Новенький

За разговором они всё-таки вышли из квартиры Чжу и направились на остановку, чтобы доехать до школы. Ван Ибо отчаянно хотел написать Сяо Чжаню, спросить, как у него дела, но держал себя в руках. Надоедать взрослому мужчине не хотелось, а вот увидеть — очень. — Какие люди в наших пенатах! — восхитился Хуан Бо, увидев Цзаньцзиня на пороге школы. — И сумка с тобой? Неужели Ибо сумел переманить тебя к нам? — Он пытается, — смущённо кивнул юноша. — Предложил мне сегодня потренироваться с вами, можно? — Нужно, мой мальчик, нужно. Пять минут, чтобы переодеться, и жду всех в зале. И он подмигнул Ибо, уходя туда сам. В раздевалке оказался Сун Цзиян и тоже обрадовался Чжу. — Ты наконец решил уважить Хуан Бо? Или насовсем к нам без отбора? Я бы не удивился, ты единственный, насчёт кого учитель ходил в другую школу договариваться. Цзаньцзинь понурился: — И не смог. Мне до сих пор стыдно перед ним. — Ты не виноват, что у вас больной на голову менеджер, занимающийся контрактами. Твои учителя были готовы пойти тебе навстречу, а этот идиот — нет. — Ладно, давай не будем о грустном. Просто хочу потанцевать в своё удовольствие. Я с другом пришёл. — Ван Ибо говорил, что ты его к нам привёл. Создал мне конкуренцию, — Сун Цзиян по-доброму рассмеялся. — Идём, уверен, сегодня ради тебя лаоши задаст жару. — Ну хватит, я вовсе не особенный, просто Хуан лаоши добр ко мне. — Он видит в тебе талант и злится, что тебя держат в рамках. Цзаньцзинь только обречённо вздохнул. Ван Ибо же переоделся и пошёл в зал, имея желание выбить из головы всё лишнее и снова ощутить свободу, верность выбранному пути и лёгкость. Он знал, что это невозможно — забыть Сяо Чжаня и признание Цзаньцзиня, но был готов выложиться по полной программе.

***

Субботнее утро началось буквально с рассветом. Ван Ибо плохо спал всю ночь, хотя и устал за предыдущую неделю не только морально, но физически. Сегодня был важный, можно сказать ответственный день — Сяо Чжань собирался привезти материалы и приступить к отделке его комнаты. Часть красок, кисточек и ещё каких-то склянок он привёз вчера вечером, предварительно согласовав это с госпожой Ван, чему Ибо был несколько ревниво не рад. Он даже не пересёкся с предметом своих чувств, потому что был на тренировке, с которой как болван ехал на скейте, а не на автобусе. В последнем случае он бы мог и столкнуться с Сяо Чжанем около дома. Именно поэтому сон к нему не шёл, и задремав после полуночи, он проснулся в половине шестого. Чувствуя себя разбитой на осколки вазой, Ван Ибо попытался привести себя в порядок с помощью контрастного душа, но только разозлился. Не зря во все времена говорили, что любовь лишает разума. Сейчас он ощущал эту истину на себе в полной мере. На кухне Ибо ждал приготовленный мамой завтрак, но он первым делом взялся делать себе кофе, чем обычно не занимался. Вдыхая густой аромат не самого любимого своего напитка, Ван Ибо вздрогнул, услышав голос мамы: — Ты плохо спал? Несколько раз моргнув, Ван Ибо был вынужден признаться: — Слишком много впечатлений, не могу успокоиться. — Я тоже пока сплю беспокойно, всё-таки переезд очень нервное дело. Ибо, если ты уже встал, я могу написать господину Сяо. Он просил дать ему знать, когда мы сможем его принять. — Я не против. В груди снова поднялась волна ревности, которая тревожила Ибо, — испытывать такое чувство к собственной матери было ненормально, но он ничего не мог с собой поделать. Впервые в жизни он жалел, что не имеет открытый, даже навязчивый характер, и не знает, как начать непринуждённое общение, как сообщить о своей симпатии и надеждах на взаимность. Спрашивать того же Цзаньцзиня было бесполезно, как оказалось, его опыт со своим же полом имел двойной и оглушительный успех. Это впечатляло, и Ван Ибо был бы не против, чтобы Сяо Чжань пришёл и предложил ему встречаться. Но полагаться на такое везение было глупо, и он пытался придумать как себя вести. Пока мама писала сообщение, он весь извёлся, желая заглянуть в её телефон, чего никогда себе не позволял. Потом он кусал губы, ожидая ответ, и жадно считывал мамины эмоции от прочтения. — Просто потрясающий человек, пишет, что уже позавтракал и готов ехать к нам. Во сколько же он встаёт? Напишу, что мы завтракаем и ждём его, да? Ван Ибо чуть не поперхнулся слюной, но уверенно кивнул и взялся за палочки. — Нужно было вызвать рабочих, чтобы вынесли кровать из твоей комнаты. — Мы сами, мам, — возразил Ибо, быстро проглатывая пищу. Хотелось прибраться перед приходом Сяо Чжаня и как-то привести себя в порядок. Сейчас Ибо очень хорошо понимал стремление девчонок навести марафет перед встречей с симпатичным им парнем. Только существенная разница заключалась в том, что желания Ван Ибо были далеки от женских. Он желал не отдаваться Сяо Чжаню, а обладать им, да так сильно, что от одной мысли об этом становилось больно от дикого возбуждения. К приходу мужчины Ибо успел убрать из комнаты всё лишнее и частично разобрать кровать. Дверь он полетел открывать сам, опередив маму и даже забыв положить отвёртку. — Привет! Я смотрю, ты уже с утра при деле. Молодец. Я как раз думал, что в первую очередь придётся разбирать и выносить мебель. — Всё почти готово, господин Сяо, осталось вытащить кровать, я её почти разобрал. — Молодец, умеешь держать инструменты в руках, — улыбнулся Сяо Чжань. — Идём, вынесем её, и я начну. У меня есть только одна просьба. Хочу сделать тебе сюрприз и если успею, то финальную часть доделаю на следующей неделе, так чтобы ты не видел. Ван Ибо замер от такой перспективы, а Сяо Чжань внимательно наблюдал за его реакцией. Он хотел нанести рисунок на одну из стен и уже пару дней вынашивал идею, рисуя её и перерисовывая, чтобы добиться именно того, что хотелось. — Х-хорошо, — согласился в итоге Ибо, и Сяо Чжань выдохнул с облегчением. — Я просто не знаю, как вас благодарить, — раздался голос госпожи Ван, и они оба вздрогнули, вспомнив, что не одни в квартире. — Никаких благодарностей, мне это приносит огромное удовольствие, — продолжал улыбаться Сяо Чжань, разуваясь. Он был в рабочей одежде, состоявшей из комбинезона и рубашки. И Ван Ибо счёл это чертовски сексуальным. Казалось, надень на мужчину мешок, и тот будет выглядеть стильным костюмом. Кровать они отнесли в общую комнату, ставя её набок. Ибо собирался всю неделю спать на диване, хотя тот даже на вид был короче него. — Где ты будешь ночевать? — поинтересовался Сяо Чжань, когда они всё вынесли и он стоял посередине комнаты, оглядывая фронт работ. — На диване перекантуюсь. — Мне показалось, что он ужасен. — Так и есть, но это не проблема. — Ты можешь ночевать у нас, в доме полно комнат, — словно мимоходом бросил Сяо Чжань и замер в ожидании ответа. Хотелось заорать «да!» и броситься Сяо Чжаню на шею, но присутствие мамы в коридоре и здравый смысл остановили Ибо от опрометчивых поступков, и он отреагировал в привычной всем манере: — А Чживэй не задушит меня ночью? Сяо Чжань виновато улыбнулся. — Я надеялся, что у вас наладились отношения. В любом случае он уехал на выходные с друзьями и вернётся только в понедельник утром. Внутри всё ликовало — возможность остаться с Сяо Чжанем вдвоём у него дома выглядела как мечта, но Ван Ибо понимал, что маму его скорое согласие может насторожить, поэтому дул на воду: — Честно говоря, я был бы рад ночевать где угодно, лишь бы не на этом диване. К тому же днём мы всё равно будем здесь. Мам, что ты думаешь? Госпожа Ван задумчиво посмотрела на Ибо, а потом перевела взгляд на Сяо Чжаня: — Вы уверены, что вас это не стеснит? — Конечно! Дом слишком велик для нас с Чживэем, мы с Ибо можем там даже не встретиться, если не запланируем встречу намеренно, — тихо рассмеявшись своей же шутке, Сяо Чжань замолчал в ожидании реакции женщины. — Нам вас просто небо послало, — с душой поблагодарила женщина и улыбнулась. — Если это никого не стеснит, то Ибо волен делать что хочет. Я привыкла, что он у меня самостоятельный и сам принимает решения. Сяо Чжань на это сдержанно поклонился, а Ван Ибо еле сдержался от яркого проявления чувств. — Тогда за работу, у нас полно дел. — И Сяо Чжань развёл бурную деятельность. Ван Ибо раньше смутно представлял, что такое ремонт своими руками. В старой квартире в Лояне ремонт делали, когда он был маленьким, и остатки воспоминаний были скорее восторженно наивными, потому что он больше мешал рабочим, чем помогал. Но сейчас он собирался делать всё, что бы ни сказал ему Сяо Чжань. — Для начала защитим стёкла на окне, — Сяо Чжань достал бумагу и малярный скотч. — Дом новый, поэтому нам будет проще. Заклеим окно, разведём краску и приступим к стенам. Полы здесь хорошие, менять ничего не будем. Ван Ибо был согласен на всё и только кивал. Стремянка была уже в комнате, и он полез на неё, чтобы заклеить раму. Сяо Чжань помогал снизу и работа шла споро. — Потолок придётся размывать, — сообщил Сяо Чжань после того, как сам залез на стремянку. — Побелка впитала в себя сигаретный дым, видишь жёлтые пятна? Ван Ибо видел только пятна перед глазами из-за близости Сяо Чжаня, но согласно кивнул. Он бы что угодно размыл, только бы стоять ещё ближе. — Тогда неси таз с водой, а я достану инструменты. И работа закипела. Оказалось, что, помимо очевидных достоинств, Сяо Чжань обладает поразительной работоспособностью и умением быстро объяснять, что требуется от помощника, который в деле совсем не разбирается. Даже если бы Ван Ибо не был влюблён по уши и не ловил каждое слово мужчины, тот легко бы рассказал, как ремонтировать потолки, любому идиоту. До обеда они трудились не покладая рук и, лишь закончив наносить состав, которому нужно было просохнуть, вышли на кухню. — Самое главное — ни в коем случае не проветривать комнату, пока мы не закончим. Некоторые составы плохо переносят большое насыщение кислородом. Думаю, на сегодня основные работы выполнены, не вижу смысла ждать четыре часа и продолжать, закончим потолок завтра. — Господин Сяо, я не устану благодарить вас. И отдельное спасибо, что заберёте Ибо к себе, в квартире сейчас и правда тяжело находиться. Я тоже останусь ночевать у коллеги, которая переехала вместе с нами. — Очень хорошее и своевременное решение, — похвалил Сяо Чжань, излучая всё тепло, на которое только был способен. Ван Ибо удивлял его тем, что всё понимал с полуслова, не боялся грязной работы и излучал уверенность, твёрдость характера, несвойственные, на первый взгляд, подростку. В отличие от пасынка, Ибо был серьёзным, не капризным и с уважением воспринимал любые комментарии. Да, Сяо Чжань не был женат на его матери, но чувствовал, что дело не в этом. Ван Ибо был интригующим, заставлял сердце биться чаще, замирать, любоваться. Сяо Чжань был взрослым, реально и адекватно воспринимающим этот мир, но рядом с юношей становился словно его ровесником и едва не краснел, когда нечаянно соприкасался пальцами или плечом. От Ибо шла такая мощная энергетика, что ему стоило огромных трудов оставаться в рамках приличия и не флиртовать. Наличие госпожи Ван облегчало его участь, а вот принятое предложение переночевать заставляло нервничать и улыбаться больше обычного. — Идёмте к столу, я всё-таки испекла торт, как и обещала, — позвала их мама, и Ибо очнулся от фантазий насчёт ночёвки в чужом доме. — Только нужно ещё один стул собрать, я всё заняла коробками. — Я сейчас. — Ибо тут же поискал взглядом разобранные стулья в углу гостиной и пошёл за отвёрткой, что лежала в коробке с инструментами, он точно помнил, как она выглядит. — Спасибо, БоБо, — не сдержалась госпожа Ван от милого прозвища. И теперь Сяо Чжань с восторгом наблюдал, как краснеет шея у парня, а затем румянец растекается по щекам, буквально горя на фоне причёски. Ван Ибо был очарователен и красив. И даже не самые приятные ассоциации не мешали Сяо Чжаню им любоваться. — Ма-а-ам! — Прости, прости, ты уже взрослый, я помню. — Вот именно! Ван Ибо был возмущён так сильно, что перехватило дыхание. Одно дело называть его так наедине, но не рядом же с мужчиной, в которого он влюбился! Сяо Чжань мелодично рассмеялся, поспешив сгладить ситуацию: — Прозвище весьма милое, но Ибо правда уже взрослый и рассудительный юноша, хотя для мам мы всегда дети. Моя тоже до сих пор называет меня детским прозвищем. — Хорошо, что вы понимаете меня, господин Сяо. Ибо, каким бы он ни был взрослым, навсегда мой ребенок. До сих пор помню, как носила его на руках и утешала, когда он падал. А падал он часто, но всегда поднимался и упрямо продолжал делать задуманное. — Похвальное качество. Мне, к сожалению, не удалось воспитать Чживэя так, как я хотел, он часто бросает начатое, но я уверен, он всё же перерастёт свои комплексы. Если Чживэй станет хотя бы немного похож по силе духа на Ибо, я буду счастлив. — Вы воспитывали его с самого детства? — Нет, с двенадцати лет, когда женился на его маме. Он отнёсся ко мне настороженно, но одно время у нас были хорошие отношения. Они стали портиться из-за болезни Сяоли, она долгое время скрывала всё от сына, я просил её не делать этого, дать ему время свыкнуться и принять ситуацию, но она имела своём мнение, оберегала. К сожалению, Чживэй не справился с потрясением и обвинил меня. Как объяснил мне психолог, это своего рода защитная реакция на потерю матери. Мальчик потерял кровных родителей и воспринял меня как врага. Но мы стараемся всё исправить. — Это непросто и для взрослого — потерять родного человека. Конечно, мальчику тяжело. Но вы такой молодец, что не сдаётесь. Вы очень сильный. А теперь давайте есть и поговорим о приятном. Я купила острые перчики специально для вас. — И госпожа Ван придвинула большую тарелку с оными к Сяо Чжаню. — Спасибо, вы очень внимательны. А торт шоколадный? — Да, Ибо любит шоколад, надеюсь, вы тоже. — Очень. Ван Ибо едва не задохнулся от того, насколько тёплый взгляд послал ему Сяо Чжань. Обед прошёл за разговорами о достопримечательностях города, о Лояне, и Ван Ибо постоянно ловил на себе взгляды, от которых начинал потеть и волноваться. Уже потом, моя посуду, он подумал, что стоило хоть раз в ответ улыбнуться. Но хорошая мысль пришла слишком поздно, и он едва не стукнул себя по голове за то, что такой тормоз. — Ну что ж, я тут собрала вам с собой немного еды, — госпожа Ван передала сыну пакет с ланч-боксами. — Мы можем довезти вас к подруге, — предложил Сяо Чжань. — Она живёт рядом, не переживайте, дом же корпоративный, мне просто в соседний подъезд зайти. — Тогда мы поехали, спасибо за вкусный обед и торт, он был выше любых похвал. — Я дам вам рецепт, он очень лёгкий. Ван Ибо закатил глаза и, подхватив рюкзак с вещами, пошёл на выход. — В следующий раз, — взмахнула рукой госпожа Ван. — До завтра, Ибо. Тот почувствовал укол совести, вернулся и обнял мать. — До завтра, мам. — Будь хорошим мальчиком, — шепнула женщина ему на ухо. — Я такой с рождения, — заверил он её и выдал фирменную улыбку. — Ай, скромности ни на гран, — поцеловав его в щёку, она поклонилась Сяо Чжаню. — Спасибо и до завтра. — До завтра, госпожа Ван. Ибо снова быстро устал от этих поклонов и пошёл к лифтам. Сяо Чжань догнал его в тот момент, когда звякнул звонок в кабине и дверцы распахнулись, чтобы впустить их внутрь. — У тебя очень хорошая мама. — Я знаю, — кивнул Ибо, нажимая на кнопку первого этажа. Он и хотел бы общаться приветливее, но не слишком умел, к тому же страшно волновался, оставшись один на один с мужчиной из своих высокорейтинговых снов. Сяо Чжань, явно немного смутившись, замолчал, и Ибо тут же остро пожалел о своей нелюдимости. Он судорожно искал новую тему для разговора, но в голову лезли сплошные глупости, вроде «вам нравятся парни» или «любили ли вы жену». — Тебе нужно заехать в магазин за чем-нибудь? Зубная щётка, что-нибудь ещё? — Нет, я всё взял. У меня танцевальная тренировка завтра вечером, я смогу отойти? — Да, конечно, я оставлю тебе ключи, можешь делать что хочешь. Ван Ибо прикусил язык, чтобы не ляпнуть, чего он на самом деле хочет. Перспектива спать с Сяо Чжанем в одном доме, где, кроме них, никого нет, вдохновляла и превращала жизнь в пытку одновременно. В машину он садился, пытаясь не выдать свой весьма откровенный бугор в штанах и радуясь, что надел удобные шаровары. Сяо Чжань предложил убрать рюкзак в багажник, и они стояли так близко друг другу, а потом он нечаянно задел чужую руку и реакция была едва ли не молниеносной. Они выехали из подземной парковки, и Ибо заметил, как Сяо Чжань немного нервно побарабанил по рулю, пока они ждали поднятия шлагбаума. Рука была красивой, а ещё некрупной. По сравнению с его, она казалась изящно-женской, но всё равно сильной. Он видел, что Сяо Чжань вообще не хрупкий при всей своей утончённости. Вливаясь в поток машин, он был сосредоточен, Ибо буквально обмирал внутри, пытаясь запомнить идеальный профиль и при этом откровенно не пялиться. — Не против, если поедем без музыки? — спросил Сяо Чжань внезапно. — Не люблю в городе слушать радио. — Не против, — пожал плечами Ибо. — Мне всё равно. От Сяо Чжаня прилетел вздох. Юноша был зажатым, и казалось, что ему не очень-то и приятна компания взрослого и чужого мужчины. Сяо Чжань начинал нервничать, не зная о чём завести разговор и ощущая огромную возрастную пропасть между ними. Ибо умирал изнутри. Сяо Чжань больше не улыбался, выглядел напряжённым и он только надеялся, что это из-за большого траффика на дорогах. Все куда-то спешили, гул и сигналы машин доносились со всех сторон, и даже очень дорогая машина не могла полностью изолировать звуки. — Тебе не дует? — нашёлся с вопросом Сяо Чжань, который произнёс его в голове на разные лады, и всё равно вслух прозвучало глупо. — Кондиционер не сильно работает? — Нет, всё хорошо. — Ибо желал врезать себе за немногословность. Сяо Чжань снова нервно побарабанил по рулю, пережидая красный свет светофора. Ему казалось, что он испортил атмосферу, возникшую между ними в момент общего дела, когда они болтали ни о чём, но весьма непринуждённо. Хотя вряд ли Ван Ибо можно было назвать болтуном, он говорил только по существу, задавал правильные вопросы о ремонте и внимательно слушал обширные ответы. Но сейчас он молчал. Ибо перебирал в уме всю свою жизнь, пытаясь лихорадочно выхватить хоть что-нибудь интересное мужчине. В голове даже вспыхнула идея написать Цзаньцзиню, попросить совета, о чём он разговаривает со своими, кхм, партнёрами. Но не стал, понимая, что это ему не поможет. Мозг внезапно зацепился за то, что поразило его у Цзаньцзиня дома, и он открыл рот, чтобы спросить: — А я тут подумал… — А, — тоже начал Сяо Чжань, но запнулся и повернул голову к пассажиру. — Продолжай, что ты хотел сказать? — Да так, ерунда. — Нет, нет, спрашивай. — Я просто вспомнил, что у моего друга в комнате есть станок. — А? Станок? — Сяо Чжань искренне опешил. — Да, и зеркало во всю стену. Это чтобы тренироваться дома. Он тоже танцует. — О, понимаю, — дошло до Сяо Чжаня. — Ты хочешь такое в своей комнате? — Нет, я не занимаюсь балетом, как он, но вот зеркало… — Это можно устроить, правда придётся изменить всю концепцию, но так будет даже лучше. — Если это сложно и дорого… — Ну да, это не дёшево, но у меня есть материалы на складе, уступлю по себестоимости, так сказать. Это реально. И если иначе сделать расстановку мебели в комнате, то вполне осуществимо. — Было бы круто. Сяо Чжань улыбнулся, выдыхая от облегчения. Хоть одна общая тема для беседы у них нашлась. И пусть дело касалось исключительно ремонта, он радовался, что тягостное молчание наконец прервалось. Пробки заставили сделать небольшой крюк, и Сяо Чжань всё-таки настоял на посещении магазина: — Я стараюсь готовить свежее каждый день, даже когда устаю. Нужно взять продуктов, чтобы мы вкусно поужинали. Ты любишь морепродукты? Или предпочитаешь мясо? — Всё равно. Видя, как улыбка Сяо Чжаня снова погасла, Ван Ибо мысленно обругал себя и пояснил, что любит и мясо, и рыбу. — Хорошо, я рад, — мужчина снова будто осветился изнутри. — Тогда возьму креветок на сегодня, хорошей свинины на завтра и ещё замариную рыбу на какой-нибудь из обедов. Какие овощи ты предпочитаешь? Надеюсь, не баклажаны, они совсем не по мне. Ван Ибо пожал плечами: — Лучше зелень и свежие овощи, баклажаны я тоже люблю, но если вы нет, они не обязательны. — Значит, мы с тобой поладим, — заключил Сяо Чжань, сворачивая на парковку перед магазином. — Пойдём вместе? — Конечно. — Ибо отстегнул ремень безопасности и открыл дверцу. Сяо Чжань на это улыбнулся и со вздохом облегчения тоже вышел из машины. Пасынок предпочитал сидеть в телефоне, если и удавалось вытащить его из дома. И ему порой казалось, что он постарел и стал каким-то занудой, не понимающим подрастающее поколение.