***
Лиса живет в своей норе, А белке хорошо в дупле. И пчелы дикие себе Устроили жилье в дупле.
Поджав колени к своей груди, я пел во весь голос странные земные песни, о которых мне когда-то говорил Юпитер. С растрёпанными волосами, зажмурившись, я несу всякую чушь, а в ответ слышу смех. Смех моей возлюбленной, самой прекрасной, самой притягательной во всей вселенной. Я мог бы вечно любоваться ею — как она поправляет съехавшие на лицо огненные волосы, как она не знает куда деть свои многочисленные руки, как она наблюдает за проходящими мимо нас звёздами. Кажется, что вокруг Тон время замедляется, а может, и не кажется. Грустно становится от осознания того, насколько бессмысленной без неё было бы мое существование. Я отгоняю плохие мысли еще одним странным стишком. И пусть, что ни она, ни я никогда не поймем про каких «львов» и «тигров» в них поётся, смысл не в этом. Тон — та, с кем не стыдно, та — с кем можно быть самим собой.***
— Какие белки? Какие ежи? — хихикает она. — Знаешь, собеседник, ты всегда умудряешься меня удивить. «Собеседник» — одна из ласковых кличек, которымии мы пользуемся. Собеседник, компаньон, путник. А для меня она — «незабвенная», «росянка», «крылатка». Мы редко называем друг-друга по нашим именам. Имена нужны чтобы подчеркнуть важность момента, ими нельзя разбрасываться просто так. А клички можно придумать любые, подходящие под ситуацию. Тут я понимаю, что уже слишком долго смотрю в пустоту космоса. Такое бывает, когда разговор приятный. — Бывает у меня такое ощущение, будто мы знали друг-друга вечность. Стыдно признаться, но я даже не помню как мы встретились, ха-ха. — Шепчет Тон. — А я.. я помню. Хочешь расскажу? Я хорошо запомнил тот день, даже слишком хорошо. Он вгрызся ко мне в голову как имена моих спутников. День, когда мой мир перевернулся. Это произошло миллиард земных годов назад. Когда мы с Ураном поссорились? Из-за самой глупой на свете причины. В тот же день я узнал много интересного о себе. Например о том, какой я «ненормальный». Но оскорбления это не так уж и страшно. Страшно осознавать, что из-за тебя твои близкие угасают. Когда мы с Ураном только образовались, он просто светился! Это не метафора, он был такой радостный. Но вскоре свет потух, из-за меня! На меня свалилось слишком много: вина, одиночество на орбите, злоба, и я не выдержал. Сбежал, как трус. Улетел подальше, чтобы скрыться от горькой правды. Я странствовал очень долго, и хоть я привык находится сам по себе, все же было непривычно. Вокруг себя я видел много звёзд, но ни одна из них не была моей. Их свет был холодным, отторгающим, пугающим. И когда я уже смирился с участью планеты-сиротки, я заметил что-то. Это «что-то» привлекло мое внимание, и я не мог отвести взгляд. Я шёл и шёл, несмотря на упадок сил, шёл, даже когда мои ноги уже болели, шёл, не оглядываясь. Пока наконец-то не увидел ее. Такую прекрасную, невообразимую, будто из волшебного сна. Эта картина отпечаталась у меня в памяти — шёлковые волосы, «плавающие» в пространстве, скрещенные на груди руки, и еще одни руки, и ещё одни. Руки, хватающие все вокруг себя, удерживающие в кулаках правду жизни, а может мне показалось, и это была просто космическая пыль. Но то, что притянуло меня к ней, это её тепло. Тепло, что ни одна звезда не смогла бы отдать, даже мое Солнце. Тепло, настолько знакомое, будто я его уже чувствовал. Я стоял в оцепенении, любовался, пока одна из цепких рук не схватила меня и не потянула к себе. Я вошёл в режим паники! Не каждый день тебя пытаются съесть. — О-ойх? — тихое, скромное удивление. Наша первая встреча. — «Наша первая встреча»? И все? — хмурится Тон, — Честно, я думала там что-то поинтереснее. Но, пожалуй, лучше быть и не могло! — ее взгляд потеплел, и я засмущался, когда она посмотрела на меня. — Да, быть лучше и не могло. Если бы не ты, я бы остался сиротой! Крылаточка. я бы никогда не вернулся в Солнечную Систему. — Хм, — задумывается она, — знаешь, мне кажется, я знаю, как бы ты мог сеня отблагодарить. — И как же? — Расскажи еще одну из ваших «земных» сказок, я с радостью послушаю. Я завожу шарманку. Увлечённо рассказываю о Минотаврах, чьих-то подвигах, о быках, что переплывают через моря. И пусть радуются «росянка» и «компаньон», рождённые от любви Нептуна и Тон. Я был весёлый, готовый кинуться в объятия, и терпеть боль. Боль, когда выдергивают волосы клоками. Боль, когда с тебя срывют кожу кусками и оставляют ссадины на теле. Это маленькая жертва, плата за проведённое вместе время. Это природа Чёрных дыр. Я чувствую, как её руки крадутся мне под свитер, лезут в волосы. Я наблюдаю, как её руки собирают меня по обрубкам. Сжимают меня в кулаках. Наблюдаю, как они запихивают их в рот, как она прожёвывает меня. Вижу, как она улыбается после вкусного ужина. И не чувствую никакой боли.***
— Нептун, я конечно понимаю, что в поясе Койпера много астероидов, но это уже никуда не шло. Сначала синяки, раны, теперь вообще кусков кожи нет и проплешины в волосах. Скоро мне тебя по обломкам собирать придётся? А я лишь витаю в облаках и не отвечаю Урану, который так старательно и усердно обрабатывает мои «боевые ранения». Это все так успокаивает. Идиллия! Сижу и гляжу в пустоту. Но это не может продолжаться вечно, так? — Нептуша, вот ты где! О, Уранчик, и ты тут! Я оборачиваюсь и вижу, как к нам подбегает худенькая фигура в белом платьице и слишком большой шляпке. Причём платье не абы-какое — пик моды у землян. Сатурн, главный модник Солнечной системы, опять выпросил у Земли новый номер своего любимого земного журнала. А взамен наверняка сплел Земле косички из его длинных водянистых волос. Но по лицу гиганта видно, что он пришел вовсе не обсуждать свои каталоги. Что-то случилось, и от этой таинственности мне как-то не по себе. Смотрю на Урана — его лицо скривилось как только он его увидал. — Фух! Наконец-то я вас нашёл, я испугался, когда не нашел тебя на своей орбите, Уран. — выдыхает Сатурн. Уран пробормотал что-то раздражённо. — Нептун, — он кидает на меня взгляд — опять устраивал драки с астероидами. А целителем нужно быть мне, эх. А ты что прибежал? Сатурн тоже смотрит на сидящего меня сверху вниз, подумал что-то вроде «вот бедняжка», и вдруг начинает о чем-то разговаривать с Ураном. Я особо не вникаю в их разговор и опять выпадаю из реальности, пока вдруг не слышу свое имя: — Ах, точно, Нептун! Чуть не забыл, тебя Солнце к себе приглашает. И тут по ощущениям у меня треснуло ядро «Солнце приглашает тебя». Я повторяю эту фразу про себя еще несколько раз, чтобы переварить всё, но из-за страха не получается. Страх. Настоящий животный страх. Голова начинает кружиться, в глазах темнеет, дыхание учащается. Сатурн говорит ещё что-то, но я не слышу. Да и зачем мне слышать, если скоро конец?***
Друзья-гиганты решили проводить меня, что конечно очень мило с их стороны, но для меня ситуацию лучше не делает. «Может, хочет дать мне какое-то задание?», «Устроить реформы в поясе Койпера?». Какие абсурдные причины я не придумывал, в этот раз от правды не скрыться: Солнце узнала о моей пропажи с орбиты. Или же ей кто-то рассказал, но я не хочу подозревать своих друзей в таком низком поступке. Но не могу выкинуть из головы слова Тон: «Твоя звёзда, она..» Я так и не узнал, что с ней не так, но неопределённость сеет во мне тревогу. В этом плане с астероидами легче — ты можешь контролировать их поведение и нет никаких сюрпризов. Я разбалован их повиновением и молчанием, и теперь, когда что-то выходит из-под контроля, то мне становится плохо. Я изо всех сил пытаюсь не выйти рз образа. Всю нашу дорогу я отшучиваюсь и улыбаюсь. Но мне страшно. Меня будто ведут на казнь. Я так хочу схватиться за чью-то руку, расплакаться и попросить о пощаде. — Ну, вот мы и на моей орбите, пока, Нептун! — улыбается мне вслед Сатурн — а ты, Уран, останешься со мной. Поговорим. Я смотрю на Урана, когда он нервно вздыхает, кладёт мне на плечи руку и невербально желает удачи. А потом Сатурн оттаскивает его за край белого пальто. И я остаюсь один. «Пора брать ответственность за свои поступки, Нептун» — говорит кто извне, а может, мне показалось.***
Я подхожу к орбите Юпитера, но самого Юпитера нигде нет. Видимо сбежал, пока не поздно. — Приветик, восьмёрка. Я вижу её перед собой такой же, как и 4.5 миллиарда лет назад, но что-то явно изменилось. Пытаюсь понять что же: длинное белое облачение то же самое, все такая же бледная кожа, короткие блондинистые волосы и выходящие из них лучи тоже не преобразились. Но что-то не так! — Рада видеть тебя вновь. Может в лице дело? У нашей звезды есть странная привычка — она никогда не открывает глаз. Но она всё равно всех всегда видит, из-за огромного ока прямо на ее лбу. Зрачок бегает туда-сюда, аж не по себе становится. Нет, лицо такое же, как и в нашу первую встречу. — Как ты знаешь, я редко подзываю гигантов к себе, особенно ледяных. И тут я понял, просветлел! Как я не догадался раньше! Всё дело в улыбке. Когда я образовался, Солнце была ещё совсем молодой. Она искренне улыбалась нам с Ураном и радовалась. Радовалась, что теперь у неё есть свои планеты. А теперь. что же, быть звездой — это слишком жестокая участь. И не мудрёно, что она не может улыбаться так же ярко, как прежде. — …и я люблю вас, словно своих детей, поэтому мне важно благополучие каждого. Именно поэтому я ввёл орбиты, как и все остальные звёзды. Я забочусь о вас! Забота. заботиться это оставлять свою планету в полном одиночестве на орбите? Вижу, какой-то силуэт сбоку. Это же маленький Меркурий, любимчик и самая близкая к Солнцу планета. Он замечает мой взгляд и быстро прячется за подол платья Солнца. Весь в ожогах и синяках. Хотя я даже не знаю, можно ли называть его любимчиком. С одной стороны Солнце защищает его от нападок других планет, но и сама не против лишний раз пустить в него солнечную вспышку. Мне даже жаль его. А если так посудить.. Всех в системе немного жаль. Венера, вторая планета, настолько агрессивна, что не подпускает к себе никого и относится ко всем как к дерьму. Земля.. со стороны мил, но если углубляться, становится понятно насколько он неуверенный в себе. Позволяет своим людишкам издеваться над собой и каждый свой промах оправдывает ими. Жаль его и Марса. Марс.. на самом деле я не так хорошо его знаю, что бы судить, но рано или поздно нму придётся стать новым домом землян, не самая хорошая судьба. Газовые гиганты, наверное, самые адекватные. Правда Юпитер и Сатурн тоже имеют скелетов в своём шкафу. Они думают, что никто об этом не знает, но моя хорошая "подруга" из пояса Койпера поделилась этим секретом. — …ты понимаешь, как сложно уследить за всеми сразу. По крайней мере я думала, что ты понимаешь! — Солнце уже переходит на крик — Но нет! Ты воспользовался этим и сбежал! И даже не пытайся отнекиваться, твои друзья рассказали о твоих пропажах. Кажется я сейчас расплачусь. «Мои друзья»?! Уран и Сатурн? Из-за них я сейчас сижу тут. Из-за них. Для меня вполне понятно, что они хотели для меня лучшего, но в глубине души меня разрывает гнев. — Ты.. неблагодарная тварь! Раз — и на моей щеке останется ожог. Два — и мне в ухо кричат о том, как я не ценю ее заботу. Три — и я падаю. В голове звенит из-за истерического смеха. — Вот так и получается! Ты отдаёшь всю себя, стараешься для них, оберегаешь их, а они.. Я сижу и трясусь. Думаю о том, что сделают со мной дальше. Внезапно я вижу как она идёт в мою сторону. Поднимает руку и бьёт меня прямо по голове. Падаю и отхаркиваюсь, когда на меня попадает еще один её ужар, в этот раз ногой. Причём с такой силой, что я откатываюсь в сторону. Не могу думать ни о чем, в голове мутно. — Я ПЛОХАЯ ЗВЕЗДА, ДА?! ВСЕГО ЛИШЬ ЗАБОЧУСЬ О ТЕБЕ И О ДРУГИХ ПЛАНЕТАХ, НО ТЫ ПРЕДПОЧИТАЕШЬ СБЕГАТЬ К КОМУ-ТО ДРУГОМУ? МОЕГО СВЕТА НЕ ХВАТАЕТ? В этот раз удар приходится в спину, прямо на мои раны. Я задыхаюсь в собственных слезах, не способный перетерпеть боль. Все моё тело горит от ожогов, мир вокруг меня кружится и сне кажется, что я скоро потеряю сознание. Вдруг кто-то хватает меня за плечи и прожигает свитер в этом месте. Она открыла глаза, и эти глаза смотрят в мои. Точнее, куда-то еще. Будто бы пытаются залезть мне в душу и достать оттуда всю правду. Голова болит. — Ты ведь не понимаешь, как там опасно, там, за пределами моего света. Тебе кажется что это все шутки, но я серьёзна. Ты же знаешь, я хочу для вас как лучше! Она обнимает меня и я повисаю в её руках как тряпичная кукла. Горячо. — Я надеюсь, что ты понял меня, иначе мне придётся сломать тебе ноги, чтобы ты никуда не ушёл. Она целует меня в лоб и на этом месте остаётся ожог. Солнце говорит что-то еще, но я не слышу ее. Не слышу никого, ведь в ушах звенит. Темнеет.И так живут одни в норе, А кто-то прячется в дупле. У каждого из них свой дом. Как хорошо жить в доме том!