Над ними нависала подошва бесконечного облачного существа, неизменно скользящего по питерскому небу осенью. Она слишком остро реагировала на все, что происходило вокруг, дурашливо подергиваясь от порывов ветра и случайных прикосновений, глупо хихикала, такое существо как эта её проекция не должно было выжить в тех условиях, в которых выросло.
Электричество на кончиках пальцев, безрассудство, противоположность.
Он был самым лучшим созданием в её жизни, тёплым автобусом в метели, чистым постельным бельем после душа, козырьком под ливнем, последним заполненным бисером. Они смеялись над эзотерикой и астрологией, но в тайне она закупоривала воском баночки с его волосами и розмарином, чтобы хранить под подушкой и засыпать, щупая почти мягкое под её пальцами стекло.
Грязно-белая кожа, сталь острых черт, холод в крови.
Он бывал грубым как отцовская ладонь, нечаянно царапающая мягкую кожу, прямо как сейчас, в шутку убегая от неё, он не знал, что дома вечером она плакала, вспоминая об этом. Они не думали о том, что это началось только пару месяцев назад беспощадной мародёрской зимой, ей не нужна была плюсовая температура, она её отталкивала и пугала.
Персиковый румянец, пушистые волосы, голубой туман в глазах.
***
- Жесть, Марин, я думала, что у Оли первой парень появится, а ты её походу скоро обгонишь, - Катя даже за руки ни с кем кроме подружек не держалась, мои рассказы действовали на неё сильнее любого ромкома.
- Да капец, самой не верится, - на моём лице непроизвольно мягким опавшим листочком на водной глади плывёт улыбка, - мы с ним ещё сегодня после школы гулять пойдём.
- Как только домой пойдёшь, набери мне. Не забудь!
- Обязательно!
Каждая перемена проходила в бесцельных, но таких привычных и удобных обходах коридора третьего этажа, лавировать между пятиклашками и болтать обо всём, что, возможно, даже никогда нас не коснётся было одной из немногочисленных причин ходить в школу. Другие сейчас вспомнить было тяжело, я совсем не выспалась. Сегодня, конечно, особый случай, я встала на час раньше, чтобы помыть голову и накраситься, надеть кеды с платформой, один неаккуратный шаг в которых являлся прямой причиной очередного похода в травмпункт, очередного гипса. Но без них никак, так ему было проще целовать меня.
Противно трещал звонок, противная твёрдая парта, противные учебники с мягкими корешками. Я умела заниматься своими делами и слушать учителя одновременно, но не умела убирать его из своих мыслей, умела строить слова в осмысленные предложения, но как только он оказывался рядом, речь становилась как у пятилетки. Всегда смеялась с героинь "стереотипная-няшка-подруга-детства-главного-героя-тян" в аниме, не уставая повторять о том, как это по-идиотски выглядит, но сама превращалась в такую же, заикаясь минимум раз в пять слогов.
Но он помогал мне, вдумчиво слушал, забираясь с руками и ногами в мои зрачки, которые, в целом, действительно могли бы его вместить. Поднять глаза было болезненным испытанием, но приз был слишком сладок. Наверняка я ему запомнюсь на всю жизнь, ничего более жалкого он точно не видел.
Минута за минутой перекатываются в колесе времени, отстукивают стрелками свой макабр, давят на нервы, напоминают о детстве в уже таком далёком "родном" городке у моря. Я любила его и до сих пор люблю, но с этим местом меня роднит только паспорт и мама, всё, что мне правда дорого всегда было здесь. Интересно, что он делает сейчас? Наверное, должен быть на паре, наверное тоже считает минуты до конца, чтобы поговорить с друзьями, а потом, скрепя сердцем, нехотя поехать ко мне, проверяя телефон в надежде, что я скажу, что не могу.
Что делаешь?
На паре сижу) Скука смертная)
Ахаха, наверняка
Сейчас пойду стрелки на часах переводить, чтобы это поскорее закончилось
Догадки и мысли-дуры подбрасывают меня в воздух, но учитель-молодец прервал сладкий поток очередным скучным вопросом, ответ на который, я только что слышала из его уст, мог бы и что-нибудь поинтереснее спросить. Было только два человека на всём белом свете, которые действительно напрягали мой мозг, один из которых Гегель, а со вторым я встречусь уже через... Три, две, одну...
***
- Ты правильно поняла, но не совсем, нельзя было просто брать и не интересоваться политикой, будучи свободным гражданином Афин. Политические права, такие как у нас, точнее, пока что только у меня, тогда были обязанностями, ну, а тебе б наверняка больше хотелось использовать обязанности по назначению и так, чтобы тебе было прикольно и удобно жить.
Я просто киваю, уводя глаза на сомкнутые коленки, мне нравилось, когда он что-то долго и просто пытался мне объяснить. Когда-нибудь, когда мы начнём встречаться, может, через пару лет, я расскажу, что так часто ошибалась не потому, что не понимала, а потому что любила смотреть на его вдохновлённое лицо, большие ладони, что-то выстукивающие и выщёлкивающие как какой-то странный, но чудесный механизм.
- Да, наверное, ты прав... Но я все равно плохо понимаю эту постоянную сосредоточенность на государстве, разве это так интересно... - тихо, почти шёпотом произнесла я, ненадолго взглянув в его глаза.
Такие отстраненные. Каждый раз разбивающие мои надежды, как все поцелуи в щёку, так близко, так близко, но каждый раз мимо. Было так странно чувствовать всё это, я часто переполнялась и становилась похожей на кипящей чайник с болтающейся от пара крышкой. Мне так хотелось, чтобы он взял меня за руку, мы бы прошлись мимо моей школы, я бы показала ему те окна, возле которых мне нравилось сидеть больше всего, притвориться, что у нас все хорошо, мы вместе.
Тогда я ещё не знала, что буквально через неделю все мои мечты и желания сбудутся, а чуть позже, так же резко сладко и яростно разобьются.
