Расцветая на рассвете

— Я против. Я не хочу этим заниматься. Мне не интересно. Назначь кого-то другого. Например, Ямато. Он должен справиться. Пока. Твердо отчеканив и произнеся сквозь зубы каждое слово, Какаши резко развернулся на пятках, направляясь к двери. Его остановила женская фигура. Сверкающие нехорошим зелёным огоньком глаза встретились с его холодными и острыми. Борьба взглядов длилась пару секунд, но для ниндзя это казалось вечностью. Сакура не желала терять возможности, а Хатаке ощущал упадок настроения после услышанного. — Какаши. Это приказ Хокаге. Такого поведения я не потерплю, — прохладный тон Обито хлестнул плетью по напряжённой спине седовласого. Ещё немного и можно было бы услышать скрежет зубов. — Просто дай ей шанс, — немного мягче на вздохе сказал Учиха. Хатаке, не сводя взгляда с девушки всё это время, приметил про себя своенравность и наглость куноичи. Пригнувшись так, чтобы их лица находились на одном уровне, ледяным полушёпотом Какаши процедил: — Завтра. Пятый полигон. Семь сорок пять. И чтобы не опаздывать. Попытайся же меня удивить. Кабинет наполнился облаком дыма, когда джонин исчез прочь. Харуно с претензией посмотрела на своего сенсея, приподняв левую бровь и скрестив руки на груди. Такого детского сада она точно не ожидала. — Какаши не такой гов… плохой человек, каким может казаться. Он довольно сложная личность. Но без его одобрения я не посмею отправлять тебя в мясорубку, — Обито выразительно посмотрел на ученицу.— У этого парня огромный опыт за плечами. Только вот он ярый противник реформы Цунаде по поводу ирьенинов в каждой команде, поэтому в АНБУ не было ни одного медика за всё то время, пока он назначен командиром. Какаши не самодур. Это его личная позиция, сформированная по некоторым причинам… Я думаю, ты сможешь сломать эти принципы, — заметив приподнятые брови ученицы, брюнет заверил. — Честно-честно. Ты моя лучшая ученица за всё время в конце концов. В паре с парнями должен быть тот, кто сможет их уравновешивать. Тебе удавалось хорошо сдерживать безрассудство и жертвенность Наруто, а так же безжалостность и самолюбие Саске. Сакура, ты выросла отличным аналитиком. Из уст Обито лились тёплые, ласковые слова, наполненные нескрываемой отцовской любовью. Он души не чаял в этом ребёнке. Хокаге не видел перед собой взрослую куноичи; перед ним всё ещё была всё такая же пугливая, маленькая, но очень усидчивая и умная Сакура с волосами до лопаток, с ямочками на щеках и вздернутым носиком. И, когда она говорила, Обито слышал не женственные глубокие ноты, до него доходил звонкий мелодичный голосок, похожий на звучание крохотной птички с ветки. Харуно знала, что всё это было лишь лестью. Учитель всегда подбадривал её таким образом. Все знали, что она не его лучшая ученица. Саске был первым по всем предметам из их выпуска, Наруто настолько упертый и толстолобый что ему, казалось, все техники по плечу. Узумаки — олицетворение рисковых и безбашенных решений, у него невероятный поток чакры; Учиха — это холодный расчёт и доведенные до совершенства техники, и, ах да, пресловутый шаринган. А она — хоть и сильнейшая (от слова «сила») куноичи с превосходным контролем чакры и высококвалифицированный медик, но этого всё ещё было ничтожно мало. Да, этого было достаточно, но, если сравнивать с сокомандниками, то она была куда слабее. Саске лучше неё мог анализировать в чрезвычайных ситуациях, если на то пошло. Поэтому такая «похвала» от Обито скорее больше угнетала, чем повышала самооценку. Если она и была чей-то лучшей ученицей, то это Цунаде (по её скромному мнению, не в обиду Шизуне). Всё-таки фиолетовый ромбик на лбу девушки свидетельствовал о многом. Кто-то мог бы подумать, что у Сакуры проблемы с самооценкой, но это отнюдь не так. У неё были большие амбиции, трудолюбие и вера в себя. За её спиной не было клана и приготовленных свитков знаний. Сакура могла надеяться только на себя. И своё место под солнцем она будет вырывать зубами. Поэтому Харуно поставит на место Хатаке. Подумав об этом, девушка хмыкнула и, попрощавшись с Хокаге, вышла из резиденции. Испорченное утро хотелось поскорее скрасить сладким аммицу и вылить желчь своей подруге. План был хорош. Найти Ино, к счастью, не составило труда. Яманака шла с Подразделения Пыток и Допроса Конохи, еле волоча ноги и стабильно зевая каждые тридцать секунд. Блондинка оживилась, когда розоволосая бестия схватила её под локоть и потащила в кондитерскую, произнеся лишь: «мозгам нужна глюкоза». Устроившись на уютной летней веранде, подруги сделали заказ. Сакура оглядела Ино. Та явно не спала всю ночь, но заметить это можно было лишь по сонному взгляду. Выглядела она как всегда превосходно. Длинные прямые волосы цвета платины струились по спине, достигая практически до щиколоток, чёлка изящно закрывала половину лица, делая его более загадочным и худым. Голубые глаза, полные губы, грудь идеального размера, тонкая талия, широкие бёдра и длинные стройные ноги — всё в Ино было идеальным. Харуно всегда завидовала ей. Если Яманака была фарфоровой коллекционной фигуркой, то она скорее тряпочная кукла, набитая пухом и нитками. Было время, когда они не ладили, но длился этот период не долго. Яблоком раздора стал Саске, очень быстро показав свою «червивость». Глупая детская влюбленность вместе с соперничеством за сердце Учихи испарились за секунды, когда они увидели, как тот подарил такой же цветок другой девочке из их группы. И нескольким ещё после. Состязания продолжилось уже в профессиональном русле; каждая из них хотела стать самой востребованной, искусной и просто крутой куноичи. Так Сакура и попала к Цунаде (даже если этот путь и был очень длинным и нецеленаправленным), а Ино к Ибики (хоть ей и было уготовлено кресло отца в разведывательном отделе, она желала пост намного выше). Обе девушки стали незаменимыми кадрами в своей среде, и их отношения потихоньку пришли в стабильное русло. Делить теперь уж точно было нечего. Ино могла перетереть мозги в кашу, а Сакура просто произвести трепанацию черепа, что примечательно, как специальным инструментом, так и ударом. Вот такой был у них дуэт лучших подруг. — Ибики-сенсей — энергетический вампир, я уверена! — с выплеска своих эмоций начала блондинка, размахивая руками в стороны и немного подвизгивая на гласных. — Мне нужно было копаться в головах пяти извращенцов! Пяти, слышишь?! Найти какой-то малюсенький клочок бумаги с номером в их воспоминаниях. В их головешках, кроме горы порнухи, ничего не было. Уже думала, что я там скорее поседею или облысею, чем найду что-то. Яманака замолчала, увидев приближающего к ним молодого официанта. Галантно расположив тарелки с десертами возле девушек, работник приподнял уголки рта в дежурной обольстительной улыбке и удалился. Подруги одновременно наклонились к посуде и вдохнули аромат своих блюд, после чего в разных интонациях заулюлюкали, выражая полнейший восторг. — Ну, короче говоря, Ибики-сенсей, после того, как оторвал одному ноготь, выяснил, что эта бумажка в уретре одного из них. Как он туда её затолкал — меня не спрашивай, — как ни в чем не бывало окончила свой рассказ блондинка, откусывая шарик данго и похлебывая зелёный чай. Сакура так же со спокойным лицом поглощала свой десерт. Смешили лишь лица людей, находившихся за спиной Ино; всплеск отвращения и предобморочного состояния запечатлелся на физиономиях гражданских. — Я вполне понимаю, как. Тут другой вопрос: Морино сам вытаскивал? Ситуация была стандартной для госпиталя. Стабильно подростки, «изучающие себя», и возрастные мужчины попадали в урологическое отделение. Шутку подруга оценила, ехидно посмеявшись, но ответила, что был прислан медик для данного дела. Доев сладость, блондинка, откинулась на спинку кресла, спрашивая, как прошло прикрепление к командиру у Сакуры. Харуно нервно постукивала ложкой по краю стеклянной чашки, обдумывая, с чего же начать. Раздражение до сих пор бурлило в ней. — Он хотел меня кому-то сбагрить, — получив в ответ вопросительный взгляд, медик продолжила, — он посмотрел на меня как на букашку. Цитирую: «Я не хочу этим заниматься. Мне не интересно», — передразнила манеру речи командира девушка, пробубнив низким голосом. — Обито-сенсей рыкнул на него, и после этого, о Ками, он дал мне шанс. Завтра будет, видимо, испытывать меня. — Может, он так вёл себя из-за того, что ты ему в ученицы набивалась? И тут опять. — Кажется, он меня не узнал или вообще не запомнил. Ино поперхнулась жидкостью. Откашлявшись, она сказала: — Он что, много куноичи с розовыми волосами видел? Или у него толпа из преданных учеников вокруг дома патрулирует? — Яманака не унималась. — Может, у него уже деменция развилась? Дед он и в Суне — дед. — Ну, он не выглядел старым, — пожала плечами Харуно, — но смотрел на меня как на незнакомку. На самом деле Сакуру нисколько не расстроил тот факт, что Копирующий ниндзя не запомнил её. Первый год она хотела стереть этот кусок воспоминаний и не чувствовать больше неожиданно накатывающий стыд. Но спустя ещё какое-то время Харуно просто отмахнулась от мыслей об этом. Всё-таки если бы ей не отказали тогда, до глупой головы не дошло бы осознание приоритетности ирьенинов. Да и Цунаде не стала бы учителем Сакуры. И что бы из неё в таком случае вышло? Девушка скорее недоумевала, почему Какаши так вёл себя. Даже тогда, когда она склонилась в наинижайшем поклоне с просьбой, мужчина так же склонил корпус и вежливо дал «отворот-поворот». До сегодняшнего дня Сакура мечтала пересечься с ним и сказать: «Спасибо». Хатаке действительно не был способен научить её чему-то существенному. Конечно, девушка не забыла время короткой депрессии, когда с понурым носом пришла домой к Обито-сенсею и разрыдалась тому в плечо. Слёзы лились нескончаемым потоком, рассказывая о боли юной куноичи, которая считала себя ничтожеством. Медицина стала её спасением. Учитель объяснил важность, благородность и необходимость лечащих навыков. И то, что знания анатомии, физиологии и фармакологии скрывают в себе более изящные виды устранений противников. Рин-сама взялась обучать её, но очень скоро, увидев огромный потенциал девочки, дала задание Учихе разыскать Госпожу Сенджу. Именно Нохара тогда сказала той Сакуре, что её лоб может украшать бьякуго. Спустя три года упорных тренировок ромбик красовался на её лице. Было тяжело, но оно того стоило. Так что Сакуре хотелось сказать Хатаке слова благодарности, но они утонули в болоте злости без возможности на всплывание. Если нужно будет, она сломает каждую косточку в его теле, излечит и снова переломает, чтобы уверить, что она достойна. — Знаешь, я тогда просила папу поговорить с Хатаке, чтобы он всё-таки подумал о твоём обучении, — прозвучал где-то рядом голос Ино, вызывая Сакура из раздумий, — но, услышав его имя, папа сразу сказал, что это дохлый номер. Так что поимей этого старпера завтра и покажи, на что способно новое поколение! Кажется, старики не хотят подвинуться. Харуно усмехнулась, повернувшись налево и наблюдая, как официант несёт счёт. Она всё докажет этому упрямцу.

***

Новый день дал свой отсчёт в шесть утра, что уже не могло быть хорошим началом. Уснула Сакура за полночь. После раннего обеда они направились домой к чете Яманака, где Харуно узнала у Иноичи, к чему ей стоит готовиться. Отец подруги, грустно посмотрев на девочку, сказал почитать теорию о позициях и тактиках. Какаши мог выдать что угодно. Поэтому розоволосая потратила большую часть дня на изучение всех возможных книг и свитков. Тихо сварганив какое-то подобие завтрака, девушка так же бесшумно выскользнула из родительского дома. Август давал знать о себе с самого рассвета. Жара стояла нестерпимая, так что мелкие волоски на затылке становились моментально мокрыми. Исходя из погодных условий, девушка надела чёрный топ, сверху накинула белую футболку-сетку, добавив к образу короткие эластичные бриджи до колена и подобие легкой юбки из лоскутков, чтобы прикрыть спортивные ягодицы и бёдра. Поясная сумка звенела при ходьбе. Ей не особо хотелось тратить взрывные печати на тренировку, но пришлось припастись. Длинные розовые волосы она собрала в высокий пучок, где так удобно можно было спрятать пару сенбонов. На улице в такое время было не души, лишь только начинали открываться первые магазинчики, лениво распахивая окна и удивленно оглядывая куноичи. В этот момент мимо пробежал Рок Ли, оставляя за собой вихрь ветра и огня на плитке. Сакуре стало немного спокойнее, не одна она не спит. К тренировочному полигону, который находился ближе к густому лесу, Харуно прибыла уже к семи двадцати пяти. Медик всегда на нервах приходила раньше назначенного. Плюхнувшись в тени кронов могучего дерева, розоволосая облокотилась о ствол и пару секунд насладилась недолгой прохладой коры. Глаза невольно слипались, а на щеках ярко горел румянец. Она дождалась заветного часа, но на месте всё никто не появлялся. Понемногу в груди начинало холодеть и сердце стало сжиматься в тисках. Девушка уже представила, как будет провожать парней в форме, отчётливо ощущала влажную подушку по ночам и неизрасходованный адреналин, который будет копиться в органах. Вот видит — в сорок пять из-за переизбытка гормона в организме она поймает сердечный приступ или того хуже. Картинки быстро сменялись самыми неблагоприятными исходами, пульс набирал свои обороты, но, как только стрелка часов переместилась на семь сорок восемь, вдали показалась мужская фигура. Какаши неспешной походкой шёл по тропе, руки были в карманах, он ссутулил плечи, будто на шее висел мешок с гирями. Не было знаменитой командирской походки и превосходной осанки. Сакура невольно сравнила мужчину со сгорбившейся собакой. Стоило последней мысли пронестись в сознании, как она увидела, что за спиной Хатаке рядком топала стая псов. Приглядевшись, Сакура заметила на животных банданы со знаком деревни. Нинкены. Восемь песелей, заметив девушку, побежали к ней, окружив её и дружелюбно махая хвостами, принюхивались к даме. — Вы опоздали! — вскочила на ноги Харуно, хмурясь и скрестив руки на груди. — Я заблудился на дороге жизни, — пожал плечами джонин, проходя мимо. — И начальство не опаздывает, а задерживается — раз. А два — три минуты, в сравнение с вашим сенсеем, верх уважения к вашей персоне, юная леди. Уши куноичи ласкал спокойный размеренный и глубокий голос, сочившийся неким уважением и благословенностью. Нежная кожа на кончиках ушей девушки заалела. Нервозность сменилась на недоумение. Куда делся вчерашний мистер-бубнила? Продолжая стоять к напарнице спиной, Хатаке вглядывался в глубину леса. Затем он спросил: — К каким стихиям у тебя предрасположенность? — Земля и вода. — Сколько миссий выполнила? — Двадцать D-ранга, двенадцать C-ранга, десять B-ранга, восемь A-ранга, три S-ранга. Хмыкнув, мужчина продолжил опрос: — В чём специализируешься в ирьёниндзюцу? — Яды — моя основная деятельность. Но в других областях так же сильна. Меня обучала Цунаде-сама, поэтому помимо медицины, я… Речь девушки прервалась, когда в секунду собеседник исчез, и рука из-под земли попыталась схватить её за лодыжку. Молниеносно среагировав, медик подпрыгнула, концентрируя чакру в кулаке и ударяя по земле. Полигон покрылся трещинами, которые превратились в разломы и отделённые плиты почвы. Под одной из которых, держась за край, находился Какаши. Нинкены восседали на ветвях, подобно птицам, с интересом наблюдали за происходящим. Сорвав с волос сенбоны, Сакура отточенными движениями направила их в ниндзя. Не ожидав того, как проворно Хатаке от них увернется, медик подбежала, замахиваясь для удара. Раз, два, три, и мужчина всё уворачивался. Скорость была достаточной для того, чтобы со стороны слышались лишь звуки содрогания ветра и рассечения воздуха. Хатаке, имитируя удар справа, пытался подловить куноичи, но ожидая такую уловку, Сакура колесом отпрыгнула, изящно совершая кульбиты и длинными ногами соприкасаясь с лучами солнца. По Сакуре струился пот, вздымалась грудь. А вот командир был сухим и сосредоточенным. Пару набегов, отклонений, нападений и налётов; небольшой толчок и два куная, направленные в сонные артерии друг друга. Они были прижаты грудями, оба удерживая свободные руки противника. Чёрные глаза смотрели в зелёные. Тяжёлое дыхание, но как будто его отсутствие. Горячая кожа соприкоснулась с неестественно холодной. Сакура утонула. И вот, она уже лежит, прижатая к кипячёному грунту. Куноичи обиженно прикусила губу. — Неплохо, но слишком самоуверенно. Тебе не хватает собранности. Отпустив девушку, Хатаке отряхнулся, всматриваясь на дерево, наблюдал за ухмылками псов. — Ты им понравилась, — пробубнил седовласый.— Цунаде сильнейшая куноичи, и я её очень уважаю. Но её решение, связанное с медиками, противоречит моим убеждениям. Поэтому не особо ясно, почему я должен позволить тебе вступить в отряд. Сакура нетерпеливо проговорила: — Мне плевать, нравится вам или нет. Я должна быть в АНБУ! И я вам это докажу! Хатаке цокнул, покачав головой. — Конечно-конечно. Но на последующих заданиях я не буду прикрывать твою спину, юная леди. Розоволосая, поджав губы, резко развернулась, тяжело и громко топая сандалями удалилась с полигона. У неё была цель, и она к ней придёт. — Грубо ты с ней, — проскулил Паккун. — Лучше на корню оборвать лишние амбиции и горделивость. Ниндзя проследил взглядом за удаляющимся силуэтом, размышляя. Он и не думал, что Харуно так быстро опустит руки. Был в ней титановый стержень, который невозможно было погнуть словами. Только поступками и действиями. Нынешнее поколение не было обожжено войной и грязью, и Хатаке не хотел, чтобы молодая девочка погрязла в болоте крови и боли. Тем более такая способная. Эта куноичи напоминала ему росток, пробивающийся сквозь асфальт. Юный, слабый и одновременно настолько сильный, что восхищает глаз. Но сломать этот росток ничего не стоило. Он сам был таким когда-то давно. Тяжело вздохнув, мужчина прикрыл глаза, чувствуя, как припекает макушку. С ней будет очень тяжело.