Shadowing Superherous

— Я выйду сегодня вечером, я выйду сегодня вечером, я выйду сегодня вечером... Пение сопровождалось ударами головой о гипсокартон, и Томми на самом деле делал это только для того, чтобы Сэм услышал его и сказал ему не выходить сегодня вечером, что побудило бы Томми досадить ему. Фрэн выглядела настолько обеспокоенной, насколько это вообще возможно для собаки, и покусывала лодыжки Томми, как будто недоумевала, почему он просто не убежал, если ему больно от стены. Сэм сидел в соседней комнате за столом с хитроумным устройством и не удивился бы, если бы узнал, что он тихо смеялся над выходками Томми. — Я выйду сегодня вечером, я выйду сегодня вечером... — Томми, — наконец прервал его Сэм. — Если ты хочешь выйти, тебе следует сделать это до рассвета. Он громко застонал в ответ, развернулся, прислонился к стене и уставился на Сэма через открытую дверь. Затем он решил на этот раз ударить себя затылком о гипсокартон, и Фрэн практически подпрыгнула, когда задребезжал фарфоровый шкафчик. — Я просто не хочу патрулировать в одиночку, — в конце концов признался он. — Они собираются выйти сегодня вечером. — У меня есть номер Ультрафиолета, - — Сэм снял трубку. — Это поможет? Томми закатил глаза. — Что Фиолет собирается предпринять против Синдиката? Сэм только пожал плечами. — Вы с Ранбу справились, не так ли? — Нам повезло, — Томми уткнулся лицом в колени. —Мне нужен настоящий герой. — В таком случае, если ты будешь бегать достаточно долго, ты найдешь одного, — Сэм указал на него. — Это время основного патрулирования. — А если я столкнусь с Синдикатом? Внезапно к его лицу метнулось что-то маленькое черное и попало ему в центр лба. Томми громко выругался и потер место, куда попала пуля, собирая все, что в него бросили, и внимательно рассматривая это. Это была еще одна кнопка SOS. Он частично забыл, что они существуют. — Используй это, — Сэм снова перевел взгляд на свою работу. — Получай удовольствие. Томми вздохнул и оттолкнулся от стены. Фрэн завиляла хвостом от неожиданного движения, и Томми издал смешок. Как будто прошлой ночи никогда и не было, Фрэн вернулась к своей обычной жизни, преодолев уровни посттравматического стрессового расстройства быстрее, чем у Томми мог случиться нервный срыв. — Увидимся позже, Сэм, — помахал он рукой и выскользнул за дверь, коротко попрощавшись с Фрэн. На улицах было свежо, и костюм крепко облегал его, создавая теплое призрачное ощущение комфорта и безопасности. Ему потребовалась секунда, чтобы поправить ремни на своей металлической броне, прежде чем подняться по первой пожарной лестнице, которую он смог найти среди изгибов городских улиц. Крыши были безмолвны, насколько он мог видеть, но уличные фонари, казалось, заслоняли ему обзор, когда он пытался выглянуть слишком далеко, и он никогда не мог быть слишком осторожным, чтобы проверять окрестности, переходя от здания к зданию. Он держался в поле зрения камер, когда мог, махал сканерам, когда они проходили мимо, и перемещал тени по скрытым переулкам, чтобы попытаться раскрыть некоторые из скрытых там секретов. Его нарушение световых схем разозлило нескольких вспыльчивых енотов, и он снова сбежал на крыши. Здесь было жутковато, некому было следить, но у него было ощущение, что он просто параноик. Он знал, что возвращаться из патруля с пустыми руками не было ничего необычного. Преступники выходили на свободу не каждую ночь, и иногда они все вместе соглашались не выходить на улицу в случайную среду и давать героям выходной. Ему бы не понравилось, если бы он проделал весь этот путь просто так. С другой стороны, он также действительно искал, чем отвлечься. Наконец он нашел это, когда увидел фигурку поменьше, сидящую на тротуаре и изо всех сил пытающуюся увернуться от света уличного фонаря. Они потирали руки друг о друга, как будто им было холодно, и, честно говоря, это могло быть правдой, пока они не позволили одному из своих пальцев выскользнуть из захвата с щелчком, и улица на секунду или две осветилась ярко-синей сферой, прежде чем исчезнуть. Это не было совсем подозрительным. Конечно, никто по-настоящему не выходил на улицу в это время ночи, и яркие всплески энергии обычно нигде не встречаются, но казалось, что эту силу точно нельзя было удержать, скажем, в доме, и практиковаться на улице, когда там пусто, было безопаснее, чем когда там много народу. Тем не менее, ему следует зарегистрироваться. Он спустился по пожарной лестнице, стараясь, чтобы его появление было как можно громче, чтобы человек на тротуаре мог развернуться, не слишком испугавшись. — Здесь, внизу, все в порядке? — Спросил Томми у фигуры, которая немного переминалась с ноги на ногу. — Да, — сказал парень, — Просто тренируюсь. — Эти силы выглядят довольно сильными, — Томми свесился с одной из нижних перекладин, приняв расслабленную позу и надеясь, что парень не сбежит. Не похоже, что он сбежит, отбросив любую защитную стойку, которую он принял. — Да, они... они немного странные, — он мельком взглянул на свои руки, прежде чем достать ручку из кармана. Он коротко подбросил его в воздух, и он исчез в синей сфере. Томми огляделся. Телепортирование объектов было коньком Эндера, но некоторые люди унаследовали те же способности, они проявлялись по-разному. Тем не менее, не было никаких признаков ручки, и сосредоточенный вид парня нельзя было сравнить. Бах! Яркая красная вспышка осветила улицу, и ручка, дымясь, упала в центр цемента. Томми моргнул, наконец-то поставив ботинки на тротуар. Парень осел, раскинув руки. Томми пнул ручку, и она рассыпалась практически у него на глазах. — Какого хрена? — Томми посмотрел на парня. — Ты оценил мои способности? — Да, — он снова сел на бордюр. — Очевидно, я переношу вещи из измерения в измерение. Это охуенно. Проблема в том, что они обычно не выживают в поездке. Я пытаюсь не разрушить все в своей квартире. — Ты пробовали использовать что-нибудь более долговечное? — Я сделал это с помощью кольца, — он почесал затылок. —Но оно расплавилось Томми усмехнулся. — Может быть, ты возвращаешь это не в то время, — подумал он об этом. — Или в другое место. Ты можешь сделать это только одним способом? Он моргнул, поднял с асфальта камень и подбросил его в воздух. Он исчез, а он просто откинулся на спинку стула и ничего с этим не предпринял. Время шло, и эти двое посмотрели друг на друга. — Попытаться... вернуть что-то еще? Он пожал плечами, уставившись в пространство, и яркая красная вспышка снова осветила улицу. Металлический стержень с грохотом упал на землю, покатился, прежде чем зацепился за камень и остановился. Не похоже, что он дымился, и Томми даже зашел так далеко, что поднял его и повертел в руках. — Чувак, я думаю, это карниз для штор. Мужчина разразился смехом, когда Томми замахнулся им, как дубинкой. И... на самом деле, это было довольно приятно. Тупой, но тяжелый, как бита, но двусторонний. Вероятно, он мог бы найти способ засунуть его в рукава или, возможно, сделать такой, который сжимался бы и выпирал наружу. — Не возражаешь, если я оставлю это себе? — Томми снова покрутил это, тыча им, как мечом или копьем. — Продолжай, — усмехнулся он, как раз перед тем, как в яркой красной вспышке появился камень и упал ему на голову. Он издал звук удивления, когда упал на спину, смеясь еще громче, когда поднял камень, который несколько минут назад бросил в другое измерение. — Эту твою силу было бы полезно изучить, — предположил Томми. — Если у тебя когда-нибудь будет возможность, я бы как-нибудь привел тебя в башню. — Я буду иметь это в виду. — Он осторожно улыбнулся. — Я Джек. — Приятно познакомиться, — Томми отсалютовал ему двумя пальцами и помчался обратно на крыши. Внезапно тяжесть металла в его руках показалась приятной. Ему всегда нравилось драться одними кулаками, это давало ему больше маневренности, но меньше защиты и рычагов воздействия. Это сработало бы намного лучше. Возможно, Сэм сделал бы ему что-то подобное. Он пробежался трусцой по соединяющимся зданиям, вертя металлический прут в руках, испытывая его всеми возможными способами, которые, как ему казалось, он мог. Его шаги отдавались гулом по бетону, и в итоге он просто тренировался на открытом воздухе на крыше многоквартирного дома, нанося удары ногами и тычками туда, где, как он предполагал, находился противник, размахивая им над головой и пытаясь размозжить им череп. Итак, он был достаточно подготовлен, когда услышал приближающиеся шаги позади себя. Он быстро вращался. Его импровизированная дубинка была встречена наручником, а рука попыталась сжать металл. Он повернул его так, что другой конец воткнулся им в живот, но на самом деле он не проник сквозь их слои, а только избавил от их хватки, но не от их позы. Он быстро попытался нанести удар в их сторону, прежде чем они нанесли ответный удар, но они все равно увернулись и ударили его, усиленная нагрудная пластина не нанесла ему никаких повреждений. Они быстро обменивались ударами, взад и вперед, и, в конце концов, Томми понял, с кем он сражается, но он не замедлился, даже если знал, что они не должны представлять для него никакой угрозы. Он крутил свою новую игрушку, пока не был обезоружен, металлический прут зазвенел по земле, и они оба отступили от драки. Если бы Томми не так запыхался, он бы заметил, что обмен репликами был волнующим. — Я не помню, чтобы ты дрался дубинкой, — заметил Кошмар. — Обычно ты безоружен. — Это карниз для штор, — пожал плечами Томми, разминая спину, чтобы снова его высвободить. — Подобрал его на улице примерно полчаса назад. Кошмар слегка прохрипел. — Ты хорошо сражался с оружием в роле карниза для штор. — Мне самому понравилась, — согласился Томми, сосредоточив внимание на расслабленной позе Кошмара и отсутствии Эндера рядом с ним. — Эм, как дела? — Я собирался спросить тебя о том же самом, — он наклонил голову. Свет с улицы внизу отразился от белизны его маски. — У тебя было время подумать обо всем? Томми со свистом выпустил струю воздуха. — Ты понятия не имеешь, все, что я делаю, думаю и борюсь с преступностью в наши дни. — И тебе это нравится? Томми энергично кивнул. Так и было. Больше всего на свете он хотел продолжать помогать людям. За исключением того, что он также хотел вернуть свою семью. Две разные головоломки не подойдут друг к другу. — А как же мы? — Кошмар еще немного продвинулся вперед. Томми сознательно принял более решительную позу. — Мы уже доказали свою лояльность? Томми пришлось подумать об этом. Определенно, были некоторые люди, которым он, несомненно, доверял. Сэм, Ранбу, он, вероятно, доверился бы Фанди, если бы мог снова увидеть этого парня. Немезида пришла ему на помощь в банке вместе с Адским Пламенем. Хало и Скеппи оба показались милыми. — Думаю, я доверяю большинству людей, которых я встречал, — Томми сцепил руки за спиной, чтобы не было видно его нервничающих кистей. — Я не очень часто видел тебя, и я чертовски уверен, что не доверяю Виккстару. Кошмар разочарованно вздохнул. — После этого я убедился, что Виккстар был исключен из списка участников операции. У него не было причин подтверждать твои опасения подобным образом, когда они вовсе не были правдой. Он видел достаточно, чтобы поверить в это. Ему проявили достаточно лояльности, чтобы почти подтвердить, что это неправда, что они не собирались его убивать. Другая часть его не так быстро поверила им. Назовите это инстинктом самосохранения. — У него есть все причины злиться на меня, — пробормотал Томми, — Но это на какое-то время вывело меня из себя. — Как я могу доказать тебе это больше, чем у меня есть сейчас? — Кошмар сделал еще один шаг вперед. Томми подавил инстинктивное желание сделать еще один шаг назад. — Что я могу сказать или сделать, чтобы помочь тебе поверить, что мы пытаемся помочь тебе? Томми глубоко вдохнул, позволяя свежему воздуху наполнить его ноздри. — Скажи мне, почему ты вообще хочешь, чтобы я был в башне. Это был вопрос с подвохом, потому что он не хотел. Кошмар не мог хотеть Тень в башне. Только из-за давнего жизненного долга Тени ему пришлось привлечь его, и все это дополнительное дерьмо было сделано для того, чтобы убедиться, что они не должны просто убрать его, когда у них был шанс. Но он не мог просто признаться, что не хочет видеть Тень в башне, потому что тогда как бы он ему доверял? Единственное, что башня могла извлечь из этого, были личности Синдиката, и это , конечно, не оставило бы хорошего впечатления. Они могли бы установить его личность, если бы убили и его тоже. — Это сложный вопрос, Тень, — но, похоже, герой в зеленом хотел попробовать ответить на него. — Но я думаю, что простой ответ спрятан где-то здесь. Я не думаю, что кто-то способен встать на линию огня ради кого-то, кого ты едва знаешь, и спасти его от неминуемой смерти. У тебя явно были последствия, признаешь ты это или нет, от которых ты пытаешься убежать. И, судя по тому, что я слышал, ты изо всех сил стараешься заново усвоить мораль, о существовании которой ты и не подозревал. Зачем кому-то заходить так далеко, если он не был предан тому, что делал? — Кошмар опустил голову, совсем чуть-чуть, задумчиво постукивая пальцем по нижней части своей маски. — Раньше я не хотел от тебя ничего, кроме долга за твою жизнь и твоей информации, Тень, но теперь, когда я вижу, что бы ты отдал нашей башне, если бы у тебя были ресурсы, чтобы добраться туда? Я готов поддержать это. Было приятно услышать слова, которые иногда так хотелось услышать. Томми впитал это как губка. Слова расцвели, как розы на кусте, который только что подрезали, позволив миру жить в аромате дня. Он почти воспринял эти слова просто так, готовый принять сделку и все, что с ней связано. Так было до тех пор, пока он не столкнулся с актуальным вопросом. — Это говорит само за себя… Я думаю, ты достаточно доказал свою преданность нам за последние две недели. Если ты готов снять маску прямо сейчас, я бы принял тебя как героя завтра. Был ли он готов снять маску? Для отдельных лиц? Конечно. Он поделился с Пурплом, Ранбу и Сэмом, он был бы готов поделиться с Таббо, если бы у него была такая возможность. Но для всего мира? Он не мог предугадать реакцию мира. О чем он мог догадаться, так это о реакции своей семьи. При одной мысли об этом у него в животе уже поднималась тошнота. Он мог бы сделать это просто так. К завтрашнему вечеру его семья будет в тюрьме, их проклятия будут звучать через камеры и проникать в голову Томми, как соль, посыпанная на открытую рану. Он мог бы снять маску прямо сейчас, и последнее, что он сказал бы своей семье, было убирайся. Прощаний нет. Они возненавидели бы себя, и Томми возненавидел бы себя вместе с ними. Он не был готов. Ему нужно было время. Ему нужно было время, чтобы попрощаться или понять, что он может жить без них. Ему нужна была настоящая стабильность и настоящее доверие, прежде чем он мог подумать о том, чтобы поделиться своим самым мрачным секретом со всем миром. Забавно, что он думал, что сможет получить это через неделю. — Я... пока не могу, — он покачал головой, выплевывая слова так, словно они причиняли ему боль. — Пока нет. У меня еще есть... вещи, которые мне нужно обдумать. Люди, с которыми мне нужно поговорить. Кошмар понимающе кивнул. — Я понимаю, еще рано. Это неожиданно. Томми вздохнул немного легче. — Но мне бы не понравилось, если Синдикат проявит излишнее рвение и ухитрится напасть на тебя, когда ты этого не ожидаешь, — Кошмар скрестил руки на груди, глядя в ночь. — Они были в отчаянии, и здесь больше не так много безопасных мест, где можно спрятаться. — Ты мог бы сказать это снова, — пробормотал Томми, проигрывая образы прошлой ночи. — Итак, даже если наша сделка не состоится... — Сердце Томми подпрыгнуло, как у марионетки. — Если ты хочешь провести остаток своего льготного периода в башне, ты можешь. Так оно и было. Его щит. Его большой средний палец Синдикату. Они хотели напасть на него во сне? Прекрасно. Он переедет. Он переедет в единственное место, куда они никогда не смогут до него добраться, в башню, окруженную героями. — Ты можешь это сделать? —Томми практически вытаращил глаза, а Кошмар только усмехнулся. — Ты этого не знаешь, но так случилось, что я управляю башней. Я могу делать все, что захочу. Совиные глаза смотрели прямо на героя, и он едва мог поверить в то, на что соглашался. — Да, — без колебаний ответил Томми, сердце колотилось так сильно, что все его тело сотрясалось. Он никогда не мог сказать, улыбался ли Кошмар, но ему нравилось думать, что в тот момент улыбался. — Собери свои вещи сегодня вечером, — подсказал ему Кошмар. — Приходи утром в башне в маске, и парадные двери тебя пропустят. Я попрошу кого-нибудь встретить тебя в вестибюле и показать тебе все. Наконец-то, наконец, все пошло как надо. — Увидимся там, — выдохнул Томми, и Кошмар, не сказав больше ни слова, покинул крышу, оставив Томми подбирать брошенную им самодельную дубинку и бежать всю дорогу обратно к Сэму с широчайшей улыбкой на лице. Ничто не мешало ему по дороге домой.