Shadowing Superherous

Ранбу только что услышал новости, и он не стал тратить время на лифт, притянул Таббо к себе и телепортировался сквозь измерения. Они оба приземлились, слишком занятые своими головокружительными мыслями, чтобы сосредоточиться на неприятном ощущении телепортации, и помчались по коридору туда, где был Томми. Туда, где умирал Томми. Они сказали, что это ножевое ранение, но никто не мог сказать, кто это сделал. Они сказали, что пуля прошла прямо через его ребра, пробила и полностью разрушила легкое, и у него были проблемы с дыханием. Цитруса уже вызвали, и они пытались добраться до башни как можно быстрее. Их занесло и они остановились у двери тридцать один. Окно было закрыто изнутри, а замок повернут. Ранбу постучал, его разум кружился, сердце билось от страха, гораздо более сильного, чем когда он стоял лицом к лицу с собственной смертью. — Он будет жить, — шепотом повторял Таббо снова и снова. — Он будет жить, он всегда будет жить... Щелкнул замок, и дверь со скрипом отворилась. Дрим вытолкнул себя наружу, по-видимому, удивленный присутствием двух мальчиков. Он быстро вернул маску на место, откуда она была слегка перекошена, и закрыл за собой дверь. — Пожалуйста, можно нам увидеть его? — Ранбу предпринял последнюю отчаянную попытку. Если бы Дрим не хотел, чтобы там кто-то был, то там бы никого не было, но он должен был попытаться. Он должен был увидеть Томми. Дрим несколько мгновений ничего не говорил, поглядывая на них двоих. Сердце Ранбу билось так быстро, что легкие не успевали за ним. — Он мертв. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы хотя бы осознать, что это язык. Когда его разум пришел в себя, он был в панике. Боль пронзала его кости, и неверие уже поднималось там, где его страх разорвал себя на миллион кусочков. — Нет, нет, нет, нет, нет, — теперь скандировал Таббо. Его руки тянули его за одежду, отрывая куски ткани. — Я раскрою его личность через час, — Дрим протиснулся мимо них, и дверь со скрипом отворилась. — Засвидетельствуйте свое почтение. Ранбу ворвался в комнату, Таббо вцепился в рубашку Ранбу, чтобы тот не отстал. Они подбежали к единственной в комнате койке, простыней прикрыв бугорок в форме человека. Это мог быть кто-то другой. Он надеялся, что это будет кто-то другой. Он не мог заставить себя прикоснуться к белой простыне, поэтому Таббо сделал это за него. Первыми в глаза ему бросились яркие кудри. Тени всегда окружали Тень, и из-за этого его волосы казались темнее, чем были на самом деле, но нельзя было отрицать, что сейчас они были полностью светлыми, местами с тонкой проседью. Тени покинули его. Его глаза были закрыты, маска не прикрывала голубые радужки, которые наполняли теплые летние дни смехом. Нижняя часть его маски полностью отсутствовала, и казалось таким неправильным, что Томми не улыбался, на его губах не осталось никаких эмоций. У них даже был синеватый оттенок, как будто он утонул. В верхней части его груди, недалеко от сердца, был разорван платок. Ткань была полностью оторвана, чтобы попытаться залечить рану, полученную от прокола насквозь. Он был покрыт бинтами, но это не помешало красному цвету просочиться сквозь них. — Это не он, — Таббо был в панике, все крепче и крепче вцепляясь в одежду Ранбу. — Это не может быть он - это не Бу... — Бо, — прохрипел Ранбу. Он вздрогнул от звука, который издал. — Это... он... — Нет! — Таббо закричал, прежде чем Ранбу успел что-либо сказать, прижимаясь лицом к боку Ранбу, чтобы тот ничего не мог видеть. — Это не он. Томми не мертв. Он не может... У Ранбу перехватило горло, он не смог бы ответить, даже если бы попытался. Таббо схватил его крепче, пытаясь встряхнуть и заставить соображать. — Скажи мне, что это не он, — отчаянно взмолился Таббо. — Соври мне, Ранбу, пожалуйста... — Я не буду. — Ранбу повернулся, чтобы Таббо мог еще больше втиснуться в наряд Ранбу. — Бо... — Прекрати это! — Его рыдания были приглушенными, но не менее болезненными. Сила, стоявшая за ними, потрясла их обоих так сильно, что Ранбу пришлось перетащить Таббо и усадить на край кровати, чтобы они не впечатались лицом в пол. — Я не это имел в виду - все, что я сказал... — Я знаю. — Слезы, текущие по его щекам, жгли. Он никогда не был сильным. Всегда было легче спрятаться за маской. Он не противостоял людям, он не высказывал своего мнения, он следовал приказам и держался особняком. Но Таббо ничего не мог с этим поделать, поэтому Ранбу мог быть сильным, пока не сломался рядом с ним. Если бы он сосредоточился на Таббо, ему не пришлось бы сосредотачиваться на Томми. — Ты не должен, — Таббо покачал головой, — Он обещал, что... что он не будет... Ранбу почувствовал, что его плотина прорвалась. Он сделал глубокий вдох, но это причинило гораздо больше боли. — Мы бы держались вместе, — всхлипнул он. — Прошло всего три дня. — Он икнул и ахнул. — Он возвращается. Это был факт, приказ, но Ранбу мог только смотреть на тело Томми - и удивляться, как, если он возвращался, он вел себя так спокойно. Ранбу видел, как умирают люди. Он на самом деле не видел, что это делает с людьми. И теперь он едва мог понять, как действовать. — Я ненавижу его, — воскликнул Таббо, почти крича, но его голос был слишком надломленным. — Я ненавижу его, я ненавижу его. Он не может просто уйти. Это была цена, которую ему пришлось заплатить за спасение жизни Ранбу? Была ли в этом вина Ранбу? Он был тем, кто пытался убедить их всех позволить ему прийти в башню. Он засек Томми на их радарах. Он был там, когда у Томми случились приступы паники, и его преследовала семья. Он не был бы мертв, если бы просто вернулся к ним. Он не мог быть мертв. И вот он там был. Он был таким. Таббо был так близко, что Ранбу мог чувствовать, как урывками бьется его сердце. — Это не честно. Раздался стук в дверь. Таббо не поднял глаз, он не мог, не рискуя взглянуть на Томми. Вместо этого Ранбу сделал это, немного крепче обхватив Таббо, когда тот заметил зеленую одежду, выглядывающую из дверного проема. В итоге Ранбу сломался. Больше не было смысла притворяться сильным. — Сэм, — прохрипел он сквозь слезы, и Страж бросился к ним. Сэм обнял их обоих, но Ранбу заметил, как он поморщился, когда посмотрел на Томми. — Ты в порядке, — он опустился на колени перед ними, пытаясь прижать их к себе дрожащими конечностями. Таббо нашел свой новый якорь, за который можно зацепиться, и таким же образом зацепил Сэма и Ранбу. — Томми не умер, — на этот раз умолял Таббо Сэма. — Скажи мне, что он не умер. — Мне так жаль, — прошептал он им двоим. Это больно, так сильно больно. — Хотел бы я это изменить. — Он не мертв, — закричал Таббо. Ранбу и Сэм обменялись лишь страдальческими взглядами, оба согласившись позволить ему оплакивать себя. В последний раз, когда дверь открылась, это было в спешке, но ненадолго. Понку оставалось только еще раз осмотреть его и снова натянуть простыню ему на голову. — Кто бы это ни сделал, — пообещал Понк, — я убью его. — Я сейчас буду с тобой, — заверил Сэм, и Ранбу прижался ближе в знак молчаливого согласия, когда его тело отключилось, пытаясь оказаться на одном месте с Томми. Все, что они знали, это то, что независимо от того, кто это сделал или что Томми сделал в ответ, Тень умер героем. --- Дрим в ужасе уставился на тело Сапнапа. Он подошел прямо к тому месту, куда, по словам Джорджа, тот его отнес, и он был прямо там, он не двигался. Проблема заключалась в том, что он не двигался. Он все сделал правильно. Тень умер у него на руках, и Дрим и переместил жизненную силу от него к Сапнапу. Он должен был быть жив. Но его бледная кожа и все еще кровоточащая рана в сердце говорили ему, что он, должно быть, сделал что-то не так. Он был вне себя от ярости. Он убедился, что Тень мертв. Не было никакого способа, черт возьми, которым он мог бы выйти из этого состояния. Он почувствовал, как жизненная сила приняла нового хозяина, возвращая их из полной неподвижности. Он почувствовал, как дрогнуло сердце нового ведущего, и напрямую передал это Сапнапу и только Сапнапу. Тень совершил что-то, чтобы саботировать воскрешение. Теперь он действительно умер ни за что. --- Она почувствовала смерть своего сына, как только это произошло. Это было худшей частью ее существования. Когда она была еще жива, она могла сказать каждому человеку на земле, когда они умрут, как они умрут, и была в состоянии сказать, когда это в конечном итоге произойдет. Единственная смерть, которую она никогда не могла предсказать, была ее собственной, и это стало для нее настоящим шоком, когда она проснулась после этого, ее тело было похоронено в земле, но душа оставалась в виде неуправляемого духа. В конце концов она нашла кого-то, кто мог бы ей помочь, и она восстановила некоторую физическую форму с помощью дополнительных барьеров здания. Хотя Кристин никогда больше не увидит своих детей или мужа, она была рада, что может помочь тем, кто в этом нуждается. И тут появился Тень. Один взгляд на мальчика, и она поняла, что он умрет через два дня. Она пыталась помочь ему как могла, пытаясь убедить его, по крайней мере, пойти туда, где он чувствовал себя в безопасности в свои последние дни, не говоря ему прямо, что он умрет. Она случайно узнала, как он умрет. Удушение из-за проткнутого легкого. Она видела это послание только однажды у своего младшего сына и поняла, что этим злодеем, борющимся с концепцией лояльности и идентичности, был Томми. Тот самый Томми, который подружился с тем самым Таббо за два года до ее смерти. Кристин почувствовала это, когда он умер. Она считала минуты, пытаясь найти его в беспорядке в здании, прежде чем он ушел, и у нее это не получилось. Но в его душе было что-то такое, что она действительно почувствовала, похожее на то, что она почувствовала, когда впервые проснулась после смерти. Ее потянуло в другом направлении, к герою, который ушел час или два назад, и она не могла никогда этого допустить. Никто не стал бы связываться с мертвецами в ее отсутствие. Она оттянула жизненную силу назад, насколько могла, сжимая ее пальцами, которые скользили по ее поверхности. Она тянула ее силой мысли, тянула, пока ее пальцы не превратились в жгучую веревку. Она не смогла вернуть это Томми. Итак, она потянула его к себе, и он застрял. Она растерянно моргнула прямо перед тем, как мир вокруг нее померк, и в итоге она корчилась на полу от боли, вцепившись в бетон под собой, пока не смогла сделать вдох. Она сделала это, и это было похоже на рай. — Мисс! — Кто-то окликнул ее, подбежав к ней. — Ты в порядке? Что случилось? Ей пришлось взять под контроль дыхание, но она рассмеялась, как только смогла, принимая руку, которая подняла ее на ноги. — Извини, — извинилась она, оглядываясь на названия улиц и обнаруживая себя на том же месте, где умерла десять лет назад. — Должно быть, на минуту потеряла сознание. — Может, мне позвонить кому-нибудь?— Он спросил, и она просто покачала головой, сказав, что с ней все будет в порядке, если она доберется домой. То есть до тех пор, пока они все еще жили в том же месте, что и раньше. На обратном пути по улицам, которые она все еще помнила, она вспомнила сообщение о смерти Томми, которое, казалось, врезалось ей в память. Это не сдвинулось с места, но что-то в этом тоже показалось довольно странным. Она попыталась ощутить его дух, тот, который для большинства людей обычно не задерживался рядом, прежде чем двигаться дальше. Она нашла две разные точки, одну, расположенную внутри нее, а другую... довольно далеко от того места, где он на самом деле умер. Она понятия не имела, где это может быть, но надеялась, что в конце концов он найдет дорогу к ней. Она... должна будет поблагодарить его. Она постучала костяшками пальцев в входную дверь дома, который когда-то принадлежал ей, и позволила себе по-настоящему вздохнуть, когда дверь приоткрылась и открылись эти поразительные голубые глаза, которые, как она думала, она больше никогда не увидит. — Привет, Фил, — она не смогла удержаться от смеха. "Спасибо тебе, Томми", она хотела бы, чтобы ей не приходилось думать. Но, будучи той, кем она была, Кристин знала, что увидит его снова.