Shadowing Superherous

Там были люди и шум, и это было невыносимо. Головная боль Томми была наименьшей из его болей, но по чему-то, что раньше не болело, теперь колотили резиновым молотком, и инструмент просто продолжал отскакивать. Как только его положили на операционный стол в окружении настоящих медицинских работников, он начал приходить в себя, и это было довольно умиротворяюще. Боль просачивалась сквозь его лихорадочные сны, но была приглушенной и искусственной. Поскольку Томми было трудно снова прийти в сознание, он мог игнорировать ее, насколько мог. Боль была не единственной вещью, оставшейся в его видениях. Он слышал голоса людей, которых не мог узнать, их лица и тела искажались, когда они говорили шипящим тоном и взволнованным шепотом. — У него это не получится, — сказал один из них. — Не без целителя. Ему так и не стало легче дышать, он просто привык к ощущению бесконечного удушья. Каждый раз, когда он пытался вырваться из своего тумана, ему казалось, что он просыпается в океане, уже тонущий. Он едва смог дотащить себя до метафорической береговой линии, прежде чем снова погрузился в волны реальности, исчезая. Пепел покрыл его легкие и горло, но он не мог дышать носом, даже если бы попытался. Не хватало воздуха, слишком много воды. Слишком много боли. Что действительно вывело его из оцепенения, так это хлопок двери. Он дернулся, закричал от боли, разрывая швы и перевязки, хватая ртом воздух, пока к нему не вернулось зрение. Он снова столкнулся лицом к лицу с Кошмаром. — Я надеялся, что ты останешься в живых так долго, — сказал он с усмешкой. Томми слышал ненависть в его голосе после многих лет борьбы с ним, но там было что-то еще, что-то, на что он надеялся, было чем-то другим. — Что... — всего одно слово заставило его задохнуться, но он справился. — Ты... хочешь? — Я спас тебе жизнь, — упрекнул Кошмар. Томми сдержал дрожь, чтобы не использовать воздух для крика. Они не дали ему ничего от боли. — Ты - почти- убил меня! Кошмар усмехнулся, его тон был мрачным, что-то вроде того, что Томми слышал только от своей семьи, когда они были настолько взбешены, что были готовы вытащить все это наружу и наслаждаться этим. — Полагаю, я действительно это сделал, — признал он, проводя пальцами по вмятинам на своей маске. — Чтобы доказать свою точку зрения, ты должен сделать то, что тебе нужно, — его маска сдвинулась набок, и уголок рта растянулся в натянутой улыбке. — В конце концов, когда злодей стремится убить, ты делаешь то же самое. — Твою мать... — но это было все, что он смог выдавить, все еще не привыкнув к тому, что ему не хватало воздуха, даже с кислородными трубками, торчащими прямо у него из носа. Его голос был таким тихим. Он привык быть громким, не задумываясь об этом. — Я знаю, я знаю, — Кошмар присел на край койки Томми. Именно тогда он понял, что в комнате их только двое. — Есть много вещей, которые ты мог бы сказать, я думаю, было бы забавно догадаться, но у нас действительно нет на это времени. Томми постарался придать своему лицу в маске как можно более мрачное выражение. — Я- живой, — отшвырнул он его, — Сука. Кошмар ухмыльнулся уголком рта, чтобы Томми мог видеть. — Конечно, пока, Тень. — Он оторвал одну ногу от пола, чтобы немного наклониться вперед. — Давай немного поболтаем. Только ты и я. Томми не стал тратить время впустую. Окна на двери были закрыты, в комнате не было других окон. Если только Синдикат не ворвался в башню через парадную дверь, у него не было никаких способов сбежать. Он уйдет, как только снова сможет дышать. — Ты знаешь мою силу, Тень? — Он слегка наклонился вперед, и Томми плюнул бы в него, если бы маска не закрывала его рот. Никто не знал, это был один из самых больших секретов Кошмара. Его набор сил был загадкой, и он не хотел этого объяснять. Томми просто отвел взгляд в сторону. — Никаких предположений? — Он снова ухмыльнулся. — Ну, это связано со старым другом, которого я называю смертью. Конечно, Кошмар использовал свои способности и раньше. Было несколько раз, когда он был на последнем издыхании, не было больше места для бега, и приходилось импровизировать. Обычно это включало в себя что-то ужасающее, от чего человек, от которого он пытался сбежать, не осмеливался говорить об этом. На камере были видны слабые проблески света и голоса, и один человек сказал, что был свидетелем явления. — Призраки? — Прохрипел Томми. — Да, — самодовольно кивнул он, — Но это еще не все. Не так давно я узнал, что могу возвращать людей к жизни. Черт возьми. Почему злые люди получили лучшие способности? Томми застрял в том, что он противоположен фонарику, но человек, который ударил его ножом, может оживлять мертвых? Его желудок скрутило, когда он не смог перестать думать о своей матери. — Ну, я не совсем собирался убивать тебя, — продолжил Кошмар после череды молчаливых реакций Томми. — Я бы предпочел сохранить свой козырь, пока не смогу использовать его правильно, или я бы позволил тебе, вероятно, умереть на той крыше, чтобы ты, по крайней мере, мог быть с Синдикатом в свои последние минуты, — Томми прикусил щеку так сильно, что пошла кровь, и он действительно не мог себе этого позволить в данный момент. — Но планы меняются. Теперь, когда твой придурковаиый напарник убил Адского огня — вот кто умер, это был не Уилбур. — Думаю, я отплачу за услугу. Итак, это было оно. В некотором смысле, он был рад, что это было анонсировано. Все это переживая, если он будет умирать в ситуации, он не распланировал был напряженным и тревожным, и он никогда не знал, чем это закончится. Когда тебе сказали, что тебя убивают? Так было проще. Он помирился с Филом и мог рассказать обоим своим братьям, или, может быть, он уже сказал им. Он обнял Уила всего неделю назад, и у них с Техно были ... лучшие отношения, как он сказал бы. Ранбу и Таббо знали его личность. Они были бы чертовски злы, но, по крайней мере, им не пришлось бы выяснять, кем был Томми, когда с него снимут маску- Его маска. Он поднес руку к лицу. Темная ткань плотно облегала его кожу. Она защищала его самую большую тайну от всего мира, и если бы ее сорвали, на его семью немедленно началась бы охота. — Еще одна причина, по которой я вернул тебя, — Кошмар точно знал, о чем он думал. — Я буду первым, кто увидит, что скрывается под твоей маской. Он провел две недели, убегая от них, разрывая их отношения по швам, и когда он решил повернуть назад, его унесли, отправили умирать, и внезапно награда за их головы стала намного опаснее. Он ничего не мог с этим поделать. Он был на смертном одре. — Чтобы вернуть кого-то, кто-то еще, конечно, должен умереть, — улыбнулся Кошмар. — Надеюсь, ты не возражаешь, я бы хотел вернуть своего друга. — Я бы хотел... вернуть свою мать... — он снова втянул воздух, — Придурок. — О, твоя мать, — зловеще рассмеялся он. — Разве это не приятный сюрприз? Она была очень живым призраком, когда умерла в первый раз, что-то связанное с ее с моей силой. — Что ? Он знал его мать? — Представь, как я был потрясен, узнав, что тот самый дух, которому я позволил свободно править башней после ее смерти, пришел в мой офис, утверждая, что ты был ее сыном. Кристин. Его мать. Это - это была его мама. Он не мог дышать. Это не было чем-то новым, но это был другой тип сжатия. Откуда она узнала? Он не снял маску, он не помнил, чтобы упоминал отца и братьев. Он определенно выглядел не так, как десять лет назад. Он предположил, что мать всегда узнает своих детей, независимо от того, сколько времени прошло и как они прятали свои лица. Но теперь, когда он знал, что это вообще возможно, как он мог позволить этому случиться? — Верни ее, — выдохнул он или, по крайней мере, попытался. — Пожалуйста, пожалуйста, верни ее. — Ты был бы мертв, Тень, — улыбка Кошмара исчезла. — Это не имело бы значения. Я спас тебе жизнь и привел тебя сюда ради моего друга. Ты умрешь, он будет жить, и я ничего не потеряю. — Больной ублюдок, — он кашлянул. — Верните мою мать. — Ты не имеешь права голоса в этом, — прошипел он, вставая. Томми не отступил. Он не мог много двигаться, но он не позволил этому так называемому герою добраться до него в его последние минуты. — Это моя... — выдохнул он, слишком сильно. — Это моя гребаная жизнь. — И моя сила. — Кошмар схватил его за воротник и вырвал устройство у него из носа. Томми не тратил время на крики, он просто продолжал жить. Это было то, что он делал, он жил, чего бы это ни стоило, и он умрет только тогда, когда это будет на его условиях. Его легкие не слушались, но кому нужен воздух, верно? — Верни... — он задохнулся, — Мою мать... — выдохнул он, — Верни. — Я не буду подчиняться воле умирающего ребенка. — Кошмар решил, что того, что Томми пытается дышать, недостаточно, и обхватил рукой его шею. Томми все равно не дышал. — Сапнап будет жить. Боль Томми мгновенно утихла, и ему потребовалась секунда, чтобы осознать, что он умирает, что пути назад нет. Он использовал остатки своих сил, чтобы улыбнуться, и хотя в легких у него не осталось воздуха, он все же донес свое послание. Он просто произнес одними губами: "они убьют тебя", и Кошмар разжал хватку. Томми упал обратно на кровать, и его сердце остановилось. Томми показалось, что он услышал далекий крик скорбящей матери.