Сцена 1
1801 год.
Будуарная комната Елизаветы Алексеевны. Александр перед зеркалом в женском парике красит губы. Елизавета Алексеевна лежит на кровати и читает книгу «Как стать счастливой, если ты – совершенство в аду».
Вбегает камердинер.
Камердинер. Ваше Высочество! Ужасные новости, вы слышали? У нас бунт!
Александр (подскакивая). Что случилось?
Камердинер. Так Его Величество приказал всех генералов и полковников, кто заслуги какие имеет, в Сибирь сослать… Скандал международный! Спасите, Христа ради, идите к батюшке, вразумите его!
Александр. Обратитесь к моему брату Константину, пожалуйста…
В соседней комнате хлопает дверь и слышен быстрый топот ног по лестнице. Камердинер разводит руками.
Александр (недовольно). Почему всегда я? Я что, самый крайний?
Елизавета Алексеевна. Саша, сходите. Заступитесь.
Александр тяжело вздыхает, в сердцах стаскивает парик, вытирает губы и идёт к двери.
Камердинер окликает у его у двери.
Камердинер. Ваше Высочество…того…
Александр. Чего?
Камердинер. Юбку бы лучше сняли… государь не одобрит.
Александр чертыхается и идёт за ширмы.
Сцена 2
Александр и камердинер приближаются к кабинету императора. Дверь приоткрыта, оттуда слышны крики.
Павел. Ты что натворил, идиот?!
Генерал. Я всего лишь выполнял указ Вашего Величества!
Павел. Я не мог такой глупости приказать! Отправить всех награждённых в Сибирь!
Генерал (пищит). Но вы ведь так сказали…
Павел. То есть это Я идиот, по-твоему, раз такое мог сказать?!
Александр останавливается возле двери. В приоткрытую дверь он видит, как Павел мутузит генерала. Тот, в свою очередь, видит Александра, в отчаянье протягивает к нему руки.
Александр. Ужас! Какая жестокость…
Генерал. А-а-а-а! Александр Павлович, спасите!
Александр. Невыносимо наблюдать такую жестокость! (Отворачивается к окну.)
Через минуту генерал выползает на четвереньках с подбитым глазом.
Александр (бросаясь к нему). Голубчик! Как вы? Сильно вас ушибли? А я как раз шёл за вас заступиться…
Генерал. Так что же вы… не зашли-то, я ж вас звал!!!
Александр. Так как же это… невоспитанно так заходить, когда вы заняты были…
Генерал уползает, Павел выходит.
Павел (недовольно). А ты что тут стоишь? Что-то хотел?
Александр (неуверенно). Да нет…
Павел. Да или нет?
Александр (ещё более неуверенно). Нет?
Павел (теряя терпение). Что нет? Не хотел?
Александр. Да… то есть нет… хотел… (в отчаяньи) Теперь не хочу.
Павел. Так и чего стоишь под дверью?
Александр. Так просто.
Павел. Боже, да чего тебе надо-то??!!
Александр. Хотел заступиться за генерала, чтоб вы его не били…
Павел. Ну? Так и чего стоял тогда, когда я его бил?! Почему не заступился??!!
Александр. Ну-у-у…
Павел (укоризненно). Эх ты! Из-за тебя человек пострадал! Иди отсюда! Чтоб глаза мои тебя не видели, дурак!!!
Александр идёт обратно в комнату. Вздыхает.
Сцена 3
Вся семья сидит за большим столом. У всех кислые физиономии. Самая кислая у Павла, сидящего во главе стола.
Все (про себя). «Он явно чем-то недоволен, значит, может наорать, а может, ещё что похуже».
Павел (думает). «Ну и лица у них… они все меня ненавидят!»
Марьфёдорна. Государь, у меня для Вас подарок…
Павел (настороженно). Право, не стоило себя утруждать.
Марьфёдорна выкатывает нечто, закрытое брезентом.
Павел (в страхе). Боже, что же это? Боюсь представить.
Марьфёдорна (радостно сдёргивает брезент, под ним оказывается каменный бюст с изображением императора). Я сделала это для вас, друг мой!
Павел (потрясённо). Боже, вы были нормальной женщиной, когда мы поженились… что с вами стало потом?
Константин (Александру на ухо). Матушка опять перестаралась…
Павел (начинает есть и вскрикивает, хватая тарелку). Это что, тарелки с МОИМ изображением?!
Марьфёдорна. Да, я специально для вас заказала.
Павел. И вы хотите сказать, что они все едят из таких?
Марьфёдорна. Конечно, это же сервиз.
Павел (с надеждой). И у них там у каждого своё изображение?
Марьфёдорна. Да нет же, Ваше!
Павел. Ну теперь хоть понятно, почему у всех такие кислые рожи и нет аппетита. Выбросьте всё это, ради Бога, мне хватает зеркала, вы издеваетесь надо мной?
Камердинер подходит к императору и что-то говорит ему на ухо.
Павел (строго, к сыновьям). Так, кто опять воткнул вилку в слугу и оторвал голову попугаю?
Константин быстро пинает брата и с криком «Это Саша!» убегает из-за стола.
Александр (потирая колено). Это не я, отец!
Павел (нетерпеливо). Ладно, потом разберёмся… (Куракину.) Александр Борисович, нам грозит война с Наполеоном, как у нас с деньгами?
Куракин. Увы, денег в казне совсем мало…
Павел. И куда же они делись?
Куракин (спокойно). Так я взял.
Павел (опешив). Как взял?
Куракин. Так вам на подарок… помните, в прошлом месяце я у себя в Надеждино открывал памятник? А до этого вы изволили пожаловать еще… много чего… Я уж не упомню всего.
Павел (с отчаянием своему камергеру). Вы знаете, какой я человек, но вы видите… что это за люди?! Только так их можно сдержать… и их ещё так много… не уследишь за каждым! Это все моя жена… я на пятом хотел остановиться… теперь вместо десяти идиотов тут двадцать сидит.
Отбрасывает стул, швыряет на пол тарелку и выходит.
Александр (Куракину). Александр Борисович, и где вы такие ткани для одежды берёте… можно потрогать?
Куракин (как ни в чём не бывало). Я тебе пришлю образец…
Елизавета Алексеевна (открывая снова книгу). Это всё Ваша матушка… нормально сначала сидели.
Александр (тяжело вздыхая). Он теперь почти всегда такой. Ему всё не нравится, кто бы что ни делал. Но попробуй только чего-то не сделать вовремя… будет ещё хуже!
Куракин. Как по мне, так лучше ничего и не делать… не испытывать, так сказать, судьбу. Авось пронесёт…
Сцена 4
Покои императора Павла. Павел играет в шахматы с графом фон Паленом.
Павел (грустно вздыхая). Ах, знаете, я ужасно устал от всего… тяжело быть императором, ужасно тяжело! Столько забот с утра до вечера!
Роняет шахматную фигуру, наклоняется поднять.
Пален (поглядывая на него). Так может быть, вам отдохнуть, Ваше Величество?
Павел (берёт стакан с чаем). Да наотдыхался уже… 35 лет! Надо дела делать…(подносит чай ко рту) Даже пить не хочу! (Смотрит на шахматную доску и радостно произносит.) Вам шах и мат! Опять проиграли!
Пален тяжело вздыхает.
Павел. Признаюсь только вам… иногда так хочется всё бросить, взять Кутайсова в оруженосцы, сесть на лошадь и поехать… куда угодно, лишь бы подальше отсюда… но что с Россией? Как она без меня? На кого её оставить?
Встаёт из-за стола и начинает ходить по комнате. Пален встаёт и ходит за ним.
Павел. У меня двое взрослых сыновей, но как оставить на них? Один – тиран и садист, третирует всех, кто у него в подчинении, подвержен ярости и загубит Россию в считанные дни. А второй вообще… витает в облаках и воображает себя женщиной…
Пален (от неожиданности роняя верёвку и быстро пряча её в карман). КАК?! Откуда вам это известно про Александра?
Павел. Хоть я его почти не воспитывал, но он же мой сын… я всё чувствую, что с ним происходит… отцовское сердце не обманешь.
Пален. И как вы к этому относитесь?!
Павел. Ну, на всё божья воля… грустно, конечно, у меня и так пять дочерей… но вы же меня знаете… свобода личности – превыше всего.
Ходит по комнате, Пален ходит за ним. Достаёт из-за угла спрятанный молоток. Примеривается к затылку.
Павел. А ещё сегодня утром, смотрите, что мне прислали! (достаёт из кармана записку. На записке одна фраза: «Твой враг рядом с тобой». Достаёт вторую, на листе изображён карандашом портрет человека – вылитый Пален)
Павел. Вот, видите! Против меня что-то замышляют! А главное… какое знакомое лицо, вы не находите?
Пален (нервно улыбаясь). Да???
Павел (отдавая ему записку). Поручаю вам расследовать это дело как начальнику полиции. (смотрит на молоток в его руке) А зачем вам молоток, голубчик?
Пален (замирает на мгновение, потом стучит по двери). Так это… Ваше Величество… надо бы заколотить дверь в комнату к Марьфёдорне.
Павел. Зачем?
Пален. Ну как зачем… чтобы она не могла ворваться к вам… внезапно… ночью… мало ли что ей взбредёт в голову… она женщина непредсказуемая, неуправляемая, легко отдаётся порыву…
Павел (в ужасе). Вы правы! Давайте скорее заколотим, чтобы она не вошла ко мне!
Заколачивают дверь. Павел смотрит на Палена вдруг с подозрением. Тот напрягается.
Павел. Хм… а что это у вас за пуговицы такие на лацканах?
Пален. Пуговицы? Какие пуговицы?
Павел (подозрительно и сурово). А не такие… как на отворотах камзола… другой формы.
Пален. Ах это… Сейчас так носят, величество.
Павел (в шоке). Кто носит?!
Пален. Да все, вся Россия.
Павел. Безобразие!!! Я так и знал, предчувствие меня не обмануло! (замирает) И что, у великих князей так же?
Пален (растерянно). Ну да…
Павел. Ах, негодяи! Ну я сейчас им устрою всем! А ну-ка! Немедленно идёмте со мной! (Хватает Палена за руку и тащит.)
Пален. Куда мы?
Павел. Как куда? Перешивать пуговицы, конечно!
Пален (замирая на секунду перед выходом, себе под нос). Так значит, великий князь Александр воображает, что может стать женщиной… хм. Этим надо воспользоваться.
Уходят.
Сцена 5
Комната великой княгини Елизаветы Алексеевны.
Александр сидит перед трюмо жены и смотрится в зеркало. Берёт шкатулку с драгоценностями.
Александр. Можно я возьму вот эти бусы?
Елизавета Алексеевна. Да, конечно… Это ведь Вы мне их подарили.
Александр (с восторгом рассматривая бусы). Да-а… они мне сразу понравились… (Примеряет бусы.) Поможете застегнуть?
Елизавета Алексеевна. Ну это уже чересчур…
Александр (обиженно кладёт бусы обратно). Ну и ладно… матушка права: Вы злая!
Елизавета Алексеевна (ехидно). Вот пусть Вам матушка свои бусы и надевает…
Вбегает испуганный Константин.
Константин. Отец за нами послал! Страшно гневается! Велел нас арестовать!!
Александр (в панике). Что делать?!
Елизавета Алексеевна. Это варварство. Ваш отец – чудовище!
Александр. Не говори так о нём! Он мой отец! Ты злая!
Елизавета Алексеевна (—Константину, ещё ехидней). Я просто Александру Павловичу свои бусы отказалась застёгивать.
Константин и Александр уходят.
Сцена 6
Кабинет императора. Павел стоит перед окном. Константин и Александр сидят с понурыми видами в креслах, на полу гора пуговиц. Щёлкают ножницы.
Павел. Вот так вот… будете в следующий раз знать, как себя вести… Как от отца скрывать пуговицы… Отрезайте! Потом заново пришивать будете.
Некоторое время в кабинете царит тишина, слышно только щёлканье ножниц.
Павел (внезапно поворачиваясь к сыновьям). А теперь хочу задать вам один вопрос, дети мои. Хорошенько подумайте, прежде чем ответить.
Александр и Константин тревожно переглядываются – ошибка может стоить ещё целой ночи пришивания пуговиц!
Павел. Итак, вопрос: почему собачки лучше людей?
Александр и Константин потрясённо замирают.
Павел. Александр Павлович…
Константин (брату, шёпотом). Скажи что-нибудь про заговор… наверняка угадаешь… он же только об этом и думает…
Александр (неуверенно). Ну-у-у… собачки… не устраивают заговоры против… других собачек?
Павел таращится на него во все глаза.
Александр (в отчаяньи). Против своих хозяев?
Павел. При чём тут заговор? Какая странная у тебя логика… Собачки лучше людей, потому что они самые преданные и бескорыстные. Посему… (строго смотрит на них) учитывая ваше безобразное поведение… Я решил усыновить собачку и сделать её своим наследником.
Константин (с отвисшей челюстью). Как это?
Павел. Вот так, болваны! Собака соображает лучше, чем вы! Собака будет императором после меня. (отбирает у них ножницы) Всё, идите отсюда!
Константин и Александр, озадаченные, выходят из комнаты.
Александр. Кажется, отец сошёл с ума.
Константин. Похоже на то… (намеревается идти)
Александр. Ты куда?
Константин. Пойду постреляю собак в округе… подстрахуюсь. Я, в отличие от тебя, сидеть сложа руки не намерен!
Уходит.
Сцена 7
Оставшись один, Александр идёт по коридору. Из-за угла его подкарауливает граф Пален. Он выскакивает и хватает князя за руку.
Александр. Ах, как вы меня напугали!
Пален. Тише, тише, Ваше Высочество! Дело чрезвычайной важности! (прижимает его к стене) Император знает… что вы хотите стать женщиной!
Александр (в ужасе). Не может быть!
Пален. Вот вам крест, что знает. Он сам мне сказал… он сказал, что знаете, что с вами сделает?..
Шепчет Александру на ухо и делает движения пальцами, как ножницами.
Александр (в ужасе). Это ужасно!
Пален. Ваш отец сошёл с ума. Он ни перед чем не остановится… он заколотил дверь в спальню вашей матери! И сказал, что ему не на кого оставить престол, потому что вы с братом ни на что не способны…
Александр (бледнея). Он сказал нам сейчас то же самое! Он сказал, что намерен оставить трон… собаке! Он действительно сошёл с ума…
Пален (задумчиво). Собаке – это хорошо… у собаки может быть регент, в смысле, хозяин собаки… Есть у вас мысли, кто это?
Александр. Нет, но мой брат собирается обыскать всех собак в городе.
Пален (сверкая глазами). Давайте рассуждать, как ваш отец… он рассуждает логически! Пойдём с самого простого. У вашего отца есть собака?
Александр. Да, у него очень милый шпиц и дворняжка.
Пален. Значит, наверняка кто-то из них! Скорее всего, шпиц. Он породистый.
Александр. Но невозможно же сделать собаку императором!
Пален. Ваш отец способен на всё. Он весь пропитан ненавистью… он ей просто сочится! Брр…
Александр. Это ужасно! Но что я могу сделать?
Пален. Вы – наследник престола! Вы должны совершить переворот и не допустить, чтобы престол заняла собака. Вы хоть представляете, что тогда ждёт Россию?
Александр. Вы хотите, чтобы я пошёл против отца?
Пален. А вы хотите, чтобы вам отрезали… и скормили собаке?
Александр (в ужасе). О нет!
Пален. Так вы согласны?
Александр. Да, но…
Пален достаёт записную книжку. Листает, смотрит длинный список людей, находит Александра и ставит напротив его имени галочку.
Пален. Та-ак… Наследник престола есть…
Александр. Поклянитесь, граф, что с головы моего отца не упадёт ни один волос, иначе я не согласен!
Пален. Клянусь вам! Всем!
Александр (облегченно). Ну тогда ладно.
Уходит. Пален стоит один, усмехается.
Пален. Как хорошо, однако, что император носит парик, чтобы никто не видел, что он облысел…
Сцена 8
Покои императора. Павел и фон Пален сидят за столом. На столе огромная стопка листов.
Пален. Ваше Величество, ну вы же не думаете, что все эти люди, о которых здесь донесено, вступили в заговор против вас!
Павел (кисло). Да, честно говоря, как-то многовато… я правлю всего четыре года и просто физически не мог бы стольким навредить… а знаете, граф, мне предрекли, что я паду от близкого мне человека. Вот что самое ужасное. Даже не представляю, кто бы это мог быть, поэтому предпочитаю подозревать всех!
Пален. Очень мудрая позиция, Ваше Величество.
К Павлу подбегает его шпиц, он берёт его на руки и гладит. Задумчиво смотрит на Палена
Павел. Меня окружают ужасные люди… В этом замке стало не с кем даже посмеяться. Вообразите, сегодня я пошутил, сказав моим сыновьям, что собираюсь оставить престол собаке. Знаете, что они сделали?
Пален. Что, Ваше Величество?
Павел. Александр, как обычно – ничего! Этот никогда ничего не делает, только переодевается в платья своих сестёр и шарахается по углам. А Константин побежал разыскивать всех собак в окрестностях нашего замка. Ну не идиот, а? Оставить престол собаке!
Павел играет с собачкой, Пален ухмыляется.
Павел. У моих сыновей нет чувства юмора! Это ужасно прискорбно. Они всё принимают за чистую монету. Их облапошить на раз-два.
Пален. Ну да, ну да.
Павел. Но в этом они, конечно, пошли в свою мать… Кстати! (оживляется) Хотите повеселиться? Смотрите…
Берёт свою палку и стучит в стену.
Павел. Марьфёдорна!! Вы там?
Марьфёдорна (из-за стены). Да-да, мой друг, я здесь!
Павел. Подойдите ко мне сейчас, будьте так любезны.
Пауза.
Марьфёдорна. Не могу…
Павел (недовольно). Что значит «не можете»? Не хотите?
Марьфёдорна. Хочу, но не могу. Вы дверь заколотили же между нашими спальнями.
Павел (с досадой). Ах да, действительно… я и забыл. Ну ладно, так поговорим. У меня к вам вопрос: сколько у нас детей?
Марьфёдорна. Детей? (осторожно) Девять, не считая Оленьки, царство ей небесное.
Павел (радостно подпрыгивает). А моих из них сколько?
За стенкой повисает тишина.
Марьфёдорна. Что значит этот странный вопрос? Все наши дети – ваши…
Павел (подмигивая Палену). А чем докажете?
За стеной опять тишина. Павел веселится ещё больше.
Павел. Вот как верить мне вам, если доказать не можете… И вообще, знаете, Марьфёдорна, я решился. Я с вами развожусь!
За стеной вопль ужаса.
Марьфёдорна. Что я сделала?!
Павел. Всё. Вы всё для этого сделали. Я с вами развожусь и женюсь на другой. На мадам Шевалье.
Марьфёдорна. На французской актрисе?!
Павел. Да. И знаете, почему? У неё платье цвета стен Михайловского замка. А у вас – нет. И вообще: знайте, что между нами всё кончено, вот так вот. (смотрит на шпица) А трон я завещаю собаке. А регентом при ней будет ваш племянник.
Марьфёдорна. Евгений? Но ему четырнадцать лет…
Павел. Так и я умирать не собираюсь. Он женится на нашей дочери, и после моей смерти они будут воспитывать собаку-императора.
Смеётся и смотрит на Палена, который усмехается.
Павел. Вот увидите, она там сейчас в обморок хлопнется.
Осторожный стук в стенку.
Павел. Да-да.
Марьфёдорна. Ваше Величество… я поняла вас… но не совсем…
Павел (закатывает глаза). Ну что там непонятного!
Марьфёдорна (кротко). Вы сказали «наша дочь»… но не доказано ведь, что она ваша. Вы же сами сомневаетесь… вот как быть-то…
Павел, на мгновение опешив, вскакивает в возмущении, идёт к двери.
Павел. Что, Марьфёдорна, шутить изволите? Сейчас дошутитесь…
Распахивает дверь и врезается в стену из досок. Вскрикивает.
Марьфёдорна (ехидно). Вы там не ушиблись, друг мой?
Павел (потирая лоб и с досадой смотря на Палена). Эта ваша идея с дверью – сплошные неудобства! Вот она ко мне не пройдёт, это хорошо. А ежели мне к ней надо?
Пален. А что вам там может понадобиться, чего здесь нет?
Павел (смущённо). Ну так… в общем, ничего. И вообще, много чести… чтобы я к ней ходил! Ни одна женщина мне не будет диктовать, куда ходить, а куда нет! Я император России!
Пален (строго). Вот и не ходите!
Павел (берёт собачку). Всё же хорошо, что я совершено не поддаюсь чужому влиянию. Это мой большой плюс. Ну что, идёмте?
Пален. Хотите, чтобы я с вами?
Павел. Честно говоря, мне бы не хотелось оставаться совершенно одному в то время, когда по замку бродят заговорщики. С вами спокойнее.
Пален встаёт и подходит к нему, кладёт руку на плечо.
Пален. Со мною вам нечего опасаться, Павел Петрович. Я знаю всех заговорщиков в лицо. Мимо меня ни одна собака не пройдёт.
Уходят.
Сцена 9
А тем временем в покоях великого князя Александра собрался их обычный либеральный кружок. Все сидят за круглым столом. Александр, Елизавета Алексеевна, цесаревич Константин, Адам Чарторыжский. Пришли ещё какие-то люди, так как вход всегда был свободным. Александр. сидит во главе стола, в неформальной домашней обстановке, одетый в капот. На голове парик.
Александр. Итак, друзья, так как император сошёл с ума, и граф Пален организует государственный переворот… Я был вынужден подтвердить своё участие.
Константин. А в чём оно заключается?
Александр. Ну как… не дать собаке стать императором России.
Адам Чарторыжский. Это понятно, но, друг мой, в чём суть заговора, в который вы вступили? Я имею в виду подробности. Детали.
Александр (смущённо). Э-э-э-э… ну… я ещё не всё уточнял…
Константин. Ты подтвердил своё участие, хрен знает, в чём?!
Александр (недовольно). Детали обсудим позднее. Время ещё есть. (смотрит на жену, которая что-то читает). У тебя там очередная, оскорбляющая мою семью, книга?
Елизавета Алексеевна. Да, она называется: «Как понять, что отец твоего мужа – сумасшедший?».
Александр. Прошу не оскорблять моего отца! Иначе я попрошу тебя выйти из-за нашего либерального круглого стола!
Адам Чарторыжский. Для человека, который только что вступил в заговор против своего отца, ты довольно нелиберален.
Все смеются.
Елизавета Алексеевна. Я хочу сказать, что если Россия в представлении иностранцев – это страна медведей, то почему ей не может править собака?
Александр. Елизавета Алексеевна, я хочу сказать, что у меня совсем другие планы. Мы уедем в Америку. И там разведёмся… и будем жить свободной жизнью. Но сначала мы должны не допустить, чтобы мой отец реализовал свой безумный замысел! Вот что главное. Власть меня не интересует, мне трон не нужен!
Константин. Но кто тогда будет править, если вы уедете в Америку? Я точно не буду. Ни за что!
Александр. Николай. И матушка. До его совершеннолетия.
Адам Чарторыжский. А что с императором? Где он будет?
Александр. Ну, он будет в Михайловском замке жить, им помогать… Ну пока Николай совершеннолетним не станет.
Елизавета Алексеевна (теряя терпение). И зачем тогда вообще его свергать?!
Александр. Я же сто раз говорил, ну! Чтобы…
Все (хором). Собака не стала императором!
Константин (с притворным возмущением). Ты – эгоист, судьба России тебе безразлична!
Александр (недоумённо). У женщин в России нет никаких прав! Они живут ужасно! Их выдают замуж по обстоятельствам за всяких дураков, а они вынуждены с ними жить и терпеть свою судьбу, не в силах её изменить.
Елизавета Алексеевна вздыхает.
Александр. Поэтому я собираюсь уехать в Америку и бороться за права оттуда!
В этот миг в коридоре слышен грозный голос императора. Все в ужасе. Адам Чарторыжский бросается в шкаф, Константин – под кровать, все остальные – по разным углам. Только Александр не успевает спрятаться, и когда отец входит в комнату, распахнув дверь, понимает, что он не успел снять с себя не то что платье, но даже и парик…
Павел смотрит прямо на сына.
Павел. Так-так… Ваше Высочество… я так и думал. Именно это я и предполагал. Признавайтесь… что у вас на уме? Я знаю, вы что-то от меня скрываете…
Подходит и опирается на стол, нависнув прямо над сыном.
Александр. Отец… я… это не то, что вы подумали… это шутка… Мы шутим.
Павел (смотря на него в упор). Шутка? У вас нет чувства юмора, какая ещё шутка? Вы ничего не хотите мне сказать? В чём-либо чистосердечно признаться? Облегчить совесть?
Александр (собрав остатки мужества). Пусть я буду мёртв, но… да! Я хочу вам сказать, что на самом деле мы… здесь…
Елизавета Алексеевна (вставая). Устраиваем оргии! Простите нас!
Павел сначала с недоумением смотрит на них, потом на людей, выползающих из разных углов.
Павел. Э-э-э-э… и сколько же вас тут?
Елизавета Алексеевна (опустив глаза). Очень много, и нам очень стыдно.
Павел (с укоризной смотрит на сына). Саша, ну как так-то… ты бы хоть жену в это не втягивал…
Константин (вылезая из-под кровати). Отец, это бабушка нас развратила! Она с детских лет всех развращала, вы же сами знаете…
Павел (тяжело вздыхая). Да-да, это ужасно… я помню… мне было ещё меньше, чем вам, когда я шёл в библиотеку, свернул не туда и попал на одну из её оргий. Это впечатление я запомнил на всю жизнь.
Александр. Простите нас, государь!
Кланяется и роняет парик с головы. В смущении пихает его под стол.
Павел. Ну ладно, не буду вам мешать, дети, играйте… то есть никогда больше этим не занимайтесь!
Александр (вдогонку отцу). Пожалуйста, только матушке не рассказывайте! Она осудит нас…
Павел (закатывая глаза). Вот-вот, такая Марьфёдорна стала ханжа! А помнится, в восемьдесят втором году на балу у королевы Марии-Антуанетты мы… ну, в общем… Это я потом как-нибудь…
Уходит.
Все с облегчением выдыхают.
Александр (берёт парик подмышку и направляется к двери). Из-за вас отец теперь подумает обо мне бог весть что!
Сцена 10
Поздний вечер. Покои императора. Павел, одетый в одежды, плащ и корону мальтийского рыцарского ордена, совершает таинственный потусторонний ритуал открытия портала вселенной. В пространстве возникает окно, через которое можно осуществлять связь с любой точкой земного шара.
Перед императором возникает зыбкое, висящее в воздухе марево, которое постепенно приобретает черты комнаты – тронного зала. На заднем плане – красные бархатные портьеры с изображёнными на них языками пламени, как бы охватывающими стоявший впереди большой золотой трон.
Слышен треск и шипение. Наконец картинка замирает и становится чёткой.
Павел (берёт в руки меч, ставит перед собой, упираясь остриём в пол, принимает важную позу и направляет меч). Выходи, страшное чудовище! Я мечтал о твоём появлении всю свою жизнь!
Ничего не происходит. Павел недовольно хмурится, смотрит на часы. Проходит несколько минут. Он в заметном раздражении ходит туда-сюда по комнате. В конце концов присаживается на диван, снимает корону, кладёт рядом меч. Играет с подбежавшей собачкой.
Павел (недовольно под нос). Нет, что он вообще о себе думает!
Внезапно раздаётся шум, слышны звуки шагов, чьё-то учащённое дыхание.
Павел быстро надевает корону и хватает меч, вскакивая.
Впереди, у самого низа открытого портала появляется очертание затылка головы, она поднимается, поднимается…
Павел (ехидно по-французски). месье Бонапарт, вы опоздали почти на час.
Наполеон садится на трон напротив, одетый в древнегреческую тогу. Вытирает пот со лба.
Наполеон. Приношу свои извинения, ошибка в расчёте разницы часовых поясов. К тому же сюда нелегко подниматься.
Павел. Подниматься?
Наполеон. Да, я предпочитаю работать на возвышении. Мой трон стоит на специально построенном для этой цели постаменте, и к нему ведут почти сто ступенек из белого мрамора. Это позволяет мне быть на высоте во всех смыслах этого слова.
Павел немного нервно оглядывает свои покои и рукой отгоняет собачку.
Павел. Я вижу, вы серьёзно подошли к нашей встрече.
Наполеон. Безусловно! Я был весьма заинтересован, когда узнал, что русский император Павел умеет, как я.
Павел. Что значит «умеет как я»?
Наполеон. Вступать в контакт с порталами вселенной и вести переговоры, не выходя из замка. Я предпочитаю решать мелкие вопросы на дому.
Павел (в сторону). И этот человек держит в страхе пол-Европы? Да он просто трус! (отгоняет собачку)
Некоторое время собеседники молча взирают друг на друга.
Наполеон. Ваше Величество, позвольте спросить?
Павел (ехидно). Позволяю.
Наполеон. Вы – великий магистр тайного ордена чёрного орла и одновременно русский православный император… так почему вы одеты, как католический священник?
Павел (с возмущением). Во-первых, в России свобода вероисповедания, во-вторых, всемогущий Господь един, в-третьих, я же не спрашиваю вас, зачем вам этот трезубец?
Наполеон (недоумённо). Зачем трезубец?
Павел. Да у вас к трону прислонён с левой стороны. Если вы избрали мрачный образ повелителя подземного царства Аида, вывод о чём я сделал, судя по антуражу на ваших занавесках, то вынужден вам сообщить, что вы ошиблись. У Аида был жезл с двумя зубьями.
Наполеон (озадаченно). Э… да?
Павел (с ироничной надменностью). Да. У вас один зуб – лишний.
Наполеон убирает жезл за занавеску.
Павел (себе под нос). Сразу видно, что у него нет нормального образования! (уже громче) Итак, к делу! Вы получили моё приглашение?
Наполеон. Вы про приглашение на дуэль?
Павел. Именно.
Наполеон. Однако я озадачен. Мне случалось быть вызванным на дуэль, но никак не приглашённым.
Павел. Вызывают слуг, а два столь влиятельных властителя, как мы, могут позволить себе любезно пригласить друг друга!
Наполеон. Хм. Это интересная формулировка!
Павел (беря свой меч). Итак! Готовы ли вы сразиться со мной?
Наполеон. Да, мы можем это сделать, если вы хотите.
Павел. В такой случае…
Наполеон. Или… у меня есть к вам встречное предложение!
Павел (озадаченно) Да? Какое?
Наполеон. Я бы женился на вашей дочери.
Павел (растерянно). Это на какой? У меня их пять.
Внезапно в разговор вклинивается возмущённый и пронзительный голос из соседних апартаментов:
Марьфёдорна. Отдать этому чудовищу одного из моих детей!? Это невозможно!
Наполеон (удивлённо). Кто это?
Павел (краснея). Марьфёдорна, вы не можете войти, но это не избавило вас от возмутительной привычки по-прежнему подслушивать под моей дверью!
Наполеон. Кто это?
Павел. Никто.
Марьфёдорна (возмущённо). Никто!? Я – императрица России и ваша супруга! Я мать этих детей, и я не позволю…
Павел (повышая голос). Не вмешивайтесь не в своё дело! Вас никто не спрашивает!
Марьфёдорна. Друг мой, вы же собирались убить этого ужасного злодея! Убейте его немедленно!
Павел. Вы опять влезаете везде, куда всё равно… уже не влезете! Не смейте указывать мне, что следует делать, и не мешайте вести международную политику! Говорить будете, когда я вас спрошу!
Прислушивается. Тишина.
Павел (довольно). Ну вот, на чём мы остановились? Хм, итак, господин Наполеон… мои дочери… вы хотите жениться на одной из моих дочерей… Это весьма лестное предложение, и как отец…
Марьфёдорна (перебивая). Простите, Ваше Величество, что вынуждена вас перебить… Но ваши слова могут ввести Наполеона в заблуждение… Как отец, вы действительно можете решать их судьбу, но вот вопрос… какой именно из наших дочерей вы приходитесь отцом?
Наполеон выпучивает глаза, Павел остолбенело молчит некоторое время.
Павел. Вы что такое сейчас сказали, Марьфёдорна?! Вы сейчас сказали, что я не отец своим дочерям?!
Наполеон ухмыляется.
Марьфёдорна (вздыхая так, что слышно за стенкой). Кто знает…
Павел. Ваше счастье, что дверь заколочена, иначе ничто бы сейчас вас не спасло от последствий ваших слов!!!
Марьфёдорна. О, но это вы так сказали не далее, как сегодня.
Павел. Я не говорил такого!!
Марьфёдорна. Ну как же, у меня всё записано… Вот. Сегодня, в 11.46 вы изволили беседовать со мной через стену и поставили под сомнение вопрос вашего отцовства…
Павел (нервно взирая в окно портала). Простите, тут никак нельзя временно выключить звук? (в ярости рыча и грозя кулаком в сторону стены) Я не знаю, что за вздор у вас там записан…
Марьфёдорна. У меня ВСЁ записано, знаете ли. С нашей поездки в Европу 1781 года я взяла за правило записывать, кто, что и при каких обстоятельствах сказал, дабы в будущем отгородить себя от несправедливых наветов. Это вы меня научили так делать. Так что у меня всё-всё записано, можете не сомневаться!
Павел. Да, вот и плата мне за мою доброту… А вообще, знаете что?
Марьфёдорна. Что же?
Павел. Всё это не имеет значения, всё, что вы там пишете, потому что мы всё равно с вами разводимся, ясно? У вас в любом случае нет права голоса! Уходите немедленно! Я вас выгоняю из замка!
Марьфёдорна. Хорошо. Но я заберу с собой детей.
Павел (в истерике). Не заберёте! Дети императора принадлежат отцу!
Пауза.
Марьфёдорна (невинным голосом). Но чем докажете, что ВЫ – их отец?
Павел (схватившись за голову и падая в кресло). Сам виноват… это ведь я её научил всему умному… Марьфёдорна, слышите? Бессовестная женщина! Я знал, что вы хотите моей смерти!
Марьфёдорна. Что вы, друг мой, я совсем её не хочу! Я, напротив, пытаюсь помочь вам разобраться с ситуацией…
Павел (обращаясь к Наполеону). Мы можем устроить небольшую паузу?
Наполеон (радостно). Что вы, я совсем не устал!
Павел (очень громко). Мне надо поговорить с моей… будущей бывшей женой!
За стенкой раздаются приглушённые рыдания.
Павел. Немедленно прекратите плакать! С этого момента я запрещаю вам говорить что-либо вообще! Я запрещаю вам подслушивать!
Марьфёдорна. Вы можете запретить мне всё, что хотите, но вы не можете запретить мне оплакивать нашу любовь!
Павел. Опять вы за своё! Я же говорил вам, я вам писал! Не говорите со мной о любви!! Тем более в присутствии посторонних третьих лиц!
Марьфёдорна. А мне нечего скрывать тут!
Павел. Господи, помоги…
Марьфёдорна (с достоинством). Вы знаете, что я права, и сейчас сгораете от стыда!
Павел. Ошибаетесь. Если я от чего и сгораю, так это от желания выбросить вас в окно!
Марьфёдорна. Сначала попробуйте ко мне войти!
Наполеон (принимая из рук слуги высокий бокал с напитком и устраиваясь поудобнее на троне). Если вам надо отойти, я подожду.
Павел. Вы не торопитесь? У вас много времени?
Наполеон (отпивая из бокала). У меня? У меня вагон времени! Я поставил на колени полмира!
Пауза.
Павел, глубоко дыша и беря себя в руки, некоторое время стоит в размышлениях.
Павел. Марьфёдорна, я, кажется, знаю, как нам с вами разрешить этот спор. Вы говорите, что у вас всё, значит, записано, что происходило эти годы?
Марьфёдорна. Именно. У меня каждый месяц года пронумерован и заархивирован с вашей подписью и печатью.
Павел. Так знайте, что у меня эйдетическая память… и чтобы решить этот вопрос на счёт моего отцовства наших дочерей, посмотрите, пожалуйста, что вы делали 8 января 1782 года в 22.35 минут…
Марьфёдорна. О, хм…
Павел. Вот то-то же!
Марьфёдорна. Мы были на балу у королевы Марии-Антуанетты, царство ей небесное… какая у неё была прическа в тот вечер на голове… кто бы мог подумать, что этой голове грозит такая судьба…
Павел (заметно нервничая). Да? Это разве тот вечер? Давайте, нет, знаете, не будем об этом… давайте следующий… Скажем… (задумывается). Я, конечно, могу ошибиться… примерно 24–25 апреля 1804 года с 21.45 до 22.30?
Марьфёдорна (очень серьёзно). Что именно вас интересует? События, эмоции, впечатления, размышления, комментарии…
Павел (озадаченно). Чьи это ещё у вас комментарии записаны?
Марьфёдорна. Мои, разумеется. Вы от комментариев в ТАКИХ вопросах всегда предпочитаете воздерживаться.
Наполеон. Если это то, о чём я подумал, то мне было бы интересно их послушать…
Павел (ехидно). Марьфёдорна, я понимаю, к чему вы клоните, и какова ваша стратегия. Хотите заморочить мне голову. Не выйдет. Я и так знаю, ЧТО было, и вы знаете. Можно обойтись без комментариев.
Марьфёдорна. Хорошо, как скажете. Но в таком случае следует отметить, что в период с 21.45 до 22.30 вы изволили… отлучаться. То есть нельзя сказать, что время с 21.45 до 22.30 включало в себя только то событие, комментариев о котором вы не желаете слышать.
Павел. Я не очень понимаю… я не помню, чтобы я куда-то отходил от вас!
Марьфёдорна. У вас в тот день произошла накладка в расписании. Одно налегло на другое.
Наполеон. Кто на кого налёг?
Павел. Марьфёдорна не вполне совершено владеет французским языком. Она имела в виду, что два дела совпали в один момент. Так бывает.
Наполеон. Да, я обычно делаю несколько дел сразу, как Юлий Цезарь, и весьма успешно. Кстати, вы могли бы продолжать ваш интимный диалог по-русски, если вам так удобнее.
Павел. Учитывая, что в этих комнатах собрались (хоть кое-кого и не приглашали!) русский, немка и француз, этикет требует говорить на языке гостя. То есть на французском.
Наполеон. Весьма польщён.
Павел. Знаете, я, честно говоря, ужасно устал. Марьфёдорна, скажите просто: вы изменили мне или нет?
Из-за стены раздаётся вопль возмущения.
Марьфёдорна. Вы думаете, за эти пятнадцать минут вашего отсутствия я бы успела…
Павел. Я спрашиваю вас серьёзно!
Марьфёдорна. Как только у вас хватает жестокости обвинять меня в неверности, когда вся моя жизнь была посвящена любви к вам!!! И главным доказательством этой любви, в которой вы мне неоднократно, между прочим, объяснялись, служат наши многочисленные дети!!!
Павел. Так вы признаёте, что они от меня?
Марьфёдорна (оскорблённо). Я? Мне нет необходимости признавать и без того очевидный для всех, кроме вас, факт! Это ВЫ поставили его под сомнение!!!
Павел (без сил ложась на кресло). Я признаю… дорогая, я вас… не переживу…
Наполеон. Я даже не знаю, завидую я вам или сочувствую… но, честно говоря, если вы не хотите отдавать мне в жены ваших дочерей, я готов жениться на вашей жене, когда вы разведётесь.
Павел (устало). Это невозможно. И не потому, что мне жалко или из чувства ревности… Просто моя жена знает много важной политической информации и государственных тайн, и потому не может выйти замуж на вас, ибо вы не дружественный нам объект.
Наполеон. Вы посвятили Вашу жену в государственные тайны?!
Павел (смутившись). Ну не во все… она сама подслушала, когда я их обсуждал с другими людьми. Одним словом, в случае нашего развода я намерен заточить вас, Марьфёдорна, в монастырь, вам ясно?
Марьфёдорна (фыркает). Ну и точите, сколько вам будет угодно! А я запишу, что сего времени и числа вы признали всех детей наших настоящих и будущих своими…
Павел закрывает лицо руками.
Наполеон. Честно говоря, я немного устал, но я хорошо провёл время с вами.
Марьфёдорна. Благодарю, в Европе нас нашли очаровательной парой, рада что с тех пор ничего не изменилось.
Наполеон. Я исчезаю, и связь прервётся, однако передайте вашему супругу мои наилучшие пожелания, когда он проснётся.
Марьфёдорна. О, он заснул?
Наполеон. Да, должно быть, очень устал. Ибо мне не хотелось бы думать, что ему было скучно в нашем обществе.
Марьфёдорна. О, нет-нет, не принимайте это на свой счёт, мой супруг всегда засыпает в одно и то же время, в 22.15, и ни минутой позже…
Наполеон. Погодите, а как же тот день в 1804 году… это же…
Марьфёдорна (спокойно). Я же сказала, что в тот день одно налегло на другое… во времена нашей молодости порой внезапные желания моего мужа не совпадали с его расписанием, что чрезвычайно его огорчало, однако он был не в силах сделать осознанный выбор в пользу одного или другого. Из-за этого порой возникали курьезы. Но я привыкла и не обижалась.
Наполеон. Вы хотите сказать, что когда вы говорили, что он «отлучался»… он заснул?
Марьфёдорна. Вот именно. Потому и не помнит данного факта. Но мне не следует обсуждать столь интимные вещи, коим должно всегда оставаться только между супругами. Спокойной ночи, лично мною неуважаемый господин Бонапарт!
Портал вспыхивает языками пламени и закрывается.
Франция. Дворец Наполеона.
Наполеон спускается с вершины трона в сопровождении своего Советника.
Наполеон. Вы тоже подумали о том же, что и я?
Советник. Да, конечно…
Наполеон (глубоко задумываясь). Как ловко он ушёл от темы о браке! Лавировал, лавировал… несомненно, вся эта история с запертой женой – чушь. Кто будет делать такие детские глупости? Да и жена ли там была? Уж больно рассуждала умно… Он специально всё это подстроил… этот русский император совсем не так прост, как о нём говорят!