Послевкусие забвения

Опять они. Бомгю вздохнул, опустив голову и на мгновение остановившись посреди улицы. На углу, где начинался один из переулков, трое старшеклассников над чем-то смеялись и иногда поглядывали в сторону ворот школы. Вместе с Бомгю из них выходило ещё несколько десятков учеников и учениц, спешащих к себе домой или на подготовку в академию, но никто из них не привлекал внимание этих троих. Некоторых они лишь провожали взглядом, отчего те только ускоряли шаг. Похоже, не один Бомгю испытал на себе их желание кого-то избить. Хотя он не знал, ни кто это такие, ни почему они так жестоки, ни отчего у них был такой повышенный интерес к его персоне. Вчера он только вернулся в школу. И вдруг оказался грушей для битья своих одноклассников. Бомгю уже не помнил, что конкретно они говорили, пока унижали его, обзывали придурком и мудаком, пинали или закидывали его голову назад. Единственное, что он понял, это то, что они были чем-то взбешены. Но чем? Оставалось только гадать. Парень почесал затылок, поправил чёлку и всё-таки пошёл вперёд, втайне надеясь не столкнуться с ними во второй раз. Шаг за шагом он приближался к переулку, мимо которого должен был пройти, чтобы оказаться на остановке и уехать подальше отсюда. Достаточно было не привлекать к себе внимания, идти спокойно и лишний раз не смотреть в их сторону, но все попытки отвернуться или обойти их стороной были напрасны. Это Бомгю понял, когда услышал надменный голос одного из них: — Эй, Чхве Бомгю! И смех двух других. Старшеклассник остановился, случайно столкнулся взглядом с какой-то девушкой, которая обернулась на него, и повернул голову к тому, кто стоял в центре небольшой компании. Несколько метров между ними быстро испарились, и на плечо Бомгю упала рука. Странно, что на хулигана он и вовсе был непохож: слишком смазливая мордашка, аккуратная причёска с чёлкой на одну сторону, опрятный вид. — Слушай, погода сегодня хорошая, да? Только вот кое-что всё портит… Как думаешь, что? — он дёрнул Бомгю за плечо поближе к себе, и наигранная улыбка появилась на его губах. По бокам от него встали его друзья. Бомгю лёгким движением скинул руку парня с себя и развернулся к нему лицом: — Не знаю. Бейджик на жилетке парня сверкнул. Шин Инсу. Может быть, раньше имя этого человека было знакомо Чхве Бомгю, но сейчас оно не значило для него абсолютно ничего. Может быть, и Шин Инсу раньше был знал с Бомгю не только по той причине, что они одноклассники. — Ты. Твоя рожа портит всё, — Инсу слово выплюнул слова, спрятав руки в карманы тёмных штанов. — Пойдём-ка прогуляемся. Не дожидаясь ответа, он развернулся на пятках и зашагал в ту сторону, из которой пришёл. Его друзья, имена которых Бомгю так и не успел разглядеть, по очереди толкнули его в спину так, что не сделать шаг вперёд было невозможно. Они посмеялись, похлопали Бомгю по макушке и повторили свои действия, почти сбивая парня с ног. Друзья Инсу точно не рассчитывали силу, с которой ударяли по лопаткам своего одноклассника. Они просто делали то, что доставляло им удовольствие — доминировали над более слабым, как им казалось. — Шевелись уже! — прикрикнул один из них. Бомгю взглянул на него, выпрямляясь, и, кроме беспочвенной злобы и презрения, не увидел в его глазах ничего. Наглая ухмылка, надменность в зрачках, приподнятый подбородок. Совершенно обычный человек с не совсем приятным лицом по имени Пак Союн, что красовалось на его бейджике в районе груди. — Куда это ты смотришь, а? — он наклонился, положив руку на голову Бомгю, а потом резко потянув его волосы вверх, вынуждая парня чуть закинуть голову. — Пошли уже, — выдохнул второй. — Нечего возиться с ним здесь, даже если очень хочется. Парень взял Бомгю за рюкзак и потащил за собой, пока Союн обтирал свою руку о жилетку. Совсем скоро они скрылись за поворотом, очутившись в полутьме переулка, в котором начиналась одна из улиц частного сектора. Там в своих домах жили люди. Нередко они видели школьников, нередко слышали их разговоры или наблюдали сцены, то любовные, то жестокие, однако не спешили вмешиваться в дела подростков. Бомгю спотыкался и старался хоть как-то вырваться из хватки одного из друзей Инсу, в то время как Союн постоянно подталкивал его. Только теперь ногами, из-за чего сила удара стала ещё больше. В конце концов, они остановились у каменного забора, а Бомгю смог сбросить с себя рюкзак, который остался в руках более равнодушного парня. Он даже не посмотрел на него — просто откинул в сторону, усмехнувшись и спрятав руки в карманы. Тогда же в поле зрения Бомгю появился и Инсу, прошедший прямо перед ним с опущенной головой. — Спасибо, Союн и Джинхо, — его друзья отошли к нему за спину. Джинхо оперся о забор, а Союн сел на корточки. Бомгю кинул взгляд на свой рюкзак, вздохнул и повернулся к Инсу в тот момент, когда он подошёл к нему почти вплотную: — Что же ты за человек такой? Пропадал несколько месяцев непонятно где, а когда вернулся, сделал вид, что сосем нас не знаешь. Это даже обидно, — поджал он губы. Парни позади него переглянулись с улыбками на губах. Бомгю мимолётно нахмурился, заметив их движение, а после вернул взгляд к чёрным глазам Инсу. Эти двое были практически одного роста, поэтому смотреть надо было прямо перед собой, хотя парень и поднимал подбородок слишком высоко. В прошлый раз Шин Инсу говорил примерно то же самое, только вот происходило это на заднем дворе школы, а не в полутёмном переулке, где сейчас находились лишь они вчетвером. На них всех была одна и та же одежда, приписанная уставом школы: чёрные брюки, белая рубашка с тёмно-синим галстуком, а на ней такого же цвета жилетка, на которой слева вышивалось имя того, кто её носил. По такому виду легко было определить юношей из одной школы, так что мало у кого возникли бы вопросы, если бы они увидели, как трое парней взаимодействуют с ещё одним, не оставляя ему возможности возразить или уйти. — Инсу… щи, — замялся Бомгю, смотря на парня перед собой. — Что ты хочешь от меня? Инсу рассмеялся, отвернувшись в сторону, а после протянул долгое «о». — А он прям ёбаный талант! Говорит так, будто и правда не узнаёт своего старого знакомого. Знаешь, я бы тебе поверил, если бы мы ни разу не сталкивались, но ведь это не так, — с последними словами он шагнул ещё ближе и внезапно оскалился, — Прекращай ломать комедию! — Ты дурак? — совершенно искренне удивился Бомгю. — С чего ты взял, что я… ломаю комедию? Я не помню тебя, сколько ещё мне повторять?! Парень развёл руки в стороны, на мгновение отводя взгляд в сторону. Однако его быстро вернули обратно, когда схватили за подбородок. Бомгю вскинул руку к запястью Инсу, который сжал его челюсть и, не моргая, уставился на него. Вторая рука повисла где-то в воздухе. — Хватит! Достаточно того, что мне известно, кто ты, — сквозь зубы проговорил Инсу. — Мне похую, что ты говоришь или что делаешь, какие сказки придумываешь, чтобы от тебя отстали. Я просто хочу наконец-то увидеть страх в твоих глазёнках. Ты ничего не помнишь? — ухмылка. — Ещё лучше! Будет проще надрать тебе зад и заставить умолять, пока у тебя не сорвётся голос. Может быть, тогда ты, блять, и запомнишь, что со мной лучше не играть в игры… Пальцы Шин Инсу сжались ещё сильнее, надавливая так, что Бомгю скривился от боли. Он хотел было возразить, но его голову только резко повернули в сторону. Шин Инсу наклонился к его уху: — Что бы ты не придумал, поверь, это тебе не поможет. Как бы ты не изворачивался, я всё равно однажды застигну тебя врасплох, когда ты будешь совершенно беспомощен. И тогда я посмотрю на твою браваду. Хотя… нет, я лучше посмотрю на тебя, ползающего у меня в ногах. Он отпустил парня, оттолкнув от себя. Бомгю оступился, но удержался на ногах и выпрямился, потирая свой подбородок и смотря на сухой асфальт. В городе давно не проходил дождь, хотя сейчас было самое подходящее время для гроз. Тучи могли внезапно появиться на горизонте, заслонив заходящее солнце и покрыв небо своим чёрным покрывалом, с которого на улицы начали бы медленно осыпаться чьи-то слёзы. В прошлом месяце через незашторенное окно больницы Бомгю наблюдал не один ливень, постоянно ловя себя на мысли, что за ним скрывается нечто, способное открыть ему правду о некоторых событиях его жизни. Но гроз не было, буря обходила город стороной, предпочитая гулять где-то далеко за его пределами. И только сейчас разразилась своими неистовыми криками и ударами, погружая всё вокруг в свой излюбленный хаос. Её воплощением стал Шин Инсу, громко рассмеявшийся. К его смеху присоединились и Джинхо с Союном. Бомгю переводил взгляд с одного на другого, чувствуя, как ситуация всё больше накаляется. Старые синяки напомнили о себе тупой болью по всему телу: на животе, ногах и запястьях, за которые его в прошлый раз удерживали друзья Инсу. Новая боль захватила собой шею и челюсть, отчего парень наклонил голову сначала в одну сторону, а потом в другую. Его движения заметил всё тот же одноклассник: Инсу закатал рукава рубашки, сделав пару шагов к Бомгю и прицокнув: — И всё-таки уродовать твою мордашку что-то не хочется. Давай обойдёмся без этого, хорошо? — наигранно доброжелательный голос, в котором проскользнул гнев. Бомгю опустил руки. Имело ли смысл сорваться с места и попытаться убежать? Он кинул быстрый взгляд на свой рюкзак, а потом на троих одноклассников. Двое из них находились всё в тех же позах, как будто бы наблюдая за каким-то представлением. — Хочешь сбежать? Не советую. Кстати… раньше ты никогда не сбегал… Что, не знаешь, что делать? Я тебе подскажу: вставай на колени! — Я в последний раз повторяю тебе, — обернулся к нему парень, — Я понятия не имею, почему ты так обозлился на меня! — почти крикнул Бомгю. Он судорожно вздохнул, сжав кулаки и сглотнув ком в горле. Интересно, а раньше он умел драться? — А я в последний раз предлагаю тебе побыть паинькой. Или ты хочешь, чтобы из тебя выбили всё дерьмо? Джинхо и Союн рассмеялись. Но отчего-то так и не приняли участие в диалоге. — Может быть, хотя бы скажешь, какое именно? Что я такого сделал? Обидел тебя? Что-то не так сказал? Бомгю не дождался ответа. Вместо этого ему поддых прилетел кулак, отчего он сложился пополам и ртом схватил воздух. Все мысли моментально вылетели из головы. — Хорошо, раз не хочешь по-хорошему, будет по-плохому — голос Инсу прозвучал приглушённо, как будто сквозь пелену. Бомгю уставился перед собой, даже не заметив, как на лоб упали волосы, а рука оказалась у места удара. В глазах на несколько секунд потемнело, и всё окружение осталось вне поля зрения, которое в один миг сузилось до слишком маленьких размеров. Инсу потряс рукой, присел на корточки и заглянул в широко открытые глаза парня. На его губах плясала довольная улыбка, придающая его лицу зловещий вид. Старшеклассник встал и рывком поднял Бомгю, почти выдирая ему волосы, отчего тот отшатнулся назад и оскалился. Вздохнуть нормально так и не получилось, как и задать ещё один вопрос. До этого крутящиеся в голове предположения окончательно рассыпались в прах. Размяв плечи, Инсу сделал стремительный шаг к парню, ударил его сначала с одного бока, а потом с другого, и, не давая передышки, с силой опустил локоть между его лопаток. Бомгю шатнуло из одной стороны в другую, он закашлялся и почти упал на асфальт. Но, сжимая правой рукой жилетку, другой он забросил чёлку назад и постарался выпрямиться. От острой боли он поморщился, однако не остановился. В это время Шин Инсу обходил его кругом, хрустя пальцами, и плевался в сторону. Ненависть пропитала его слова, брызгающие ядом: — Вот теперь я тебя узнаю, ебаный упрямец. — А я тебя — нет, — откашлялся Бомгю. Он следил за Инсу краем глаза, всё ещё чувствуя, как органы внутри разрываются от боли. — Хотя бы объясни, что ты помнишь. — Я тебе объясню. Просто по-своему… Парень вцепился в ткань жилетки на Бомгю и резко притянул его к себе за грудки. Всего на одно мгновение их взгляды столкнулись, и в глубине одного из них сверкнуло пламя. Инсу потребовалось не так много усилий, чтобы оттолкнуть парня в стену, а потом повторить свои действия, медленно достигнув своей жертвы. Всего два движения — и Бомгю впечатали в каменный забор совсем рядом с Джинхо и Союном, после этого отошедшими в сторону. Бомгю ударился спиной о камень, прошипел: «блять», и почувствовал хват уже на своей шее. Тогда же он быстро поднял голову: Шин Инсу надавил предплечьем на его горло, стиснув кулаки и оскалившись. Его жертва издала глухой вскрик и вцепилась в рукав его рубашки, постаравшись вырваться. Сердце Бомгю забилось ещё быстрее, почти выскакивая из-под рёбер. Впрочем, Инсу не торопился добавлять ещё больше силы: он удерживал Бомгю на месте, ловя его бегающий взгляд и следя за тем, как в нём медленно появляется беспомощность. — Как же приятно видеть тебя таким, — протянул он. Бомгю дёрнулся, попытавшись оттянуть руку парня от своего горла. Сил не хватало. — Знаешь, ты ведь и правда изменился за два месяца. Не хочется делать тебе комплименты, но раньше ты не хуёво так дрался. Но я всё равно оказался прав: вот ты и в моих руках, Чхве Бомгю. Как тебе? Нравится? Или, может быть, это доставляет тебе удовольствие? Мне вот да. А ты что скажешь? Бомгю мимолётно нахмурился. Дышать становилось всё тяжелее, поэтому он открыл рот, но не произнёс ни звука. Его пальцы продолжали судорожно цепляться за рукав Инсу, ноги упираться в асфальт, а мысли проноситься в голове. Он не знал, когда они вернулись, и даже если бы знал — не мог бы поймать ни одну из них. Бомгю пытался приподнять подбородок, но это не мешало Инсу поднимать руку ещё выше. Вторую руку старшеклассник спрятал в карман брюк, всё также копаясь в выражении его глаз. Инсу практически не моргал — лишь заглядывал всё глубже и глубже в душу, собираясь перевернуть её вверх дном. — Можешь не отвечать. Лучше бы ты вообще заткнулся навсегда, кусок дерьма! Меня уже в край заебали твои хуёвые выходки, поэтому прекращай и вымаливай прощение. Я тут подумал, что просто сдохнуть было бы слишком просто для тебя, так что пока что ты поживёшь. Хуй там ты так просто от меня отделаешься, — Инсу надавил сильнее, отчего Бомгю только шире раскрыл глаза и лихорадочно попытался вздохнуть. — Давай-давай, дыши… Мне даже не помешает то, что ты дёргаешься как припадочный, пока пытаешься хоть что-то сделать, — Инсу медленно вытащил из кармана свободную руку и похлопал Бомгю по щеке. Кривая улыбка полностью завладела его губами, а шлепки стали бездной стыда, который внезапно поглотил Бомгю. Сжимающее внутренности чувство поселилось в его теле, отражаясь холодными льдинками в глазах. В таком положении Инсу держал его ещё несколько секунд, пока голова Бомгю вжималась в стену, а взгляд всё темнел и темнел. Мгновения растягивались в минуты и не спешили возвращаться к своему прежнему темпу. Двое старшеклассников смотрели друг другу в глаза и всё хотели увидеть в них то ли ответы на свои вопросы, то ли желанные эмоции. При этом мир продолжал жить своей жизнью, о которой они вдруг позабыли. Для одного природа торжествовала вместе с ним, для другого — покрывалась мраком. В конце концов Шин Инсу отпустил Бомгю, отшвырнув от стены так, что тот упал на колени и опёрся на руку. Хулиган тотчас подошёл поближе к нему и со всей силы пнул под рёбра, потом ещё раз, ещё и ещё, пока парень, стиснув зубы, не упал на холодную землю окончательно. Только глухие удары разгуливали по полутёмному переулку. Только взгляд Шин Инсу сверкал в нём. Парень не дал подняться однокласснику: он наступил ему на спину и оперся о свою ногу. Бомгю сжал кулаки, поцарапав асфальт ногтями. Больше у него не было сил сопротивляться: ослабленный организм отказывался воспринимать ситуацию, а ушибы и синяки не спешили исчезать с тела и из памяти. Ему оставалось только поворачивать голову в сторону Инсу и искоса поглядывать на своего обидчика, наблюдая самодовольное выражение его лица и выслушивая очередную порцию оскорблений. Он попробовал приподняться, но старшеклассник надавил, и под тяжестью его веса парень рухнул обратно. — Тебе самое место в грязи, — почти прошептал Инсу. — Запомни это, ублюдок, и никогда не забывай! Кстати, мы ещё с тобой встретимся, поэтому побереги лицо для меня. В следующий раз его хорошенько разукрашу, — Инсу переступил через него и ушёл по направлению к школе. Мимо Бомгю прошли Джинхо с Союном, которые по очереди пнули его рюкзак, забросив его в какие-то кусты. Они продолжали свой путь, громко обсуждая только что произошедшее, но их голоса постепенно затихали вдали, пока и вовсе не исчезли из пространства. Сначала они превратились в неразборчивую речь, потом слились в один голос и наконец затихли, потонув в шуме улиц. Всего в нескольких десятках метров всё ещё выходили из школы ученики, совершенно не задумываясь о судьбе одного из них. Бомгю перевернулся на спину, закашлялся, содрогаясь всем телом, и судорожно вздохнул. Перед ним расстилалось чистое небо, словно поле, по которому бегали быстрые курчавые облака. Его края прятались за горизонтом, за крышами домов, что спокойно стояли вдоль улицы. Голубой менялся с тёмно-синим местами, и редкие яркие звёзды уже начинали подмигивать тем, кто случайно загляделся на них. Да, день подходил к концу, а жизнь текла в своём русле как ни в чём не бывало, как будто судьбы сотни тысяч людей её вовсе не интересовали, как Луну не интересует то, что происходит днём. Она никогда не заглядывает за ширму, а только изредка словно приглашённый гость появляется на небе в неположенные часы, потому что Солнце вдруг решает поделиться своими секретами. Тайны есть не только у звёзд, но и у простых людей. У Бомгю они тоже есть, но его отличает от этих людей то, что он совсем не помнит их содержание. Последние два года его жизни — сплошной туман, сквозь который он всё старался пробраться, но сбивался с пути и возвращался обратно. Что он делал в школе, как себя вёл, с кем общался — ему было неизвестно всё это, как неизвестен Шин Инсу и его компания. Чуть больше двух месяцев назад он смог бы ответить на все эти вопросы. Сейчас же он мог только предполагать. Бомгю вздохнул, боль пронзила его лёгкие и живот. Даже за эти два месяца в больнице его организм так и не пришёл в норму, продолжая осыпать его побочными эффектами и отказываясь функционировать нормально. Он не мог дать хороший отпор хулиганам, выпить или съесть что-то не то, попасться на удочку аллергии или обычной простуде, потому что тогда ему приходилось терпеть недомогание по всему телу, в том числе ужасные мигрени и ломоту. После сегодняшней драки он ещё неделю будет страдать от непроходящих синяков и дополнительных внешних и внутренних ран, которые он получил за последние два дня. — Не может это так продолжаться, Чхве Бомгю, — прошептал он глухим голосом. — Просто оставаться в неведении — совсем не выход. Надо бы разобраться со своим прошлым, пока оно не настигло меня ещё чем-нибудь неприятным. Как говориться, предупреждён — значит вооружён, — парень попытался усмехнуться, но в щёки стрельнула боль. — Но к кому мне обращаться за помощью, если у меня даже ничьих контактов нет? Бомгю нахмурился. Когда он проверял свой телефон, лихорадочно ища хоть что-то о своём прошлом, то не обнаружил вовсе ничего. В заметках и социальных сетях было пусто, кроме неизвестных ему паролей и общих бесед с классом и семьёй. — Только не говорите мне, что я был тем самым классическим тихоней из плохих фильмов… Небо закрыла туча, и на город опустилась его продолговатая тень. Повеяло прохладой, которая прокралась под одежду, а потом и в самое сердце. — Пора порыться в своём прошлом! Бомгю на мгновение закрыл глаза, а потом резко сел на асфальте, ощущая головокружение и зарождающуюся головную боль. Он знал, что если не выпить таблетки, она начнёт медленно сводить его с ума, а значит надо идти за сумкой и искать в нём контейнер с кучей разноцветных пилюль, прописанных доктором. Он знал, что что-то произошло за два года старшей школы, о чём он не мог вспомнить, а его семья — рассказать.