Послевкусие забвения

О чём-то можно узнать из рассказов своих родственников, о чём-то — из внутреннего хранилища на своём телефоне, а что-то можно лишь вспомнить. Но, когда одни довольствуются общими фразами, а галерея и заметки пустуют, остаётся только строить теории и опираться на весьма расплывчатые воспоминания из своего детства и юношества. Позади было восемнадцать лет жизни, шёл девятнадцатый, однако конкретика ограничивалась именами близких людей, парой событий из ближайшего прошлого и несколькими фактами, что витали в воздухе, полностью состоящим из сомнений. Бомгю знал всё о своих родителях и сестре, больше, чем наполовину, восстановил основные знания из школьный программы за два года старшей школы, но постепенно находил всё больше поводов, чтобы заглянуть чуть дальше в своё прошлое. Он не знал, с чего конкретно всё началось, поэтому ему вкратце рассказали, как он попал в больницу и почему должен был провести в ней ещё почти шестьдесят дней. Гуляя по улице, он споткнулся на крутой лестнице и получил черепно-мозговую травму. К ней добавились ушибы внутренних органов, перелом правой руки и повреждения грудной клетки, из-за чего первые две недели он пролежал на кровати, всё пытаясь понять, каким образом он забыл последние два года своей жизни. Цифра два как будто преследовала Бомгю: два дня в школе — и он снова страдает от тупой боли в животе и ужасной мигрени. Врачи сказали, что последствия его падения, или кататравмы, как выражались многие из них, будут преследовать его ещё полгода. Именно поэтому его отец настаивал периодически появляться в больнице и сдавать необходимые анализы. Память исчезла в результате черепно-мозговой, и вместо неё Бомгю получил мигрени, скачки давления, регулярные приступы тошноты, хандры и судорог, бессонницу и множество других симптомов, которые только осложняли его жизнь. Первая встреча с Шин Инсу их только усугубила: стало сложнее подниматься по лестнице, глубоко дышать и есть, остались синяки и раны. Вторая тоже должна была как-то отразиться на нём, но пока что ничего особенного не происходило. Пока что. Дверь за Бомгю закрылась с лёгким щелчком, и уже через мгновение на лестнице появилась его сестра, спускающаяся вниз. — Привет, — кивнула она. — Привет, — Бомгю скинул обувь и только тогда взглянул на девушку. — Как дела в школе? — Я хотела спросить тоже самое. Между прочим, выглядишь ты не очень, — она сложила руки на груди и склонила голову к плечу, заглядывая в глаза своему брату немного сверху вниз. Всего на год младше, она училась в том же учреждении, что и Бомгю, но никогда не ездила домой вместе с ним: как правило, они заканчивали в разное время. По её рассказам он смог догадаться, что они вообще редко разговаривали, но сейчас никак не мог взять в толк, почему. Всё-таки немало вещей оставалось в тумане, скрытых от него либо случайно, либо намерено. Бомгю поправил рюкзак на плече, пока проходил мимо сестры наверх, обернулся к ней уже на втором этаже и сделал рукой знак: — Идём, хочу поговорить кое о чём. Кстати, как ты успела заметить, что я «не очень выгляжу»? Девушка улыбнулась, сделав несколько шагов к нему навстречу: — Просто ты держишься как-то напряжённо. Слишком аккуратно всё делаешь, я бы сказала. — Понятно, — вздохнул Бомгю и поморщился, когда в лёгких что-то кольнуло. — Ты просто слишком внимательная. — Так ты расскажешь, что произошло? — сестра преодолела последние ступеньки, разделяющие её и брата. — Обязательно, — и Бомгю повернул ручку двери. Когда он зашёл в комнату, то скинул сумку на кровать и сел рядом на пол, прислонившись спиной к ней. Бомгю откинул голову назад, в то время как его сестра закрыла дверь в комнату и уселась рядом с ним. Напротив них возвышался шкаф с встроенным в одну из дверц зеркалом, в котором отражались оба старшеклассника. Девушка покрутила головой из стороны в сторону, рассматривая свою причёску, после чего вытащила шпильку из смольных волос и сделала новый пучок. Она подтянула ноги поближе к себе и обернулась к брату: — Ну? Бомгю повернул к ней голову: — Слушай, Хана-я, а ты знаешь Шин Инсу? — Кого? — Шин Инсу. Девушка посмотрела в сторону, а потом покачала головой: — Что-то я о нём слышала, но лично с ним не знакома. Это, вроде бы, хулиган из выпускного класса, который частенько терроризирует более слабых учеников. Насколько я помню, сама я с ним не сталкивалась, как и никто из моих друзей. — А у тебя их много? — нахмурился Бомгю. — Нет. — Понятно… Это он вчера побил меня. И сегодня тоже избил, только был немного помягче. — Опять? — Угу, опять. Вот поэтому я тебя и спрашиваю, знаешь ли ты его. Он мне ничего толком не сказал, как будто я сам должен догадаться, почему ему так нравится меня бить, — парень всплеснул руками, потревожив свои раны, — Ай! Ну вот, я снова буду залечивать синяки. — Интересно, — протянула Хана. — Может быть, вы в прошлом повздорили? — Я понятия не имею. Бомгю отвечал, потирая больной бок. Его сестра опустила взгляд в пол и надолго затихла, совершенно не шевелясь и не подавая признаков жизни. Это была девушка с тонкими чертами лица, чёткой линией скул и подбородка, аккуратной фигурой и всегда задумчивым выражением светло-карих глаз, чем сильно напоминала Бомгю. Глубокий взгляд отличал их обоих, иногда смущая их собеседников, а иногда заставляя сравнивать их. Хана вздохнула, возвращая взгляд к глазам брата: — Я могу спросить у одного человека об этом. — Правда? Она кивнула. — Хорошо. Это просто замечательно. — Но многого обещать не буду, потому что мы с ним почти не общаемся. — Блять, — голос парня прозвучал практически безэмоционально, и девушка рассмеялась. — Ты ещё и смеёшься? То есть твой брат страдает, а ей смешно? — Нет-нет, — сквозь смех проговорила она, поднимая руки. — Просто прозвучало это так, как будто ты умираешь… — Ещё лучше. Может быть, вместо этого ты расскажешь мне о моей школьной жизни? — Я же уже рассказывала… — Значит сделаешь это ещё раз, — Бомгю приподнялся, кладя руку на плечо Ханы. — Я очень хочу разобраться в том, что происходило раньше, даже если сейчас не услышу ничего нового. Он слабо улыбнулся. Глядя в глаза сестры, он понимал, что на данный момент она его единственный источник информации. Его разговоры с родителями, сколько он не пытался, всегда заканчивались пожеланиями поскорее выздороветь и никогда не несли в себе ничего полезного, а сеансы с психологом постепенно сокращались до одного в две недели и не давали никаких видимых улучшений. Наверное, он не смог бы сосчитать, сколько раз просил сестру рассказать о нём из его ближайшего прошлого. — Я помню только время средней школы, и то смутно, — вытянул губы Бомгю. — Остались какие-то обрывочные воспоминания о моих одноклассниках или о программе, которую мы изучали. И всё, — он пожал плечами. Девушка положила руку поверх ладони брата и похлопала по ней, наблюдая, как медленно тускнеет его взгляд: — Ладно. С чего же мне начать?.. Хочешь позадавать вопросы? — Звучит неплохо, но я даже не знаю, о чём мне спрашивать… Хана рассмеялась вновь: — Окей. Ты поступил в нашу школу раньше меня на год, но, насколько я знаю, быстро влился в коллектив. У тебя были друзья, которые помогли тебе адаптироваться вместе с ними, а поскольку ты отличник, с учителями у тебя тоже сложились неплохие отношения. Ты усердно учился, ходил в академию на дополнительные… И часто оставался в школе допоздна, если в этот день не было занятий в академии. Наверное, поэтому ты так быстро вернул себе воспоминания о программе тех лет… С твоими друзьями я никогда не виделась, но иногда ты говорил о том, что у тебя есть хороший друг-одноклассник. А, про Шин Инсу ты тоже никогда не говорил, так что я ничего не могу сказать о ваших отношениях. Вообще, первые два года старшей школы всё было в порядке, ты особо ничего не рассказывал, да и родители тебя ни за что не наказывали. — А потом? — А потом что-то произошло, и ты отдалился от нас всех. Это было на каникулах между семестрами, — нахмурилась девушка. — Заканчивался второй год и начинался третий, и ты иногда приходил в школу. — Зачем? — Не знаю, ты не распространялся об этом. Когда началась учёба, вы с отцом поссорились. Всё пошло по по пизде прям, я скажу. Отец запретил тебе лишний раз выходить из дома и во всём контролировал тебя, или пытался так делать. По-моему, в это же время ты перестал разговаривать с мамой и со мной: просто приходил домой и запирался у себя. Насколько я знаю, оценки у тебя не ухудшились, и учителя на тебя не жаловались. А вот потом, — Хана сделала неопределённый жест рукой, вытянув указательный палец и обрисовав им в воздухе круг, — Школа начала поговаривать о тебе. Пошли слухи о том, что ты встречаешься с девушкой младше тебя. Бомгю поднял глаза к потолку: — Так, это я помню… А можно поподробнее с этого момента? — Ага, — подобралась Хана. — У меня спрашивали, знаю ли я ту девушку, с которой ты переспал, но, честно, об этом я тоже слышала впервые. И мне показалось странным, что у тебя нашлось время на отношения…. Знаешь, это был какой-то пиздец. Целую неделю мои знакомые шептались о том, что ты кого-то соблазнил прямо в школе, из-за чего у этого кого-то начались проблемы с учителями, и он попытался совершить самоубийство. На самом деле, я видела эту девушку… Она хорошенькая, но было не похоже, что её тяготила жизнь. — Так ты разговаривала с ней? — повернулся к девушке парень. — Нет, я думаю, ей хватило того, что с ней разговаривали другие люди. Даже не представляю, сколько вопросов ей задавали… — Интересно, почему у меня тогда нет её номера?.. — Но ты даже не знаешь, как её зовут… — Да у меня вообще нет номеров, кроме мамы, отца, тебя и парочки учителей. — А, тогда понятно. — Так… мы с ней точно встречались? Хана покачала головой: — Не у того человека ты спрашиваешь. Лучше бы тебе задать этот вопрос ей самой, как бы странно это не выглядело. — Для начала мне надо узнать её имя и то, как она выглядит. Что ещё ты можешь сказать об этой ситуации? — Ну, у некоторых эта история была на слуху ещё неделю, а потом о ней забыли. А, кстати! Ещё тогда меня начали окликать какие-то старшеклассники на улице. Они обращались ко мне по имени в коридорах, поджидали после окончания учёбы и как-то недоброжелательно себя вели. Со мной такого никогда не было… я даже ни с кем не ссорилась, но продлилось это не так долго. — Это было раньше или позже истории с девушкой? — Чуть-чуть пораньше и во время истории тоже, но потом они затихли. Как думаешь, это может быть как-то связано? — А ты сама как думаешь? — Я в этом совсем не уверена. Не вижу никаких связей между той девушкой, тобой, ими и мной. Только то, что вы переспали, а я — твоя родная сестра, но они-то каким боком? Хотя! — вскрикнула Хана. — Они наверняка знали, что я твоя сестра, и пытались поиздеваться не надо мной, а над тобой. — То есть… Бомгю протянул слова, вглядываясь в глаза сестры в поисках хоть какого-то итога её рассказа. Она некоторое время просто смотрела на брата с вскинутыми бровями, после чего ударила себя по лбу: — Прости. Я имею в виду, что просто время совпало. У тебя случилась история с той девушкой, и в это же время хулиганы-старшеклассники решили поиздеваться над тобой. — Короче говоря, со мной случился полнейший пиздец, — с силой кивнул парень и схватился за голову. Он приложил холодные руки ко лбу, где сосредоточилась боль. Хана поджала губы: — Угу. — Теперь осталось только узнать, чем же я так не полюбился твоим хулиганам. — Моим? Они совсем не мои. Кстати, а это мог быть Шин Инсу? — Я тоже об этом подумал, - тихо проговорил Бомгю. Он менял положение рук, которыми охлаждал голову. - Но сам Инсу ни словом не обмолвился об этом, поэтому спрашивать его бессмысленно, а у кого ещё искать ответы на вопросы, я пока что не знаю… Ещё и девчонку эту надо бы найти. Сможешь мне помочь с этим? — Если я её увижу, то да. Она не учится со мной в классе, и мы редко видимся с учениками из параллели, так что придётся постараться, чтобы пересечься с ней. — Ну попробуй ради братика, — Бомгю вытянул губы. — Ты ведь единственная, кто может помочь мне. Взгляд девушки застыл, на мгновение в глубине мелькнула тень, но она спряталась за вежливой улыбкой, появившейся на её губах. Хана сцепила ладони в замок, опустив на них глаза, и промычала в ответ что-то утвердительное. Больше она не смотрела на Бомгю, выбирая в качестве предмета своего внимания что-то находящее поблизости от неё. Парень обеими руками схватил девушку за плечо, наклонил голову и остановился на светло-карих глазах своей сестры: — Я буду ждать новостей. — Хорошо, — медленно ответила она. Хана встала с пола и сделала несколько шагов в сторону. Их взгляды встретились в следующий раз только тогда, когда она выходила из комнаты, придерживая дверь и глядя на брата через плечо: — Я постараюсь. После того, как Бомгю показал пальцами «о’кей», комната наполовину опустела. В этот же момент и лёгкая улыбка сползла с его лица. Он расслабился, вновь откидывая голову на мягкую кровать, что стояла у него за спиной, и закрыл глаза. По пути домой он выпил таблетки, и мигрень ушла на задний план, оставляя в качестве своего заместителя слабое головокружение и жажду, от которой немного пересохло в горле. На теле заныли ушибы, оставшиеся от пары драк, напомнили о себе и шрамы, что скрывали за собой целую историю. Из больницы Бомгю пришёл домой с несколькими шрамами от швов, которые остались после операции. Как телесными, так и душевными. Ему казалось, что после возвращения в школу он увидит своих друзей и сможет открыть для себя собственное прошлое, но всё пошло не по плану. С распростёртыми объятиями Бомгю встретили его враги, в качестве подарка преподнеся ему кучу синяков и подбросив в голову ещё больше вопросов. Ответов на них не было, и непонятно было, у кого конкретно спрашивать: у одноклассников, учителей, родителей или… друзей, которые так и не объявились. Кем он был? Что делал? С кем общался? Бомгю знал только об истории с младшей девушкой, о каком-то старом друге-однокласснике и о нескольких приятелях, которые были знакомы с ним и его сестрой. Заметки в телефоне молчали, соцсети воздерживались от комментариев. Помимо Интернета ему могла бы помочь вспомнить хоть что-то обстановка в комнате, и всё-таки… Бомгю поднял голову и огляделся. Помещение утопало в сумеречном свете, на предметы падал свет от уличных фонарей. Шкаф, полки с книгами, стол, кровать и стул — вот и всё. В ящиках стола лежала разная канцелярия, были школьные учебники и разные мелкие вещи, в шкафе хранилась одежда, а на полках пылились книги. Их было много, а перед ними стояли фигурки или валялись карточки. Парень уже гулял по комнате, проверяя каждый угол, но не смог отыскать ничего, что помогло бы ему освежить воспоминания. Он даже проверил потайные места, о которых помнил из времён средней школы, но и там оказалось пусто. — Почему же это так сложно? — Бомгю взъерошил волосы. — Почему так проблематично найти подсказки? Хотя бы подсказки, а дальше я разберусь! Он выкрикнул последние слова, обернулся на дверь, за которой не так давно скрылась его сестра, и вздохнул: — Ладно, сначала дождусь вестей от Ханы, а потом буду думать над следующим шагом… Интересно, сколько ещё всё это продлится? Бомгю потряс головой из стороны в сторону и встал, держась одной рукой за край кровати, а другой за левый бок. Он аккуратно стянул с себя жилетку, затем снял галстук и вдруг увидел своё отражение в зеркале. Хана была права: выглядел он не очень. Тусклый взгляд опоясывали синяки под глазами, обкусанные губы пощипывало, под рубашкой выступали ключицы, да и талия, перетянутая ремнём на брюках, казалась слишком узкой для старшеклассника. Тёмно-каштановые волосы растрепались и лежали на голове неровными прядями, частично закрывая уши и лоб. Бомгю попробовал улыбнуться. На щеках появились почти незаметные ямочки, но блеск в глазах так и не объявился, как будто он исчез за горизонтом вместе с солнцем. Без лишних слов парень отвернулся, отходя от зеркала к двери в ванную. Одним лёгким движением он включил свет, который белой полосой осветил кровать и пыльный рюкзак на ней. После школы оставались раны вместо знаний, и их приходилось обрабатывать. С самого возвращения парня домой в его ванной на верхней полке шкафчика всегда была аптечка с бинтами, пластырями и различными мазями. Мать отдала её. Раньше Бомгю приходилось спускаться на кухню, теперь же достаточно было сделать пару шагов. Ему сказали, так будет проще — и он согласился. Каждый день ему приходилось идти в школу с пластырями под одеждой и желанием больше не натыкаться на проблемных учеников. Бомгю возвращался в класс, а Шин Инсу уже сидел за своей партой, как и многие другие одноклассники, которые только оборачивались на парня и сразу же отворачивались, встречаясь с ним взглядом. Может быть, это было связано с той историей, о которой он говорил со своей сестрой. А, может быть, — и нет. Когда же Бомгю подходил к ним, они отвечали ему, что ничего не знают, а когда начинал задавать всё больше вопросов, они просто просили прекратить. В конце концов, он не поговорил только со старостой, потому что тот постоянно пропадал из поля его зрения. То его звал учитель, то другие ученики, то у него были дела, которые нужно было срочно решить, то он был занят уроками. Бомгю пару раз пытался с ним заговорить, но каждый раз староста просил прощения и уходил в неизвестном направлении. На протяжении всей недели парень оставался на дополнительные занятия в школе, повторял материал прошлых лет и уезжал в академию, чтобы закрепить новые знания с уроков. За это время Бомгю ни разу не попался Шин Инсу за школой, так что последний ограничился причинением мелких неудобств. Он скидывал вещи парня со стола, забирал его тетради, обзывал и унижал прилюдно, занимал его место или крал обед, а также подкидывал в шкафчик бумажки со странным содержанием. И каждый раз Бомгю оставался один на один против Инсу и его друзей. Каждый раз он придерживал язык за зубами и сохранял относительное спокойствие, чтобы больше не кривиться от нестерпимой боли после удара в живот или в челюсть. Впервые день прошёл без единого появления Инсу только в субботу, когда в школе присутствовали только те, кто оставался на дополнительные, или те, кто посещал клубы. Впервые день ощущался по-настоящему солнечным и ясным. Бомгю спускался по лестнице после занятий по английскому, как вдруг получил сообщение. Он поправил рюкзак за спиной и, приостанавливаясь, вытащил телефон из кармана брюк. Ему писала Хана с просьбой зайти в столовую, если он всё ещё находился в школе. Парень отправил в ответ стикер с поднятым вверх большим пальцем, после чего продолжил идти по лестнице вниз, на первый этаж, где находилась большая столовая. Рассчитанная на две сотни учеников, она занимала огромное пространство. Как правило, во время обеда там можно было встретить всех своих знакомых. Поэтому Бомгю часто списывался с сестрой и ел вместе с ней, расспрашивая о себе или о чём-то неважном. В помещении с множеством столов находилось немного человек. Парочка старшеклассников что-то бурно обсуждала, компания подальше в полном молчании поедала рамён, купленный в магазине неподалёку, а одна девушка у самого входа перелистывала учебник и записывала что-то в тетрадь. Полупрозрачные шторы колебались от ветра, что проникал сквозь приоткрытые окна, голоса отражались от стен и создавали эхо, как и осторожные шаги посетителей. Бомгю зашёл через двойные двери и сразу же обнаружил свою сестру. Хана помахала ему, а двое учеников рядом с ней обернулись в его сторону. Когда старшеклассник подошёл поближе к их столу и скинул сумку на лавку, парни переглянулись. Видел он их впервые, хотя цвет волос одного из них слишком сильно выделялся, так что не заметить его было проблематично. По уставу школы красить волосы было запрещено, но этого человека данное правило вовсе не заботило: натуральный чёрный у корней только начинал проглядываться, тогда как большая часть волос покрывал частично выцветший грязно-серый. Их взгляды пересеклись, и Бомгю заметил нечто ещё больше выделяющее этого парня из толпы — очень тёмные глаза. Чёрные, словно беззвёздная ночь. — Привет, оппа, — послышался сбоку мелодичный голос. Бомгю сразу же обернулся к девушке и улыбнулся: — Давно не виделись. Что ты хотела? — Помнишь тех ребят, про которых я рассказывала ещё в больнице? — Да помню, — кивнул он. — Это они. Хана жестом показала на старшеклассников, сидящих напротив неё. Её брат снова повернулся к ним, столкнулся с внимательным взглядом первого, но на этот раз обратил внимание на второго. Внешне он выглядел шире в плечах, да и относительно короткие волосы у него спускались волнами. Сначала он не отводил глаз от Бомгю, однако потом опустил голову, складывая руки на коленях. — Так значит… — Тот, на кого ты смотришь, — Хюнин Кай. А парень рядом с ним — Кан Тэхён, — Хана продолжала жестикулировать, показывая то на одного, то на другого. — Они лучшие друзья. Каждый из них склонился в небольшом поклоне. Бомгю повторил их движения, в который раз оглядывая старшеклассников, но уже нахмурившись. В следующую секунду он сел за стол, сложив руки перед собой, и чуть наклонился вперёд: — Простите ребята, но я вас не помню. Познакомимся снова? — он весело улыбнулся. — Меня зовут Чхве Бомгю, я третьегодка. Первым заговорил парень с необычным цветом волос, Тэхён: — Мы одноклассники Ханы. Второгодки. — Я обещала поговорить с Каем о том, что он знает о твоих отношениях с Шин Инсу, но потом решила, что будет лучше, если вы поговорите с глазу на глаз, — не теряя своей улыбки, слегка поджала губы Хана. — Когда мы познакомились, Кай? — повернулся к парню Бомгю. — В этом году, хён. Где-то в марте. — То есть где-то за месяц до того, как я лёг в больницу? — протянул парень. — Можешь рассказать, как именно мы познакомились? — Вы обратились за помощью, но потом перестали с нами разговаривать. С Тэхёном вы тоже были знакомы. — Да, так и было, — кивнул Тэхён. — А с чем я просил вас помочь? Кай отвёл глаза, на мгновение столкнувшись со взглядом девушки. Хана оперлась щекой о кулак руки, что поставила на стол, и наблюдала за одноклассником. Так она и поймала взгляд парня, в котором отражался вихрь мыслей, царящий в его голове. Он взглянул на Тэхёна, тотчас отвернулся и поднял голову так, чтобы видеть перед собой лицо старшего ученика. Его одноклассник всё наблюдал за Бомгю, который в свою очередь не отрывал глаз от Кая. Последний облизнул губы: — Ладно. Бомгю подобрался, как и его сестра, что подняла голову, в это же время Тэхён наконец повернулся к нему. — Вы попросили понаблюдать за вашей сестрой и сделать… всё, что вы скажете. В тот день вы даже не объяснили, что конкретно мы должны будем делать, но уже, по-моему, на следующий день вы появились и дали первое задание. — Задание? — вскинул брови выпускник. — Не знаю, как это по-другому назвать… Короче говоря, каждый день вы нас о чём-то просили, о чём-то незначительном, и всё. Не прошло и недели, как вы про нас забыли. — Забыл — в плане перестал общаться, да? Парни переглянулись с Ханой. — У меня же амнезия… — А, да. Перестали общаться. — А о чём я просил, вы не помните? — Хён, вы правда всё забыли? — Тэхён постучал пальцами по столешнице. Бомгю кивнул: — Не всё, но очень многое. Поэтому я и спрашиваю вас. — Мы бы вам рассказали, только вот в прошлый раз ничего хорошего из этого не вышло, — пожал плечами парень с серыми волосами. Ни намёка на шутку, только серьёзное выражение в глубине его глаз. Хана переводила взгляд с одного парня на другого. Устав вертеть головой туда-сюда, она со вздохом отвернулась и подняла брови так, что они скрылись за чёлкой. Кай мельком посмотрел на неё и усмехнулся, и вдруг она улыбнулась в ответ. — Что произошло-то? — выпускник почесал затылок. — А это никак не связано с историей про меня и девушку-второгодку? — Вы про неё знаете? — в один голос воскликнули одноклассники Хана. — Да, сестра рассказала. Вообще, обо многих вещах я знаю только с её слов, так что сорян, я могу в чём-то ошибаться. — Эй! — девушка ударила брата по плечу. — А сколько вы, в принципе, помните? — Кай задал вопрос как-то аккуратно, подбирая выражения. — Лучше всего я помню времена средней школы, очень плохо и смазано детство, и практически ничего из старшей школы. Большинство воспоминаний как будто покрыты туманом, через который очень трудно что-то разглядеть. Если получается, я вспоминаю, но остаётся ощущение, что что-то не так. — Это ужасно. — Полностью согласен, — улыбнулся Бомгю. — И ведь никто меня не понимает, что очень расстраивает. — А как вы тогда учитесь, хён? — Ты думаешь, что он забыл как писать и считать? — повернулся с однокласснику Тэхён. — Эй, не настолько всё плохо, — Бомгю протянул фразу, то повышая, то понижая интонацию, чем рассмешил своих собеседников. — В больнице я смотрел уроки и посещал онлайн-академию, так что смог восстановить больше половины знаний. — Самых важных знаний, не забывай, оппа. С некоторыми предметами у тебя всё до сих пор плохо, — Хана похлопала его по плечу. Парень скинул её руку. — Именно поэтому я продолжаю заниматься дополнительно. Тэхён с Каем переглянулись. Их лица на несколько секунд покрылись тенью, в выражениях глаз мелькнуло что-то известное им обоим, но неизвестное ни брату, ни сестре Чхве. Бомгю вздохнул, пока смотрел на Тэхёна, перевёл взгляд на Кая и больше не отводил его от старшеклассников-второгодок. Тэхён посмотрел ему в глаза: — Значит, вы сегодня здесь, потому что пришли на допы? — Да. А вы?.. — Я хожу в клуб фотографии, а Кай и Хана в музыкальный. Получается, что вы единственный из нас, кто их не посещает. — Получается, что так… Честно, — широко улыбнулся Бомгю, — Я даже не предполагал, что сегодня встречусь с вами. Хана говорила мне о том, что познакомилась с вами, пока я был в больнице, и выяснила, что вы знали меня. Недавно она предложила ещё раз поговорить с вами обо мне, а потом вдруг позвала сюда. К счастью или к несчастью, но мы все оказались тут… Кстати! — внезапно вскрикнул парень. На него обернулись немногочисленные ученики, Хана подскочила на месте, и только её одноклассники остались неподвижны. Даже выражение их лиц осталось прежним. Хюнин Кай, всё ещё держа руки на коленях, от скуки слегка качался взад-вперёд, когда Бомгю поймал его взгляд: — Ты знаешь что-нибудь обо мне и Шин Инсу? Например, что нас связывает или почему он так на меня зол? — На самом деле, я не имею никакого понятия об этом. Мы с Тэхёном не так близко знакомы с вами, чтобы знать что-то о ваших отношениях. Может быть, вы стали очередной жертвой его эго, — пожал он плечами. — Шин Инсу любит насмехаться над ребятами, независимо от того, в каком классе они учатся. С вами могло произойти тоже самое. — Вы так думаете? Почему-то мне кажется это… странным? Или мне просто кажется? — взгляд Бомгю упёрся в гладкую поверхность стола, где лежали его руки. Он и сам предполагал нечто подобное. Каждый раз встречи с этим хулиганом и его дружками заканчивались тем, что ему давали пощёчины либо физически, либо словесно, как и многим другим ученикам старшей школы, где они учились. Слова младших, как и предположения Ханы, складывались в стройную картинку, которая делала ясным небольшой кусочек прошлого. Психолог говорил, что для возвращения воспоминаний нужно заново прочувствовать ситуацию. Может быть, с Бомгю подобная техника не работала? А иначе почему он никак не мог вернуть себе память о событиях, что связывали его с Шин Инсу? Парень потряс головой и встретился со взглядом Кая. — Это логично. Ладно… Так о чём я вас просил тогда? Тэхён вытянул руку, останавливая одноклассника, который уже собирался что-то сказать. Кай повернулся к нему, слегка нахмурившись. Он положил ладони на рукав Тэхёна и насильно опустил его руку, в то время как парень обращался к выпускнику: — Мы расскажем вам, если посчитаем нужным. Хён, не обо всём стоит спрашивать. Думаю, иногда стоит оставлять некоторые вещи в прошлом. — Но… А как… Как мне жить дальше, если я не знаю, как жил до этого? — Подождите неделю. Мы с Каем посоветуемся и в следующую субботу на этом же месте скажем вам, что решили, хорошо? Бомгю со стоном вздохнул: — Хорошо. Надеюсь, я доживу до этого времени. — Я за этим прослежу, — улыбнулась Хана. — Я так понимаю, на этом разговор закончен? Девушка по очереди посмотрела в глаза своих одноклассников, те кивнули. Её брат встал из-за стола, поклонился, подхватил рюкзак с лавки, на которой сидел, сделал несколько шагов в сторону, но вдруг остановился и обернулся к компании. Он поймал взгляд Тэхёна. Одновременно тёмный, открытый и искренний, в глубине которого отражался солнечный свет, зайчиками скачущий по всему помещению. От него веяло уверенностью и отстранённостью. Между ним и Бомгю пробегал холод, который, однако, не морозил руки и чувства, а лишь давал понять, что стоит соблюдать границы. Выпускник зачесал волосы назад: — Спасибо, что поговорили со мной. Пока! — и развернулся обратно. Лёгкие шаги старшеклассника заполнили собой внезапно наступившую тишину. Бомгю вышел из школы и вдохнул свежий воздух полной грудью. Солнечные лучи падали на асфальт под небольшим углом, нагревая его и заставляя пейзаж колебаться. Лёгкие порывы ветра подбрасывали уложенные пряди, гнали по небу тонкие облака, навевали воспоминания о прошлогоднем лете. Но только не Чхве Бомгю. Он огляделся по сторонам: пришкольная территория скрывалась за полутораметровым забором, спускаясь вниз по склону и ведя за собой асфальтированные дорожки. Одна из них заканчивалась металлическими воротами, другая — огороженной спортивной площадкой, а третья — отдельно стоящим корпусом, в котором Бомгю сегодня повторял правила английского языка. Позади него возвышалось главное трёхэтажное здание школы. Хотя он уже был выпускником, это место не выглядело знакомым. Неуловимо чувство дежавю, конечно, присутствовало в мыслях, однако было настолько неуловимым, что только раздражало. Где-то внутри остались два человека, с которыми он познакомился в этом году. Как бы он не хотел услышать от них что-то конкретное, ему оставалось ждать. Целую неделю ждать и, возможно, не дождаться хорошего исхода. — Спасибо, что хотя бы дали понять, на что мне рассчитывать, — повернулся парень к дверям школы. В столовой всё ещё сидели трое второгодок. Хана проводила брата взглядом, поджав губы. В тот момент, когда дверь за ним закрылась, она повернулась к своим одноклассникам: — Простите, что так внезапно попросила поговорить с ним. Тэхён поставил руки на край лавки, оперевшись на них: — Он правда всё забыл? — А ты ему не веришь? — Нет, совсем наоборот. Я очень даже верю ему. — Почему вы попросили подождать неделю? — Хана свела брови к переносице. — Неужели там произошло что-то действительно ужасное? Или вы просто сомневаетесь? Парни переглянулись, Кай не сказал ни слова, оставляя коммуникацию на своего лучшего друга. Последний никак на это не отреагировал: — Я был честен: нам правда нужно время, чтобы решить, стоит ли ему об этом рассказывать. Или надо подождать, чтобы он сам вспомнил. Знаешь, Хана-я, я тут подумал, что некоторые вещи лучше вспомнить самому, чем услышать об этом со слов других. — Интересно… Почему ты так думаешь? — По-моему, это очевидно. — Бомгю-хён изменился, вам так не показалось? — прервал их Кай. Он обменялся взглядами с девушкой и парнем. Они оба промолчали. Хана снова посмотрела на дверь, за которой скрылся её брат, Тэхён же пожал плечами. Трое человек, знающих Бомгю лишь с одной из его сторон, собрались за одним столом, и увидели новую версию выпускника. Они увидели человека, который искал кусочки паззла повсюду, обращал внимание на детали и всё пытался сопоставить уже известное с неизвестным, чтобы хоть на что-то пролился свет. Они увидели того, кого никогда бы не встретили, если бы он не потерял память. — А я ведь даже не догадывался, что ситуация может повториться… — протянул Кай. В тот же миг к нему повернулась Хана: — О чём ты? — Бомгю-хён снова пришёл к нам с просьбой о помощи, и снова мы должны о чём-то рассказать ему, при этом совершенно не представляя, как это отразится на нашем будущем. Тэхён наклонил голову к плечу, смотря куда-то вперёд, мимо девушки: — Действительно. Нас снова поставили перед выбором, только вот кое-что поменялось, — последние слова повисли в воздухе. — Точнее, всё поменялось. Одноклассники девушки переглянулись: каждый из этой троицы хорошо понимал, что конкретно поменялось, и подозревал, что сам приложил к этому руку. Кое-что не было известно не только выпускнику, но и им всем, а кое-что оставалось только между двумя из них и не открывалось даже его сестре. Кое-что, но не всё. Первая учебная неделя после пребывания Бомгю в больнице подошла к концу. Поиски правды же только начинались.