Судьба сведет нас снова

После проигрыша на небесной арене Гон был в странном замешательстве. С одной стороны он был разочарован тем, как быстро закончилась битва, с другой, ему удалось то, чего он так хотел. Целью было хорошенько врезать Хисоке и вернуть ему значок, а вовсе не победить. Тогда почему же так обидно? И в то же время странно радостно? «Я смог его ударить». Повторял про себя Гон. И улыбка не сходила с лица. В следующий раз, как и обещал Хисока, они сойдутся в бою уже не на арене, и от этого предвкушения Гона почти всего трясло. Заряд мотивации бил через край. Желание познать все существующие границы Нэн двигало им как никогда. Спрыгнув с дивана, Гон тут же принялся к тренировке всех основных навыков. — Пожалуй, начнем с Тэн. Мальчик сосредоточился, аура белой пеленой воспылал вокруг него. Словно дым от костра, она стремилась вверх, не прекращая свое движение. И чем больше Гон желал ее утихомирить, тем более сильнее она начинала пылать. — Да что такое… Убрав Тэн и плюхнувшись на кровать, проговорил Гон. Мысли никак не помогали ему взять ауру под контроль. Сейчас он весь был как на иголках. Ощущение было такое же, как и когда он увидел доставшийся ему номер на четвёртом этапе экзамена. Очень странное предвкушение чего-то грядущего, ни то плохого, ни то хорошего, наводило то нервозность, то необъяснимое воодушевление, хотя тогда он еще испытывал и страх, но сейчас этого не было. Всего один удар сумел убрать весь этот страх перед Хисокой напрочь. Теперь этот молодой мужчина вовсе не казался ему столь недосягаемым, пусть он проиграл, но для него этот маленький удар остался победой, дарящей ему уверенность в своих собственных силах. От мыслей Гона отвлек внезапный телефонный звонок. — Да, Гон Фрикс слушает. — О, Гон, как ты там? — Послышался голос Киллуа. — Киллуа, все в порядке, вот решил немного потренироваться. — Ого, а ты прям времени зря не теряешь. — Хах, ага, после битвы захотелось стать еще сильнее. — Гон, не думаешь, что нам пора? — А? — Ну, я имею ввиду, ты же уже добился, чего хотел, да и денег мы достаточно подзаработали. — Да, есть такое, ну времени до сентября еще полно, так что, что-нибудь придумаем… — Я думаю нет смысла тянуть. Может уйдем сейчас, что ты об этом думаешь? Гон задумался на мгновение. — Ты правда не хотел бы продолжить сражения? Мы бы могли встретиться с еще более интересными противниками, и учитель Винг здесь. Мы еще плохо знаем Нэн… — Думаю, мы знаем достаточно, чтобы продолжить самообучение. Твоя битва с Хисокой показала, что мы уже весьма продвинулись в изучение. А что касается противников, поверь, они есть не только на арене. Мне тут уже изрядно надоело. Гон только начал свыкаться с жизнью на небесной арене. Но, признаться, ему все еще было некомфортно находиться в таких условиях. Он был не из стеснительных ребят, и его не смущали камеры и постоянные вопросы журналистов с фанатами, но эта атмосфера порой угнетала. Он скучал по дому. А потому предложение Киллуа вызвало в нем всплеск какой-то надежды на скорое возвращение в родные края. — Ну ладно, хорошо. Тогда отправляемся сегодня или завтра? — Давай сегодня. — Хорошо. — Отлично, тогда встречаемся через два часа у главного входа. После послышались гудки — Киллуа положил трубку, и Гон сделал тоже самое. Направившись к шкафу, он принялся собирать свои немногочисленные вещи. Собрав свой маленький рюкзак, Гон с выдохом плюхнулся в кресло. Вот и закончились их веселые деньки битв на небесной арене. За прошедшие несколько месяцев Гон успел свыкнуться с жизнью здесь. На удивление, жизнь в большом городе оказалась очень интересной и захватывающей. Помимо тренировок Гон и Киллуа успели много посмотреть в этом городе. Не удержавшись от соблазна потратить свою первую получку, они пустились в разгул по торговым центрам, кафе и паркам аттракционов. Фрикс подошел к окну. На улице уже темнело, зажигались первые фонари вдоль дороги, машины включали свои яркие фары, а в домах с красными крышами загорался в окнах свет. Здесь, на высоте двухсотого этажа, город выглядел словно брошенная в темноте гирлянда. Народ всё входил и выходил в двери главного входа, на улицах зеваки спешили домой, шумный город жил своей жизнью, а Гон, глядя на него, вспоминал свой родной дом. Вспоминал тетушку, которая обнимала его своими нежными руками на прощание, бабушку, мило похлопывающую его по плечу, и вечно повторяющую: «Ну точный Джин». Улыбка проскользнула по его лицу. Здорово, если и Киллуа захочет поехать с ним, тетя будет рада познакомится с его первым другом. Гон бросил взгляд на часы, еще полтора часа оставалось до встречи с Киллуа. — Блин, и что мне делать все это время? Закачался мальчик на подоконники и уткнулся лбом в стекло. Тут он вспомнил о Зуши и Винге. — О, точно мы им не сказали! — Юный хантер тут же подлетел с подоконника и побежал к телефону, через секунду он набирал уже номер учителя Винга. Сообщив наставнику о своем желание покинуть отель, они договорились встретиться у входа, чтобы попрощаться. Хоть эта новость весьма опечалила друзей, все же те поддержали их решение. Положив трубку, Гон вздохнул. Взгляд упал на бумажку, лежащую рядом с телефоном на тумбочке, на ней был написан номер, а внизу подпись — Хисока. Гон выписал его себе, когда звонил Хисоке, чтобы назначить время битвы. Взяв бумажку, он пристально посмотрел на нее. Карие глаза блеснули решительно, и Гон потянулся к телефону. Но вдруг остановился. «А что я ему скажу? Да и зачем мне ему звонить?» Он медленно положил клочок листика туда, где он лежал. Они уже попрощались в тот момент на арене под гром криков и аплодисментов. Навряд ли следующее прощание будет хоть в половину лучше того, которое уже было. «В следующий раз мы встретимся в реальном мире, где нет правил» Голос Хисоки всплыл очень явственно и резко, словно он говорил это ему прямо сейчас. Чтобы как-то убить время, Гон включил телевизор и тут же столкнулся с пристальным взором янтарных глаз. По телевизору показывали Хисоку, их последний матч повторяли на главном канале арены. Гон стал смотреть их битву, подмечать те детали, которых не мог видеть во время боя. Сейчас был тот самый момент, когда Хисока должен был первый раз применить банджи-жевачку. Гон напряг ауру в глазах с помощью Гё, он видел, как липкая розовая аура Хисоки медленно устремляется к его лицу. — Все усилители простые и прямолинейные. — Говорил он с экрана, и Гон все больше убеждался в том, что этот парень умеет разбираться в людях. — Мы хорошо сочетаемся, как те противоположности, что сходятся. Мы можем неплохо поладить, но будь осторожен, мы трансформаторы, не постоянные люди. Гон почему-то задумался о Киллуа. — Что сегодня для нас сокровище, завтра станет мусором. Гон сжал кулак на своей коленке, а после выключил телевизор. Резко поднявшись с мягкого махрового ковра, он направился к выходу. Идя по коридору, он чувствовал, как вся его аура буквально пылает и рвется наружу. Пройдя последние две двери, он остановился у номера «136». Гон и сам не мог объяснить, что им двигало в тот самый момент, когда он решил пойти к Хисоке лично. Не успел он дотронуться кулаком до двери, как та отварилась. На пороге стоял Хисока, которого Гон сначала не признал. Молодой человек явно только что вышел из душа. Красные с розовым отливом волосы прилипли ко лбу и щекам, залезали на его глаза, на лице не было никаких рисунков, а из одежды только белый халат до колен, который был слабо завязан и открывал его белоснежную грудь. — Не самая хорошая идея тренировать Рэн у моей двери. — Ухмыляясь, сказал фокусник, облокачиваясь о проем. Гон, явно непривыкший к такому образу Хисоки, слега смутился, но быстро взял себя в руки. — Мы уходим. Поэтому я зашел попрощаться. — Вот как значит. Может зайдешь? — Предложил Мороу и, откинув дверь для прохода гостя, сам принялся удалять в глубь своей комнаты. Гон даже не успел ничего ответить, но Хисока уже исчез из дверного проёма, оставив дверь открытой. Мальчик, недолго думая, решился войти. Зайдя в номер своего соперника, он принялся оглядывать его комнату. Пол был обит ковром фиалкового цвета, стены украшали обои из бордовых цветов, хрустальная люстра была приглушена и тусклый персиковый цвет заливал просторную комнату. Все номера в отеле были похожи обстановкой. В большой студии на невысокой платформе слева располагалась кровать, ниже диван с двумя креслами и телевизор, рядом кухня с баром, а в коридоре отдельные туалет с ванной. Гон осторожно прошел в комнату, словно ища подвоха. — Да расслабься, мы же не на арене. — Подал голос Хисока, стоящий у бара. Он налил себе бокал вина и прошел в комнату. — Не веришь, можешь применить Гё и убедиться, что здесь нет ловушек. Хисока медленно лег на белоснежный диван, закидывая на него свои стройные ноги. Гон прошел в гостиную и сел в кресло, стоящее подле дивана. — Не стану врать, что мне не интересно, куда вы направляетесь. — Говорил Хисока, прикрывая губы бокалом и после делая из него глоток. — Хантеры не должны такое рассказывать. — Верно, но мы же коллеги, и разве ты мне настолько не доверяешь, чтобы поделиться этим? — Гон задумался, выдерживая паузу. — Видимо нет, но при этом достаточно, чтобы вот так прийти ко мне в номер и даже не сообщить об этом своему другу. — С чего ты взял, что я не говорил Киллуа? — Нахмурил брови Гон. — Потому что будь это так, он не за что бы тебя сюда не пустил. — Проговорил Хисока с надменной улыбкой. Фрикс опустил голову, понимая, что Хисока прав. Если бы Киллуа знал об этой встрече, он бы наверняка уже ворвался сюда. Киллуа абсолютно не доверял Хисоке и все время просил Гона держаться от него подальше. Но при этом Гон каким-то образом вечно оказывался в близи этого рыжеволосого фокусника. Одно совпадение за другим, встреча за встречей вечно сводила их вместе. Гон даже задумывался, а не искал ли он Хисоку намеренно? Подсознательно он хотел этого. Да, он хотел видеть Хисоку, наблюдать за ним, сражаться с ним, учиться у него… Мальчик поднял карие глаза на Мороу и тут же попал под прицел желтых глаз, сейчас они были слегка размыты и затуманены. Гон глянул в сторону бара и обратил внимание на бутылку, та уже почти закончилась. Он начал пить еще до того, как маленький охотник решил пожаловать к нему. — Киллуа, конечно, мог бы попробовать мне запретить, но ты сам знаешь, какой я упертый, мне не прикажешь. Хисока расплылся в улыбке, его нога сползла с дивана, халат сильнее раскрылся, приоткрывая полуобнажённое тело. Гон сглотнул, поймав себя на мысли, что не может оторвать взгляд от его тела. Фокусник же продолжал улыбаться и не спешил запахнуть свой халат. — Ах вы, усилители, и впрямь упертые дураки, не умеющие сдаваться. За это вы мне и нравитесь, и в то же время… — Он слегка покрутил бокал в руке, смотря на то, как плескается в нем багровая жидкость. — За это вы меня порой раздражаете. — Помниться ты сказал, что мы бы могли поладить с тобой. Хисока хмыкнул и прищурил глаза. — Да, говорил… Если я захочу, найду общий язык с кем угодно. Уметь подстраиваться под людей, ситуацию, это то, что лежит в самой сути любого трансформатора. Но когда нам это надоедает. — Он пригубил глоток, — мы начинаем сжигать мосты… — Но зачем подстраиваться? Не лучше ли быть честным самим с собой? — Непонимающе спросил Гон. — Хахах, хороший вопрос, задай его своему другу. — Хисока отставил бокал на стеклянный столик и откинулся на подлокотник дивана. Легкий стон раздался с его стороны. — Лучше тебе уйти. — Его голос на удивление в миг стал холоден и тверд. — Что, почему? — Непонимающе посмотрел на него Гон. — Я устал, и я пьян, и меня тянет на странные диалоги. Мне это не нравится. Лучше бы тебе держаться от меня подальше, пока что. Гон закусил губу от злости, на столько сильно ему сейчас хотелось оскорбить Хисоку. А кто говорил ему, что не прочь с ним подружиться? Кто пригласил войти в номер? Кто вечно оставлял его в должниках и давал ему обещание, наводящие на скорую встречу? Всё это словно невидимая нить, как та банджи-жевачка, которую он прицепил к его лицу, тянула его к Хисоке. Гон даже подумал, может Хисока и вовсе не снимал с него своей клейкой ауры, может он прицепил эту липкую нить еще за долго до боя? А иначе, как так выходит, что Хисока все время там, где Гон меньше всего его желает видеть, и больше всего сейчас в собственных мыслях? «Что сегодня для нас сокровище, завтра станет мусором». Вспоминал он его слова, сказанные ранее. И от этого у Гона как-то неприятно стало на душе. Словно бы обещание о встрече, что дал ему Хисока на арене, становилось враньём. Что если они больше не встретятся? Что если Хисока раздумает биться с ним в следующий раз? Трансформаторы так непостоянны. От этого на душе словно заскребли кошки, настолько не выносимо ему было терпеть это. Резко поднявшись с кресла, мальчик подлетел к дивану. — Я обязательно верну тебе должок. Только теперь условием возврата будет не удар, а моя победа! — Глаза Гона горели в персиковом свете лампы, его аура начинала вскипать. Хисока приоткрыл свои глаза и посмотрел на этот взгляд, полный решимости и злости, такой же взгляд, как тогда, во время боя, от которого током прошибло его тело. Как редко Хисока видел тех, кто бросал ему вызов с таким взглядом. Все, кто когда-либо сталкивался с ним, позже старались избегать его, их взгляд был полон страха, ненависти, отчаяния, что кажется, иных глаз Хисока и не видел. «Не смей смотреть на меня этими глазами сейчас, не смей бросать мне сейчас вызов, мальчишка!» Скрепя зубами, думал Хисока. Но этот маленький Хантер уже сумел вывести его из себя. Не в силах оторваться от этих глаз, Мороу в миг поспешил сократить между ними дистанцию. Резко схватив Гона за руку, он потянул его на себя, и парень рухнул на него сверху. — Что ты делаешь?! — Тут же встрепенулся юнец, уперевшись кулаками ему в грудь. — Хотелось разглядеть твои глаза поближе, чтобы понять, на сколько сильно ты в себе самоуверен, мальчишка. Внезапно Гон сделал то, что Хисока ожидал меньше всего, а именно приблизился к лицу фокусника на столько близко, на сколько это было возможно, уперевшись лоб в лоб. Медленно выдыхая на его лицо, Гон сделал такое же выражение лица, как и тогда, когда стоял над ним. — Ну и как, теперь понимаешь? — Буквально каждое движение, каждая фраза Гона бросала Хисоке вызов. В следующую секунду Гон почувствовал нежное, легкое прикосновение рук к своей спине, а глаза перед ним внезапно приняли такой взгляд, который он еще у Хисоки никогда не видел. Эти глаза, что поначалу его пугали и настораживали, а потом злили и воодушевляли, сейчас завораживали и притягивали. Глаза, жаждущие смерти, крови, задора и зрелищ, сейчас были столь нежными, что, казалось, не могут принадлежать тому же человеку. Они напоминали Гону сладкий мед, липкий и тягучей, такой же, как сама аура Хисоки, и сейчас Гон абсолютно весь тонул в ней. В какой-то момент он подумал, может Хисока и впрямь использует на нем ауру? Но нет, никакого воздействия он не ощущал. — Теперь я вижу. — Почти шепотом ответил он. Теплое дыхание опаляло губы Гона, и мальчик, смутившись, медленно отодвинулся от парня. Грудь Хисоки была полностью оголена, его сильные руки тихо покоились на пояснице Фрикса, с легкой улыбкой он наблюдал за мальчиком, словно выжидал момента. — Я поквитаюсь с тобой. — Нависая над Хисокой, говорил Гон. — Я знаю. Мне льстит, что я стал предметом твоего вдохновения на старания, если понадобиться заряд мотивации, просто найди меня. Гон ухмыльнулся, а после поспешил встать с дивана. Хисока нехотя выпустил мальчика из своих рук. Гон мельком глянул на часы, поняв, что пора бежать, направился к выходу, сказав ему на прощание: — Ты и сам знаешь, что это не понадобится. Хисока удивлено посмотрел на Гона, выгнув бровь. — Потому что сама судьба сведет нас снова.