Новенький

Махнув Ван Ибо рукой, Цзаньцзинь ловко достал из кармана телефон и принялся писать сообщения в чат, приправляя их смайликами и сердечками. «Я даже не сомневался, что тебя возьмут🔥🔥🔥» — Лю Хайкуань ответил ему первым, и сердце наполнилось ещё большим счастьем. «Поздравляю и рад, что ты решился. Твоя жизнь — твои правила!» — Ван Ичжоу написал спустя пару минут, а затем неожиданно возник прямо перед носом и Цзаньцзинь едва не врезался в него, уткнувшись в телефон. — Нужно всё-таки быть повнимательнее, ученик Чжу, — с лёгкой издевкой заметил Ичжоу и улыбнулся в противовес словам. — Поехали. — К-куда? — от неожиданности Цзаньцзинь начал заикаться. — Куань держит нам столик в ресторане, мы знали, что тебя возьмут, и заранее решили отметить. — А если бы не взяли? — решил уточнить юноша. — Тогда бы накормили из жалости, ты же тощий как щепка. — Лучше бы был толстым? — насупился Цзаньцзинь. — Нет, но мышечную массу нужно иметь в балансе. Я знаю, что в балете вы себя голодом морите, чтобы стандартам соответствовать. — Это вообще-то больше к девушкам относится. — Юноша подошёл к машине, и Ван Ичжоу галантно открыл ему дверцу. — Знаю, но ты же всё равно на диете сидишь, так что к тебе это тоже относится. — Ичжоу захлопнул дверь и обошёл машину, чтобы сесть за руль. — Надеюсь, сегодня ты поешь нормально, а то смотреть больно. — Я вообще-то капитан группы поддержки и могу поднять девушку при выполнении сложного элемента. Ты сам это видел, — продолжал настаивать на своём Чжу. — Видел. И потом полчаса проговаривал как мантру, что нельзя отчитывать школьницу за то, что она светила своими трусиками во время этого самого элемента. — Что? Какими ещё трусиками? — возмутился Цзаньцзинь, отчаянно краснея. — Теми, что у неё под юбочкой. — Так это из-за тебя директор Шэнь велел заменить форму всей группе поддержки на шорты и футболки? — Естественно, — удовлетворённо ответил Ван Ичжоу, ничуть не унывая. — Если бы она тебе на лицо села в этих самых трусиках, меня бы удар хватил. Закрыв лицо руками, Цзаньцзинь застонал: — Чудовищно, с кем я связался, это кошмар! Смех Ван Ичжоу был до того довольным, что даже смущение немного отступило: — Да будет вам известно, тренер Ван, что женские трусики меня совершенно не интересуют. Поэтому прошу проявить милость и вернуть девочкам нормальную форму вместо того уродства, что они вынуждены носить сейчас. — А вот это уже использование личных связей в корыстных целях, ученик Чжу. — То есть форму заменить — это не корыстные цели, а у меня корыстные? Что-то не сходится, тренер Ван. — Я посмотрю на твоё поведение и, возможно, разрешу юбки с лосинами. — Вот, прекрасный компромисс, и что я должен сделать, как себя вести? Цзаньцзинь заглянул только что припарковавшемуся Ичжоу в глаза и слегка прикусил губу. Когда сильные пальцы сжали его подбородок, а большой прошёлся по нижней губе, сердце забилось с бешеной скоростью: — Играешь с огнём, Цзаньцзинь. Я знаю, что тебя нельзя трогать, но не дразни меня, сдерживаться слишком сложно. — Можно подумать, что это я придумал правила, по которым меня нельзя трогать! — И он попытался лизнуть палец. — Выпороть бы тебя, — тяжело вздохнул Ван Ичжоу и нехотя убрал руку. — Это будет тяжёлый год. Очень. Он вышел из машины, и Цзаньцзинь последовал за ним. Ресторан был весьма милым и явно пользовался популярностью, поэтому Лю Хайкуань обеспечил им быстрое попадание в зал. Дойдя до столика, Цзаньцзинь попал в радушные объятия и с удовольствием понежился в них, насколько позволяли приличия. — Поздравляю, — шепнул ему на ухо Лю Хайкуань и нехотя отпустил. — Ты просто молодец, что решился, я так горжусь тобой. — Спасибо. Это вы придали мне уверенности, — без малейшего намёка на ложь ответил Цзаньцзинь. Они сели за стол, на котором уже ароматно пах хого, вокруг стояли мисочки с различными добавками и три бутылки пива. — Ну, я всегда считал, что мои методы воспитания дают результаты, — начал Ван Ичжоу и сам же рассмеялся. — Ладно, ладно. Мы действительно рады за тебя. В жизни нужно заниматься любимым делом, а не тратить её на чужие желания. — Мама желала мне лучшего, — возразил Цзаньцзинь. — Но только ты сам знаешь, что именно для тебя лучше, — не остался в долгу Ичжоу. — Всё, забываем всех и празднуем. Сегодня твой день. — А если день мой, я могу загадывать желания? — Да! Нет! — Хайкуань и Ичжоу заговорили одновременно. — Куань, ты просто не знаешь, что там за желания у этого маленького хитреца. Мы договорились, будем держаться. — Но… — Цзаньцзинь даже привстал, пытаясь отстоять свою позицию. — Думаешь, нам легко? Я себе руки до плеч сотру, пока дождусь, но у нас нет вариантов. Хайкуань, выслушав эмоциональный диалог возлюбленных, взял стакан с пивом и сделал небольшой глоток, после чего завладел всеобщим вниманием. — ЦзаньЦзань, если ты абсолютно уверен и тебе трудно ждать, мы можем подумать о нашем переводе в другую школу. — Куань, прекрати! — Ичжоу едва сдержался, чтобы не треснуть кулаком по столу. — Я доверяю Цзаньцзиню и знаю, что даже если у нас будет близость, проблем с его стороны не возникнет. Но рисковать так сильно из-за нетерпения просто глупо. Хотя я, наверное, нетерпеливее вас обоих. — Ты всегда был таким, — согласился Лю Хайкуань, даже не изменившись в лице. — Но я серьёзно не хочу подвергать нас всех испытанию, которого мы не заслуживаем. — Но перевод в начале учебного года, разве вам такое позволят? — с тревогой спросил Чжу. — Простите, это всё из-за меня и моих дурацких гормонов. Я буду сдержаннее. — А-Цзань, — ласково позвал его Хайкуань, — мы все через это проходили, поверь мне. И тебе гораздо труднее сейчас, чем нам. Поэтому я постоянно ищу варианты, как пережить год с минимальными потерями. — Я уже думаю, что зря мы всё это затеяли. — Твои слова имеют смысл, только если ты ничего не хочешь. — Лю Хайкуань серьёзно смотрел на него и дождался испуганного взгляда. — А если хочешь, то ожидание всегда можно скрасить чем-нибудь безопасным. — Давай расскажи ему, как дрочить в ванной, — шёпотом сказал Ичжоу и совершенно по-дурацки подмигнул. — Ох уж твои шуточки, — закатил глаза Куань. — Он это и без нас с тобой умеет, он совершеннолетний, если ты не заметил. — Этого, кажется, ты в упор не замечаешь со своими принципами. Цзаньцзинь чувствовал, как эйфория после зачисления в школу танца испаряется из-за чужой ссоры, в которой он чувствовал себя виноватым. — Перестань нагнетать, ты уже практически довёл его до слёз, — зашипел Хайкуань и протянул руку через стол, чтобы коснуться Цзаньцзиня. — Прости нас, мы не ругаемся, это мы так общаемся. Ичжоу прямолинеен, я же всегда сглаживаю углы, но и у меня свой характер. Не принимай наши слова близко к сердцу. — Я не хочу, чтобы вы уходили из школы, пожалуйста. В ответ он услышал два тяжёлых вздоха. — Это должен был быть вечер, полный радости, — покачал головой Хайкуань. — Прости. Нам всем троим придётся долго выстраивать отношения между собой, учитывая и разницу в возрасте, и уровень знакомства. Ты всё ещё наш ученик, это мешает тебе воспринимать нас как равных, и это абсолютно нормально. Но в любых отношениях есть место обсуждению планов и намерений, именно поэтому я и предложил наш перевод. Нам проще, учителя востребованы. — Я буду чувствовать себя виноватым. — Понимаю, — Лю Хайкуань улыбнулся мягко и доверительно. — Поэтому прошу, подумай над своими желаниями тщательно. Тяжело вздохнув, Цзаньцзинь сделал большой глоток сока, который успел принести официант, и постарался успокоиться: — Я хочу быть с вами, в этом желании я уверен. И если для этого нужно потерпеть, я справлюсь. Ичжоу важно кивнул, глядя на юношу с уважением: — Если бы мы сейчас не обсуждали наши общие потребности и желания, а устраивали тебе проверку, ты бы прошёл её с честью. — Надеюсь, никаких проверок не будет. Лю Хайкуань бережно коснулся руки юноши, успокаивая его. — Мы верим в тебя, не сомневайся, нам не нужны подобные глупости. Что же касается остального — желания тела ничтожны перед желаниями души. Если ты захочешь, мы с Ичжоу будем в равном с тобой положении. Тренер Ван закашлялся, уставившись на Хайкуаня как на умалишённого: — Да я за девять месяцев воздержания на людей бросаться начну, с ума сошёл? Лю Хайкуань хладнокровно поддел палочками кусочек ветчины и засунул его в кипящий бульон. Ван Ичжоу на это только вздохнул и побился головой о столик. — Перестань, мы всегда можем купить тебе ту штуку из магазина для взрослых, — произнёс Куань, помешивая бульон, а затем с удовольствием съел ветчину вместе с лапшой. — М-м, вкусно, А-Цзань, кушай пожалуйста. — Я не собираюсь трахать резиновую задницу, — проворчал Ичжоу и выпрямился. Цзаньцзинь залился краской от подобной информации и порадовался, что в ресторане довольно шумно и никто их не слышит. — Значит, будешь делать это по старинке, в кулак. — Ты невыносимое чудовище. — Займёшься медитацией, как я показывал. — Занудное, хладнокровное чудовище. — Витамины попьёшь, чай успокаивающий, — гнул свою линию Хайкуань, не забывая при этом есть. Цзаньцзинь разрывался от переполняющих его эмоций. Он видел, что Ван Ичжоу злится, но не мог не наслаждаться тем, как красиво ел Лю лаоши. И вообще, он выглядел так эстетично, что сердце буквально изнывало от радости, что он ему нравится. Нравится же? — Ты ужасный, — вынес вердикт Ван Ичжоу и тоже приступил к еде. — Если я буду вынужден страдать с резиновой задницей, то пусть её выбирает А-Цзань. Чего мне одному-то страдать? Теперь пришел черёд Цзаньцзиня надсадно кашлять и пытаться поймать губами хотя бы глоток воздуха. — Ичжоу, — улыбка Хайкуаня была ласковой, как у убийцы, который готов всадить нож в сердце жертвы, — только что твои шансы свелись к нулю. Ты не просто будешь выбирать всё необходимое сам, но ещё и право первой ночи упустишь, если продолжишь. Видя, что теперь тренер Ван рассвирепел по-настоящему, Цзаньцзинь поспешил сгладить ситуацию: — Не нужно ссориться из-за меня. И… отказываться от близости тоже не нужно. Давайте просто поступим так, как договорились. Дождёмся моего выпуска и сделаем всё что положено. Вместе. — Горжусь тобой, А-Цзань! — За такую сияющую улыбку Лю лаоши можно было и душу отдать. — А я теперь подумаю, стоит ли мне воздержаться до конца года. Резиновые изделия по крайней мере к шантажу не склонны, — Ван Ичжоу засунул в рот большой кусок сваренного в бульоне мяса и грозно сверкнул глазами на Лю Хайкуаня. — Также они не склонны к готовке, уборке и другим немаловажным бытовым вещам. Но я не настаиваю, мы можем даже разъехаться, чтобы спокойнее пережить эти месяцы. — Диди, это зашло уже слишком далеко, — всё-таки грохнул кулаком по столу Ван Ичжоу. — Прости, гэ, — Лю Хайкуань потупил взгляд. — Я действительно хочу облегчить нам всем жизнь. — Пока ты её только усложняешь. Оставим всё как было и ничего покупать не придётся, эти задницы жутко дорогие. Цзаньцзинь начал икать. Он попил ещё сока, но икота взялась за него серьёзно. — Ну вот, мы его сломали, кажется, — резюмировал Ван Ичжоу, перестав сыпать остротами. — Не переживай ты так, это нормальное для нас общение. Вот, попей водички. И он отдал ему свою бутылку, предварительно открутив тугую крышку. Цзаньцзинь благодарно кивнул и отпил девять маленьких глотков, считая этот метод избавления от икоты самым продуктивным. Затем он набрал в рот воздуха побольше и замер. Ичжоу хотел было прокомментировать это зрелище, но отлично знающий его Хайкуань зажал рот несносного любовника ладонью. С облегчением выдохнув, Чжу серьёзно посмотрел сперва на одного мужчину, а потом на второго: — Я очень прошу вас оставить всё как есть. Если через девять месяцев я правда ещё буду вам нужен, то начнём строить новую модель отношений. Но рушить то, что есть у вас сейчас, я не хочу. Ичжоу торжествующе улыбнулся, а Хайкуань придвинул к юноше тарелку со свежесваренными в бульоне креветками. — Ты мудрее нас обоих, Цзинь-ди. Так и сделаем. — Уф, вот и стоило мне нервы трепать? — Ван Ичжоу стряхнул невидимые капли пота со лба. — Давайте лучше праздновать уже. А то ученик Чжу поступил куда хотел, а мы в дебри отношений и ебли погружаемся. — Ичжоу! — Что? Когда с тобой — это любовь, а с резиновой жопой — ебля, называю вещи своими именами. — Грубиян, — припечатал Хайкуань. — Надеюсь, ты этому не учишь детей в школе? — Сейчас такие дети пошли, что скорее меня чему-то могут научить, а не я их. — Тебя директор Шэнь покусал? Говоришь прямо как он, — со смешком спросил Куань. — Ладно, я рад, что мы пришли к общему мнению, начинаем праздновать. И он поднял бокал с пивом, взглядом показав Цзаньцзиню, чтобы он сделал то же самое, а Ичжоу и говорить было не нужно, он первым потянулся, чтобы чокнуться. — За А-Цзиня, порви там всех! — И выпил чуть ли не залпом. Чжу мило покраснел, отпил немного и отставил пиво, он его не очень любил, сок был вкуснее. — Хуан лаоши сказал мне по секрету, что у него большие планы на Ибо. — М? Парень хорош не только в баскетболе и беге? — Да, у него уже есть свой стиль, танцует весьма профессионально. Мне придётся очень много тренироваться, чтобы догнать остальных. Всё-таки балет сильно отличается от стиля уличных танцев. Но Хуан лаоши сказал, что на меня у него другие виды, он хочет сделать крутой микс, построенный на балете, в общем эксперимент чистой воды. — Ты со всем справишься, — поддержал его Хайкуань. — Мы видели, как ты танцуешь, это очень красиво. — К тому же у тебя хорошая физическая форма и ты выносливый. А чтобы стал ещё спортивнее, буду оставлять тебя на сверхурочные тренировки. Цзаньцзинь ошарашенно посмотрел на тренера: — Даже не знаю, это предложение помощи или угроза? Рассмеявшись, Хайкуань стукнул Ичжоу по плечу: — Да у тебя достойный соперник в остротах появился. — Этого мастера ему не победить, — залпом допив пиво, Ичжоу заказал ещё по стакану себе и Хайкуаню, и сок для Цзаньцзиня: — Правильно делаешь, что пиво не пьёшь, здоровее будешь. — Мы подаём неправильный пример, Ичжоу. Но пиво здесь правда вкусное. — А то, не зря это наш любимый ресторан. Цзаньцзинь, если ты сейчас же не поешь, я буду кормить тебя с рук, как белку. — Почему как белку? — удивился юноша. — Потому что такой же мелкий, — как маленькому, объяснил тренер Ван и полез в бульон, чтобы выловить оттуда кусочек мяса с лапшой. — Открывай рот. Цзаньцзинь покраснел и попытался лягнуть Ичжоу под столом, но тот убрал ногу и рассмеялся. — Кажется, в следующий раз нам придётся устраивать свидание в безлюдном месте, — заметил Хайкуань и выудил из хого креветку, а затем протянул её Цзаньцзиню, и тот автоматически съел, а только потом понял, что сделал. — Значит вот так? — усмехнулся Ван Ичжоу. — Белочка любит креветки? Он тоже взял одну, обмакнул в бульон и протянул Цзаньцзиню. Тот не посмел отказаться, хотя и подумал, что со стороны это выглядит странно. Двое мужчин кормят взрослого парня. — Хороший мальчик, — одобрительно кивнул Ичжоу, удержав при себе мнение о том, как Цзаньцзинь широко открыл рот и насколько это было возбуждающе. Им действительно придётся несладко, но при всём своём сарказме он не собирался нарушать закон. Ему хотелось разделить и постель, и быт с двумя парнями, которых успел полюбить, но чувства и спокойствие Хайкуаня были выше похоти и собственных желаний. Они прошли вместе непростой путь, выстояли и выдержали вопреки общественному мнению и осуждению. Не хватало ещё, чтобы Куань снова словил желание быть «нормальным», Ичжоу одного раза хватило. Отогнав неприятные воспоминания, он закусил грибами из хого, а потом снова покормил Цзаньцзиня креветкой. Тот, правда, уже и сам ел. — Они так быстро взрослеют. Только что была белочка, а сейчас уже совсем матёрая лиса. — Твой юмор оставляет желать лучшего, — заметил Куань. — Ты меня всё равно любишь. — Люблю, — согласился Лю Хайкуань, а Ичжоу внимательно посмотрел в глаза второму возлюбленному. Цзаньцзинь, не умеющий говорить таких слов, застыл с приоткрытым ртом, но, видя внимание, с которым Ичжоу ждал ответа, просипел: — Я люблю вас. Двоих. — ЦзаньЦзань, — Хайкуань взял юношу за руку, пытаясь не обжечься о кастрюлю с бульоном, — а мы любим тебя. И чем больше узнаем, тем сильнее чувства. Покраснев, юноша опустил взгляд, но вскоре требовательно посмотрел на Ичжоу. — Ну, ну, дыру проглядишь. Я речи говорить не умею, показал бы, да нельзя. Хайкуань всё как есть сказал. Влипаю в тебя всё глубже с каждой встречей, ты ещё лучше, чем я думал. — Ичжоу, я знаю, в тебе есть романтичность, просто она где-то очень глубоко. Тот рассмеялся, ухватив Цзаньцзиня за свободную руку: — Выходи за нас обоих разом, на колени не встанем, а то потянем тебя случайно в разные стороны и ненароком дёрнем. Цзаньцзинь рассмеялся, чувствуя, что всё равно счастлив. И если ему будет позволено пройти жизненный путь вместе, то он никогда не упустит этого шанса. — Я согласен, — торжественно ответил он, улыбаясь. С некоторых пор он точно знал, что его улыбка нравится в равной степени и Ван Ичжоу, и Лю Хайкуаню, а сам он любит их ответные улыбки, и как бы ни реагировало тело, душе достаточно этого чувства счастья. Оно укрепляло его изнутри, заставляло задумываться о смысле жизни и находить его в мелочах. В солнечных лучах по утрам, в дороге до школы, в привычном ритуале приветствия учителя и в робких взглядах на каждого из них. Нет, он определённо не мог поменять эти мелочи на какое-то спокойствие тела. Он мог потерпеть, он ведь делает это уже так долго. И если раньше это приносило горечь одиночества, то сейчас стало томным ожиданием прекрасного. — Мы сделаем это в тот же день, как я сдам гаокао, — решил он. — Я завёл настенный календарь и зачеркиваю в нём дни, — доверительно сообщил ему Ван Ичжоу. — Осталось двести сорок девять дней. Цзаньцзинь распахнул глаза, неверяще глядя на Ичжоу и пытаясь понять, не шутит ли он над ним как обычно. Но мягкая улыбка Лю Хайкуаня ответила на немой вопрос: правда завёл, правда зачеркивает. — Я тоже заведу календарь. Скажу маме, что жду экзаменов. Это ведь правда — я ещё никогда так сильно их не ждал. — А-Цзинь, между прочим, я бы хотел подтянуть тебя по своему предмету. Ты прекрасный ученик, но способен стать блестящим. — Натянуть бы ты его хотел, а не подтянуть. И если Цзаньцзиню где и нужно подтягиваться, так это у меня. Чтобы всем, кто шушукается, нос утереть. Хочешь произвести на класс впечатление? Юноша переводил взгляд с одного мужчины на другого, не зная, как реагировать на их пусть мягкое, но давление: — Учитель Лю, я буду рад заниматься дополнительно. Тренер Ван, как вы предлагаете мне впечатлить класс? — Устроим соревнования не на силу и дальность броска, а на выносливость, ловкость и пластику. Уверен, ты победишь. Вместе с Ибо, кстати. — Он легко меня обойдёт. — Не прибедняйся. Я давно хотел сделать нестандартный турнир, чтобы могли участвовать все, и девочки не оставались бы в стороне. — Они же будут соревноваться между собой? — Конечно. Но набор упражнений будет таким же. — Если ты уже решил, то мне остаётся только присоединиться. К тому же я всё ещё твой ученик. Надеюсь только, что ты не поставишь меня с девочками, хотя я против них ничего и не имею, но я всё-таки мальчик. Ван Ичжоу нахмурился и палочки в его руке затрещали. — Не взрывайся, — попросил его Хайкуань. — ЦзаньЦзань, никто из нас не сравнивает тебя с девочкой. То, что Ичжоу не включает тебя в общий урок, продиктовано только заботой. — Я знаю, ты уже говорил, извини, не знаю, почему меня это обижает. Когда Чживэй дразнил меня, было обидно и больно. Я чувствовал себя уродом, ничтожеством. — А-Цзинь, — нежно позвал его Хайкуань, — ты ведь знаешь, что это не так. Ничто не делает тебя ничтожным: ни чужие слова, ни чужие поступки. Только ты сам. Твоё отношение к самому себе, вот что ценно и важно. Если тебе нужна поддержка, чтобы принять себя, мы всегда можем поговорить. Прикусив губу, Чжу покосился на Ван Ичжоу, который всё ещё выглядел очень напряжённым: — Я принимаю себя, наверное. Просто переживал, когда тренер Ван убрал меня из общей группы. Не только из-за того, что Чживэй с друзьями дразнили меня, больше из-за другого. Я боялся, что тренер Ван считает так же, как и они. — С ума сошёл? Когда это я так считал?! — Никогда. Хотя вы довольно сурово меня одёргивали. Просто мне было неприятно казаться в ваших глазах слабаком, мне хотелось вам нравиться. — Ты и нравился, но не буду же я показывать это своему несовершеннолетнему ученику! — Хорошо, что теперь мне восемнадцать, и мы всё прояснили, — Цзаньцзинь несмело улыбнулся. — С комплексами я справлюсь, особенно с вашей поддержкой. К тому же теперь у меня есть Ибо, он тоже очень помогает. Палочки всё-таки хрустнули и переломились, а Ван Ичжоу стал похож на дракона, который вот-вот сожрёт ничтожного человечишку. — Очень интересно, как он тебе помогает и в чём. Цзаньцзинь смотрел на учителя в священном ужасе, тогда как Лю Хайкуань смотрел с грустью на него. — Ну, он спокойно отреагировал, что я гей. И Чживэю не даёт задевать меня, всё время отпор ему даёт. А вы что подумали? — То и подумали, мы говорили, что ты можешь с ровесником пар спускать, но желательно нам о таком не говорить. Цзаньцзинь виновато посмотрел на Хайкуаня, который уже рассказывал ему о своём опыте с другим человеком, девушкой, о которой Ван Ичжоу не стоило напоминать, и вздохнул. — Я не хочу ни с кем экспериментировать. Только с вами. Ибо мне просто друг, который в теме, ему можно довериться, он сам с мужчиной встречается. — Этот мужчина надежный человек? Ибо молод, ещё школьник, кому может прийти в голову встречаться с ним, пока он ещё учится? Хайкуань тут же стал очень серьёзным и немного подался вперёд, вглядываясь в лицо Чжу. — Ну, вообще-то я с вами тоже встречаюсь, а тот мужчина хороший человек, не волнуйтесь. Ибо его, кажется, очень любит, хотя он о таком и не говорит. Ичжоу скрестил руки на груди и выглядел всё ещё подозрительным, но палочки ломать перестал: — Этот Ибо, он уже приехал с любовником или здесь познакомился? У вас точно только дружба? — Ичжоу! Ты не на допросе, сбавь обороты! Хайкуань покачал головой, глядя на своего несносного возлюбленного с лёгкой укоризной. — У нас только дружба, и ничего больше. В моём сердце больше никто не поместится, а Ибо смотрит только на одного человека. Они познакомились здесь, но я не буду рассказывать кто это. — Ага! Значит, мы его знаем? Ван Ичжоу улыбнулся своей догадке, за что получил тычок в бок от Хайкуаня. — Перестань выпытывать чужие секреты. ЦзаньЦзань, если у ученика Вана появятся проблемы или неприятности, ты можешь дать ему мой номер, я всегда постараюсь помочь. — Хорошо, только это вряд ли случится, — с чувством лёгкого превосходства ответил Цзаньцзинь. Сяо Чжань с самого начала не казался ему плохим человеком. В прошлом году они пересекались из-за Чживэя, и он искренне извинялся за пасынка, а Цзаньцзинь чувствовал любую фальшь очень хорошо. — Мне нужны новые палочки и пиво, — решил Ичжоу и нажал кнопку вызова официанта. — Давайте потом погуляем, не люблю идти сразу домой после ресторана. Оба спутника поддержали его предложение, и получив новые палочки, Ван Ичжоу решительно принялся за хого, не забывая лучшие кусочки подкладывать то Цзаньцзиню, то Хайкуаню.