Вечером выезжаю! Твой Мишка

Андрей резво вскакивает с дивана и тащит Мишу за собой в ванную. Нигде принципиально не включает свет. Только в ванной над зеркалом, чтоб хоть немного что-то видно было. Наспех сворачивает сухое белье с веревок и кладет его на стиралку, куда тут же усаживает и Мишу, тот послушно разводит ноги в стороны, чтобы Андрей втиснулся между ними и в сотый раз поцеловал в губы. — Ты меня не останавливаешь, — еле слышно говорит Андрей, крепко сжимая руки на талии Михи, — А я не хочу останавливаться. И снова утягивает его во влажный, поцелуй, толкаясь кончиком языка о его. Мутная лампа красиво подсвечивает золотым смешно торчащие прядки у Андрея на макушке. — Стой, — жалобно так, по-детски, запутавшись в самом себе за эти короткие мгновения, тянет Миша, — Я так не могу, — но вместо того, чтоб отстраниться Миха цепляется Андрею за голые острые плечи, — Че это было-то ваще? — он страдальчески сводит брови. Андрей останавливается, распахнутыми глазами смотря на Мишу. — Это был секс, — легко и просто говорит, пожимая плечами, — Ну.. не совсем, конечно, он, но одна из его разновидностей. Андрей совершенно не собирается сейчас разбираться в правильности и моральности их поступка. — Да это и без тебя понятно, — Миха надувается, будто чем-то обижен, скрещивает руки на груди. — Что секс, фу, блин, — добавляет он, будто что-то мерзкое. Андрей тихо хихикает на это «фу, блин». Миша такой Миша. Возможно он проснется завтра и нихрена не вспомнит или подумает, что это был пьяный гон. Потому сейчас хотелось растянуть момент как можно дольше и взять от ситуации все. — Ты хотел меня, я хотел тебя, — так же очевидно и легко, продолжает Андрей, — Я все еще тебя хочу, — он провел кончиком носа по шее Миши, — Что ты сам думаешь обо всем этом, Миш? Миха как-то задумчиво, на автомате водит кончиками пальцев по шее Андрея. Там, где должно быть расцветают синяки и засосы. — Не знаю, че думать, — он дергает плечом. — Включай воду. Сердце уже просто с ума сошло, бегало внутри по кругу галопом, дышать мешало, и затапливало все внутри бескрайней, бесконечной нежностью. Андрей вдруг внезапно вспомнил как буквально час назад они валялись в снегу и как у него перехватило дыхание от Мишиного взгляда. Сейчас Миша был так близко, гладил его, трогал искусанную шею. Не понятно, конечно, как Князев будет мужикам в казарме свой внешний вид объяснять, если вдруг кто спросит, но так на это плевать сейчас. Миша беспокоится, и Андрей хочет его поддержать. — Не переживай, Миш, — тихо говорит, в глаза заглядывает, — Мы со всем разберёмся, ладно? Только не сейчас. Последняя фраза прозвучала моляще. Пожалуйста, давай мы сегодня просто будем друг у друга. Я с ума сойду, если мы сейчас начнём что-то выяснять. — Ладно, — кивает Миха, — Не сейчас. Андрей кладет обе ладони на колени Мише, ведет ими вверх по бедрам с нажимом, чуть подтягивает его к себе поближе, и шепчет в самые губы: — Не хочу чтобы этот день заканчивался. Целует коротко, и тут же отстраняется, по жару в теле понимая, что если они сейчас в душ не залезут, то уже и не смогут этого сделать в ближайшие пол часа. Поворачивается к ванной, настраивает теплую воду, и прикидывает сильно ли они зальют пол, плескаясь тут вдвоем без шторки. Да пофиг, потом протрет. — Давай ваще не спать, — предлагает Миша, снимая трусы, правда, по-глупому повернувшись к Андрею спиной, будто он там чет не видел. — Давай! — улыбается Андрей на идею бессонной ночи. В казарме выспится. Миха ступает к Андрею под теплую воду и обвивает его руками за шею, прижимаясь всем телом. Оба они такие худые и дурацкие — одни локти и острые плечи, только Миха выше — от этого почему-то и смешно, и как-то мило что ли… Миха наклоняется, чтоб Андрея поцеловать — все еще неловко и слюняво, и отфыркивается от льющейся на них сверху воды. Когда они вот так — стоя — конечно разница в росте ощущается намного сильнее. Андрею приходится голову запрокидывать и чуть ли не на цыпочки вставать, чтобы ответить Мише на поцелуй. Расслабленно кладет ему руки на талию и чувствует такое безграничное счастье, что не может не улыбаться в поцелуй. Андрея мажет от того, как Миша искренне и неумело целуется. Это охуеннее любых технично выверенных пососушек с девчонками. Андрей иногда чуть-чуть перенимает инициативу, легко направляя, но в остальном позволяет Мише делать так, как ему захочется. На бортике ванной лежит мыло в мыльнице. Князев трет его немного в ладонях и начинает мылить Мишу, водя руками по плечам, груди и спине. — Мишка, — зовет в пол голоса. Громче и не надо, они тут только вдвоем. Да в принципе и вообще без слов наверное можно было им двоим общаться, — А если бы у тебя был билет в любую точку мира, вот вообще в любую, куда бы ты полетел? — Честно? — Миша подвисает, куда-то в себя погружается. Андрей не торопит его. Продолжает гладить, мылить, наслаждаться прикосновениями. Несколько раз еле ощутимо обвел пальцами соски, очертил ключицы, погладил живот, прошелся ладонями по пояснице и ягодицам. Князев сам не заметил как слегка прижал Мишу к стене. Вода была такой теплой и приятной, а обниматься в полумраке и любоваться Мишиной влажной кожей было просто восхитительно! — Как то даже не могу сообразить, — отмирает Миша, все еще смотря куда-то вниз, — В Исландию, наверное, но главное, чтобы билет двойной был, потому что без тебя я никуда не поеду. Ответ Михи вызвал улыбку. — Очень сопливо, Мих, — усмехнулся Андрей, приподнялся на цыпочках и чмокнул его в губы. Получилось мокро и… горячо. — Но мне такое нравится, ты знаешь. Он стал мягко целовать Мишу под челюстью, легонько кусать его шею, водить кончиком языка по ключицам. — Я бы хотел полететь в Америку. С тобой. С группой. Прикинь, когда-то туры у нас будут? Прикинь как круто, когда тебя люди по всему миру слушают?! Андрей глянул на Мишу горящими глазами и прижался ближе, окончательно впечатывая его в стену. — Бляяя, — восторженно тянет Миха, — Америка! Хуя ты выдумал. Туры! Конечно будут! — он ловит Андрея за щеки, заставляя на себя посмотреть, — Вот ты вернешься, еще увидишь, как у нас все круто! — шепчет он ему в губы, — Щас Там-Там, а с тобой — альбом запишем. А потом еще — материала-то вон сколько. И все, потом и дальше клубы попрут, а потом и Америка, в этом уж не сомневайся! Андрей же тем временем буквально и бесповоротно обнаглел. Ему так сильно хотелось касаться Миши, что он даже не думал спрашивать разрешения, водя руками везде, где вздумается. Завтра все это может закончиться, а потому сегодня Андрей разрешил себе делать все, что захочется. И учитывая то, как Миша реагирует — подается навстречу, выгибается и тихо стонет, и даже в ответ целует, — Андрей смеет думать, что Мише тоже нравится и потому он не хочет его останавливать. — Конечно будет! — серьезно поднимает на него глаза Князев, — Мы и стадионы будем собирать. Затем хитро щурится и чуть наклоняет голову на бок. — Такую красивую мордашку как у тебя должны видеть стадионы. Он тихо захихикал и с нажимом провел руками по ребрам Миши. — Отстань, — Миха тут же смущается, шлепает слегка Андрея по затылку, — На твою мордашку пусть стадионы смотрят. Ты тут у нас самый красивый так-то. — Мне показалось, Мих, или ты меня сейчас красивым назвал? Беру это как комплимент? Он целует его в шею, чувствуя как сердце вновь скачет в горле, спускается чуть ниже, целует грудь, под торчащими рёбрами, дрожащий в предыхании живот. — А че, по-твоему, это тайна что ли? — Миха откидывается на стену, сильнее пальцами вцепляясь в Андрюхины плечи. — Ну, что ты красивый? Телки тебе комплиментов отвешивали мало? — Ты не телка, ты другое, — вполне серьезно говорит Андрей. Пиздец Мишу так сильно хотелось исцеловать каждую клеточку, каждую частичку его тела. Андрей вдруг прикусывает кожу на животе и оставляет маленький засос. Занял. Застолбил. Пометил. Мой. — Ты че делаешь? — как-то нервно спрашивает Миша, пытаясь сильнее вжаться спиной в стену. Андрей медленно, показательно опускается на колени перед Мишей, оказываясь лицом аккурат возле его паха. — Все, что хочу, Мих. Они оба голые, так что совсем не скрыть, что у Михи встает. Андрей хитро сверкнул глазами и с тихим выдохом прижался влажными губами к его пупку. Андрей облизывал и целовал каждый сантиметр. Обдавал кожу жарким дыханием. И специально делал все это вокруг и рядом с членом. Андрей намеренно его не трогал, а лишь обходил рядом, время от времени дыша на него горячим дыханием, будто бы случайно. Миха вдруг кладет ладонь Андрею на щеку, чтоб тот вскинул на него свой задорный взгляд. Гладит, пока Андрей смотрит, ведет большим пальцем по его губам, искривленным в улыбке, и осторожно пихает этот палец внутрь Это было странно и возбуждающе одновременно. Мишкины длинные пальцы. Андрей проводит кончиком языка по кругу, втягивает глубже, поднимает взгляд вверх. Миша шатко дышит, смотря во все глаза на Андрея и стонет, а тот лишь плотнее обхватывает его палец губами, выгибая спину. Хочется еще услышать такие звуки, потому что от них по телу такие волны жара разлетаются, что в голове становится пусто. — Ужасно красивый, — добавляет Миша, будто в полубреду, пальцем толкается глубже в рот, а второй рукой дергает Андрея за волосы, заставляя прижаться поближе. Князев в совершенном ахуе от комплиментов от Михи, и даже будто бы слегка тихо мурчит в ответ, продолжая послушно облизывать и обсасывать палец. Мишин член так близко к лицу и ну… это не может не наталкивать на мысли. Но, черт возьми! Одно дело, когда вы напились, пососались, и подрочили друг другу. А совершенно другое, если ты… что? Отсосал? Что ты собираешься сделать, Андрюш? На что у тебя хватит смелости? И Миша тут же, будто бы озвучивает его мысли: — Не могу… Андрюш? Сделай что-нибудь. Миха _так_ дергает его за волосы.. Ох… Вот это определенно ему понравилось. В голове вдруг нарисовалась картинка как Миха вот так же берет его за волосы и насаживает ртом на… Так, ладно, Андрей не был бы Андреем, если б не захотел поиграться на этой теме. Он мягко прикусывает палец и выпускает его изо рта, прижимаясь щекой к животу Миши, смотрит наверх. — О чем ты просишь, Мишка? Андрей улыбается, делая совершенно хитрющее выражение лица. Рука ложится на ногу Миши и он мягко ведет ею вверх по внутренней части бедра, останавливая аккурат под пахом, но не касаясь его. — Ммм, — отвечает он Андрею долгим стоном и дернувшимися к нему навстречу бедрами, снова опускает взгляд вниз, наблюдая за ним сквозь слипшиеся от воды ресницы, — Ни о чем, — бурчит Миха, стараясь справиться со стыдом и заливающим его лицо румянцем, откидывает голову на стену, отводя глаза от Андрея, — Не знаю, — также полуразборчиво добавляет, а потом, будто набравшись смелости, крепче хватает Андрея за волосы и впечатывает в свой уже твердый член, заставляя слегка проехаться по нему щекой. Андрей усмехается и берет член в ладонь, чуть сжимая у основания. Вот Миха и проиграл игру в терпелки, хотя будь Андрей на его месте, то может и еще бы быстрее сдался в плен. Хочется что-то сказануть, как-то съязвить, прикольнуться, но момент явно не подходящий, Миша вон стоит еле дышит, бедный. Да и Андрей вообще-то на колени не просто так ведь встал. Конечно, Миха ничего ему не скажет, если он щас с темы съедет и поднимется, просто потянувшись к губам, но Андрей сам хочет. Это сложно. Но хочется очень. Хочется, чтобы Миша стонал и цеплялся за него, чтобы шептал его имя и какие-нибудь бессвязные слова. Хочется сделать ему так приятно, как никто и никогда не делал. Но хоть у Андрея по факту не было конкурентов, все равно хочется быть для Миши лучшим. Он медленно водил рукой вдоль члена, размышляя и собираясь с мыслями, а на плечи ему падала теплая, расслабляющая вода. Мишу слегка потряхивало, он старательно смотрел в потолок и его покрасневшие щеки можно было заметить даже в темноте. Он снова был такой твердый и горячий, просто буквально с пары поцелуев. Андрей в очередной раз задал себе вопрос может ли быть такое, что все это не просто мимолетное наваждение по пьяни, а Миша так же как и он уже раньше ловил мысли симпатии к другу? Ему так же сильно хотелось спросить это, как сильно страшно было услышать ответ. Миша тихо скульнул, облизывая губы, и у Андрея моментально волосы встали дыбом от этого звука. Он открыл рот и обдал головку дыханием, нежно касаясь ее губами. Высунул язык, на пробу провел вдоль по стволу сбоку. Вроде ничего страшного. Набрал побольше слюны и стал вести языком с другого бока, крепко держа член у основания пальцами. Миша инстинктивно цепляется пальцами за волосы Андрея, второй рукой царапая ему плечо от переизбытка ощущений, и говорит это джентельменское, жмурясь и отчаяно краснея: — Ты это… не надо, если не хочешь… Андрюх, — и совсем не сходясь в действиях со словами, тянет Андрея за выскальзывающие из пальцев прядки чуть вверх, чтоб ртом задел головку. Миша мечется туда сюда. Говорит одно, а делает другое. Ну да, да, конечно. Скажи еще, что ты ничего не хочешь, а вот этот каменный стояк у меня перед носом это какая-то ошибка. Андрея это забавляет и подстегивает. — Тише, тише, — говорит ему куда-то в бедро, — Все хорошо, расслабься просто. Он прижимает Мишин член к его животу и ведет языком от основания до головки и обратно. На самом деле все не так страшно как ему казалось. Это по сути такая же кожа как и на руках или ключицах, просто чуть чувствительнее. И чего так все об этом говорят как о чем-то прям пиздец? Андрей поднимает взгляд на Мишу, тот хватается за его плечи, волосы и не знает куда себя деть. Князев понимает, что издеваться больше нет времени, а потому еще только один короткий вздох для того чтобы собрать всю выдержку в кулак, и его губы накрывают головку, скользя дальше. Вот тут вкус меняется на немного солоноватый, но это тоже вполне нормально. С Михой он пока вообще ничего неприятного не испытал, плюс Андрей совершенно не задумывался об этом, больше думал о том как сделать Мише максимально приятно. — Блять, Андрюх, пиздец, — выдыхает Миха, как только Андрей накрывает его стояк своим ртом. Язык скользит дальше и Андрей еще глубже одевается на ствол, ведя головой вниз, затем вверх, и обратно. Черт, это даже очень возбуждает. Андрей представил подобные движения на собственном члене и тихо застонал, плотнее сводя свои бедра и вцепляясь пальцами в Мишины для опоры. Андрей все так же старательно сосет, с каждым новым движением продвигаясь глубже. Головка уже упирается в горло. По началу получается скверно. Не совсем понятно куда девать зубы и как сделать так, чтобы взять побольше. Но вскоре Андрей понимает что к чему. Вспоминает свой опыт — у него такое было с девчонками пару раз, старается сделать так, как ему самому бы понравилось. Понимает, что нужно больше слюны, добавляет ее и скользить начинает в разы лучше. Миша тоже перестает стесняться. Крепко держит Андрея за волосы, бедрами толкается и… блять… буквально трахает Князева в рот! Пиздец. Это оказалось та-ак горячо.. Андрей и представить не мог, что ему такое может понравиться. Но вот Миша толкается глубже, Андрей давится с непривычки пару раз, но упорно не отстраняется. Наоборот же расслабляет челюсть и позволяет войти еще глубже. Миша дрожит и прерывисто дышит, Князев понимает, что финал близко. Собственный член стоит колом и болезненно трется о бедра, но сейчас плевать. Андрей поднимает на Мишу взгляд полный обожания, и плотнее смыкает губы на его члене, прокатывая по горлу стон. — Не смотри, — шипит Миша и ляпает Андрею ладонь на лицо. Это не очень нравится Андрею. Он хмурится и пытается дернуться в сторону, хочется смотреть на Мишу, видеть его каждую секунду, но рука в волосах не позволяет двинуться. Миша сам убирает руку, но голова его прижата к кафелю, брови заломаны, а стоны звучат совсем уже тонко и будто даже по-женски. Вдруг Андрей распахивает глаза шире и отчетливо осознает, что Миха сейчас кончит ему в рот. Блять. Вот к такому он точно не готов! Но, оба не успевают ничего сделать. Миха дергается, кончает, забыв отпустить волосы Князева, а Андрей набирает полный рот спермы. Становится смешно, он старается держать себя в руках, чтобы ничего не пошло через нос, и покорно ждёт, когда Миша его отпустит. Вкус спермы тоже не оказался чем-то пиздецовым. Скорее непривычным. Можно в целом и сглотнуть, но… бля… не, не сегодня. Андрей мягко съезжает губами с члена и сплевывает в ванну, заглушаемый шумом воды. — Ох, блять, — свободно дышит всей грудью и аккуратно меняет положение, садясь на задницу и откидывая затылок на бортик ванной. Ноги дико затекли от столького времени в одном положении. Собственный член гудел и требовал внимания. Андрей положил на него руку и сжал у основания, не имея сил сделать что-то еще. Сердце заканчивало третий круг галопа в груди и Князев тяжело дышал. Голову разрывали чувства и мысли. Это, черт возьми было так охуенно и возбуждающе, что вся поверхность кожи Андрея просто пылала и пульсировала. Он протянул руку и ласково погладил Мишу по ноге. — Ты как, Мишка? — тяжело дыша, тихо спросил Андрей. Миша молча и медленно сполз по стенке вниз, смешно складываясь как конструктор и усаживаясь напротив Андрея. — Это пиздец, Дюх. Князев громко заржал, счастливо глядя в потолок, а потом возвращая глаза на Мишу. — Настолько плохо? — Дурак что ли? — размазано глядя на Андрея, спросил Миха, — Настолько охуенно. Я… Миша смотрел на него, разрываемый тысячью мыслей, а у Андрея крутилась всего одна: «как же я, блять, люблю тебя». Вот так легко и просто оно сейчас сложилось в голове и оказалась такой трепещущей и понятной истиной, что Андрей понятия не имел как раньше то этого не понял. Зато теперь вот кристально понятно, только не понятно что с этим делать. — … вообще не понимаю как ты.. — Миша все краснеет и пытается что-то сформулировать, — ну… это… решился, ё-моё… Андрей берет его за руку, чтобы показать, что все хорошо, а Миха вскидывает на него какие-то испуганные глаза. — Андрюш.. — говорит напряженно и весь поджимается будто, — Я так не смогу… Андрей сначала не вдупляет, гладит его по ладони большим пальцем, а второй рукой все так же свой собственный стояк сжимает. И тут контакты в голове соединяются и до Князя доходит. — Да ты че, Мих, — он брови поднимает и мягко смотрит на Мишу. Ну дурак, — Я и не жду этого от тебя, ты чего? Миша тут же облегченно выдыхает и будто бы расслабляется, обмякает, позволяя себе откинуться на бортик и ловить остатки оргазма. Андрей прикрывает глаза, думая о том, что он никогда бы не заставил делать Мишу то, чего ему не хочется или к чему тот не готов. Водит ладонью по члену, представляя как Горшенев так же бы опустился перед ним на колени и это… черт… он бы просто кончил от одного только этого вида и огромных черных Михиных глазищ, смотрящих на него снизу вверх… Он вдруг почувствовал прикосновение к своему члену и распахнул глаза, удивленно смотря на Мишу. — Ну че ты, это, блин? Миха хмурился и как-то изучающе трогал головку члена пальцами, будто пытаясь сообразить че с ней делать. — Что? — Ну, без меня опять, — он метнул в Князя колкий взгляд, — Если я сказал, что не смогу… ну… _это_, оно не значит, что я, ну… вообще… Миша звучал настолько обиженно, что Андрей тут же убрал от себя руки, поднимая их вверх показывая капитуляцию. — Все, все, Миш, прости, — пряча улыбку, пролепетал Андрей, — Ты только делай что-то скорее, а то я щас взорвусь. Это было правдой. Андрей чувствовал, что ему на самом деле хватит пары движений, чтобы улететь в нирвану. Миха нахмурился и Андрей мог поклясться, что буквально видит у него на лице вопрос, по типу: «А, это, Андрей… А чего делать то?» Князев прикусил губу, чтобы случайно не хихикнуть, Миха это заметил и недовольно дернулся. — Двигайся давай. Он как-то его развернул, прижимая спиной к другому бортику, а сам слегка неуклюже сел сверху. Андрей широко распахнул глаза. — Мих, что ты… Но Миха вместо ответа заткнул его, впечатываясь в губы поцелуем, агрессивно кусаясь и лезя языком в рот. Обиделся на эту улыбку и вредничает теперь, хорохорится. Андрей проморгался и решил пока не возникать, мало ли что пришло в голову этому бешеному. Миша целовался, жадно и нетерпеливо, будто тогда, час назад, когда они в первый раз сорвались. Андрей положил ладони ему на бедра и понял, что сегодня он примет от Миши все, что тому придет в голову. А Миша не перестает удивлять. Он плотно обхватил член Андрея ладонью и скользнул по нему вверх-вниз, одновременно с тем поднимая бедра и опускаясь обратно. Андрей сначала ничего не понял, но вот Миша прижался плотнее и повторил действие, от чего Князев застонал и вцепился рукой в бортик. — Охуеть… Он отстранился ненадолго, ловя взгляд черных глаз над собой. За эти пару минут Миша подрастерял решимость и спесь, и теперь глядел на Андрея неуверенно и даже слегка напуганно, тяжело дыша. — Фигня, да? И так он трогательно и взволнованно спросил это, что уже очередь Князя была шептать: «дурак» и увлекать Мишу в новый поцелуй. Миха то ускорял движения руки, то замедлял, неизменно синхронизируясь с движением бедер. Создавалось четкое ощущение, будто бы Андрей не внутри Мишиного кулака, а непосредственно внутри… Михи. И это было странно и охуенно одновременно. Андрей крепко сжимал ладони на ягодицах Миши и… трахал его. Пусть даже и в руку. Жар волнами расходился по телу, а с губ слетали стоны. Что было удивительно так это то, что Миша был даже громче него самого. Он шумно дышал, скулил и стонал, так, что казалось, будто бы Андрей и правда трахает его. — Миша.. — еле дыша, прохрипел Князев и тот сжал плотнее кулак и ускорился, уже буквально прыгая на Андрее. Но к краю его подтолкнуло даже не это, не их странная дрочка, и не вид изломанных в удовольствии бровей Миши. В бездну Андрей разбежался и спрыгнул в тот момент, когда Миха дернул его за волосы и заглянул в глаза прося, нет, умоляя: — Княже, поцелуй меня. Андрей сорвался вниз и подстреленной птицей летел на дно этих чернющих глаз, содрогаясь всем телом в оргазме, выплескиваясь и пачкая и себя и Мишу. Он громко стонал, запрокинув голову, не зная куда деть себя от ощущений. И, если раньше еще Миша мог бы съехать, соскочить, сделать вид, что это все пьяная случайность, и на самом деле это Андрей его заставил и совратил, то сейчас… с этой фразой… у него пропал такой шанс. В этой короткой фразе, в этой просьбе, было _такое_ бесконечное желание, что Андрей до сих пор ощущал его на кончиках пальцев. И это обращение… Миша никогда так раньше не говорил, но Андрею явно понравилось. Он выплыл из тяжелой ваты ощущений и понял, что не выполнил просьбу. Андрей глянул в Мишины глаза своими поплывшими и до жути счастливыми, глупо улыбнулся, и нежно прикоснулся губами к губам Михи, ласково их целуя и крепко прижимая его к себе.