The Only One who cares.
30 января 2024 г. в 18:21
Который раз я врываюсь в прокуренную каморку Дилера; здесь воняет потом, дешëвыми сигаретами и порохом. Раньше я мог терпеть эти запахи, но с каждым разом тошнота всë ближе к тому, чтобы оказаться наружу, усугубляя ситуацию.
Но я держусь. Держусь, даже когда здесь пахнет кровью; моей или Дилера — давно не важно. Главное запить это банкой пива, проглатывая горечь.
Мою голову пробивает разряд тока и я делаю глубокий вдох, закашливаясь. Никогда не привыкну, но, кажется, Воскреситель единственный, кого заботит.
Голову пробивает разряд и во второй раз. Я помню что дефибриллятор должен давать толчок для слабого сердца, готового "замолчать", но этот забирал меня прямо у подножия к чëрным воротам.
Мне не терпится выстрелить в себя и в третий раз. Шум, производимый самим запахом, давит на больную голову. Мне давно не страшно избавиться от боли, хотя смотря на отвратительную улыбку Дилера мы оба понимаем, что я вернусь вновь.
***
Стоя на ватных ногах у чëрных ворот, я, наконец, тянусь к калитке, но я выдернут из своего долгожданного спасения. У меня звенит в ушах, пока за лицо меня удерживают холодные руки.
С трудом открыв глаза, перед собой я вижу обеспокоенное лицо Воскресителя, позади которого, как искусственный нимб, сияет лампа. Я щурюсь, на что мужчина только сильнее прижимает большие пальцы к моим скулам.
"Просыпайся, Игрок." почему—то он хмурится, видимо пытаясь разглядеть во мне каплю сознания. "Ночь ещë молода."
Я выворачиваюсь из его рук, а он и не сопротивляется, автоматически складывая руки на своей тощей груди и тут же опуская их. Испуская глубокий вздох, я потираю лицо, которое словно чужое на ощупь.
"Эй," Воскреситель вновь подаëт голос, звуча с ноткой обеспокоенности. "Всë совсем паршиво, ага?"
"Ага." повторяю я, глядя на его тëмное лицо сквозь пальцы.
Не спросив и моего разрешения, он берëт мои ладони в свои, с холодным касанием потирая грубую кожу. Я молчу, опускаю взгляд; царапины тут и там, по которым проводят большими пальцами, растирая. Воскреситель единственный, кого заботит.
"Следующий раз будет последний." я хрипло говорю в тихом помещении, то ли для себя, то ли для нас обоих.
"В следующий раз я и не приду." он отпускает мои руки, а я пытаюсь понять, зачем он это сказал.