Shadowing Superherous

Для всего мира Тень сегодня вечером никуда не выходил. Он исчез и находился в своем скрытом слое где-то в городе, не работая в ночной темноте. Действительно, Тень бежал по крышам, так же невидимый, как и ночь, которая окружала его. Он побежал, чтобы прочистить голову и сохранить ее пустой. Его мысли были заняты тем, что он прыгал, бегал и прятался, стараясь держаться в тени. Он уже давно снял куртку, и раз или два ему действительно приходило в голову, что он бежал достаточно долго, чтобы день сменился ночью. Он был осторожен. Время от времени он останавливался. Он следил за тем, чтобы отдохнуть, если давление в груди становилось слишком сильным, попить воды и по-настоящему подышать. Но запустить его было намного проще. В конце концов, удача отвернулась от него. — Ты сказал, что он был на тридцать седьмой? — Откуда-то из поля зрения он услышал отчетливо знакомый голос, с которым он совершенно не мог справиться прямо сейчас. Он развернулся на каблуках, стараясь ступать легко, а тени - еще темнее. — Он слышал меня? —Голос спросил снова. Должно быть, они разговаривали по наушнику, и поскольку их разведка казалась довольно наблюдательной, Томми пошел туда, куда не вела улица. Вверх. В странно современном здании было много выступов, за которые можно было зацепиться, и Томми карабкался до тех пор, пока у него не начали гореть руки и он не натер их до крови. Он сидел на подоконнике и смотрел на улицу под собой, но внизу больше никого не было. — Хай! Томми не кричал. Вопреки распространенному мнению, это была полная ложь и ложный слух, распространенный кем-то. — Извини! —Эндер попятился, хотя на карнизе было мало места. — Извини, я не хотел... да. Как, черт возьми, ты сюда забрался? — Томми с недоумением посмотрел на героя. — Э-э, силы? Верно. Как он мог забыть? То, что люди, как правило, использовали их экономно, намного меньше, чем обычно делал Томми, не означало, что они не использовали их вообще. Часто они отнимали энергию, но Томми привык позволять своим силам контролироваться подсознанием, и он не тратил энергию так легко, позволяя им свободно править. Способности Эндера невероятно отнимали энергию, но выглядели ничуть не хуже, чем раньше. — Верно, — многозначительно произнес Томми. — Телепортация. Эндер кивнул, и затем они резко подняли глаза, как будто только что вспомнили, зачем они здесь. — Итак, насчет того, что тебе сказал Виккстар... — Не надо. Неначинай, — практически прорычал Тень. — Я знаю, в чем заключается их гребаный план, и неважно, как сильно ты пытаешься это отрицать, это ничего не меняе. — Но это неправда! — Ранбу пытался скрыть это, но нерешительность и общая нервозность в его голосе выдавали все это. — Ты ему... ты ему не нравишься, поэтому он попытался сделать так, чтобы все выглядело так, как будто ты... как мы бы... — Заткнись, — прошипел Томми. — Я не собираюсь верить твоей лжи. — Он оттолкнулся от выступа и спрыгнул на другой. Он слышал, как за ним следуют отчаянные шаги, но все мелкие неровности и края были поглощены темнотой, поэтому им приходилось быть особенно осторожными, когда они ставили ноги. — Тень! — Ранбу позвал его вслед, и это прозвучало так похоже на друга, который, как он думал, и мухи не обидит. — Пожалуйста! Это ложь, Кошмар в ярости, а Виккстар на испытательном сроке! — За то, что раскрыли его секрет, — огрызнулся Томми в ответ, перепрыгнув на новое здание и едва не споткнувшись о выступ, его кроссовки соскользнули, прежде чем он успел ухватиться пальцами. Он грубо поднялся, ругаясь себе под нос за невнимательность к окружающему. — Они бы так не поступили, — попытался оправдаться Ранбу. — Они хорошие люди, они бы не убили тебя просто так... — Заткнись, черт возьми, Ранбу! Внезапная тишина зазвенела у него в ушах. Ранбу застыл всего в нескольких футах от него, его фигура дрожала от шока. Томми потребовалось мгновение, чтобы осознать, что он сказал, и тяжесть навалилась на него с такой силой, что адреналин выплеснулся из его организма. — Черт, — выдохнул он. — Эндер, я не хотел... — Как ты узнал? — Прохрипел его друг. Устройство для изменения голоса исчезло, свободно свисая с одной из его рук. — Ты... я был так осторожен. — Собрать все воедино было нетрудно. — Как бы он ни пытался подольше сдерживать гнев, бушевавший в его сердце, его все больше начинали захлестывать паника и страх. Он не знал протоколов того, что происходило, когда кто-то устанавливал личность героя. Он не знал, арестовали ли их - или, может быть, у них была какая-то потеря памяти, чтобы разобрать это- — Вот почему ты мне не доверяешь, — Ранбу шагнул вперед. Тень отступил. — Ты думал, я пытаюсь следить за тобой. — Ты следил за мной, — снова огрызнулся Тень, укрепляя равновесие и снова отступая назад. — Тот день у моста был не чем иным, как испытанием. Ранбу колебался. — Да... это Кошмар хотел знать, действительно ли ты пытаешься помочь людям. — И тот разговор, который у нас был на обратном пути, — Тень скрестил руки на груди. — Ты тоже слил весь этот разговор в башню? Все обо мне и моей семье? Он точно знал, во что ввязывается. Он знал, что Ранбу - это Эндер с первого дня, но ему было любопытно, записывал ли он, если герои знали. — Н- нет! Я имею в виду, не все... — Он углубил тени, позволив краю здания исчезнуть и заключив их в коробку чистой черноты, пустоту с невидимым дном. — Я удалил часть о твоей семье, и я сделаю это снова для этой! Я- Тень, я забочусь о тебе. Мы друзья! — Какой-то друг, — пробормотал Томми. — Планирует мою смерть. — Они не такие! Мы не такие! — Конечно, — мрачно усмехнулся он. — Даже если ты не лжешь, они лгут тебе. Почему бы им не воспользоваться мной подобным образом? Им нечего терять. — Я знаю Кошмара много лет, — взмолился Ранбу. — Он бы не сделал ничего подобного. Он бы не планировал ничего подобного. — И Синдикат воевал с ним еще дольше, — Тень оглядел город так, словно видел его в последний раз. — Ты сам мне это рассказал. Если злодей стремится убивать, то и ты тоже. — Но ты не такой, как они, — попытался он на этот раз. Томми чуть не разрыдался, уносимый ветром. — Я вижу это, Тень, в тебе так много хорошего. — Как ты можешь это видеть, Эндер? — На этот раз он настаивал, позволяя словам жечь, как ударам кнута. — Каким бы ты на самом деле меня видел? Я обладаю злодейской силой. Я прячусь в темноте, я охочусь, прячусь и шпионю, и никто даже не знает, что я там. — На этот раз он вышел вперед, и казалось, что Ранбу разрывался между тем, чтобы пойти вперед или поспешно отступить. — В ту первую ночь я сказал тебе, что я хороший актер. Что вы могли увидеть во мне по-настоящему искреннего? Вопрос повис в воздухе на долгое мгновение, заставляя каждого из них ответить. Для Томми он ничего так не хотел, как заставить Ранбу заглянуть сквозь него в его душу и понять, что он хороший и действительно хочет помочь. Он хотел, чтобы тот увидел боль, через которую тот прошел, борьбу, которая глубоко засела в его душе. Он хотел, чтобы тот сказал ему, что ничто из того, что он сделал, не было притворством. Даже на мосту его забота, его помощь - все это было по-настоящему. Даже если слова были скрыты за полуправдой и все это было подстроено и проверено с самого начала, то, что он сказал, было тем, что ему нужно было сказать человеку, который изо всех сил пытался скрыть обе их стороны. Потому что он был там, он все еще был там, и он знал, что это было так, так тяжело. Но Ранбу знал, что ошибался. Он был легковерным, легко поддавался влиянию, слишком доверчивым, слишком уязвимым, когда ему не за чем было спрятаться. — Значит, это все ложь? — Он задохнулся. — Все, что ты делал, было актом, чтобы проникнуть в башню и разрушить ее? Все, что он делал и пытался сделать, пошло насмарку. — Нет, — выплюнул он. — Но если ты не можешь это доказать, то вполне возможно. Тени пришли и заключили его в любящие объятия, когда он снова бежал по улицам города. В любом случае, было темно, и людей на улице было немного. Он мог бегать с закрытыми глазами, едва различая огни и силуэты в темноте. Он бежал до тех пор, пока не перестал слышать затянувшийся разговор, только звон в ушах и стук крови по венам. Его сердцебиение выло и визжало, требуя внимания, мышцы протестующе ныли, но на этот раз он не мог остановиться. Он не мог оглянуться назад и увидеть, что все пропало даром. Он был бы мертв, и Эндер, Ранбу, его друг, не знал, было ли все, что он когда-либо делал, подлинным или нет. Он не останавливался, пока не врезался во что-то лицом вперед. — Черт! — Он с воплем рухнул, когда его задница ударилась о тротуар. Пятна плясали у него перед глазами, он не мог разобрать, с чем столкнулся, и уж точно не собирался извиняться перед уличным знаком. Когда он в конце концов уловил силуэт и сопровождающий его сверкающий трезубец, у него перехватило дыхание. — Я все думал, когда же я на тебя наткнусь, — прогрохотал глубокий голос. Томми с трудом дышал, пятясь по асфальту, и вскочил на ноги, не сводя глаз с угрозы. — Ты был довольно активен. — Страж, — он проглотил приветствие и снова попытался набрать воздуха в легкие. Это мало что дало. — Как дела? — Формальности? — Герой склонил голову набок. — Я не думал, что тебе так уж нужны формальности. — Это помогает, когда я тяну время, — выпалил Томми, почти желая прикрыть рот от того, как глупо это прозвучало. — Э-э, если ты не возражаешь... — он сорвался с места, даже не успев закончить свою мысль. Холодная рука схватила его сзади за рубашку и физически потянула назад. Томми вскрикнул, когда его сила преодолела истощенное тело Томми, и опустила его прямо там, где он только что стоял. — Тень, — мужчина только усмехнулся. — Чего ты добиваешься? Томми громко усмехнулся, скрывая страх за фальшивой уверенностью. — Ну, у меня с тобой был не самый лучший послужной список... — Не по чьей вине, кроме твоей собственной, — мужчина крутанул трезубцем. — И? — Он спросил так, как будто это не он только что перебил Томми. Томми только скрестил руки на груди. — Ты буквально тот человек, который отвечает за мой арест и содержание меня в тюрьме. Страж только усмехнулся, его голос из-под механической маски прозвучал зернисто и металлически. — Полагаю, что да, — он покачал головой. — Но какое это имеет значение? — В конце концов, ты на пути к тому, чтобы стать героем. Почему у меня должны быть причины арестовывать тебя? — Я не хочу рисковать, — сказал Томми так вежливо, как только мог. — А теперь, если ты меня извинишь... — Я хотел бы поболтать с тобой, Тень, — снова прервал его Страж своими проницательными желтыми глазами, выделяющимися на его маске. — У тебя есть ценная информация, за которую я был бы готов заплатить. Томми сглотнул. — Прости? — Если тебе так будет удобнее, ни один из вопросов не должен касаться тебя, — мужчина опустил свой трезубец на асфальт, опираясь на него, как на более устрашающую трость. — По приказу башни я не могу вас арестовать, — усмехнулся он. — Как бы мне этого ни хотелось. У Томми задрожали руки. — Я... я не думаю, что могу доверять тебе в этом вопросе. — Нет? — Он наклонился вперед. — Только потому, что мы были врагами в прошлом, Тень, это не значит, что так должно продолжаться. Я следую закону, а закон гласит, что ты должен быть освобожден под залог. — Томми почти мог представить эту маску его улыбки. — Но, если бы вы поговорили со мной о некоторых вещах, я бы сделал так, чтобы это стоило вашего времени. — Чего ты хочешь? — Он выдавил из себя, пытаясь выпрямиться, но тени, которые собирались у его ног, выдавали его страх. — Если Пандора хочет получить трех новых заключенных строгого режима в течение нескольких недель, мне нужно будет обновить некоторые из моих протоколов, — прогрохотал Страж. — Я уверен, что после твоего внезапного предательства ты был бы счастлив подсказать мне способы уберечь этих людей от беспокойства. Хранилище Пандоры. Тюрьма самого строгого режима во всем мире, спроектированная человеком, стоящим прямо перед ним, вероятно, героем, которого Томми боялся больше всего, хотя он никогда бы в этом не признался. Он не был страшен своим насилием, смертью или разрушениями, как злодеи. Он был ужасен своей гениальностью. Он мог выявить каждый ваш недостаток и неуверенность в себе и использовать это против вас, и именно поэтому, после многих лет опыта и сражений, Синдикат всегда убегал, когда на сцене появлялся Страж. Томми был строго предупрежден не приближаться к нему как к герою или гражданскому лицу. Он был слишком хорош в том, что делал. — Я не... — начал он, подбирая правильные слова, чтобы передать свой перепуганный и скрытый вид, — Я не чувствую себя комфортно, находясь где-то наедине с тобой, независимо от того, сколько ты обещаешь, что не арестуешь меня. — Умно, — кивнул Страж со звуком, похожим на рычание. — Ты знаешь, есть способы заманить кого-то в ловушку похуже, чем в четырех стенах. Что, черт возьми, это значило — Могу ли я каким-либо образом убедить тебя пересмотреть мое предложение? — Начальник настаивал. — Я могу что-нибудь дать, сделать или сказать, чтобы заверить тебя, что это не моя уловка? — Почему это не было бы уловкой? — Томми попытался. Если бы он собирался оставаться верным своему слову, его бы ни в коем случае нельзя было провоцировать. — Ты ненавидишь меня. — Мм, может быть, однажды я так и сделал, — он постучал пальцем по трезубцу. — Но я заключил пари с Немезидой, что ты не продержишься и недели в одиночку, и я ошибался на этот счет. Так что, возможно, я ошибался насчет тебя. — Он наклонился вперед, и Томми отступил на три шага назад. — Хотя это необычно, не каждого можно отличить от остальных в маске. Томми не смог спрятать затвор, прикусив внутреннюю сторону щеки, чтобы не сбежать, потому что это не принесло бы ему никакой пользы. — Твои вопросы касаются только Синдиката? — На этот раз спросил Томми, и герой только кивнул, не позволяя эмоциям проявиться за его полностью закрытым маской лицом. — Они будут стоить тебе дорого. — У меня есть доступ ко многим вещам, которые могли бы тебе пригодиться, — Томми почувствовал улыбку в его словах. — Например, к дому. — Черт возьми, нет, я не останусь в твоем доме, сука. — Это была еще худшая идея, чем остаться с Ранбу. Остаться со злым, но не злым гением в его собственном доме было, пожалуй, самым быстрым способом, которым жизнь Томми могла закончиться. — Я не приглашаю тебя оставаться, — быстро пошел на попятную Начальник Тюрьмы. — Я просто говорю, что у меня достаточно большой дом, и если бы тебе удалось проскользнуть в одно из открытых окон верхнего этажа, я бы даже не заметил твоего присутствия. Что? Он... косвенно приглашал его остаться? Это заставило Томми взглянуть на ситуацию совершенно по-другому. В то время как Смотритель был бессердечным героем на поле боя, который, казалось, никогда не позволял событиям оставаться необъяснимыми, это была совершенно новая его сторона. Как он вообще узнал, что Томми живет на улице? — Ты выглядишь довольно озадаченным, поэтому позволь мне выразить это более ясно, — решил Страж. — Рано утром сканер обнаружил твое разрушенное убежище, явно предназначенное для попытки вызвать реакцию. Тот факт, что тебе еще предстоит украсть, чтобы заменить эти необходимые предметы, меня интересует, и я был бы готов помочь вам встать на ноги, если это будет полезно для тебя в вашей попытке добиться полного прощения. — Ты говоришь как словарь, — пробормотал Томми, что вызвало гораздо более легкий смешок, вырвавшийся из-под маски героя. Томми почти улыбнулся, но сдержался, поскольку действительно обдумывал то, что предлагал. За несколько секретов Синдиката он мог бы получить дом на следующие две недели и заменить все, что потерял. У него была бы лучшая защита в округе, если бы Страж действительно говорил правду о том, что его не арестовывали или что-то в этом роде. Может быть, он даже получил бы какое-нибудь крутое героическое дерьмо. Или, что более важно, еда. — Я... если... хм. — Томми застрял на правильных словах, у него никогда раньше не было такой проблемы, но герой просто кивнул в простом жесте "Не торопись" . — В обмен на секреты Синдиката, которые не связаны с личностями, я получаю комнату, еду, деньги, защиту, если кто-нибудь попытается убить меня во сне, и... — Перед этим ему пришлось сделать паузу. — Ответ на каждый вопрос, который ты мне задаешь, за исключением того, если он касается тебя. Это пробудило любопытство героя. — Ты хочешь сказать, что если я спрошу что-то вроде "какое имущество наиболее ценно для Сирены", мне также придется сказать тебе, какое мое самое ценное имущество? — Томми кивнул, и герой снова усмехнулся. — Ты умный, — сказал он, обдумывая это, а затем ответил взглядом, подняв и опустив свой трезубец. Оружие было направлено не на Томми, скорее небрежно наклонено, но все равно выглядело более угрожающе, чем раньше. — Я буду вести переговоры, — сказал он вместо этого, и Томми был готов стоять на своем. — Вместо того, чтобы делиться этими моими секретами, я открою тебе свою личность. Томми удивленно моргнул. Он шутил, да? Начальник Тюрьмы, известный тем, что держит свои секреты на замке, а маску - еще туже, собирался просто снять ее? Это был шантаж, которому никто не мог противостоять, раскрытие вашего лица и вашего имени привело бы к исчезновению вашей анонимности и стало бы бомбой замедленного действия для любого, кто был вашим врагом. Он догадался, что для такого человека, как Страж, ему не нужно было слишком беспокоиться об этом. Он был самым умным человеком в штате, возможно, в мире, и мог защитить себя, если до этого дойдет. Он не стал бы предлагать что-то, что было бы ужасно неподконтрольно ему, если бы это было распространено, просто... очень неудобно. Томми знал кое-что о том, как доставлять неудобства в случае необходимости. — Сделка. Начальник тюрьмы протянул руку, и Томми взял ее, сделка состоялась, даже если Томми знал, что ему следовало быть осторожнее, но он был немного взволнован, и часть его... часть его верила, что герой говорит приличную долю правды, если не всю. Пока у Томми не было проблем с героями до того, как он вступил в их ряды, с ним все было в порядке. — Пойдем со мной, Тень. — Возможно, в прошлом эти слова пугали его, но теперь он делал свои шаги непоколебимым шагом. Даже если это была ловушка, не похоже, что на улицах было безопаснее. У него была бы крыша над головой, и этого было, по крайней мере, достаточно.