Земляничный чай

Хенджин обожает школу, но еще больше он любит ее заканчивать, пробегая мимо серого хмурого здания в надежде на то, что предстоящее лето подарит новые и незабываемые ощущения. Парень каждый год 1 июня бежал на высокий склон горы, где стоял его с друзьями шалаш, увенчанный тканью разных цветов: гранатовой, лимонной и черничной. Внутри всегда сидел Банчан с массивным железным фонарем на масле и читал книжки без картинок. Иногда Хенджину казалось, что старший там жил круглые сутки, но невиданное существо с белыми кудрями сидело в палатке исключительно с 1 июня по 31 августа каждого года. Также часто там появлялся Сынмин, приносящий с собой разные запахи из магазина цветов его родителей. Чаще всего лаванду и совсем не потому, что ее любил Чонин, который, к слову, тоже обожал разнообразные запахи, но отнюдь не цветов, а разносортных благовоний. Мальчик заходил в магазинчик, находящийся недалеко от их штаба, и покупал палочки разных мастей; в придачу всегда шел коробок спичек с красными зажигательными головками. Хван Хенджин просто обожал смесь запахов двух парней, ведь цветы — иногда довольно тяжелые и душные — волшебно сочетались с мягкими запахами булочных и кондитерских. На огонек любил заглядывать и озорной Чанбин. Все детство, сколько Хенджин себя помнил, старший друг не отличался особым умом или талантами. Тот просто был веселым парнем, отличным собеседником и другом. Со обожал разномастные аксессуары, делающие из него якобы другого человека. Один раз он даже пришел в пиратской повязке на глазу и с черными волосами. Вся компания тогда нещадно распрашивала о покраске волос и последствиях вот такого затемнения, но Чанбину чужое внимание только льстило, поэтому он охотно отвечал на все. Цвет волос спустя года остался тот же, хоть и периодически и планировал поменяться. Минхо с Джисоном были не такими частыми гостями шалаша, зато желанными. Их тепло встречали, спрашивая о настоящей взрослой жизни в отношениях, ведь они были единственной парой во всей компании. Даже Чонин с Сынмином, постоянно не отлипающие друг от друга, не решались на такой отчаянный шаг. Хенджин тоже не решался, ведь полностью наслаждался жизнью в палатке из ткани со своими друзьями, книжками и теплыми рассказами под железным фонарем на масле в вечера ночных историй. Его все устраивало до того момента, пока в старшей школе к ним в класс не перевелся новенький из другой сеульской школы. Парень был необычайно мил и галантен, а его внешность — короткие коричневые вьющиеся волосы, светлая кожа, усыпанная семенами веснушек, добрый прищур и сияющая улыбка — сбивала с ног. Он хорошо учился, посещал дополнительно кружок робототехники после основных занятий и шел домой пешком. Это Хенджин узнал за первую неделю прибывания новенького в школе. Чанбин тогда шутил: — Умудрился ты вляпаться, друг, даже стал за ним следить. А Хван хмурился и недовольно кидал в ответ: — Не следить, а наблюдать. Вот увидишь, мы с ним обязательно подружимся. За развитием событий следили все: Чан сидел за Феликсом и передавал подслушанные разговоры; Минхо, Чанбин и Джисон ставили ставки на двух парней; Сынмин с Чонином одевали, душили и красили Хенджина каждое утро перед уроками, ведь он хотел выглядеть выгодно. И спустя еще три недели обхаживаний — он не подходил разговаривать, лишь испепелял взглядом издалека — Хван уже думал отступить, забросив идею подружиться с чудесным одноклассником. За пару дней до начала зимы парень лежал на парте, приложившись щекой к холодной парте. Невольно в голове всплыли образы чужой милой улыбки, из-за чего у него самого невольно уголки губ поползли вверх. Парень заулыбался, как дурак, и закрыл макушку руками, прячась от остального мира, чтобы наедине с самим собой разделить это совершенно новое теплое чувства за решеткой из ребер. До звонка оставалась пара минут и, когда Хенджин хотел поднять голову, чтобы осмотреть класс на наличие учителя, то наткнулся на любопытный взгляд из-под очков в тонкой серебристой оправе. Феликс смотрел на него в упор, стоя напротив, и, держа в одной руке свой рюкзак. — У тебя свободно? — спросил тогда мальчик. Тогда Хенджин залип, услышав чужой голос, увидев бледное немного усталое лицо и легкую дружелюбную улыбку. Он рассматривал цветочные семечки на щеках мальчика и молча восхищался его красотой. Но вовремя одернул себя, прерывая неловкую затянувшуюся паузу. — Конечно, присаживайся. Со стороны за столь занимательным зрелищем наблюдали ребята, тихо перешептываясь об успехах близкого друга. Ли обошел стол и хотел сесть на стул, находящийся в полуметре от Хвана, на что тот расширил глаза и резко положил ладонь на седушку, как раз в тот момент, когда Феликс сел. Он сразу же подскочил с места и бешеными глазами посмотрел на одноклассника. Хенджин в этот момент выглядел не лучше — весь красный с глазами по пять копеек. Чтобы не спугнуть нового потенциального приятеля, он поспешил объясниться: — Не подумай ничего, — замахал руками парень. — Я просто приклеил жвачку за стул, думал, что ко мне как обычно сядет Чанбин, а тут ты... — он опустил голову, но, когда собственные слова переработались в голове, то резко поднял со словами: — Я имел в виду, что рад сидеть с тобой рядом, просто забыл о шутке и решил тебя спасти. Хван грузно выдохнул и покраснел еще сильнее. Ну и глупость же он сморозил, пытаясь оправдаться. Он ожидал, что сейчас Феликс плюнет на все и уйдет, окрестив непутевого одноклассника маньяком, но, вместо ожидаемой казни, услышал заливистый смех. В тот день Ли смеялся от души и честно, одобряя чужую глупость. Его смех смешался с трелью звонка, но Хенджин ничего не слышал, кроме веселого гогота. Тогда его сердце екнуло и он откровенно влюбился в этот громкий и искренний смех. Теперь они сидели вместе. Спустя месяц они уже уверенно называли друг друга друзьями и не стеснялись проявлять привязанность через прикосновения. Каждая прогулка по зимнему городу за руку, каждое объятие отдавалось в сердце Хвана гулким стуком. Он понял, что бесповоротно влюбился. Рассказывать о своих чувствах, конечно, не спешил, но зато вся его компания знала данный факт и тихонько хихикала на уроках и переменах. — Ставлю, что Джинни сам все расскажет спустя неделю, — утверждал Сынмин, прокручивая в голове возможные сценарии развития событий. — В крайнем случае, через 8 дней. — Не, к завтрашнему вечеру начнет уже разрываться от желания все рассказать, — задумчиво говорил Чонин. — Нет-нет, не больше 3-х дней, — влез Джисон. — Да чтоб вам пусто было! — взревел Чанбин. — Ставите тут на отношения лучшего друга? — Твоя ставка? — с ухмылкой произнес Минхо. — Сегодня после уроков. Был теплый январский день. Школа ничего нового из себя не представляла — скучные уроки и тихие перешептывания на задней парте с Феликсом. Не жизнь, а мечта. Хенджин уже давно задумывался о том, чтобы признаться в своих чувствах соседу по парте, ведь Хвану казалось, что тот к нему тоже тянется и, возможно, не ровно дышит. Ли сидел и смотрел на доску в поисках интересной информации. Его волосы сегодня необычно блестели, а глаза сияли, отливая горячим шоколадом. Хенджин заправил прядь серых волнистых волос за ухо и улыбнулся. До чего же милым ему казался одноклассник. Даже очки в тонкой оправе не портили настолько приятную внешность. Хотелось прикоснуться к округлой скуле, погладить по мягкой копне волос или сделать хотя бы что-то, чтобы парень обратил свое драгоценное внимание. И от нахлынувших чувств романтизации рядом сидящего, Хван не придумал ничего лучше, чем поцеловать Феликса в щеку. Он сделал это неосознанно, больше из-за затуманенного рассудка и сакрального желания, нежели сиюминутной тяги. Хенджин давно хотел это сделать и сразу же признаться в своих глубоких и серьезных чувствах. Но смелости пока хватило только для того, чтобы поцеловать. Ли мгновенно среагировал, повернувшись на друга с довольно спокойным взглядом, словно он знал, что именно сейчас его поцелуют. В этот момент любопытный Чанбин совершенно случайно смотрел в их сторону и все увидел. Как же трудно парню было держать себя в руках и не разорваться от смеха прямо на месте. Он закрыл рот рукой, сдерживая внутренних демонов, и покраснел от того, насколько сильно хотел порадоваться за друга искренним издевательским смехом. Бордовое лицо Со заметил Чан, поэтому одними губами спросил: «Че с тобой?». Тогда Чанбин захохотал в ладони еще яростнее и показал пальцем на рядом сидящих Хенджина и Феликса. На тихие звуки умирающего кита обернулись и Сынмин с Чонином. Банчан недоуменно посмотрел на ребят и пожал плечами, показывая на пару друзей. К ним подключились и Минхо с Джисоном, уже понимая всю суть смеха друга. И ровно в тот момент, когда все смотрели на пару за 4 партой, Ли приблизился к лицу Хвана и легко коснулся чужих губ. Ровно на секунду. Но этого хватило, чтобы Чанбин лопнул, как шарик, и засмеялся прямо посреди урока. Его настроение подхватил и Джисон. А когда остальные парни увидели алые щеки Хенджина и его бешеный взгляд, тогда тоже разразились смехом. В тот день Чанбина отправили к директору за сорванное занятие, а Хенджин с Феликсом начали встречаться. За ворохом событий парни совсем и не заметили, как наступил май. Хван стал коллекционировать разноцветные свитеры с разными рисунками: с ромбиками, в полоску, волнистые. Чонин с Сынмином тоже начали встречаться. Минхо с Джисоном продолжали любить друг друга и проводить много времени вместе. Банчан начал готовить шалаш к предстоящему лету — вешать новую ткань, менять железно-палочный рассохшийся каркас, парень даже нашел большой матрас из гусиного пуха с подушками. Теперь можно комфортно ночевать в самодельной палатке хоть всей компанией. Чанбин ему помогал, но успевал еще и глумиться над парочками, подкладывая в рюкзак Киму презервативы, Хану смазку, а Хенджину таблетки для потенции. Феликс влился в коллектив крайне успешно, стал гулять с ребятами, ему обещали показать шалаш летом и позвать в любимое кафе мороженого в самый знойный день года. Май подбирался к концу. Небо вечерами становилось йогуртовым, отливая в розовый. В воздухе стоял запах древесины и распустившихся почек. Птицы, вернувшиеся обратно в город, пели дифирамбы на зеленеющих ветках. Хван надел свой любимый полосатый свитер в горчично-красных оттенках и держал путь на склон горы. Трава выросла стремительно и сейчас она щекотала голые лодыжки, даже через белые носки. Кроссовки проминали мокрый чернозем, недавно был дождь, значит палатка будет сырая. Но вещи из штаба запирали в каморке магазинчика за шалашом, чтобы не потерять все одним прекрасным днем. Поднимаясь наверх, он увидел серую толстовку Чана и его кудрявые волосы, скрывающиеся за тканью палатки. Он глубоко вдохнул свежий воздух и с закрытыми глазами выдохнул. Пройдя еще немного, парень наконец вошел в палатку. Там на матрасе удобно устроились Сынмин, Чонин, Минхо и Джисон; Чанбин с Банчаном сидели на отдельных стульчиках. Феликса не было. Хенджину остался пуфик. Он тяжело рухнул на него и поджал губы, не желая говорить. — Человек-паук! — кричал Со, размахивая руками с повязкой на глазу. — Он объективно лучше! — Железный человек, — отвечал невозмутимо Чонин, сложив руки на груди. — Вам по 17 лет, — вздохнул Чан, закатывая глаза. — Вы хотя бы с Джинни поздоровались? Парни одновременно повернули голову на друга и синхронно нахмурились. Тот выглядел подавленно и закрыто — не салютовал при входе и показательно не дулся на всех подряд за пустяки, не спорил о Халке и не ел печенье, находящееся в железной тумбочке или в деревянном шкафу с одеждой. — Че случилось? — спросил Минхо, поднимая брови без улыбки. — Поговорить хотел, — ответил парень. — Ну так говори, Джинни, а то пришел и грызешь себя в углу, — продекларировал Сынмин. — Вы можете завтра освободить домик? Неожиданно поднялся гул. Все в унисон закричали: «Ооо», — пожимая руку и трепля серые волосы. Хенджин прищурился и начал отбиваться от радости друзей. Видимо, они подумали совершенно не о том, поэтому парень стал громко кричать и хлопать всех подряд по рукам. — Да нет! Нет! Я не собираюсь с ним спать! — кричал Хван. — Хочу свидание ему устроить, завтра же первый день лета! Ребята резко остановились и расползлись на свои места. Они успокоились и расслабились, энтузиазм в воздухе растворился и все поникли, кроме Чанбина, который обратно подкрался к другу и тихонько уточнил: — Даже не отсосешь? Хенджин выпучил глаза, поглубже вдохнул и толкнул друга на землю. Тот приземлился на матрас в объятия к друзьям, которые хором застонали от тяжести парня, что хохотал от души. — Дурак ты, Бинни, — смутился Хван. Чан взял в руки свой железный фонарь на масле и добавил топлива, чтобы он стал светить ярче. Кудрявый парень улыбнулся, поглаживая мутное стекло. Подняв глаза на друзей, он увидел взрослых людей, которые могут наконец стать взрослыми. — А идея неплохая, — проговорил он. — И ты туда же? — недовольно пробурчал Хенджин. — Да нет, на самом деле. Мы все уже взрослые, особенно эти, — Банчан кивнул в сторону Минхо с Джисоном. — А вы с Феликсом практически полгода вместе, почему и нет? Романтично заняться любовью впервые в первый день лета. Хван задумался над словами старшего, ведь он может быть прав. Они редко шутили насчет секса, но когда моменты флирта обращались в сторону интима, оба глупо улыбались и соскакивали с темы. Но это же совсем не значит, что никто этого не хочет. Может Феликс просто стесняется предложить и попробовать самому, ждет подвижек от своего парня? Хенджин осмотрел шалаш. Внутри было много места, мебель с матрасом, фонарь и настенный проектор с фильмами. Если посветить фонарем Минхо на самодельную банку Джисона, то пространство зацветет витражными осколками. — Можно попробовать, но не факт, что он будет согласен. История повторилась. Все сборище парней навалилось на менее смущенного Хвана, который больше смеялся, чем был недоволен. Они все смеялись, наслаждаясь медовым светом масляного фонаря и теплотой уходящего мая. Небо стало черным и на нем загорелись холодные звезды. Предстоял трудный день, а Хенджин валялся под грудой тел и смеялся. Хенджин обожает школу, но еще больше он любит ее заканчивать, пробегая мимо серого хмурого здания в надежде на то, что предстоящее лето подарит новые и незабываемые ощущения. А сейчас, когда на небе горели веснушки Феликса и дома ждал целый шкаф свитеров для свидания, он бежал особенно быстро, подлетая над асфальтом. Оказавшись в своей комнате, парень вытряхнул на пол содержимое ящиков и стал выбирать подходящую одежду, основываясь на прогнозе погоды, доносившимся с первого этажа из телевизора. Под свитер требовалась футболка, вниз подойдут светлые джинсы, а носки можно выбрать любые, как и кроссовки. Наслаждаясь приготовлениями к свиданию, Хван совсем забыл предупредить Ли о том, что они вообще куда-то идут. Он схватил телефон с тумбочки и набрал до боли знакомые цифры. На том конце трубки после двух гудков ответили. — Привет, — сонно проговорил Феликс, но он явно не был недоволен, наоборот, улыбался. — Привет, Ликс, — с воодушевлением пролепетал Хенджин. — Я по делу звоню, пойдем на свидание завтра? — Хорошо, — голос оставался по-прежнему нежный. — Только куда? — Ближе к вечеру можно пойти в шалаш смотреть кино на проекторе. — А как же ребята? — Они... — Хван замялся, не зная, как правильно выразиться. — Они на завтрашний вечер освободили нам его. Феликс на той стороне трубки неожиданно замолчал. Мальчик поджал губы и задумался: «Неужели этот день настал?». Он улыбнулся и откашлялся, чтобы голос не дрожал. — Хорошо, зайди за мной вечером, — в голосе промелькнули нотки флирта. Хенджин сразу же это заметил. — Зайду, — с такой же игривой интонацией ответил парень. — Приятных снов, Ликси. — Спокойной ночи, Джинни. Парень повесил трубку и продолжил копаться в груде собственных вещей. На следующий день он все утро сидел на кровати и нервничал. Хван не знал, как подобрать слова и с чего начать. Может вообще первым поцеловать, а дальше как пойдет? Может и не дойдет вообще до секса, чего сразу зацикливаться конкретно на нем? Он тяжело выдохнул. Ладно, стоило признать, что мысли подобного характера нередко посещали светлую голову после появления Феликса в его жизни. Но когда дело дошло до практики, аж коленки затряслись. Днем нервный срыв прервал Чанбин. Друг позвонил и громко смеялся в трубку, кидая разного рода похабные шутки: — Вы только там покрывала не запачкайте, а то без стен останемся. — Может не дойдет еще... И ничего мы не запачкаем! — Посмотрю я потом на тебя, когда позвонишь мне в поисках презервативов, — заканчивая хохотать, спокойнее проговорил Со. — Кстати, где они, Бинни? — требовательно уточнил Хенджин. — Ты ж сказал, что может не дойдет, — парень снова засмеялся. — Это будет твоим квестом во время секса, Дон Жуан. И повесил трубку, заливаясь. Хван чертыхнулся на друга и откинул телефон на подушку. Нервничать пришлось еще сильнее, ведь ему было не ведомо, где старшие хранят все приблуды для удовлетворения потребностей и до какого-то момента был факту крайне рад. Но вечером из-за своей отменной наблюдательности придется играть в Шерлока Холмса. Он повалился на кровать лицом вниз и стал много думать и накручивать себя. И все было не так плохо, как казалось, пока до Хенджина не дошло, что он совершенно не знает, что делать. За последний час перед выходом он смотрел в телефоне информацию, касательно половой жизни мужчин с другими мужчинами. Это оказалось довольно занимательно, если не касаться «особенной» камасутры и порно сайтов. Но действительно полезной информации за такое короткое время удалось найти совсем немного. Выходя из дома с рюкзаком за спиной и уверенностью на плечах, Хван принял свое положение и сам с собой примирился, что в случае, если у них все случится, то он будет действовать по велению чувств. Единственное, что он зарубил на носу и выбил на мозгу, как обязательное правило: быть нежным и учитывать пожелания младшего. С малым багажом знаний, большим желанием и настоящими чувствами он шел к любимому человеку, чтобы хорошо провести вечер. По пути он купил любимый лимонад Феликса с лесными ягодами и мятой, прихватил зеленый чай с земляникой и пачку чипсов с сыром, чтобы не было голодно в случае чего. Парень излучал уверенность, но его пальцы холодели лишь от одной мысли о предстоящих событиях, а руки чуть-чуть потряхивало. Но до дома Ли оставался 1 квартал, а это значит, что пора взять себя в руки. Подходя к чужому подъезду, Хенджин увидел, что Феликс стоит у железной двери с кучей объявлений и жмется к холодному металлу, чтобы хоть как-то остудиться после знойного первого дня лета. Парень был в легкой белой футболке с надписью на английском и маленькими человечками, светлых джинсах — точь-в-точь напоминающие те, что надел Хван — и с кепкой на голове. Его волосы привычно вились, а очки отражали розовое небо с желтым отливом. — Ты чудесен, — произнес Хенджин вместо приветствия. — Я тоже рад тебя видеть, Джинни, — усмехнулся Феликс, слегка привстал на носочки и поцеловал парня в губы. — Ты чай с земляникой без меня пил? — резко нахмурился младший. — Совсем немного, — улыбнулся Хван. — Я купил тебе лимонад с лесными ягодами и мятой для приятного просмотра. — С тобой он будет в несколько раз приятнее, чем с бутылкой чая. Парень ухмыльнулся на комплимент любимого, упуская его двусмысленность, и схватил Ли за руку, чтобы до темноты успеть дойти до шалаша. Тот находился не так далеко, но солнце уже наполовину закатилось за горизонт. Парни побежали по дороге, ведущей до склона. Феликс смотрел на Хенджина и видел в его глазах небывалую уверенность и отпустил мучавшую его неизвестность. Он тоже переживал целый день о том, как все пройдет, но увидев карие глаза, что блестели, смотря вперед, успокоился. Пусть будет все так, как будет. Они добрались до шалаша как раз в тот момент, когда последние лучики скрылись за горизонтом и небо приобрело фиалковый оттенок. Внутри все было обставлено и горела лампа на масле, стоящая на железном ящике с журналами и книгой Чана без картинок. «Подготовили нам место, хотя вчера смеялись» — подумал Хван и улыбнулся собственному наблюдению. Ли сел на матрас, пока парень настраивал проектор и ставил фонарик Минхо в банку с разноцветными осколками Джисона. Пространство и вправду стало переливаться разными цветами, напоминая проекцию калейдоскопа. Через пару минут проектор зажужжал и на стене появилась заставка какого-то незнакомого французского кино. И даже если оно без перевода, фильм являлся далеко не первостепенной причиной их свидания. Когда Хенджин вернулся на матрас, он застал Феликса за поеданием чипсов и обнаружил выпитую бутылку лимонада. Тогда он достал из ящика печенье и кинул на матрас, раз младший такой голодный. Но, на самом деле, тот слишком сильно волновался, поэтому и ел все подряд. Усевшись рядом, Хван обратил свое внимание на экран. Спустя 10 минут они поняли, что перевода и вправду нет. Хенджин заметил, что парень рядом заскучал, поэтому, не долго думая, решил побыть суфлером и перевести фильм исходя из ситуации на экране. — Я не могу здесь оставаться, — говорил он грубым голосом, озвучивая диалог двух мужчин в поезде. — Мне нужно к семье и покормить собаку. Я оставил за кроватью соджу... — с каждым новым предложением Хвана перекашивало все больше и больше, ведь он совершенно не понимал смысла сказанного актерами. Самое главное, что с этого смеялся Феликс. — Ты смешной, хоть и не попал ни в одну реплику, — сквозь смех заявил младший. — Откуда знаешь? — Адаптацию по телевизору крутили недавно. Он говорит про то, что нашли убийцу в пригороде. Но ты продолжай, у тебя очень хорошо получается. Они продолжали играть в «угадайку» на протяжении еще 20 минут. Пока в один момент Феликс не потянулся за бутылкой земляничного чая. Ему требовалось запить нервы, ведь никаких начальных действий от Хенджина не было, а он так надеялся, что даже почти не спал ночью, переживая. Открутив крышку, Ли только хотел коснуться губами горлышка, как услышал сбоку томный кашель. — Что? — спросил мальчик. — Это мой чай, — томно проговорил Хван. — Хотел допить, но ты меня опередил. Феликс неожиданно для самого себя хитро ухмыльнулся и сказал: — А ты заслужи. Хенджин долго искал подходящий момент, еще дома продумывая, как он мог выглядеть. И вот наконец его нашел. Забирая из чужих рук холодный напиток, он поставил бутылку на железную тумбочку и вернулся к объекту собственных грез. В комнате царила полутьма, разбавленная витражными отблесками на стенах и потолке. Хенджин был в свитере болотного цвета с темно-желтыми зигзагами и бордовыми линиями, из которого торчали коротенькие нитки, он немного покалывал руки, но сейчас, когда сердце билось быстрее, а кровь стучала в висках, это ощущение было даже приятным. Феликс, предвкушая вечер, снял очки и откинул их на кресло. Хван коснулся губами чужих губ, аккуратно целуя. Он по очереди обхватывал нижнюю губу, верхнюю, не углубляя поцелуй, только нежно покусывал тонкую кожу со вкусом лесных ягод и немного земляники. Его руки опустились на чужие плечи, проходясь сначала по ткани футболки, а после спускаясь на холодную кожу в мурашках. Феликс гладил спину старшего, стараясь незаметно проникнуть ему под свитер, чтобы почувствовать тепло чужого тела, а не только губ. Хван сидел по-турецки и с закрытыми глазами чувствовал, как комната кружится. Отстранившись от мягких губ младшего, он медленно спускался ниже, выцеловывая чужие веснушки, переходя к скулам, и, наконец, найдя шею, он стал глубоко целовать каждый кусочек кожи, всасывая немного внутрь, оставляя алые отметины, что практически сразу исчезали. Феликс никак не мог пробраться под свитер и отделаться от приятного чувства в груди, разрастающегося по всему телу. Он потянул Хвана на себя и рухнул на матрас спиной. Старший чуть не рухнул всем весом на младшего, но вовремя выставил руки перед собой. Он втягивал медовую кожу все больше и больше, иногда прикусывая. Феликс томно дышал под ним и гладил по спине, наслаждаясь обществом любимого человека. Ли долго терпел колючую ткань свитера, не отвлекаясь от ласк старшего, но когда тот неожиданно размашисто провел языком по шее, зализывая очередной гипотетический засос, не выдержал и вздернул ткань свитера вместе с футболкой вверх. Белая ткань, заправленная в джинсы, вылетела из-под ремня и задралась вверх. Парень наконец прикоснулся холодными кистями к разгоряченной коже Хвана и каждый раз при новых глубоких поцелуях в шею или движений языком по коже, Феликс легонько впивался ногтями в чужую спину. Хенджин, читавший перед выходом тематическую литературу, знал, что нужно делать дальше, поэтому оторвавшись от желанного и приятного занятия спросил: — Можно снять с тебя футболку? — его голос слегка хрипел от нахлынувших эмоций и дыхание сбивалось, не желая выравниваться. Ли, которому до определенного момента было холодно, сейчас просто сгорал и заново рождался, его тело горело без Хенджина, поэтому он тихо ответил: — Снимай, только быстрее вернись, без тебя холодно. Хван, что понял намек сразу, при помощи младшего снял чужую футболку через голову и увидел чужой торс. По всему телу прошлась волна мурашек. Он еще никогда не видел Феликса полуголым и таким открытым перед ним. Парень обратно лег на матрас и стал целовать не только шею, но и ключицы. На одной из них ему безумно хотелось оставить бордовый засос, чтобы прочувствовать Ли еще больше. Он втянул кожу и прикусил ее зубами. Феликс томно выдохнул и в его голосе пронесся мимолетный тихий стон. Глаза Хенджина расширились, и он сам не заметил, как на него постепенно хлынуло легкое возбуждение. Младший стянул со старшего свитер, а затем и футболку, не желая, чтобы его любимый человек имел хотя бы какую-то одежду сверху. Парень желал чувствовать его всем телом, ведь это их первый раз. И они оба так волновались, что совершенно никуда не торопились. Пока Феликс занимался чужой одеждой и гладил плечи, старший опустился еще ниже и втянул ртом левый сосок. Проводя языком по горошине, он впервые почувствовал солоноватый вкус чужого тела. Ли в это время вцепился ногтями в спину Хвана и выгнулся на встречу ласкам. Хенджин не знал, как стимулировать еще и правый сосок, но после согнул правую руку и встал на локоть, а левой рукой скрутил вторую горошину, нежно поглаживая. Младший тихо постанывал, не зная, куда деть руки. Ему безумно хотелось почувствовать старшего еще ближе, неосознанно он царапал спину любимого от новых необычных ощущений, но хотел еще больше прикосновений. Его ладони поползли вниз по спине и опустились на чужие бедра, ощупывая их и пробуя новые ощущения. Хенджин, нависающий сверху, нежно целующий каждую клеточку кожи на теле младшего, ощущался, как что-то непривычное и до покалывания на кончиках пальцев приятное. Бедра старшего под небольшими ладонями Феликса казались наградой за все полгода их редкого похабного флирта. Наконец он может трогать его там, где только вздумается. Хван отпустил горячие соски и сел на колени, проводя короткими ногтями по чужому выступающему прессу. Ли раскраснелся, его веснушки стали особенно хорошо видны. Хенджин не мог удержаться и поцеловал младшего, сразу же проникая языком, и, углубляя поцелуй. Феликс, не ожидавший таких резких действий, закатил глаза и застонал прямо в поцелуй, его руки крепко сжали бедра, поднимаясь к ягодицам. Они оба тяжело дышали, хватая воздух носом. Их языки неумело сталкивались друг с другом, но из-за этого парни лишь сильнее распалялись, трогая друг друга так, как только вздумается. Они продолжали страсно целоваться, вкладывая все свои чувства в каждое прикосновение. Феликс, совершенно растворяясь в полумраке комнаты и в своем парне, опустил одну руку вниз, а после она же оказалась около ширинки старшего. Интерес брал верх, а поцелуй напоминал вкус земляничного чая, Ли не мог и не хотел себя сдерживать, поэтому накрыл ладонью член Хенджина сквозь джинсы. Вставшая молния больно царапнула ладонь, но тепло чужого тела компенсировала все болезненные ощущения, перекрывая их. Феликс сжал ладонь и провел пару раз вверх-вниз на пробу. Чужой член дернулся, а его хозяин протяжно застонал, отчего младший сам томно выдохнул и прерывал поцелуй. Ему захотелось посмотреть в чужие глаза. Взгляд пусть и плыл, но в отблесках витражных осколков он видел любимого человек и полностью ему доверял. Хенджин, пытаясь расфокусированным взглядом рассмотреть желание в чужих глазах, но увидел доверие и почувствовал холодные пальцы на джинсах, сжимающие вставший член. Без лишних слов он перенес вес на другую руку, а свободной расстегнул молнию на светлых джинсах младшего и пробрался под боксеры. Член Феликса был меньше, чем у него, но все равно хорошо лежал в руке. Он был горячим и мокрым от предэякулята, старший погладил головку на пробу, отчего младший низко застонал и сглотнул, желая почувствовать еще больше и наслаждаясь своим парнем одновременно. Из-за стимуляции органа, он сжал чужой еще сильнее. Надоедливая собачка упиралась в руку, поэтому он рывком расстегнул молнию на джинсах и прикоснулся к ткани боксеров, почувствовав, как пульсирует член Хвана от желания. — Стой, — неожиданно сказал парень. — Ты уверен, что хочешь? — Ты бы знал, насколько давно я этого хочу, — проговорил Феликс не своим голосом. — Тогда подожди минуту. Хван вытащил руку и встал с матраса, чтобы найти презервативы со смазкой. Он надеялся найти все в железном ящике, но, как оказалось, их там не было. Тогда он заглянул в шкаф, где обычно была одежда, но сегодня он пустовал, а на единственной полке одиноко стоял тюбик лубриканта и 9 квадратиков презервативов. Хенджин усмехнулся очередному приколу Чанбина, схватил содержимое шкафа и вернулся к Феликсу, по пути глотнув земляничного чая. Он бросил вещи на матрас, а сам наскоро рухнул прямо на младшего, вовлекая парня в поцелуй, блуждая ладонями по телу. Шальные ладони дошли до джинсов. Хван желал увидеть любимого полностью обнаженным, поэтому легко потянул те вниз, спрашивая разрешения без слов. Ли приподнял ягодицы для того, чтобы старший мог спокойно стянуть с него штаны, что парень и сделал. Когда Феликс остался в одних мокрых боксерах, Хенджин отодвинулся, чтобы на секунду насладиться юношеским нескладным телом. Но оно ему так нравилось, что он не сдержался и сказал: — Ты красивый. — Джинни, ты тоже, но сейчас я бы хотел, чтобы ты наконец взял меня. Хвану много раз повторять не нужно, он стянул с себя джинсы и остался в одних боксерах. Ли посмотрел на них и усмехнулся, ведь на них нарисовано огромное сердце в районе паха. Хенджин не понял, почему младший засмеялся, поэтому посмотрел вниз. Сквозь сердце виднелся вставший член, выглядело и вправду комично. И чтобы наверняка успокоить Феликса, парень стянул в одно движение боксеры до колен, оставаясь полностью обнаженным. Младший расширил глаза, посмотрел на размеры чужого достоинство, которое и вправду было больше, чем у него самого и томно сглотнул. Хван был более чем доволен реакцией на свое тело, поэтому опустился к младшему и коротко поцеловал в губы. Прелюдии затянулись, поэтому он опустился ниже и спустил нижнее белье Ли, а после совсем снял. Теперь они были оба полностью голые. Желание попробовать любимого человека на вкус пересиливало все остальные даже самые здоровые. На заднем плане французы что-то жадно делили, судя по интонации. Очки лежали в куче одежды, а земляничный чай смотрел на двух голых влюбленных с железной тумбочки. В воздухе витал запах лимонада и секса. Хенджин осторожно облизал головку, пробуя предэякулят на вкус. Феликс оказался немного сладкий. От приятных ощущений табун мурашек прошелся про всему телу, еще никто не был так близко к нему, как Хван, и Ли был доволен, что именно он сейчас пробует делать ему первый минет в жизни. Хенджин совершенно не представлял, как это правильно делается, ведь про это статью не нашел, поэтому действовал по наитию. Он взял в рот головку и начал аккуратно посасывать на манер леденца. Феликса выгнуло радугой и он протяжно застонал, отчего член Хвана моляще дернулся. Он хотел, чтобы к нему прикоснулись. И Ли не мог оставить своего любимого без внимания, поэтому обхватил двумя руками горячий член и стал делать поступательные движения — сначала вниз, потом вверх, задерживаясь на головке и поглаживая ту указательными пальцами. Хенджин высоко застонал, и взял глубже. Феликс снова застонал, быстрее двигая руками. Они стонали друг за другом, а иногда и одновременно. Руки старшего разгуливали по телу младшего, но после он на ощупь нашел соски и стал скручивать один за другим. Член Феликса набухал, а он сам стонал все громче и громче, все больше подбираясь к пику. Хенджин чувствовал, что и сам находится на грани, поэтому отстранился от Ли и мутным взглядом постарался найти хотя бы один презерватив. Тот сам впился в руку. Разорвав дрожащими руками блестящую упаковку, пахнущую клубникой, он покрутил презерватив в пальцах, стараясь разобраться, как его правильно надевать. Феликс выхватил резинку из чужих рук, взял стоящий член Хенджина и раскатал его по всей длине. На удивление, они идеально подходили по размеру, но это сейчас совершенно не волновало. Хван открыл тюбик лубриканта и выдавил большое количество смазки на пальцы. Благо, как растягивать парней он успел прочитать. Подставив один палец ко входу, он аккуратно вошел на одну фалангу. Феликс зашипел от боли, но не так сильно, как писали об этом на разных сайтах. Подождав немного, он почувствовал, как парень под ним расслабился и обмазав палец новым количеством смазки вошел глубже. Ли тяжело выдохнул и вцепился руками в матрас. Ему не было больно, скорее немного неприятно. — У тебя кто-то был до меня? — хрипло уточнил Хенджин. — Нет, просто ты используешь много смазки и у меня низкая чувствительность. Хван успел за минуту перевести дыхание и стереть пот со лба. Добавляя еще смазки, он протолкнул второй палец внутрь и задержался, давая время младшему, чтобы тот привык. Совсем скоро он снова размяк на матрасе, поэтому Хенджин попробовал подвигать пальцами внутри, растягивая стенки и периодически проталкиваясь глубже. Феликс смотрел в потолок и видел танец разноцветных огоньков, ощущая смешанные чувства от того, что старший вошел в него. Его дыхание сбилось в очередной раз, когда Хван положил ладонь на его член и стал активно дрочить, разбавляя не самые приятные ощущения. Совсем скоро, когда два пальца стали свободно скользить внутри, Хенджин добавил третий, предварительно хорошенько смазав его. Он тоже вошел без проблем. Тогда он решил проникнуть глубже, ведь читал, что где-то там должна быть простата. Первый толчок. Хван почувствовал узость Феликса. Второй толчок. Феликса прошибло разрядом тока и он высоко застонал, чувствуя совершенно новые и незабываемые ощущения. Хенджин нашел ее и мог достать толкаясь пальцами даже не во всю длину. Старший почувствовал, что настал тот самый момент, когда они оба лишатся девственности. Этот момент был крайне волнительным, ведь такое может случится только с одним человеком один раз в жизни. Они посмотрели друг другу в глаза напоследок и увидели в них калейдоскоп чувств и эмоций. Хенджин отражал беспокойство за чужое состояние и безграничную любовь. Глаза Феликса блестели взаимностью и наслаждением процессом. Они были совершенно уверены друг в друге и в том, что хотят быть друг у друга первыми. Хван выдавил достаточно лубриканта на презерватив, также смазал вход, бедра Ли и живот с боками, чтобы скольжение было просто идеальным для первого раза. На удивление, они израсходовали совершенно новый тюбик за один раз. — В следующий раз купим побольше, — хрипло усмехнулся Феликс. «В следующий раз» — как болванчик мысленно повторил Хенджин и растворился в наслаждении от этой мысли. В палатке веяло холодом, смазка быстро остывала, поэтому младший покрылся мурашками от холода, но старший не мог допустить, чтобы его любимый человек так легко остыл, поэтому приставил головку члена ко входу и без раздумий проник внутрь не до конца, а лишь наполовину. Ли громко застонал. Его стон смешивал желание, неприятное ощущение от первого раза и восторг от самого факта первого секса да еще в таком необычном месте. Хенджин опустился к Феликсу и поцеловал его в губы, проникая горячим языком в чужой рот. Ли почувствовал вкус земляники и собственной природной смазки, что в купе ощущались необычно безумно. Хван взял младшего за бока и проник во всю длину, с первого раза попадая по простате. Положение, когда их животы соприкасаются, давая дополнительное трение члену Феликса, находящемуся между двух тел, удивительно удачно составляла нужный угол проникновения. Земляника отдавалась в легких, давая четкий вкус первого секса. В будущем он будет ассоциироваться исключительно с земляничным чаем. Младший стонал от каждого нового толчка. Хенджин, который до их первого секса не чувствовал ничего подобного, стонал еще громче, толкаясь с каждым разом все увереннее. Дышать стало невозможно, поэтому они разорвали сладкий поцелуй и Хван стал хаотично покрывать лицо и шею Феликса настойчивыми поцелуями. Пару раз они столкнулись носами, и Ли чуть не подавился своими волосами, запрокидывая голову от новых сногсшибательных ощущений, но это никак не портило общее впечатление от первого раза. Хенджин наращивал темп, стараясь доставить максимальное удовольствие им обоим. Феликс ногтями вцепился в спину старшего и во весь голос стонал от каждого попадания по простате. Он чувствовал, что еще пара толчков и он кончит. Высокие стоны Хвана мешались с гортанно низкими стонами Ли, создавая незабываемую симфонию первого секса. Через несколько быстрых толчков младший громко вскрикнул, пройдясь по всему спектру тональностей, и, извиваясь под горячим мокрым телом старшего, обильно кончил в пространство между двумя животами. Парень задыхался от собственных ощущений, его тело размякло, но Хенджин продолжал двигаться, чтобы поскорее достичь разрядки. Но чувствительное тело Феликса было просто не готово к тому, что Хван не сможет кончить так рано. Слышал высокие протяжные стоны старшего, Ли снова застонал от того, что Хенджин продолжал успешно попадать по простате и создавать дополнительную стимуляцию члена парня. Парень понял, что таким образом, ему не кончить и увидев, что младший пошел на второй заход, стал вбиваться в податливое тело резче и быстрее. Так он получал еще большее наслаждение от узости и тепла внутри Феликса, а еще давал младшему закончить с ним второй раз в одно время с ним. Они стонали практически в унисон, наслаждаясь мраком палатки и друг другу. Головка члена Хенджина в последний раз проехалась по простате Феликса и он обильно кончил в презерватив с громким стоном, медленно останавливаясь. Уставший от долгого секса Хван хотел было упасть спать, но вспомнил, что младший до сих пор был возбужден и требовал внимания. Поэтому он вышел, снял использованный презерватив и кинул в угол палатки. Возвращаясь к любимому, он опустился на колени и стал постепенно вбирать в рот член Феликса, посылая вибрация наслаждения, отчего младший был готов то ли кричать, то ли взорваться. Но вместо этого он судорожно схватил Хенджина за серые волосы и стал направлять его голову так, как ему больше нравилось, параллельно заставляя брать глубже. Хван не знал, как это сделать, ведь проталкивать, пусть и небольшой член Ли, в горло было крайне сложно. Он попробовал расслабиться в очередной раз взять глубже. И не без труда, но у него получилось. Чтобы не давиться слюной, он стал через силу глотать ее, отчего Феликс резко застонал, задыхаясь. Он давил на голову Хенджину, чтобы тот подвигался, хоть и чувствовал, что совсем близко к разрядке. — Джинни... Тот прекрасно знал, что Ли совсем скоро кончит и был совершенно не против, если он сделает это прямо в горло своего парня, ведь Хван тайно желал попробовать Феликса целиком и полностью. Поэтому, подвигав головой, и, пуская вибрацию по головке чужого члена, он получил выстрел спермы прямо в горло. Парень закашлялся, но ни капли не жалел о своем выборе. Младший снова вскрикнул дрожащим голосом и судорожно задышал. У него совершенно не осталось сил ни на что, как и у Хенджина, который проглотил все, что смог проглотить во время приступа кашля. Он встал с матраса за одеялом, которое сегодня лежало на кресле и глотнул напоследок земляничного чая. А после рухнул рядом с любимым, накрыл их одеялом и практически сразу вырубился.

***

Как только солнце вышло из-за горизонта и первые петухи прогорланили о наступлении нового дня, вся компания ребят уже стояла по стойке смирно около палатки. Все боялись заходить, поэтому Чанбин пошел первым. В глубине палатки в обнимку лежали Хенджин с Феликсом, в банке с осколками лежал включенный фонарик Минхо, повсюду валялась одежда, а на железной тумбочке стояла открытая бутылка земляничного чая. Парень аккуратно переступил двух влюбленных и подобрался к чаю. Хенджин проснулся в тот момент, когда Чанбин уже во всю глотал содержимое бутылки, что он ночью обхватывал губами, которые делали минет Феликсу. От абсурдности ситуации он единственный из всех присутствующих рассмеялся и снова завалился спать. — А чего он ржал? Все присутствующие пожали плечами и, приняв решение оставить влюбленных наедине, удалились из палатки, выключив фонарик и прихватив с собой чай.