«Не рассчитывай на многое – не будешь разочарован» – Харуки Мураками.
Сегодня был день рождения Джу Дже Гёна. Сегодня Ким Дан был разбит. «Я идиот!» – твердил он себе, лёжа в постели. Сон никак не шёл, тяжёлые мысли преследовали парня, который настолько устал, что даже не хотел анализировать ситуацию, а желал заснуть беспробудным сном.
Единственное, что радовало парня – это скорая встреча с бабушкой. Ким Дан собирался завтра сходить в больницу, провести время с бабулей и отвлечься. Отвлечься от мыслей о господине Джу. Тяжело, когда твоя личная жизнь и работа настолько тесно связаны. Хотя какая личная жизнь в его случае может быть? Он просто ошибся, просто придумал, просто не так понял...
«Ох, опять» – застонал Ким Дан и взял телефон, чтобы проверить сообщения. Не то, чтобы ему много кто писал, но Юн Гу часто интересовался, как у него дела и иногда желал спокойной ночи. Ни одного сообщения. Действительно, они сегодня виделись в зале, так что вполне естественно, что младший ему не написал. Ким Дан замечал некоторые странности в поведении парня, ходил потерянный, задумчивый, а сегодня и вовсе физиотерапевт увидел на шее парня красное пятно, напоминающее засос. Примерно такой же засос, как и у него на шее и груди. «Юн Гу молод и хорош собой, наверняка у него кто-то появился. Я искренне рад за него» – думал Ким Дан, и вдруг он осознал: «А что дальше? Что будет потом, когда я надоем Джу Гёну, и он выбросится меня на улицу». Парень не задумывался об этом ранее, но почему-то сейчас он хотел спокойной жизни после всех его несчастий.
Спокойной размеренной жизни. Работал бы для души, а не ради покрытия долгов, зарабатывал достаточно, чтобы обеспечить беззаботную старость бабуле и просто был бы счастлив. Но Ким не строил напрасных иллюзий, больше нет. Он понимал, что бабушка не железная, и ему придётся проститься с ней, но надеялся, что произойдёт это не скоро. Не сейчас.
Дан хотел бы усыновить ребёнка в далёком будущем, где он не зависит ни от кого и способен дать достойную жизнь и хорошее воспитание ребёнку. Видимо, это желание обосновывалось его боязнью остаться одному...
Будущее было настолько расплывчато, словно находилось за непроглядной тьмой. Непонятно, чего ожидать от завтрашнего дня. От тягостных мыслей Ким Дан погрузился в царство Морфея.
***
Ким Дан проснулся от того, что его грубо взяли за бёдра и перевернули на живот, ложась сверху.
– Ах, господин, что вы делаете?...
– Мне стало обидно, что в свой день рождения я остался без секса. Так что не напрягайся и дай себя трахнуть. – Дже Гён шептал парню в ухо, практически лёжа на нём.
Дану стало тяжело дышать из-за навалившего веса, но кто он такой, чтобы высказывать своё недовольство, поэтому он уткнулся лицом в постель и стал покорно ждать, когда господин сделает своё дело и уйдёт к себе.
Дже Гён присел и стянул с парня пижамные штаны вместе с нижним бельём, ему открылся вид на аппетитные половинки. Он не сдержался и шлёпнул по заднице, услышав сдавленный вздох. Открыв тюбик смазки, который принёс с собой, Дже Гён выдавил жидкость на ладонь и принялся вводить пальцы в тугое кольцо.
Спустя пару минут растяжки в Ким Дане спокойно двигалось три пальца. Не став более медлить, Дже Гён снял свои шорты, вытащил внушительных размеров член и приставил его ко входу. Войдя наполовину, он притянул Ким Дана на себя, желая, чтобы парень сам насадился на его член. Но никаких действий не последовало, парень просто стоял в коленно-локтевой позе и абсолютно никак не реагировал, даже не охал и ахал постоянно, не просил остановиться. Ничего. Словно ему было всё равно.
Задело.
Задело сильнее, когда вспомнил, как в
ту ночь перед матчем в Америке, Ким Дан прижимался к нему, стонал и просил ещё, словно ненасытная маленькая шлюшка. Зато это была его маленькая шлюшка. А сейчас, словно Дана нет рядом с ним.
Дже Гён не хотел признаваться в этом даже самому себе, но ему нравился секс
именно с Ким Даном. Когда его тело выгибалось от интенсивных толчков, когда он не контролировал своё возбуждение, пытался скрыть его, но у него выходило из рук вон плохо, когда он постоянно краснел и просил остановиться, умолял помедленнее.
Умолял помедленнее... У Джу Дже Гёна резко возникло воспоминание перед глазами. Воспоминание, когда он был пьян.
–М-Медленнее! Умоляю... Слишком силь... сильно!... – всхлипывал Ким Дан.
И на удивление борца он прислушался к нему и остановился, двигался медленно, давая почувствовать весь спектр эмоций. Воспоминание оборвалось на моменте, когда Ким Дан обнял его и кончил. Дальше Джу Дже Гён не помнил, видимо вырубился.
Решив, что терпеть такое отношение борец не намерен, он вытащил член из парня и перевернул его на спину, желая видеть его лицо. Руки сами полезли под футболку и стянули её. Теперь Ким Дан был полностью голый и полностью в его власти. Смотря на засосы парня, Дже Гён не мог объяснить резкое желание оставить больше отметин на нежной коже, но ещё более иррациональным было желание просто целовать Ким Дана, лежать рядом с ним и наслаждаться. Если страсть к красивому телу ещё можно объяснить своему воспалённому разуму, то с желанием целовать и обнимать всё обстоит куда сложнее.
«К чёрту всё» – подумал борец и наклонился к лицу парня, чтобы оставить смачный поцелуй.
Почувствовав на своих губах чужие губы, Ким Дан встрепенулся. Ему нравилось целоваться с господином, но уместно ли это было сейчас, когда он растоптал его чувства. Хоть парень и понимал, что сам всё выдумал, но в душе затаилась обида. «Ведь люди с помощью поцелуев передают свои искренние чувства. Получается в наших
отношениях даже такой красивый жест, как поцелуй,
лживый»...
Больно.
Больно от осознания собственной никчёмности, поэтому парень увернулся от поцелуя и на вопросительный взгляд господина прошептал:
– Я.. я не хочу...
– Что? Не хочешь целоваться? – злился Дже Гён.
Набравшись смелости, Ким Дан всё же решил высказать свою точку зрения.
– Я думаю, что это не обязательно. Нам не следует.
Борец был в шоке и даже не успел ничего ответить, как Ким Дан продолжил:
– Помните, вы спрашивали, чего бы я хотел, если бы не картоха? Так я бы хотел, чтобы мы больше не целовались...
Сказать в каком ахуе был Джу Дже Гён, ничего не сказать. Он буквально целовал парня, чтобы ему было легче во время секса, а он ещё возмущается. «Не хочет, ну и нахуй не надо» – разозлился Дже Гён.
Не став больше церемониться, он схватил Ким Дан за лодыжки, уложил их себе на плечи, вошёл в парня сразу почти до основания и начал неистово трахать.
– Если ты так этого хочешь, – толчок, – то я больше, – толчок, – никогда тебя не, – толчок, – поцелую, – ещё один толчок.
Злость кипела в нём, нет, бурлила. Борец готов был сломать что угодно, но под руками были лишь бёдра дока. Он схватил их и сжал настолько сильно, что, вероятно, на утро появятся синяки.
Он буквально не контролировал себя, перед глазами стояла пелена. Почти не помнил, как кончил глубоко в парня и вышел из комнаты.
Выйдя в коридор, Дже Гён прижался к стене, отдышался и направился на кухню, чтобы выпить воды и успокоится. Что же его так разозлило? Он ведь никогда не нуждался в поцелуях от кого-либо. Не хотел этой пресловутой ласки, заботы. Хотя забота со стороны Ким Дана стала обыденным делом в жизни Джу Дже Гёна.
«Но это его работа, разве не так? Заботиться обо мне? Да, работа. Тогда что не так? Что же ты так разозлился, Джу Дже Гён?»
Стоило честно признаться, что поцелуев с Ким Даном ему хотелось. Сегодня их не хватало, наверное именно поэтому он закончил секс лишь раз трахнув дока.
Выпив воды, Дже Гён решил отправиться в свою спальню и лечь спать, но на выходе из кухни он заметил красную коробку в мусорке.
«Это подарок, который купил Ким Дана? Думал, он продаст его, а он решил просто выкинуть».
«Выкинуть так же, как и поцелуи с тобой» - вдруг подсказал внутренний голос.
Борец вытащил коробку из мусорки, убрал в шкаф, решив, что пусть пока полежит тут, выкинуть он успеет в любой момент.
Ноги сами понесли его в комнату Ким Дана. Тот лежал на животе, а из его задницы вытекала сперма. «Настолько устал, что не смог дойти до душа?». Дже Гён взял салфетки с прикроватной тумбы и вытер Ким Дана от пота и спермы. Укрыл его одеялом и лёг рядом.
Дже Гёна мучили противоречивые эмоции, он смотрел на умиротворённое лицо дока и думал о том, что же испытывал Дан, когда признавался ему в чувствах? И было бы всё намного проще, если Дже Гён чувствовал то же самое в ответ?
Наверное, да – ответил он на неозвученный вопрос и заметил:
Даже немного жаль, что я давно разучился чувствовать что-то подобное...
Борец не заметил, как провалился в сон.
