Не пытайся уйти от любви

Размыто увидев перед собой мужчину в белом халате, Валера полностью отключился из-за боли. Что было потом он уже не чувствовал, не знал, может он умер, возможно это даже к лучшему, не придётся хранить свою тайну, дальше обманывать и искать крысу в других, сам являясь ей.  *** Рабочий день для девушки почти подходил к концу, отчего её настроение было хорошим. Франциска не любила задерживаться в больнице, поэтому уже собиралась снимать с себя халат, как к ней подошла одна знакомая. — Ой, там такое произошло! Человек тридцать подбитых привезли... – старшая медсестра приложила ладонь ко рту,  — Опять получается все палаты забиты будут этими хулиганами... — Тёть Свет, вы можете нормально объяснить?  — Чего объяснять? Один еле живой, у другого серьезное ранение в живот. Работаем сегодня ночную смену.  Франциска в недоумении осталась стоять в пустом коридоре второго этажа. В голову лезли нехорошие мысли, а вдруг и её брат был как-то причастен к этой драке и с ним что-то случилось. Вопросов было много, ответов ни одного. Светловолосая уже хотела спускаться на этаж ниже, чтобы принимать больных, как её взгляд прицепился за обыкновенную картину каждого дня. На каталке для транспортировки везли пациента. Сердце девушки готово было выпрыгнуть из груди от осознание того, что это мог быть Тарас. Но это был не он, хотя и от увиденного легче ей не стало. Пострадавший лежал без сознания, Франциска обратила внимание на его бледное лицо, когда каталка проезжала мимо. Веки его были синеватыми, губа разбита, под которой виднелась высохшая кровь.  Это был Валера.  До утра все работники больницы не спали, пытаясь оказать первую помощь всем поступившим парням. У девушки болела голова, тряслись руки от усталости, но она до последнего отдавала себя работе.  Наконец, когда многих дооперировали и распределили по койкам, блондинка зашла в палату, куда был доставлен Туркин.  Он спал. Грудь поднималась и опускалась в спокойном ритме, но лицо парня было искажено болью. Собираясь ввести тому обезболивающее, она постаралась бесшумно расположить на тумбочке поднос с лекарствами и инструментами, но у неё это плохо получилось. Приспособления предательски зазвенели, и, обернувшись, девушка заметила как Турбо уже приоткрывал веки.  — Валер ... Тебе плохо? – она чуть приблизилась, — Как ты себя чувствуешь? Сколько прошло времени было неизвестно. Очнулся парень из-за шума, что был совсем рядом. Тот с трудом приоткрыл тяжелые веки, голова сразу же начала болеть, как и всё тело, после боя. Понять, что он сейчас в больнице было несложно, всё белое, ещё сирены до этого. А потом и голос, что показался знакомым. Пролежав секунд пять без движения, Турбо повернул голову на приятный голос девушки, сразу же узнавая её. В голову пришла мысль, что она уже как его личная медсестра, за последние несколько дней только и делает, что лечит его. От этих мыслей Валера только слегка улыбнулся, всё также смотря на Франциску. Его не волновало что с ним, больше было интересно за других, все ли выжили. Проглотив вязкую слюну, Туркин всё же заговорил, только не по теме вопросов, что ему задали, — Как там другие? Все живы? Франциска чувствовала, как её ноги начинали подкашиваться после тяжелой ночной смены.  — Одного парня не удалось спасти, на каталке умер, – проговорила она эти слова с комом в горле, считай это была первая смерть на работе, с которой юной девушке пришлось встретиться. Поправив взъерошенные волосы назад, блондинка, наконец присела на край койки, стараясь не задевать парня. Голова девушки неосознанно склонилась вниз, а её руки протерли свое уставшее лицо.  — Говорят, он звал кого-то, но врачи не смогли разобрать. Лицо у него изуродовано было, челюсть сломана. Господи, да что за люди... – тихо всхлипывая от подступивших слёз, она перевела взгляд на Валеру. Хотелось задать много вопросов, но парень сам был без сил, еле выговаривал слова, тяжело дыша.  — Кто умер, попробуй его описать, — Туркин понимал, что каждого в лицо и по имени девушка из группировки не знала, но Валере всё равно было важно знать, кто умер, вдруг кто-то из его товарищей, кто бился за честь Ералаша. Ему было важно это знать, вдруг Франциска сейчас опишет его друга, ведь, сидя на Радже, Турбо не замечал что происходит вокруг, кто бился, а кто уже лежал. По описанию девушки это мог быть и Раджа, что не могло не радовать Валеру, первый раз не добил, зато сейчас довел дело до конца, но и при этом это мог быть кто-то из своих, мало ли кто мог ещё кому-то челюсть сломать. Поборов боль в руке, Валера осторожно положил её на ладонь блондинки в знак поддержки, и только сейчас заметил, что она была перебинтованной, но это нестрашно. За окном было ещё темно, лишь одна советская лампа раздавала хоть какой-то свет по помещению, давая возможность девушке разглядеть Туркина получше. Бледное лицо обрамляли темные волнистые и густые волосы, взгляд блондинки спустился вниз по выразительным скулам и останавился на ярко выраженной гематоме возле губ парня. Странно было видеть этого сильного молодого человека вот в таком состоянии. Валера же сам не понимал, сколько сейчас времени, утро, ночь, вечер, он полностью потерял ориентир. Сколько он тут пролежал, несколько часов, а может несколько дней и все его уже давно ждут в подвале.  Девушка понимала страх парня, что это мог быть кто-то из его товарищей и, если бы даже знала как покойный выглядил , то всё равно бы ему не сказала. Не нужно сейчас Валере лишний раз переживать, и так он был почти в бреду, температура немаленькая была, всё тело ломило. Это было видно по его выражению лица и то, как Туркин слова проговаривал, тяжело сглатывая слюну.  — Я его не видела, мне лишь старший врач об этом сказал , – Франциска почувствовала , как поверх её руки легла холодная ладонь Турбо, на которой виднелся окровавленный бинт, что туго обтягивал кожу вокруг. Девушка улыбнулась сквозь слёзы , слегка поглаживая пальцами его руку в ответ. В тот момент ей хотелось дать ему как можно больше ласки и поддержки, наконец просто обнять.  — Подумай хотя бы сейчас о себе, ты и так еле выжил... Поэтому нужен отдых и покой, – блондинка продолжала поглаживать его руку, думая , что сейчас парень может сам уснёт и не придётся ему вкалывать снотворное.  — Ну выжил же, — сил было очень мало, веки закрывались сами собой, и казалось, что если сейчас моргнешь, то глаза уже не откроются, организм требовал сна, чтобы хоть как-то восстановиться.  Почувствовав ответные прикосновения , Валера слегка улыбнулся, прикрывая глаза. И вновь эти мягкие, нежные руки, но сегодня они ещё и тёплые, по сравнению с его.  — Узнай пожалуйста кто именно умер, в долгу не останусь, – Валере действительно было важно знать кто он. Эта мразь, что чуть не изнасиловала девушку, либо же его товарищ, с которым он прожил не один год, который для него уже как родной.  — В долгу? Это я перед тобой в долгу за деньги, которые ты мне дал. Не переживай, я узнаю, только ты главное отдыхай сейчас. А лучше вообще поспи.  Франциска замечала, как глаза парня прикрывались с каждым сказанным словом, у него заканчивались силы и организм требовал крепкого и долгого сна после обильной потери крови и множественных мучений.  — В долгу, всё верно. Вот если можешь, лечи меня, а про деньги забудь, – Валера уже несколько секунд спокойно общался с Франциской, даже улыбался ей, что было несвоевременно. Ведь до этого, они с ней то и дело, что ссорились, спорили, кричали друг на друга, а тут спокойно общались. Хотя для споров у Турбо сейчас не было сил, возможно из-за этого он так себя и вёл, но про это думать не хотелось.  — Тарас... он был с вами? – прервав тишину, тихо произнесла Франциска, ведь своего брата ей так и не удалось увидеть среди поступивших. — Да, он был с нами. Я предлагал Вове, чтобы скорлупа осталась ждать, но он решил, что идут все, против старшего я пойти не могу. Но раз его нет в больнице, значит с ним всё относительно нормально, видимо умудрился убежать от милиции, небось уже дома тебя ждёт.  Когда Валера сказал, что Тарас был с ними, девушка прикрыла глаза, невольно сама убирая руку. Если его не было в больнице - значит закончилось скорее всего всё благополучно и парнишка отделался максимум несколькими ударами и парой шрамов. Шустрый он был, бегать умел от мусоров быстро.  Франциска, наконец, вспомнила зачем вообще пришла, после чего привстала. Взгляд её упал на красное пятно на простыне, которой был накрыт Туркин. — Тебя ночью оперировали, рана глубокая была, долго зашивали, – та смахнула с него край простыни, уже смотря на кровоточащий шов по левую сторону живота. Она удивилась, как Турбо при этом вообще мог говорить и соображать. Сильный все-таки был,  — Мне сейчас нужно будет всё обработать, а потом вколю обезболивающее. Потерпишь? — Делай, что нужно, ты уже обрабатывала мне голову, знаешь же, что потерплю. А так... это хадишевский отомстил. Жить то буду, доктор? — Жить будешь, больной, – девушка улыбнулась, повернув голову на лежачего,  — Береги себя в следующий раз только пожалуйста.  — Ну вот, уже есть одна хорошая новость, – парень слегка улыбнулся,  — Как скажете, доктор, буду спать как убитый, – даже в таком состоянии Туркин старался быть бодрым, как это только было возможно. Не как некоторые при царапине чуть ли не умирали.    Побои Демида казались ничем, по сравнению с болью в теле, что была сейчас. Каждая мышца ныла, особенно живот и руки, голова слегка кружилась и ощущался холод в теле. Туркин предполагал, что возможно из-за потери крови, всё же его ударили ножом в живот, какое-то количество, да потерял. Блондинка чуть задумалась, когда Туркин сказал, что это ему хадишевский отомстил. В мыслях сразу же вспомнился Раджа, который показывал девушке свои швы и рассказывал про то, как его Турбо избивал ногами. Тогда в её голове сложился некий пазл и та подумала, что это скорее всего Раджа и пырнул его ножом за всё. Честно, она не понимала их логику, можно было жить спокойно, не иметь врагов, а этим видимо на месте не сиделось, вот поэтому каждый со временем получал за все свои грехи и проступки.  Вскоре Валера из последних сил приподнял голову, смотря на свой перемотанный живот в крови, а через несколько секунд упал обратно на подушку.  Всё ещё слаб.  — Ну, Валер, аккуратнее... – когда парень привстал, смотря на свой живот, Франциска сразу же уложила его обратно на подушку, а сама приблизилась к его шву, начиная распарывать бинт, пропитанный высохшей кровью. — Я предельно аккуратен, никаких резких движений не делал, – кудрявый лёг обратно на подушку прикрывая глаза, но всего на несколько секунд. Приоткрыв веки, Турбо  поднял свой взгляд на блондинку, что выглядела достаточно уставшей, видимо они своими драками добавили всем работы. Теперь Франциска не говорила ни слова, а её руки умело и аккуратно обрабатывали совсем свежий шов на нежной коже юноши. Та лишь иногда убирала пряди волос за уши, что мешали ей наблюдать за процессом. Чувствуя как Туркин иногда подрагивал, девушка клала руку ему на плечо, ободряюще потряхивая. Почувствовав боль в боку, Валера сразу же закрыл глаза, даже скорее зажмурился, а здоровой левой рукой сжал край матраса, чтобы перетерпеть противную резь в области живота, при этом не издав ни звука. Крепко завязав на узел уже обновленный бинт, светловолосая наконец поднялась с колен, а затем заметила, что больной уже спал. Видимо организм взял вверх и просто отключился, дабы набраться потерянных сил.   — Ну вот и отлично... – она сказала это уже шепотом, а затем быстро вколола обезболивающее и накрыла Турбо одеялом по самую шею. Так как девушка уже сама валилась с ног, та спокойно прикрыла дверь в его палату, а сама пошла отсыпаться.  Придя домой под утро, девушка и там не застала Тараса, видимо малой совсем в край перестал уважать семью, раз так относился к чувствам сестры и даже не думал, что за него волнуются и ищут. У него был переходной возраст, поэтому перевоспитывать было уже поздно. Да и отца не было, чтобы как следует ремня дал. Франциска себя лишь успокаивала тем, что он как всегда торчит в подвале с пацанами и пока не хочет, чтобы его семья видела в таком состоянии. Такие случаи уже бывали.  Когда блондинка легла в кровать , перед этим проведав маму, она думала о Валере. Причем сама с себя удивлялась, почему волнуется за него, ухаживает и хочет помочь. Та поймала себя на мысли, что на самом деле Туркин хороший парень, не такой наглый и жестокий , как показалось в их первую встречу. И даже, не смотря на все эти регулярные драки – было в нём что-то человеческое, что отличало от других группировщиков.  *** — Он чё так и спит? – картавый голос Вахита послышался с дверного проема палаты, а затем и голос Пальто, который стоял с перевязанной головой в пижаме. С момента , как Туркин уснул прошло часов шесть, а за окном уже во всю светило морозное солнце. Парни пришли проведать своего товарища, положив ему на тумбу несколько фруктов.  Зима громко жевал яблоко, моментами чавкая из-за сломанного носа, — Турбо , слышь меня? – лысый слегка толкнул спящего друга,  — Доброе утро, спящая красавица. Ты может объяснишь нам , кто вчера так тебя? Мы с пацанами знаешь как испугались? Ребята понимали, что Туркина серьезно ранили и тот было чуть вообще не умер от потери крови, но Валерка в рубашке родился видимо и сейчас его жизни ничего не угрожало. Вахит осмотрел его тесную палату, в которой еле кровать с тумбой помещалась. Зато вид с окна красивый был, на речку выходил.  — Ты здесь как король расположился, мы вот с пацанами втроем в одной палате теснимся.  Сколько он проспал - Валера снова не понял. Парню пришлось покинуть долгий сон, когда в палате послышались знакомые голоса. И опять Турбо потерялся во времени, но чувствовал себя уже лучше, чем вчера, или сегодня, но уже было светло, а это значит, что сейчас день. Приоткрыв глаза, брюнет их снова закрыл от яркого солнца, но потом всё же переборол себя, смотря уже на товарищей, — Да слышу я, – он был рад, что это не они умерли, не успев дождаться помощи, но вероятность того, что это кто-то из группировки ещё была, — Да чёрт узкоглазый какой-то подошёл, сказал, что это мне за Раджу, которого я год назад избил, – осмотрев палату, парень убедился, что никого из врачей рядом нет, не хотелось бы, чтобы их разговор подслушивали. Зима стоял над другом и улыбался, открывая вид Валере на его побитые после драки зубы. — Оп, проснулся наконец! – паренёк искреннее обрадовался, а затем похлопал лежачего друга по плечу.  — С вами поспишь тут... – уже который день Валера не мог выспаться, и уже вторые сутки подряд его будил Зима, то с новостями, то проведать. Даже не смотря на всё ещё плохое самочувствие, Валера был рад видеть товарищей, особенно Вахита. На его попытки встать, ему помешала рана, как только он напрягал пресс, боль отдавалась по всему телу и, решив больше не играть с судьбой, Туркин продолжил смирно лежать, а то ещё швы разойдутся и всё по кругу.  Когда Турбо рассказал кто его пырнул в живот, Зима переглянулся с Пальто, кивая ему в сторону двери, чтобы парень её закрыл от лишних ушей.  — Я вообще заметил, что хадишевские бешенными стали. Вчера мне так по носу прилетело, до сих пор дышать не могу, – парень чуть пошмыгал,  — Адидасу гвоздями по ноге прилетело, да и вообще наши пацаны в основном пострадали.  — Ну вы же хотели отомстить, вот и отомстили. Ты то хотя бы дышать не можешь, а я вот, вообще мог вторым трупом быть, – конечно, Валера его ни в чем не попрекал, просто говорил как есть. Сейчас своей жизнью он обязан врачам, что успели спасти его, вытаскивая с того света.  — Кстати, по поводу трупа... Я узнал, что кто-то умер. Наш пацан? – Турбо сейчас волновал только этот вопрос, всё остальное парень пропускал мимо ушей. Пальто молча стоял и слушал разговор старших, держась за перебинтованную макушку. Но после вопроса Турбо, Андрей шагнул вперед, словно он знал о чём речь,  — Да не из наших это. Хадишевского вчера насмерть кто-то забил, авторитета их. Теперь менты ищут кто это сделал , сегодня уже видел одного... По палатам ходил , расспрашивал. Ты спал наверное, к тебе не зашли.  — А ты чё молчал то, Пальто? – недовольно спросил его Зима, задумываясь.  — Да я недавно узнал, точнее подслушал врачей в коридоре... — Не наш? – Турбо перевёл свой взгляд с Зимы на Пальто и слегка улыбнулся, он сразу понял, кто же сейчас лежит в морге.  — Выйди из палаты и пока что никого не впускай, – тот ждал, пока Андрей выйдет, всё же он был не раз пойман на том, что ходил с ментом, лучше перестраховаться, не сильно он ему доверял.  Пальто на просьбу старшего лишь кивнул и, захлопнув дверь в палату Туркина, встал прямо возле входа, никого не впуская, даже врачей.  — Ну малой сказанул конечно... – Вахит напрягся сильнее, думая что вообще теперь будет и как на всё это Вова Адидас отреагирует, который еще был под наркозом после операции.  Туркин вновь вернул свой взгляд на Вахита,  а затем странно улыбнулся, сам того не ожидая,  — Это я их автора убил.  — Знаешь, я думаю... – Зима резко замолчал. Он медленно перевел недоуменный взгляд на Турбо, пытаясь ещё раз переварить услышанное в голове.  — Шутишь? – лысый продолжал смотреть на него, в ответ наблюдая лишь радостную улыбку Валеры. Ему стало не по себе, но не от того , что его друг убийца , а от того, что ему теперь грозил срок, а за такое на лет пятнадцать сажали , если не расстреливали живьём.  После своих слов, Валера продолжал улыбаться, — Я серьёзно, – эта улыбка была не из-за радости того, что он убил человека, нет, это уже было что-то эмоциональное, как защитная реакция. Тот прекрасно знал, что бывает за убийство человека, что если узнают, что это он, то посадят его не на маленький срок, да такой, что он в три раза больше срока Кащея будет. Вахит автоматом поднялся, начиная  резко ходить по палате, взявшись руками за голову. Он ещё раз осмотрелся, убеждаясь в том, что дверь действительно закрыта и нет ни одной крысы, что могла бы подслушать их разговор.  Казалось, что ещё немного и Валера вообще начнёт смеяться совершенно не слушая друга. Турбо сотню раз избивал людей, просто бил, но ни разу не убивал. Хотя, Раджу сложно было назвать человеком, просто тварь, что совершенно не по понятиям поступала, у Кащея они хоть проскальзывали, а у него нет. Так ещё эта гнида авторитетом заделаться успела, что больше всего удивляло Валеру, даже сейчас, когда тот уже мёртв был.  — Не, ну ты дебил ... – друг покачал головой, томно выдыхая, — Зачем его так гасить то надо было? Адидас же предупредил, чтобы без жертв всё обошлось ... – его шаги ускорились, после чего Зима просто плюхнулся на стул,  — Что теперь будет то, Турбо? Ты понимаешь, что ты не просто левого пацана загасил, ты автора их загасил блять... – он потряс головой, уже даже забывая про сломанную переносицу, — Не, ну ты реально дебил. Спустя несколько минут, брюнет успокоился и уже молча лежал, смотря на взволнованного друга,  — Успокойся уже, прорвёмся, я вон, тоже чуть не умер, у нас с ним шансы были равны, поэтому всё честно. Ну, а если всё же посадят, будешь ждать меня, выйду автором, ещё лучше Кащея, – Турбо снова улыбнулся, почему-то его совершенно не волновала эта ситуация, будто бы он был под чем-то. — Турбо, какой нахрен автором стать? Ты сам себя слышишь? – Зима прекрасно понимал, что если его посадят, то уже не о каком авторстве и речи не могло идти. — Как каким? Автором будущего универсама, – парень сейчас не хотел думать о плохом, и так было тошно от всей ситуации, а ведь он так и знал, что этот бой ничем хорошим не закончится, и вот пожалуйста. Ножевое ранение, плюс ещё один труп и впереди возможная тюрьма.  Ну, а если всё же посадят, то придётся подстраиваться под другие правила, там то Валера не собирался понятия распространять, будет с такими же убийцами сидеть, ночью убьют и не подумают.  — Всё, Вахит, тема закрыта. Так вышло, Раджа этот заслужил, это ведь он, что год назад к девчонке домогался, я просто вышел из себя, когда узнал его. Ну, а дальше уже сам знаешь, меня не остановить.  С каждым сказанным словом друга глаза Зимы расширялись. Не понимал он его реакции на всё это, словно Валера сам ещё не до конца осознал всю серьезность содеянного и чем могло это закончиться для него.  Турбо был очень вспыльчивым, агрессивным, не умел он без кулаков разговаривать, а в колониях таких первым делом забивали. Кащей то и вернулся с тюрьмы живым, потому что договариваться умел, языком чесал по правилам в отличии от Туркина. Вахит ближе подсел к Валере и, достав сигарету из кармана пижамы, всунул её между пересохших губ товарища, поджигая спичкой,  — На вот покури, а то мозг совсем что-то работать перестал. Сам Зималетдинов был парнем порядочным и то, что сейчас Турбо рассказал про Раджу – было для него неожиданно, да они были друзьями, но чтобы такое доверить... надо в человеке быть уверенным на все сто процентов.  Зажав сигарету губами, Туркин подождал пока тот её зажжёт, сразу же затягиваясь табачным дымом. Турбо поднял здоровую руку, а затем взял сигарету и выпустил дым в потолок,  — Всё у меня работает, не по голове же ударили, – тот знал, что Зиме можно доверять. Знал, что не расскажет, а если расскажет, то это будет самое большое разочарование в Вахите, ведь они столько прошли, столько друг о друге знали, помогали друг другу. Чуть погодя, Валера сделал ещё одну тяжкую, смотря на друга, что нервничал, будто это он совершил преступление.  Если так задуматься, то Туркина ничего тут особо и не держало - родителей нет, отец это так, больше формальность, просто существовал, девушки у него не было, оставались только его товарищи, его друзья.   Жалко Вахиту было своего друга. Молодой совсем, вся жизнь впереди, а уже и матери не было и отец по улицам бутылки собирал, чтобы потом на копейки водку самую дешёвую купить, а сейчас сам Валера себе судьбу одним разом перечеркнул красной полоской, да ещё и в больнице лежал с ножевым ранением.  — Ладно... – Зима положил руку на макушку Туркина, слегка лохматя волнистые волосы, — Главное, что ты жив остался, так ведь? А этому поделом досталось , значит такова его судьба была. Нехрен к бабам на улицах приставать, – парень сам был не согласен со своими словами, но хотел поддержать друга, которому и так было плохо.  — Ну вот, уже мыслишь позитивно, а то посадят, посадят, пусть сначала найдут и докажут, – Турбо старался мыслить так, чтобы поддерживать самого себя, убеждая в том, что всё будет хорошо, как он и сказал.  — Ты главное молчи , никому не говори об этом, – лицо Зимы стало как никогда серьезным, — Тебя видел кто, когда ты Раджу забивал ? — А я чё, дебил по-твоему, чтобы всем об этом говорить? Знаем только я, ты и Раджа, – немного задумавшись, Валера понял, что его как раз таки на Радже и ранили, — Да, видели. Как раз меня на нём и пырнули, ещё точно Тарас видел, про других не знаю. — Ну, киргизу этому пока нет смысла тебя сдавать, он даже не знает жив ты после ранения, не жив... – Зима двумя пальцами взял зажженную сигарету у Турбо, прикуривая,  — А вот Тарас ... Не нравится он мне. Надо бы с ним поговорить, чтобы лишний раз рот не открывал. Кстати, среди пацанов его не видел здесь. Значит убежал живым и здоровым... – тот стряхнул пепел прямо на паркет, — Зато мы как будто после войны вернулись... — Ну, это время покажет, есть смысл или нет, может он вообще не будет этого делать, хотя навряд ли, старшего всё-таки убил, – Валера успел сделать только третью затяжку, как из его рук забрали сигарету. На это он только недовольно посмотрел на лысого, ничего не говоря, — Я сам с Тарасом поговорю, ладно? Через несколько дней выйду, всё из него и выбью, если есть что, конечно, — усмехнувшись, Туркин на несколько секунд закрыл глаза, — В первый раз чтоли? Я думаю нам уже не привыкать побитыми ходить. Вахит не хотел, чтобы друга сажали, Турбо был единственным из всех пацанов, с кем он чувствовал себя так сказать в своей тарелке , с ним можно было всегда обсудить всё на свете и знать, что никто его не осудит и не предаст. Да, они могли драться, бить друг друга, но они оба знали , что всё это баловство и только. Зима даже и думать не хотел, чтобы предавать парня. Он был не крысой и никогда бы не стал ей, даже если бы ему угрожали и дали бабла. Он уже по таким принципам жил, и не хотел предавать самого себя. — Дамочка, сюда нельзя! – послышался голос Пальто за дверью, но в следующую же секунду в палату вбежала Лиля в халате, вся заплаканная и запыханная.  — Господи, Валерочка ... Кто с тобой это сделал? – не успевая отдышаться, брюнетка положила свои вещи на тумбу, тем самым скидывая с неё лежащие фрукты от товарищей.  — Слышь, ну хоть смотри, куда ложишь, – возмутился Зима, пока Лиля не стукнула его в руку, выпихивая из палаты.  — Пошел вон! Это из-за вас он здесь! Сделали из него инвалида, а сами фрукты приносят!  Вахит лишь усмехнулся, смотря на ненормальную особу. Была бы она парнем - он бы втащил так, что челюсть сломал.  — Турбо, я позже загляну. Удачи тебе тут... – посмотрев ещё раз на истеричку, лысый покинул палату, прикрывая дверь.  — Когда я , узнала , что тебя ... – она скорчила лицо, пытаясь выдавить слёзы, а на её правом глазу красовался синяк, который видимо нарисовал Кащей, как только его отшили. Так и было, именно поэтому Лиля сейчас сидела там, пытаясь вымолить прощение.  — Скажи, что я могу сделать для тебя? Может сигареты купить?