Артефакт

Ночь наступает незаметно, как это бывает за городом: постепенно затихают все звуки, кроме монотонного стрекота насекомых в траве, обволакивает душная темнота деревья и строения, неузнаваемо меняя окружающее. Джисон запирает двери покрепче — одному в пустом доме неуютно, мысли в голову лезут тревожные, слух невольно обостряется, пытаясь уловить потенциально опасные сигналы. Джисон затеял уборку на ночь глядя в своей комнате: и от размышлений невесёлых отвлекает, и бабуля будет довольна — давно требовала кучу одежды с кресла убрать и книги на полки поставить, чтобы не стояли неаккуратной стопкой у дивана, на котором спит внук. Ничего-то бабуля в комфорте не понимает, думается Джисону. Шмотки в шкафу — это жутко не удобно, закинул их на спинку кресла и не паришься, вот они, всегда под рукой. И с книгами та же история. Телевизор надрывается на весь дом: так на Джисона меньше давит тишина, да и не мешает никому — соседние дома давно пустуют. Кошки сплелись в один многолапый клубок на постели хозяина, ничто им не мешает мирно спать, ни бестолковая суета Джисона, ни ор телевизора. Книги на полку благополучно поставлены, Джисон пытается втиснуть последнюю стопку, опасно балансируя на хлипком табурете, когда телевизор резко замолкает, мельтешит белой рябью экран. Кошки тревожно завозились на постели, насторожили чуткие уши, смотрят в темный коридор, вытянув шеи. — Ну здорово, — досадует Джисон, — ещё и без телика остался... Джисон осекается на полуслове, когда видит наполняющий комнату багровый дым. Он стелется по полу, медленно, но неотвратимо заполняя пространство. Словно живой, подбирается ближе и ближе к замершему испуганным зайцем Джисону.Оглушающе громко звучат в тишине чьи-то медленные гулкие шаги: один, другой, третий...Книги выскальзывают из ослабевших пальцев Джисона и с глухим стуком падают на пол. Джисон ведь запирал дверь, да? И проверил не раз, что не забыл закрыть замки... — Кто там?— сипит Джисон самым твёрдым, на какой только способен, голосом. Не вдруг из темноты выступает человек — сначала Джисон видит бледное красивое лицо, скрытые под черной атласной рубашкой широкие плечи и грудь. Тонкую талию охватывает двойной ремень, чёрные брюки подчёркивают сильные бёдра. Джисон мгновенно узнаёт своего вчерашнего сталкера. — Я не причиню тебе вреда, — слышит Джисон мягкий спокойный голос, неверяще жмурится – голос самый обыкновенный, человеческий. — Стой, где стоишь!— взвизгивает Джисон, опрометью бросается на диван, забивается в самый угол, обхватив колени. Незнакомец послушно замирает у порога. — Чего тебе надо, псих? Ты кто?— Джисон вперивается взглядом в лицо незваного гостя. При других обстоятельствах Джисон непременно заценил бы и небрежно прикрытый фиолетовой чёлкой разлёт чёрных бровей, и глубину блестящих тёмных глаз в пушистых ресницах. Тонкий прямой нос и пухлые губы тоже не портят общего впечатления. Но сейчас Джисону не до идеально красивого лица, словно нарисованного искусным художником. Сейчас Джисон сожалеет, что не пошёл ночевать к Хёнджину, как сделал бы, не случись между ними дурацкой размолвки. —Я не псих. Моё имя Минхо. Джисон понемногу берёт себя в руки: убивать его, кажется этот Минхо не собирается, и.. — Нет, не собираюсь. Хорошо бы ещё выяснить, что ему нужно.. — Я объясню, зачем я здесь. Джисона осеняет: — Ты читаешь мои мысли?! Прекрати сейчас же! Лицу незнакомца так идёт лукавая улыбка, но Джисон не расслабляется — главное, что никаких клыков у него нет, а то, что Джисону никогда ещё не встречались такие красивые парни — дело десятое. — Ты настоящий? Живой? Не глюк?— удерживается от порыва протереть глаза Джисон. Дым у ног ночного визитёра медленно рассеивается, тает у поверхности пола. —Ты не вампир, — выдаёт Джисон, чувствуя себя глупее некуда. — Разумеется, нет, — слегка обиженно тянет Минхо. Полная верхняя губа забавно слегка нависает над нижней, когда он не улыбается. Джисон понемногу приходит в себя. Вместе с самообладанием к Джисону возвращается привычный сарказм и упрямство. — Но и не человек, — не сдаётся Джисон. Минхо переступает с ноги на ногу: — Я могу присесть? — Ну конечно, располагайся поудобнее,— язвит Джисон.— Я тебя в гости не звал, и вообще.. — Нам нужно поговорить, прошу.. Джисон почти успокаивается, настолько, насколько позволяет ситуация, в конце концов, выставить Минхо за дверь силой не представляется возможным, придётся выслушать. — Туда,—хмуро кивает головой в сторону кресла Джисон, — и давай без этих своих реверансов— говори проще. И кошки, и хозяин настороженно следят, как Минхо подходит к креслу, усаживается, расслабленно откидывается на спинку. — Ну так кто ты и что тебе нужно? Почему ты меня преследуешь? —нетерпеливо ёрзает Джисон. — Я хочу исполнить твоё желание. — Ты джинн? — А ты забавный, — умиляется Минхо, мелодичный смех странно звучит в тишине комнаты, Джисон не может оторваться от его искрящихся весельем глаз.— Я хочу исполнить твоё желание к обоюдному хмм.. удовольствию. — Речь идёт о сделке? Ты исполнишь моё желание и взамен заберёшь мою душу?— Джисон тычет обвиняюще пальцем в Минхо.— Ты демон, да? Я читал про таких, как ты. Никогда не думал, правда, что увижу своими глазами. Минхо закидывает ногу на ногу: —Люди называют таких, как я, по-разному, и демонами тоже. Но совсем ничего о нас не знают. Поэтому пишут в своих книгах всякую чушь. Что ты там читал? «Божественную комедию»? «Фауста»? —Хочешь о литературе поговорить? Тогда ты не по адресу: изба-читальня на другой улице.— начинает терять терпение Джисон.— Выкладывай, что хотел и уходи. Джисон сгребает обеих кошек, поглаживает напряжённые ощетинившиеся спинки, успокаивая питомцев. Ну, и себя заодно. Минхо задумчиво наблюдает за Джисоном, не делая попыток приблизиться. — Я уже сказал, зачем я здесь. Ты хочешь, чтобы тебя любили, хочешь сам любить. Наши желания очень удачно совпадают, Сонни. — Так меня называют только друзья, так что...— машинально отрезает Джисон, и вдруг до него доходит — Ты подслушивал?! Как долго? — Я слышал всё, о чём ты говорил со своим другом. Джисон соскакивает с дивана, меряет взволнованно шагами комнату, сохраняя, впрочем, безопасную, по его мнению, дистанцию с гостем. —То есть, ты несколько дней околачиваешься возле моего дома, подслушиваешь, подглядываешь..Постой-ка, — резко останавливается Джисон, — почему я тебя вижу, а Джинни и бабушка –нет? — Ты меня видишь потому, что я этого хочу. — Ты можешь быть невидимым, это я понял, — рассуждает Джисон. — Ну, и? От меня-то тебе что нужно? Джисон нервно прикусывает губу, смотрит на безмятежное лицо Минхо. — Представь себе, что ты встретил человека, особенного человека, необыкновенного. Всё время думаешь о нём, хочешь к нему прикасаться, постоянно видеть его, что-то тянет тебя к нему, и ты не можешь это ни объяснить, ни прекратить, — начинает осторожно Минхо. — Представляю, представляю, — понимающе кивает Джисон, щиплет задумчиво подбородок.— Всё ясно. У меня для тебя новости — ты влюбился. А демоны могут влюбиться, вообще? Вот так, в человека? Да ну, нет... Минхо закатывает глаза, повышает голос: — Любовь, влюбился— терпеть не могу это слово. Ну, будем считать, что я влюбился, если тебе хочется так это называть. И откуда тебе знать, может демон влюбиться или нет, если я сам не понимаю, как это произошло? —А чего ты на меня орёшь?— заводится Джисон,— ну запал ты на придурка какого-то, а я-то при чём? — Вот это в самую точку! Именно на придурка! И правда, при чём тут ты! Осознание накрывает Джисона и он мешком оседает на край дивана. Ошеломлённо смотрит на стоящего перед ним на коленях Минхо, чувствует, как тот сжимает горячими ладонями его руки, взволнованно заглядывает в глаза: — Сонни? Джисон с трудом отрывает взгляд от его тёмных с хищным разрезом глаз, в глубине которых чудится Джисону что-то древнее, опасное, неведомое. Минхо поглаживает безвольные пальцы Джисона, прикосновения расслабляют, что-то словно разжимается внутри. Взбудораженный разум цепенеет. Джисон осторожно вытягивает свои руки из крепкой хватки: — Что ты делаешь? — Забираю плохую энергию— ты слишком разволновался. — Я всё-таки навернулся с этой чёртовой табуретки и ударился головой, да? Получил сотрясение и теперь у меня галлюцинации? — Сонни, послушай.. — Это бред какой-то. Почему я? — бубнит заторможенно Джисон, — и отойди от меня, мне не нравится, что ты так близко. — Сонни, тебе не надо меня бояться,— поднимается и отступает на несколько шагов Минхо. — Я не причиню тебе вреда, обещаю. Честно говоря, я не ожидал, что ты так отреагируешь. Джисон молча рассматривает расстроенного Минхо с ног до головы. — А чего ты ждал? А, точно— ко мне же каждую ночь демоны шастают, в любви признаются. Только успеваю отшивать. —Сонни.. — Ты уж прости, что не бросаюсь тебе на шею, как ты, кажется, рассчитывал.Я не умею так красиво посылать, как Джинни. Так что просто уходи. Сейчас. И перестань за мной следить. Странная апатия охватывает Джисона, он устало закрывает глаза, а когда открывает их спустя минуту — в комнате никого нет. Джисон ложится на диван, не расстилая постель, просто тянет на себя часть покрывала. Кошки привычно устраиваются у него под боком. Следовало бы, конечно, порыться в бабулиной аптечке, поискать что-нибудь успокоительное. И электрический свет тоже не помешало бы выключить, но у Джисона совсем нет сил. «Он что-то сделал со мной...что-то сделал со мной..» —путаются мысли Джисона. Сквозь беспокойную дрёму ему чудится..конечно, чудится.., что над ним склонился Феликс, тянет руку к лицу Джисона. Почувствовав тёплое прикосновение у виска, Джисон силится открыть глаза, но сон утягивает его куда-то в бархатную бездну. Птицы за окном заливаются, как сумасшедшие, кошки трутся усатыми мордочками о лицо Джисона, мнут лапами шею, не оставляя ни малейшего шанса на ещё час-другой сна. Джисон снимает с себя пушистых вредин, плетётся к окну. Распахивает настежь створки, жмурится от яркого солнца. День начинается с обычного — Джисон отпирает курятник, смотрит, как пернатая орда несется на поиски жучков-червячков. Джисон садится на корточки перед собачьей будкой, треплет лобастую голову дворового Дружка: — Что же ты, охранник, пропускаешь в дом посторонних? Этот красавчик с тобой договорился, да? При свете дня всё, что случилось ночью, кажется Джисону абсурдным сном, может, и не кошмарным, но довольно неприятным и тревожным. За завтраком Джисон размышляет, чем займётся после того, как выполнит бабулины задания на сегодня. Если бы была связь, можно было бы позвонить Чану. Джисон ему безоговорочно доверяет, и знает, что тот не поднял бы его на смех, если бы Джисон поведал другу о своих ночных приключениях. Но, скорее всего, Чан посоветовал бы обратиться к специалисту. Можно было бы рассказать всё Джинни, ну не век же Джисону на него дуться. Тем более, что Джинни не виноват в закидонах своего друга..Джисон вздыхает. Джинни такой впечатлительный, сразу разволнуется и тоже предложит найти хорошего доктора. О Сынмине и говорить нечего, Джисон так и видит, как тот потирает ладошки и готовит другу смирительную рубашку, выслушав рассказ о демоне, воспылавшем любовью к Джисону и явившемся требовать взаимности. Чанбин — отличный парень, хоть и бывает грубоват, и надёжный друг. Но и он церемониться не станет— в два счёта скрутит Джисона и самолично доставит в больницу. А Чонин, эта язва, до конца дней Джисона будет подкалывать. Впрочем, сердечко у него доброе— обеспечит душевнобольному товарищу передачки в палату: фрукты, йогурты. В общем, куда ни кинь — всюду клин, друзья из лучших побуждений уложат Джисона на койку в специализированной клинике. И винить их нельзя, Джисон и сам бы так поступил. Значит, пока надо молчать, хотя бы до возвращения Чана. Конечно, Джисон ни минуты не верит, что какой-то демон вдруг полюбил его всем сердцем – есть ли вообще у нечисти сердце?–но зачем тогда Минхо врал? Что ему нужно было на самом деле? Самоотверженно справившись с зарослями крапивы у забора, Джисон решает немного передохнуть и заходит в дом, оставляя входную дверь настежь открытой—только лёгкая занавеска прикрывает проём. Приготовить себе чего-нибудь вкусненького на обед? Не сидеть же ему на молоке и хлебе, в самом деле. А на ужин он, пожалуй, пойдёт к Джинни. Джисон сосредоточенно моет зелень для салата, достаёт с полки ножи. Истошное кошачье мяуканье прерывает его незамысловатое занятие и Джисон вскидывает тревожно голову. На пороге кухни топчется Минхо, прижимая к себе вопящий комок неопределённого цвета. Джисон ясно видит его пальцы, перепачканные кровью, и выдыхает потрясённо: — Что ты с ним сделал?! Ты совсем сбрендил?! Минхо поднимает брови: — Я сделал? Я нашёл его недалеко отсюда. Он ранен, кажется. Помоги ему. Джисон неуверенно подходит и пытается взять животное из рук Минхо, но кот снова испускает жалобное мяуканье, едва его касаются пальцы «ветеринара». Джисон отдёргивает руки. — Послушай, эээ... Минхо. А ты сам не можешь ему помочь? Должны же у тебя быть суперспособности — исцелять, например. — Я не могу исцелять, я демон, — мрачно напоминает Минхо, — я могу забрать его жизненную силу, чтобы он не мучался. Он ничего не почувствует. Просто уснёт и не проснётся. — Ещё чего! Давай его сюда,— Джисон решительно расстилает на кухонном столе чистое полотенце. — Клади потихоньку. Да не тряси руками! Минхо опускает измученного хвостатого пациента на полотенце, пока Джисон роется в коробке у края стола, достаёт многочисленные склянки и пузырьки. Бегло читает надписи на бутыльках и выставляет нужное на стол. — Тааак. Сначала надо перекисью обработать,— осторожно приближается к обессиленному бедолаге, осматривает его раны, едва прикасаясь.— Кажется, у него здоровенный порез на лапе. Вот так. Джисон щедро поливает пострадавшую конечность кота антисептиком. — Почему ты не отвёз его в клинику? А вдруг ему нужен доктор? О чём ты только думал?! — О тебе.— невозмутимо следит за манипуляциями Джисона Минхо. — Ты это.. лучше налей ему молока вон в то блюдце, попробуем покормить.— Джисон кивает помощнику, отворачивая покрасневшее лицо. Минхо ставит блюдце на стол; не отрываясь, смотрит, как Джисон ловко отматывает бинт. — У тебя красивые пальцы, Сонни, –тихо говорит Минхо. — Ой, да иди ты! Нашёл время!— отмахивается Джисон, пытаясь удержать улыбку.— Подержи вот так лапу. Высунув кончик языка, Джисон старательно накладывает повязку с мазью. Пациент не сопротивляется, Джисон удовлетворённо вздыхает: — Ну, вроде всё. Выкупать попозже и от блох обработать. — Ты такой молодец, Сонни, — вкрадчиво понижает голос Минхо. — Заткнись. Давай попробуем напоить, — двигает ближе к коту блюдце с молоком, пряча глаза от демона. Джисон поглаживает животное по спине, пока спасённый вяло лакает из блюдца. — Давай назовём его Дори, — неожиданно предлагает Минхо и тоже кончиками пальцев тянется к полосатому.— Мы ведь его оставим? — Это кошка, глупый, — игнорируя «мы», отвечает Джисон, и не вздрагивает , когда его руку накрывает ладонь Минхо.