Fight or Flight

Луч света нещадно бил в глаза через панорамное окно. Грейнджер разлепила веки и сощурила глаза. Повернулась спиной к свету и попыталась снова окунуться в сон. Шелковая постель пахла свежестью и кедром. Стоп, что? Она резко разлепила веки и огляделась вокруг. Большая кровать, очень большая кровать. Шелковое постельное белье. Черное. Множество подушек. Черные стены. Белый ковер.Несколько свисающих с потолка ламп и прикроватная тумбочка. В углу стоит белый стул. Игра на контрастах. Эти херовы контрасты были ей смутно знакомы. К черту! Спальня. Это не ее спальня. Чья тогда? Мерлин, этого просто не может быть. Воспоминания прошлой ночи навалились на девушку снежной лавиной. Ее гостиная. Пэнси. Клуб. Забини. Текила. Джинни. Барная стойка. Снова текила. Тот парень. Текила. Текила. Текила. Каблук в рюмке. Бармен. Малфой. Платье. Уборная. МАЛФОЙ? УБОРНАЯ? ПЛАТЬЕ? Где ее чертово платье? Отлично, Грейнджер, кажется ты вчера блевала в туалете клуба в компании чертового Малфоя. А теперь, похоже, проснулась в его доме, в его постели, в его гребаной рубашке. Как он посмел раздеть ее и почему она ни черта не помнит, как оказалась здесь? Боже правый! Она же не спала с ним? Скажите, что нет. Пожалуйстапожалуйста! Просто встреча года. Грейнджер простонала и накрыла лицо подушкой. Какой чудесный, блядский день. Пора убираться отсюда! Она поднялась с постели и тут же села обратно, в глазах летали вертолеты. Казалось, ее вчера нещадно били по голове дубинкой, как того бедного горного троля в туалете для девочек на первом курсе. Хлопок. — Доброе утро, мисс Грейнджер, — прощебетал эльф. Гермиона подскочила и схватилась за сердце. — Мерлин! —Простите мисс, я не хотела Вас напугать. — поджала уши эльфийка.— Хозяин просил передать Вам это, когда вы проснетесь. Маленькое существо поставило на прикроватную тумбу поднос. На нем стоял стакан с соком, пузырек с зельем, явно антипохмельное, а на красивой тарелке лежала небольшая горка панкейков с пиалой сиропа. Гермиона оглядела поднос и возвела глаза к потолку тяжело вздохнув. — Хозяин сказал, что мисс Грейнджер любит кленовый сироп. —Глаза эльфа набирались слезами, а губы задрожали.— Тинки сделала, что-то не так? — Ох, нет-нет, — спохватилась девушка— все просто прекрасно. Большое спасибо. Гермиона потянулась к зелью и улыбнулась эльфийке. —Тинки, скажи, — она должна была уточнить, знать наверняка— Чей это дом? —Хозяина Драко, конечно же, —улыбнулась Тинки — почему мисс спрашивает? Черт, ну кто бы сомневался. — Я не помню, как оказалась здесь, — взмолилась Гермиона— Ты что-то знаешь об этом? Эльфийка опустила глаза и поджала тонкие губы. — Тинки, пожалуйста, —присела на корточки Гермиона, что бы быть на одном уровне с эльфом— расскажи мне что ты видела? Эльф сверлила глазами пол около минуты, а после заговорила. — Хозяин Драко нес мисс на руках, —неловко похлопала глазами— а мисс очень ругалась. — Что я говорила? Эльфийка покачала головой и теребила подол маленького платьица. —Тинки не может говорить таких слов. Простите, мисс Грейнджер. Просто потрясающе, Гермиона. Ты просто потрясающая. Ладно, чем бы это не закончилось, сейчас, тебе пора уходить. — Спасибо тебе, Тинки. Правда. Эльф любезно улыбнулась и переступила с ноги на ногу. Она явно хотела узнать что-то, но раздумывала о целесообразности. Подняв голову она застенчиво спросила: — Мисс Грейнджер теперь будет хозяйкой? Округлившимися глазами Гермионы можно было черпать воду бездонной реки. Такого вопроса от эльфа она бы никогда не ожидала услышать. — Что? Нет, конечно, нет —возмутилась Гермиона —О чем ты говоришь? — Хозяин Малфой очень переживал за мисс, но он никогда об этом не скажет, — пролепетала эльф расправив ушки, ее глаза засветились. — Теперь Вы наконец-то здесь! Тинки так счастлива за мистера Малфоя! Я не… Мне… —растерялась девушка — Мне правда, очень жаль, Тинки. Я должна идти. Эльфийка взглянула на Грейнджер с выражением лица, которое ей было не знакомо. Вернее, для эльфа оно было не характерно. Оно как бы хитро хлестало фразой «посмотрим-посмотрим». Шатенка слегка свела брови к переносице. Эльф бросила дежурную фразу прощания и с хлопком исчезла. Девушка подошла к одинокому креслу на котором лежало аккуратно сложенное платье, взяла свои вещи с босоножками и приготовилась трансгрессировать. Хлопок. Ничего не происходит. Гермиона шумно вздохнула и топнула ногой от негодования. —Да чтоб тебя! Антиаппарационные чары. Нужно выйти из дома, чтоб аппарировать. Ну или воспользоваться камином. Это не редкая практика, но надежда умирает последней, правда? Попробовать стоило. Девушка пошагала к двери босыми ногами и на секунду замешкалась прежде чем дернуть за ручку. — Черт бы тебя побрал, Малфой! — выплюнула Грейнджер переступая порог и оглянулась по сторонам. Пустой коридор наполненный солнечным светом из абсолютно ничем не прикрытых больших окон в пол. Несколько дверей и лестница вниз. Кажется с балкона коридора можно увидеть гостиную. Вот куда ей нужно, вниз. Обычно же, у нормальных людей камин стоит в гостиной. Да и гостиная явно на первом этаже. В любом случае, если она не найдет камин, выход должен быть где-то там. Гермиона выдохнула через рот и решительно затопала ногами по лестнице. Дом воистину был прекрасен, вместо стен были большие окна, деревянный пол и черные панели. Все так минималистично. Кажется, здесь никто не живет или появляется крайне редко. Ну это не удивительно. Спустившись, девушка обвела глазами большое помещение, слева обеденный стол в форме спила, несколько черных стульев. Немного дальше кухня в тех же тонах. Справа на уровень ниже, вдоль окон стоят низкие диваны. Где-то здесь же должен быть камин, правда ведь? Гермиона спустилась к диванам, прошла немного дальше и нашла что искала. Ее разочарованию не было предела. Чертов камин не пригоден для перемещения людей. Он стоял на каменной насыпи, состоял из двух приплюснутых металических полусфер соединенных с одной стороны. Нижняя была ножкой для чаши, а верхняя соединена с дымоходом. Письма потянет, а вот человек туда даже не влезет. Ладно, остался только один способ. Грейнджер лениво бросила туфли на пол и присела на диван. Наклонилась и стала возиться с обувью, на правой ноге, гребаная застежка не поддавалась. Девушка выругалась и вымучено выдохнула не прекращая манипуляций. Теперь, когда застежка успешно застегнута, Гермиона подняла голову и увидела перед собой то, что одновременно мечтала лицезреть ежеминутно и не желала бы видеть никогда в своей жизни. Перед ней стоял практически нагой Малфой, единственной вещью прикрывающей его тело, чертовски потрясающее тело, было белое махровое полотенце обмотанное вокруг бедер. Оно было так низко, что казалось имелось там чисто для формальности. Он был гребаным контрастом в этом черном интерьере. Влажные платиновые волосы, ставшие от воды на тон темнее зачесаны пятерней назад, одна вечная прядь ниспадающая вперед, теперь прилипла ко лбу. Несколько капель воды скатились по торсу вниз. Грейнджер проследила путь одной из них. Крепкие грудные диски, кубики пресса, белоснежные тонкие волоски ведущие прямо к краю полотенца. Она готова была поклясться, что увидела во всех деталях, как эта чертова капля стекая по белой линии живота задержалась у пупка и медленно скатилась ниже впитываясь в полотенце. Какое, черт возьми, острое зрение! На остром лице расцвела фирменная ухмылка, когда он заметил как она внимательно разглядывала его покрепче сжав ремешок туфли. Грейнджер всегда была такой, ммм, тактильной. Она помнила каждый миллиметр этого тела, как ласкала его языком, губами, руками. Не было ни единого участка его кожи обделенного ее вниманием. Он весь был ее. Был. Когда-то. —Уже уходишь? Она моргнула, на нее будто вылили ушат ледяной воды. Господи, как глупо. Она не должна его разглядывать. Ее вообще не должно быть здесь. Ей нужно уходить и прямо сейчас. — Странный вопрос. —бесцветным тоном произнесла девушка. Она возвела стены в своей голове, шаткие, тонкие, бесполезные даже от легиллимента уровнем ниже среднего. Лицо стало нечитаемым. Он ведь учил ее лучше. Практики не было, да и к черту, она все равно не пользовалась окклюменцией. Это была лишь подстраховка на случай непредвиденных ситуаций. Таких как чертовы последние сутки. Она не опасалась, что он залезет ей в голову, никогда не опасалась. Изначально ей нечего было скрывать от него, а после уж то, что он никогда не позволял себе такого с ней. Ни разу у него не появлялось даже намека на мысли прошерстить ее мозг без ее ведома или позволения. Галантный мужчина! Девушка поднялась с дивана, попутно прихватив свое платье, и зашагала в сторону Драко. Глаза в глаза. Стук каблуков. Они совсем близко, она тараном идет прямо на него, несколько метров и она врежется прямо ему в грудь. Черт возьми как хотелось. Господи, как же ей хотелось его. До мурашек по коже. До подкашивающихся ног. До сбившегося дыхания и взъерошенных волос на затылке. Она знала какой он. Она любила его таким. Грейнджер, черт возьми, любила его любым, каким он только мог быть. Грубым, нежным, настоящим, с горящими потемневшими глазами, хриплым голосом. Она любила его тогда, любит и сейчас. Но теперь слишком больно. Он сделал ей слишком больно, чтобы сейчас просто растаять. Гермиона не может себе этого позволить. Она не сомневалась в необходимости покинуть это место. Быть беде если она останется здесь еще хоть на минуту. Два метра. Один. И девушка маневрирует вокруг мужчины обходя его со стороны. Выдох. Теперь каждый шаг будет отдалять ее от этой пропасти, в которую она бы без раздумий нырнула с головой. Но она не была глупой, никогда не была. Один раз она уже сорвалась с этого обрыва, соскребать себя с каменного дна было мучительно. Больше такого она себе не позволит, даже если до безумия хоче. Длинные пальцы сомкнулись вокруг запястья и рванули на себя. Мгновение и горячая рука легла на талию крепко сжимая собственную рубашку. Край которой задрался еще выше. Отпустив запястье, Драко обхватил рукой затылок девушки толкнувшись к стене и прижимая маленькое тело своим. Казалось, она бы получила сотрясение мозга, если бы он не уберег ее голову своей рукой, как резко это было. Как желанно. Весь воздух выбился из легких, во рту пересохло, глаза распахнулись, а губы слегка приоткрыты с выдохом. Он смотрел прямо ей в глаза, тяжело дышал. Ни единого лишнего движения. Только серые грозовые тучи поглощающие карие, как темная ночь, как черный ящик души, философия мрака и бесконечности. Глубокий взгляд, где не видно дна, а только вечная и зияющая бесконечность космоса. Они ебались глазами. Если можно так сказать. Он горько усмехнулся и наклонившись, коснулся ее лба своим. —Прости.— прошептал Драко еле слышно. Гермиона застыла, головой она не желала этой близости, потому и хотела уйти. Если бы не отторгающий ситуацию мозг, сердцем она бы сама на него набросилась. Ничего не могла поделать с собственным телом. Она слишком жаждала его тепла. Ну или холода, в любом амплуа он был великолепен. Обжигал своим холодом и колол своим жаром. Вот такой он был. Ее Драко. Грейнджер помнила каждое мгновение проведенное вместе, первый поцелуй заставляющий кровь кипеть в жилах, крепкие объятия греющие душу, первый секс в выручай комнате на теплой шкуре у камина, он был потрясающий, каждая близость с ним была потрясающей. Он был ее первой и единственной любовью, первый во всем. И первый сделал ей так больно. Так забавно получается, нас ранит тот кто исцеляет. — Почему? — тихо спросила девушка. Он вдохнул поглубже, наполняя воздухом каждую альвеолу легких. Глаза смотрят в радужки напротив. Он открыт, к черту стены. Но не она. Ее стены хоть и хлипкие, но помогают ей держать лицо. Он бы хотел ответить, что-то вроде «не хотел чтоб ты ударилась» или « я не хотел, чтоб ты уходила», но они же не в детском саду. Драко понимал, о чем она спрашивала. Почему он оставил ее. — Я должен был. Она резко выдохнула через нос в разочаровании. Рука дрогнула оттолкнуться от стены, для того чтобы уйти. Какой в этом толк, бросаться многозначительными фразами и отвечая не отвечать? Но он продолжил. — Я должен был дать тебе шанс на нормальную жизнь, — он зажмурил глаза— Грейнджер, я хотел чтобы ты была счастлива. Я больше всего на свете этого хотел! — он вздохнул и посмотрел в ее чуть влажные глаза — У меня ничего не было. Я был жалким пожирателем у которого отобрали практически все. Она открыла было рот чтобы возразить, но он не дал ей такой возможности. —Я видел, как ты отдернула от меня руку в камере, когда зашел тот смотритель. Я знал и понимал, что испорчу тебе будущее. Потому и не позволил тебе свидетельствовать с Поттером. Знаю, что он все равно свидетельствовал письменно в обход моего желания.— Драко усмехнулся и покачал головой— Этот ублюдок, не был бы так спокоен на заседании, если бы не сделал этого. Гермиона смотрела на него в ступоре, обдумывая каждое его слово. Она в упор не помнила момента с отдергиванием руки. Но это объясняло его поведение. После их встречи в камере для свиданий он стал отстраняться от нее. Отказался от ее поддержки на суде, стал смотреть на нее иначе. Вернее, за два месяца содержания его в изоляторе предварительного заключения, он ни разу не согласился с ней на встречу, за исключением первой. Теперь все становилось на свои места. —Но ты, ты должна была жить. Не таскаться с таким как я, пытаясь выбелить мою репутацию и репутацию моей семьи, —он презрительно скривился при воспоминании деяний собственного отца, своих поступках.— ты не заслужила этого. Слезы катились по веснушчатым щекам, ментальные стены раскрошились как хрупкий хрусталь, ее глаза метались по его лицу. Они были так близко. Она знает чего ему стоит говорить об этом. Драко всегда тяжело давалось говорить о своих чувствах. Но то, что он сказал в следующую секунду просто вывернуло ее наизнанку. Каждое слово как контрольный выстрел в голову. — Я так тебя люблю, что не мог позволить тебе жить с этим. — он собрал ее слезинки со щеки большим пальцем пальцем — Стоя в том блядском лесу, я уже собирался плюнуть на все, но. —Но? — всхлипнула Гермиона и сморгнула подступившие слезы. —Но я не успел. — его лицо украсила горькая улыбка. Наступила тишина, такая громкая, звенящая тишина. Она старалась осознать о чем он говорит, что он не был уверен в своем решении. Что ее лишили права голоса, будто он и вовсе не имеет никакого значения. —Значит, —ее выражение лица изменилось, стало жестким и напряженным — ты принял решение вместо меня? — твердо и с расстановкой проговорила девушка. —Это было не простое решение. — четко и без доли сомнения в голосе. — Не простое? — начала заводиться шатенка— Не простое, блять, решение? — секунда молчания, риторический вопрос. Она не ждала ответа. —Да ты херов кретин, Малфой! Она выдернула голову из его хватки на затылке и уперла указательный палец ему в грудь. — Ты думал не обо мне, когда принимал это наитупейшее решение, —она поглубже вдохнула и презрительно выплюнула— ты думал только о себе! Всегда думал только о себе. А я была слишком влюблена в тебя, что бы это заметить. Тебе было плевать на меня, Рон был прав. — голос стал тише — Кажется, я вложила в тебя больше смысла, чем в тебе было на самом деле. — Грейнджер, ты не права, — он выглядел жалко в собственных глазах, но он это заслужил, Драко виноват перед ней. Он считал, что поступал правильно, наступив на горло собственным чувствам ради нее. Но он не учел одного. Самого важного. — я признаю, что поступил, как полный уебок оставив тебя. Я обязан был поговорить с тобой, но это решение, казалось мне единственно правильным. Ты бы не отказалась от меня. —Да что ты, правда? — сощурилась Гермиона и сорвалась на крик — Я сделаю это сейчас! Он опустил свои руки высвобождая Грейнджер из своей хватки. Теперь она может уйти, стоит только захотеть. Но она замерла. Стена позади казалась раскаленным металом, жгла затылок и разъедала до самого мозга. Так давно она хотела услышать правду, что теперь ей эти ответы стали поперек горла. Она не сдвинулась с места ни на миллиметр. Смотрела в его лицо, как он изучающим взглядом мазал по ее чертам. Затем нахально усмехнулся. — Ну, в чем же дело, Гре…— едкую речь остановила звонкая пощечина. Он даже не шелохнулся. Он мог легко остановить ее, но не стал. Малфой намеренно провоцировал ее. Ей нужно выплюнуть гнев, осознание. Он был кретином. Она была права. — Это все? — он пренебрежительно приподнял одну бровь. Драко видел, как Гермиона искрила неприкрытой яростью. Она была в бешенстве. Челюсти плотно стиснуты. Кулачки сжаты. В любимых глазах сверкнули молнии и что-то еще. Что-то, чего он еще в ней не видел. Она потянулась к нему став на носочки, прикрыла глаза и выдохнула в его приоткрытые губы. Задержалась на несколько мучительно долгих секунд и улыбнулась. — Катись ты к черту, Драко Малфой…— шепотом, еле слышно, прямо в губы. Развернувшись на каблуках, девушка с прямой спиной, победно направлялась в сторону парадной двери виднеющейся за стеклянными перегородками. Она была уверенна, что слышала ухмылку за спиной. Весь ее вид излучал превосходство, победу над ситуацией, а внутри таилось горькое поражение. Она уже чувствовала это. Будто ее часть отодрали от тела. Только теперь, она сделала это собственноручно. Второй раз, по уже намеченному пути, не так больно. Ложь. Дверь перед ней услужливо открылась и шагнув за порог дома, Грейнджер с хлопком аппарировала до того момента как декабрьский ветер коснулся ее голой кожи под хлопковой оксфордской рубашкой. *** Оказавшись в своей квартире, Гермиона прислонилась к стене и съехала по ней на пол. Она обхватила руками поджатые колени и запрокинула голову. Слезы застилали глаза скатываясь по вискам и утопали в волосах. — Какого черта?! —хриплым голосом вырвалось из самой души. Она была разбита. В смятении. Мысли метались от одной к другой. А руки потянулись к застежкам туфель. — Непростое решение?! — с громким криком туфля полетела в противоположную часть комнаты, снося с журнального столика вазу с цветами — Не успел он, черт его дери! Второй туфель, так же с силой полетел следом. Кажется, на его пути встретился графин. Плевать! Этого мало! Она поднялась и подошла к барной тумбе, одним движением руки снесла миску с с фруктами. Яблоки разлетелись в стороны, виноградины скакали по паркету прячась по углам. Осколки усыпали весь пол, неощутимо впивались в ступни. Стулья летели через диван, мирно стоящий в центре гостиной. — Вали в свою Америку, гребаный ты ублюдок! — второй графин полетел в стену. — За казино свое переживай, а не за меня решения принимай! Она схватила стакан и намеревалась отправить его по знакомому маршруту, как вдруг руки задрожали и девушка медленно поставила его на место. Сбитое дыхание жгло глотку и глаза не могли сфокусироваться на чем-то конкретном. Она знала, что сейчас произойдет. Не в первый раз. Сердце набатом билось в ушах, кончики пальцев покалывало, а лоб покрылся липким потом. Давай же, Грейнджер, пока соображаешь. — Акцио, таблетки! — вскрикнула девушка и попыталась словить летевший к ней флакон с пилюлями. Он упал на пол, ударившись о ее ладонь. Гермиона осела на паркет, нашарив дрожащими руками рассыпавшееся спасение. Забросила в рот капсулу и попыталась глотнуть. Бесполезно. Ком в глотке, а во рту сухо. Нет ни единого шанса сглотнуть. Палочка в волосах удерживала пучок. Не дотянуться парализованными руками. Да и мыслей об этом нет. В голове сплошная и безудержная тревога. Она сейчас умрет. Точно. Сердце разрывается, а ладони стиснуты в кулаки. Пальцы пульсируют, или один из них, не разобрать. Невидящие глаза и слезы, стекающие по щекам. Ее затягивает в воронку, и тело обдает жутким холодом, но она его не чувствует. Обстановка меняется, но Гермиона не может зацепится хотя бы за что нибудь. В глазах животный страх, руки дрожат, обхватив колени. Снова. Нет, в этот раз все намного хуже. Она качается вперед-назад. Тысяча и одна мысль пролетает в голове — не ухватить ни одну. Лоб склоняется к коленям, глаза закрыты. Они зажмурены с такой силой, что взору становится доступно хоть что-то — звезды. Вспышки. В ушах звенит. — Грейнджер… — теплые ладони обхватывают ее, закрывая в кокон. — Пожалуйста… — шепотом вторит девушка, — пожалуйста… — Я здесь, с тобой. Ты не одна, — она уверена, что уже слышала это. Этот голос. В этом странном помещении. — Я всегда рядом. Горячие руки поглаживают ее по волосам, прижимая к себе. Голос вторит неразборчивые слова. Но так тихо. Ей было тихо. Она старается цепляться за голос, слова, запах, хотя бы за что-то. Последняя ниточка, соединявшая ее с искаженной реальностью, обрывается, и она окончательно теряет связь с окружающим миром, успев выдохнуть невнятное: — Пожалу. Темнота. Такая манящая. Как зелье сна без сновидений. Она окутала сознание Гермионы плотной завесой. Сон. Так холодно. Но ей было так тихо.