***
Нет-нет-нет… Этого не может быть! Аккуратно сложенные листы с работами по физике вылетели из тетради и хаотично распластались на полу; руки дрогнули, по коже пробежали неприятные мурашки; карие глаза, уже сверкающие от слëз, широко смотрели прямо. Пенни в отчаянии отошла на один шаг и шокированно прикрыла рот рукой, пытаясь собраться с мыслями от увиденного. Она только что сумела стать свидетельницей того, о чëм никогда не думала: Гамбол, еë любимый бойфренд, с которым она уже как три года вместе, страстно целовался с одноклассницей Масами и дразняще прижимал к школьным шкафчикам, лапая еë за юбку. Эти двое даже не сумели заметить стоящую недалеко девушку, которая успела зарыдать и рывком скрыться за уголом коридора. Она не знала, зачем убежала, но еë поглотило сильное отчаяние и неверие в произошедшее. Она просто была на эмоциях, хотя в тот момент могла без проблем накричать на Гамбола, обзывать его извращенцем и изменником, и выяснять с ним отношения при одной из своей подруг, которая тоже оказалась жалкой предательницей. Пенни бежала. Так стремительно, так неуклюже, что чуть не спотыкалась на ровном месте. Коридоры тянулись бесконечно, и их направление было до жути неразборчиво, запутанно, хотя вскоре бедная девушка смогла выскочить вон из школьного здания. Она уж думала вообще свалить с учёбы, но вовремя остановилась и, сдавшись, медленно присела на одну их ступенек, которые «величественно» возвышались над тротуаром улицы и вели к входу в Элморскую Среднюю Школу. Не знала — это очередной дурацкий сон, галлюцинации после многочисленных уроков из-за усталости или горькая правда? Скорее всего, третий вариант, потому что ощущения были реалистичными, экстремальными и настолько неприятными, что даже в царстве Морфея такого не случается. Пенни обняла свои колени и расправила длинную юбку своей школьной формы, пряча голову в смуглых дрожащих руках. Она не понимала всего. Как он мог? После стольких лет, да что там лет! — После стольких приключений, общего времяпровождения, свиданий, комплиментов, подарков и кучи других приторных вещей Гамбол поступил так подло. Правда, была надежда и на то, что Масами вновь включила свою шлюховатую сторону и попыталась соблазнить Уоттерсона против его воли, но то, как он охотно принял это, как хватался за еë юбку и слегка задирал, как вовлекал в горячий поцелуй — это безумие и, к сожалению, явь. Они даже не стеснялись, что-то кто-то зайдёт в дальнее крыло школы и заметит это, хотя их план провалился, ведь Пенни видела всë, пускай они и не видели еë саму. Она на этот раз крепко схватилась за сплетенные в плотные блондинистые косы и громко вскрикнула от досады и осознавания того, насколько серьëзен этот инцидент; и дело не только в измене Гамбола, но и в самой Пенни. Еë сердце до сих пор пылало ярким пламенем от любви к этому несносному, но обаятельному и неловкому парню, она до сих пор хотела, чтобы на его месте был какой-нибудь Тобиас или Дарвин, но не он! И внезапно противоречивые мысли Фицджеральд прервала чья-то теплая, но грубая на ощупь рука, мирно покоящаяся на еë плече. Этот кто-то тяжело и даже весело вздохнуть, прежде чем аккуратно присесть рядом; вот тогда Пенни быстро подняла затрепанную голову вверх и взглянула в тëмно-зелëные глаза напротив себя. А, да, это младший брат Гамбола — Дарвин. Она была хороша с ним знакома, но они не так часто общались, как хотелось бы на самом деле. Да и то, раньше этот мальчуган ни на шаг не отходил от старшего, когда какая-либо девушка была рядом — уж больно ревновал, что кто-то заберёт его лучшего друга, и мелкий останется без внимания. Но сейчас Дарвин без проблем мог ходить в одиночку и не проявлять гиперопеку к Гамболу, потому что эти двое уже как-никак повзрослели, отчего на удивление стояли меньше зависеть от компании друг друга. — Д-Дарвин? — Широко распахнутые очи Пенни беспомощно созерцали наивное и дружелюбное выражение лица Дарвина. Она всегда была очарована его позитивными взглядами на мир и брала с него пример. Он всегда был заботлив и внимателен к другим, но не так прост, как верится другим. Младший ничего не ответил и лишь медленно убрал счастливую улыбку с лица. Увидел, какое подавленное состояние у человека, и сразу перестал улыбаться как жизнерадостный придурок — это было хорошей чертой характера, отличающей от обычного невинного и оптимистичного придурка. — …Что такое? — Губы Дарвина обеспокоенно сжались, и его брови приняли форму «домика», когда блондинка начала спешно вытирать красное и запыхавшееся лицо от горьких и эмоциональных слëз. Пару секунд прошло — последовал более сдержанный ответ слабым голосом: — Гамбол, он изменил мне… Он целовался с Масами. Он не только целовался с Масами, он еë…! — Так они уже несколько месяцев, разве не? — Озадаченный тон, озадаченный взгляд, которые мигом сменились резким стыдом за резкую правду. Пенни внезапно замерла на месте и молча уставилась на младшего с испуганным и неверящим лицом. Нет, серьëзно? Гамбол столько времени скрывал это от собственной девушки? Конечно, она всегда знала, что он был тем ещë хитрецом и слегка поехавшим, но то, что он так подло изменял ей в тайне и даже не мог сказать, что больше не любит еë и хочет расстаться, поражало. Хотя, на удивление такого же нервного Дарвина, лицо девушки стало более сосредоточенным, и она отвернула голову в другую сторону, смотря на асфальт и будто бы желая стать его частью из-за такого отчаяния. — В-вообще-то, я не знала, но я замечала, что Гамбол стал каким-то более отстранённым от меня. Он всегда ссылался, что уходил на тусовки к друзьям, когда у нас было запланировано свидание, или говорил всякие глупости… — С одной стороны, Пенни была рада узнать о правде, которую ей поведал младший брат еë возлюбленного, но с другой она не была готова, так что медленно приходила к осознанию и наконец сложила картинку воедино. — Всë это время он мне изменял с Масами. Дарвин молча кивнул, даже и не зная, какое утешительное словцо вставить. Он был единственным, кто знал о ситуации Гамбола и тем, что он остыл к Пенни, потому что тот добровольно всë поведал и грозно приказал никому не говорить, хотя рот младшего обладает мистической силой, и он иногда не думает, когда говорито секретах, из-за своей забывчивости хранить их. — Да, так и оказалось. Я сам это часто замечал, но колебался сознаться в этом тебе, потому что думал, что у вас будет грандиозный скандал и всë такое… А Гамбол меня потом в гробу закопает за то, что я его спалил. — Дарвин нервно потеребил рукав задрипанного оранжевого худи и неловко улыбнулся по неизвестной причине. — В любом случае спасибо за то, что рассказал об этом. Теперь я в курсе дел и позже задам ему такую трëпку, о которой он даже в своих кошмарах не видел… — Резко девушка стала злой, отчего еë мягкие блондинистые волосы превратились в пылающие бордовым огнём змей. Парень, сидящий рядом, выставил руки перед собой в знак капитуляции, хоть и знал, что злятся не на него, а на его ебанутого старшего брата. — Д-да, ты права… Возникло молчание. Пенни слегка успокоилась и приобрела привычную форму, теперь устраивая подбородок на своих коленях и смотря куда-то прямо в грязный асфальт. Руки Дарвина лежали на его коленях и были сжаты в кулаки, когда он слегка наклонился вперёд и повернул голову к снова слезящемуся лицу девушки. — Хей, не грусти. Найдëшь себе кого-нибудь. — Парень придвинулся ближе и осторожно, почти боязливо повернул к себе Пенни, мягкой и медлительной хваткой проводя по еë покрасневшим щекам. Она была несомненно шокирована, но не сопротивлялась, а после услышала следующие слова, произнесенные более смущенным тоном: — Всë будет в порядке. Просто Гамбол тот ещë оболтус и сто процентов будет жалеть, что потерял тебя. Пенни тяжело вздохнула и отвела растерянный взор на ступеньки. Всë, что процедил Дарвин, было сущей правдой — всë вернётся на круги своя и станет намного лучше, чем сейчас, но еë по-прежнему тревожила мысль о измене близкого человека, отчего она зажмурила глаза и уязвимо поддалась на хватку парня перед собой, ослабленно хватая его за руку и прижимая к своей щеке. Сердце младшего больно ëкнуло. Его лицо покрылось глубоким румянцем, который не в силах контролировать, а сам заворожился такой прекрасной картиной, когда Пенни придвинулась к нему ближе. Еë светлые пряди волос, заплетенные в аккуратные косы, падали на грудь, прикрытую легкой школьной рубашкой на пуговицах; мягкие и женственные ладони бесбашенно искали утешения в чужих, чуть более грубых, но осторожных и внимательных; глаза, плотно зажмуренные, показывали ещë несколько слезинок боли, которые вскоре скатывались вниз. Дарвин заворожил представленный момент, и он тяжело выдохнул, вскоре наклоняясь к Пенни. Она всë ещë пыталась придти в себя, но резко ощутила чьи-то сухие и раскрытые губы на своих. Потрясенные очи быстро открылись и обратили внимание на то, как чувственно и неуверенно парень прикасался к еë лицу, как медленно обнял одной рукой за спину и ближе подтягивал к себе и как застенчиво смотрел на Фицджеральд. Она же, конечно, была против такого расклада и слегка облокотилась на грудную клетку Дарвина, будто бы прося остановиться. — Д-Дарвин?! — Тот под ошарашенный крик девушки мигом отцепился от неë и даже отодвинулся чуть подальше. Осознание пришло молниеносно, и он стыдливо опустил голову, позволяя своим кудрям закрыть красное от смятения лицо. — О, п-прости, я… Я не хотел. Я думал, что… — Все отговорки ушли на второй план, когда послышался разочарованный вздох от Пенни, но, кажется, что теперь она полностью отвлеклась от ситуации с Гамболом и задала лишь один-единственный вопрос: — Зачем? Парень не ответил. Он даже не думал, что это будет не настолько понятно, чтобы его горячо тайная любимка не воспринимала всë это всерьёз. Он стыдливо прикрыл лицо руками, и, увидев это, Пенни сразу взгрустнула. Она не хотела расстраивать своего друга, просто это было неожиданно и как-то неприятно с его стороны. — Нет-нет, не обижайся. Я просто не ожидала такого поворота, вот и всë. — Девушка мягко улыбнулась через силу и положила свою ладонь на плечо Дарвина, плавным движением проходя к его предплечью и наклоняя к себе. Теперь это выглядело так, будто она утешала младшего, а не он еë. Так мило, так забавно, но Пенни не могла сказать, что это было ей по душе и что она готова повторить поцелуй или что-то в этом роде. Успокоился и перевёл расслабленный взгляд на девушку, стараясь не смотреть вниз, на их ласково скрепляющиеся вместе ладони, потому что это смутило бы ещë больше. Он благодарно ухмыльнулся и снова приобнял девушку, не замечая лёгкой грусти и усталости в своëм голосе: — Спасибо.***
Следующий день прошëл чревовато и разъединил две, казалось, родственные души. Гамбол и Пенни серьëзно поругались, но после того, что он ей выговорил, девушка вовсе не пожалела об этом. Она высокомерно хмыкнула и, последний раз посмотрев на предательницу и бывшую подругу Масами, а также на озлобленного и равнодушного бывшего, направилась к двери класса и изящно вышла, оставив их наедине. Те, конечно, не стали медлить и закрылись прямо в пустом классе — чëрт бы их знал, чем они там собрались заниматься, но это явно никто не услышит, даже школьный уборщик Рокки, включивший наушники и находящийся в своëм рок мире. А сейчас Пенни вышла из помещения. Еë лицо сменилось на мягкую дружелюбную улыбку, и Дарвин, стоящий перед нею, томно вздохнул и медленно взял девушку за руку, сцепив их в хрупкой хватке. Не сопротивляясь и весело болтая, парочка направилась по длинному коридору, пока не прошла до выхода из школы. Они планировали просто умиротворëнно прогуляться по городскому парку и купить себе по охлаждающему в весенние деньки мороженому; поговорить по душам и просто побвть в компании друг с другом. И, если Дарвин знал, что это не романтическое свидание с Пенни, он был счастлив — пускай настоящее будет таким, каким оно является сейчас, главное, чтобы всë у них было хорошо. Отношения будут развиваться со временем, и кто знает, куда это перерастет?