Вопрос искушения

Сколько нужно выпить алкоголя, чтобы перестать контролировать свой поток мыслей, которые забывают пройти фильтрацию через мозг и вырываются наружу, порой нарушая все формальности и рамки приличия. А сколько нужно выпить, чтобы не отдавать отчёт своим действиям и поступкам? Проснуться на следующий день и молиться, чтобы кто-то каким-нибудь магическим способом стёр всем память, и никто не вспомнил твой вчерашний позор. В гильдии «Хвост феи» устраивалась очередная грандиозная пьянка в честь того, что в течение недели никто ничего не разрушил. Казалось, такая мелочь, в честь чего праздник? Но в жизни их так мало, так почему не научится радоваться хотя бы таким мелочам. Ребята пили, веселились, раскрепощаясь и расслабляясь. — Господин Фрид, — выкрикнула изрядно выпившая волшебница, окинув столик, что стоял в десяти шагах от неё, помутневшим от алкоголя взглядом. Тот, чьё имя было выкрикнуто повернул голову в сторону нарушителя его спокойствия, — Ваш цвет голубой? Бровь Джастина вздёрнулась вверх в неком раздражении: он искренне не понял суть вопроса блондинки, что, видимо, вырвался раньше, чем прошёл фильтрацию через мозг, хотя о чём можно говорить, если Хартфилия едва два слова связать может. По телу прошёл электрический шок, мужчина занервничал, сам толком не понимая, от чего. Что таил в себе вопрос: угрозу, попытку оскорбить или задеть? Фрид не был хорошо знаком с заклинательницей духов, можно сказать, что они абсолютно чужие друг другу люди. Да, она в одной с ним гильдии — и это, пожалуй, единственное, что их объединяет. У него нету никакого интереса к согильдийцам, следовательно, и на Хартфилию ему плевать. Ценность представляет лишь Лексус и его команда. — Люси, простите, я вас не понял, — выдохнул Джастин, смахивая со своего костюма несуществующие пылинки. Девушка разочарованно вздохнула. — Ну…, — протянула Люси, надувая губки и прикладывая к ним указательный палец, — вы заднеприводный? Согильдийцы, которым до этого момента было всё равно на то, что происходит за соседними столиками, обернулись на тех, что ведут диалог. Послышались смешки людей, кто понял, в чем заключается суть вопроса. Грей напрягся, между его бровями поселилась складочка, указывая на недовольство, что Люси пытается, хоть сама этого не понимая, влезть в передрягу. Нацу спит лицом в салат, выпив столько, что держаться уже не представлялось возможным. Хэппи также дремал, облокотившись на своего хозяина. Эльза была где-то далеко в своих мыслях, ей было не до происходящего. — Задне…что? — Фрид резко напрягся, сжимая кулаки с такой силой, что на ладони оставались синие отпечатки от ногтей. Лексус тихо посмеивался, как и другие громовержцы, не собираясь встревать в разговор, его знатно забавляла ситуация. — Спросите прямо! — Джастин вскочил, начиная терять терпение, которое, казалось, у него безгранично. Но, видимо, и его выпитый алкоголь даёт о себе знать. — Ты гей? — разрушая последние формальности, выпалила Люси, также вскакивая с места, пошатываясь из стороны в сторону, еле удерживая равновесие, едва не упав, так как координация здорово нарушилась, и теперь в голове летали вертолетики. Фрид был зол, что какая-то фривольная девица лезет к нему и задаёт такие интимные вопросы да ещё и среди согильдийцев. К лицу Джастина прилила кровь, то ли от смущения, то ли от ярости. Грей попытался усадить свою подругу и закрыть ей рот, чтобы та не лезла на рожон, однако блондинка лишь отмахнулась от него, как от назойливой мухи. Лексус же засмеялся куда-то в руку. — Вы ебётесь с Лексусом или реально просто мило дружите? — ухмыльнулась Хартфилия, подмигивая. Фрид опешил, не понимая, что делать: напасть, оскорбить или…? Лексус, лицо которого перекосило от ярости, вскочил, стискивая зубы и в прямом смысле метал молнии. Эвергрин кинулась к блондину, пытаясь того остановить, чтобы эту несчастную Люси не замочили прямо сейчас, потому что её тоже интересовал, на самом-то деле, этот вопрос. Джастин метнулся к Люси и схватил за запястье, та взвизгнула, собираясь ногой ударить зеленоволосого мага, но Фрид перехватил удар, беря заклинательницу духов под бедро. Девушка подпрыгнула, обвивая свободной ногой торс парня. Оказавшись в неудобной для обоих позе, Джастин отпустил запястье Люси, подхватывая ту под бёдра. Теперь их глаза оказались на одном уровне: в карих плясали чертики в ожидании, что же будет, а в синих недопонимание. Отсылая прочь стеснение, Фрид перекинул волшебницу на плечо и гулко шлёпнул по ягодице, пошлый звук эхом разлетелся по помещению, и ушёл с ней от посторонних глаз. Грей хотел было пойти выручать подругу, но рука Миры осадила его, маг покраснел, понимая намёк, с какой целью они ретировались. Фрид грубо кинул девушку на кровать, что стояла в лазарете, нависая сверху. Он не знал, что делать и как. До этого момента его стеснение не позволяло так далеко зайти. Теперь он двигался интуитивно. Сначала осмотрел свою «добычу»: Люси лежала спокойно, не сопротивлялась. Было сразу видно, что происходящее доставляет ей удовольствие. Пару пуговиц на вороте кофты девушка поддела ногтем расстегивая, открывая вид на упругую грудь. Джастин перехватил руку, не давая совершить попытку лишить его возможности сорвать с волшебницы такой провоцирующий и соблазнительный короткий топ. Он впился губы заклинательницы сухим, но страстным поцелуем, та поддалась на встречу, впуская к себе в рот язык мужчины, что двигался не умело, но с попытками научиться и преисполниться в этом деле. Перехваченную руку Фрид зафиксировал у изголовья кровати, а свободной принялся блуждать по телу Люси. Очерчивал линию подбородка, спускался вниз, ближе к шее, слегка придушивая. Хартфилия тяжело вздохнула от неожиданности, поддаваясь бёдрами вперёд, терясь об выпуклость в штанах, не прерывая поцелуй. Тогда дыхание нарушилось уже у зеленоволосого мага. Его рука спускалась ниже, лаская девичьи плечи, такие хрупкие и маленькие, гладил спину, очерчивая каждый позвонок, дальше добрался до бедра и сжал его так, что Хартфилия не позволительно громко вскрикнула. Укусила Фрида за губу, а потом, словно залечивая, зализывала шершавым языком. От такого всплеска эмоций: сначала боль, а потом ласка — у Джастина сносило крышу. Его рука спустилась под кромку шорт, нащупывая ткань трусов, что уже были достаточно мокрыми, чтобы окончательно понять: Люси сама этого хочет, она готова. Фрид сорвал злосчастные шорты одним рывком, откидывая куда-то в сторону. Разорвав поцелуй, дабы глотнуть свежего воздуха, они смотрели друг другу в глаза. Взъерошенные золотистые волосы хаотично растрепались по кровати, губы стали более пухлыми, зелёные волосы липли ко лбу, который покрылся лёгкой испариной от волнения. Казалось, в этой ситуации переживает и стесняется только он. Обратного пути нет, да и остановиться не хватит сил. Джастин слова припал к губам Люси, активнее двигаясь языком, проводя им по ряду ровных зубов, нёбу, сплетаясь с языком блондинки. Он отдавал этому поцелую всю животную страсть, что накопилась у него в течение долгого времени. Люси отвечала также жадно, ненасытно, раскрывая в себе новые черты, о которых не знала прежде. Она не знала, что просто так сможет отдаться чужому мужчине, что её поведение можно посчитать аморальным, имя в виду, что она, вроде как, питала какие-то симпатии к убийце драконов. Но сейчас абсолютно всё равно то ли от алкоголя, то ли от партнёра. Люси отдавалась ему, не думая, что будет в будущем, и что было в прошлом. Свободной рукой она пропускала между пальцами зелёные пряди, такие мягкие и шелковистые, отдающие запахом мяты. Теперь поцелуи Фрида стали более интимными: он целовал не губы, а хаотичной россыпью покрывал лицо — лоб, нос, щёки, скулы — спускался ниже. Прикусывал то посасывал тонкую кожицу шеи, втягивал её, оставляя багровые отметины. Вдыхал мягкий, как сама волшебница, аромат карамели, стараясь запомнить, кажется, навсегда. Опускался ниже, к ключицам, покрывал поцелуями их. Отпуская запястье Люси, высвобождая вторую руку, он принялся до конца расстёгивать топ, мешающий любоваться грудью волшебницы. Девушка не стеснялась, дозволяя магу творить с ней всё, что только ему придёт в голову. Элементы одежды: топ и бюстгальтер — отлетели куда-то туда, где были и шорты. Мужчина припал губами к правой груди Хартфилии. Он втягивал сосок, перебирая его во рту, слегка покусывал, затем зализывал. Левой рукой мял левую грудь, сжимая, то разжимая, стараясь не причинить боль своей партнёрше. То оттягивал, то закручивал затвердевший сосок. Сама Люси тихо постанывала под ласками Фрида, грудь тяжело вздымалась и голова окончательно покрылась туманам, концентрируясь лишь на получаемом удовольствии. Наигравшись с грудью Люси, Фрид освободил, наконец, себя от одежды. Хартфилия, помутневшим от желания взором, окинула тело мага, закусывая губу: он был хорош — крепкая грудь, хорошо накаченный пресс, виднелась каждая мышца, проработанная на изнурительных тренировках, длинные ноги. Так вот, что скрывалось под одеждой малообщительного аристократа. Большой член, налитый кровью, на котором хорошо виднелись вены, с гладкой головкой — был словно произведением искусства. Люси облизнула пересохшие губы, представляя, как скоро этот член будет вдалбливать её в кровать. Фрид впился в губы Хартфилии, такие нежные и мягкие, не давая ей портить их. А его правая рука опустилась между бёдрами блондинки. Нежно-розовые трусики непозволительно быстро намокли. Парень сквозь тонкую ткань надавил на разгорячённую плоть, на что был вознаграждён нежным, но очень коротким стоном. Отодвигая влажную ткань, Фрид провёл двумя пальцами между складами, раздвигая их и собирая стекающую смазку. Он нежно ласкал Люси, едва задевая клитор и вход во влагалище, отчего заклинательница разочаровано всхлипывала. Тогда движения стали более напористыми. Джастин вошёл в Хартфилию сразу двумя пальцами, девушка тяжело вздохнула, и принялся медленно двигать ими, растягивая удовольствие. Внутри девушки было безумно жарко, а не растянутая плоть сдавливала пальцы. Представляя, как стенки девушки будут сдавливать его член, парень еле сдерживал порыв начать долбиться в эту узкую дырочку. Пальцы внутри Люси начали наращивать темп, кажется, уже сама блондинка насаживается на них, активно двигая бёдрами; большой палец лёг на клитор и круговыми вращениями, сначала медленными, потом более быстрыми, а потом сново медленными, принялся ласкать его. В ответ Джастин получил одобрительные полустоны-полувздохи. Когда пальцы внутри блондинки можно было свободно раздвигать, парень вышел из девушки, разрывая поцелуй. Фрид обвил свой член пальцами и стал медленно водить ими вверх-вниз. Люси ещё больше возбудилась, видя, как дрочит Джастин, раздвинула ноги шире, намекая, что пора. Однако парень не сразу вошел в девушку. Он водил головкой между складками, касаясь клитора и собирая вытикающую смазку. Люси заскулила, отчаянно. Она желала почувствовать Фрида внутри себя, и какие-то секунды томного ожидания превратились в тягостные минуты, а он с ней играл. Ему нравился молящий взгляд волшебницы, ему приносили удовольствия её всхлипы и скулёж. Губы растянулись в хищной улыбке. Головка едва вошла в лоно Люси, что ещё шире раздвинула бёдра, как Фрид вышел. Девушка была готова заплакать. — Так хочешь, чтобы я вошёл в тебя? Тогда хорошо попроси, — грудной, томный голос отдал приказ, которому Люси была не в силах противостоять. — Боже, Фрид, трахни меня наконец! — крик, отчаянный, желающий. Джастин наконец послушался девушку и вошёл в неё грубо одним толчком и сразу во всю длину. С уст заклинательницы сорвался грудной стон: лучшее, что пришлось слышать Фриду в своей жизни. Давая Люси возможность привыкнуть к члену внутри неё, он наслаждался тем, как девичьи стенки стискивают его плоть, как внутри тесно и очень горячо. Хартфилия поддалась бёдрами вперёд, что означало: она готова. Фрид двигался сначала медленно, растягивая и запоминая каждый момент сегодняшней ночи, ловил каждый стон девушки. Постепенно наращивал темп, вдалбливая Люси в кровать, которая со скрипом билась об стену. Фрид россыпью покрывал поцелуями лицо, грудь заклинательницы, пока та извивалась под ним и гулко стонала, совершенно не переживая, что их могут услышать. Собственно, теперь Джастина это тоже не волновало. Он отдавался такому чудесному моменту. Они оба уже были на грани, движения рваные, дыхание сбитое, стоны слились в унисон сладостной мелодией. В глазах Люси пылали искры, ноги задрожали, казалось, девушка бьётся в конвульсиях, но крик, чтобы Фрид не смел останавливаться, не давал магу и шанса на то, чтобы прервать наслаждение. По телу Люси прошёл электрический ток и та обмякла, напоследок издав протяжной гортанный стон. Спустя два толчка своего пика наслаждения достигает и Фрид, падая к тяжело дышащей волшебнице. На утро Люси проснулась совершенно одна и голая, укутанная в одеяло. Возле кровати на тумбочке заботливо был оставлен стакан воды и таблеточки, спасающие от похмелья. Голова гудела, будто в ней поселился поезд. Девушка отчаянно пыталась схватиться за воспоминания вчерашнего вечера, но те безжалостно утекали от неё. Люси помнила, что докапывалась до Фрида. Прокручивая эту мысль, в голове вспыхнули картинки сегодняшней ночи. Внизу живота разлилось тепло, а к лицу прилила кровь. «Да, достаточно ты делов натворила, Люси…, — корила себя волшебница, — пора домой. А то выгляжу я, как бомж, и пахну примерно также» Хартфилия сморщилась от презрения к себе и принялась натягивать на себя одежду, что была мило и заботливо сложена стопочкой возле кровати. Выпив таблетку и осушив стакан, девушка двинулась домой. Родные стены доброжелательно приняли непутёвую хозяйку. Но через две минуты возвращения, кто-то стучался в дверь. Люси тяжело вздохнула, прося кого только можно, чтобы это была не хозяйка квартиры, а то её внешний вид явно не впечатлил бы. Девушка поплелась к замку, не хотя прокручивая его. Затем послышался облегченный вздох: это было не домовладелица. Облегчение продлилось не долго, Люси сново напряглась, ибо она была помятая, растрёпанная, не умытая, а перед ней стоял парень, одетый с иголочки, держа в руках роскошный букет. — Фрид, привет. А что ты тут забыл? — немного грубо от волнения, спросила заклинательница духов, принимая букет полевых цветов. — Я пришёл поговорить, кажется, нам есть о чём. Но сейчас ты…мы пока не готовы. Так что предлагаю вечером куда-нибудь сходить. Люси улыбнулась, соглашаясь. Теперь она была убеждена в двух вещах: Фрид не гей, и, кажется, скоро она будет не одна и в новом статусе.