DARK MIRROR

(...) Столетняя трагедия из года в год проводила акт воспоминаний о случившемся. Тысячи погибших и пострадавших. Сломанные судьбы, бесконечные разбирательства и мистические тайны, всё это как следствие одного из самых значимых для политики (и не только) страны последствий. Легендами и народной молвой поросли сложенные в сопутствии к масштабной катастрофе события. Ошибки порой дорого стоят. Хлынувший с бешеной силой поток из прорвавшей дамбы смывал дома вместе с хозяевами внутри. Русло реки появилось в последствии мощного взрыва одного из основных газопроводов. Всемирное сообщество присылало помощь, поддержку. Спустя сто лет не утихали разговоры о такого масштаба трагичном происшествии. Долго искали виновных. На самом деле халатное отношение не такая уж и диковина в Летограде. Менталитет людей позволял им относиться к серьёзной работе с юмором. Катастрофа не вызвала смеха, только слёзы. Но даже так находились любители сочинить анекдот, пошутить, высмеять кого-то из погибших. Образовавшаяся в следствии трагедии река, разделившая Летоград на две половины получила название Мрачные воды из-за большого содержания в ней химического отхода. Мрачка со временем омылась и самостоятельно очистилась. Проточные воды преобразились и окрасились в «здоровый» колор. Подводная жизнь постепенно возродилась. Изобилие рыб, ракообразных манило к своим берегам на рыбалку. Детвора левого берега с удовольствием плескалась, разбрасывая речные брызги. А вот богатые люди решили, что стоит возвести определённого сложения мост. Избегая вдыхать грязный кислород, смешанный с чистым, при пересечении водяной границы мост сделали полностью крытым. Беднякам выбирать не приходится. Вниз по реке они возвели самые обычные мосты и плотины. Люди своими силами пытались оказывать нуждающимся помощь, в ночь происшествия. И как позже выяснилось, ядовитые для человека отходы подорвали здоровье очень большого количества человек, провоцируя развитие различных заболеваний. Самое распространённое, передавалось по наследству от родителей детям. Политически левобережные и правобережные — это жители одной и той же страны, единой столицы. И законы в этой стране для всех работают одинаково. Однако по известным причинам люди знатного происхождения начали массово бежать от запаха гари и ядовитого ветра именно на правый берег Мрачки. Картографическое расположение столицы находилось в месте частого сквозняка и направлен он как раз в сторону левобережья. Потоки летели с огромной скоростью, накрывая население, зависая надолго над крышами домов. И уже спустя пятьдесят лет основное расположение инфраструктуры, бизнеса, медицины возводились богатеями на правом берегу. Левый же всё больше проваливался в упадок. Он не был полностью заселён бараками, выстраивались и престижные районы, однако крайне редко. А вот левобережные остались дышать едким смогом, отравой, разъедающей нутро. Им ничего не оставалось, как отстраивать дома из подручных средств. Так постепенно образовывались районы из бараков. Государство помогало только на бумаге. Та самая элита, пользуясь случаем сместила с высоких должностей простодушных работяг, дабы начать наживаться на трагедии. Способов уйма и они далеки от альтруистических мотивов. В преддверии столетних событий большинство вопросов оставалось не закрытыми. Кто и почему позволил трагедии произойти. Стечение обстоятельств привело к такому ужасу или чётко продуманный теракт. Под грифом секретно лежали стопками документы. А затем обо всём забыли. Власти сменились, свидетели состарились и умерли. Но по сей день о случившемся напоминало страшное наследие в виде заболеваний. Чонгука так же не обошло это наследие стороной. От прадедушки ему достался сухостид. Болезнь излечимая, но требующая долгий, нудный процесс лечения и восстановления. Её осложнениями, при запущенном прогрессе, становится апатия, невнимательность, плохая память и частые мигрени. Чонгук не подозревал насколько сильно переданное по наследству заболевание способно усугубить его самочувствие. — Тебе нужно пройти курс лечения, — доктор выписывает рецепт. Протягивает юноше. Пятнадцатилетний альфа до сели был не в курсе того, что носит в теле подобную патологию. Перед зачислением в Читли, да и, собственно, в любое учебное заведение, назначалась принудительная медицинская проверка. Чонгук взял протянутый ему рецепт. В остальном он был абсолютно здоров. — Спасибо, — парень вышел из кабинета и присел на лавочку подле медицинского центра. В Мауроне детей тщательно обследовали. Брали на анализы кровь, назначали различные процедуры и проверки. Его осматривали сквозь пальцы. На всё уходило менее пяти минут. Заканчивалось привычным чтением нотаций относительно гигиены его тела. Оно и понятно. — Они игнорировали меня, — юноша был удивлён обнаруженной болезнью. И особенно тем, что его очень хорошо обследовали в районном центре, а не частной клинике. Убогое место, но именно здесь парень смог ощутит к себе нормальное, а точнее нейтральное отношение. На него не косились. Ему не делали замечаний и не унижали. Не сказать, что тут прям всем рады и отсутствие хамства стопроцентное, скорее осознание, что он попал в соответствующую ему среду обитания. Купить лекарства не на что, даже с учётом их низкой стоимости. Зато он понял, что мешало его развитию все эти годы. Дело за малым, раздобыть нужную сумму и оплатить рецепт, а потом принимать препараты без пропусков. Ему сказали, что организм молодой, так что на полную реабилитацию может уйти год — два. Не двадцать и не тридцать лет. Чонгук вздохнул с облегчением, составляя план дальнейших действий. После генеральной уборки своей комнаты, юноша принялся расхломлять прихожую-кухню-столовую. Он обдумывал всё. Самый важный вопрос, что же делать дальше? Папа и отец молча присоединились к зачистке. Они разобрали барахло, заслуживающее мусорного бака. За пятнадцать лет это была первая масштабная уборка в их доме. Чонгук выбрасывал сложенные, заплесневелые пластиковые бутылки, битую посуду и пожелтевшие кухонные тряпки. Годами никто этим не пользовался. Он беспрерывно грел на плите воду, замачивая в мыльном кипятке шторы, одежду и коврики. Стирал до сходящей с костяшек пальцев кусочков кожи. Желание избавиться от воспоминаний прошлой жизни, подначивало как никогда прежде. — Тебе идёт стрижка, — папа облизал тонкие губы, устало оседая на стул. Чонгук кивнул. Он не знал о чём теперь говорить с родителями. В сознании зрели мысли, до которых прежде юноша не мог додуматься. Отец вскоре сдался, да его на долго и не хватило бы. Под предлогом найти сигареты он вышел из дома и вернулся под вечер, когда самый тяжёлый фронт работы выполнили омега и его сын. Чистое, выглаженное постельное бельё. Опрятная обстановка. Весь грязевой слой с дверей, стола, посуды и подоконника отмыт. Жилище сияет чистотой. Альфа огляделся и похвалил домашних. — Я… вот… — он протянул помятую пачку с тремя дешёвыми папиросами внутри. Папа мотнул головой. Видимо Чонгук так повлиял на него, что тот увидев избитого сына решил отказаться от пагубной привычки. И парня это радовало, хотя он не выказывал эмоций. Разбитый нос опух, а в памяти жили унизительные воспоминания. Отец заметил, что на него не обращают внимания, активно продолжая справляться и без его помощи, и удалился из квартиры. Куда и зачем — неизвестно. — Я пойду на летнюю подработку, — наступившие сумерки ворвались сквозь вымытое окно и заполнили прибранное помещение. Чистота и уют мгновенно изменили вид квартиры и настрой хозяев. Дурной дух проветривался, Чонгук намеревался сделать лёгкий ремонт. Пусть бедно, зато чисто и по-хозяйски. — С первой зарплаты куплю краску, нужно вот тут подкрасить и подлатать прохудившийся пол. — Нам бы и от мышей избавиться, — заметил омега. — Они полночи грызутся. — На рынке можно будет найти недорогую отраву, — заметил Чонгук. С утра тщательно умывшись и надев чистые вещи, Чонгук отправился на рынок. Он не имел чёткого плана, но решил, что начать с чего-то надо. По рассказам Сербу, тот ходил в поисках работы, но все отказывали. Молодому альфе стало любопытно, так ли это? Обойдя порядка десяти точек, парень подошёл к лавке со строительными материалами… — Вам не нужен помощник? — юноша побаивался. Особенно когда толстопузый альфа полностью обернулся к нему, отложив ящик с инструментами. — Помощник? — его густые усы блестели на солнце. Он пристально осмотрел лицо Чонгука. Тот потупил взгляд в землю. — Может и нужен. Зайди-ка. Парень последовал в ларёк. Альфа ещё раз оглядел его. — Откуда будешь? Левобережный? — Нет, — мотает Гук головой. — Я в жёлтом доме живу, за домом Кимов. — Ух ты, Кимов… — задумался мужичок. — Худоват ты, да и доверия не внушаешь. От кого турсулей получил? — От одноклассников, мауронских. — Так ты в Мауроне учишься? Юноша понял, что пора действовать. Он вынул из кармана бумагу, доказывающую правду его слов. — Да-а-а, — согласно кивает альфа, потирая запотевшую шею. — Суровая община. Ну раз ты не аферюга с большой дороги, давай попробуем сегодня испытательный срок тебе назначить? Юноша кивнул. Он понял, что платить не будут, но его устроило. Стажировка никогда не оплачивается, зато она даёт возможность зарекомендовать себя, как хорошего работника. Если за лето получится подкопить хоть немного денег, то потом Чонгук попытается совмещать учёбу и подработку. Ждать, когда отец начнёт работать бессмысленно. И жить так, как жил Чон с семьёй невыносимо. Если он хочет изменить свою жизнь, а ложась спать, он понял, что точно этого хочет, пора взять бразды правления в свои руки. — Ну и хорошо, — Альфа поднялся и пошёл к коробкам, поманив за собой парня. — Вот товар, — стройматериалы и фурнитура для дома, по всей видимости, были завезены недавно. — Разложи по полкам. Позже налепим ценники. Если не знаешь, что куда класть, спроси. И постарайся ничего не кокнуть. Совсем скоро робость парня исчезла. Альфа не был злым или нервным. Он по нескольку раз объяснял, что и как делать, спокойно указывал на ошибки. Процесс работы был не тяжёлый, но и лёгким его не назовёшь. Чонгук втянулся. Он делал всё аккуратно. Не медлил и не торопился. Дабы избежать со стороны начальства клейма ленивого работника, Гукман умеренно распределял силы и время. Если сделает всё слишком хорошо, ему нагрузят ещё работы, а зарплата уж точно большой не будет. При этом он не хотел показаться безответственным или треплом. Юноша отвечал на вопросы развёрнуто, задавал свои, воздерживался от пустой болтовни. Вечером, довольный и малость усталый юноша поглядел на альфу, ожидая вердикта. Работа ему понравилась, он отлично справился, как ему показалось. — Ну-к, подойди, — поманил Моко. Он протянул юноше несколько купюр и пакет с угощениями. Фрукты и сладости к чаю. — Негоже пустым с работы уходить. Заслужил. — Ах, спасибо, — парень не ожидал, поэтому не сумел скрыть улыбку. Альфа тоже улыбнулся. Для Чонгука это был сверхдобрый поступок в его отношении. Его и угощали-то не часто, а тут он сам взял и заработал. По телу промчалось чувство гордости. Домой парень не шёл, а летел. Не терпелось показать папе сегодняшнюю зарплату. Денег вполне хватит на простенький ужин. Перед дверью парень остановился. Он решил показать себя взрослым. И отцу будет полезно увидеть своего сына настоящим альфой, да и папа пусть хоть на кого-то теперь надеется. В квартире стоял аромат мыла и чистоты, хотя эти запахи разбавлял мышиный аромат и лёгкое амбре сырости. Отца не было. Папа сидел за столом и пил заварку, вываренную по второму разу. Чонгук опустил пакет на стол. — Где Сербу? Омега поднял на сына удивлённые глаза, оторвав взгляд от пакета. Читалось на его лице: «Ты зовёшь отца по имени?». Но он не стал упрекать. Альфа был отвратительным родителем. — Он ушёл после тебя. — Работу искать? — усмехнулся Чонгук. — Да, — папа робел открыть пакет и взять что-то из него. Чонгук сам всё сделал. Разложил на тарелке угощения и заставил родителя поесть. Они оставили порцию и Сербу. Тот явился поздно, с кислой миной на лице и поведал, что работы нет, что все вокруг дураки и хотят его эксплуатировать. — Садись, ешь, — было очень хорошо заметно, насколько Дао недоволен. Он понимал, что муж его водит вокруг пальца. Сербу и работа как земля и небо. И тот факт, что их пятнадцатилетний сын нашёл работу в первый же день, да ещё и что-то принёс в дом лишь подливал масло в огонь. — Ого, — не сдержался альфа. — Откуда? — он с подозрением покосился на омегу. — Чонгук заработал, — Дао часто задышал. Сербу подозревает его в очередной измене? О, как иронично. Он ведь с аппетитом ел то, что Дао приносил от любовника. Он ведь курил его сигареты и не брезговал просить деньги на малые нужды. — Молодец, сынок, — не от души похвалил альфа. Такого он не ожидал. Его взгляд бегал с лица сына на лицо мужа. «Уж не лжёте ли вы мне?» — так и светилось на поплывшем от морщин лбу. — Пап, — чтобы не давать прямого ответа, ведь Сербу не заслужил такой чести, Чонгук сунул руку в карман и приблизился к родителю. Протянул ему одну из купюр. — Купи овощей, хлеба. На мясо пока нет, но на рыбу хватит. Я завтра постараюсь ещё принести. — И ушёл к себе, ощущая удивление Сербу. Прожигающее его затылок. *** Половина лета пролетела почти незаметно. Чонгук каждый день уходил на работу. Всегда что-то приносил домой от Моко. Альфа кормил его обедом за свой счёт, что-то давал на ужин. Вначале парень стеснялся, но потом принял всё с благодарность. Он работал честно и на совесть. С Моко они часто беседовали. В какой-то момент Чонгук не выдержал и рассказал, что с ним произошло в Мауроне. Начальник первый в своём роде человек, который пожалел его и поддержал. Он сказал, что этот Намджун не спортсмен, а просто показушник. Настоящий альфа, лидер, никогда не станет бить слабого. Они находят соперников себе по силе. Эти слова юноша вознесёт до небес… — Ты не виноват в том, что с тобой случилось. — В нынешнее время модно искать виноватых или делать таковыми все стороны процесса. Гукман же прекрасно понимал, что бывает, как угодно. Он не виноват, так и есть. Как не выискивай его вину, нет веской причины бить и унижать его. Не он первый альфа, что был одержим Татти, не он последний. Воля случая. Не более. — Ким Намджун избалованный мажор, мне жаль тебя, мальчик. Маурон школа для особых прослоек нашего общества. Два моих племянника учатся там в начальной школе. Поверь, я знаю, что там творится и сочувствую тебе. А ты не отчаивайся. Деньги копи, спортом займись. Всё хорошо будет у тебя, я вижу, что ты хороший человек. И с такой силой эти слова оживили молодое, раненое сердце. Чонгук не верил ушам. В этом мире есть доброта? В его жизни такое впервые. Он поблагодарил Моко и дал себе обещание, что теперь никогда не оставит альфу и всегда ему поможет. Моко платил каждый день. Зарплата небольшая, однако если её тратить с умом, вполне хватит на пропитание и оплату коммунальных услуг. Чонгук встал на место главного кормильца семьи. Он не упускал момент подзаработать. Если в соседней лавке нужен грузчик, а Гук в это время свободен, то босс разрешал отлучиться. Всю зарплату юноша не отдавал в семью, только половину лично папе в руки и всегда на глазах у безработного Сербу. — Спасибо, сынок, — Дао постепенно выходил на рынок, чего ранее никогда не делал. Чонгук заметил, что у Дао возможно лёгкая форма агорафобии. Он не давил на родителя, только сопровождал и учил не бояться людей. Вместе они покупали всё необходимое, готовили и строили планы. Сербу курил рядом, наблюдая за сыном и мужем, думая о своём. Что там в его голове крутится, о чём рассуждает альфа-неудачник, никому до того дела нет. У него было много лет, чтобы помочь себе и своим родным. Это он создал семью, это ему нужен был ребёнок, которого омега не спешил заводить. По настоянию альфы Дао подарил ему наследника. Но с первого дня и по сей день только он вносил вклад в их общее наследие. Едва у парня появились первые сбережения, он сходил в аптеку и приобрёл необходимые для лечения лекарства. Вышла небольшая сумма. Чонгук уже после первого месяца приёма ощутил улучшения. Сон выровнялся и стабилизировался. Юноша стал куда внимательнее, сосредоточеннее. От простых дел он долго не уставал, словом, было с чем сравнивать. — Я стал симпатичнее, — он заметил это случайно. *** Тэхён не испытывал трепета сердца или какого-то особенно сильного, волнительного стука в груди. Намджун хорош собою, силён, но… туповат порой. Зато он популярен. Рейтинг Татти чуть понизился, и лишь с приходом Джуна в его жизнь начал стремительно расти. К сожалению для Тэ в Летограде хватало конкурентов. Правобережные кишат богатенькими мажорами, рвущимися в перёд. Всегда приходят новые лица. Чаще скандальные, реже по истине талантливые. Омеги при богатеньких родителях рассказывают о том, как важны душевные качества. А сами сидят перед камерой в брендах и бриллиантах. Внешность конечно же не самое важное, при том, что эти вещающие лично выкладывали в интернет видео, подробно показывающие пластические операции, вечное улучшение себя и помешанность на идеализации. Вечная смена имиджа, шмотки, макияж и нелепые высказывания. — Убожество какое, — фыркает четырнадцатилетний омега. Он начал цвести во всех смыслах. Нектар сочился из него, позволяя телу ощутить всю ласку ветра, прохладу дождя и прелесть сухого мороза, когда вся семья Кимов отправилась на лыжный курорт за границу. Но вместе с этим пришли раздражение и обострённое ощущение кожи. Понятное дело, что так случается со всеми омегами. Но Тэхён не все. Личный доктор их семьи за голову брался, как только ступал на порог тэхёновой комнаты. — Я выпишу тебе успокаивающие чаи, — доктор заметно нервничал. А когда Тэхён набрасывался на него со словесной дубиной и бросал подушками, вовсе пятился к двери. Всё что он мог, это предложить омеге пережить ближайшие три дня в постели с ромашкой. Его самого посылали подальше, предлагая сожрать ту самую ромашку в один присест. С Момо стало невыносимо общаться. Его попытки помочь выглядели нелепо и так, словно он не понимал, как помочь сыночку омеге. Единственный, с кем более-менее можно пообщаться, это Чимин. Совсем недавно появился Намджун. С ним вроде как тоже интересно. Хотя никакой интерес тут роли не играет. Главное альфа популярен, богат и красив. Первым должен подходить именно он. И он подошёл. С порога Намджун проявил к Тэхёну интерес, буквально. Саймон не узнает, да и никто в принципе, Тэ давно разведал кто придёт в Маурон. С обслугой юный омега общался согласно некоторым правилам. Они не друзья и им доверять до конца нельзя. Когда старый по возрасту и годам работы водитель Тэхёна слёг с какой-то там непонятной болезнью, принц решил сам лично найти себе шофера. Отец не только позволил, но и поддержал. Тэхёну рано или поздно придётся заниматься бытовой рутиной. Искать верных, хороших работников дело не простое. Нужно наблюдать за ними, чтобы не крали, не болтали и не продались кому-то очень нехорошему. Лука сразу приглянулся Тэ. Он правильно говорил, интересно рассуждал и вообще произвёл положительное впечатление. Тэхён нанял молодого альфу, предварительно проверив его документы и в целом обезопасив себя так, как учил Ким старший. За счёт своей приятной внешности и обаяния, двадцатипятилетний Лука мог войти туда, куда не пошлёшь старого полу глухого… Тэхён уже и имя его забыл. Не важно. Лука умело пронюхал и доложил всё, что ни Саймон да в принципе никто из свиты не сумел бы разузнать. Ещё до того, как Намджун перевёлся в Маурон, Тэхён знал, этот альфа за ним приударит. И по вечерам юноша глядел в соцсетях сторис, посты, стараясь подготовить себя. Тэхён всё ждал, когда же это чувство трепета проснётся и не даст ему самому уснуть. Вот Чимину круто. Он сразу заметно прилип к Юнги. Хотя Тэ ничего другу не рассказывал про новеньких. Только слепой не заметил бы искру, вспыхнувшую в глазах альфы Мина и омеги Пака. Глубоко в душе Татти хотелось так же. Их отношения развивались спокойно, монотонно. Не было взрывов в башке, о которых вечно трепал Чим и из-за этого порой бесил. Тэ слушал без интереса, а если надоедало, то просто переводил тему. Проблема в том, что говорить об альфах Пак мог днями и ночами. Оставалось искать повод перестать звать его на ночёвки. — Шуга то, Шуга сё, — кривлялся Тэхён, изображая перед свитой друга. Они смеялись, обсуждали омегу и даже критиковали. А при встрече тепло обнимались. После красивого жеста в актовом зале компания Тэхёна и Намджуна соединились. Моментально образовались пары, сразу три. Дружелюбие ничуть ни мешало говорить за спиной. Самой странной парой считали … И… — Они встречаются только ради хайпа, — Тэхён закидывает ногу на ногу. Комнату наполняет дым, которой юный омега выпускает через малиновые губки. — Я вообще не понимаю, как … посмотрел на …? То есть, он мой лучший друг, но он не красивый. И все это знают. Голос в динамике активно поддерживает Тэхёна. На место Чимина метят многие. Хотя и с ним очень хотят дружить, но близость с Тэ это высшая награда. Омеги моментально считывают настроение принца и замечают, что Татти в последнее время холоден к Чимину. — Вот у нас с Джуном, например, совсем всё по-другому, — на ходу надумывает юноша. — Вы идеальная пара, — поддакивает омега. — Истинные соулмейты. А они… ну, я думаю это нелепая попытка так выпилиться. — Вот и я о том же, — глаза почти сами собой закатываются. Это же очевидные вещи. — Слушай, а мы можем им бойкот устроить! — Хм, — Тэ задумался. — А это интересная идея, — оповещение о смс отвлекло. — Я тебе позже перезвоню, цёмки! — омега бросает трубку не дождавшись ответа. «Прив. Дома?» — Прив, — Тэхён глаза так сильно закатил, что цветные блики заиграли. — А можешь хоть раз полностью написать слово, спортсмен? Татти отчего-то не сразу отвечал на смс Джуна. Порой ему вообще не хотелось с ним общаться. Но благо однофамилец никогда не доставал его, отчего Тэ решил, будто тот может быть в него влюблённым. Вслед за предыдущей смс от альфы прилетел смайлик. Тэхён терпеть не мог именно это эмодзи и желание разбить телефон накатило с той же силой, что и боль внизу живота. Он докурил косяк и наконец ответил назойливому именно в этот непростой день ухажёру… «Да. Дома. У меня трудные дни. Я же писал тебе.» «Прости, малыш. Так мы пойдём гулять?» По комнате разлетелся злой рык. И только юноша успокоился, как телефон заиграл определённую мелодию и Тэ понял, звонит Джун. — Что б тебя, придурок! — юноша закрыл уши. Чуть позже прислуга постучала в комнату молодого господина и оповестила… — Внизу вас ожидает господин Ким Намджун. — Черти бы его побрали, этого… альфу тугодумного! — злился омега, крася глаза и губы. Он плохо себя чувствовал, а тут ещё куда-то ехать, что-то говорить и улыбаться. С каждым годом всё сложнее и сложнее изображать дружелюбие и тянуть губы в полуулыбке. Намджуну пришлось почти час ждать своего парня, чтобы услышать… — Я плохо себя чувствую, я никуда не поеду. — Ой, малыш, — здоровяк погладил омегу по голове, портя укладку. — Тогда давай… — он присел, развернув камеру телефона на них с Тэхёном. Сделал селфи. — Запостим, что мой успех празднуем вместе, окей? — Окей, — не попрощавшись Татти ушёл к себе. А альфа спешно покинул дом Кимов. Вечером в закрытом канале спортсмена появились фото и видео с бурной вечеринки. Тэхён не ревновал своего парня, но его разозлило, что такое мероприятие посмели провести без его участия. Намджун мог бы и перенести. — Сволочь, — телефон Тэ мог не пережить очередного полёта, но ему вновь повезло. Перед сном он заходит в закрытый канал соцсети кофе-чат и видит фотки с вечеринки. Улыбающиеся лица, слегка пунцовые от лихих танцев и алкоголя. К Намджуну жмутся две омеги, вроде как начинающие танцоры, а по сути, доступные давалки. Проверять своего парня на верность нет желания. Тэхён наслушался сплетен о себе и альфе. Поговаривали, что те давно состоят в интимной связи и типа оба носят по листку пятилистного клевера, в знак своей вечной любви и верности. На деле Тэ невинен и переданный ему клевер сунул в какой-то из ящиков комода, не желая пока думать о такой ерунде. Плевать, кто и что говорит. Сплетнями мир полон. Боль унялась и состояние омеги стабилизировалось. Он просмотрел все сторисы, видео и фотографии. В его груди даже не шелохнулось, когда на заднем плане случайно запечатлели Джуна с омегой на руках. А вот присутствие Чимина обидело. Пак без своего Юнги, наверное, в сортир не пойдёт. Куда Мин туда и его хвостик-омега. Татти закатил глаза. Отложив телефон, он всё пытался уснуть. Сон не хотел им овладевать, это раздражало. — Мне помогает уснуть онанизм, — вспоминает Тэ слова Саймона. Тэхён никогда не онанировал, ему это не интересно. Ему никогда не хотелось секса, он об этом думал, но мысли больше вызывали тошноту, нежели возбуждали. Тэ потянулся за книгой на прикроватной тумбе. Тусклая лампа наполняла комнату уютом. Тэхён не знает ни автора, ни названия книги. Его забава брать наугад незнакомые произведения и лишь после их полного прочтения узнавать кто и зачем её написал. Связавшись с Джуном Тэ, настоял на проведении трансляции. На этот раз у Тэхёна дома. Джун прилетел в течении получаса. Нарядился в рубашку, а парфюма на себя вылил, что тошно делалось. Тэхён подготовился заранее, вызвал на дом стилистов. Его сияющий вид и намёка не выдавал о недавней болезненной течке. Намджун приехал без цветов, зато притащил нелюбимый Тэ кофейный шоколад. Омега посчитал это издевательством и на трансляции буквально не замолкал. Тянул на себя всё внимание, любезничал со зрителями и выставлялся, как только умел. Альфе это не понравилось, о чём он открыто заявил, когда камера прекратила их снимать. — Намджун, ты не единственный спортсмен в этой вселенной, — Тэ говорил с улыбочкой, какая посещала его личико лишь в определённые моменты. Холодно распрощавшись, парочка разошлась. Тэхён посетил мероприятие соперника Кима. Его выступление имело огромный успех и противоречивые отзывы. Кто-то считал грубостью петь в усладу противника тэхёнового парня, поэтому вставал на сторону Джуна. А многие, напротив, хвалили за дружелюбный настрой. В любом случае Тэ получил новых подписчиков и деньги, а заодно задел самолюбие Намджуна. — Чего на звонки не отвечаешь? — дозвонившись с семнадцатого раза возмутился альфа. — Чем-то занят? — Занят, стоило бы и догадаться, — огрызался Тэ. Намджун высказался ему, Тэхён тоже молчать не стал.