***
Громкие крики посетителей, непонятные смеси запахов духов, крови и какой-то косметики заполняли просторное, но полностью забитое нечистью помещение игорного дома. Сегодня был особенный день, ведь сам Господин градоначальник почтил это заведение своим присутствием. Многие хотели попытать удачу в игре с ним, но в тоже время страх вперемешку с уважением не позволял демонам бросать вызов непревзойденному. Но вот пришедшие сюда люди, были очень рады такой возможности. Ночь уже подходила к концу, былой азарт уже исчерпан и демоны собирались доигрывать последние партии уже больше просто обмениваясь сплетнями. Гул различных голосов всё ещё не стихал, как внезапно очаровательная демоница, что обычно озвучивала волю градоначальника заговорила с каким-то человеком. Точнее он очень просил её о партии с Собирателем цветов, на что она передавая слова господина с тяжким выдохом согласилась. Зал затих в предвкушении грядущей игры. Мужчина встал за стол перед лестницей и стал ожидать. — На что хотите сыграть, Господин, — мягкий баритон девушки словно выключил все звуки в зале. — На удачу в торговли. — Делайте вашу ставку. Мужчина не колебались ни секунды своей громадной правой рукой схватил стоящую возле стола девочку и потянул на себя. — Моя ставка, жизнь моей дочери. Зал взорвался криками. Кто-то говорил о том, какой он ужасный отец, а кто-то что девчонка слишком тощая и предлагать такое самому градоначальнику было невежество. Были и говорящие о вкусе детского мяса, как лучше приготовить и в каком виде подавать на стол. Дева вновь заговорила. — Прошу тишины, градоначальник Хуа принимает вашу ставку. Чётное — проигрыш, нечётное — победа. Приступайте. Рослый мужчина потряс стаканчик и стал медленно его открывать оттягивая время больше для публики, чем от страха проиграть. Четвёрка и двойка. Совершенно не выглядя расстроенным, никудышный отец уже немного нежнее взял свою дочь и подвёл к основанию лестницы. Демоница равнодушно, лишь с крохотной каплей сочувствия наблюдала эту картину. Тонкая алая тюль начала двигаться и горожане увидели своего обожаемого градоначальника. Черноволосый мужчина медленно спускался по ступенькам, неотрывно глядя на свой потенциальный ужин, ну или обед. Алые глаза девушки смотрели на него в ответ. Хуа Чэн почувствовал что-то непонятное, но вот секунда и перед собой он видит мальчика с перемотанным глазом в старой ободранной одежде. Темные, больше черные волосы девочки только усугубляли ситуацию. Засунув поглубже странное наваждение, непревзойденный стал прямо перед ребенком. — Смотрите не подавитесь, когда будете меня есть. — тонкий язвительный голосочек разорвал тишину помещения и присутствующие вмиг закричали наперебой. Собиратель цветов под кровавым дождем напрягся сильнее, а потом повернувшись к демонице- помощнице, приказал: — Помойте её, чтобы человечной не воняло. И пошёл к выходу из заведения. Зал продолжал разрываться криками и комментария, пока Хуа Чэн пытался разобраться со странно ноющем сердцем, которое даже не бьётся.***
В комнате дома Блаженства на огромной кровати сидел черноволосый мужчина, он неотрывно продолжал смотреть на маленькое создание перед собой. Почему-то при мыслях о том чтобы её съесть или отдать кому-нибудь, в месте где должно быть сердце начинало неспокойно тянуть. — Как твоё имя? — Ян. — тихо и коротко, но уже не так язвительно ответила девочка. В её карминовых глазах демон видел своё отражение, и от этого становилось не по себе. Другая нечесть не позволяла себе смотреть в открытую и потому такая наглость была вопиющей. Но этот взгляд то озлобленно-язвительный, то начал сменяться каплями интереса. Молчаливый диалог продолжался довольно долго, около получаса. Золотистые бусинки мелодично перестукивая пропустили пришедшего и Хуа Чэн пытался быстро сообразить куда деть ребенка. — Сань Лан! , — Сё Лянь застыл на секунду в проходе и быстро прошёл вторую завесу, оказываясь рядом с ребенком. — Сань Лан, откуда здесь человеческий ребенок? , — золотистые глаза грозно смотрели на непревзойдённого, пока тот, молча отводил взгляд не зная что ответить. — Это же не чья-то ставка? , — молчание сказало ему больше чем какие-либо слова. Гнев небожителя то стихал, то опять начинал кипеть и шатен не мог понять на кого направлена эта негативная эмоция: на нерадивого и безответственно отца, продавшего свою дочь или на Хуа Чэна, который такую ставку принял. Немного успокоившись Се Лянь как-то буднично поинтересовался: — И что ты собираешься с ней делать? — Не знаю, может съесть её? — Сань Лан! , — небожителей потянул на себя девочку, обнял её и концы его рукавов практически полностью закрыли ребёнка. Ян не реагировала на пришедшего и спокойно позволяла тянуть себя куда угодно. Се Лянь взял черноволосую на руки и направился к выходу. — Гэгэ, не уходи, — как-то грустно сказал Хуа Чэн. Небожитель остановился, но так и не повернулся к сидящему. — Останься, пожалуйста, — божество ощутил горечь, это точно последняя просьба и его уже не будут останавливать, но сердце болезненно сжалось. Мужчина в полоборота стал к мужу и золотистый взгляд метался от ребенка до демона. — Она тоже может остаться. Се Лянь поставил ребенка на пол, к этому моменту Хуа Чэн подошёл ближе, и небожитель прижался к нему, обнимая.