Кофейный шпион

*** (Вальтер Шелленберг) — … да он ведь галимый шпион, — бурчит Мюллер себе под нос. Они сидят вчетвером, за маленьким столиком в самом углу. На мужчину Вальтер обращает внимание не сразу. Кажется, он работает в небольшой кофейне вторую неделю. Шелленберг не особенно любил кофе отсюда: но кофейня так удачно заняла небольшой угол на десятом этаже офисного здания, что между совещаниями выбежать удавалось только до неё. Сегодня Вальтер задумчиво отпивает собственный кофе. Ему не показалось, он сделал первый глоток ровно до этой фразы Мюллера, теперь со вторым точно убеждается. — Кофе стал вкуснее, — вслух замечает Вальтер, отвлекая коллег от очередной паранойи Мюллера. Нет, его никто толком не воспринимал всерьёз, когда на коллегу набрасывалась очередная волна паранойи. То ему уборщица новая не понравилась: мол, в мусорке рылась и забрала документы из шредера, то, вон, бариста в кофейне — ничего ему делать! — подслушивает их разговор, потому что на самом деле его подослали конкуренты. Шпионить, да-да, самые ценные сведения он, конечно, во время перерыва за чашкой кофе и разнюхает. Вальтер больше уборщицей заинтересовался, везде пройдёт, никто её не замечает — но женщина банально сортировала мусор и злилась на того же Мюллера, выкинувшего те самые документы из шредера в контейнер для «био» отходов, когда рядом стоял контейнер для бумаги!.. В общем, после той истории припадки Мюллера никто не слушает, кого-то раздражает, кого-то забавляет. Именно сейчас Вальтер решает отвлечь внимание трёх коллег от бедного новенького за прилавком — на кофе. Мужчина, к слову, как раз приносит две оставшиеся чашки и ставит их на столик. — Спасибо, — улыбается ему Вальтер. Бариста лишь кивает, толком не обращая на Вальтера внимания, он наклоняется, когда ставит чашки на столик, и вот когда обратно выпрямляет спину — оказывается чуть ближе к лицу Шелленберга, чем ожидал. Потому что, да кто знает, почему у него именно в тот момент спина затекать начала! — потому что Вальтер ровно за секунды до того меняет позу, чуть отклоняется влево и закидывает ногу на ногу. Чего бариста, понятное дело, глазами на затылке не увидел и теперь так неловко, но очень успешно, маневрирует, чтобы Вальтера совсем не задеть и случайно не коснуться. Они пересекаются взглядами. Какие же… у него выразительные глаза. Грустные, но такие выразительные. — А ведь Шелленберг прав, — задумчиво соглашается один. Этот голос и приводит Вальтера в чувство. Бариста снова им кивает и уходит, захватив поднос. «Отто» — цепляет Шелленберг взглядом. — Кофе как кофе, — пожимает плечами второй. — Раньше кофе здесь был дрянной, — кривится Мюллер, но свой пробует. Они особенно не говорят о делах, в последние полчаса перед долгим и обещающим быть мучительным совещанием почти всем хочется отдохнуть и в тишине глотнуть кофе. Вальтеру хочется курить, но до ближайшего положенного места идти ещё дольше, поэтому он ограничивается лишь чашкой кофе. Мюллер иногда заговаривает о якобы важном и сразу косится в сторону баристы. Остальные не замечают, это Вальтер слишком внимательно поглядывает за движениями одного мужчины, привлёкшего его внимание… Уходят. Совещаются. Дела большой нефтеперерабатывающей корпорации решают, ничего нового, Мюллер снова в промышленном шпионаже кого-то обвиняет… Ничего нового, до скрежета в зубах привычно. Разве что. Занятно. У Вальтера этот факт из головы весь день не идёт: пандемия закончилась, а бариста в маске. Нет, конечно, мало ли — с едой работает, кофе разносит, людей много встречает — но ведь в других кофейнях давно забили на подобные предосторожности. Не во всех, во многих. Глаза тоже как будто в памяти отпечатываются.