Неупущенные возможности

      В ладонь ткнулось что-то тёплое и мягкое. Какаши открыл глаза, с трудом сфокусировался и увидел, как около его руки кружит бурундук. Шевельнул пальцами, и грызун быстро ретировался, скрывшись в густой траве. Над головой надрывались трелями птицы, так громко и многоголосно, что в ушах загудело, а голова прострелила острой болью, прошедшей ото лба до висков. Сквозь листву пробивались солнечные лучи.       Какаши с трудом поднялся с земли и прикоснулся пальцами к огромной болезненной шишке на лбу. Кожа была рассечена, кровь из раны уже засохла. Он соскабливал её и осматривался по сторонам. Причиной ранения и потери сознания стал камень, о который он так неудачно приземлился, когда попал под воздействие неизвестной аномалии (дзюцу?). В лесу было спокойно, только очень далеко ощущалось человеческое присутствие. Какаши поднял голову вверх. Как будто бы деревья стали выше. Странно. Прошло больше двенадцати часов с тех пор, как он отправился осмотреть место происшествия, но его не искали. Справа что-то блеснуло. В стволе дерева торчал кунай. Посмотрел в другую сторону, туда, где точно должен был быть ещё один нож, самый первый — его не было.       Какаши встал, прошёл к дереву и вытащил оружие. Это точно был его кунай, тот, который исчез в искажающей пространство воронке. В ушах зазвенело от нарастающей головной боли. Он натянул повязку на левый глаз и прислонился плечом к шершавому стволу, пережидая слабость. Мысли с трудом формировались болезненным сознанием, но пока выходило так, что Какаши перенёсся в какое-то место, очень похожее на лес вокруг Конохи.       Детский смех и разговоры он услышал не сразу. Едва успел спрятаться в кроне дерева, под которым стоял, прежде чем на небольшую поляну вышли трое детей с хитайате Скрытого листа. Генины? Если это команда, значит, наставник тоже должен быть близко. Какаши скрыл свою чакру и слился с окружающим пространством.       — Рокудайме такой крутой! Просто дух захватывает! — Один из мальчишек закинул руки за голову, шагал по едва заметной тропинке и широко улыбался.       «Рокудайме?» — удивился про себя Какаши и прислушался к разговору.       — Меня пугает твоё фанатство, — ворчливо проговорил другой. Он недовольно сверкал на товарища глазами и вцепился руками в лямки туго набитого рюкзака. — И его, между прочим, тоже! Если бы ты вёл себя прилично, у нас была бы возможность поговорить с ним чуть дольше!       — Действительно, — девочка насупилась на товарища. — Где твои манеры?!       — Да вам просто завидно, — протянул активный паренёк, забежал чуть вперёд и показал друзьям язык. — У меня хватило храбрости попросить автограф, а у вас нет! Теперь я точно стану таким же, как наш Хокаге!       — Забудь! — фыркнула его напарница, вздёрнула гордо нос вверх. — Тебе это не грозит.       — Это ещё почему?       — Потому что Рокудайме — красавчик. А ты — нет. Смирись.       — Откуда ты знаешь?! Эй!..       Фанат загадочного Шестого Хокаге остался один, возмущенно сопя на кусты, в которых скрылись довольно рассмеявшиеся приятели.       — Какие вы шумные, ребята, — устало проговорил вышедший на поляну мужчина в форме джонина Конохи. Какаши вперил взгляд в этого шиноби. Он его не знал. — Будь в лесу засада, от нас бы давно и косточки не осталось.       — О чём вы, сенсей? — удивился мальчик. — Где может быть безопаснее, чем на нашей территории?       Наставник посмотрел в невинные восторженные глаза ученика, потрепал его по плечу и махнул рукой в сторону, призывая поспешить следом за друзьями. Сам остановился и настороженно огляделся. Какаши затаил дыхание. Ввязываться в драку было опасно. Он категорически не понимал, что происходит. Безопасная Коноха? Рокудайме? Команда генинов с наставником, спокойно разгуливающие по потенциально опасной местности?       Джонин чуть больше внимания уделил осмотру места, где прятался Какаши, заставив того сжать рукоять куная чуть сильнее. Но, помедлив, всё же пошёл следом за своими подопечными. Как только чакра четырёх человек отдалилась на достаточное расстояние, Какаши выдохнул и спустился на землю. Нужно было срочно во всём разобраться. О каком таком шестом Хокаге говорили дети, когда в Конохе правит Третий?!       Для начала необходимо вернуться. И это стало первым препятствием для Какаши.       Когда он добежал до района, где начал свой путь к месту расследования загадочного исчезновения и появления Харуто, то застыл, поражённый тем, что увидел.       Тихий пригород был застроен аккуратными домами и большими особняками огороженными добротными заборами. Постройки утопали в зелени, по воздуху плыл аромат цветов. Дорога с тротуарами вымощены желтым камнем.       — Что за бред? — ошарашено спросил себя Какаши.       Неужели он так сильно ударился головой, что видит галлюцинации? Или это иллюзия? Сложил печать, но картинка перед глазами не изменилась. Шаринган подтвердил: всё было настоящим. Ноги сами понесли к дому. К месту, где ничего не должно поменяться, заброшенному родовому поместью — незыблемому, неразрушимому памятнику прошлого. Напоминанию о коротком счастливом детстве, о боли и страхах, об ошибках.       Он остановился перед воротами с высоким забором, увитым плющом и виноградом. Удивлённый, не мог толком собраться с мыслями, забывшийся настолько, что опять чуть не пропустил появление людей, которые могли его увидеть. Из соседнего дома на улицу вышли женщина с дочкой, а Какаши быстро перепрыгнул через забор и затаился, вжимаясь в переплетение одревесневших стеблей. Сердце громко ухало в груди, кунай, который он всё ещё сжимал в руке, дрожал непрерывно. Он впервые за столь долгое время пересёк порог этого места.       Это точно был его дом.       Какаши внимательно рассматривал особняк, который выглядел таким… жилым. Но этого просто не могло быть. Он ушёл из дома пять лет назад и более не возвращался. Только лишь прогуливался иногда мимо, останавливался у покорёженной таблички с выцветшими иероглифами своей фамилии и уходил. С каждым годом дом приходил в запустение. Он был крепким, несомненно, но так как в нём никто не жил и не ухаживал, то начал медленно увядать. А этот особняк был таким красивым. Крыша горела новой красной черепицей, чистые стены блестели лаком. Из его укрытия было видно, что сёдзи во двор были приоткрыты, и, если прислушаться, из дома доносилась лёгкая музыка. В саду раскинули пышные кроны деревья, распускались цветы и пели птицы. А около ворот — новенькая табличка, на которой свежей краской выведено: «Хатаке».       Его дом…       Стены тёплые, нагревшиеся за день на солнце. Пальцы скользили по гладкому дереву, глаза увидели за чистыми стёклами уютно обставленную комнату. Не иллюзия. Точно не иллюзия. Шаринган не мог ошибаться на этот счёт. Плюс ко всему была странная внутренняя уверенность, что окружающая действительность реальна. Но как такое возможно? Ведь ещё недавно это место находилось в запустении, а пригород был разрушен.       — Готово! — послышался звонкий голос, металлический стук. В саду кто-то был. Женщина? — Ох!.. Как же так я тебя пропустила? Ничего, сейчас найду место… Ино будет довольна!       Какаши подкрался к углу дома, выглянул. Нос уловил посторонний запах, помимо цветочного, в котором утопал весь сад, а ещё почувствовал чакру. Куноичи? Но что она делает в резиденции Хатаке? Вообще, как сюда попала женщина?       Он увидел красивые, едва тронутые золотистым загаром бёдра и обтянутые тонкой чёрной тканью ягодицы. Моргнул — видение не исчезло. Потёр глаза свободной рукой, но и это не помогло. Шорты были такими высокими, что особо ничего не скрывали. Обладательница гипнотических форм склонилась к земле и увлечённо раскапывала её совком. Рядом стоял пустой ящик и лейка.       «Что происходит?» — Вопрос был риторическим и посланным в космос, без надежды на то, что мироздание сможет дать на него ответ. И было уже не так это важно. Потому что шикарные бёдра и ягодицы затмили собой всё. Какаши даже позабыл о том, что находился в опасности. Вперился взглядом в незнакомку и глубоко дышал. Её запах был смутно знаком: было в нём что-то неуловимое и очень родное.       Хозяйка прекрасных нижних девяноста на мгновение застыла, перестала копаться в земле. Музыка из дома сменила мелодию, и она начала пританцовывать в такт. А Какаши подумал, что он точно спит и видит сон, или бредит, или был отравлен, потому что… это просто не могло быть реальностью. Она выпрямилась во весь рост, отбросила в сторону инструмент и начала раскачиваться, следуя за медленной мелодией. Было видно, как блестит кожа на её спине, как выделяется линия позвоночника и две ямочки на пояснице. На незнакомке были не только шорты, больше похожие на нижнее белье, но и очень короткий топ. Кто это такая, раз позволяет разгуливать по его территории в таком виде?       — Ты так и будешь там стоять? — спросила она внезапно и обернулась, безошибочно определяя его местонахождение. Какаши вздрогнул и поднял взгляд, наконец рассмотрев её лицо.       Невероятно яркие зелёные глаза смотрели лукаво, густые ресницы отбрасывали тень на щёки. Пухлые влажные коралловые губы сложились в нежную улыбку. Миловидное личико обрамляли короткие, до плеч, розовые волосы. Какаши ещё ни разу в жизни не встречал такой удивительный цвет. Незнакомка улыбалась так, что сердце внезапно подскочило к горлу. Он сглотнул.       — Какаши? — Розовые брови удивленно приподнялись, когда он так и не ответил на её вопрос. Красивый высокий лоб с фиолетовым ромбом рассекла небольшая морщинка.       Нужно было уходить, да побыстрее. Так глупо попасться на глаза! Пусть неизвестная и была куноичи, но Хатаке Какаши был командиром Анбу. Рука взметнулась к повязке. Небольшое гендзюцу Шарингана ей не должно навредить, и оно поможет уйти незамеченным.       «Стоп!» — Рука так и не прикоснулась к хитайате, когда его поразило громом осознания. — «Она знает меня?!»       В землю вонзились три сюрикена — Какаши едва успел уйти с линии атаки. Перекатился, подскочил, вытащил второй кунай и быстро осмотрелся.       — Что случилось?! — удивилась девушка, недоумённо разглядывая его, и внезапно помрачнела. Её посуровевший взгляд не предвещал ничего хорошего, а от маленькой фигурки вдруг повеяло огромной силой. Она была опасной, наверное, даже более опасной, чем неизвестный шиноби, который напал на него.       Земля под ногами пришла в движение, ступни провалились вниз. И если одну ногу Какаши успел вытащить, то вторая крепко застряла. От дальнего угла дома метнулась быстрая тень. Он кинул кунай с печатью в лейку — успел использовать технику замены, прежде чем до него добрались. Где-то разбилось стекло. Какаши, оказавшись около свежевскопанной клумбы, поспешил убежать, но был сбит с ног и получил удар в район живота, который вышиб из него дух. Он открыл рот, судорожно пытаясь вдохнуть, а ещё почувствовал, как сошли с ума чакроканалы.       — Кто ты такой?! — рявкнула девушка, которая поймала его и сидела на бёдрах, не давая шевельнуться. Что это за сила у неё? Но это было не так важно. Какой бы сильной она ни была, он всё же мужчина. Попытался рывком подняться, но его запястья очень крепко прижали к земле. Да так, что руки пронзило болью. Какаши против воли зашипел и злобно на неё посмотрел неприкрытым глазом. Куноичи удивлённо моргнула, вглядываясь в его лицо.       — Сакура! — Рядом возник шиноби, и Какаши наконец смог его разглядеть. И как только встретился с ним взглядом, то сразу прекратил всякое сопротивление. За плечом куноичи стоял Хатаке Какаши. То есть он сам. Только выглядел чуть… старше? И у него не было Шарингана. Он так же таращился на него, но справился с изумлением быстрее. Подошёл ближе, положил руку на плечо девушки. — Ты цела?       Сакура не доверяла своим глазам и переводила взгляд с одного на другого. Почувствовав, что неизвестный шиноби с лицом Какаши перестал сопротивляться, она чуть сдвинулась выше, придавив его ладонь коленом, а освободившейся рукой спустила маску к подбородку.       — О-о-о, — ещё больше удивилась она. — Что происходит?       — Это и я хочу знать, — нахмурился хозяин поместья. — Кто ты?       — Хатаке Какаши, — ответила его точная копия. Что-то подсказывало, что нужно быть честным, потому что иначе во всей этой ситуации не получится разобраться.       Гостиную заливал закатный свет, из сада тянуло свежестью, а от протекающей недалеко реки — прохладой. Когда Какаши был маленьким и жил с отцом, то считал их дом самым лучшим на свете местом. Он так удачно располагался, что можно было и в лес убежать, чтобы потренироваться, и на рыбалку сходить одному — отец отпускал, так как всегда мог почувствовать его чакру.       — Ты точно Какаши, — широко улыбнулась девушка, которую звали Сакура-сан. И она была женой Хатаке Какаши, — так же морщишь нос, как только чувствуешь запах лекарств.       — Это не показатель, — недовольно протянул другой он, зыркнул подозрительно и продолжил заклеивать пострадавшее окно рисовой бумагой.       — А по-моему, — она смочила ватный тампон в антисептике и подняла руку вверх, — показатель… Можешь снять хитайате?       Какаши покорно потянулся к узлу на затылке, руки слушались плохо, а запястья опухли. Если она их не сломала, то сильно повредила.       — Только попробуй использовать Шаринган, — с угрозой протянула его старшая версия. По позвоночнику пробежался холодок. Интересное ощущение. Он тоже нагоняет такую же жуть на неприятелей?       Повязка была снята без ответа, хотя очень хотелось нагрубить. Но это было бы не по-взрослому, и не хотелось обидеть Сакуру-сан. Почему-то.       Какаши зажмурился, когда лба коснулась прохладная вата, напрягся, пытаясь отрегулировать чувствительность своих рецепторов, чтобы не расчихаться от резкого запаха спирта и трав. После удара, который немного нарушил циркуляцию чакры, это получалось с трудом. А ещё потому, что он постоянно отвлекался на что-то. Например, старался не выдавать своего интереса и осматривал гостиную. Старался скрыть своё удивление, когда другой Хатаке Какаши призвал Паккуна и нинкен с задумчивым видом ходил и обнюхивал его, а ещё… Он приоткрыл правый глаз и увидел, как близко была Сакура-сан. Пухлые блестящие губы, красивые ключицы и небольшая впадинка между грудей. Почувствовал, как начинают гореть уши. Она так и не переоделась.       — Хм… — Паккун уселся рядом с Сакурой, вилял хвостиком. — Не совсем понимаю, как такое возможно, но я ощущаю в этом парнишке тебя, босс. И он выглядит точь-в-точь, как ты, когда был ещё совсем щенком.       Сакура рассмеялась, с ещё большим интересом разглядывая посуровевшую молодую версию её мужа, в то время как её муж, скинув на энгаве шлёпанцы, прошёл в дом и, скрестив руки на груди, встал позади них.       — Вот какого ты обо мне был мнения…       — Не злись, Какаши. — Паккун поднял вверх лапку. — Вы, люди, взрослеете медленнее.       Старший Хатаке всё ещё с недоверием посмотрел на молодого себя. Тот опасливо сверкал на него серым глазом — левый был закрыт — нахохлился и вцепился слегка посиневшими руками в колени, на которых покорно сидел перед женой и позволял ей залечивать ранение на лбу.       — Мхм-м-м. — Какаши в задумчивости потёр пальцами подбородок, потом указал на Паккуна и попросил: — Используй призыв. Только без глупостей.       Какаши не удержался и болезненно сморщился, когда ударил о пол ладонью с прокушенным до крови пальцем. Паккун исчез в облачке дыма и сразу же появился на том же самом месте.       Трое: хозяева дома и пёс переглянулись, теперь уже точно не сомневаясь в том, что к ним пожаловал гость из прошлого. А гость уверился в том, что каким-то образом попал в будущее и видит в нём себя. И это точно не было сном, бредом или гендзюцу. Все органы чувств об этом говорили, да и боль в руках была хорошим показателем.       — Прости. — Сакура-сан заметила его неудобства, подхватила ладони своими и зажгла лечебную чакру. Она была такой приятной, никакого дискомфорта не вызывала. Видимо, жена его двойника отличный ирьёнин. Боль отступала, отёк и ушиб исчезали на глазах. — Я перестаралась.       — Вы были в своём праве, Сакура-сан, — подал наконец-то голос Какаши. Глупо и дальше отмалчиваться. Да и вёл он себя до ужаса странно, если вспомнить. Подсматривал, как какой-то сталкер. Он тут же нахмурился, отмахиваясь от этих мыслей. У него тоже были «права» так поступать! Потому что происходящее удивительно и с трудом укладывалось в голове.       — Сакура-сан? — удивлённо хлопнула глазами она.       — Сакура-доно. — Какаши склонил голову вниз.       Сакура переполошилась, глядя на склонённую перед ней серебристую макушку. Какаши за её спиной хмыкнул, а она внезапно очень сильно смутилась.       — «Сан» будет достаточно! И, пожалуйста, перестань кланяться! — Она упёрлась ладошками в его плечи и заставила выпрямиться. — Ками… Как же вы похожи!       — Я бы сказал, не просто похожи. — Паккун за это время достал свиток с именами тех, кто заключил со сворой контракт. — Один и тот же человек. Смотрите.       В списке призывателей второго Хатаке Какаши так и не появилось. Свиток скатался, как только нинкен перестал держать его, и с хлопком исчез. Сам же пёс встряхнулся и, состроив серьёзную морду, посмотрел на двух своих хозяев.       — Вам бы побыстрее с этим разобраться. — Он пригрозил лапкой. — Если прошлое вмешивается в будущее и наоборот — это всё может привести к неприятным последствиям. Что же… я пошёл!       Нинкен исчез. Сакура растерянно переводила взгляд с одного Какаши на другого. Они вторили ей. Все были сбиты с толку. А тем временем в комнате совсем стемнело.       Девушка хлопнула в ладоши, и под потолком зажглась лампа. Во всей этой ситуации разобраться, несомненно, стоило, но точно не сегодня. Впечатлений этого дня и вечера хватило с лихвой, и их ещё нужно было уложить в голове. Думать о каком-либо расследовании не хотелось. Сакура быстро собрала аптечку и поднялась на ноги.       — Завтра, — строго сказала она, глядя на то, как её муж пытается открыть рот и наверняка предложить немедленно отправиться в Архив, чтобы поискать подобные случаи перемещения во времени. — Решим что делать завтра. Когда успокоимся. Хорошо?       — Как скажешь…       — Как скажете…       По плечам Сакуры рассыпались волнительные мурашки. Да они даже говорили одновременно и одним голосом!       — Я пойду переоденусь и приготовлю что-нибудь на ужин! — улыбнулась она, стараясь делать вид, что всё в порядке. Это получалось с трудом. Но, возможно, если думать о том, что сейчас в её доме находится не молодой Хатаке Какаши, а допустим… его кузен, будет легче?       «Кузен… кузен…» — твердила про себя Сакура и поспешила в спальню.       Пока она шла, оба Какаши с удовольствием смотрели, как покачиваются её бёдра и подпрыгивают округлые ягодицы. Как только девушка скрылась за дверью, синхронно выдохнули, вздрогнули и посмотрели друг на друга.       — Мне стоит избить самого себя? — с угрозой протянул Какаши.       — Попробуй, — в тон ему ответил двойник.       — Не забывайся. Это моя жена. — Он сложил руки на груди и холодно сверкал глазами.       — Получается, что и моя жена тоже, — с вызовом съехидничал в ответ младший, и Рокудайме Конохи вдруг с ужасом осознал, какой же занозой в заднице он был в молодости.       Они стояли друг напротив друга и пытались мериться силой испепеляющего взгляда. И хоть у взрослого Какаши опыта в этом было больше, молодой не сдавался.       — Вы почему ещё тут? — Сакура вышла в гостиную, одетая в светлые бриджи и свободную кофту с длинным рукавом. — Какаши, поделись одеждой, покажи комнату для гостей и вторую ванную.       Она прошла в обеденную зону, включила свет и начала суетиться около плиты.       Какаши поморщился, успокаиваясь потёр рукой переносицу, с недовольством глянул на взъерошенного себя, развернулся в сторону спальных комнат и махнул рукой, призывая идти следом.       — Даже не думай… — не удержался от ещё одного предупреждения он.       — Не думаю, — ответил младший двойник. Очень быстро ответил. И Какаши ему не поверил. Просто потому что прекрасно себя знал.       Сакура так же не смогла не думать. Дзюцу «кузен» не срабатывало, и поэтому она, подперев ладонями подбородок, наблюдала за угрюмо поглядывающими друг на друга Какаши.       «У меня два мужа» — пронеслось в её голове.       Девушка раскраснелась от этих мыслей и прижала ладошки к горячим щекам. Но как не думать о подобном, когда их действительно двое.       Двое!       Настоящих!       Сидят напротив и с аппетитом уплетают приготовленный ею омурайс, словно соревнуются, кто быстрее съест.       — Что? — Почувствовав на себе её внимание, два Какаши синхронно повернули к ней лица.       «Ками-сама!» — возопила она про себя, призывая свою волю, чтобы не вспыхнуть от смущения всем телом и не осыпаться пеплом к ногам двух самых прекрасных мужчин на свете. Как ей это пережить? Это же убийственно.       Красота её мужа была секретным оружием массового поражения. И хорошо, что о ней знали лишь избранные люди. Но когда их двое… Мир этого не вынесет, человечество вымрет просто от того, что увидит двойное совершенство — наивысшее счастье — и никакого Вечного Цукуёми не надо!       Сакура поспешно отвернулась, пролепетав что-то про чай, и сжала рукой нос, прекрасно зная свою реакцию на красивых мужчин. Но ничего! Она, так и быть, спасёт человечество, ведь уже давно привыкла к своему мужчине и его выдающимся внешним качествам. Подумаешь, прибавился ещё один такой же. Справится! С удовольствием примет этот двойной удар на себя. В конце концов, она героиня войны, сильнейшая куноичи и жена Рокудайме Хокаге!       Девушка тихонько захихикала, заливая чай кипятком. Мыслями она улетела далеко настолько, что совсем не почувствовала, как «младший» муж смотрит на её трясущиеся от смеха плечи с недоумением, а «старший» подозрительно прищурившись.       Только ночь смогла немного охладить её фантазию.       Гостя отправили спать, предварительно взяв обещание, что он не станет разгуливать по деревне ночью и вообще воздержится от того, чтобы выходить за пределы поместья. Какаши, судя по обиженному взгляду, оскорбился, посчитав, что его приняли за идиота, который не понимает, чем грозит его информированность о делах будущих. Пусть пока не совсем понятно: связаны ли реальность, из которой пришёл он, и та, в которую попал.       Дело оставалось за малым — найти способ как вернуть его обратно. Но это утром. Девушка вздохнула устало и закрыла глаза. Из приоткрытого окна тянул освежающий воздух. Ночь была тёмная. Небо усыпано звёздами. Луны не было, поэтому в комнате сгустились бархатные тени, которые приятно прижимали к мягкому матрасу, навевали сон.       — Прекрати. — Сакура отмахнулась от ползущей по её бедру руки и попыталась закутаться в одеяло, но Какаши оказался быстрее. Навалился сверху, придавил, чтобы она не шевелилась. Тени не были тьмой, да и у шиноби зрение было куда острее, чем у обычных людей, поэтому она увидела, как муж улыбался дурашливо. — Нет. Мы не одни.       — Ма-а-а, Сакура-чан, с чего вдруг ты начала стесняться? — Он наклонился ближе к её лицу, задорно сверкая глазами. — Тебе напомнить тот вечер в резиденции Хьюга?       — Ты меня заставил, — возмущенно засопела жена, дёрнула руками, но её очень крепко держали.       — Тебе понравилось, — возразил Какаши, наклонился к шее и провёл языком от ключичной впадины до подбородка. — Так что, моя маленькая извращенка, я ни за что не поверю, что наш гость может хоть как-то тебя смутить.       — Но там же… — Сакура кивнула на стену, к которой было приставлено изголовье кровати, — ты!       — Тогда тем более проблем нет. — Горячее дыхание обожгло ушную раковину.       — Как нет? Там же ты, только из прошлого… А вдруг… — Сакура сделала усилие и выпутала руки из захвата, сжала ладонями лицо Какаши, заставив того посмотреть ей в глаза. — Вдруг наши реальности связаны? Вдруг случится что-то непоправимое?       — Из-за чего? — приподнял брови муж. — Из-за того, что он узнал, что ты моя жена?       — Да! — Сакуру и правда это волновало. Не изменит ли это знание будущее другого Хатаке Какаши и будущее его мира. Даже если он не из прошлого их реальности — все равно! Это было опасно.       — Если он хоть отчасти похож на меня, то далеко не дурак и не будет лезть куда не следует. Не переживай. — После небольшого раздумья ответил Какаши. Прикрыл глаза и потёрся щекой о её ладонь. — А то, что он узнал, что, возможно, в какой-то из реальностей у него есть жена, никак на нём не отразится.       — Ты так думаешь? — спросила Сакура, внимательно разглядывая лицо мужа. Вроде бы он говорил серьёзно. Это всегда успокаивало.       — Мне стоит расстроиться из-за того, что ты в меня не веришь? — тонко улыбнулся Какаши.       — Нет! Нет, конечно! — Сакура приподнялась и легонько поцеловала его в губы. — Просто, я немного сбита с толку…       — Тогда я хочу тебе напомнить, что у нас всё ещё медовый месяц, моя дорогая жёнушка. — Он провёл горячей ладонью по её бедру, скользнул вверх, почти невесомо и щекотно прикасаясь к рёбрам, выше, нежно сжал грудь, сдавив между указательным и средним пальцами отозвавшийся на ласку сосок. Сакура смотрела с сомнением. Какаши наклонился к ней и поцеловал, сминая сопротивление страстью. Её губы словно нехотя приоткрылись, она судорожно сделала вдох и тихонечко застонала, скользя языком о его язык. — Можешь сдерживаться. Это очень сексуально.       — Развратник, — прошептала в его улыбку Сакура и сама прильнула к губам, втянула в рот нижнюю, приласкала. Притянула за шею, заваливая на себя, смешивая воздух один на двоих, жарко дышала.       Его руки пришли в движение, задрали вверх короткий топ ночной пижамы, стиснули тонкую талию, чтобы Сакура сильно не извивалась. Губы и язык поочередно ласкали груди, то нежно, то с силой прикусывая, отчего девушка тихо всхлипывала. Пришлось зажать зубами палец, чтобы издавать меньше шума.       Всё это безумно возбуждало Какаши. Его жена была прекрасна всегда, в любом виде: когда отдавалась безумно и страстно, выкрикивая его имя, когда брала инициативу в свои руки, когда сдерживала себя. А нынешняя ситуация так и вовсе заставила взорваться гормональную систему. В конце концов, Хатаке Какаши был собственником и пусть хорошо скрывал это, но порой жутко ревновал. Старался сделать всё, чтобы посторонние мужчины на неё даже косо взглянуть не смели. Появление в их реальности его двойника очень взбудоражило. И он прекрасно знал, что молодому Какаши, какое бы каменное лицо он не делал, понравилась Сакура. Тем более, он и так на неё пялился. Ещё и смел огрызаться! Хотелось показать сопляку, что эта женщина принадлежит ему. Как бы глупо на самом деле это ни было. Эти чувства ревности и соперничества подогревали похоть.       Он сел, стянул её шорты и раздвинул ноги, с наслаждением втягивая носом воздух, наполнившийся её запахом, и смотря как поблескивает смазка, размазавшаяся по внутренней поверхности бёдер. Уже такая мокрая для него.       — Кто больший развратник, Сакура-чан? — прошептал Какаши, одной рукой провёл, почти не касаясь, по половым губам, заставляя девушку чуть шире раскрыться и яростно сверкнуть глазами. Передразнил: — «Прекрати. Нет. Мы не одни.»       Сакура фыркнула недовольно, перекинула ногу через его колено и ступнёй прижала к напряжённому животу член. Какаши тряхнуло, он с шипением втянул сквозь зубы воздух. Прожёг её предупреждающим взглядом, на что она лишь растянула губы в улыбке и начала водить ножкой вверх и вниз. В конце концов, ей тоже это нравилось.       — С огнём играешь, — хрипло выдохнул Какаши, когда Сакура чуть сильнее надавила на головку, отпустила и скользнула вниз, опасно приблизив маленькую ступню к мошонке. На серых домашних штанах расползлось пятно предэякулята.       — Люблю опасность, знаешь ли, — прошептала она, призывно улыбаясь.       — Ах ты, моя маленькая… — Какаши отставил её ногу в сторону, склонился и с жаром поцеловал. Огненно, так что пламя сползло по телу вниз, зажигая желание ещё сильнее.       Сакура вцепилась пальцами в широкие плечи, так же яростно отвечая на поцелуй, пока муж одной рукой пытался стянуть с себя штаны. Этих секунд ей хватило, чтобы немного прийти в себя и упереться ладошкой в его живот, как раз тогда, когда истекающая смазкой головка почти скользнула внутрь её болезненно возбуждённого влагалища.       — Стой, — выдохнула. — Давай сегодня я сверху.       Так по крайней мере она могла быть уверенной в том, что сможет себя контролировать. Потому что с Какаши очень редко получалось сдерживаться. Только если он сам не закрывал ей рот ладонью. Как, например, в тот самый раз в поместье Хьюга на дне рождении Хинаты, или в подсобке, в перерыве во время собрания Пяти Каге, или …       Сакура свела колени вместе, с трудом сдерживая дрожь от нахлынувших воспоминаний, с мольбой посмотрела на тяжело дышащего мужа. Поблагодарила небеса, когда он безропотно откатился с неё в сторону. Сел на своё место, удобно уместив под поясницу подушку, завёл руки за голову и приглашающе улыбнулся, кивком головы указав на стоящий колом член.       — Для тебя всё что угодно.       — Балбес, — прошептала в его губы Сакура, поцеловала. Опёрлась рукой о плечо и, кусая губы, сдерживая стон удовольствия, опустилась вниз. Услышала, как муж довольно выдохнул в поцелуй, и начала медленно раскачиваться.       Его руки легли ей на талию. Пальцы сильнее сдавливали кожу, когда она опускалась чуть более резко, сильно прижимаясь промежностью к лобку, двигала бёдрами, трением стимулируя клитор и раскрывшиеся половые губы. Как и обещал, отдал инициативу ей полностью, лишь целовал властно и смотрел так, что было ощущение того, что он ведёт в этой игре. И пусть так. Сакуре было слишком хорошо, чтобы она могла заподозрить, что Какаши мог что-то задумать.       Она двигалась, держась дрожащими руками за широкие плечи, терлась саднящими сосками о его грудь, прогибала поясницу, когда его большие ладони соскользнули с талии на спину и надавили вниз, заставляя бёдра разъехаться в стороны. Каждое соединение их тел, каждое прикосновение было безумным удовольствием, от которого кожа покалывала. Вспыхивала. Как вспыхивали разноцветные круги перед закрытыми глазами Сакуры, предвещая скорое окончание этой партии. Ками, как бы сдержаться, чтобы не застонать в голос, ведь в соседней комнате… Вздрогнула, от накрывшего неожиданно оргазма, прикусила губами шею Какаши, чтобы не шуметь, и буквально растеклась на нём тяжело дыша.       Он гладил руками её дрожащую спину, целовал в висок и дул тёплым воздухом на растрепавшиеся волосы. Успокаивал. Сакура расслабилась и почти замурчала от удовольствия, совсем позабыв о том, с кем имеет дело.       — Признавайся, — прошептал ей на ухо Какаши, — ты же наверняка думала о том, что сейчас у тебя два мужчины.       — Какаши! — Сакура приподнялась и посмотрела сурово. Вот только красные скулы и нос говорили о том, что предположение попало прямо в цель.       Он улыбнулся и провёл руками по покрытой испариной спине вниз, надавил на поясницу, заставляя снова лечь на себя.       — Я прав? — продолжал он.       Сакура вздрогнула от короткого и ощутимого для её чувствительного после оргазма тела толчка. Уткнулась носом в его шею и шумно выдохнула.       — Не молчи.       Ладони сместились с талии и с силой надавили вниз, навстречу ещё одному движению бёдрами.       — Ох! — не выдержала Сакура и хрипло проговорила: — Да…       — Что «да»? — низким голосом продолжал допрос Какаши, заставляя искриться от возбуждения каждую клеточку её тела.       Она почувствовала, как одна рука оттянула в сторону ягодицу, а вторая, собрав растекающуюся смазку, скользнула выше, размазывая её по расщелине между упругих полушарий и вокруг ануса. Все чувства разом обострились, хотя казалось бы куда больше.       — М-м-м, — жалобно протянула она, когда почувствовала как внутрь трепещущего кольца мышц погрузился палец, начал осторожно потирать и растягивать.       — Отвечай, — попросил тем же вибрирующим голосом Какаши.       Сакура могла только кивнуть. Когда к манипуляциям его рук добавились размеренные фрикции, мозги вовсе перестали хоть что-то соображать. Всё внимание было направлено на то, что происходит внизу. На то, что с ней делает Какаши.       — Ками-сама… — всхлипнула девушка и сама двинулась навстречу, открывая для себя совершенно новые грани ощущений.       Раньше Какаши тоже ласкал её там, но ещё никогда не заходил так далеко. Тогда было странно, немного смущающе, но приятно. Впрочем, ей нравилось всё, что он с ней делал. Но сейчас…       — Скажи мне, — продолжал шептать ей муж. Вынул палец из попки, забрал ещё немного смазки — Сакура текла так, что залила его бёдра — снова медленно и аккуратно ввёл внутрь, на этот раз встретив меньшее сопротивление.       — Я п-представила, — задыхаясь ответила Сакура, неверными руками оперлась о его плечи и взглянула в лицо, утопая в заполненных ночной тьмой и похотью глазах, — что вас двое.       — Вот как, — протянул тяжело Какаши и в это же мгновение качнулся к её губам, сминая, сталкиваясь языками, жарко дыша и смешивая слюну. К растягивающему анус пальцу добавился ещё один. Сакура вздрогнула, разорвала поцелуй, откинула голову назад и хрипло дышала. Какаши впился губами в беззащитную шею, втянул кожу внутрь, прикусил, заставил девушку жалобно пискнуть и тут же слизал боль.       Сакура мотала головой и совсем не знала куда себя деть. Каждое движение чувствовалось ярко, необычно. Возбуждение уже давно достигло пика, но кончить она не могла, так как сильно отвлекалась от распирающего чувства в анусе. Если так и дальше продолжится — она сойдёт с ума.       — Какаши-Какаши-Какаши, — она прижалась к его покрытому испариной лбу. На влажные губы налипли волосы. — Пожалуйста… не могу больше.       — Хочу тебя… сюда, — прохрипел он, сильнее проталкивая пальцы внутрь, растягивая. — Можно?       — Хорошо, — выдохнула Сакура и сама двинула бедрами вниз, с трудом сдержалась от возгласа, прикусила нижнюю губу до крови.       Какаши подхватил её за талию, спустил с себя и перевернул на живот. Сакура подтянула к себе подушку, уткнулась в неё лицом, чтобы можно было хоть немного постанывать, не сдерживаясь. Руками сжала простыню, почувствовала как Какаши склонился над ней, рассыпал нежные короткие поцелуи по плечам, погладил руками спину, сел меж раздвинутых ног и начал водить горячей, скользкой головкой по ягодицам, иногда продавливая подрагивающую дырочку.       — Если будет больно, скажи, — попросил он и надавил увереннее. Сакура длинно выдохнула и так же вдохнула. Головка вошла внутрь, даря странные ощущения наполненности. — Сакура…       — Продолжай, прошу. — Она жалела, что не могла его видеть. Ему, судя по срывающемуся на стоны голосу, было очень хорошо.       Он аккуратно заполнял её собой. Сакура была настолько сосредоточена на своих ощущениях, что казалось чувствует каждую вену члена. Какаши качнул бёдрами до упора, выбив из неё низкий стон. Ками! Как глубоко!       Остановился, давая возможность привыкнуть, зашептал:       — Такая ты горячая…       Медленный толчок на пробу, и Сакура приподнялась на локтях, наклонила голову и часто дышала через рот. Было странно. Очень странно. Не больно, даже отдалённо приятно. Словно движение члена в её заднице дразнили самые чувствительные точки, что находились по соседству. Возбуждение гулом нарастало, словно вдалеке, и опять… опять она хотела кончить и не могла.       — Какаши, — жалобно позвала она, совершенно не зная, как попросить помочь избавиться от муки. Но её муж всегда был понятливым, да и гением прослыл не просто так. Ей ли не знать.       Он прекратил размерено двигаться, подхватил под живот, ставя на колени, руками обхватил за плечи, заставляя подняться. Сакура откинула голову ему на грудь.       — Я…       — Знаю, — прошептал он, склонившись к ней мазнул по зарумянившейся скуле губами, слизал капельку пота. — Сейчас… держись за меня.       Сакура закинула руки ему за голову и довольно заурчала, когда его ладонь огладила её грудь, легла на шею и немного сжала, вторая спустилась вниз, накрыла лобок, а пальцы начали кружить вокруг клитора. Фрикции возобновились, но сейчас они ощущались по-особенному приятными.       — П-пальцы, — попросила она судорожно и повела бёдрами, чуть прогибаясь.       Какаши грязно выругался, силой задвинул ей сзади, одновременно проникая внутрь влагалища.       — О, боги!.. — воскликнула Сакура и ей было уже всё равно на то, что они не одни и на то, что в старых традиционных домах тонкие стены. Как бы они ни старались модернизировать поместье, толщину стен сильно увеличить не получилось. — Ещё!       Её тело содрогнулось от мощных толчков. Комнату наполнили стоны, глухие шлепки кожа о кожу и хлюпанье. Долго она не продержалась. Желанный оргазм был настолько ярким, что Сакура чуть не задохнулась в беззвучном крике, затряслась, хватаясь руками за перехватившее её под грудью предплечье. Перед глазами плыли разноцветные круги, голова кружилась от переизбытка воздуха, внизу всё горело, и этот пожар даже изливающаяся из неё жидкость не могла потушить. Простынь под ней была мокрая насквозь.       Какаши обхватил обмякшую Сакуру обеими руками и резко, рвано двигался внутри, совершенно обезумев от того, как плотно она его сжимала. Подстёгивала сама мысль о том, что она позволила ему, доверилась, разрешила взять её так, как он хотел. Теперь она абсолютно точно принадлежала ему. Вся. Целиком. Он впился зубами в её плечо, снова заставив вскрикнуть, двинул бёдрами и кончил.       Опустился на пятки, увлекая за собой хнычущую девушку, продолжая быть в ней, чувствуя, как толчками изливается в неё его семя. В голове звенела пустота. Он тяжело дышал и единственное, что мог делать это целовать место укуса. Завтра придётся извиняться за оставленные засосы и следы. Но это ничего. Извиняться он любил.       — Извращенец, — прошептала Сакура, когда смогла отдышаться. Повернула голову, чтобы взглянуть на него.       — Не говори, что тебе не понравилось, — в тон ей ответил Какаши, склоняясь к губам и зализывая ранку.       — Не скажу. Но я с тебя спрошу за это. Как теперь нашему гостю в глаза смотреть?       — Как-нибудь, — пожал плечами Какаши и очень осторожно вышел из Сакуры, поддерживая её за плечи. Уложил на кровать, сам лёг рядом, поцеловал плечо, шею, подбородок, губы. — Он не маленький и прекрасно знает, чем занимаются женатые люди в спальнях.       — Это ты меня успокоить пытаешься? — заворчала жена.       — Я люблю тебя, — улыбнулся Какаши, используя своё самое сильное оружие против её недовольства.       Вскоре в спальне молодой четы Хатаке было слышно только тихое дыхание. Дом, казалось, тоже уснул вместе с ними. Но, на самом деле, это было не так, потому что не только у Рокудайме Хатаке Какаши были отлично развитые органы чувств.       Его двойник из прошлой реальности лежал на разобранном футоне. Скомканное одеяло валялось в стороне, простынь перекрутилась. Он тяжело дышал и чувствовал, как по вискам стекает пот. Кожа на лице, там, где его касалась Сакура-сан, горела огнём. Разбрызганная по впалому животу сперма неприятно холодила. Сбившаяся к шее футболка давила, а маска впервые в жизни мешала дышать. По телу всё ещё гуляло возбуждение, хотя главный его индикатор уже был в покое. Какаши закрыл лицо руками, ему было безумно стыдно, ведь он кончил даже не прикасаясь к себе, только лишь от одного звука её голоса:       «Какаши-Какаши-Какаши».