— Когда узнаешь, сообщишь, — процедил сквозь зубы Инсу.
Он подошёл вплотную к Бомгю и толкнул его пальцем в лоб. От этого парню пришлось сделать шаг назад, поближе к стене. Даже в этот момент они не отводили взгляды друг от друга: оба желали сломить противника и заставить делать его, то что им нужно. Шин Инсу приподнял подбородок, чуть склонив голову набок, он сжимал и разжимал пальцы, как будто готовясь к очередной драке. Бомгю краем глаза замечал все его движения, но не позволял себе отвернуться, чтобы не дать однокласснику почувствовать превосходство, хотя это было бессмысленно: он уже его чувствовал.
Инсу похлопал парня по щеке:
— Что, больше сказать нечего? — криво ухмыльнулся он.
— Тебе, как я вижу, тоже. Говоришь, не имеешь к этому отношения? А…
Внезапно Бомгю закрыл рот. Инсу сощурился и сделал шаг поближе к нему, недоверчиво глядя в его глаза.
— Что?
— Ничего. Её зовут Чон Ёнми, так? Запомнил её имя? Почему?
Хулиган рассмеялся прямо в лицо Бомгю:
— А почему нет? Об этой неудачнице долго болтали. А тебе что, её жалко стало?
Выпускник, которого зажимали в угол, раздражённо выдохнул:
— Тебе какая разница?
Он уже сжимал зубы, не в силах выдерживать насмешливый блеск в глазах Инсу. Бомгю глубоко и громко дышал, тогда как его собеседник становился всё спокойнее и собраннее.
— Не буду желать тебе удачи, Чхве Бомгю, — почти прошептал хулиган, — но пожелаю поскорее окунуться в своё грязное прошлое.
Парни так и смотрели друг на друга, пока Шин Инсу не развернулся на пятках и не ушёл в ту сторону, откуда они пришли. Он ни разу не обернулся, хотя нервно дёрнул головой, а после и вовсе поднял руки, начав хрустеть пальцами. Бомгю проследил за ним, бесшумно проклиная всё, что только что произошло. Идея спровоцировать парня и вытянуть из него правду оказалось нежизнеспособной, так что ему не оставалось ничего, кроме того, чтобы смириться.
Бомгю сделал последние несколько шагов назад и прислонился к холодной стене. Он опустил голову на грудь, закрыв глаза и глубоко вдохнув. Его волосы, с утра красиво уложенные, переплелись между собой, отдельные пряди выбились, перекрутились, упали поперёк пробора. Бомгю просто зачесал их назад, медленно проведя рукой по голове ото лба к макушке. Волнение быстро исчезало, и после него внутри образовывались пустоты, которые должны были быть заполнены радостью от новой информации. Стук сердца возвращался к своему привычному темпу: Шин Инсу, хотя и был обычным хулиганом, пугал своей силой. Бомгю уже несколько раз прочувствовал это на себе, и повторять не собирался. Он передёрнулся.
Единственное, что ему удалось узнать — это имя девушки.
— Спасибо хоть на этом, — прошептал Бомгю. — Ещё три дня назад Тэхён не хотел мне его раскрывать, но раскрыл ты.
Он вздохнул. Парень упёрся руками в колени, которые в какой-то момент начали ослабевать. Врач сказал, что такие нагрузки на организм в конце концов негативно скажутся на его здоровье. Имелись в виду, конечно же, драки и постоянные изыскания Бомгю, из-за которых он мог не спать ночами, размышляя обо всём, что с ним произошло.
Приятная мелодия разлилась по школе. Начинался очередной урок, и все ученики поспешили к себе в классы, пока учителя не появились на пороге. Бомгю видел, как в главный вход забежало несколько девушек, одна из них несла на себе три рюкзака. Следующим уроком в классе Бомгю стояла физическая культура, от которой у него было освобождение до середины следующего семестра. Это не значило, что парень мог гулять по школе в неположенное время, однако ему совсем не хотелось снова наблюдать ухмыляющегося Шин Инсу со своей компанией. Бомгю выпрямился и повернул налево, к библиотеке.
За несколько дней в ней ничего не изменилось. Всё те же полки, коридорчики, книги, шорохи от собственных шагов, а ещё её хрустальная тишина, вечное спокойствие и невыразимый уют. В самом начале стоял столик с интерфейсом, благодаря которому можно было узнать, есть ли в библиотеке нужная книга, а также записать, что какое-то произведение было взято учеником.
Библиотекаря не существовало, в помещении было безлюдно — один Бомгю находился в мире книг. Атмосфера этого мира привлекала его, напоминая о сюжетах, что были прочитаны в её стенах. Домашняя полка с книгами казалось пародией на огромную библиотеку, которую по достоинству могли оценить лишь истинные поклонники литературы. Шкафы в два метра высотой шли друг за другом, они делились на секции, те, в свою очередь на подсекции: например, зарубежная литература включала в себя произведения японских, американских, европейских авторов, а античная литература была распределена на мифологии в зависимости от региона.
Бомгю заглянул в ряд с трудами зарубежья, прошёлся вдоль него. Его взгляд цепляли названия, однако он продолжал медленно идти вперёд. Помимо прозы и драмы, присутствовала и знаменитая на весь мир лирика Дж. Лондона, В. Гюго, А. С. Пушкина, Мацуо Басё, И. В. Гёте и других. Кто-то из них мог вдохновить Бомгю на создание собственных стихов, пожертвовать свои темы, которые позже он адаптировал под своё перо. Великие писатели оставили своё бесценное наследие, которое хранилось в умах людей, в чернилах на страницах книг и пикселях на компьютерах. Каждый мог с легкостью ознакомиться с этим, и тем не менее мало кто открывал для себя мир литературы. Люди богатели не за счёт своих знаний, а за счёт своих карманов.
Пальцы Бомгю не покрылись пылью, пока он водил ими по полкам, они даже не стёрлись, не смотря на то, что он прошёлся между пятью рядами шкафов. Парень вышел в основной коридор и огляделся. С тех пор, как он побывал здесь с Тэхёном, его непрестанно тянуло сюда, словно именно здесь и был его дом. Ему нравилось ощущать почти неуловимый запах бумаги, слышать тишину, разбавляемую далёкими криками учеников со спортивной площадки, что находилась позади школы. Он улыбнулся:
— Странно это всё…
Бомгю прошёл до читального зала, расположенного в задней части. И вдруг остановился. За одним из столов, подперев голову кулаком, сидел Тэхён. Его глаза бегали по страницам открытой книги, лежащей перед ним, второй рукой он придерживал край бумаги. Мягкий утренний свет проникал через приоткрытые окна, шторы на которых были сдвинуты в сторону. Он падал на Тэхёна сбоку, освещая его профиль и окрашивая кончики прядей в жёлтый.
Когда Бомгю вошёл, резко остановившись, младший ученик поднял глаза от книги и посмотрел на гостя. Их взгляды встретились. В обоих мерцало удивление, но оно быстро улетучилось, быстро заменённое на любопытство. Не смотря на это, тишина провисела над ними ещё несколько секунд: школьники не спешили начинать диалог, просто рассматривая друг друга и размышляя о чём-то своём. В конце концов Бомгю не выдержал:
— Ты что, с уроков сбежал?
Он быстро сократил расстояние между ними и сел на стул сбоку от Тэхёна, но с другой стороны стола. Парень улыбнулся:
— Я могу спросить у вас тоже самое.
— У меня освобождение от физ-ры, мне там делать нечего.
— А как же штрафные баллы?
— Исправлю, если понадобится. Так, — Бомгю вскинул руку и указательным пальцем ткнул в сторону младшего ученика. — Ты не ответил на мой вопрос!
— Сейчас идёт тот урок, который мне не особо нужен.
— Ты всю программу уже знаешь, что ли?
— Да. В академии рассказали.
Губы Бомгю изогнулись в букву «о»:
— Тогда понятно. Но твоё отсутствие могут заметить и позвать к классному руководителю.
— Да, такое может быть. В любом случае, я выкручусь.
— И часто ты так сбегаешь?
Тэхён откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу.
— Да нет. Просто иногда ухожу с тех уроков, которые мне не нравятся. В основном, меня прикрывает староста, да и учителя не жалуются. Я же не претендую на первое место в списке лучших учеников, — пожал он плечами.
— Легко тебе живётся. А я вот был одним из самых блестящих учеников школы.
Тэхён вскинул брови:
— Правда?
— Ага, родители говорили, что меня всегда хвалили учителя. И, естественно, всегда пророчили мне будущее прекрасного врача.
— А вы хотите быть врачом?
— Не думаю…
Бомгю отвёл взгляд в сторону. Мать не раз заводила разговор о том, куда он планирует поступать после сдачи сунына, но он никак не мог определиться с ответом. С утратой памяти он потерял и все свои амбиции: куда он собирался, ему было неведомо. Отец предлагал пойти по его стопам и стать врачом, поступить в топовый ВУЗ страны, отучиться там и начать работать в больнице, где работал он сам. Хана советовала слушать только своё сердце.
— Я не помню, кем хотел стать до амнезии, — протянул Бомгю. — Может быть, это и неплохая идея — быть врачом?.. А кем ты хочешь стать?
Парень повернулся к Тэхёну, который даже не раздумывал над ответом:
— Оператором. Хочу работать с камерой на съёмочной площадке.
— Ого. Неплохо.
Они обменялись взглядами. Из головы Бомгю исчезли все тревоги, которые сопровождали его с самого утра. Он наконец мог расслабиться, не раздумывая над тем, что ему ещё предстоит выяснить много нового о своём прошлом. Впечатления от встречи с Шин Инсу некоторое время назад ощущались в его душе неприятным осадком, однако после прогулки по библиотеке и недолгого разговора с Тэхёном быстро оставили чувства парня в покое.
— Поэтому ты ходишь в клуб фотографии?
— Вы помните об этом?
— Да, — самодовольно кивнул парень, искренне улыбаясь.
— Всё верно, я посещаю его, потому что хочу совершенствоваться в искусстве фотографии. Навыки могут ухудшиться, если долго не брать в руки камеру и не пробовать новые форматы съёмки.
— Наверное… Я никогда не интересовался этим.
На губах Тэхёна заиграла мягкая улыбка:
— А почему вы пришли именно сюда, хён? Не потому ли, что вы интересуетесь книгами?
Бомгю покачал головой, промычав что-то неразборчивое.
— Да. Мне нравится здесь… Но это очень странно… Как бы объяснить? — облизнул он губы, — После прошлого посещения библиотеки будто открылась какая-то дверь в моей душе. Ко мне вернулись ощущения, связанные с этим местом. И они очень приятные. Здесь много книг, — Бомгю показательно обвёл окружение взглядом. — Намного больше, чем у меня дома, и это самый большой плюс. Можно взять что угодно, сесть на диван и прочитать с десяток страниц, пока не прозвенит звонок.
Тэхён кивнул, не отводя глаз от лица Бомгю, которое начинало светиться от радости. Все тени, намекающие на тревоги, всё время терзающие его, незаметно спрятались, а глаза заблестели с новой силой.
— Вы любите читать?
— Да. Мне даже память не нужна, чтобы знать это. Достаточно взглянуть на мою комнату: там несколько полок, до упора заставленных книгами.
— А что вы читаете?
Бомгю вытянул губы, задумавшись.
— В основном зарубежную классику. Произведения Уайльда, Бронте, Бальзака, Эдгара Аллана По, Оруэлла… Какие у меня ещё есть книги? Вообще, у меня совершенно разнообразная литература. Есть и корейские писатели, даже русские. Некоторые книги, мне кажется, тебе будут неизвестны, но они очень интересно описывают саму концепцию художественных произведений, по-другому говорят о ценности книг. По-моему, у меня где-то даже Стивен Кинг есть… — почесал голову парень.
Иногда он жестикулировал, пока говорил, в то время как Тэхён следил за развитием его мысли. Младший ученик сидел тихо, просто улавливая каждое движение и каждую интонацию собеседника.
— Но какие-то книги я читал давно, а какие-то совсем недавно, вот только это не имеет значения, потому что я всё равно не помню содержания. С одной стороны, это очень печально, с другой — я могу заново перечитать какой-нибудь шедевр, — пожал он плечами.
— Да, в этом есть и свои плюсы, — в знак согласия наклонил голову Тэхён.
— А что ты читаешь?
Бомгю кивнул на книгу, что до сих лежала открытой перед парнем. Тэхён закрыл её и показал название:
«История кинематографа».
— Научные книги?.. — поднял глаза выпускник.
— Не только. Эту книгу я взял недавно, а так мне нравятся произведения простые, но с красивой историей…
— Любовные романы?
Улыбка от уха до уха завладела губами Бомгю. Тэхён парировал:
— Романы о счастливых людях.
— Это не по моей части, как я понимаю. Но… ты не производишь впечатление человека, который увлекается чем-то подобным.
— Я не первый раз это слышу.
Бомгю сложил руки на груди.
— Вот этому… я не удивлён.
Они рассмеялись.
— А почему тебе такое нравится?
— Разве должна быть причина? Это книги, с которыми можно расслабиться и ни о чём не думать, — не делая паузы, парень встрепенулся, — но только не глупые романы, где даже логики нет!
— Согласен! Такие вообще читать не хочется. Но я считаю, что причины всегда есть, в независимости от того, о чём мы говорим. У людей есть мотивы, наверняка должны быть и причины, по которым им что-то нравится.
— Если следовать такой логике, значит… Любовь надо заслужить?
Их взгляды встретились. Тэхён сложил руки на груди, испытующе смотря на своего собеседника, который, в свою очередь пытался понять, что имел в виду сидящий рядом.
— Никогда не думал в таком ключе… — протянул Бомгю. — Заслужить?..
— Вы говорите о том, что любить тот или иной жанр можно только с каким-то условием. Разве не это вы имели в виду?
— Нет… Я говорил о том, что людям нравится жанр, потому что они нашли в нём что-то привлекательное. А это, кстати, может отличаться от человека к человеку.
Тэхён вздохнул, но на его губах всё равно осталась лёгкая улыбка, с которой он смотрел на Бомгю:
— И я о том же. Ответ «просто так» вас точно не устроит.
— Подожди, но… Ты ведь можешь сказать, почему тебе не нравится другой жанр? — Бомгю слегка нахмурился. — Например, мне не нравятся ужастики, потому что в них слишком много пугающего. И наоборот, мне нравятся психологические романы, потому что в них размышляют на вечные темы, причём каждый автор привносит что-то своё в эти размышления.
— И вы всегда ищите причину, по которой вам понравилась прочитанная книга? То есть, сначала вы говорите «в ней есть это», — младший ученик выставил вперёд одну руку, — и только потом «она мне нравится»? — добавил он вторую. — Или не так?
Бомгю не мгновение задумался:
— Да… — а потом вдруг отвёл взгляд в сторону, слегка нахмурившись. — Или нет?
Тэхён вновь скрестил руки на груди:
— Думаю, первым делом вы отмечаете для себя, что книга вам интересна, что она вам нравится, и только потом объясняете свою симпатию. Короче говоря, рационализируете её.
В ответ ему была тишина. Выпускник продолжал смотреть на пустые столики, анализируя только что сказанное и таким образом избегая взгляда Тэхёна. В это время ветер с улицы загнал свежий воздух в помещение и всколыхнул занавески, с шорохом взлетевшие немного вверх. Так же тихо нарушил их гармоничное звучание Бомгю:
— А ты так не делаешь?
— Нет, — покачал головой Тэхён. — Но, если задуматься, то мне нравятся подобные романы своей простотой, которая не лишена смысла. Я чувствую лёгкость, и мне этого достаточно.
Голову выпукник повернул к своему собеседнику медленно, не торопясь:
— Это же и есть причина…
— Согласен.
Бомгю в недоумении вскинул брови:
— Ты сбиваешь меня с толку. Только что говорил об одном…
— Отнюдь, — Тэхён выдержал короткую паузу. — Перед тем, как вы спросили меня об основаниях моей любви к идеалистическим романам, я уже назвал их: они помогают расслабиться. Но это не главное. Главное то, что мне они
нравятся.
— То есть… хочешь сказать, что первопричина не так важна?
— Именно. На её основе можно выбирать книги в магазине, искать друзей по интересам — и только. Слишком много размышлять над этим можно, но это того не стоит, потому что тогда потеряется весь смысл. Мы же читаем, потому что хотим получить удовольствие, а не потому что имеем причины, чтобы брать определённые книги в руки.
Бомгю с подозрением сощурился, поджав губы:
— Звучит так, как будто ты давно пришёл к такому выводу.
На этот раз удивился Тэхён:
— Правда?
— Да, ты очень уверенно об этом говоришь. И даже складывается впечатление, что эти фразы ты когда-то заучил. Хотя, протянул он, — ты очень похож на человека, который много размышляет, — в этот же момент все морщины на лице Бомгю разгладились, а брови поднялись. — И это многое объясняет.
— Что же это объясняет?
— Откуда у тебя взялись такие зрелые мысли. Мы разговарили о предпочтениях в книгах, но в результате наш разговор перешёл в спор о том, должны ли быть у человека причины, чтобы что-то любить, или нет.
Младший ученик нахмурил брови:
— Вас это напрягает?
— Нет, просто заставляет по-новому смотреть на вещи, которые раньше воспринимались мной, как нечто обыденное. И… это возвращает меня к мысли о том, что я многого не знаю, как о себе, так и о людях, которые окружают меня. А вот это уже пугает.
Бомгю передёрнул плечами словно от холода, но, если это и показалось Тэхёну чем-то наигранным, то потускневший взгляд — нет. Тон голоса младшего опустился:
— Почему?
— Я не знаю, чего ждать. Впрочем, — внезапно оживился Бомгю, — это не имеет значения. Так значит, тебе нравятся любовные романы, потому что их не пичкают сложными понятиями?
Тэхён выдохнул, сбитый с толку переменой настроения своего собеседника. Он ничего не отвечал ему в течении нескольких секунд, просто глядя ему в глаза, которые слабо мерцали от утреннего света, пробивающегося в окно, и от чувств в глубине души. За всем, что было сказано, прятались тяжёлые думы Бомгю, и всё равно он находил силы беззаботно разговаривать о них, смеяться, упоминать свои слабые стороны, о которых он должен был молчать. По крайней мере, так бы он и поступал раньше. Мерцание глаз выпускника было плавным, не лишённым движения, и казалось прямым отражением тона его голоса: ровного, поднимающегося то вверх, то вниз, затухающего и снова усиливающегося.
— Как вы так быстро меняете темы? — тихо произнёс Тэхён.
Бомгю помотал головой туда-сюда, а после указал на себя пальцем:
— Я? Ничего я не меняю, мы продолжаем диалог.
— Вы как солнечный зайчик скачите по темам… Но ладно…
— Ну так?
— Раз уж вы стоите на своём, то, как вы думаете, почему мне нравятся такие романы?
Бомгю сощурился, опираясь локтями о стол и наклоняясь чуть вперёд. Некоторое время он осматривал лицо Тэхёна, после чего сел обратно и на одном дыхании выдал:
— Эти истории помогают тебе ощутить то, что ты не ощущал!
— Что? — округлил глаза парень.
— Там же про любовь? В основном, я имею в виду. Значит, тебе нравится читать о чувствах персонажей, адресованных другим персонажам. Следить за тем, как они развиваются и становятся взаимными. Я прав?
— Неплохая теория…
Тэхён собирался продолжить свою мысль, однако остановился. На слова Бомгю в его душе отозвалось что-то, чего он предпочитал не касаться. Тоска, что всегда сопровождает людей, которые находят в героях книг отражения своих стремлений, показалась на горизонте, помахала невидимой рукой и осталась стоять, никем не наделённая смыслом. Бомгю почти не думал над своим ответом, но каким-то образом смог задеть струны души сидящего рядом. Тэхён хмыкнул и, на мгновение опустив уголки губ, снова их поднял с уже с другим выражением: это была улыбка мимолётная, хрупкая, неуловимая.
— Наверное, вы правы. Очень интересно наблюдать, как герои меняются и в процессе находят ответы на свои вопросы, получают желаемое или, в худшем случае, начинают жизнь с нового листа.
— Вот, — протянул Бомгю. — Об этом я и спрашивал. Мне было интересно узнать, что цепляет такого человека, как ты, в подобных романах.
— Однако вы сами ответили на собственный вопрос.
— Ну и что? Разве это плохо?
— Оказывается, вы очень интересный человек, Бомгю-хён. Зачем вам задавать вопрос, если вы знаете на него ответ?
— Чтобы удостовериться в правильности своих предположений. Я всегда так поступаю: даже если что-то кажется мне очень логичным, я по несколько раз проверяю, так ли это. Но… так было не всегда, — и взгляд парня потускнел. — Я уверен в том, что раньше я вёл себя как-то по-другому.
Тэхён нахмурился:
— Почему вы так решили?
— Все так говорят, включая мою сестру и Шин Инсу.
Воспоминание о недавнем диалоге с Инсу заставило парня помрачнеть. Разговор с ним хоть и состоялся, но не избавил от сомнений, и даже наоборот — добавил новых. Бомгю спрашивал об имени девушки Хану, обращался с той же просьбой к её ровесникам, своим одноклассникам, и все они остались немыми в этом вопросе. Один только Шин Инсу, с которым у парня сложились натянутые отношения, соизволил открыть ему имя девушки.
Чон-Ён-ми. В голове крутились воспоминания, оставляя на языке неприятный вкус бессилия, лицо девушки покрывала тьма. С ней была неразрывно связана жизнь Бомгю ещё несколько месяцев назад.
— Хён! — наконец донёсся до Бомгю голос младшего ученика.
Тэхён вновь держал руки на столе, выпрямившись на своём стуле. Он смотрел прямо в глаза выпускнику, как вдруг заметил огонёк осмысленности, мелькнувший в их глубине.
Бомгю поморгал, пока не сбросил наваждение со своей головы, и с упавшим тоном обратился к Тэхёну:
— Ты говорил, что девушка из видео не будет отвечать на мои вопросы… Думаешь, это потому что ей неприятна та ситуация?
— К чему вы это?
— Я снова поговорил с Инсу, подозревая, что это он опубликовал то видео. Но вместо ответа на мой вопрос, он снова начал надо мной издеваться. Инсу за человека меня не считает…
— Вы думаете, это был он?
— Да, потому что это логично. Ещё никто, кроме него, не высказал свою неприязнь ко мне, да и… — маленькая пауза остановила размышления выпускника. — Или это мог быть тот, кому ненавистна Ч… та девушка?
Тэхён нахмурился, Бомгю сделал вид, что просто оговорился. Он мог бы рассказать младшему о том, что узнал имя ученицы, однако собирался разбираться со всем этим самостоятельно до того времени, пока однажды не очутится в тупике окончательно.
— Всё может быть, — пожал плечами младший ученик. — Я в этом вопросе помочь вам не смогу, простите.
— Я и не прошу.
Слова ударили ножом: слишком резко они прозвучали, не смотря на плавную интонацию, с которой были произнесены. Тэхён кивнул, после чего откинулся на спинку стула. Повисла тишина, от которой у каждого бы появилось желание сбежать куда подальше, прекратить её, заполнив самыми бессмысленными разговорами. Бомгю кинул взгляд на своего собеседника и вздохнул. Его мысли с новой силой закружились в голове, отгоняя безмолвие, что воцарилось в библиотеке. Они умели разговаривать, и их голоса складывались в неразборчивые слова, от шёпота которых медленно зарождалась мигрень.
В это время Тэхён взял в руки книгу и раскрыл её на той странице, на которой остановился. Он заложил её закладкой — продолговатой белой бумажкой с узорами, а после вновь закрыл работу и обратил свой взгляд на рядом сидящего ученика с третьего года обучения, или же с третьего этажа. Он мог видеть его спускающимся по лестнице, появляющимся в учительской, что находилась неподалёку от их класса. Бомгю редко обращал внимание на других людей, почти не смотрел по сторонам, постоянно о чём-то рассуждая. Тэхён заметил, что каждый раз, когда что-то происходило, старший надолго задумывался.
Прозвенел звонок, парни переглянулись. Первым со стула встал Бомгю, за ним последовал Тэхён.
— Что же… — почесал затылок выпускник. — Неплохо поболтали.
Младший ученик кивнул:
— Угу, продуктивный получился разговор.
— Тогда… пока!
Бомгю помахал рукой и, после того, как Тэхён отвесил вежливый полупоклон, тоже поклонился. Он вышел в коридор, тогда как младший ученик остался в библиотеке. Тэхён поставил книгу на место, осмотрел читальный зал на случай, если кто-то из них что-то забыл, и остановился рядом со стулом, где не так давно сидел выпускник. Бомгю был прав: его поведение изменилось, но в какую сторону — ещё не было понятно. Младший ученик познакомился с ним при весьма странных обстоятельствах, теперь же они были ещё страннее. Парень вышел из библиотеки с ощущением, что он и дальше хочет продолжать общением со старшеклассником.
Вечером этого же дня Бомгю ушёл из академии, где должен был заниматься весь вечер, на пару часов раньше из нескольких сообщений странного характера.
Личный справочник (Хана)
Насколько ещё ты задержишься в академии?
Алло?
Ты там не умер? Ещё рано вообще-то!
Я занимаюсь -_-
О, ты нашёл время ответить
Что случилось-то?
Давай закругляйся и дуй сюда
Я бы с радостью, но мне потом
программу догонять по корейскому
Ты его и так неплохо знаешь…
Оппа, домой пора
В смысле?
Дома неспокойно. Что-то произошло, из-за
чего отец тебя постоянно спрашивает.
Он как на иголках, всё время о чём-то ворчит
Вы с мамой пытались узнать, что
у него произошло?
Конечно. Он ждёт тебя, чтобы рассказать
Странно… Зачем ему я понадобился? Сам
же хотел, что бы постоянно учился и не
откладывал занятия.
Даже академию мне подобрал…
Да кто его поймёт?
А мне точно надо уходить?
Ты меня бросить решил? (￣□￣)
Ни в коем случае. Но, правда, это обязательно?
Да. Не думаю, что отец будет отчитывать
тебя за то, что ты по его первому зову
оказался дома
Если ты так говоришь… Тогда хорошо
И ещё.
Мне кажется, он сердится. Отец
пока ничего толком не сказал, но с
мамой успел поговорить. Она
была в замешательстве
Я вообще ничего не понимаю (-_-;)…
Ты не один такой…
Я тоже в замешательстве
Всё было прекрасно, ничего не предвещало
беды. И тут меня вызывают домой.
Причём срочно
Нууу, ты всё узнаешь, когда придёшь
А мы вместе с тобой (＾▽＾)
Что там, блять, произошло?
Э, ты как разговариваешь?
Эмоционально. Но ты сделай вид, что
ничего не видела
Ладно-ладно
Бомгю выключил телефон и позвал учителя.
