слышать

обещая, ты даешь право себе знать, что должен сделать это. выполнить. пусть не сейчас, пусть потом. главное выполнить. открыв глаза, хотелось бы сказать «какое чудесное утро», но нет. скинув плед с тела, которое гудело от усталости, которая, казалось, будет преследовать до самой пенсии, поднялась. осмотрев спальню, подчеркнула, что одеяло лежит на полу и во сне девушка отобрала у Антоновой мягкое покрывало. в комнате было холодно. посмотрев на часы, Власова вздохнула. — опять проснулась раньше будильника? — послышался шепот рядом — спи, тебе ещё час можно валяться — проговорила девушка, оборачиваясь в сторону блондинки. укрыв маленькое тело одеялом, подняв его с пола, девушка присела на корточки у края кровати. — какая ты красивая — проговорила она и, привстав, нагнулась, чтобы поцеловать в щеку. поплелась на кухню, зажгла плиту, поставила кофе. все как обычно. ежедневный утренний ритуал. проходя по коредору, пытаясь найти пачку сигарет, заметила что-то на окне в соседней от спальни комнате. зайдя в комнату, которая, как предполагалась, называлась прачечной, увидела то, чего не заметила вчера. комната была пустая. стоял лишь небольшой шкаф, тумба, на которой располагались цветочные горшки и картины, гладильная доска и утюг с отпаривателем. может поэтому «прачка»? поместив вилку в розетку, включила утюг. девушка поплелась к подоконнику, в надежде понять, что же там такое. посмотрев, удивилась. на пластике лежала та самая вещь, которая напоминала о том самом дне. не поверив своим глазам, девушка поморщилась от лучей, проникающих сквозь тюль, падающий волнами на холодный пол. отвернувшись в сторону, Рита обратила внимание на холст, стоящий на камоде. иногда ей казалось странным, что в трёхкомнатной квартире вещи шатенки занимают лишь три полочки шкафа — купе, стоящего у входа, и несколько вешалок, куда, как правило, вешались китель, пара рубашек и куртка. вещей может быть было и достаточно, просто они компактно были убраны в кладовку. лежали рядом с другим хламом. а вот блондинка любила шмотки и шкафы занимала по-хозяйски. в комоде же, на который так уставилась Власова, лежали мелкие вещи. выше сумки/косметички, ниже носки. холст, который его украшал был не самым, но дорогим воспоминанием начала. того самого начала, яркого, беззаботного и такого теплого что-ли. Власова не забыла тот день, как за неделю до нового года, когда ещё девушки не жили вместе, а так… Рита приходила ночевать, иногда оставалась на день-два, либо же ждала, пока Антонова уснет и тихо уходила, закрывая дверь уже с другой стороны и шагая в сторону дома своего. Рита тогда преподнесла коробку, обвязанную красной тонкой ленточкой. тогда было так атмосферно открывать коробку, а после сидеть и ставить свои отпечатки на холсте. девушки мазали руки друг друга краской и оставляли след. след в начале их жизни. все-таки вернув свой взгляд к окну, девушка снова задумалась. темно-синяя ветровка, которую Власова купила для себя чуть больше года назад, красовалась на окне. откуда блондинка ее достала, почему ее не выбросили? дело в том, что вещь была в краске. она не отстирывалась, поэтому Власова думала что ее просто напросто выбросили. девушка любила рисовать на стенах заброшенных домов, заборов, которые, как ей казалось, были скучные, да и просто где попало, где смотрелось, где не хватало. тогда девушка писала на вагоне слова, чисто случайно увидев картинку в пинтересте. «мой путь — это мой путь. и я о своем выборе не жалею. не жалею о самом пути, ни о том, куда он привел» услышав шаги позади, отшатнулась. посмотрев, развернувшись, заметила, как в дверях стоит она. она не похожа ни на кого. она одна такая. ее волосы, которые она любит зачесывать за ухо, по утрам падают на лицо. ее волосы это самое светлое, что могло быть в жизни Власовой. ее брови, которые так и подчеркивали остроту взгляда. ее ресницы. они прекрасны. ее пухлые красивые губы, манящие абсолютно всегда. не сжаты, хотят. когда смотришь на эти щеки, которые розовеют, когда чувствуют возбуждение. ее глаза, которые освещает утреннее солнце, выглянувшее из-за шторки, наполнены усталостью. ее глаза — это первое и последнее на что хочется смотреть. первое, когда просыпаешься и она уже смотрит на тебя. последнее, когда желаешь сладкого и доброго сна, видишь как они закрываются. когда Рита смотрела в ее глаза, казалось, будто это вид в открытом небе. казалось, будто они отдают простором неба, солнечными лучами и чем-то ещё очень-очень светлым. девушка была невысокого роста. по сравнению с Ритой, она была вообще коротышкой. подойдя ближе, она смотрела все в глаза. точно в глаза. было ощущение, будто что-то хочет сказать. что-то передать. чем-то запутать. девушка обернулась снова к куртку, все так же лежащей на окне. тяжело вздохнула. взяв ее, развернулась вновь к человеку напротив. смотря друг другу в глаза, обе хотели что-то сказать, но не могли. словно губы были склеены. что-то так и подталкивало, но не получается. — ты ее сохранила? — проговорила шатенка, опустив голову, чтобы почувствовать запах дешёвых сигарет и виски. от куртки пахло краской, в примесь с ацетоном, ведь были попытки оттереть злостные пятна. денег не было тогда вообще, поэтому приходилось курить самые, что не на есть, дешёвые сигареты без фильтра. помнится, как перед работой девушка забегала в магазин по пути и если там была тетя Лена, то все. это значило, что сегодня Рита не будет орать на своих друзей-коллег, ведь покурит, да и вечер проведет под градусом, хоть одна, хоть с кем то. в магазинчике было две продавщицы. первая — тетя Лена. добрая женщина, которая продавала. ей было все равно. но принципиальность у женщины все-таки была, она не продавала незнакомым подросткам. только тем, кого знала. вторая — Олеся вроде бы. мать одноклассницы Власовой. дада, Власова не была «супер девчонкой». Рита была обычным подростком, работающем с годков тринадцати, с жизненными проблемами, будто у взрослого, с телесными ранами и ранами на сердце. для девушки была важна учеба, ведь хотелось поступить туда, куда мечтаешь, куда можешь, главное не упустить эту птицу, которою должен держать, даже если хочет выбиться. вторая продавщица была сплетницей. да, она бы продала, но не хотелось бы, чтобы потом по городку гуляли слухи о том, какой же Рита ужасный ребенок. так еще и сюрпризом, хозяйка ларька — мать одноклассника. друга, с которым бухали по выходным. не хотелось бы, чтобы мамочки с родкома косо смотрели на родителей, поэтому единственный выход — тетя Лена. (любовь всей жизни) — я тебе обещала, что я приму тебя любой, даже если ты вдруг сорвешься. даже если ты все потеряешь. даже если ты не сможешь. даже если у тебя что-то рухнет. — проговорила блондинка, убирая улыбку с лица, — знаешь к чему это? — помолчав немного, Валя увидела кивок в свою сторону и продолжила, — к тому, что когда ты явилась ко мне в этом, — девушка указала на вещь пальцем, обводя по кругу, — я видела тебя не в столь лучшем свете, — подойдя ближе, Антонова начала гладить пальцем то ветровку, то руки, что держали куртку, — тогда ты была не с теми, но именно в тот день, когда ты завалилась ко мне, то ли под чем то, то ли в дрова пьяная, говорив о том, как сильно ты хочешь быть рядом, как сильно ты виновата и что ты все исправишь, ты дала обещание. — опустив голову, Валя продолжала проводить пальцами по чужому, но родному запястью, — просто я не могу забыть тот день. тогда ты показала себя по другому. — Валь, — Власова подошла ещё ближе, куда не куда, — что ты хочешь сказать? — Власова, — девушка подняла голову, смотрела уже на губы, но не долго, — ты молодец и я рада за тебя, родная. — спасибо тебе, — проговорила Власова, взяв девушку за подбородок, говорив снова — пойми, что я могу сорваться в любой момент и я просто не смогу смотреть тебе в глаза, поэтому не приду сюда. девушка действительно ценила и уважала блондинку. она видела ее насквозь. видела все в ней. хорошее, плохое. говорила всегда хорошо о человеке, ведь плохое лучше будет. она старалась ее изменить, направить и помочь. к сожалению это удавалось не ей, ибо менялась она, а другая становилась все хуже.

***

утро. Власова проснулась раньше и встала с ужасной болью в теле. все тело болело, голова раскалывалась, а руки тряслись, будто по ним били прутом. — доброе утро, — проговорила мать девушки, когда та зашла в ванную, — Власова, лицо бы берегла, — вновь проговорила старшая, показывая лицо девушки в зеркале, — это что? девушка не удивилась, было даже немного смешно. синяк на всю щеку. «боже, Власова, тебе нельзя пить» — подумала девушка про себя. синяяек не хилый. так как это было не в первый раз, девушка просто умылась и забыла о его существовании. — мам, а ты куда, суббота же? — спросила Рита, поворачиваясь к женщине. засунув руку в карман спортивок, нащупала зажигалку. значит покурит, когда мать уйдет. отлично. — доченька ты моя, сегодня четверг, — женщина улыбнулась и махнула рукой на прощание. Рита направилась на кухню чтобы поставить чайник для кофе, заметив родительницу в окне, подошла. отдернув занавески, открыла окно и почувствовала свежий августовский ветерок на своем лице, хоть и синем), — кота покорми, если куда пойдешь напишешь. — хорошо мам, хорошего дня, — ответила девушка, улыбнувшись маме. развернулась к шкафчику и добыла от туда банку кофе. насыпала его и сахар, залила кипятком. — у отца сто процентов сигареты где-то должны быть, — проговорила девушка, пока мочила беленькую тряпочку холодной водой. положила на лоб и села за стол, — Алиса, доброе утро — доброе утро, Маргарита Сергеевна, — заговорила станция, — хотите узнать о погоде? — родная, не еби мозги, — ответила девушка. закрыла глаза и положила голову на спинку дивана, — включи мою волну. — включаю поток «моя волна». девушка лежала неизвестно сколько, но прослушала три песни, добавила их в избранное, пошла в ванную. каждое утро мыла голову, любит думать чистой головой, но чистит ее только водой. открывая кран и чувствуя холодный поток воды, жизнь девушки становится ещё успешнее. зубы почистила, масочку сделала, прыщики, какие надо подавила, можно и кофе попить. сигаре отца найдена на полочке. кружка кофе уже в руке. девушка направляется на веранду, чтобы утро, начиналось с приятного. листая тик ток, попивая горячий кофе, делая затяжки шоколадного дыма, Рита ловила так же на себе лучи утреннего солнца. зазвонил телефон, кому что нужно в девять утра, так ещё и в четверг, боже. — привет, Ритуль, — говоришь мужской тон в трубке, — как дела, слышал пили вчера? — Кость, не говори ничего, отхожу от вчерашнего, — ответила Власова, протирая лоб и смеясь прямо в трубку, — доброе утро — я вообще по делу, — замялся парень, — планы вообще какие у тебя? — Костик, если ты хочешь пригласить меня куда-то, то мимо, — снова смеялась девушка, — я принимаю не товарный вид — да нет, — парень тоже начал смеяться в трубку. шутки у Власовой проходили «на ура», — поработать не хочешь? — Власова начала смеяться во всю, думая о том, что даже закладки класть с синяком ее не возьмут. — у нас кароче люди все болеют, работать некому. — где? — в ресторане, официантами. тысяча оклад, чаевые твои тоже. по рейсам. — Лисицын, я с синяком на пол еблища, меня ещё и в люди? — похуй. завтра выходишь. в 9:30 чтобы была у Шаховского, там пересечёмся — договорились — сразу проговорила девушка, ведь раздумывать времени нет, а резкий ответ, тем более и положительный, это уже залог хорошего дня. на следующий день девушка уже стояла ровно ко времени у магазина и ждала дружка своего. синяк синел ещё пуще. Рита видела, как Костя здоровается со взрослыми женщинами, говоря о том, что это тоже наши. Власова думала что там не покурить, не поговорить. кароче она ждала какой то каторги. машина опаздывала. Костя и Рита прикурили и ждут. девушка заметила какую-то маленькую ростом блондинку. нарощенные ресницы, волосы по плечи, сучка через плечо, белая куртка. девушка встала под крышу магазина и достала айкос. вставила стик и затянулась. стояла курила, ноль эмоций на подростков, тупила в телефоне. — боже, Костя, что за бич сучка? — проговорила Власова почти шепотом другу, — откуда она, почему я ее не знаю? — она с нами, проговорил парень, — Валюшка, приветики! — парень так удивился, когда получил лишь кивок в свою сторону. ну да ладно… — «с тобой мы точно дружить не будем.» — проговорила про себя Рита, все думая о том, что с ней дружбы точно не получится, а может и что-то больше.?