***
Примерно через полчаса группа путешественников сидела в одном из частных кабинетов какого-то ресторана. Трое взрослых молча жевали свою еду, в то время как Паймон и Тевкр заполняли своей болтовней все тихое пространство. Из-за беспорядка мыслей в голове Люмин едва притронулась к еде. Теперь, когда ее возбуждение наконец улеглось, она чувствовала себя очень усталой, голова была похожа на яичницу-болтунью, и ни одна из мыслей в ее голове не имела никакого смысла. – Все нормально? – Она услышала мягкий голос Дайна, ласкающий ее слух, и тихо сглотнула, устремив золотистые глаза на тарелку с едой, стоящую перед ней. Нет. Не нормально. Ничего не было нормально, ничто не имело смысла, и ей хотелось кричать. Она на мгновение прикрыла глаза, длинные ресницы отбросили тень на край скул. – Переживу. – Она тихо пробормотала и этого было достаточно, чтобы он уловил намек. – Миледи, если ты плохо себя чувствуешь, тебе стоило сказать об этом. – Она услышала голос другого мужчины, и ее глаза резко встретились с его, золотистые столкнулись с небесно-голубыми. – Ничего подобного. – Она мягко покачала головой. – Просто сегодня был тяжелый день. – Она просто ответила, стараясь не обращать внимания на его обеспокоенный взгляд. И это была правда. Она сказала, как себя чувствовала, просто не стала вдаваться в подробности. К тому же, она сама не до конца понимала, что чувствовала. Как она могла что-то объяснить, когда сама едва понимала, что происходит? Даже если Дайнслейф был рядом, чтобы поддержать ее, она все равно чувствовала себя потерянной на пути, который, казалось, ей даже не принадлежал. Все было так противоречиво. Все эти воспоминания, обрывки, всплывающие в ее голове, все это только отяжеляло ее чувства. У нее кружилась голова, хотелось просто отключиться, хотя бы в этот раз, но не могла так поступить с людьми, которые ей небезразличны. Обеспокоенный взгляд Дайнслейфа был сосредоточен на Люмин, прежде чем тишину прервал рыжеволосый мужчина. Дайнслейф глянул на него краем глаза, но выражение лица Предвестника заставило его промолчать. Оно было знакомым. Казалось, что он уже видел его раньше, но как бы он ни старался, он не мог вспомнить. Что-то было не так, и он это знал. Беспокойство, мелькнувшее в его голубых глазах, было непохоже ни на что, что он видел раньше. Но этот взгляд, этот мягкий пристальный взгляд, он был на сто процентов уверен, что видел его раньше. Его раздражало, что кто-то другой так смотрит на Люмин. Это раздражало, потому что он знал, что он был не единственным. Он как всегда опоздал. Даже если Люмин начала вспоминать некоторые вещи, она все еще не была уверена, и он не мог отрицать, что это его ранило. Все, чего он хотел, – это помочь ей, снова увидеть улыбнуться, взять ее за руку, поцеловать ее. Но это было чем-то, что он не мог делать, когда захочет. Ни много лет назад, ни сейчас. Ему было больно, что ее сердце уже кто-то занял. Будто сама судьба говорила ему, что она не его. Но он бросил судьбе вызов, как и делал всегда, потому что никогда не следовал предначертанному. Нет, он сказал себе, что выберет свой путь. Она была единственными красками в его жизни, единственным светом, который согревал его каменное сердце. Он был готов отдать ей всего себя, но если этого было недостаточно, он был доволен тем, что просто стал незнакомцем, кем-то, кто мог издалека наблюдать за ее улыбкой. Он хотел, чтобы эта улыбка принадлежала ему, но если это было не так, то тоже ничего страшного. Пока она лучезарно улыбалась, он мог жить, даже если это означало, что он не будет рядом с ней. Все, что угодно было лучше, чем видеть, как она погружается во тьму Бездны. Все, что угодно, лишь бы свет ее глаз не померк. Ее безжизненный взгляд все еще снился ему в кошмарах, но ее улыбки было достаточно, чтобы они развеялись. На самом деле, после всего времени, что они провели вместе за последние несколько недель, ему перестали сниться кошмары. Только потому что она была рядом, дышала, смеялась, дарила ему взгляды. Однако он все равно был уверен, что Предвестник ей не подходит. Из всех своих предыдущих стычек с ними он вынес, что они были одержимыми властью личностями, а Люмин не была трофеем, который можно принести домой и поставить на полку. Дайнслейф был уверен, что Тарталья преследует какие-то свои цели, и черта с два он позволил бы ему причинить Люмин вред. В одном можно было быть уверенным: он не заслуживал ее, такому человеку, как он, нечего было делать рядом с Люмин. Блондин не мог доверять людям так легко, как Люмин. Она всегда видела в людях лучшее, даже если они были гнилыми и поглощены тьмой. Ее лучшим и худшим качеством было то, что она не умела отпускать, и он испытал это на своей шкуре. Он поставил перед собой цель выяснить, чего хочет Предвестник, потому что, черт возьми, он не отступит без боя, особенно когда такой человек, как он, считает, что достоин ее света. В полутемном кабинете ресторана Дайнслейф погрузился в свои мысли, и резкие тени падали на его лицо, когда он почти полностью погружался в темноту. Его глаза пронзали собеседника на противоположной стороне стола. Он бы не прикоснулся к Люмин. Он был этого недостоин. Он хотел принять эгоистичное решение, хотя бы на этот раз, ради нее.***
Следующее утро наступило раньше, чем Люмин хотелось бы. Прошлой ночью она не могла уснуть. Ее разум был наполнен мыслями о Предвестнике, чье неожиданное появление перевернуло ее жизнь с ног на голову. Когда она увидела его, стоящего перед гостиницей и ожидающего их, ее сердце замерло. Он был одет в свой повседневный наряд, скрестив тонкие руки на груди, смотрел на оживленные улицы. Когда она почувствовала, как Тевкр рядом с ней резко вздохнул при виде своего старшего брата, быстро схватил ее за руку и потащил к нему, ее сердце мгновенно сжалось. – Братец! – Позвал мальчик, подняв свободную руку в воздух, чтобы привлечь внимание брата, и, несмотря на шум разговоров вокруг них, Чайльд услышал его. Голубые глаза встретили ее в мгновение ока, и у нее потеплело на сердце, когда она увидела, как его губы растянулись в такой знакомой улыбке. Тевкр мягко потянул ее за руку, чтобы встретить его на полпути, и Люмин позволила мальчику повести ее за собой. Она услышала тихие шаги Дайнслейфа, следовавшего за ней по пятам. Паймон поспешила догнать ее, и когда Тевкр, наконец, остановился в тот момент, когда они подошли к высокому рыжему, Люмин улыбнулась ему в знак приветствия. – Смотрите-ка какой веселый, – прокомментировал Чайльд, протягивая руку, чтобы нежно взъерошить волосы своего младшего брата, и от этого знакомого обмена теплотой у Люмин потеплело в груди. – Готов домой плыть? Тевкр нетерпеливо кивнул. – Хоть я и не хочу прощаться с Мисс Милой Леди, очень хочу рассказать Тоне и остальным о своих приключениях! Чайльд усмехнулся энтузиазму своего брата, от этого звука у нее по коже пробежала приятная дрожь. Их взгляды снова пересеклись, и его голубые глаза заблестели. – Я уверен, вы скоро снова увидитесь. – Он заверил его, и скрытый смысл, заключенный в его словах, мгновенно заставил Люмин вспомнить обещание, которое они дали под освещенным фонарями небом. Ее губы изогнулись в легкой улыбке, тепло разлилось в груди от осознания того, что он помнил и намеревался сдержать свое обещание, но когда она почувствовала легкое прикосновение знакомой груди к своей спине, ее сердце замерло в груди. – Нам, наверное, пора. – Холодный и твердый голос Дайна раздался у нее за спиной. Когда Чайльд перевел взгляд с нее на Хранителя ветви, она могла бы поклясться, что увидела, как его глаза на мгновение потемнели. Его улыбка ни разу не дрогнула, он кивнул в знак согласия. – Конечно. – Он ответил, его голос по-прежнему был непринужденно легок. Он потянулся, чтобы взять Тевкра за руку и быстро подмигнул Люмин. – Пойдем. Люмин быстро оглянулась через плечо, чтобы увидеть, как Дайнслейф слегка нахмурился и как дернулась его челюсть, что всегда указывало на его раздражение. Когда она почувствовала, что Тевкр тянет ее за собой, она послала ему извиняющуюся улыбку. С тяжелым сердцем ей пришлось поднять взгляд, чтобы посмотреть на дорогу. Прогулка к кораблю была наполнена пустой болтовней, которая велась в основном между Чайльдом, Паймон и Тевкром, Люмин иногда присоединялась к ним, в то время как Дайнслейф говорил только тогда, когда к нему обращались. Это не было редкостью, мужчина в маске был известен своими сдержанными манерами, но по какой-то причине Люмин не могла отделаться от ощущения, что на этот раз он был более замкнутым, чем обычно. Чайльд, казалось, не возражал. Его настроение было таким же радужным, как обычно. Когда они наконец добрались до корабля и были встречены двумя охранниками фатуи, которые уже ждали их, Люмин поняла, что пришло время прощаться. Сердце блондинки снова больно сжалось, когда Тевкр крепко обнял ее и Паймон на прощание. Мальчик привязался к ней больше, чем она думала, и когда он попросил ее поскорее приехать в Снежную, чтобы навестить их в ближайшее время. Люмин пообещала, что сделает это, как только сможет. Она не могла не заметить, как Чайльд смотрел на нее с нежностью во время разговора, довольный отношениями, которые сложились между блондинкой и его младшим братом. После того, как мальчик попрощался с мужчиной в маске, который мягко погладил его по голове в качестве прощального жеста, Чайльд взял мальчика за руку и подвел к двух офицерам, ожидавших их. Люмин с грустью наблюдала за удаляющейся фигурой Тевкра. Хотя она была счастлива, что Тевкр наконец-то смог вернуться домой, его родители, вероятно, уже сильно волновались. Но она привыкла к маленькому сгустку энергии, сопровождавшему их. – Ну, с этим разобрались. – Прощебетала Паймон, паря рядом с Люмин, на ее маленьком личике было любопытство. – Чем теперь займешься? Чайльд задумчиво хмыкнул в ответ на ее вопрос, скрестив руки на груди и слегка склонив голову набок. – Меня сюда отправили, чтобы я уладил некоторые дела Фатуи, но пока я просто жду указаний. – Сказал он, заслужив понимающий возглас от Паймон. – А вы? Есть прогресс в поисках? Паймон повернулась, чтобы посмотреть на Люмин, которая слегка покачала головой. Мысль о брате немного испортила ей настроение. – Мы решили помочь Дайну расследовать недавний рост активности Бездны и надеемся, что это поможет узнать больше о местонахождении Итэра. Чайльд задумчиво нахмурил брови. – Думаете он с ними пересекался? Люмин прикусила внутреннюю сторону щеки, взглянув на него своими золотистыми глазами. – Пока что это наша лучшая зацепка. Чайльд мгновенно уловил изменения в ее тоне и то, как ее глаза потемнели от разочарования, не осталось незамеченным. Он знал, что она с нетерпением ждала поездки в Инадзуму, он видел надежду, которая наполняла ее глаза, когда она говорила об этом еще в Ли Юэ. То, как она путешествовала по разным регионам в поисках брата заслуживало уважения. После минутного молчания он, наконец, заговорил. – Может я смогу вам помочь. Люмин, явно застигнутая врасплох его внезапным заявлением, метнула на него удивленный взгляд, но встретила лишь спокойствие. – В смысле? – Фатуи в Инадзуме тоже собрали некоторую информацию о Бездне, – серьезно сообщил Чайльд. – Я могу собрать раздобытую ими информацию, и, так сказать, протянуть вам руку помощи, чтобы ускорить процесс. Сердце Люмин подпрыгнуло от волнения, а глаза наполнились вновь вспыхнувшей надеждой. Если то, что сказал Чайльд, было правдой, и он действительно мог раздобыть им какую-то информацию относительно всплеска активности Ордена Бездны, они могли бы ускорить события и узнать больше о местонахождении Итэра. Однако прежде чем она открыла рот, чтобы заговорить, ее опередил низкий голос. – Не стоит. – Она услышала голос Дайна. Скрестив руки, он стоял по ее левую сторону, с бесстрастным выражением лица. – Обойдемся без Фатуйской информации. Люмин повернулась, чтобы бросить на своего спутника слегка удивленный взгляд. Она не ожидала, что он так быстро откажется от предложения, но, с другой стороны, она понимала, что он не так хорошо знает Чайльда, чтобы быть уверенным, что тот не заведет их прямо в ловушку Фатуи. Ну, слава архонтам, о не знал о том, что Предвестник чуть не уничтожил весь Ли Юэ. Чайльд спокойно встретил взгляд Дайнслейфа, хотя его выражение лица стало непривычно серьезным. – Эта информация поможет вам троим сэкономить кучу времени. – Чайльд ответил, его голос звучал твердо и убедительно. – Если ты мне так не доверяешь, я могу вас сам сопровождать. Услышав эти слова, Люмин удивленно на него взглянула. – Разве у тебя нет дел с Фатуи? – То, что нужно было сделать, я уже сделал. А следующих указаний я буду ждать еще пару дней. – Напомнил он ей, и его губы изогнулись в легкой улыбке. – Так почему бы не потратить эти пару дней на поиски твоего брата? При его словах сердце Люмин замерло, а глаза просветлели. Увидев ее обнадеженный взгляд, Дайнслейф напрягся. Он понимал, что Люмин с нетерпением ждет возможности узнать больше о местоположении своего брата. Хотя он и не доверял Фатуи, он не был настолько глуп, чтобы позволить своему недоверию помешать им получить полезную информацию. Было ясно, что Предвестник заботился о Люмин. Его украденные взгляды и мягкие улыбки всякий раз, когда ему казалось, что она не смотрит. И хотя из-за этого ее грудь горела желанием полностью завладеть девушкой, он не имел права лишать Люмин шанса ускорить поиски своего брата. Поэтому, когда она с надеждой посмотрела на него, он в конце концов коротко кивнул ей. Яркая улыбка, которой она одарила его в ответ, мгновенно сняла с него часть напряжения. И если ради ее счастья придется объединиться с Одиннадцатым Предвестником Фатуи, он так и сделает.***
Наконец отослав Тевкра, молодой Предвестник сказал, что выудит немного информации из Фатуи, а затем встретится с ними в их гостинице. Паймон настояла, чтобы в свободное время троица осмотрела город и попробовала известные блюда Инадзумы. И хотя Люмин предпочла бы немного отдохнуть перед их вечерним отъездом, в конце концов она согласилась. Следующие часы пролетели незаметно. Паймон наслаждалась всевозможными блюдами, а Дайн с любовью наблюдал за парочкой путешественниц. Звук беззаботного смеха Люмин напомнил ему о временах, которые уже не вернуть. Когда солнце начало медленно клониться к закату, Чайльд, наконец, вернулся, и без лишних церемоний небольшая группа из четырех человек отправилась обратно к руинам, которые они исследовали накануне. – У Фатуи есть свои люди в каждой стране, – сказал им Чайльд на полпути к руинам, когда Паймон, не способная скрыть своего любопытства, расспросила его о разведанном. – Они тоже заметили возросшую активность Ордена Бездны, но дальше обычных расследований дело не зашло. – Почему? – Спросила Люмин, шагая между двумя мужчинами. – Если численность Ордена возрастает, не значит ли это, что они и планам Фатуи помешают? – Истинные намерения и цели Ордена до сих пор не известны. Так что пока они не вмешиваются в планы Фатуи, мы их не трогаем. – Предвестник признался, повернувшись к Люмин. – Тем не менее, всегда полезно собирать информацию о любых возможных угрозах. Люмин кивнула в знак согласия, но прежде чем она успела прокомментировать это, голос Дайнслейфа опередил ее. – Похоже, для тебя Орден Бездны не такая уж большая угроза. – Прокомментировал Дайнслеф, и хотя его голос был спокоен, если прислушаться достаточно внимательно, то можно было заметить в нем маленькую искорку любопытства. Предвестники, как известно, были излишне самоуверенны в отношении своих навыков, их репутация говорила сама за себя. Хотя он мог быть силен, Орден Бездны все еще оставался силой, с которой приходилось считаться, а он не выглядел настолько глупым, чтобы игнорировать целый Орден из-за своего собственного мастерства. Чайльд тихо хмыкнул в ответ. Переведя взгляд снова на дорогу, его выражение лица стало отстраненным. – Кое-кто мне однажды сказал, что в каждом страхе таится возможность. – Он ответил, и уголки его губ приподнялись в нежной улыбке. – Так что неважно, насколько Орден силен, всегда найдется способ победить их. Главное, найти в себе силу и волю. В ту секунду, когда он произнес эти слова, Люмин замерла на месте. Она шла между ними, когда внезапно почувствовала, как ее грудь сжалась. Блондинка резко вдохнула, и ее ноги подкосились под ее весом. Прежде чем она поняла, что происходит, ее колено ударилось о землю, и она коснулась травы кончиками пальцев. Знакомый поток фрагментов воспоминаний заполнил ее разум, и ей ничего не оставалось делать, кроме как смириться и зажмуриться. – Я не думаю, что Итэр в этом мире, Дайн. – Она пробормотала, прищурив глаза при виде портала, созданного Вестником Бездны. – Ты так говоришь, однако ни один портал так и не дал нам ответов. – Блондин тихо вздохнул и покачал головой, скрещивая руки на мускулистой груди. – Нет, ты не понимаешь! Он должен быть где-то там! – Ее голос внезапно задрожал, как будто она потеряла свое хладнокровие, которое владело ей всего минуту назад. – Я не виню тебя, Люмин. – Он успокоил ее, хотя выражение предательства в ее глазах все еще причиняло боль. – Мне все равно, сколько времени мне потребуется, чтобы найти его! – Она вздохнула. – Я сделаю это, с тобой или без тебя. – Девушка фыркнула, и в ее голосе прозвучала боль. Он знал, что она не имела в виду ничего плохого. Она никогда не делала ничего подобного, потому что он был всем для нее, а она – всем для него. Это было взаимно. – Люмин, успокойся, ты же знаешь, я бы тебя не бросил. Я никогда тебя не брошу. – Его глаза смягчились, когда он обнял ее дрожащую фигурку, большие руки гладили ее по спине, и она задрожала от переполнявших ее эмоций. – Дайн, дело не только в этом... – Ее прервал крик, заставивший их обоих запрокинуть головы как раз в тот момент, когда Вестник собирался ударить маленького ребенка. – Стой! – Она закричала, и ее собственные ноги понесли ее к маленькому тельцу на земле. Клинок Вестника замер в воздухе, когда ее расширенные глаза посмотрели на ребенка, чьи глаза были закрыты. Он дрожал, слезы катились по его щекам. Она стояла рядом с ним, ее медовые глаза закрылись, когда она прочистила горло, чтобы успокоиться. – Уйдите. Все. – Она не просила, нет, она прямо приказывала, потому что она была принцессой Бездны, кем-то, к кому относились с большим уважением, ее слова были абсолютны. – Дайн, ты тоже. – Ее голос был тверд, как камень, когда она почувствовала его присутствие за своей спиной. Бездна была неподходящим местом для ребенка такого возраста. Он мог умереть, и это была ее вина, потому что она открывала порталы по всему Тейвату, ища своего брата во всех разных измерениях, которые были привязаны к этому миру. Она даже не знала, к какому из них он принадлежал. – Я же сказала, уйди. – Ее взгляд пронзил его насквозь, когда она посмотрела на него уголком глаза. Он подчинился, и его шаги эхом разносились по коридору, прежде чем его присутствие полностью исчезло. В этот момент ее сердце замерло в груди всего на мгновение, но затем она снова обратила все свое внимание на ребенка. Ее личность должна была храниться в секрете, даже если он был всего лишь безобидным ребенком. Блондинка медленно обернула маску вокруг своего лица, прежде чем своей теплой рукой погладить ребенка по спине в успокаивающей манере. – Все нормально, я тебя не обижу. – Ее голос был всего лишь шепотом в темноте, когда он открыл свои голубые глаза, чтобы впервые встретиться с ней взглядом. – Доверься. – Она кивнула, золотистые глаза были нежными, нежнее, чем когда-либо за последние годы. Его глаза были полны слез, и Люмин вытерла их рукой. Ее прикосновение было мягким, успокаивающим, теплым. Это была та ее сторона, о которой она почти забыла. – Ты кто? – Его голос был дрожащим и тихим, но этого было достаточно, чтобы она почувствовала знакомое чувство, которое заставило ее грудь болезненно сжаться, а сердце забиться быстрее. Когда она закрыла глаза, чтобы сдержать все эмоции, она почувствовала, как будто ее сердце выпрыгивает из груди. Она знала, что ей не следовало играть с порталами, все вернулось бумерангом в десятикратном размере. Ирония заключалась в том, что кто-то из будущего, которое даже не принадлежало ей, попал сюда. Его голоса было достаточно, чтобы пробудить воспоминания, которые даже ей не принадлежали. Что ж, отчасти они принадлежали ей, но она была не совсем той Люмин, которую он искал. У него была миссия, и портал, более чем вероятно, позвал его сюда, пульсация знакомых следов стихий привела его в нору. Жестокая шутка судьбы? Возможно. Похоже, ему пришлось заплатить свою цену, и в данном случае любопытство обернулось ему боком. Однако цена, которую она заплатила за попытку найти Итэра, была на другом уровне, но она была готова взять на себя все бремя. Все, что угодно, лишь бы снова увидеть его. Она будет искать и искать, пока однажды не найдет его, в этом мире или в другом, это не имело значения, она испробует все возможные варианты. Выбор, который она сделала сегодня, имел последствия, но она была согласна с этим. Возможно, она помогла своему второму "я". В конце концов, эти порталы были изобретены благодаря чистому искусству алхимии, которым владели люди Каэнри'ах, а за алхимию всегда нужно платить. Равноценный обмен. Нельзя было всегда брать, нужно было всегда давать что-то взамен. Если ей придется взвалить на плечи воспоминания о других измерениях, то так тому и быть, она сделает это ради них всех, ради светлого будущего, свидетелем которого она не сможет стать. – Я Виатрикс. – Она тепло улыбнулась, назвав название своего созвездия вместо того, чтобы раскрыть свое истинное происхождение. – Тебя зовут Аякс? – К-как вы узнали? – Она видела настороженный взгляд его больших, голубых глаз и понимала, почему: он не доверял многим людям и прямо сейчас был наиболее уязвим. Поэтому она решила сделать все возможное, чтобы помочь ему, пока он не станет достаточно сильным, чтобы защитить тех, кто ему дорог. Конечно, за знание приходится платить. Она поняла, что Дайнслейф тоже оставит ее, и от одной этой мысли у нее защипало глаза. Это было больнее, чем она осознавала, сильнее, чем ожидала. Как она его в это втянула? Чувство вины нарастало внутри нее, и она чуть не задохнулась. Весь воздух покинул ее легкие, когда она погрузилась в свои собственные чувства. – Это сейчас не важно. – Она игриво подмигнула ему, несмотря на то, что ее сердце горело, а дыхание сбилось. – У нас еще будет время. – Она медленно погладила его по голове, снимая напряжение с его маленького тела. – Хотя у меня есть вопрос. – К-какой вопрос? – Он все еще был насторожен, но Люмин понимала, что не может его за это винить. – Что самое важное для тебя в жизни, Аякс? – Она уже знала его ответ, но должна была убедиться. – С-семья. – Он вздохнул, ответ сорвался с его губ без колебаний, хотя его маленькое тело все еще дрожало от остатков страха, вызванного падением и Вестником. Он хотел защитить своих близких, это было его целью. Вот почему портал позвал его и привел к ней. Впервые блондинка засомневалась. Может, что-то все-таки было предопределено? Даже если вся ее идеология шла вразрез с судьбой, она бросала вызов предначертанному и всеми силами отказывалась от этого, Люмин все равно задумалась. – Ты хотел бы научиться их защищать? – Ее взгляд смягчился, она дала ему последний шанс, у него еще было время отказаться, вернуться и жить своей жизнью, никогда не вспоминая ничего из того, что произошло. Не помня встречу с ней. – Да. – Его ответ был твердым. Она закрыла защипавшие глаза, стараясь отогнать тяжелое чувство печали. Почему? Неужели она действительно вовлекала в это ребенка? – Ты уверен? – Это был он, последний шанс отступить, жить нормальной жизнью, быть нормальным человеком. – Пожалуйста, мисс Виатрикс. – В его грозовых глазах вспыхнул огонек, и он отчаянно вцепился в рукав ее платья. Рука девушки, все еще находившаяся в его волосах, замерла. – Ну, хорошо. – Она кивнула. – Однако это будет нелегко. Это место полно монстров, каждую проведенную здесь минуту ты должен будешь бороться за свою жизнь. Я буду направлять тебя, но больше ничем не помогу. – Меня это устраивает. Если так я смогу защитить тех, кто мне дорог, то я готов это сделать. Пожалуйста, мисс. Мягкая, грустная и мимолетная улыбка украсила ее лицо, когда она выдохнула, ее дыхание коснулось его лица. В этот момент детская и взрослая версии его личности объединились. – Тогда пообещай мне, что ты всегда будешь бороться за тех, кто тебе дорог, что бы ни случилось, какой бы ни была цена, пообещай мне, что ты бросишь вызов судьбе. – Обещаю! – Он посмотрел на нее широко раскрытыми глазами, казалось, удивленный тем, насколько уверенным был его ответ. – Хорошо. Холодные губы коснулись лба мальчика, и через несколько секунд он привалился к ее телу. Его дыхание выровнялось, когда он заснул, и крошечные ручки в отчаянии вцепились в ткань ее платья. Она взяла его на руки и понесла в темноту, а по ее лицу катились слезы. Это было только начало очень долгого путешествия. Глаза Люмин снова распахнулись, когда она судорожно вдохнула. Туман в ее голове, наконец, рассеялся, и она заметила руки, которые поддерживали ее миниатюрное тело. Тарталья и Дайнслейф держали ее. – Моя война с судьбой еще не закончена! – Она дрожала, выкрикивая эти слова во всеуслышание, сама не зная почему. Пальцы впились в грязь, когда она сжала кулаки, по-видимому, в ярости. Дайн почувствовал, как его сердце замерло в груди, когда он услышал слова, слетевшие с ее губ. Его шаги замедлились, а кровь застыла в его жилах. Он мгновенно оказался рядом с ней, едва обращая внимание на Предвестника, который опустился на колени рядом с ней и протянул руку, чтобы обнять ее за плечи. В его глазах мелькнула вспышка беспокойства из-за внезапной перемены в ее поведении, но в тот момент внимание Дайна было полностью сосредоточено на ней. Он уже слышал эти слова раньше. Много веков назад она произнесла ему эти слова, и мягкий звук ее голоса до сих пор отдается эхом в его ушах, как будто она была рядом с ним, как и раньше. Дайн попытался вспомнить, что именно она сказала ему тогда. Его разум лихорадочно пытался вспомнить, когда она говорила это, но все, что он встретил, был пустой промежуток, эхо ее голоса, сопровождаемое ничем, кроме темноты. – Мы должны его защищать. – Он услышал, как Люмин заговорила, и от настойчивости, прозвучавшей в ее голосе, у него по спине пробежали мурашки. – Ты поймешь почему. Именно в тот момент, когда перед его глазами вспыхнуло воспоминание о паре знакомых голубых глаз, смотрящих на него с невинностью, которая вскоре будет утрачена, он почувствовал, как осознание поразило его с такой силой, что у него перехватило дыхание. И именно в этот момент время вокруг Дайнслейфа остановилось – болезненно остановилось. Он знал эти глаза. Его пристальный взгляд переместился на высокого мужчину, который стоял на коленях рядом с ним в траве. Его лазурные глаза внезапно показались до боли знакомыми, и когда ее слова снова прозвучали в его ушах, осознание того, что она имела в виду все эти годы назад, заставило его кровь закипеть. Он был тем мальчиком, который упал в Бездну много лет назад. Осознание этого поразило его сильнее, чем он ожидал, тень невинного выражения маленького ребенка, упавшая на лицо печально известного Предвестника, заставила его желудок болезненно сжаться. – Ты поймешь почему. Дайнслейф сжал кулак в перчатке, осознав, что все это время она, должно быть, знала, что их пути снова пересекутся. Тот факт, что она скрывала это от него и несла бремя этого знания на себе, заставлял его сердце болеть от сожаления. Ему следовало копнуть глубже, когда у него была такая возможность, и попросить ее рассказать ему, чтобы он мог подготовиться к тому, что должно было произойти. Но она взвалила это бремя на свои плечи, зная, что их пути разойдутся, чтобы снова пересечься. Она взяла на себя всю боль ради будущего, в то время как он провел годы, путешествуя по миру в поисках ее. Его воспоминания о ней стерлись настолько, что ему было трудно вспомнить что-либо, кроме нее. Дайнслейф легко мог вспомнить, как она смотрела на маленького мальчика с грустью в глазах, словно знала о предстоящих испытаниях, с которыми ему придется столкнуться в будущем. И после того, как он ушел обратно в свой мир, что-то внутри нее изменилось. Это положило начало их разлуке, и только сейчас, сотни лет спустя, Дайнслейф понял почему. Она сделала это ради светлого будущего, пожертвовала своим собственным счастьем ради шанса на то, чтобы они обрели свое собственное. И впервые за сотни лет своей жизни Дайнслейф почувствовал такую острую боль, что казалось, она поглотит его целиком. Артерии земли, украшавшие его тело, разгорелись при воспоминании, мягко пульсируя, и когда Дайнслейф закрыл глаза, чтобы успокоиться, все, что он мог видеть, была она. Ту, кого он оставил позади, ту, кого он не смог защитить от тьмы и от нее самой. Она, по которой его сердце все еще болело, даже спустя сотни лет. И когда он держал дрожащую девушку, осознание того, что снова все, что он мог сделать, это сидеть рядом и смотреть, как она взваливает на свои плечи бремя, которое они должны были нести вместе, причинило ему боль больше, чем что-либо другое.