем-либо другом. Я бы пошел голым, если бы мне позволяла моя мораль, слава богу за мораль «. Ответил Гарри, оглядываясь на всех людей, смотрящих на него. «Я просто собираюсь одеться». «Чушь». Майрон воскликнул. «Если ты слишком жарко, это не доставляет нам неудобств». Гарри не хотел говорить, что ему было более некомфортно оставаться с ними в одной комнате в одних боксерах, которые держались на нем только из-за его очень широкой талии, поэтому он свернулся калачиком в объятиях Макса и огляделся, его взгляд остановился на новом, но почти знакомом лице. В семье Макса появился новый мужчина, он был так похож на Ричарда, что Гарри узнал в нем младшего брата Макса, Цезаря. Гарри задавался вопросом, какого черта этот человек делает здесь, когда его сожительница вот-вот родит ему дочь. У Гарри случился бы припадок, если бы он узнал, что кто-то из его товарищей оставил его без защиты во время периода гнездования. «Я не думаю, что я нравлюсь твоему малышу, Макс, он не переставал пялиться на меня последние две минуты». Цезарь рассказал об этом своему старшему брату, который прервал разговор с бабушкой и удивленно посмотрел на Гарри. «Извини, Гарри, это мой брат Цезарь, он не представляет угрозы ни для тебя, ни для ребенка». представил Макс, когда Цезарь шагнул вперед, протягивая руку для пожатия. Гарри немного зарычал на Цезаря, который от удивления сделал шаг назад. «Я ему действительно не нравлюсь». «Что случилось, любимая?» Спросила Наста, подходя ближе. «Он только что бросил свою беременную пару! Он бросил ее!» «С Амель все в порядке, Гарри. Ее семья рядом с ней». объяснил Макс. «Это не имеет значения». Гарри надулся, прежде чем посмотреть на Макса и Насту. «Если кто-нибудь из вас хотя бы подумает оставить меня одного в моем гнезде, я надену ваши украшенные шкуры на ваши похороны «. Александр Мэддисон от души рассмеялся и счастливо сел на диван. «Он такой креативный!» Он похвалил. Гарри ухмыльнулся дедушке Макса и заерзал, требуя, чтобы его опустили. Он напрочь забыл о том, что просто надел шорты, подошел и сел рядом с мужчиной, который держал его за руки, как хрупкую женщину, но творческий блеск в его глазах остановил Гарри от того, чтобы что-нибудь сказать. «Как бы ты украсил их шкуры, Гарри, сладенький?» «С чешуей на крыльях, конечно». Гарри быстро ухмыльнулся. «Если бы вы могли перестать говорить о пытках и убийствах нас, это было бы здорово». — сардонически сказал им Макс, закатывая глаза. «Испорченный спорт». Гарри заявил с усмешкой. Александр усмехнулся и любовно похлопал Гарри по плечу. «Как сегодня чувствует себя мой правнук?» Спросил он, опуская руку к обнаженному бугорку. «На удивление неподвижен. Обычно в это время он бы пинал меня по почкам «. «Он был активен сегодня?» Обеспокоенно спросил Ричард. «Да. Он просто сейчас неактивен. У меня есть его таблица ударов, которую дала мне милая женщина; сегодня он сильно ударил меня двенадцать раз «. «Я рада, что не хочу детей». Сказала Джулинда, глядя на него с жалостью. «Ты знаешь, я тоже хочу быть дедушкой», — сказал Ричард своей дочери, выведенный из себя ее продолжающимся заявлением о том, что она осталась без матери. «Что, черт возьми, такое Элеонора?» Спросил Цезарь. «Я твой сын, не так ли? Пожалуйста, папочка, не говори мне, что мама спала с молочником после всех этих лет! Мое сердце не сможет вынести этой боли!» Гарри начал смеяться и не мог остановиться. Скорченные лица Цезаря, тон голоса, которым он произносил слова, чрезмерная драматизация его действий заставляли его смеяться до тех пор, пока слезы не потекли по его щекам, а легкие не сжались от нехватки кислорода, так как он не мог дышать. «Он такой же, как ты». — сухо заметил Майрон Ричарду, который смеялся так сильно, что изо рта у него не вырывалось ни звука. Майрон, похоже, тоже не слишком обрадовался при мысли о том, что Цезарь был таким же, как Ричард. Наста, наконец, начал растирать Гарри спину, чтобы успокоить его, чтобы он мог сделать глубокий вдох, прежде чем задохнётся. Гарри сделал это и остался с розовыми щеками, мокрым лицом и взрывами смеха. Он успокоился и скрестил руки на груди, покачиваясь от остатков смеха, хихикая в странные моменты. Макс шлепнул Цезаря по затылку, чтобы тот заткнулся, его ухмылка чуть не расколола лицо надвое. «Ты идиот». Он прокомментировал это с нежностью. «Ты тоже, или ты забыл…» Окончание фразы Цезаря было заглушено большой рукой Макса, когда он закрыл нижнюю часть лица брата, его щеки странно покраснели. «Ты краснеешь?» Спросил Гарри. «Что, черт возьми, случилось, что заставило тебя покраснеть?» Макс покраснел еще больше и немного запнулся, прежде чем наступить Цезарю на ногу. «Это все твоя вина; ты поклялся хранить тайну Позолоченного пера!» «Что?» Заинтересованно спросил Наста. Макс покраснел еще больше, и Гарри усмехнулся, когда Цезарь тоже покраснел. Они выглядели как пара провинившихся, непослушных школьников, очень высоких школьников. «Это был их мальчишеский клуб, когда они были детьми». Другая женщина со светло-каштановыми волосами, единственная из братьев и сестер Макса, у которой были иссиня-черные глаза Майрона, сказала своим братьям с неприятной ухмылкой. Она заговорила высоким, имитирующим детский голос голосом. «Девочкам вход воспрещен!» «Талия!» Макс заскулил. «Прекрати унижать меня перед моими партнёрами!» «Это было так мило». Кимберли Мэддисон, бабушка Макса, восхищенно вздохнула. «Они бегали повсюду с этим красивым маленьким пером, окаймленным настоящим золотом. Одно из лучших перьев Майрона, не то чтобы он когда-либо отнял у них «символ клуба’» «Конечно, нет». заявил Майрон со злобной ухмылкой. «Я бы никогда не лишил моих маленьких мальчиков их символа клуба «золоченое перо». «О Мерлин, пусть пол разверзнется и поглотит меня целиком». проворчал Макс. Гарри усмехнулся хотел подойти и обнять Макса, но обнаружил, что застрял на диване, не в силах подняться. «Пожалуйста, немного помогите», — сказал он, размахивая руками, пытаясь подняться на ноги, но безуспешно. Наста тихо засмеялась рядом с ним и легонько подтолкнула его на ноги. Гарри подошёл к Максу и крепко обнял его, все еще смеясь над тем, что наконец-то увидел, как у Макса взъерошились перья. Макс был настолько непринуждённым, что его было почти невозможно смутить, он либо отшучивался, либо его это совершенно не беспокоило, видеть, что он на самом деле смущён настолько, что покраснел, щекотало Гарри. «Ты уже искал место для гнездования?» Спросила Эшли Гарри, беззастенчиво глядя на его обнаженный живот. Гарри фактически наполовину отвернул от нее своего ребенка, прежде чем спохватился и остановился, стоя неподвижно. Он глубоко вздохнул и подавил свои инстинкты, которые побуждали его спрятать своего ребенка подальше от Эшли. Он полностью развернулся в объятиях Макса, чтобы посмотреть на Эшли в упор, его инстинкты не управляли его жизнью, здесь он контролировал ситуацию, никто другой, даже его собственные дракенские инстинкты не могли сломить его контроль, он уже расслаблялся во время заездов, не делая этого, когда у него тоже не было течки. «Нет», — ответил Гарри принужденно небрежно. «Я бы подумала, что это было первое, что ты сделала, как только попала сюда. Что может быть важнее, чем разведать местность, в которой ты будешь рожать?» — Спросил Майрон с натянутой ноткой в голосе, которая дала Гарри понять, что Майрон, по крайней мере, заметил его легкое движение отвернуться от Жены. «Кое-что произошло, а потом я заснул. Я разведаю местность, когда буду готов!» Гарри прошипел. «Успокойся, милый». Александр убеждал его. «Мы бы не хотели, чтобы с тобой или с ребенком случилось что-то плохое. Майрон, прекрати приставать к малышу!» «Я никого не беспокоил, отец». Майрон ответил спокойно, даже когда эти черные глаза сверкнули в сторону Гарри. «На вокзале произошла… ссора». Макс нарушил неловкое молчание, которое повисло между ними. Гарри яростно изогнулся в объятиях Макса и уставился на своего высокого партнёра мертвенно-бледными изумрудными глазами. Макс вздохнул, когда Гарри уставился на него, а вся его семья посмотрела на него с тревогой и недоумением. Он никогда ничего от них не скрывал, ничего за всю свою жизнь, пока у него не появились пара. Он понимал, что это был секрет Гарри, боль Гарри, но чем больше людей узнают о том, через что Гарри пришлось пройти, тем меньше вероятность, что кто-то из членов его семьи отправит Гарри в воспоминания о его жестоком детстве. «Дайте нам минутку». Сказал Макс своей семье, поднимая Гарри с пола, как куклу, и унося его обратно по лестнице в спальню, Наста следовал за ними, как тихая, неодобрительная тень. «Какого черта, по-твоему, ты делаешь?!» Гарри зашипел, как только дверь закрылась. «Вам не разрешается просто рассказывать кому угодно об… об этом!» «Я знаю, Гарри, но они моя семья. Я ничего не могу от них скрывать, не говоря уже о чем-то таком важном. Они все равно будут здесь практически через день, они всегда здесь, что, если они скажут что-то, что выведет вас из себя? Если этого можно избежать, наверняка это полезнее для вас и ребенка? ” «Нет!» Гарри взорвался. «Нет, это не полезно ни для кого из нас!» Наста обнял его сзади и поцеловала за ухом. «Я могу понять, о чем беспокоится Макс, Гарри». Гарри открыл рот, чтобы накричать на них обоих, но рука Насты легонько прикрыла ему рот. «Если бы кто-то из членов семьи Макса сказал что-то, что непреднамеренно причинило тебе боль или расстроило тебя, я сомневаюсь, что кто-то из нас простил бы себя. Что еще более важно, учитывая, что вы так близки к родам, я сомневаюсь, что мы простили бы конкретного члена семьи за то, что он причинил вам страдания. Макс очень любит свою семью, Гарри, что-то глубоко внутри него пострадало бы, если бы он поссорился со своей семьей, как было бы больно мне, если бы я был так зол на своего отца или брата, что причинил бы им боль из-за того, что они расстроили тебя. ” «Я… я не хочу, чтобы они знали!» Гарри разразился слезами на глазах, упрямо отказываясь позволить им упасть, чувствуя себя эгоистичным бременем из-за того, что они предпочли его и его болезненную тайну рассказу членам собственной семьи. «Это неловко и унизительно! То, что я не мог и до сих пор не могу защитить себя от трех магглов». Наста двигался так быстро, что Гарри даже не успел подготовиться к тому моменту, когда его развернули лицом к лицу со своим старшим, самым доминирующим партнером, который выглядел очень серьезным. «Никогда больше так не говори!» Наста зарычал. «В том, что эти люди сделали с тобой, ни в коей мере нет твоей вины, Гарри! Ты был всего лишь ребенком, как ребенок может защитить себя от жестокости двух вполне взрослых людей?» «Где они живут, Гарри?» Макс спросил спокойно, что противоречило маниакальному блеску в его голубых глазах. «Я не собираюсь тебе этого говорить!» Гарри ответил удивленно. «Ты не можешь их убить! Все мы были бы разоблачены как существа, и нас всех казнили бы! Ты хочешь, чтобы меня казнили? Ты хочешь, чтобы казнили ребенка?» «Ребенка не казнили бы, его проверили бы, дракен он или нет, а затем либо поместили бы в сиротский приют, либо экстрадировали бы в Австралию или Южную Африку «. «О, и так лучше? Правда?!» Пронзительно потребовал Гарри. «Сначала им пришлось бы поймать нас». Макс процедил сквозь зубы, не желая пока опускать руки. «О, значит, вы все можете бежать впереди меня, просто оставьте меня и ребенка позади, потому что я едва могу ходить, не говоря уже о том, чтобы, блядь, бегать! Не говоря уже о том, что будет с вашими семьями! Вы выйдете в роли дракенов, чтобы они проверили и их; вы разоблачите не только нас! Вы разрушите не только наши жизни. ” Макс закричал, закрыв лицо руками. «Мне просто невыносима мысль о том, что эти люди жестоко обращаются с ребенком и им это сходит с рук!» «Кто сказал, что им это сойдет с рук?» Спокойно, рассудительно спросил Наста. «Они надругались над несовершеннолетней, находящейся на их попечении, нет причин, по которым мы не можем использовать законные каналы, чтобы наказать их. Не все должно быть кровью и смертью; Я думаю, что долгие, медленные страдания в самой бюджетной тюрьме, которую мы можем найти, — гораздо более подходящее наказание. ” Глаза Макса заблестели, когда Наста искусно вложил изображения в голову взвинченного Дракена. «Эй?! Я беременнен! Я не могу давать показания, и я достаточно разбираюсь в юридическом жаргоне из телешоу моей тети «Закон и порядок», чтобы знать, что если у нас есть хоть какая-то надежда засунуть их за решетку, то мне придется давать показания. Я не могу появиться в зале маггловского суда беременным!» «Гарри любимый, к тому времени, когда мы выдвинем обвинение, магглы ответят на него и будет назначена дата суда, нашему сыну исполнится шесть месяцев «. Ответил Макс. «Мы подождем до рождения нашего мальчика, если тебе от этого станет лучше». Наста успокаивал. «Вы оба знаете, что мой отец, Ричард, адвокат, не так ли? Я вырос, слушая о тонкостях зала суда». «Он правда адвокат?» С надеждой спросил Гарри. «. Он мог бы представлять вас, если бы вы захотели; он добился бы для них самого длинного и сурового приговора из возможных «. «Только один из нас может сопровождать, Гарри». Фактически заявил Наста. «Я бы больше склонялась к Драко, поскольку он ближе всего к возрасту Гарри. Если появятся два тридцати с чем-то, суды могут заявить, что мы пользуемся несовершеннолетним.» Макс хмыкнул. «Однажды меня уже обвинили в педофилии, и этого было более чем достаточно. Я не хочу, чтобы этим занимался суд». «Я достиг совершеннолетия, чтобы давать согласие на сексуальные отношения!» Гарри напомнил им. «Это не будет иметь значения, вы пойдете в суд, чтобы предъявить обвинения в жестоком обращении с детьми, если судья, присяжные и СМИ увидят, что у вас двое тридцатилетних мужчин в качестве любовников, они превратят это во что-то мерзкое и неприглядное «. Гарри вздохнул. «Я не хочу делать это один». «Ты не будешь одна, любимая, мы будем в зале суда, мы просто не сможем претендовать на отношения с тобой, мы могли бы просто быть друзьями. Драко будет твоим любовником, в любом случае будет лучше, если будет только один из нас, Магглы странно относятся к гомосексуализму, поэтому, чем меньше у тебя любовников-мужчин, тем счастливее они будут. ” «Люциус Малфой также очень заметная политическая фигура, когда волшебный мир овладеет этим, он будет лучше подходить, вместе с моим отцом, Майроном, для защиты вас от любой негативной реакции, любого вмешательства СМИ и тому подобного «. «Люциус Малфой мне не поможет! Он ненавидит меня». «Он не ненавидит тебя; ему просто нужно немного времени, чтобы разобраться в своих мыслях. Жестокое обращение с детьми — это очень, очень серьезная вещь, Гарри и Люциусу Малфою не терпится отвести свою палочку этим людям «. «Мы действительно должны сказать им, не так ли?» Тихо спросил Гарри, глядя на дверь спальни и лестницу, которая вела к семье Макса. «Мы не обязаны, но я бы хотел, если вы мне позволите». Макс ответил медленно и дипломатично. «Они не будут думать о тебе иначе, Гарри; они будут восхищаться твоей силой признать, через что ты прошел больше, чем чем-либо другим». «Как они отреагируют?» Нервно спросил Гарри. «С праведным гневом от вашего имени». заверил Макс. «Особенно мои мама, бабушка и дедушка будут опустошены». Гарри вздохнул. «Не думаю, что смогу рассказать это снова». Он печально признался. «С вашего разрешения мы могли бы рассказать им все, что знаем о ситуации». Гарри медленно кивнул, отчасти сожалея об этом, хотя и знал, что его товарищи никогда бы не согласились просто оставить Дурслей в покое, просто оставить прошлое в прошлом.

***

Макс, конечно, был прав насчет реакции своей семьи. Они были в ярости, кричали, ругались, задавали вопросы, а Майрон так сильно сжал руки, что ногти впились в кожу и у него пошла кровь. Ричард уже начал делать заметки и так сильно прижимал перо к пергаменту, что по всему нему оставались следы от проколов, поскольку его рука ужасно дрожала. Гарри сидел на диване с младшими сестрами Макса, которые обе успокаивали его и плакали за него, когда он сидел с сухими глазами, но чувствовал себя как вытертое полотенце. Старшая сестра Макса, Джулинда, была в ярости и делала руками удушающие движения, ее карие глаза были устремлены куда-то вдаль. Эшли баюкала Майрона на руках, в то время как огромный, широкоплечий Дракен стоял неподвижно, как доска, его черные глаза были прикованы к Гарри, он смотрел на него так, словно очень хотел тщательно осмотреть его на предмет каких-либо отметин или синяков, хотя Макс сказал им, что наследство Гарри прошлым летом уничтожило бы все физические свидетельства его прошлого жестокого обращения. «Что бы я сделал с этими тварями, если бы они попали мне в руки». — сказал Александр в седьмой раз, делая яростный жест в воздухе. «А теперь, дорогой, успокойся». Кимберли успокаивала своего мужа. «Наш дорогой Ричард позаботится о том, чтобы они получили то, что им причитается, не так ли, Ричард, дорогой?» «Конечно, Кимберли. Эти мерзкие монстры не уйдут от этого». Ричард так сдавил голос, что ему, должно быть, было больно говорить. Казалось, что, когда Ричард становился эмоциональным или сердитым, у него перехватывало горло, а из-за шрама, идущего по всей шее от подбородка, мужчине было очень больно дышать, и он несколько раз хватал ртом воздух с тех пор, как ему уже сказали. Майрон дал эту маленькую бутылочку с зельем своему приятелю и критически наблюдал, как Ричард потягивал из нее, но, похоже, это не слишком помогло. Гарри было так безумно любопытно, что ему пришлось дважды прикусить язык, чтобы удержать вопрос во рту. Гарри вздохнул, и Талия крепче обняла его, поцеловала в макушку и потерлась об него, как кошка. Он улыбнулся и прижал ее к себе в ответ, тихо посмеиваясь над тем, что это превратилось в соревнование, кто дольше сможет гладить его. «Что, черт возьми, вы делаете?» Со смехом спросила их Элайла. «Надеюсь, ты не пытаешься украсть у меня мою беременную пару, Талия». Макс ухмыльнулся, когда его сестра покраснела как помидор. «Конечно, нет, я пытаюсь снова сделать его счастливым». Чопорно ответила Талия, многозначительно посмотрев на улыбку Гарри. Камин вспыхнул зеленым, и не успел Гарри моргнуть, как перед ним оказались несколько человек, вспыхнуло несколько пар крыльев. Он услышал смех Макса, и второй по росту Дракен шагнул вперед, его синие крылья покачивались у него за спиной, и он обнял кого-то, кого Гарри не мог разглядеть сквозь стену крыльев, хотя он узнал, что крылья Майрона были черным, у него крылья такие же черные, как его глаза, с чешуей бесконечного цвета оникса. Крылья Ричарда были бледно-пастельно-оранжевого цвета, а чешуя — самой счастливой, яркой солнечно-желтой, которую он когда-либо видел, даже ярче, чем у Хенли, которая была скорее лимонного цвета. Крылья Александра, с другой стороны, были темно-, почти черными, зелеными и были усеяны более бледно-зелеными чешуйками. Макс прошелся по ним всем, обнимая очень встревоженного Блейза. Гарри заставил свое тело подняться со своего места, используя ноги, чтобы протолкнуться вперед, почти спотыкаясь при этом, чтобы обвить руками шею Блейз. «Теперь он великолепен». Воскликнул Цезарь, подталкивая локтем своего брата. «Ты уже пробовал это?» «Не будь грубым и вульгарным!» Майрон сделал строгий выговор, после чего ударил Цезаря по затылку. «Твоя мать и сестры в комнате!» «Прости, папа». — кротко ответил Цезарь, потирая больное место, прежде чем ухмыльнуться и вернуться к осмотру Блейза. «Немного о маленькой и стройной стороне для доминанты». Блейз зарычал и крепче обнял Гарри; Гарри почувствовал напряжение в теле Блейза и поднялся на цыпочки, чтобы снять его поцелуем. В итоге они несколько минут страстно целовались. «Почему меня никогда так не целовали?» Макс заскулил. «Ты не можешь долго молчать». Гарри быстро ответил, вызвав взрыв смеха. Гарри счастливо смеялся, обнимаясь с Блейзом, который приехал ненадолго, чтобы посмотреть, все ли у него в порядке. Они целовались, обнимались и тихо разговаривали, пока Макс и его семья обсуждали все темы на планете. «Я собираюсь воспользоваться ванной на секунду». Гарри сказал всем, что это выглядело так, будто он собирался устроить парад, следующий за ним по дому. «Я буду через пять минут!» «Ванная — вторая дверь слева от этой комнаты». «Я думал, это наверху?» Спросил Гарри. «Это было рядом со спальней, в которой я проснулся». «В этом доме есть ванная наверху и внизу, милый», — с улыбкой сказал ему Макс. «Ах, да, я всего на секунду!» Гарри слегка проковылял в ванную и застонал, когда давление в мочевом пузыре поднялось. Ему было не так плохо, как во время инфекции, но он все еще мочился через час. Он вымыл руки и вытер их полотенцем, но не смог заставить себя выпустить полотенце. Оно было таким мягким и пушистым. Он потерся о него лицом и понюхал. Пахло телом Макса. Он сжал материал в кулаках и огляделся. Он осторожно выбрался из ванной и оглядел коридор. Он пошел в противоположную сторону, откуда пришел, и обнаружил абсолютно огромную кухню. Она была больше, чем гостиная, и отличалась безупречной белизной. Гарри просто знал, что в этой комнате Макс обычно принимал своих гостей. Он заметил сад за домом и толкнул заднюю дверь. Уже сгущались сумерки. Это означало, что было, должно быть, около десяти вечера. Оглядевшись, он мельком увидел фруктовый сад, который, как обещал Макс, был на заднем дворе, и бросился к нему так быстро, как только могли нести его короткие ноги. Он глубоко вдохнул и похлопал рукой по земле вокруг себя. Он встал и понял, что эти деревья не поддержат его гнездо. Ему нужны были деревья побольше, если он собирался использовать одно. Гарри оглянулся на дом, и именно тогда он увидел выгодную позицию; там был плоский участок крыши, покрытый наклонной черепицей. Оно было достаточно высоким, чтобы он мог видеть любых хищников, приближающихся к его детям, оно было достаточно прочным, чтобы поддерживать его гнездо, и оно было достаточно широким, чтобы он не выкатился из него. Раскрывая крылья, Гарри даже не думал об этом, когда впервые взмахнул ими, ему потребовалось всего несколько мгновений, чтобы найти правильный ритм и скорость, прежде чем он оказался в воздухе, используя плечи, чтобы контролировать направление. Он приземлился на ровное место и посмотрел на него. Оно оказалось больше, чем он изначально думал, что было так же хорошо, как и то, что это дало бы ему больше места для его гнезда. Он стряхнул гниющие листья, вытащил палочку и стряхнул грязь. Это было бы идеальное гнездо. Он мог видеть на мили вокруг, никто не подкрадывался к нему или его ребенку. Он скомкал полотенце в руках и аккуратно положил его на край, который мог видеть только он. Он посмотрел на полотенце и немного прихорашивался от гордости. Ему придется найти еще что-нибудь, чтобы свить свое гнездышко, но на данный момент он закончил. Он разведал идеальное место и начал строить, теперь осталось недолго.