ID работы: 14360182

Memories of a Protector [The Protector AU]

Джен
Перевод
NC-17
В процессе
54
переводчик
Автор оригинала: Оригинал:
Размер:
планируется Макси, написано 617 страниц, 35 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено в виде ссылки
Поделиться:
Награды от читателей:
54 Нравится 308 Отзывы 14 В сборник Скачать

Ч. 3. Глава 23. Охота и поиск

Настройки текста
Core!Фриск не нуждался в телефоне. Он мог выслушать множество просьб о помощи самыми разными способами, но наличие телефона часто давало другим чувство уверенности в том, что они могут связаться с ним. Обычно таких звонков было мало, но сейчас телефон Кора, казалось, не умолкал. Он звенел в голове, словно постоянный гул на задворках сознания, постепенно истощая его энергию. Даже если он и хотел ответить на звонок, он предпочел этого не делать. Он боялся, что, сделав это, может снова разбиться вдребезги. Благодаря своему необычному состоянию Кор мог видеть многое из того, что происходило, происходит и может произойти в Мультивселенной. Сейчас же, в настоящем, он видел десятки тысяч мелочей, которые шли не так. Голубому Свапфеллу требовалась помощь в создании щита. Система безопасности Андерфелла нуждалась в обновлении. Омега-таймлайн тоже нуждался в обновлении системы безопасности. Несколько Альтернативных Вселенных пытались сформироваться, но не могли этого сделать из-за проблем с кодом инициализации. В кодах Перезагрузки нейтрального пути Андертейла образовалась сломанная последовательность кодов, заблокировавшая Фриска, который застрял, будучи не в состоянии выйти даже на Экран Сохранения, и мир оказался заперт во тьме. Эррор перемещался по Анти-пустоте и, возможно, планировал атаку в ближайшее время, но Кор не мог уследить за ним вдобавок ко всему остальному, и тот постоянно исчезал из поля зрения. Изолированная и не знающая о Мультивселенной версия Дастбелифа заразилась вирусом, который дублировал и Фриска, и местную версию Dustbelief!Папируса, что привело к тотальной бойне, в ходе которой две "стороны" сражались за контроль над временной линией. Произошла незначительная (на данный момент) вспышка испорченных глюков в Свапфелле… Нет, нет, это был вариант Феллсвапа. Core!Фриск быстро отправил команду Стражей Омега-таймлайна для борьбы с ними, но Стражи не могли устранить причину этих глюков, чтобы исправить проблему. Только Инк мог. И возможно, Скетч. Кор знал, что Скетч способен на это, но в глубине души сомневался, что тот сможет выполнять большинство других обязанностей Инка. И то, если Скетч вообще захочет. – Ты вообще меня слушаешь, Кор? Трудно было заставить свою проецируемую форму улыбаться, но Core!Фриск кое-как справился: – Мне очень жаль, Король Азгор, но Инк на задании. Король Азгор из Голубого Свапфелла раздраженно нахмурился. Для мира, названного в честь Души Терпения, их лидер был не особо терпеливым монстром. Больше нет. Кор понимал, что тот все еще скорбит о потере своей Королевы и одного из лучших Королевских Стражей из-за Банды Найтмера, но изо всех сил сдерживал слезы, пока его собеседник хмурился. – Ты обещал, что Инк как следует защитит Голубой Свапфелл, еще когда похитили Санса. – Он сделает это, когда у него будет возможность, – сказал Core!Фриск. – В Мультивселенной был замечен Dust!Санс и Инк работает над его розыском. Было решено, что о пропаже Инка будут знать только Совет Омега-таймлайна, Звездные Сансы, поисковые группы и (технически) Андерсвап Блу. Распространение новости о поимке Защитника вызовет еще больший переполох и негатив во всей Мультивселенной. Это может подтолкнуть других злоумышленников к тому, чтобы посеять хаос в Альтернативных Вселенных, поскольку их самый верный Защитник (и один из двух, кто мог бы устранить последствия) отсутствует. А с усилением негатива Дрим окажется в еще более невыгодном положении, чем сейчас. Не говоря уже об очагах порчи, которые могли возникнуть, потому что Инка не было рядом, чтобы починить глючащие коды. Они уже начали появляться, как показал пример варианта Свапфелла… Феллсвапа. И варианта Дастбелифа тоже. И Альтертейла. И Трейнертейла. И… Core!Фриск заверил Азгора из Голубого Свапфелла, что Инк скоро вернется и поможет защитить его мир. Вместо того чтобы заняться следующей проблемой, он ненадолго вернулся в Омега-таймлайн, чтобы спрятаться в чулане. Защита Омега-таймлайна пока держалась, но все могло быстро измениться, если Эррор снова решит прощупать его местоположение. Они полагались на Инка, который настраивал и обновлял скрывающие их щиты. Они вообще во многом полагались на Инка. Поступило еще несколько звонков, оставлявших голосовые сообщения с просьбами, чтобы Инк помог защитить их мир, или починил коды, или убедился, что такой-то Сброс был незначительным, а не полным Сбросом. Даже сидя на месте и игнорируя эти звонки, Кор задействовал все свои способности и пытался найти Инка везде, куда только мог заглянуть. Но ничего не было. Он чувствовал себя неудачником и обманщиком. Не только по отношению к жителям, которым хотел помочь, но и по отношению к Инку. До этого момента он не осознавал, насколько сильно Инк помогал им. Он никогда не понимал до конца, насколько велик его объем работы. Теперь он осознал это немного лучше. Но это произошло только после того, как Инка похитили. «Я плохой друг». Кор шмыгнул носом и вытер глаза. Затем он продолжил поиски.

***

Естественно, Сай был более чем счастлив быть представленным всем появившимся в Мультивселенной новичкам, когда Блу позвонил ему и спросил, не хочет ли он познакомиться с новыми друзьями. Блу не хотелось добавлять ему работы, но вскоре выяснилось, что Сай не участвовал в поисках Инка (и даже не был проинформирован об исчезновении Защитника), что очень его расстроило. Ни для кого не было секретом, что Сайенстейл был условным союзником Омега-таймлайна. Акцент на "условным". Блу не знал, откуда пошли слухи, но многие обитатели и даже миры считали, что Сайенстейл сотрудничает с Бандой Найтмера ради собственной выгоды и возможности провести еще несколько аморальных экспериментов. Дрим с Инком обиделись на это: Дрим сказал, что Сай был "энтузиастом, но не стал бы заходить так далеко ради собственного любопытства", а Инк назвал Омега-таймлайн "кучкой лицемеров, извини, Core!Фриск". Блу пока не видел никаких доказательств того, что кто-то из Ученых Сайенстейла поддался искушению помочь Найтмеру по неэтичным научным соображениям. Он подумал, не пустил ли Найтмер этот слух, чтобы вызвать еще больше негатива. Он не стал бы этого исключать. Звездные Сансы и Core!Фриск доверяли Саю гораздо больше, чем Омега-таймлайн, а значит, именно они должны были рассказать ему, что Инк уже несколько дней находится в плену и не может никому помочь. Конечно же, они должны были рассказать об этом Саю не прямым текстом, потому что если Совет узнает, что ученому сообщили об исчезновении Защитника… Ну, некоторые члены Совета отреагировали бы на это не лучшим образом. Блу с трудом сдерживал улыбку, ведя за собой Альфис, Азгора и Напстатона через портал Дрима в Сайенстейл. Сай взглянул на них и выразительно уставился на пустое место посреди лаборатории: – Я знаю, что ты не любишь портить сюрприз, но ты мог бы и предупредить меня, Core!Фриск. Я бы убрал этот беспорядок. Он указал на груды бумаг и запчастей, которые были на волосок от того, чтобы опрокинуться и разлететься по полу. Core!Фриск не соизволил появиться, и Саю оставалось только вздохнуть, глядя в потолок. – Наглый малец, – пробормотал он с ноткой нежности в голосе. Он поправил свой лабораторный халат, вероятно, пытаясь скрыть кофейное пятно на рукаве. – Добро пожаловать в Сайенстейл. Вы друзья Блу из Андерсвапа, верно? – Да, это так, – подтвердил Азгор. – Откуда ты знаешь? – спросила Альфис, критически оглядывая Сая. – Вы только что мне сказали, – беспечно отозвался Сай, заставив ее фыркнуть. – Не делайте так с каждым встречным, ладно? Веселье Альфис угасло, и она коротко кивнула: – Я Элек. Это Тириан и Арктик. Азгор пробормотал приветствие. Напстатон помахал рукой, но был поглощен изучением какого-то странного на вид устройства. – Очень приятно с вами познакомиться. Я бы визжал от восторга, но у меня такое чувство, что вы здесь не только для того, чтобы встретиться со мной, – Сай рассеянно огляделся и заметил кулон на шее Напстатона. – Хм. Так вот для чего был приказ. – Да, – у Блу пересохло во рту, и он взглянул на Дрима в поисках поддержки. – Пропал наш близкий друг. Мы надеемся, что ты сможешь что-нибудь сделать, чтобы разыскать его. Сай заколебался и устремил взгляд скорее на Блу, чем на кого-либо еще: – Если его забрал Эррор… – Не Эррор, – прервал его Блу. – Даст. Нашего друга зовут Нот. Это маленький монстр-скелет ростом около ста пятнадцати сантиметров, с отметинами на костях и немного опасливым отношением к Ученым. Блу не нужно было смотреть на Сая, чтобы понять, когда тот сопоставил факты. Он увидел точный момент, когда Дрим вздрогнул. – Понятно, – Сай сохранял голос ровным. – Жаль, что Core!Фриск не предупредил меня. Мы с Альфис могли бы настроить каждый из ваших телефонов. Я имею в виду Альфис моего мира. Кстати, о… – Он высунулся из двери лаборатории и крикнул: – Альфис, иди посмотри! Раздался звук бегущих шагов, и в дверь ворвалась Sciencetale!Альфис. Она чуть не опрокинула Напстатона, которому не повезло оказаться на пути. – Извини. П-прошу прощения, – заикалась Sciencetale!Альфис. – Она обогнула Напстатона и остановилась, сердито уставившись на Сая: – Что ты н-натворил? – Познакомился с ребятами из Андерсвапа, – самодовольно улыбнулся Сай. – Они здесь недавно, и мы не прислали им все самое лучшее, потому что кое-кто не сказал мне, что им это нужно. Их телефоны нуждаются в обновлении. – О! Я могу сделать эт-то прямо сейчас, – выпалила Sciencetale!Альфис, оживившись. "Элек" Альфис из Андерсвапа с недоумением таращилась на своего двойника. – Хорошо. Я найду для Блу то, что ему нужно, – бодро сказал Сай. – Блу, прошу за мной. Дрим смотрел ему вслед, прижав одну руку к груди, а другую ко рту. Блу надеялся, что он не кусает костяшки пальцев через перчатку. Блу последовал за Саем в другой сектор офиса. Дверь едва успела захлопнуться, как Сай, чьи зрачки за стеклами очков уменьшились до крошечных точек, схватил его за плечи: – Пожалуйста, скажи мне, что это не тот, о ком я думаю. Блу не мог этого сказать. Сай подошел к столу, взял кофейную чашку и налил в нее что-то, что определенно не было кофе. Он выпил и трясущимися руками поставил чашку на место. – Так. Ладно. Никакого давления. Дай мне минутку. Он облокотился на стол и опустил голову, чтобы отдышаться. Когда Сай поднял глаза, паника исчезла, и он сосредоточился на задаче: – Что нужно Core!Фриску? – Он надеется, что ты сможешь сделать что-то, чтобы обнаружить Нота, – Блу с подозрением огляделся по сторонам и понизил голос: – И возможно, Core!Фриск хочет отследить нового Ауткода Модератора. Он считает, что тот мог организовать базу в недоступной АВ, в Анти-пустоте или даже в Пустоте. Сай задумчиво кивнул и начал рыться в нескольких шкафах: – И то и другое возможно. У меня есть под рукой кое-что, что может помочь отследить вашего друга, но мне придется кое-что настроить для этого "Модератора". Я все равно пытался сканировать Пустоту. Это не будет сильно отличаться. Блу настороженно осмотрел помещение на предмет странных машин. Здесь было множество устройств неизвестного назначения, но ни одно из них не выделялось. – Будь осторожен, Сай, – посоветовал он. – Обычно в Пустоту попадают Гастеры, но для тебя это не менее опасно. – Я полностью осознаю, что не настолько застрахован от "раздробления во времени и пространстве", как мне хотелось бы думать, – сказал Сай. – Взаимодействие Сайенстейла с Мультивселенной отклонило его путь более чем достаточно, чтобы я гарантированно не стал в будущем ни одним из известных нам альтернативных Сансов. Блу не мог понять, что прозвучало в голосе Сая – облегчение или разочарование. В отличие от многих миров, которые находились в эпохе "падения последнего человека" или после нее (если им посчастливилось получить Пацифистскую концовку), Сайенстейл технически существовал в прошлом таких миров, как Андертейл. Должно быть, это весьма напряжно – видеть живые, дышащие доказательства тысяч возможных вариантов будущего, многие из которых стали результатом трагических событий. Это ставило Сайенстейл в незавидное положение, поскольку он оставался в Подземелье, а его ведущие Ученые и Король Азгор были полностью осведомлены о Мультивселенной, Перезагрузках и о том, что может произойти, если позволить этому последнему человеку появиться. В основном это зависело от того, даст ли Флауи достаточно времени, чтобы Фриск упал, и Перезагрузка перешла к нему. До этого момента оставалось еще немало лет. Блу был уверен, что Флауи уже активен, но даже если он Перезагрузится, те, кто знал о Мультивселенной, все равно все вспомнят. Они просто не смогут забыть. Core!Фриск сравнивал это с открытием коробки, которую уже никогда не закрыть. Невозможно было предсказать, как эта осведомленность может повлиять на будущие события в этом мире. – А! Вот оно! – Сай с триумфом поднял портативное устройство, похожее на маленький планшет. – Я пока не могу помочь вам с отслеживанием Модератора, но, возможно, смогу помочь найти вашего друга. У тебя есть что-нибудь от Нота? Блу протянул кепку, которую потерял Инк. Сай осторожно взял ее, обращаясь с ней так бережно, словно это было что-то, что могло сломаться: – Он долго ее носил? – Да, – была не была. Блу еще больше понизил голос: – Там могут быть… коды… – Упс, поосторожнее с этой машиной, – прервал его Сай. Блу взглянул на стол, на который чуть не налетел. Упомянутая "машина" оказалась чем-то вроде разобранного охранного дрона. Блу медленно выдохнул и изменил то, что собирался сказать: – Многие Ученые проявляли интерес к экспериментам над Нотом. Core!Фриск и Инк попросили Андерсвап приютить его, а я… я не справился. – И вы обратились ко мне за помощью. Вы доверяете это мне, – Сай усмехнулся и устало потер рукой глазницы. – Если Нот захочет спрятаться, мы не сможем его найти. – Нот не захочет прятаться от нас, – возразил Блу. – Возможно, неосознанно, – Сай не сводил взгляда с Блу. – Если он привык прятаться, то может даже не подумать о том, чтобы позволить союзникам найти себя, и поэтому будет оставаться полностью скрытым. Нот, вероятно, долгое время прятался от подобных устройств. В лучшем случае оно может получать ложные сигналы о его местонахождении из Альтернативных Вселенных, подобных той, в которой он сейчас находится. В худшем – вас пошлют искать вчерашний день по всей Мультивселенной. – Core!Фриск, должно быть, считает, что шанс есть, – тихо сказал Блу. Сай и глазом не моргнул: – А ты? Блу не мог ответить. Он не хотел отвечать. Потому что ответить означало бы признать, что он не уверен. Что ему страшно. «Мультивселенная полна возможностей… и именно я допустил, чтобы Инк попал в лапы Найтмера». Сай осторожно вложил трекер в руки Блу: – Надеюсь, вы найдете его. Ради всех нас.

***

Скетчу было трудно не последовать за поисковым отрядом из Андерсвапа в их путешествии. Разумеется, вне поля зрения. Сейчас они искали Инка в Мультивселенной, поэтому Скетч оставил их безопасность на попечение Блу и Дрима. Какая-то его часть настаивала на том, что трое новичков наверняка замедляют работу Звездных Сансов, но большая часть была рада, что они хотят помочь. Новые участники – это свежие взгляды и новые идеи, о которых Дрим и Блу могли и не подумать. Кроме того, это позволило Скетчу проанализировать свои собственные попытки найти Инка. Он не мог достичь в Пустоте таких результатов, как в Дудл-сфере, но со временем ему становилось все легче и легче работать в ней. Темнота была гораздо комфортнее, чем ослепительная белизна Анти-пустоты. Одно из сканирований Скетча было направлено на территорию Эррора, но он пока не нашел его домашнюю базу. Он задумался, не спрятал ли ее Разрушитель. Тот казался слишком самонадеянным, чтобы думать, что ему нужна такая защита. Скетч знал, что Инк уже проникал на базу Эррора, но не знал, как он это делал и где она находится. Спрашивать у Core!Фриска было бы неразумно, если он хотел сохранить личность Модератора в тайне, да и вряд ли тот ему скажет. Другой сканер был занят наблюдением за несколькими Альтернативными Вселенными. Потребовалось время, чтобы отсортировать некоторые миры, которые были бы недоступны для убийц из Банды Найтмера, но в конце концов он нашел простой способ не допустить никого в миры, которые он уже проверил. Что еще лучше, это также не позволяло никому выбраться наружу. Будь у Скетча доступ к Дудл-сфере, он, возможно, смог бы работать с несколькими мирами одновременно, но он обойдется тем, что есть. Скетч поместил АВ "Одержимость" в карантин и перешел к следующему миру. Этот мир назывался Азертейл. Он проверил код, и появилось предупреждение, что этот конкретный Color!Санс предназначен для использования в Мультивселенной. Хотя, скорее, Мультивселенная нашла бы его в версии Пустоты Азертейла и вытащила, столкнув с Киллером. Снова. Скетч заметил, что воспоминания Киллера о встрече с Калором были стерты. Он ненадолго задумался, помнит ли сам Калор встречу с членом Банды Найтмера. Интересно, что думал Калор каждый раз, когда появлялся Киллер, не подозревающий об их прежних встречах, поскольку Найтмер спохватывался, находил своего слугу, забирал обратно, убивал и заменял его снова и снова… Может быть, на этот раз Калор действительно сможет спасти Киллера. Может быть, ему удастся, наконец, вырваться и окончательно покинуть Азертейл. Может быть, ему удастся добраться до Киллера и заставить его вспомнить. Может быть, он поможет Киллеру достичь Первой Стадии. Может быть… …А может быть, Скетчу было совершенно наплевать на это. Если Киллер и появится, то ему конец, как только Скетч выяснит местонахождение Инка. Скетч снял предупреждение и поместил мир в карантин, но оставил черный ход, чтобы Киллер все же смог проскользнуть внутрь. Скетч и Инк, конечно, тоже могли войти, но Найтмеру это было бы запрещено. Только для Скетча был установлен сигнал тревоги, чтобы сообщить ему о появлении Киллера. Его попытались остановить еще несколько предупреждений, но были аккуратно устранены. Все это было сделано без малейшего сожаления. Скетча не волновало возможное искупление Киллера. Киллер не заслужил возможности продолжать причинять вред другим после того, как отверг столько шансов. Скетч равнодушно отложил в сторону коды Азертейла и перешел к следующему миру. Ему нужно было найти брата.

***

У Инка было ощущение, что для того, кому не нужно спать, он определенно проводит в постели многовато времени. Голова болела так сильно, что он даже не пытался найти юмор в этой ситуации. С другой стороны, у него было так мало красок, что он чувствовал себя довольно эмоционально оцепеневшим. Не то чтобы апатичным, просто… (безнадежным, бесполезным, подавленным) …просто уставшим. Таким уставшим. «Это будет продолжаться. Мое тело не восстанавливается. У меня заканчиваются краски. Однажды я потеряю сознание и не смогу проснуться». Инк заметил, что вся одежда Нота исчезла, кроме повязки на глазах. На нем была майка, которая доходила ему до колен. Во всяком случае, он думал, что это майка. Она была ему велика: вырез горловины опускался почти до середины груди, а проймы ниже грудной клетки. Его укрыли одеялом. Он был на девяносто процентов уверен, что это не то одеяло, что было раньше, но оно было мягким. Ниспадающая горловина майки сразу же подсказала ему, чего еще не хватает. «Мои флаконы». Инк заставил свои глазницы открыться. Это потребовало некоторых усилий, потому что они казались такими тяжелыми. Ему нужны были его флаконы. Он использовал много краски. Эмоции Создателей теснились на периферии его сознания, терпеливо ожидая, чтобы затянуть его на дно. Инку удалось подобрать под себя ноги и подняться, чтобы обыскать комнату. Бинты были свежими. Красная майка была достаточно длинной, чтобы сойти за ночную рубашку. В итоге многие из перевязанных ран на его руках оказались на виду. Возможно, в этом и был смысл, но ему все равно было неприятно видеть свои кости. Создатели знали, что Инк стыдится своих шрамов. Они прекрасно понимали, почему он надевает столько слоев одежды, чтобы не видеть отметин на своих костях, возможно, даже лучше, чем он сам. Каждый из них был напоминанием о его неудачах. Глядя на них, он чувствовал себя маленьким, одиноким и уязвимым. И всегда было так (ужасно, пугающе, удручающе) интересно, когда эту слабость использовали против него. Повязки Инка снова сменили. На этот раз позаботились даже о ранах на его ноге. Создатели отнеслись к этому по-разному. Некоторые были в восторге от того, что Даст постарался как следует перевязать раны Инка. Большая группа восхищалась состраданием Даста и хвалила его за помощь. Меньшинство расстроилось из-за того, что Даст не поддался инстинктам и не порезал Инка в порыве ярости. Другие все еще злились из-за слов Даста. Их гнев был достаточно силен, чтобы, несмотря на отсутствие краски, пронзать организм Инка разрядами красного цвета, рождая в его пустой груди ощущения, похожие на боль от удара током. Он нашел мешочек на комоде. Инк без раздумий схватил его, достал флаконы и открыл их. Давление извне немного ослабло, в голове прояснилось, и он уставился на разбросанные по комоду пустые склянки. Именно пустые. Инк только что выпил остатки красок. Уровень его красок был настолько низким, что даже передозировки не вышло. Теперь флаконы были пусты. Не осталось ни капли краски. Инк заставил свои руки работать, неловко складывая пустые флаконы обратно в мешочек. Руки тряслись так сильно, что он чуть не выронил один из них, но успел поймать его, прежде чем тот упал на пол и, возможно, привлек внимание Даста. Закончив, он прижал руки ко рту, раскачиваясь на месте. Он не мог позволить себе снова тратить краску. В дверь тихонько постучали, и фиолетово-серое беспокойство Инка усилилось. Он повернулся, но пройма майки зацепилась за ручку ящика в виде набалдашника. Инк судорожно отцепился и, пошатываясь, вернулся к кровати. Он схватил одеяло и накинул его на плечи. Даст заглянул в комнату и приоткрыл дверь чуть шире, увидев, что Инк проснулся. – Привет, – Даст медленно шагнул внутрь. – Как ты себя чувствуешь? Они с Инком вздрогнули почти одновременно. Хорошо, что Инк не мог заставить свой голос работать, а то бы он наверняка ляпнул изобличающее "пока что с помощью моих склянок". Он только что выпил последний пузырек. Краска, оставшаяся в его организме, была всем, что у него было. Инк даже не мог назвать то, что он чувствовал, "страхом". Это было скорее шоковое оцепенение и чистое неверие в то, что он поступил так глупо. Даст шагнул вглубь комнаты. Он по-прежнему двигался медленно и осторожно, словно продумывал каждое движение, прежде чем сделать его. Инк вспомнил, что он был ранен. Ему было больно? – Ты испортил свою одежду, – Даст, казалось, пристально вглядывался в лицо Инка. – Я прихватил футболку в Сноудине. Я подумал, что ты не захочешь носить одежду, которая осталась здесь. Инк слегка наклонил череп. Движение казалось скованным и заученным. – Эта одна из маек местного Папируса. Даст подошел к комоду и с излишней силой задвинул ящик: – Мне нужно было что-то свободное для тебя. – Я не хотел, чтобы это прозвучало осуждающе, – пробормотал Инк. – Я и не осуждаю. Нам приходится обходиться тем, что есть, и я не хотел бы носить одежду, в которой, скорее всего, умер ребенок. Как твоя рана? Тебе больно? В глазах Даста вспыхнул гнев. Инк достаточно хорошо видел его лицо, чтобы заметить недовольный изгиб рта. – Моя рана заживает нормально. Это прозвучало как обвинение. Инк слишком устал, чтобы пытаться анализировать это. В итоге он ничего не ответил. Даст резко выдохнул, отчего его капюшон всколыхнулся. – Удивительно, что ты не расстроился из-за пропажи одежды. – Ты ее уничтожил? – спросил Инк. Даст помедлил, словно озадаченный вопросом, потом покачал головой. Инк почувствовал некоторое облегчение, но в основном все еще был уставшим. Это было странно, ведь он только что был без сознания. Это ведь считается отдыхом?.. – Тогда все в порядке. Судя по напряженному взгляду Даста, Инк упустил что-то очевидное. – Ты не против, что твой похититель переодел тебя, пока ты был без сознания? – Да, – Инк отмахнулся от его беспокойства легким взмахом руки. – Я привык к этому. Даст все не сводил с него пристального взгляда. – Как можно "привыкнуть" к тому, что похититель переодевает тебя, пока ты в отключке? Инк накинул одеяло на голову, закутавшись в него, как в импровизированный плащ с капюшоном. Он вспомнил вопрос Даста и решил, что должен объяснить: – О, несколько раз я попадал в плен на достаточно долгий срок, чтобы пройти через фазу "прикручивания к столу для препарирования". Однажды меня поймал Ученый Гастер… Или это был Ученый Меттатон?.. – Инк прищурился в раздумье, стараясь не вспоминать слишком много. – Нет-нет. В тот раз это был Гастер. В общем, Гастер был убежден, что мои шрамы… э-э… татуировки – это секретные коды или что-то в этом роде, поэтому он поймал меня, чтобы изучить. Мой двоюродный брат сломал ему зубы. Родственное обозначение проскользнуло так легко, но мысли Инка были заняты другим. Core!Фриск был очень расстроен тем, что Ученый использовал некоторые ресурсы Омега-таймлайна, чтобы схватить Инка и увезти его в свою АВ типа Андертейла. Такое случалось далеко не в первый (и не в последний) раз, поэтому Кор, должно быть, вдвойне расстроился, что это снова произошло под его присмотром. Блуберри был в еще большей ярости и буквально выбил Гастеру зубы. Инк задумался, помнит ли Core!Фриск о том инциденте, ведь Блуберри принимал самое активное участие в его поисках. – Это вовсе не успокаивает, – медленно произнес Даст. – Ужасно, что ты считаешь это успокаивающим. Инк нахмурился. Он уже собирался указать на лицемерие, но напомнил себе, что старается не раздражать Даста. Он уже отвлекся. Опять. «Повторяю в тысячный раз: это история Даста. Прекрати делать из нее свою». – Я не хочу больше об этом говорить. – Ладно, – к его облегчению сдался Даст. – Хорошо, – Инк расслабился и криво улыбнулся. – Кстати, спасибо, что подлатал меня. Рвота кровью – это очень хреново. – Он был доволен собой, что даже не запнулся, едва не сказав "чернилами". Даст медленно откинул покрытый капюшоном череп назад, пока тот не стукнулся о стену позади него. – Ты устроишь мне разрыв души. – О, хорошо, я повысил свой уровень по сравнению с мигренью, – просиял Инк с преувеличенным весельем. – Скоро я смогу взрывать головы силой мысли. Не волнуйся, я постараюсь использовать эту способность во благо. Даст уставился на него. Инк уставился в ответ, его уверенность пошатнулась (как и количество краски). – Это была шутка. Я опять выбрал неверный тон? Даст закрыл глазницы, словно у него действительно раскалывалась голова от Инка: – Это наказание свыше за мои грехи? Инк задумчиво прищурился: – Может быть? – Не смейся надо мной, – прорычал Даст. – Я вынужден. Это одна из немногих радостей, которые остались в моей жизни, – Инк попытался сохранить бодрый тон, но в итоге вышло довольно плоско. В буквальном смысле. Голос звучал совершенно опустошенно. Даст бросил на него злобный взгляд. Инк пожалел, что не может снять повязку, чтобы Даст увидел, как он закатывает глаза. – Отличный взгляд. Ты правда хочешь убедить меня, что причинишь мне вред после того, как подставился под нож ради меня? – Я не подставлялся под нож ради тебя, – процедил Даст сквозь стиснутые зубы. – Ла-а-адно, – протянул Инк. – Значит, весь этот драматичный перехват был показухой? Даст перевел сердитый взгляд на картину с окном. Это была действительно прекрасная картина. Под ней к стене был прислонен костяной посох Инка. Это был еще один сюрприз, но приятный. Должно быть, его принес Даст, а значит, он не против, чтобы Инк оставил его при себе. Хотелось бы надеяться. – Ты ведь не можешь использовать большинство обычных атак Санса? – пробормотал Даст. Видимо, не только Инк обратил внимание на костяной посох. Пытаться скрыть это было бессмысленно. – Да. Я могу использовать ограниченное количество костяной магии и не могу спамить атаками. Нейтрализатор магии на самом деле не сильно мне мешал. – Ясно, – Даст прислонился к стене и скрестил руки на груди. – Я заметил, что костяная атака довольно прочная. Знаешь, после того, как у тебя случилась паническая атака, и ты потерял сознание, я обнаружил, что твои раны не заживают. «Чертовы Звезды». Инк понимал, что ожидать, что Даст оставит это без внимания, было бы слишком оптимистично. Он выразительно хмыкнул и притворился, что увлечен рисунком окна. Впрочем, это и правда впечатляло. Это была хорошая картина. Манера письма была прекрасна. Жаль, что эта Ториэль не занялась искусством вместо убийства. – Могу ли я убедить тебя, что мой внезапный обморок был вызван стрессом из-за битвы? – предложил Инк. – Нет. – Ладно, – Инк поправил одеяло и огляделся. – Где мой шарф? И другие вещи. Даст и глазом не моргнул: – Твоя одежда в стирке. Я вывел пятна. Инк лучезарно улыбнулся ему и постарался не думать о пропавших впустую каплях красной краски, что были на его шарфе: – Вау, ты умеешь стирать? Он спрашивал искренне, ведь многие Сансы печально известны тем, что не занимаются стиркой (или не собирают свои носки). Даст этого не заметил. Его глазница дернулась. – Не думай, что сможешь меня отвлечь. Твои раны не заживают. – Ага, – подтвердил Инк. – Почему ты не съел какую-нибудь целебную пищу? – настойчиво спросил Даст. – На меня это не особо действует, – Инк указал на свою грудь. – Бездушный, помнишь? И у меня не было разрешения. – У тебя не было?.. – глаза Даста потускнели. – Когда ты в последний раз ел? – Когда ты дал мне ирисковый пирог, – ответил Инк, гордясь тем, что помнит. – Это ж когда было. Почему ты не взял никакой еды? – зрачки Даста совсем потухли. – Еда была заперта или у тебя. – Тогда почему ты не спросил? – прошипел Даст сквозь стиснутые зубы. Инк почувствовал перемену в Их эмоциях и тяжесть тысяч осуждающих взглядов. – Дать ее мне означало бы потратить впустую. Даст закрыл глазницы и крепко прижал к ним ладони: – Ты, наверное, худшая личность из всех, кого я встречал в своей жизни в плане заботы о себе. А я – это я. Какого черта? Инк растерянно уставился на него: – Извини за беспокойство? И я не… – Ты личность, – огрызнулся Даст, опуская руки, чтобы показать горящие огоньки глаз. – Ты личность. Тебе нужно есть и спать, и ты заслуживаешь того, чтобы не терпеть постоянную боль. – Его пальцы крепко вцепились в шарф, и у Инка возникло ощущение, что он делает это специально, чтобы не хвататься за голову. – Я оставил тебя раненым и позволил голодать. – Э-э. Потребуется гораздо больше времени, чтобы голод начал сказываться… – Инк увидел удрученное выражение лица Даста и замолчал. Что он должен был сказать? Почему Даст так себя вел? Инк был пленником Даста. Который неоднократно угрожал ему и даже слегка ранил. Почему же сейчас его это волнует? Особенно в отношении питания Инка. Если бы это была более добрая (не связанная контрактом души и не лишенная братской привязанности) версия Хоррора, Инк мог бы понять, почему тот так расстроился, но это был Даст. Неужели схватка с Киллером и Хоррором так сильно его потрясла? Может быть, это запоздалое сожаление из-за других пострадавших и погибших от его рук?.. Возможно, но это было не совсем правильно. Было очевидно, что Даст сожалел, но странно, что он чувствовал себя виноватым именно из-за Нота. Инк не стал бы напоминать ему брата. Вряд ли Даст дружил с каким-нибудь Свапом вроде Блу. На самом деле Инк, скорее всего, заставил бы Даста подумать в первую очередь о Чаре и Флауи, ведь он был Бездушным. Казалось, Даст нетвердо стоит на ногах. Инк подвинулся на кровати и тихо порадовался, когда тот сел рядом с ним, а не опустился на пол. Инк молча ждал, когда Даст заговорит. – Найтмер морил меня голодом, когда захватил в плен, – наконец сказал Даст. – Он оставил меня раненым в темницах, пока мои раны не стали настолько серьезными, что я чуть не умер. Тогда он использовал целебную пищу, чтобы привести меня в порядок, а затем начинал сначала. – Даст подтянул ноги к груди и обхватил их руками, а затем опустил череп на колени, отвернувшись от Инка. – Найтмер похитил меня из дома и заставил работать на него. Он пытал меня, пока я не согласился на контракт души. Теперь Инк наконец-то сопоставил факты и получил представление (скорее возможное подтверждение) о том, почему Даст вел себя именно так. «Даст проецирует на Нота». Это многое объясняло. Даст заблуждался и воспринимал Нота как кого-то, кто попал в скверную ситуацию и теперь вынужден делать то, на что не очень-то согласен. Он думал, что они оба "умерли", прежде чем попасть под чей-то контроль. Теперь Даст воспринимал свое отношение к Ноту как нечто столь же отвратительное, как отношение Найтмера к нему самому. Даст причинял Ноту тот же вред, что и Найтмер ему: держал его в плену, угрожал, ранил, морил голодом, не заботился о его ранах… и при этом заставлял Нота работать на себя. Это было редкое чувство (потому что оно было небезопасным): нежный розовый с вкраплениями печального синего. Ситуация Даста вызывала сочувствие трогала. Он ненавидел, что Даст прошел через это, и хотел, чтобы его бывший враг не страдал. Испытывать такие эмоции было опасно, поскольку это подразумевало, что подобного не должно было происходить в Мультивселенной, а вербовка Даста Найтмером была важным (и по мнению некоторых, неизбежным) событием. Все происходящее было неспроста, даже если единственной причиной тому служило любопытство и желание посмотреть, как что-то повлияет на Альтернативные Вселенные или их обитателей. (Или как это отразится на Инке. Он знал, что Они удалили Блуберри, потому что тот Им надоел, но иногда Инк задумывался, не удалили ли его друга, чтобы причинить боль лично ему или потому что Блуберри сказал… Это, безусловно, преподало Инку болезненный урок: ничто не вечно. Всех можно было пустить в расход, если Они пожелают. Никто не был в безопасности. Всех и вся могли забрать и никогда не вернуть. Так что ему следовало убедить Их, что эти жители и миры стоят того, чтобы их сохранить.) Но сейчас Инк был Нотом. Он бы не стал реагировать как Инк. Возможно, Нот мог бы что-то сказать. Если учесть, что Даст настаивал на том, что Нот – личность… может, Найтмер сказал ему что-то такое, что заставило Даста думать, что он не личность? «Я отвечаю как Нот. Только как Нот. Я говорю как Нот, а не как я сам», – повторил Инк про себя. – Мне жаль, что так получилось. Ты не заслужил этого. Твоя боль не была каким-то "заслуженным наказанием" или "кармическим возмездием" за твои грехи, – заметив, что Даст открыл рот, Инк упрямо покачал головой. – Это правда. Я не приму никаких аргументов. – Ты знаешь, что я сделал с моим миром и тем человеком? – Даст был достаточно близко, чтобы Инк почувствовал, как его УР покалывает кости. Инк не дрогнул: – Я не знаю подробностей, но догадываюсь. Но это не значит, что ты заслужил пытки, пока не продал свою душу, чтобы боль прекратилась. Я уверен, что это считается принуждением. И я сомневаюсь, что кто-то из вас понимал, что Найтмер сможет сохранить ваши души после смерти. Тебя надули. – Не только меня, – пробормотал Даст. Он оглядел себя и потер запястье. – Сомневаюсь, что Найтмер создал запасные тела из тьмы. Ой. Инк не подумал об этом. Он вспомнил об Удаленном Дасте. Разве к нему не обращался Найтмер? Как ни (тошно, страшно и отвратительно) неприятно Инку было из-за этого Удаления, ему пришла в голову другая мысль. «Тот Даст чуть не стал новым членом Банды Найтмера. Но входит ли Фантом в контракт души?.. Что с ним будет, если нет?» Инк не стал спрашивать. Он не был уверен, что сам Даст знает ответ. Вместо этого он задал другой вопрос: – Найтмер пытался убедить тебя, что ты заслужил это? Он говорил, что ты всего лишь убийца и его орудие? Любые признаки уязвимости исчезли с лица Даста, оставив лишь апатичный взгляд: – Именно этим я и являюсь. Инк не смог сдержать недоверчивого фырканья: – И все же ты настаиваешь, что я личность. Даст неплохо скрывал свой внезапный дискомфорт, но Инк видел его насквозь. Теперь, когда он знал, что Даст проецирует на Нота, он немного лучше представлял себе, как вести себя дальше. Дасту не нужны были разногласия и споры по поводу личности Нота; ему нужно было понимание и, возможно, кто-то, кого можно было бы соотнести с тем, через что он прошел. Жизнь Нота была не так плоха, как то, что, согласно Дасту, ему пришлось пережить от рук Найтмера, но это могло послужить мостом между ними. Именно так Инк мог достучаться до него и заставить задуматься о более счастливом исходе для себя. Инк должен был чувствовать себя более виноватым за то, что притворяется личностью, но если это помогало Дасту, то, конечно, это было не так уж плохо. – Когда ты ел в последний раз, не считая улиточного пирога? – спросил Инк. – И под "ел" я имею в виду "ел пищу", а не "пил алкоголь". Даст прищурился. – Какой же ты лицемер, – мягко сказал Инк. – Впрочем, я тоже. – Он подумал, как поступил бы Блу, и пришел к решению: – Я проверю твою рану, а потом м-мы поедим. Инк ожидал от Них волны раздражения и возмущения, но ее не последовало. Они были довольны тем, что он заботится о Дасте. Его плечи постепенно расслабились. – Я… – Даст ненадолго замолчал, размышляя. – Ладно. Травмы, потом еда. Затем он без дальнейших протестов снял толстовку и футболку. Инк достал аптечку и вернулся с ней. Ножевая рана Даста оказалась не слишком глубокой. Она больше походила на небольшой порез. Теперь, когда он знал о существовании контракта души, Инк мог поспорить, что Найтмер наделил членов своей Банды дополнительными способностями к регенерации. Конечно, это не шло ни в какое сравнение с Инком, когда у него был доступ к Бруми и Дудл-сфере, но этого определенно было достаточно, чтобы сделать их более выносливыми. – Больно? – спросил Инк, осторожно промывая рану. – …Немного жжет. Инк мысленно обрадовался честному признанию. – Атаки высокого УР обычно имеют такой эффект. Думаю, немного целебной пищи может решить проблему. Даст молчал, пока Инк снова обрабатывал рану. Инк чувствовал, что, несмотря на отсутствие у Даста капюшона, он не напряжен. Он позволил себе надеяться, что это потому, что Даст не боится буквально подставить ему спину. Он закончил накладывать повязку, и Даст снова надел футболку. Он вышел, не сказав больше ни слова. Не успел Инк забеспокоиться, что расстроил его, как Даст вернулся с одеждой Нота. Инк с благодарностью взял ее. Она была чуть теплой после сушки. Он снова переоделся, с облегчением укутавшись в привычные слои одежды. Хотя пятна были выведены, не все повреждения были устранены. Левые рукава коралловой футболки и темно-синей куртки еще больше порвались при стирке. Они висели практически на нескольких нитях с внутренней стороны руки. Сквозь прорехи в ткани виднелась плечевая кость. Он с тревогой натянул ткань, но она не закрывала участок полностью. Когда он поднял глаза, Даст уже отвернулся, снова изучая рисунок окна. Странно. Даст заметил, что Инк смотрит на него. Его капюшон был достаточно сдвинут назад, чтобы Инк мог видеть его лицо. Его взгляд на мгновение метнулся к прорехе, затем в сторону, и он откашлялся: – Тебе, э-э, не обязательно скрывать свои татуировки. Даст явно понимал, что это не татуировки. Инк знал, что не обманет никого, кто увидит их вблизи. Инк видел, что Даст старается. Но не совсем понимал, для чего. Он решил поделиться с Дастом еще одной крупицей правды: – Мне неприятно их видеть. Это напоминает мне… «Белизну. Одиночество. Депрессию. Отчаяние. Боль». Инк моргнул и снова поднял глаза на Даста: – …О чем мы говорили? Даст спрятался в капюшоне. Хм. Сколько раз перед этим Инк думал, что Даст угрожает, а на самом деле он прятал свое лицо? – Об одежде. Я не особо умею шить, но, возможно, смогу немного это исправить. Инк запоздало сообразил, что Даст выстирал свою толстовку и зашил дыру на спине. Он взглянул на перекрывающие друг друга разрывы на одежде. С одной стороны получилась практически безрукавка. Надо бы прикрыть оголенную кость. Инк (так его приучили) стыдился своих шрамов. Но Даст разговаривал не с Инком. Так что вопрос был в другом: стал бы Нот стыдиться? В его голове зашептали Их эмоции. Среди них были насмешка и издевка. Шрамы были уродливым напоминанием о неудачах Инка, так неужели он действительно собирался их демонстрировать? Даст и так уже вынужден был смотреть на них и трогать, когда снова перевязывал раны Инка. Отвратительно. На мгновение Инку стало не по себе, но ему удалось представить ситуацию с точки зрения Нота. Он попытался представить, как Блу, Рас, Underswap!Азгор или Underswap!Альфис говорят, что шрамы Нота уродливы и что их нужно прикрыть. Инк даже представить себе этого не мог. В самом деле, никто не настаивал на том, чтобы Альфис скрывала свой шрам… Он снова изучил прорехи на рукавах. Инк представил себе, что они как будто намеренно вырезаны в ткани. На расстоянии и без повязок шрамы можно было бы принять за татуировки. В любом случае, это был лишь небольшой участок открытой кости. Это было бы не так уж плохо… – Я в порядке, – уверенно сказал Инк. – Спасибо. На лицо Даста снова легла тень: – Только не придавай этому большого значения. Каким бы "добрым" я ни был, помни, что я все равно держу тебя здесь против твоей воли. – Не думаю, что смогу забыть, – признался Инк. – Но я не собираюсь проситься на волю. Если ты меня отпустишь, за тобой начнется охота. Я не могу этого допустить. – Он поколебался, а затем пошел напролом: – Я знаю, что раньше это тебя расстраивало, но если ты объяснишь Core!Фриску… Глаза Даста сверкнули. – Пожалуйста, не сердись, – поспешно продолжил Инк. – Дай мне закончить. Если ты расскажешь ему о контракте души, он поможет тебе. – Не поможет, – сказал Даст с такой уверенностью, что Инк поморщился. Огоньки его глаз погасли, сделав глазницы темными. – Он предлагал мне место в Омега-таймлайне еще до всего этого. Я все равно что плюнул ему в лицо и сжег этот мост дотла. Даст быстрым шагом покинул комнату и направился на кухню. Инк все еще неуверенно стоял на ногах, поэтому взял свой костяной посох и молча проследовал за ним, обдумывая то, что только что узнал, пока Даст отпирал холодильник и некоторые шкафы. То, что Кор встречался с Дастом до того, как тот был завербован Найтмером, было для Инка новостью (хотя, возможно, он просто забыл, что ему когда-то рассказывали об этой конкретной встрече с Дастом). Он знал, что Core!Фриск давно обращался к нескольким Дастам и предлагал им убежище в Омега-таймлайне (они всегда отказывались), но не знал, что среди них был Даст из Банды Найтмера еще до того, как попал в Банду. Инк знал, что Кор… ну, не простит Дасту убийств или чего-то в этом роде, но обязательно поможет ему. Если бы только Инк мог заставить Даста принять это. Или хотя бы рассмотреть это. Или хотя бы начать помогать Дасту признать, что его не казнят, как только он объявится. Слово Защитника Инка могло иметь больший вес, чем слово Нота, но предыдущее признание Даста о том, что он выдаст Защитника Найтмеру, чтобы разорвать контракт, прочно засело в памяти. – Что ты планируешь делать, когда вернешься в Дасттейл? – спросил Инк, оставив тему с Кором. Даст протянул ему паек астронавта. Прикольно. – Следить за человеком. – Я имею в виду, кроме этого, – уточнил Инк. Он поискал на упаковке "срок годности", но ничего не нашел. Оставалось надеяться, что есть можно. – Есть ли книги, которые ты любишь читать? Дасту потребовалась минута, чтобы ответить, поскольку он явно не ожидал такого вопроса. Он задумался, роясь в шкафах. – …Научную фантастику, – наконец сказал он. – А ты? Инк заколебался. Он чуть было не сказал "все", но, подумав, решил, что не совсем уверен в этом, поскольку книги с печальным концом вызывали у него (огорчение) разочарование. Ему нравились различные истории, которые Они создавали по всей Мультивселенной, правда нравились, но каковы были его собственные предпочтения в отношении настоящей книги? Инк не был уверен. Он посмотрел на паек астронавта в поисках идеи, и вспомнил комментарий Даста о научной фантастике. Он хихикнул и протянул его Дасту. Даст закатил глаза, но взял паек, передав Инку лапшу быстрого приготовления: – Приготовь ее, прежде чем есть. Инк изучил плиту. Он не был уверен, была ли она создана таким образом, чтобы ее можно было активировать только магией огня, или же убийца Ториэль сама изменила ее, чтобы никто из захваченных ею людей не смог ее включить. – У меня нет магии огня. Или зажигалки. – Верно, – Даст достал из мешочка зажигалку и зажег конфорку. Заметив любопытный взгляд Инка, он добавил: – Обычно я использую Бластер, но даже я не могу стрелять с такой точностью. Инк мельком заметил транспортный кулон, когда Даст засовывал мешочек обратно под шарф. – Что еще у тебя там? Карандаши? Инструменты? Целая сторожка? Новенький лимузин? Даст отвернулся, но Инку показалось, что он чуть улыбнулся. Может быть. – Инструменты. И припасы. В основном еда. – Я тоже могу понести что-нибудь для тебя, – предложил Инк. Даст задумался. Его веселость снова перешла в меланхолию. – Возможно, это хорошая идея. Пока лапша готовилась, Даст открыл другие шкафы и передал Инку несколько мелких продуктов, чтобы тот положил их в свою сумку. В основном это были монстро-конфеты, поскольку отделение сумки было очень маленьким, но Инк взял все, что можно, на случай, если Дасту это понадобится. Заодно Даст наполнил припасами сумку побольше и взял с собой. Все было на удивление мирно и спокойно, учитывая обстоятельства. В основном потому, что в подавляющем большинстве их прошлых взаимодействий Даст нападал на Инка. «Наконец-то ситуация меняется». Инк чувствовал себя более желтым, чем когда-либо за… долгое время. Он с трудом мог в это поверить. Сначала Даст не мучил его, как он ожидал. Потом выяснилось, что он пытался покинуть Банду Найтмера. Затем он фактически отпустил Инка, а не оставил его запертым в комнате. После этого он уделил время уходу за ранами Инка, несмотря на то, что в этом не было необходимости. А теперь он еще и кормил его. «Он кормит Нота, – сурово напомнил себе Инк. – Нот может есть. Нот не Защитник и не Сосуд для Творения. И Нот не ценен в качестве разменной монеты». На всякий случай Инк проследил, чтобы Даст ничего не подсыпал в лапшу быстрого приготовления. Он скривился, когда Даст почти сел на один из стульев за кухонным столом, вспомнив, как там отравилась синяя душа. Даст заметил выражение его лица и пересел на другой стул, а Инк сел напротив него. Инк не сводил с него глаз, пока они ели, на случай, если он изменит свое решение насчет еды. Даст не передумал, хотя то и дело поглядывал на быстро пустеющую тарелку Инка. Инк ел довольно быстро, но был уверен, что не нарушает какого-то священного обеденного этикета. Может, Дасту нужно еще еды? Возможно, Инку стоило сжечь лапшу. – Что-то не так? – выдавил из себя Инк. – Нет, – кратко ответил Даст. Инка это не убедило: – Тебе нужно больше еды? – …Вообще-то меньше, – Даст переложил часть лапши со своей тарелки на тарелку Инка. Инк почувствовал приступ паники с фиолетовым оттенком, прежде чем логически осмыслить ситуацию. Очевидно, Даст не стал бы класть в свою еду ничего вредного. Ну да. Нахлынули более мягкие чувства, в основном желтые и зеленые, и он улыбнулся: – Спасибо. Ты уверен, что тебе хватит? – Это не я голодаю неделями, – мрачно пробормотал Даст. – Не уверен, что употребление алкоголя дает энергию, – осторожно заметил Инк. Даст промолчал. Инк решил уйти от этой щекотливой темы: – Эй, я же говорил тебе, что мне требуется больше времени, чтобы умереть с голоду, – он поколебался, а затем сослался на личный опыт, ведь он говорил как Нот, а не как Инк, так что, конечно, сказать это было не так уж плохо. – Я по опыту знаю, что может пройти больше месяца, прежде чем я стану неспособным нормально функционировать. Я не был создан как нечто, нуждающееся в еде, и… некоторые знали о моей Бездушности, так что… Наверное, я привык к тому, что меня оставляют в таком состоянии. – Почему ты и тогда не нашел еды? – спросил Даст и, похоже, тут же пожалел об этом. Ага, это снова было виноватое выражение лица. Инк вспомнил несколько случаев, когда он чуть не умер с голоду… э-э, заставил себя думать, что чуть не умер с голоду, и пожал плечами: – Трудно встать, чтобы найти еду, когда ты прикручен к операционному столу. Даст посмотрел на свою тарелку и ткнул вилкой в лапшу. Он не стал ее есть. Вместо этого он уставился на вилку, а лапша провалилась между зубцами и упала обратно в тарелку. – …Трудно найти еду, когда ты прикован в темнице. Я даже не мог добраться до воды, которая капала, когда шел дождь. Если бы я пошевелился, цепи зашумели бы и мне… – он поморщился, – …мне бы напомнили, чтобы я сидел тихо. Инк вспомнил, сколько раз он пытался разорвать сковывающие его цепи. В нем вскипело серо-синее чувство вины, вызывая легкую тошноту. – Ты не причинил мне вреда за то, что я шумел. Спасибо. Даст с силой ткнул вилкой в лапшу: – Это было вероятнее, чем тебе хотелось бы думать. – Может, ты и думал об этом, но в итоге не сделал, – возразил Инк. – Это важно. Даст не стал убеждать его в обратном. Наконец он снова принялся ковыряться в еде, на мгновение приостановившись. Он поморщился и потер плечо, но Инк заметил, что ему очень хочется почесать повязку на спине. – Тебе больно? – спросил Инк. – Нет, – опроверг Даст, хотя его голос звучал нервно. – Просто жжет немного сильнее. Инк был уверен, что жжение считается болью. В данный момент Инк ничего не мог с этим поделать, поэтому просто кивнул: – Думаю, мы можем осмотреть ее с лупой позже. И возможно, обработаем дезинфицирующим средством. Хотя это может усилить жжение… Даст скорчил гримасу, но протестовать не стал. Когда разговор был окончен, Инк осторожно проверил Их эмоции. К его облегчению, Они больше не злились. Инк так и не понял, почему Создатели так разозлились на Даста, но теперь Они были взволнованы не меньше него. Очень взволнованы. Чрезвычайно взволнованы. И не только от радости. Было и предвкушение. В частности, такое, которое обычно предшествует насилию. В кодах мира замерцали тени. Инк выронил вилку. – Нам нужно уходить. Найтмер приближается. Даст уставился на него с тихим недоверием: – Что? Теплая атмосфера разрушилась. В буквальном смысле, поскольку температура упала и по позвоночнику Инка пробежал озноб. Он схватил свой костяной посох. Время словно замедлилось. Даст вскочил со стула, перемахнул через стол и схватил Инка за руку. Вспыхнул свет цвета индиго, и на периферии зрения Инка мелькнуло что-то темное. Он повернул голову как раз вовремя, чтобы мельком увидеть ухмыляющееся лицо Киллера и отблеск брошенной атаки. Она была нацелена в грудь Даста. Земля под ними заходила ходуном, и Инк услышал звук разбивающегося кристалла. Тьма сомкнулась вокруг них, выбивая дыхание из тела Инка, и стало так холодно, что он подумал, не угодили ли они в тени Найтмера. Но тяга глубоко в груди, напротив, создавала ощущение, словно его вырвали из хватки гигантской руки, которая пыталась его куда-то засунуть. Цвета вернулись на место, и Даст с Инком упали на землю. Ну, не совсем на землю, поскольку они приземлились на кучу мусорных мешков в переулке. Это был даже не темный и жуткий переулок, потому что стены его были залиты болезненно яркими неоновыми огнями. Рука Даста с тихим звоном ударилась о мусорный бак. Он приземлился на Инка сверху, заехав ему в грудь локтем, и Инк задохнулся и скривился, почувствовав, как в нос ударил запах мусора. Даст поспешно скатился с него, а Инк закашлялся, вздрогнув, когда почувствовал исходящую от Них вспышку гнева. Даст уже поднялся на ноги, вызвав костяную атаку. В его толстовке прямо под шарфом появилась новая прореха. Он зашипел от боли и вытащил из-под воротника транспортный кулон. Кристалл был разбит. Его зазубренный край искрился, как раздавленная электроника. При виде разбитого кристалла Инку показалось, что у него под ногами разверзлась пропасть. «Мы застряли здесь». Даст отпустил горящий кулон, оставив его поверх толстовки. Он прикоснулся к новому разрезу на футболке. Его руки дрожали то ли от шока, то ли от ярости. – Как они нас нашли? – Не знаю. Клянусь, я не трогал щит, – проговорил Инк, не сводя глаз с костяной атаки в руке Даста. Он проверил коды Даста, но там было так много теней, что он не смог обнаружить ничего необычного. Он снова усилил их, но понятия не имел, помогает ли это на самом деле. Неужели Инк и впрямь мог лишь временно прикрыть Даста? Может ли он сделать коды постоянными? Неужели в итоге коды совсем перестанут работать, как они никогда не работали на Дриме? Были ли коды Инка вокруг Омега-таймлайна и Андерсвапа по-прежнему надежны? Или что-то другое привело к ним Найтмера? – В каком мире мы находимся? – потребовал Даст. Инк попытался присмотреться, но его зрение расплывалось: – Я н-не уверен. «Мой щит не выдержал. Найтмер нашел нас». Даст тихо, разочарованно вскрикнул. Инк не встал. Он так и остался сидеть возле мусора, глядя на коды и пытаясь понять их смысл. Но не мог. Зрение было слишком расплывчатым, и все дрожало. «Я не могу сделать даже этого». Чужие эмоции нахлынули на него сильнее, чем когда-либо, и Инк перестал дышать. Этот мир не был освобожден. У него был активный Создатель. Неужели они с Дастом вторглись в действующий сценарий? Инк попытался отыскать его, но коды были туманны. Он чувствовал Его неослабевающее внимание. Его охватило любопытство, потом шок, затем чистый восторг. Ему нужна была помощь Инка. Инк почувствовал знакомое давление. Он сопротивлялся: «Не сейчас. Пожалуйста, не сейчас. Я могу помочь тебе чуть позже, но я с Дастом, понимаешь?» – Нот? Эй, – Даст стоял на коленях перед Инком. Его костяная атака исчезла. – Я не сержусь на тебя. Я знаю, что ты вкалывал до последнего, пытаясь заставить коды работать. – Они не сработали, – сказал Инк, задыхаясь и напрягая голос. – Я не знаю почему. Создатель снова подтолкнул его, раздражаясь. Он и так был расстроен, что не смог использовать Инка раньше, но теперь тот был здесь и должен был помочь. Это всего лишь программирование. Ему даже не придется двигаться. – Они не преследовали нас, – пробормотал Даст, как будто разговаривая сам с собой. – Если бы мы знали, где находимся, то смогли бы выяснить, принадлежит этот мир Найтмеру или нет… Инк не смог ничего ответить. Даст подошел к выходу из переулка и выглянул наружу. Он приостановился, затем поднял голову и с отвращением спросил: – Что это за чертовщина? По-прежнему сидя в мусоре, Инк проследил за его взглядом и увидел часть чего-то похожего на гигантский розовый рекламный щит. Его череп пронзила боль, поскольку терпение Создателя все больше истощалось, но, наклонив голову, он разглядел на щите изображение версии Меттатона EX. Тот сидел на троне, облаченный в розовый королевский плащ, с ослепительной короной на голове и трезубцем в руке. Обычно у Инка была плохая память, но этот вариант Меттатона он узнал сразу. Он помнил его по особому списку, который был у него на шарфе. Попутно нахлынули остальные воспоминания, и он вспомнил, что именно сделал этот Меттатон. Даст явно заметил, как с лица Инка сошел цвет: – Ты знаешь, где мы находимся. – Да, но я мало что помню, – сказал Инк, потому что не хотел ничего вспоминать. Его голос был слабым и странно далеким. – Эта АВ – Суверентейл. Ее возглавляет Владыка Меттатон, король этого Подземелья. Раньше он считался доброжелательным союзником Омега-таймлайна, но оказался настолько жестоким, что Core!Фриск выгнал его из Совета обороны и разорвал связи с этим миром. Настороженность Даста возросла в десять раз: – Что он сделал? – О, ты знаешь, – голос Инка был хрипловатым от напряжения. – Как обычно. Похищал монстров, ставил над ними опыты и все такое. На данный момент его разум не мог воскресить никаких воспоминаний, кроме образа разбившегося ручного зеркальца. Создателю надоело его сопротивление. Его не волновало, что он был с Дастом в разгаре более масштабного проекта. Он изолировал Суверентейл, потому что устал от Мультивселенной и ее сюжетов. Инк поможет Ему с программированием. Сейчас же. Инк попытался подняться, но уже чувствовал, как теряет контроль над телом. – Я н-не могу… Его зрение заволокло золотом.

***

Оглядываясь назад, Даст должен был ожидать, что Нот впадет в ступор. Не каждый день Найтмер врывается на их временную базу и почти успевает схватить их. Если честно, Даст тоже запаниковал бы, если бы Нот его не опередил. Отчасти он был благодарен Ноту за то, что тот тихо психанул, потому что это позволило ему отбросить собственные страхи и успокоиться. В основном из отчаяния, чтобы не сорваться самому. Подавить свой гнев было немного сложнее. Рассуждая логически, Даст понимал, что Нот не специально саботировал скрывающие их коды. Может, у него и было некое желание умереть, но Даст сомневался, что он позволил бы кому-то вроде Найтмера и Киллера войти в дверь и прикончить его. Кроме того, Нот был удивительно полон решимости помочь Дасту. Он начал подозревать, не напоминает ли он Ноту кого-то, кого тот потерял или что-то в этом роде. Он очень надеялся, что этот кто-то не был из тех, кто в прошлом причинил Ноту боль. Но это не помешало паранойе и желанию наброситься на Нота поднять свою уродливую голову. Даст сохранял спокойствие. Он снова и снова напоминал себе, что причинение вреда Ноту ни к чему не приведет и, по сути, лишит его всякой возможности избежать слежки Найтмера и Эррора. И… возможно, он не хотел причинять Ноту вред. Возможно, он не хотел усугублять боль того, кого похитил, ранил и по незнанию морил голодом, потому что был настолько поглощен своими мыслями, что не подумал о том, чтобы накормить его. Даст сомневался, что в данный момент смог бы позаботиться даже о домашнем камне. Как, черт возьми, он должен был поддерживать чью-то жизнь? Если бы дни Даста не были наполнены напряжением и плохими воспоминаниями, пока он осознавал, от чего бежит, а сон – кошмарами, которые он надеялся забыть (кошмарами, которые станут его будущим, если его поймают), возможно, он смог бы сосредоточиться. Выпивка с целью временно забыть часть этих воспоминаний, вероятно, не способствовала этому. Так что было неудивительно, что Даст не сразу отреагировал, когда Нот замолчал и перестал отвечать. Он подождал, пока Нот закончит говорить. Затем молчание затянулось, и в нем вспыхнуло раздражение. Желание относиться к Ноту, как к помехе (препятствию) взывало к Дасту, как голос старого зловредного друга. В Банде задача Даста при столкновении с ужасом и парализующим страхом заключалась в том, чтобы издеваться над жертвой и усугублять ее страдания. Старые привычки требовали, чтобы он схватил Нота и угрожал ему, пока тот не начнет кричать или сопротивляться. Даст вспомнил, как Найтмер всякий раз одобрял его действия, и едва не расстался с обедом в переулке. Убедившись, что его не тошнит, Даст присел перед Нотом и окликнул его: – Нот? Ты меня слышишь? Никакой реакции не последовало. Нот сидел, поджав под себя ноги, и ровно дышал. Его руки безвольно лежали на коленях. Даст взглянул на костяной посох Нота, который лежал неподалеку. Нот не смог бы до него дотянуться. Даст наклонился вперед и нерешительно похлопал Нота по руке. Тот даже не дернулся. Даст понятия не имел, в сознании ли он вообще. Может быть, если бы он мог увидеть его глаза… Даст подцепил пальцами край зеленой повязки. Он заколебался, вспомнив ужас Нота, когда он потребовал показать его глаза. Даст был дерьмовым убийцей, замучившим бесчисленное множество душ, но, по крайней мере, он не продавал глаза Сансов в Маркеттейле. «Я бы сделал это, если бы Найтмер приказал мне». Даст с горечью признал, что это правда. Он не особо жалел о том, что натворил в Банде, до тех пор, пока не сбежал от Найтмера. Но даже сейчас он не мог сказать, что ему настолько противно, что он не может этого вынести. Апатия перед лицом насилия – это нечто неизбежное. Его УР был настолько высок, что, возможно, он вырвал бы глаза Нота с холодной ухмылкой на лице. «Я могу постараться быть менее ужасным и дать Ноту немного уединения. Он заслуживает хотя бы этого». Земля содрогнулась от отдаленного взрыва. Даст вздрогнул, и его пальцы зацепились за край повязки. Ткань соскользнула вниз, оставшись на шее Нота в виде тонкой банданы. Даст посмотрел вверх и увидел, как над городом засверкало что-то похожее на фейерверк из золотых блесток. Его рот скривился в невольной усмешке, и он снова повернулся к Ноту. Глазницы Нота были открыты. Они были расфокусированными, немигающими и незрячими, предоставив Дасту возможность заглянуть в глаза цвета неземного неба. Слева сияло золото, справа – оттенки звездной ночи. Космос менялся, словно в нем расцветала разноцветная туманность. Даст завороженно следил за переливами и сменой небесных оттенков. Он не помнил, чтобы когда-либо достигал Поверхности в каком-нибудь из Перезапусков, но, работая с Бандой Найтмера, он видел небо многих версий Аутертейла. Глаза Нота были еще более завораживающими. Они притягивали Даста, словно он мог потеряться в них навсегда. Нот не отшатнулся от пристального взгляда Даста и не попытался спрятать лицо. Его выражение не изменилось. По его щеке скатилась одинокая слеза. Она светилась тем же золотистым оттенком, что и огонек его левого глаза. Даст резко вынырнул из задумчивости. Отведя взгляд как можно дальше, он осторожно подхватил повязку и снова завязал глазницы Нота: – Прости. Нот не ответил. Его дыхание оставалось ровным и медленным. Он даже не вздрогнул, когда в небе вспыхнул очередной фейерверк. На этот раз Даст уловил еще один звук, который почти терялся за красочным взрывом: крики. – Нам нужно двигаться, – сказал Даст Ноту. – Мне придется нести тебя. Ничего. Прогремело еще несколько фейерверков, и снова послышались крики. На этот раз они были ближе. Даст не стал дожидаться разрешения. Он подхватил Нота на руки и скрылся через короткий путь. Теперь, когда кулон был сломан, они не могли покинуть этот мир. Даст не знал, куда идет. Он не знал, где может хотя бы надеяться найти безопасное место. Он знал только, что не хочет здесь находиться.
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.