Memories of a Protector [The Protector AU]

Это был чудесный день в Омега-таймлайне. Небо было ясным и голубым, температура приятной, и дети играли на травянистых лужайках прекрасного парка. Несмотря на серьезный разговор, к которому молча прислушивался Азгор, и витавшее в воздухе тягостное чувство утраты, атмосфера была умиротворяющей. Это напомнило ему о его народе, когда они застряли во тьме. Наблюдая за тем, как двое его потерянных детей гоняются друг за другом по колышущейся траве, он рассудил, что чувство скорби неизбежно. – …просто есть места, куда мы не можем попасть, – объяснял Core!Фриск, сидя на траве вместе с командой Андерсвапа. – Миры, завоеванные Найтмером, заблокированы. Ни один из наших порталов не открывается в них, и я не могу заглянуть туда или войти. Считайте, что это своего рода "барьер Негатива" вокруг целого мира. Никакая сила не сможет прорваться сквозь него, даже сила Дрима. Альфис не выглядела убежденной, пока Блу не кивнул в подтверждение слов Кора. Дрима здесь не было, чтобы поддержать их. Он сразу же ушел, заявив, что не хочет привлекать внимание к группе. Учитывая его нервозность и то, как он постоянно ерзал, Азгор чувствовал, что за его уходом кроется нечто большее. – Так где мы можем искать? – спросила Альфис. – В основном в Нейтральных мирах, – сказал Core!Фриск. – И в нескольких Геноцидных. В груди Азгора зародилась глубокая боль, словно его резанули ножом. Core!Фриск уклончиво говорил о том, что означает временная линия Геноцида в Мультивселенной, но в конце концов признал, что некоторые упавшие люди убивали всех встречных монстров просто потому, что им было любопытно, что из этого выйдет. Азгор никогда бы не смог себе представить, что Чара или другие дети способны на такое, но он начинал понимать, что в Мультивселенной возможно все. Доказательства были повсюду вокруг него. На другом конце поля на покрывале для пикника сидел монстр, похожий на него самого. Рядом с ним сидела Ториэль, одетая в том же футуристическом стиле, что и тот, другой Азгор. Возле них играли двое детей. Фриск сплел венок из цветов и водрузил его на голову Чары, а Азгор и Ториэль с нежностью наблюдали за ними. Азгор мог бы позавидовать, если бы не знал, что эта семья потеряла дом и, скорее всего, еще одного ребенка. Монстренка или его аналога нигде не было видно. Азгор смущенно поправил фиолетовый капюшон своей мантии, надеясь, что его довольно бестактный пристальный взгляд не будет замечен. – Есть предложения, с чего нам начать? – спросил Напстатон. Кор посмотрел на Блу, затем полуприкрыл глаза, глубоко задумавшись. Минуту спустя он снова распахнул их: – Думаю, вам стоит начать с Сайенстейла. Блу сел ровнее и нахмурился: – Сай иногда может вызывать сомнения, но слухи не соответствуют действительности. Он не работает на Найтмера. – Я знаю, – сказал Core!Фриск. Он понизил голос: – Я не Совет обороны, Блу. Блу сделал паузу, и на его лице промелькнуло чувство вины: – Прости. Сила привычки. Азгор поймал пронзительный взгляд Альфис и сопоставил несколько фактов. Первое: Совет обладал огромной властью. Второе: Блу часто конфликтовал с ними и привык защищать от них своих друзей и союзников. И третье… – Совет не знает, что мы здесь? – сообразил Азгор. Кор резко тряхнул головой: – Процесс одобрения "неосведомленных" лиц долгий и запутанный, хотя я понимаю, почему они осторожничают. Были случаи, когда некоторые успеш… гм, пытались захватить Ауткодов вроде… Дрима в целях проведения экспериментов. В других случаях они пытались использовать технологии этого места для создания оружия, которое они могли бы продать тому, кто больше заплатит у себя дома. Я могу остановить их только здесь. Но также я не хочу, чтобы Совет беспокоил вас. Были… инциденты с бывшими членами Совета. Это, похоже, стало новостью для Блу: он бросил на Core!Фриска удивленный взгляд, который тот проигнорировал. – Звучит как "веселый" тип Совета, – мрачно пробормотала Альфис. Ее глаз сверкнул. – А что, если я захочу их побеспокоить? – Пожалуйста, не надо "беспокоить" Совет обороны, – вздохнул Блу, но уголки его рта дрогнули в легкой благодарной улыбке. Азгор вернул разговор в прежнее русло: – Как этот "Сай" может нам помочь? – Он Ученый… – Core!Фриск осекся и посмотрел на Альфис. – Как я уже говорил, он такой же Ученый, как и твоя Андайн, Элек. Я знаю, это трудно представить, поскольку ваш Санс не очень… склонен к науке. Без обид, Блу. – Я не обижаюсь, – заверил его Блу. – Что касается тебя, Арктик, то по всему Омега-таймлайну проходит множество музыкальных туров… – Привет, Core!Фриск! Азгор поднял глаза и увидел Папируса в доспехах Королевской Стражи, который спешил к ним, радостно махая рукой. Причем с большим энтузиазмом. Его рука практически размывалась от движения. Было удивительно видеть такую энергичность у кого-то похожего на Папируса. Впрочем, он ведь и был еще одним Папирусом. – Приветствую, – улыбнулся Кор. – Это Паладин Папирус. Паладин Папирус поклонился Альфис, а затем еще ниже Азгору: – Приветствую, милорд. – Э-э, в этом нет необходимости, – поспешно сказал Азгор. – Дома я всего лишь Смотритель. Паладин Папирус ярко улыбнулся ему, но в его поведении было что-то… странное. Не совсем холодное, но и не такое безоблачное, как можно было бы предположить по его улыбке. Он словно носил в себе ауру скорби. Как и многие другие здесь. – А, Свап-Вселенная! Логично, что вас сопровождает Блу. Я вижу ваше удивление и восхищение. Полагаю, мой двойник не самая энергичная душа. Он скорее ленивые кости, как… – он запнулся, затем откашлялся, – …как мой брат. Но Страж Омега-таймлайна всегда на посту, нье-хе-хе. Азгор наблюдал, как альтернативная версия Папируса из Королевской Стражи принимает героическую позу с рукой под подбородком и элегантно развевающимся плащом, и поймал себя на том, что снова довольно невежливо пялится. По крайней мере, его челюсть не отпала. Это было бы уже слишком. – Приятно познакомиться, – сказала Альфис, прикрывая его. – Я Элек. Это Тириан и Арктик. – Очень приятно, – Паладин улыбнулся и кивнул, глядя на Напстатона: – Если ты хочешь отправиться на гастроли по Омега-таймлайну или Мультивселенной, тебе следует связаться с… ах, как его там?.. – Он потер подбородок и прищурился. – Вроде как "Владыка Меттатон"? – Император Меттатон, – по Core!Фриску так быстро пронеслись статические помехи, что казалось, будто он сильно вздрогнул. – Император Меттатон отвечает за наш отдел музыки и развлечений. Владыка Меттатон – это другой король Меттатон. Блу, Азгор и Альфис услышали дрожь в его голосе. Напстатон сделал вид, что не заметил, а Паладин Папирус тактично предпочел не заострять на этом внимания. Наблюдательному Азгору показалось, что он пытается подавить в себе чувство вины за свою ошибку. – Точно-точно. Конечно. Приношу свои извинения, – Паладин принял более расслабленную позу. – Нужна ли вам дополнительная помощь в обустройстве? – Мы справимся, спасибо, – с ухмылкой заверила его Альфис. – Очень хорошо, – Паладин Папирус снова поклонился, продолжая сиять. – Добро пожаловать в Омега-таймлайн. Если вам ничего не нужно, мне пора отправляться в штаб Стражи. Скоро начнется моя смена, и мой капитан Судья Фелл Андайн может всыпать скелету, если я опоздаю. Я, великий Папирус, никогда не смог бы подать такой плохой пример новым Стражам, нье-хе-хе! Напстатон проследил за тем, как Паладин Папирус уплывает прочь… то есть он открыто бросил вызов гравитации и пошел по воздуху над верхушками деревьев. Недоумение на лице Напстатона было вполне ожидаемым. Азгор был уверен, что выглядит так же. – Странно, йоу, – пробормотал Напстатон. – Теперь я понимаю, почему вы хотели сначала познакомить нас с этим. – Это очень "странно", – согласился Core!Фриск. – А теперь попробуйте представить себе клона Санса, излучающего УР и пытающегося вас убить. Напстатон скривился. – Не хочу показаться невежливым, – вмешался Азгор. – Но кто-нибудь еще чувствовал… странную ауру вокруг Паладина? – Кроме того, что он счастливый и энергичный Страж Папирус? – спросила Альфис. – Да. – Вы могли заметить его Уровень Резни, – рассудил Core!Фриск. – Или, возможно, его клятву, учитывая, кто забрал Нота… – "Клятву" паладина? – спросил Азгор. Кор задумчиво кивнул: – Мир Паладина обладал уникальной магической механикой и функционировал таким образом, что повышение уровня было практически неизбежным. Его мир был разрушен Бандой Найтмера, а его брата убил Dust!Санс. Еще до того, как я нашел Паладина и привел его сюда, он дал клятву, изменившую его магию. Это увеличит его силу, если он снова столкнется с Дастом в бою. Сейчас он гораздо счастливее, но не может отказаться от клятвы. Она изменила его навсегда. Если бы Азгор не обнаружил эту ауру, он мог бы никогда не узнать, что Паладин скрывает за улыбками такую боль. Он посмотрел на Блу и попытался представить, как тот так сильно желает поражения врагу, что ради мести готов изменить себя и суть своей магии. Как он ни старался, у него не получалось. – Ладно, мы уяснили суть. Не жди, что все будет работать так же, как дома, даже магия. Здесь все по-другому, – голос Альфис был хрипловат, но лицо серьезным. – Кто такой "Владыка Меттатон"? – Бывший член Совета. Ему… здесь больше не рады. С ним проблем не будет, – трудно было не заметить, каким напряженным и скованным стал Core!Фриск. Альфис с подозрением оставила эту тему, вернувшись к прежней: – Итак. Почему Сай? – Он тот, кто создал телефоны для связи между Альтернативными Вселенными, которые я вам дал, – пояснил Кор. – Возможно, у него больше шансов сделать что-то, чтобы отследить Нота. – Почему мы все должны идти?.. – О-о-о, этот Сай любопытный тип, да? – перебил Азгора Напстатон. – Скажите, Блу действительно настолько важная персона, что даже встреча с нами – большое событие? Блу явно было неловко. Видеть его таким было странно, но Азгор полагал, что никогда не видел, как к нему относятся в Мультивселенной. Теперь ему предстояло убедиться в этом лично. – Да, – прямо сказал Core!Фриск. – Как я уже говорил, большинству из тех, кто путешествует по Мультивселенной, некуда возвращаться. Поэтому, когда кто-то, кто ничего не знал, выходит наружу, это важно. Затруднительное положение Нота и без того побудит Сая помочь, но ваше участие определенно подтолкнет его еще больше. Некоторым членам Совета это не понравится, но я знаю Сая. Ему можно доверять. И он предпочтет принять участие, а не остаться в стороне. – Круто, – Напстатон провел рукой по траве. – Наши шансы найти Нота ужасно малы, да? – Так и есть, – признал Core!Фриск. – Но вы все равно готовы попытаться. Это значит гораздо больше, чем вы думаете.

***

Инк не спал в ту ночь(?), когда Даст сказал ему, что они уходят. Он был почти уверен, что сейчас ночь, но в этом месте нельзя было сказать наверняка. Через какое-то время Инк бросил попытки придумать, как отбить Дасттейл у Найтмера и встал с кровати. Его травмы ощущались все так же, и в этом не было ничего удивительного. По крайней мере, его тело не злоупотребляло красками, пытаясь исцелить себя… хотелось бы надеяться. Инк поморщился, почувствовав, как какое-то острое ощущение пустоты пронзило его изнутри. Он оглядел себя и даже расстегнул молнию куртки, чтобы убедиться, что его ничего не колет. Там ничего не было, но было больно. Голова тоже слегка кружилась. И его пошатывало. «Черт возьми, прекрати это. Мне не нужно есть». Тело Инка продолжало болеть, он чувствовал себя почти хрупким. Он вспомнил о шоколадном пироге, который оставил у Чары, и тут же пожалел об этом. Отчаянный голод и прилив синевы были настолько сильны, что у него заслезились глазницы. Он подавил эти чувства и притворился, что они возникли только потому, что он по глупости решил, что голоден. А не потому, что действительно был голоден. И уж точно не потому, что скучал по Чаре. И по Азгору. И по Скетчу, и по Бруми, и по Дриму, и по Блу, и по Расу, и по всем остальным добрым жителям Андерсвапа. В конце концов Инк отказался от попыток отдохнуть и решил побродить. К его облегчению, дверь его (камеры) комнаты была по-прежнему не заперта. Инк, шаркая, вышел из комнаты и направился в ванную. Бинты, которые дал ему Даст, уже были грязными, что лишний раз доказывало, что тело Инка не заживает так, как должно. Он подумал, не появятся ли у него новые шрамы, если эти раны останутся надолго. «Надеюсь, что нет. Скетч, Дрим и Блуберри уже и так сильно расстроились из-за того, что меня ранили… – Инк приостановился и переосмыслил то, о чем только что подумал. – Блу. Блу, а не Блуберри. Память, только не начинай». Мысли о друзьях и брате не приносили ему облегчения. Удаленное воспоминание о том, что Скетч сделал с Эррором, тревожило Инка. Скетч выглядел таким… злым. Неужели Эррор так быстро его достал? Или здесь замешано что-то другое? Голова была слишком затуманена, чтобы сильно задумываться над этим. Звезды, Инк хотел отдохнуть. Он не спал с той ночи у Азгора. Ему не нужен был сон, так говорили Создатели, но голова болела, глазницы щипало, и он начинал чувствовать себя вялым. Инк (слишком боялся) был слишком занят, чтобы спать. Было трудно сосредоточиться, но он не мог терять времени. Он не знал, что задумал Даст. В итоге он принялся мерить шагами ванную, как раньше свою (камеру) комнату. Может быть, это была не усталость. Может, дело было в нехватке красок. (Он знал, что это не из-за нехватки красок). В конце концов Инк вышел из ванной и пошел по коридору. Шум привлек его внимание к комнате, которую занял Даст. Инк уже достаточно раз слышал подобные звуки, чтобы распознать приглушенный крик. Неужели на Даста напали? У Инка хватило ума не врываться в комнату. Он осторожно положил руку на дверную ручку. Она слегка повернулась. Как и его дверь, дверь Даста была не заперта. Инк почувствовал Их пристальное внимание и нервно сглотнул. «Давай не будем сегодня подставляться под удар». – Даст? – позвал он через дверь. – Ты в порядке? Единственным ответом был еще один приглушенный крик. Забеспокоившись, Инк осторожно повернул дверную ручку и открыл дверь. Даст лежал на полу. Непонятно, заснул ли он там или свалился с кровати, поскольку подушка и одеяло были при нем. Он не запутался в простыне, а его руки лежали по бокам. Если бы не издаваемые им тихие звуки, Инк мог бы подумать, что он мирно спит. Инк различил часть шнурка, на котором висел кулон или мешочек Даста. Он не настолько отчаялся, чтобы попытаться подкрасться ближе и схватить его. Вместо этого он остался у стены, в замешательстве наблюдая, как Даст продолжает тихо вскрикивать во сне. Громкость его голоса не поднималась выше хныканья. Его тело оставалось жутко неподвижным, но лицо время от времени подергивалось или искажалось, как будто ему было больно. Ему снился кошмар. Инк не знал, что делать. Будь это Дрим или Блу, он мог бы подойти к ним, не опасаясь серьезного вреда для здоровья. Другое дело Даст. Если его разбудить, он, скорее всего, начнет защищаться. Инк мог выдержать урон, если придется, но Даст казался очень взволнованным, когда речь заходила о том, что он снова причинит вред своему пленнику. Однако уходить и оставлять его в плену кошмаров было как-то неправильно. Дрим и Блу никогда бы так не поступили. «А что, если это вызовет достаточно негатива, чтобы Найтмер нашел его?» Оправдание – это все, что требовалось Инку. – Даст? Даст не проснулся. Инк подошел чуть ближе и снова позвал: – Проснись, Даст. Ничего. Тело Даста оставалось неподвижным, но его грудь вздымалась. В темноте было трудно разглядеть, но Инк был уверен, что в уголках его закрытых глазниц поблескивают слезы. Инк собрался с духом и бесшумно приблизился, остановившись у Даста в ногах. Осторожно балансируя, Инк постучал ногой по ноге Даста. Глазницы Даста распахнулись, и он с рычанием бросился на него. Инк уклонился от костяных атак оттенка индиго. Честно говоря, костяные атаки были вполне ожидаемы, и он был к ним готов. А вот того, что Даст на него набросится, Инк не ожидал. Одной рукой он схватил Инка за череп, надавив на челюсть с такой силой, что его голова повернулась, и Даст впечатал его лицом в стену позади себя. Инк ударился щекой о стену так сильно, что почувствовал, как она треснула, но едва успел поморщиться, как Даст наполовину стащил, наполовину толкнул его вниз и прижал к полу. Инк с холодным спокойствием вспомнил, как сильно может повлиять на ход поединка противник, который выше его более чем на голову, и как страшно оказаться прижатым более крупным монстром. Чистая ненависть на лице Даста еще больше усугубляла ситуацию. «Неужели он догадался?» Инк был почти уверен, что если бы Даст все понял, костяная атака у его горла пронзила бы его насквозь. Его руки не были связаны, поэтому он держал их на полу возле головы, показывая, что они пусты. Даст, казалось, ничего не замечал. Его дыхание было поверхностным. Его расфокусированные огоньки глаз смотрели сквозь Инка. «Он все еще спит?» Остекленевший взгляд Даста определенно свидетельствовал о том, что он не до конца осознает происходящее. Инк решил рискнуть и попытался заговорить: – Даст? Это Нот. Просто Нот. Даст смотрел сквозь него, но больше не нападал. Руки Инка бесполезно затрепетали, а затем он положил одну из них на руку Даста. Точнее на ту, что держала костяную атаку. Это был рискованный шаг, но Инк не хотел добавлять еще одну рану к своей шее, потому что если она окажется слишком глубокой, он может потерять еще больше краски… Даст вскочил на ноги, словно его ударило током. Вместо того чтобы броситься на Инка, он отпрыгнул назад, отменив атаку так быстро, что Инк и глазом моргнуть не успел, как она исчезла. Инк никогда не думал, что доживет до того дня, когда от него будет убегать член Банды Найтмера, но Даст изо всех сил старался каким-то образом провалиться сквозь противоположную стену спальни. Обессиленный Инк медленно поднялся и прислонился к стене позади себя. Даст не двигался. Он по-прежнему вжимался в стену, подтянув колени к груди и тяжело дыша. Инк не знал, как к нему подступиться. Ему приходилось сталкиваться со многими напуганными монстрами во время нападений, но это был Даст. Инк не мог обеспечить ему надежную безопасность или бороться с кошмарами, преследующими его во снах (или с Найтмером, преследующим его во снах). Инк принялся бессвязно тараторить, надеясь, что это разрядит обстановку и вернет Даста в реальность: – Прости, что так разбудил тебя. Дверь была не заперта, а тебе снился кошмар, вот я и волновался за тебя. И… И этот Найтмер мог бы выследить тебя по твоим негативным эмоциям. Я не знаю, умеет ли он так делать. В любом случае, я не должен был заходить без разрешения. Ты, э-э, конечно, проучил меня, ха-ха. Но все в порядке! Я напал на тебя, когда очнулся, помнишь? Его слова возымели обратный эффект. Даст и раньше выглядел расстроенным. Теперь же его пальцы впились в ткань шарфа так сильно, что Инк испугался, как бы он не порвался. Даст встал и подошел к Инку. Он пялился на него несколько напряженных секунд, а затем резко сел рядом. – …Я думал, ты Киллер, – тихо сказал Даст. Паника Даста (и его нерешительность по поводу того, стоит ли вонзать костяную атаку в шею Инка) вдруг обрела гораздо больший смысл. Всегда было понятно, что Киллер – любимый приспешник Найтмера, и ему, вероятно, сходила с рук привычка задирать остальных, чтобы насытить своего Короля дополнительными страданиями. Однако бурная реакция Даста на то, что кто-то вошел в его комнату, все же наводила на некоторые тревожные мысли. – Понятно, – неуверенно произнес Инк. – Киллер часто нападал на тебя? «И тебе не разрешалось давать отпор?» – Не часто. Он никогда не спит. Поэтому я постоянно слышал его в темнице с… – огоньки глаз Даста скользнули к лицу Инка и метнулись в сторону. – Пленниками, – закончил за него Инк. Он предпочел не думать о том, что может стать одним из этих пленников. – Наверное, это было тяжело слушать. Даст встал и уставился на Инка: – Прекрати пытаться сочувствовать мне. Инк не понял, почему он разозлился. – Я просто говорю правду. – Это ты ожидал, что я буду таким же, как Киллер, – огрызнулся Даст. Инк поморщился: – Ну, в общем, да. Ты ненавидишь таких, как я. Но я не могу представить, чтобы ты наслаждался подобными пытками заключенного. Разве ты сам этого не говорил? – Ты чересчур доверяешь мне, – пробормотал Даст. Его взгляд снова метнулся к щеке Инка. – Очевидно. Инк осторожно коснулся своего лица. Наклейка была на месте, но область над ней опухла. – Что ж, похоже, я собираю все больше синяков. Мне действительно стоит собирать что-то менее болезненное. Например, плюшевые игрушки. Или разноцветные камни. Даст напрягся, и Инк понял, что действительно сказал это вслух. Упс. Это был один из минусов того, что он привык разговаривать с Бруми, не заботясь о том, кто его слышит. «Я скучаю по Бруми». – Извини, что ранил тебя… снова, – сказал Даст тихим и напряженным голосом. – На будущее, не входи в эту комнату. Для твоей же безопасности. – Понял, – согласился Инк. – Извинения приняты. Даст сильно дернулся, словно хотел огрызнуться на Инка, но сдержался. Он все еще выглядел обеспокоенным. Странно было видеть, что он так переживает из-за того, что ранил Инка. Он постоянно причинял боль таким, как Нот, на протяжении многих лет. С другой стороны, он больше не был в Банде Найтмера. Может, Даст только теперь сожалеет о чрезмерной жестокости? Наверное, это трудно пережить. Инк не знал, как помочь ему с этим. Он был не самым чутким монстром и уж точно не был психотерапевтом. Инк переключился на тему, которая, как он надеялся, была менее личной, чтобы не слишком напрягать Даста: – Куда мы сегодня направляемся? Напряженная поза Даста немного расслабилась. – В Кодатейл. Кодатейл – это Альтернативная Вселенная, созданная на основе того, что произошло после жестокой Нейтральной временной линии. Подземелье потеряло так много жителей, что осталось без лидера, а выжившие застряли во тьме и потеряли надежду. Это был тот самый мир, из которого Core!Фриск попытался спасти брошенных жителей, но не смог попасть внутрь. Найтмер уже захватил его. – Разве их не контролирует Найтмер? – спросил Инк, просто чтобы убедиться. – По касательной. Это пассивный источник Негатива. Мы даже не утруждали себя разграблением его ради припасов. – А разве мы тогда не будем выделяться? – Инк покачал головой. – Забудь об этом. Найтмер может узнать, как только мы войдем. – Вот мы и увидим. Тебе лучше надеяться, что твоя защита выдержит. Инк догадывался, почему Даст хочет проверить эту защиту. – Система безопасности Кодатейла не сравнится с Дасттейлом. Найтмер определенно позаботился о том, чтобы узнать, если ты вернешься домой. – Может быть. Но здесь мы ничего не узнаем. Отправившись в один из миров Найтмера, мы получим представление о том, с какими кодами тебе нужно работать. Инк понял логику. Кодатейл будет безопаснее, чем пытаться сразу же проникнуть в Дасттейл. Безопаснее, но не совсем без риска. Несмотря на риск, Инку было любопытно и, возможно, немного волнительно. У него никогда не было возможности попасть в мир, завоеванный Найтмером, и увидеть, как негатив влияет на его коды. Всякий раз, когда ему требовалось поработать в таком мире, Создатели брали управление в свои руки и, закончив работу, выбрасывали его наружу. «Если бы я был в Дудл-сфере, я мог бы посмотреть оттуда». От резкого прилива синего в глазницах Инка навернулись слезы. Это было еще одним напоминанием о том, что его краски ограничены и он не может вернуться домой. Он скучал по Дудл-сфере, Бруми, Скетчу и другим своим друзьям. Инк потер рукой ноющие глазницы, чтобы убедиться, что из них не текут слезы. Ах да. У него на глазах была повязка. Потому что он был Нотом. – Что с тобой? Инк вздрогнул от резкого вопроса. Его взгляд метнулся к невозмутимому лицу Даста, а затем он опустил голову. Сказать, что он скучает по брату, было бы ужасной идеей, поэтому он ответил: – Ничего. Даст недоверчиво изучал его. Он протянул руку: – Иди сюда. Инк осторожно подошел ближе. Даст хотел было взять его за руку, но приостановился, когда Инк напрягся. – Я собираюсь снять нейтрализатор, – кратко пояснил Даст. Он закатил глаза и ехидно добавил: – С помощью ключа. Инк вспомнил о своем недавнем недопонимании и вспыхнул. Его тут же охватила фиолетовая паника, когда он вспомнил о своем характерном радужном румянце. Даст не набросился на него и не потребовал, чтобы "Создатель" помог ему. Вместо этого он отступил назад, и на его лице промелькнуло нечто иное, чем гнев. Это было похоже на беспокойство. – Ты в порядке? Инк в замешательстве огляделся по сторонам и увидел свое отражение в зеркале. Его румянец уже не был той яркой радугой, которую он помнил. Веснушки были на месте, но их сопровождал бледно-серый оттенок, придававший ему почти болезненный вид. Серый цвет напоминал Инку порошкообразный графит, используемый в набросках, но это был скорее кремневый серый #838586. То есть серый с синеватым подтоном. У него заныло в груди. Инк промолчал и пожал плечами, а затем протянул руку. Даст достал из мешочка на шее ключ и открыл браслет на запястье Инка. Не было никакого эффектного прилива энергии или силы, но Инк почувствовал, как напряжение в его теле слегка ослабло. – Спасибо, – пробормотал Инк. Даст нахмурился и отступил назад, держа в руке нейтрализатор. Инк ждал, что он пригрозит надеть его обратно, если он "попытается сбежать" или что-то в этом роде, но угрозы не последовало. Даст не объяснил причин своего поступка. Возможно, он чувствовал себя великодушным и хотел, чтобы Нот мог защитить себя в потенциально опасной АВ. А может, он не видел в Ноте угрозы. – Мы идем в Сноудин. Если разделимся, встретимся у дверей в Руины, – только и сказал Даст. – Там теперь никого не будет. Инк все еще ждал, что Даст пригрозит выследить его в АВ, если он попытается бежать, но Даст ничего не сказал. Он осторожно взялся за предложенную Дастом руку и увидел, как транспортный кулон засветился его магией цвета индиго. Перемещение по-прежнему причиняло боль. Но не до такой степени, как та сила, что обрушилась на Инка, как только они появились в Кодатейле. Когда поле зрения заполнил чистый белый свет и отовсюду начал давить холодный воздух, Инк был уверен, что что-то пошло не так, и они оказались внутри ледяной стены или даже прямо в холодных объятиях Найтмера (хотя разве эти объятия не должны быть темными, а не белыми?). Что-то толкнуло Инка так сильно, что он едва не выпустил руку Даста, но еще большее холодное давление сомкнулось вокруг его ног, удерживая его на месте. Они появились в Сноудине. Посреди белой мглы. Инк едва мог разглядеть Даста рядом с собой. Ветер был настолько сильным, что снег падал почти горизонтально, заполняя каждый дюйм пустого пространства белоснежным сиянием. Сам снег был не намного приятнее. Он был острым и кристаллическим, отчего жалил кости Инка, куда бы ни попадал, и уже поднимался выше колен. Инк натянул капюшон куртки на макушку и завязал носовую полость и рот шарфом цвета морской пены, другой рукой вцепившись в руку Даста. У Даста возникла та же идея, и он натянул на лицо свой красный шарф. Он поднял руку, чтобы защитить лицо, и его ругательства затерялись в воющем ветре. К счастью, повязка на глазах немного защищала глазницы Инка. Он крепко держал Даста за руку не только для того, чтобы не упасть, но и чтобы не потерять его в буре. Снегопад был таким густым, что Инк едва мог видеть на несколько дюймов перед собой. Сильный ветер трепал концы его шарфа, хотя они становились все тяжелее от налипшего снега. – Нам нужно уходить! – крикнул Инк, но его голос потерялся в вое ветра. Метель ревела так сильно, что Инк услышал, как вдалеке упало несколько вырванных с корнем деревьев. Внезапный порыв ветра и снега налетел на Инка, едва не сбив его с ног, и вырвал его руку из руки Даста. Инк споткнулся и хлопнулся на руки, зашипев, когда холодный снег вонзился в его ладони сквозь перчатки без пальцев. Он попытался подняться и выругался, когда руки утонули в снегу, еще больше покрывшем его темно-синюю куртку ледяной белизной. Когда Инк поднял голову, Даста уже не было. Была только белизна. Воздух был белым, земля была белой, даже одежда Инка была белой. Инк не слышал собственного резкого дыхания, но чувствовал, как оно застревает в его грудной клетке, такое плотное и холодное, что казалось, будто кости вот-вот сломаются. – Даст! Даст, где ты? Инк был уверен, что кричал, но не слышал собственного голоса за воем ветра. Он попытался встать на ноги, но ветер валил его на землю. Снег терзал его незащищенные кости, словно тысячи крошечных иголок. За все годы жизни в Мультивселенной Инк никогда не испытывал ничего подобного. Впрочем, он не помнил случая, чтобы его заперли в мире, потерявшем столько жителей, что выживших оставили безнадежно умирать во тьме. Здесь было слишком много белого, чтобы это было тьмой. Никого больше не было видно. Инк был один. «Неужели Даст бросил меня?» Инк отбросил эту ужасающую мысль. Даст не собирался терять его из виду. Нот все еще был ему полезен, и, кроме того, это был бы довольно изощренный способ убить Нота, если бы он решил покончить с ним. Даст, как и Инк, затерялся в буре. «Я должен найти его». Даже после снятия нейтрализатора магии у Инка было не так много возможностей. Он не мог создавать вещи без ограничений, но кое-что сделать мог. С этими мыслями Инк вызвал длинную костяную атаку, не уступавшую Бруми в длине и составлявшую около ста двадцати сантиметров. Если Даст не уничтожит ее, она станет постоянной опорой. Он сможет использовать ее как трость и для самозащиты в случае необходимости. Инк бегло осмотрел костяной посох, чтобы убедиться в его устойчивости. Настораживало то, что черная кость была более прозрачной, чем обычно, как будто вместо обычных чернил она была сделана из тонированного стекла. В ней виднелись вкрапления других цветов, словно вместе с магией он использовал и частицы краски. «По крайней мере, она выглядит неузнаваемо», – оптимистично подумал Инк. Инк использовал костяной посох, чтобы подтянуться и раздвинуть снег перед собой, тыкая им в сугробы, чтобы не утонуть и не провалиться сквозь лед в заснеженное озеро. Большинство костяных атак, как правило, излучали тепло, но в данный момент Инку этого тепла не хватало. Она могла нанести урон, только если он непосредственно ударит ею кого-нибудь. По крайней мере, это помогло расчистить снег с дороги, чтобы Инк мог проложить путь вперед. Это был огромный риск, но он направился в сторону падающих деревьев. Ледяное поле было открытой местностью, но лес должен был находиться недалеко от сторожек. А сторожки в конечном итоге вели к двери в Руины. Он надеялся, что Дасту пришла в голову та же мысль, и он уже направляется туда. Инк должен был убедиться, что Даст выживет. Будет (ужасно) неприятно, если Даст погибнет в снежной буре, а его душа вернется к Найтмеру. Было так холодно. Все вокруг было белым-бело. Снег жалил лицо Инка, холод обжигал кости, а ветер толкал тело, едва не сбивая с ног, но он не мог упасть. Он не мог Пасть. Он должен был защитить других. Он должен был найти… кого-то. Анти-пустота оказалась куда более враждебной, чем помнил Инк. Белые, ледяные и острые статические частицы наполняли воздух, пытаясь захлестнуть его. Инк продолжал идти, потому что искал кого-то. Он не мог вспомнить, кого именно. Core!Фриск должен был знать, но он не появился, когда Инк позвал его на помощь. Почему он не отвечал? Может, Кор злится на него? Он сделал что-то не так? Нет. Просто Core!Фриск не мог видеть его здесь. Он не мог его здесь услышать. Он не мог до него дотянуться. Никогда не мог. Здесь было так много белого. Он горел так ярко, что он видел его, даже закрыв глазницы. Ему казалось, что он идет по прямой, но он не был уверен. Возможно, он ходил кругами. Каждый шаг обжигал ноги и ступни, отдаваясь стреляющей болью в конечностях. Но он должен попытаться идти. Его брат был где-то там, в бесконечной пылающей белизне, но он не мог найти его. Ему не следовало оставлять позади высокую печальную фигуру. Теперь он потерял его. Поделом ему за то, что он так эгоистично бросил своего брата. Он потянулся к груди, пытаясь схватить что-то, чего там уже не было, и в итоге ударился обо что-то твердое прямо перед собой. На его пути в снегу возник высокий тонкий силуэт, и Инк едва не врезался головой в дерево. Он добрался до леса. Ветви стонали и трещали на резком ветру, почти прогибаясь под тяжестью выпавшего снега. Инк заметил очертания дома и узнал в нем сторожку. Он не нашел дорогу к двери в Руины, но могло быть и хуже. Деревья частично заслоняли от ветра, но ни одно не падало рядом с Инком. Было по-прежнему жутко холодно. Инк забрался в сторожевую будку и съежился внизу, дрожа от холода. Его костяная атака поцарапала деревянную обшивку сторожки и сбила что-то с внутренней полки. Внутри оказались собачьи лакомства. Должно быть, это пост Догго. Это было хорошо. Он должен был что-то сделать… на этом посту? Нет, это совсем не похоже на правду. Ему нужно было найти… что-то. Кого-то? Мысли в голове Инка были заторможенными. Его движения тоже были вялыми. Он почти не чувствовал холода, хотя его била дрожь. Ему просто… нужно было… на секунду закрыть глаза. И он закрыл. Когда Инк проснулся, буря уже стихла. Снег еще шел, но легкий снегопад был гораздо предпочтительнее белой мглы. Теперь кое-где даже зажглись огни. Возможно, в Кодатейле осталось больше выживших, чем он думал. Инк лежал на спине в сторожке и моргал, глядя на маленькие огоньки, выстроившиеся вдоль внутренней стороны ее крыши. Его одежда была покрыта снегом и инеем, а конечности казались еще более одеревеневшими, чем раньше. До того, как… «О. Я снова "умер"». Инк знал, что замерзнуть – не самый худший способ "умереть". Он хотел бы, чтобы его раны зажили, пока он был в отключке, но, к сожалению, так не бывает. На самом деле его раны стали еще хуже, чем раньше. Больше всего болела грудная кость. Могут ли кости получить обморожение? Инк пошевелил головой и поморщился, когда что-то дернуло. Да, одна или пять ран только что снова открылись. И ему по-прежнему было ужасно холодно. «Мне нужно двигаться, иначе я снова "умру"… Выжил ли Даст?» Память Инка прояснилась, и он с помощью костяного посоха поднялся на ноги. Он тут же пошатнулся и врезался плечом в стену сторожки. Взглянув на ноющее плечо, Инк заметил, что рукав порван. Еще он заметил, что на задней стенке поста Догго остались брызги темно-красного вещества. Еще там был какой-то серый порошок. «Мне нужно найти Даста». Маленькая дверь станции примерзла. Выбравшись из нее, Инк сделал несколько шагов вперед, пытаясь размять затекшие конечности. Он не выпускал из рук свой костяной посох, чтобы не опрокинуться при потягивании. Его суставы хрустели. Как будто ломался лед. Наверное, к тому времени, как он найдет Даста, ему понадобится ледоруб, ха-ха… «Пожалуйста, пусть он будет в порядке». Создатели были заинтригованы, но не расстроены, поэтому Инк решил, что Даст не в большой опасности. Тропинка у станции была достаточно расчищена, и снег доходил только до щиколоток, а не до колен. Должно быть, кто-то ходил через станцию, что лишний раз свидетельствовало о том, что в этом мире есть выжившие, и они пытаются поддерживать функционирование Подземелья. Эта мысль вселяла в Инка надежду и пугала его. Он не мог забыть, что этот мир находится под контролем Найтмера. Выжившие после бесчинства Фриска в Подземелье, возможно, и восстановили электричество, но они все равно страдали. Кто знает, что они сделают с чужаком… – Тебе нужно уходить. Инк застыл. Вот только он не был неподвижен, потому что концы его шарфа развевались, подгоняемые ветром и снегом. Он медленно повернулся и увидел Догго. И Догго, конечно же, мог видеть Инка, несмотря на то, что его одежда была покрыта снегом. Он выглядел расстроенным. Хуже того, он выглядел смирившимся. Он смотрел на Инка, крепко сжимая в руках короткие мечи. Его зубы были оскалены. Инк инстинктивно прикрыл горло рукой. Осознав, что делает, он схватился за воротник своего зеленого шарфа. Он не был уверен, что делать. Технически этот мир был открыт для Мультивселенной, но ему действительно следовало оставаться в тени. Постойте, технически этот мир был открыт для Мультивселенной благодаря Найтмеру. Ой-ой. – Тебе нужно убираться отсюда, маленький Санс, – заговорил Догго прежде, чем он успел принять решение. – Иначе я должен буду тебя схватить. Удивление Инка вскоре сменилось воодушевлением. Эта встреча уже складывалась гораздо лучше, чем могла бы. Догго не напал на него сзади и до сих пор не нападал. Пока. Инк изобразил, как он надеялся, ободряющую улыбку: – В этом нет необходимости. Мне просто нужно найти своего друга. Я не собираюсь создавать проблемы… – Без разницы, – глаза Догго нервно забегали по сторонам. – Тебе нужно уходить. Этот мир контролирует Найтмер. Пожалуйста, уходи. Инк заколебался. Он не мог выбраться из этого мира самостоятельно, но мог хотя бы покинуть этот район. Возможно, ему не стоит задерживаться. Но этот Догго разговаривал с ним и, похоже, не собирался нападать. К тому же он был из совершенно безнадежной Альтернативной Вселенной с ограниченными ресурсами. Это должно многое говорить о его характере, верно? Инк услышал хруст снега и тихое рычание. В поле зрения появились остальные члены Собачьего отряда Сноудина. Инк без труда опознал каждого из них. Догами, Догаресса, Пес Побольше, Пес Поменьше. О! В этой версии была даже Доги. Несмотря на настороженность на мордах и пронзительные взгляды, Инку очень хотелось их погладить. Их шерсть казалась такой мягкой. Потребовалось некоторое самообладание, но Инк не попытался погладить никого из них. Это была АВ, чьим единственным опытом общения с чужаками была Банда Найтмера, поэтому он не хотел, чтобы Собачий отряд посчитал это признаком агрессии и набросился на него. Догами заговорил прежде, чем Инк успел сообразить, что делать: – Я учуял запах. Я уже сообщил об этом, – тихо пролаял он. Хвост Догго поник. Инк уже собирался спросить, о чем они говорят, когда почувствовал озноб, не имевший ничего общего со снегом. Сноудинский Собачий отряд замер на месте, их глаза расширились от страха, но Инк увидел, как Пес Поменьше дотянулся и схватил Догго за руку. Может быть, чтобы показать ему, что остальные еще здесь? Инк услышал хруст ломающейся ветки, и из снегопада появилась затененная фигура. Его руки были засунуты в карманы, а капюшон опущен, открывая бледно-белый череп, но одного вида этой пробитой кости было достаточно, чтобы понять, что это не местный Санс. Это был Хоррор. Инк должен был обрадоваться. Киллера не было с Хоррором, так что это был шанс поговорить и выяснить, знает ли Хоррор о контрактах душ без вмешательства Найтмера. Но вместо этого у Инка было очень, очень плохое предчувствие. В основном из-за исходящих от Них настороженности и предвкушения. Хоррор остановился перед Инком. Он превосходил его ростом и размерами, легко возвышаясь над его стапятнадцатисантиметровым телом. Единственный красный глаз уставился на Инка, в то время как другая глазница оставалась настолько темной, что, казалось, поглощала свет из окружающего пространства. Не только пристальный взгляд Хоррора излучал неприкрытое злорадство и презрение. Тяжелая аура окружала Хоррора облаком тьмы. Она обжигала кости Инка, словно кислота, стремящаяся их расплавить, и окутывала его ощущением, которое можно было описать только как тяжесть злого умысла. От тяжелого вязкого давления у Инка запершило в горле, и он с трудом сдержал кашель. Да, это был УР Хоррора. Но он не нападал на Нота, что было хорошим знаком. «Наверняка он попал в ловушку контракта души, как Даст, – мысль о такой возможности укрепила уверенность Инка. – Теперь все иначе, когда я это знаю. Хорошо. Ладно, я могу это сделать». – Привет, – голос Инка прозвучал слабее, чем он предполагал, но он выдавил из себя легкую улыбку. – Привет, – Хоррор улыбнулся в ответ. Все его зубы были невероятно острыми и больше напоминали клыки, чем ровные зубы большинства Сансов. – Разве ты не знаешь, как приветствовать нового приятеля? Голос Хоррора был низким и рокочущим. В другой Мультивселенной он мог бы звучать успокаивающе. Здесь же он звучал как угроза. Взгляд его холодного красного глаза не отрывался от повязки на глазницах Инка. Хоррор протянул руку. Его рукава были в пыли, а куртка и белая футболка испачканы кровью, словно он был мясником-любителем, только что вышедшим со скотобойни. Это сравнение засело у Инка в голове, но он постарался отмахнуться от него. Сейчас было не время колебаться. Это была возможность. Не желая показаться невежливым (и возможно, разрушить все шансы на мирную беседу), Инк нерешительно пожал Хоррору руку. Раздался воющий звук, и в его руке вспыхнула боль. Инк закричал, пытаясь вырвать руку, но Хоррор не отпускал ее, улыбаясь все шире, пока между пальцами капала черная кровь. После недолгой борьбы Инк со вздохом вырвал свою руку из хватки Хоррора. Его взгляд метнулся от впадины на его ладони к руке Хоррора. В раскрытой ладони Хоррора торчало маленькое сверло. Сверло было залито черным. Местный собачий отряд Сноудина все еще наблюдал за происходящим. Они не уходили, но и ничего не предпринимали. Они даже не отреагировали, когда Инк получил ранение. Они стояли, сбившись в кучку, возле сторожки Догго и, казалось, старались не смотреть прямо на Инка. Было слышно, как тихонько поскуливает Пес Побольше. Чей-то смех вывел Инка из шокового состояния, и он отвлекся от кровоточащей руки, заметив рядом с Хоррором еще одну фигуру. Ему не нужно было смотреть, чтобы узнать, кто это, но он все равно не отводил глаз. Инк настороженно следил за приближающимся Киллером, игнорируя боль от перевязанных ран. Киллер не наносил Инку эти удары собственноручно, но именно он подбил Даста. Инк сделал все возможное, чтобы отбросить этот маленький инцидент (и сотни других). Теперь он знал о контрактах душ. Возможно, если он поймет, как достучаться до Киллера и Хоррора, то сможет помочь и им. – Кто бы мог подумать. Собаки подкинули нам угощение, – пробормотал Киллер. Он начал кружить вокруг Инка, и на его лице медленно расплылась злобная улыбка. – Похоже на легкие ОП. Инк легко сохранял нейтральное выражение лица. Хм. Так вот как Банда обращалась с обычными Сансами. Инк был немного удивлен, что Киллер еще не пырнул его ножом. Впрочем, Киллер имел обыкновение играть со своими жертвами даже после того, как появлялись Звездные Сансы, чтобы попытаться остановить его. Инк перебирал в памяти все идеи, как заставить Киллера и/или Хоррора выслушать безвестного Санса, но ничего не придумал. Киллер никогда не прислушивался к предложениям Инка, а Хоррор со временем становился все менее восприимчивым и все более жестоким в ответ на них. Инк полагал, что растущий УР членов Банды не способствовал вежливости и общительности. – Ты хочешь или я могу? – небрежно спросил Киллер у Хоррора. Судя по ухмылке на его лице, вопрос был риторическим. Хоррор вытер сверло о сугроб у станции и пожал плечами, косясь на дрожащих псов-Часовых: – Валяй. – Ха. Ты поймал его на старый трюк со сверлом в руке? – пустые глазницы Киллера, казалось, сосредоточились на лице Инка. – Удивительно, что он еще стоит на ногах. Для несведущего это могло прозвучать как извращенный комплимент. Инстинкты Инка кричали ему, что нужно готовиться к бою. Он смирился с тем, что должно произойти, но попытался еще немного оттянуть этот момент: – Спасибо? Знаешь, это не очень приятный трюк. Киллер наморщил лоб и негромко хихикнул: – Хех. А ты тихий. Посмотрим, как громко ты можешь кричать. Инк едва успел увернуться. Нож вонзился в землю, но сила удара отбросила Инка назад. Он споткнулся, удержавшись на ногах, и тут же был вынужден броситься в сторону, чтобы избежать выпада Киллера, который был настолько силен, что, казалось, оставлял за собой красное свечение. Его костяной посох тут же доказал свою эффективность, отразив удар ножа. Каждый удар отдавался в костях Инка. При каждом уклонении казалось, что он избежал ранения буквально на волосок. Каждая атака излучала ненависть и злобу, которые пропитывали сам воздух. Это был тот Уровень Резни, который ослаблял монстров в Геноцидных таймлайнах, уничтожая их одним ударом. Некоторые хотя бы пытались подготовиться к тому, чтобы выдержать такое насилие. Некоторые пытались встретить его лицом к лицу. Некоторые только думали, что готовы к этому. Чаще всего они падали. Инк отказывался падать. На смену усталости и боли от ран пришло отчаянное желание выжить и избежать поимки. Он привык сражаться с такими, как Киллер. Он использовал эти знания, чтобы компенсировать нехватку Бруми и магической силы, предугадывая многие движения Киллера еще до того, как тот успевал их сделать. Выручало и то, что Киллер специально оттягивал поражение противника, желая подольше помучить его. Инк уклонился от атаки, вздрогнув, когда услышал, как нож вонзился в станцию позади него, и сила удара взметнула снег вокруг них. Он качнулся в сторону, уклоняясь от ножа, который едва не пронзил его куртку. – Я не знал, что мы танцуем! – рассмеялся Киллер. Хоррор тихо фыркнул. У Инка не хватало дыхания, чтобы комментировать это. Он увернулся от еще одного удара, но тут у него подкосились ноги. Инк блокировал нисходящий удар, почувствовав, как чужая атака зацепилась за его собственную, и вывернул нож из руки Киллера. Инк пинком отбросил Киллера назад и перекатился, вставая на ноги. Один удар пришелся Киллеру по ноге сбоку, второй прямо в ребра. Киллер со смехом упал на спину, а в грудь Инка полетели три ножа. Два он отбил, но третий попал ему в плечо, заставив оступиться. Нож развеялся, и на снег полетели черные брызги, но Инк удержался на ногах. – Погодите… – лицо Киллера озарилось ликованием. – Смотри-ка. Ты можешь выдержать удар. Как насчет еще нескольких? Инк отпрыгнул назад, уклоняясь от костяных атак, которые должны были пронзить его ноги и пригвоздить к земле. Сноудинский собачий отряд все еще был здесь, наблюдая за происходящим. Они все еще наблюдали. Они по-прежнему ничего не предпринимали, стоя по стойке смирно и глядя прямо перед собой, хотя Догами едва заметно вздрагивал при каждом ударе. Инк попытался крикнуть Собачьему отряду, чтобы они уходили, пока у них есть возможность. Из его рта вырвался лишь слабый вздох, когда один из пролетевших мимо ножей Киллера порезал ему руку. Рукава его куртки и водолазки слегка провисли, а ткань окрасилась черной кровью. Инк отразил еще одну атаку своим костяным посохом и услышал вой заряжающегося Бластера. Его не было позади него. Киллер бросился в сторону, и свет, отливающий оттенком индиго, прожег колею в снегу на том месте, где он только что стоял. Он приземлился рядом с Хоррором, скучающее выражение лица которого превратилось в оскал, когда он заметил возникшего из снежного вихря Санса. – Предатель, – прошипел Хоррор. Даст усмехнулся в ответ, остановившись рядом с Инком. Его взгляд скользнул от черных пятен на плече и ладони Инка к дрожащему Собачьему отряду. Даст смерил Инка ехидным взглядом: – Серьезно? Ты пытался сбежать и обратился за помощью к собакам? Инк осуждающе покосился на Даста, пусть тот этого и не заметил. Он не скрывал своего замешательства. Инк не пытался сбежать. Он не хотел потерять Даста в снежной буре. Даст должен был это знать. …Верно? Глазницы Даста повернулись к Киллеру и Хоррору, а затем слегка сузились. – Ты пожалеешь об этом, когда мы вернемся, Нот, – тихо сказал Даст. К растущему оранжевому замешательству Инка добавилось фиолетовое беспокойство. Это чувство стало чем-то близким к страху, когда он понял, что поскольку Киллер и Хоррор здесь, то Даст может подумать, что Найтмер нашел его, а защита Нота не сработала. Он не знал, что Собачий отряд Сноудина сообщил о присутствии Нота. Даст вполне мог намереваться наказать Нота за "неудачу". Несмотря на это, Инк не собирался бросать Часовых на растерзание волкам. Догами тихонько заскулил, а Пес Поменьше прижал уши, заслышав угрозу Даста. Все услышали Даста, несмотря на тихий тон. Задумчивое выражение лица Киллера стало насмешливым: – О-о-о, у кого-то неприятности. Даст уставился на него с каменным выражением лица: – Как вы меня нашли? – О, Босс решил, что его верные подданные должны сообщать, если появятся странные Сансы, – Киллер развел руками в издевательски-театральном жесте, все еще сжимая в одной из них нож. – И вот ты здесь! И с новой игрушкой. Почему ты оставил в живых ходячий источник ОП? К изумлению Инка, Даст схватил его за рукав куртки и дернул к себе. Ткань порвалась еще больше, обнажив верхнюю часть руки, некоторые шрамы и грязные бинты. Даст крепко сжал запястье Инка и злобно улыбнулся Киллеру: – Мне нужно было на чем-то выместить свое разочарование. А тут как раз подвернулся такой случай, – его улыбка стала еще более угрожающей за счет тени от капюшона. – Он может выдержать много урона. В голове что-то щелкнуло, и Инк запоздало понял, почему Даст вел себя так враждебно. Он не хотел, чтобы Найтмер узнал, что его спутник – причина, по которой Найтмер или Эррор не могут найти его, поэтому ему нужно было придумать другое оправдание тому, что Нот остался в живых. Использование удивительно прочного Санса в качестве мишени было как нельзя более подходящим предлогом. – Хм, – задумчиво сказал Киллер. – У тебя реально крышу снесло. Жаль, что ты решил нас бросить. Киллер остро и насмешливо улыбнулся, рассматривая свой нож. Хоррор рядом с ним молча призвал топор. Его правая глазница была черной пустотой, а левый глаз пылал яростным красным светом. Даст отпустил руку Инка. – Тебе лучше сражаться, – тихо сказал Даст. Инк не мог сказать, была ли угроза в его голосе показной. Ему хотелось думать, что это так. Но времени на раздумья не было: Хоррор набросился на него, а Киллер метнул ножи в Даста. Зная, что Дасту понадобится пространство для маневра, Инк отступил назад, полагаясь на то, что костяной посох позволит ему удержать Хоррора на расстоянии. Первый удар пришелся бы в плечо Инка, если бы не был заблокирован. Второй мог бы глубоко рассечь кости ноги. Может, костяной посох и выглядел так, словно был сделан из странного черного стекла с разноцветными вкраплениями, но он стойко выдерживал мощные удары Хоррора. Сноудинский Собачий отряд воспользовался случаем и бросился бежать. Инк не винил их. Каждый удар был настолько сильным, что снег брызгами разлетался в воздухе вокруг бойцов. Несколько деревьев повалило бластерным огнем, когда лучи Даста и Киллера столкнулись. Обжигающий жар был достаточно близко, чтобы растопить снег, оставшийся на одежде Инка и немного подсушить ее. Он сосредоточился на своей схватке с Хоррором. Инк продолжал обороняться, блокируя удары топора или используя свою природную скорость и гибкость, чтобы уклониться с его пути. Костяной посох был не таким прочным, как Бруми, и ему совсем не хотелось, чтобы он сломался, когда он будет отражать удар, направленный ему в грудь. Ноги Инка скользили по плотно утрамбованному снегу тропинки, и он вздрогнул, когда особенно сильный удар, промахнувшись, расколол землю в том месте, куда попал. Он по опыту знал, как сильно может бить Хоррор. Каждый из этих ударов мог раздробить кость, если бы хоть один пришелся в цель. Несмотря на опасность, Инк все же попытался обратиться к нему: – Пожалуйста, остановись. Нам не обязательно драться… – Тогда не дерись, – прервал его Хоррор. – Я сделаю твою смерть быстрой. Как ни странно, Инк верил, что он приложит все усилия. Хоррор, не моргнув глазом, наблюдал за зверствами и принимал в них участие, но, как правило, не затягивал с убийством, как Киллер. Обычно он проявлял откровенную жестокость только тогда, когда дело касалось еды (или того, что еда пропадает зря). Или когда вмешивался Найтмер. Но Найтмера здесь не было. Инк задумался, как отреагирует Хоррор, если его "добивающий удар" не убьет жертву, а оставит живой и тяжело раненой, увеличивая ее страдания. Его это никогда не волновало, когда речь шла об Инке, но Хоррор не знал, что Нот – это Инк. Пожалеет ли Хоррор об этом, как, возможно, Даст? Инк чувствовал Их внимание к себе. Их волнение по поводу того, что Даст сражается со своим бывшим товарищем по команде, и Их суждения о действиях Инка сильно отягощали его разум. (Кроме того, в Них сохранялась тяга к жестокости. Они хотели крови. Они хотели, чтобы Инк пострадал еще больше.) Возможно, Инк должен был сдаться. Может быть, неспособность сдержать слово послужит толчком, необходимым Хоррору, чтобы освободиться. Вряд ли Инк стал бы постоянной жертвой… Почему-то Инк вспомнил выражение ужаса на лице Реда в Андерфелле. Это заставило Инка задуматься о невыполненном обещании Реда держать Скетча подальше и последующей реакции Скетча на травмы Инка. – Спасибо за предложение, но нет, – вежливо отказался Инк. – Мой брат хотел бы, чтобы я продолжал сражаться. Этого не следовало говорить. Инк слишком поздно вспомнил, что, по слухам, Паприка был мертв. Лицо Хоррора исказилось от ярости, и он метнул топор прямо в грудь Инка. Инк бросился на землю, а топор вонзился в дерево позади него. Дерево опрокинулось, врезавшись в землю между Киллером и Дастом и подняв тучу снега. Оба бойца, не обращая внимания на опасность, осыпали ножами и костяными атаками деревья, землю и сторожку. Их силуэты размывались при стремительных уворотах от костей и вспышек жгучего света. Увернувшись от очередного удара костяного топора Хоррора, Инк перекатом вскочил на ноги. Один взгляд на лицо Хоррора показал, что на этот раз все шансы достучаться до него были упущены. Он был охвачен гневом, и одна только мысль о том, что у Нота до сих пор есть брат, выводила его из равновесия. Инк подумал, не сломалось ли что-то в Хорроре, когда он потерял брата. Учитывая недавнее открытие о контрактах душ, Инк также задался вопросом, насколько глубоко в этом замешан Найтмер. «Прости». Инк нанес обманный удар по корпусу Хоррора, заставив его дернуться, чтобы заблокировать его. Вместо этого он ударил его прямо в лицо. Следующий удар пришелся по его руке, заставив выронить топор, и обратным выпадом угодил ему прямо в висок. Хоррор пошатнулся, его взгляд расфокусировался, и Инк, не позволяя себе колебаться, ударил его в горло. Он отшатнулся назад, хватая ртом воздух. Используя посох как рычаг, Инк оттолкнулся от земли, обхватил ногами шею Хоррора и крутанулся, ударив его лицом в стену сторожки. Глаз Хоррора закатился, и он тут же обмяк. Инк поборол инстинкт проверить состояние противника и убедился, что тот действительно вырубился, прежде чем осмелиться приблизиться. Взгляд на поврежденный череп Хоррора показал, что он стабилен и не рассыпается в пыль. Инк был осторожен, но никогда нельзя быть слишком уверенным. Он осторожно натянул капюшон Хоррора, чтобы снег не набился в дыру в его черепе. – Прости, – прошептал Инк. – Когда-нибудь я спасу тебя. Земля содрогнулась. Инк встал между Хоррором и далеким светом стреляющего Бластера, стараясь защитить хотя бы его голову и как можно большую часть груди. По оттенку индиго Инк понял, что это магия Даста. Еще он почувствовал озноб, не имеющий ничего общего с холодом. Инк на всех парах понесся по снегу, едва не споткнувшись о собственные ноги. Он чуть не врезался в Даста, который обернулся с поднятой костяной атакой, но успел отменить ее за мгновение до того, как она вонзилась в грудь Инка. Инк безрассудно схватил его за руку, не обращая внимания на то, что Даст в ответ вцепился в его запястье с такой силой, что кость заныла. У них были другие проблемы. – Нам нужно уходить, – взмолился Инк. – Найтмер приближается. Ярость на лице Даста сменилась выражением сдерживаемого ужаса. Киллер услышал Инка и захихикал. Он поднял руку с ножами в ней и метнул их в спину Даста. Инк инстинктивно сдвинулся, чтобы встать у них на пути, но Даст удержал его за запястья. Он крутанул их тела в сторону, и с силой толкнул Инка на землю. Над их головами пролетел нож. Инк почувствовал, как Даст вздрогнул, когда они упали на утоптанный снег, и мир вокруг потемнел. Вспыхнул магический свет цвета индиго, и они исчезли. Инк и Даст тяжело приземлились в гостиной убийцы Ториэль. Инк не смог заглушить болезненное шипение, когда его подбородок ударился о твердый деревянный пол, а Даст приземлился на него сверху. Черный костяной посох с радужными вкраплениями с грохотом упал на пол рядом с ними и откатился в сторону. Даст, казалось, инстинктивно прикрыл тело Инка, непроизвольно прижав его к полу руками и своим весом. Теперь, когда битва закончилась, к Инку вернулась усталость, и он обнаружил, что не может оттолкнуть Даста. Он ждал, когда Даст отпустит его, чтобы встать, но тот оставался на месте. Он был достаточно близко, чтобы Инк мог отчетливо слышать его резкое дыхание. Смятение быстро сменилось беспокойством. – Даст? – слабо позвал Инк. – Пожалуйста, отпусти меня. Даст моргнул, глядя на Инка. Огоньки его глаз были сфокусированы, но слегка потемнели, а зубы были стиснуты. Он по-прежнему сжимал запястья Инка. Его хватка была настолько крепкой, что было больно. – Мы вернулись в мир с Геноцидным таймлайном, – спокойно продолжил Инк. – Найтмер потерял нас. Мы в безопасности. Ты можешь отпустить меня. По телу Даста пробежала дрожь. Он отпустил Инка, но не встал на ноги. Он просто сидел рядом с ним, резко дыша. Пальцы одной из рук Даста дернулись, скрючившись в форме когтей. Инк тут же поднялся, осматривая его, и почувствовал, что пол уходит у него из-под ног. У Даста из спины торчал один из ножей Киллера. Инк не был медиком или Целителем, но у него было достаточно опыта, чтобы сразу же начать действовать. Он проверил уровень ОЗ Даста и с облегчением увидел, что урон не так уж велик. Атака продолжала наносить ему урон, и его ОЗ постепенно уменьшались. К счастью, атака не задела позвоночник Даста. Даст попытался дотянуться и вытащить атаку. Инк остановил его, схватив за руку: – Нет. Сначала мне нужно достать припасы, иначе ты еще больше истечешь кровью. Где лечебная еда? Даст был бледен, но его взгляд оставался сосредоточенным: – Улиточный пирог. Нижний шкаф. Рядом с холодильником. Он сунул руку в мешочек на шее и вручил Инку маленький ключик. Инк помчался на кухню, взял кусочек пирога и достал бинты из ванной. Он вернулся к Дасту. – Я должен вытащить его, – быстро сказал Инк. – Он все еще отнимает ОЗ. Ложись. Даст решительно кивнул и сделал, как велел Инк. Он без колебаний схватился за рукоять ножа, несмотря на болезненное покалывание от ауры УР. Даст не вздрогнул, когда из него вытащили нож, и молчал, пока Инк шептал извинения за боль, которую причиняло его извлечение. Атака задела пальцы Инка, пустив кровь, но он этого почти не почувствовал. Нож не рассеялся при извлечении. Инк отложил его в сторону, сосредоточившись на Дасте: – Ты можешь снять верхнюю одежду? Даст снова кивнул и безропотно выполнил просьбу. Инк сунул ему в руки пирог и обошел вокруг, чтобы проверить рану. Он проследил, как улиточный пирог сделал свое дело и исцелил Даста всего на один ОЗ ниже максимального уровня. Было немного легче от мысли, что Даст приберег хорошую целебную пищу на случай такой чрезвычайной ситуации. Но это не означало, что пирог полностью исцелил рану Даста. Инк взял несколько бинтов и как мог залатал рану. Теперь, когда у Даста из спины не торчал нож, Инк вернулся к своему обычному способу реагирования на травмы: – Что ж, это было не очень дружеское воссоединение. Жаль, что я не заметил второй нож. Киллер действительно хотел тебя достать, да? – Думаешь, это смешно? Инк уже сталкивался с тем, что его каламбуры и шутки не всегда воспринимались хорошо, но в этот раз он сразу понял, что облажался. Тон Даста был тревожно ровным. Выражение его лица было просто убийственным. Осознав опасность, Инк молча покачал головой. Он встал, но Даст поднялся вместе с ним, не подавая признаков того, что его ранение ему как-то мешает. Без капюшона, отбрасывающего тень на лицо, гнев Даста проявлялся во всей красе. – Какого черта ты творишь? Инк лихорадочно перебирал в памяти события битвы. Он был уверен, что не сделал ничего такого, что могло бы выдать его как Защитника, так что этого не могло быть. Может, Даст думал, что Инк специально потерялся в буре? Считал ли он, что Инк пытался сбежать до того, как столкнулся с Киллером и Хоррором? Инк не успел отойти подальше от Даста, и тот схватил его за плечи. Давление на раны отозвалось болью, и Инк тут же зажал рот, чтобы не издать ни звука. Его ноги уже почти оторвались от пола, когда Даст остановился. На его лице промелькнуло страдальческое выражение, после чего он осторожно поставил Инка на пол. К большому облегчению (и замешательству) Инка, Даст отпустил его и отошел назад. Но его гнев не совсем утих. – Ты действительно думаешь, что твоя смерть поможет мне, ты, проклятый Звездами идиот? – прошипел Даст. Инк не понимал, что он имеет в виду, пока не догадался, что Даст, должно быть, слышал сомнительное "предложение" Хоррора. – Эй, я сказал Хоррору "нет". – Ты сказал?.. Я не об этом говорю! – взревел Даст. Крик был настолько неожиданным, что Инк вздрогнул и на всякий случай отступил на несколько шагов. Вместо того чтобы успокоиться (или снова проявить чувство вины), Даст, казалось, только еще больше разозлился. – Какого черта ты пытался прикрыть меня от этих ножей? – потребовал он, гневно указывая на отброшенный нож Киллера. – Киллер мог убить тебя, и что тогда? А, так вот о чем он беспокоился: потерять свой щит. Логично. – Я не умру, – успокаивающе сказал ему Инк. – Я могу выдержать урон. Уже становилось тенденцией, что заверения Инка имели обратный эффект. – Да плевать! – взорвался Даст. – Почему ты должен терпеть это ради меня? Инк не понимал, почему он так сердится. – А почему бы и нет? Малиновые части глаз Даста отсвечивали таким переменчивым красным светом, что казалось, из них вот-вот потечет кровь. – Значит, если бы Найтмер попытался пронзить меня, ты бы встал у него на пути? – Да, – без колебаний ответил Инк. Он моргнул, и гнев Даста исчез. На его месте была такая глубокая душевная боль, что Инк проверил его душу, чтобы убедиться, что она по-прежнему цела. Так и было, хотя она и была затененной. Даст медленно опустился на пол и закрыл лицо руками. Он даже не потрудился пересесть на один из свободных стульев. Инк присел рядом с ним на корточки и нерешительно протянул ему его пыльную толстовку. Даст взял ее и натянул на себя, накинув капюшон, а затем снова спрятал лицо в ладонях. – Почему ты не ненавидишь меня? Почему ты постоянно даешь мне шансы? – Потому что я знаю, что ты можешь быть лучше, – честно сказал Инк. – И я вижу, что ты пытаешься. Ты покинул Банду Найтмера. Ты изо всех сил стараешься не прибегать к насилию как к первому инстинкту. – В лучшем случае я делаю самый минимум, – прорычал Даст, но в его словах не было прежнего пыла. – На самом деле это даже не минимум, а всего лишь попытка быть менее кровожадным и жестоким мудаком. – Это все равно прогресс, – пожал плечами Инк. – Ты говоришь так только потому, что застрял со мной и не хочешь получить костяной атакой в горло, – обвинил Даст. – …Отчасти да, – честно признался Инк. – Но я привык и к худшему обращению, когда попадал в плен. Типа "вивисекции и прикручивания к столу". Так что я очень ценю твою доброту. – Я уж вижу, – кисло пробормотал Даст. Он нахмурился, с отвращением глядя в стену. – Порой "врожденное сострадание и доброта" монстров заходят недостаточно далеко. – Он намотал на руку свой красный шарф. – А иногда, по-моему, даже слишком. Сейчас было бы совсем не подходящее время для истерического хихиканья, поэтому Инк сдержал свой смех над иронией. Однако он не смог удержаться от небольшой саркастичной улыбки. – О, я не монстр. И не личность, – прямо сказал он. – Я инструмент. Мое предназначение – чтобы мной пользовались другие. – Как я использую тебя сейчас, – огоньки глаз Даста потускнели. Инк кивнул: – Я прекрасно понимаю свое положение. Ты не бросил меня умирать в Маркеттейле только потому, что я могу спрятать тебя от Найтмера. Моя единственная польза для тебя – защита и способность противостоять слежке. Я твой пленник до тех пор, пока тебе это нужно. – А если найдется замена твоим способностям? – внезапно спросил Даст. От этого вопроса Инку стало немного не по себе, но легче было продолжать улыбаться, не признавая своего ужаса при мысли о том, что Даст действительно попытается убить его, когда он станет бесполезным. – Тогда меня заменят и выбросят. – Я такой же, как он, – зрачки Даста потухли, оставив глазницы пустыми. Неужели Инк уже забыл часть этого разговора? Он не мог вспомнить, о ком говорил Даст. Он рискнул и спросил: – Кто? Даст не ответил. Он слегка сгорбился и обхватил себя руками, глядя прямо перед собой. В том месте, где нож вонзился ему в спину, виднелся разрез и немного красной крови. Инк взглянул на свою кровоточащую ладонь, но отложил эту проблему на потом. – Как ты думаешь, Киллер и Хоррор получили приказ убить тебя или захватить? – спросил Инк. Даст пожал плечами. Он практически сложился вдвое, вцепившись в шарф. По крайней мере, Инк так думал. Трудно было разглядеть его руки. На самом деле он мог схватиться за грудь, впившись пальцами в толстовку. У Инка заныло в груди. – Может, это и не важно, – пробормотал Даст ровным голосом. – Сомневаюсь, что моя смерть разорвет контракт души. Я не могу вернуться домой. Я не могу отправиться в безопасную АВ. Я застрял здесь, пока не умру или пока Найтмер не придет за мной. Так или иначе, он снова получит мою душу. Я не могу сбежать. – Можешь, – яростно перебил Инк. Он инстинктивно взял руки Даста в свои, оторвав их от его шарфа и груди. – Ситуация не безнадежна. Я знаю, что для тебя есть выход. Есть шанс на лучшую жизнь. Мы просто должны найти его. Даст уставился на их переплетенные руки. Затем снова поднял взгляд на лицо Инка: – Ты не представляешь, что я сделал. Я не заслуживаю такого шанса. – Увы, ты его получишь, – беззаботно сказал Инк. Даст покачал головой: – Моя единственная цель – эгоистично… – …вырваться из Банды Найтмера и больше не убивать ради него? – драматично ахнул Инк. – О нет, как эгоистично! – Я готов на все, чтобы вернуться домой… – Потому что ты не хочешь продолжать убивать и мучить других ради Найтмера. – Я готов убить, чтобы вернуться домой… – Потому что ты не хочешь продолжать убивать и мучить все больше и больше народу здесь снаружи ради Найтмера. Даст уставился на него. Это выражение было знакомо Инку, хотя обычно он видел его на лице Дрима или Блу. Было приятно, почти комфортно видеть такое возмущение. – …Я действительно не понимаю тебя. Возможно, ты самая странная личность из всех, кого я встречал. – Спасибо! – весело отозвался Инк. – И я не личность. – Ты личность, – пробормотал Даст себе под нос. – К черту того, кто сказал тебе, что это не так. Инк почувствовал исходящую от Них волну возмущения и досады и нервно рассмеялся. Его смех показался слабым и неубедительным даже ему самому. Странно. – Видишь? Теперь мы даже шутим друг с другом. Прогресс, правда? Даст выглядел измотанным. Он нагнулся и поднял нож Киллера, не выказывая никаких признаков боли. Атака утратила свое свечение и теперь напоминала обычный нож. Инк заметил, что часть кончика откололась. – Может ли Киллер использовать свои атаки, чтобы выследить тех, у кого он есть? – спросил Инк. – Лучше не рисковать, – Даст исчез, воспользовавшись транспортным кулоном, и через несколько мгновений появился снова. Он передернул плечами, скорчив гримасу. – Я бросил его в Маркеттейле. – Круто. А ты не мог бы подбросить меня в Маркеттейл? – риторически спросил Инк. Даст стиснул челюсти. – Это была шутка, – поспешно уточнил Инк. – Я злюсь на себя, а не на тебя, – пробормотал Даст. Инк уже начал узнавать, как выглядит виноватый Даст. – Может, тогда высадишь меня у Маркеттейла? Даст не ответил. По крайней мере, его это не забавляло, как Их. – Верно. Глупый вопрос, – Инк теребил свой шарф цвета морской пены. На нем не было никаких записей, но блокнот, к счастью, остался. Ему будет что записать, как только представится возможность. – Между прочим, я не хотел разлучаться с тобой во время бури. Я и не думал сбегать. Даст по-прежнему не смотрел на него. – …Ты можешь дать отпор. – Конечно, могу, – заверил его Инк, хотя и был несколько озадачен, ведь Даст явно видел его бой в Кодатейле. – Я имею в виду, если я снова нападу на тебя, – тихо сказал Даст. – Ты можешь защититься. Я не буду злиться или… или наказывать тебя за это. – О. Все в порядке, – пожал плечами Инк. – Я могу выдержать любой урон и встать на ноги. Я привык быть грушей для битья. Даст прижал ладони к глазницам и тяжело вздохнул, пробормотав что-то слишком тихо, чтобы Инк смог уловить все. Что-то о "карме" и "моем наказании". Прежде чем Инк успел попросить его повторить, он заговорил снова: – Ты не должен к этому привыкать, – пробормотал Даст. – Это неправильно. Тот, кто заставил тебя "привыкнуть к этому" и сказал, что ты не личность – гребаный мудак-абьюзер. Уверенная улыбка Инка померкла, несмотря на все его старания не показать своего дискомфорта. Даст не стал бы так говорить, если бы знал, что Нот – это Инк. Он хотел было возразить, но Создатели все больше раздражались. На этот раз не из-за Инка, а из-за Даста. По какой-то причине Им не нравилось то, что говорил Даст. Это было ужасающе интригующе. Очень интригующе. И интересно, потому что Даст был очень-очень-очень-очень-очень неправ. Очевидно неправ, верно, Создатели? Было так очевидно, что он ошибался. На лбу Инка выступили капельки пота, он попытался улыбнуться, но улыбка получилась дрожащей и слабой. Он попытался заговорить или пошутить, но ничего не вышло. Сначала Даст выглядел раздраженным. Затем стал выглядеть немного встревоженным. Инк должен был что-то сказать, но было трудно сосредоточиться на Дасте, а не на гневе Создателей, который мог усилиться и привести к тому, что Они решат, что кого-то нужно Удалить и заменить. Инк попытался мыслить рационально и решил, что Даст, должно быть, проецирует свои проблемы с Найтмером на Нота. А Создатели, должно быть, не хотят, чтобы Инк защищался… (Это выглядело так, будто во всем виноват Даст). Э-э, Они не хотели бы, чтобы Инк давал отпор… (Это все еще выглядело так, будто виноват Даст). Эм, Они не хотели, чтобы Инк нападал на Даста, если тот снова нападет, потому что Даст был личностью, а Инк явно нет. Это могло объяснить, почему Они так расстроились. Наверняка поэтому. Даст был Их любимчиком и много страдал, так что все было логично. Это была история Даста, поэтому он был в приоритете. Инк уже не смог защитить Даста, и в результате тот был ранен. К тому же, хотя Инк всегда испытывал трудности с эмпатией и тем, что касалось эмоций, даже он понимал, что бить кого-то, кто находился в разгаре панической атаки – это ужасно. Поэтому Инк, конечно же, не стал бы нападать на Даста. К тому же Инк мог выдержать урон. Даст был очень силен, но у него были пределы. Это не объясняло, почему Они были так разгневаны, как будто Их лично оскорбили. – Эм, конечно, – сказал Инк, не помня, с чем он вообще соглашается. – Мне… мне нужно пойти в свою камеру… комнату. В свою комнату. Прошу прощения, мой косяк. Инк попятился из гостиной, повернулся и чуть не упал. Он нащупал стену и поплелся по коридору. Инк не стал заходить в свою комнату. В итоге он, пошатываясь, дошел до ванной. Он успел как раз вовремя, прежде чем его вырвало. Он не ел уже несколько дней. Не было ничего, кроме чернил и красок. Инк почти не чувствовал напряжения в костях и горле от тошноты, его внимание было полностью сосредоточено на Создателях. Они испытывали к нему отвращение, радовались встрече с Киллером и Хоррором, но еще было так много злости. «А что, если тот, другой Даст был Удален в качестве пробы?» Давление только усугубило ситуацию, вызвав новый всплеск пестрой краски. Инк тратил все больше краски, но ничего не мог с этим поделать. Он был так уверен, что все делает правильно. Он был уверен, что работает над достижением конечной цели, которую Они хотели видеть. Но теперь Они продолжали злиться на Даста. «Что я сделал не так? Пожалуйста, что я сделал не так? Я могу это исправить. Я могу все исправить. Не начинайте все сначала. Не Удаляйте его, пожалуйста. Я могу это исправить». Зрение Инка расплывалось. Повязка была на лице, но казалось, что ткань застряла у него в горле, перекрыв дыхательные пути. Кто-то говорил с ним. Инк не мог расслышать, о чем идет речь. Он мог уловить только Их растущее возмущение. Что там говорил Даст? Почему все было так плохо? Почему Инку вспомнился Блуберри? Инк попытался встать, но дни без еды и сна, накопившиеся травмы, недавняя "смерть" в негостеприимном холоде Кодатейла и схватка с Бандой в конце концов доконали его. Мир накренился и потемнел.