Тайны Катрин Энгель.

      9 Сентября 1996.       Новоиспеченная слизеринка Катрин Энгель прогуливалась по темным коридорам Хогвартса, изучая новую школу. Несмотря на то, что сентябрь только начал вступать в свои права, холод осеннего Лондона уже пробирал до самых костей, заставляя зябко поёжиться. Катрин дрожала от холода, несмотря на то, что была предусмотрительна и надела достаточно теплую одежду. Даже согревающие чары не помогали хотя бы сохранить остатки тепла. Полностью продрогшая, она шла, погрузившись в свои размышления.       — Мисс Энгель, — обратилась к слизеринке профессор Макгонагалл, не скрывая явного раздражения, — Почему вы до сих пор не в своей комнате, юная леди?       — Простите, профессор, я думала, у меня еще есть время до отбоя, — неуверенно ответила Катрин, виновато опуская глаза.       Старушка внезапно растерялась. Она немедленно потянула рукав своей мантии, чтобы проверить время. Посмотрев на наручные часы, которые показывали половину десятого, она, будто ничего не произошло, продолжила:       — Действительно, до отбоя осталось еще тридцать минут. Но вам стоило бы уже сейчас отправиться в подземелья, чтобы прийти туда вовремя, – сурово произнесла Макгонагалл.       Катрин лишь кивнула в ответ и направилась в сторону подземелий, благо туда дорогу она уже выучила. Ей не хотелось испортить отношения с профессорами, но Макгонагалл, по какой-то причине, с самого начала была к ней несправедлива.       Ступая по каменным коридорам Слизеринских подземелий, девушка ощущала, что воздух становился всё морознее. Холод пронизывал каждую клеточку тела, вызывая неприятные мурашки по коже. Стены, покрытые серым камнем, будто отражали холод, словно ледяные прикосновения, обнимающие тело даже сквозь одежду.       Один заветный поворот, и наконец, она оказалась у входа в гостиную Слизерина. Пароль «чистая кровь» был вполне в духе чистокровок, подверженых влиянию родителей и Волдеморта. Энгель презрительно хмыкнула. А каково было маглорожденным на этом факультете, если такие конечно были, Катрин совершенно не представляла.       Девушка произнесла пароль, прямо глядя на портрет. Проход в гостиную медленно стал отодвигаться, впуская внутрь белокурую девушку. На её появление сразу же отреагировала Пэнси Паркинсон. Девушка сидела на диване лицом к камину, уютно поджав ноги под себя. Услышав, что кто-то вошёл, она резко повернула голову ко входу, из которого вдруг показалась Катрин. Пэнс в ту же секунду бросилась встречать подругу.       — Кэтрин, дорогая, где ты была? Мы тебя потеряли! — взволнованно начала шатенка. В её глазах мешались радость и страх, что все её дурные мысли оказались лишь предположением и с Кэт всё в порядке.       Беспокойство Пэнси было более чем обоснованным. После ужина, они вместе с Дафной направлялись в подземелья и услышали разговор гриффиндорца — Симуса Финнигана с кем-то ещё о том, что новенькая, Катрин, им не особо нравится, и они собираются провернуть какую-то пакость с ней. Разумеется, Паркинсон переживала за новую подругу.       Выслушав Пэнси, и так измученная насыщенным днём в новой школе, Катрин спокойно постаралась объяснить подруге, что просто сильно вымоталась за день, решила прогуляться и побыть немного в одиночестве. Несмотря на то, что она не знает никакого Симуса, девушка решила, что он один из тех, кому она отказала в первый же день пребывания в Хогвартсе.       Немного поболтав о всякой ерунде, блондинка попрощалась с новыми друзьями, сославшись на то, что смертельно устала. Катрин решила подняться в свою комнату, чтобы хорошенько выспаться, ведь этот день полностью выбил Слизеринку из колеи.       — Слушайте, я один заметил, насколько она выглядит уставшей? Будто..., – не успел договорить Тео, как его перебила Пэнси.       — Финниган никогда мне не нравился, и я знала, что он идиот, но это уже явно перебор, что она вообще ему могла сделать? — негодующе воскликнула Пэнси, присаживаясь на диван около Забини.       — Пэнси, — подключился к разговору Блейз, — Как я понял, у Катрин есть своё мнение, возможно, это Симусу и не понравилось, – хмыкнул мулат.       — Или она просто ему отказала, — злорадно добавил Драко, разваливаясь поудобнее на кожаном диване возле друзей.       Слизеринцы переглянулись, допуская и такой вариант, ведь Катрин была видной девушкой с длинными, слегка вьющимися светлыми волосами, достаточно приятными, чуть округлыми чертами лица и выразительными голубыми глазами. Только слепой не положил бы на нее глаз.       — Я, честно говоря, очень за неё переживаю, – не унималась Пэнси, — Она ведь здесь совсем недавно, ничего не знает, мало ли кому ещё что-то в голову взбредёт.       — Да, а мы ещё и слизеринцы, мы не самый популярный факультет в школе, — ядовито хмыкнул Тео.       Его явно веселил их разговор. Они ещё совсем не знали девчонку, а уже так трясутся над ней, и с чего бы? Как бы она не обвела всех вокруг пальца, заставив пожалеть о своей доброте. Тео не был таким как Пэнси или Блейз, он был гораздо скрытнее, гораздо предусмотрительнее.       Нотт за всеми наблюдал, ожидая, когда люди проявят свою истинную суть, именно поэтому такая реакция друзей его только забавляла. Один лишь Драко разделял его взгляды, хоть и тоже утверждал, что эта девушка и вправду хорошая, если к ней относиться так же. Оказалось, семья Драко была знакома с семьёй Катрин, они были некими партнёрами по бизнесу. Хоть Драко и не понимал, какой именно бизнес их связывает, он просто не вдавался в подробности, предпочитая просто общаться со свертницей. На его последнем дне рождения они также присутствовали всей семьёй. Там Малфой сумел познакомиться с Катрин не слишком близко, но их короткого общения хватило, чтобы они пару раз писали друг другу письма, что весьма разбавляло серые будни Драко.       Тео понимал, что разумнее было бы дать ей время раскрыться, показать себя, что впрочем, он и собирался сделать, несмотря на то, что она совсем не стремилась раскрывать перед всеми душу. Она выглядела такой же внешне холодной, как и в день своего появления в Хогвартсе.       Первый день начала пятого курса.       В Большом зале, как и каждый год в этот день, было ужасно много народу. Теодор по обыкновению расположившись между Драко и Блейзом, скучающе водил пальцем по пустому бокалу, ожидая, пока директор закончит свою вступительную речь. Его скуку развеяли внезапные слова о новой ученице и Нотт внимательно прислушался.       — В этом году, дорогие ученики, у нас пополнение, – торжественно начал Дамблдор, заставляя уже всех Слизеринцев оживиться, — К нам поступила ученица по обмену из России, и сейчас, она пройдет процедуру распределения, прошу приветствовать Катрин Энгель! – взмахнув руками закончил директор, и с окончанием его слов двери Большого зала отворились, впуская новую ученицу.       В Большой зал вошла относительно невысокая девушка, с длинными светлыми волосами. По мере приближения новенькой, Теодор отметил её весьма бледную кожу, на которой ещё сильнее выделялись яркие, голубые глаза. Девушка шла с непроницаемым выражением лица, отчего было не понятно, волнуется она или нет. Пройдя через весь зал, новенькая опустилась на табурет, чтобы Макгонагалл могла надеть на нее шляпу.       — Хм, интересно, интересно, – задумчиво проскрипела шляпа, — Я вижу хладность разума, незаурядный ум и потрясающее желание добиться успеха, – нахваливал головной убор девушку, — Я знаю куда вас определить, Слизерин!       Бурные овации провожали Катрин к её будущим однокурсникам под зелёно-серебристые знамёна дома Слизерин. Грациозно опустившись на скамейку возле Пэнси, новенькая тут же была схвачена слизеринкой в оборот.       — Привет, я Пэнси Паркинсон, добро пожаловать в Слизерин, – приветливо улыбнулась шатенка.       — Катрина Энгель, очень приятно, – сухо ответила блондинка, очевидно не привыкшая к такому радушию.       Тео часто отвлекался, упуская нить разговора девушек, хотя по большей части это был монолог, ведь говорила в основном Пэнси. Но вновь взглянув на новенькую, Нотт с удивлением отметил, что девушка чуть более заинтересованно беседовала с Пэнси, изредка улыбаясь и кивая. Незаметно к разговору подключились и Драко с Блейзом, не забыв представить и Тео, который с каждой секундой пребывания новенькой раздражался всё больше.       Его поражало, с какой лёгкостью она завоевала внимание его друзей и крайне раздражала беспечность выше упомянутых. Теодор не понимал, как они из холодных Слизеринцев в мгновение Ока превратились в милых, радушных ребят.       Из воспоминаний, Теодора вытянул протяжный всхлип Пэнси, которая была уже на грани истерики. Глаза у неё совсем покраснели, а руки начали трястись. Блейз быстро среагировал, сказав, что уже довольно поздно, и Паркинсон нужно бы выспаться, ведь завтра первая пара у Снейпа, а он не терпит опозданий или невнимательности на его предмете. Забини мягко подняв Пэнси, отвёл её в комнату, оставив друзей в одиночестве.       — Я, конечно, не против подраться с гриффиндорцем, но не забывайте о том, что нам сказал Снейп на днях. Я совсем не хочу чистить котлы месяц, — решив напомнить другу о предостережении профессора, сказал Теодор, обращаясь к оставшемуся в гостиной Драко. Обстановка была не самая приятная, поэтому во избежание долгого монолога Малфоя о том, что Теодор ведёт себя эгоистично, Нотт решил пойти в свою комнату, оставляя друга одного, — Я спать.       Тео тихо ушёл в спальню, оставив Драко одного в гостиной. Оставшись в одиночестве, Малфой устало выдохнул. Виски ощутимо сдавило, а воздух вокруг стал почти осязаемым. Блондин, продолжая сидеть на диване, размышлял о странностях, происходящих в его жизни. Его раздумья прервал хриплый, почти загробный шепот, донесшийся из не освещенного угла гостиной.       — Драко…, — отчётливо разобрав в этом шепоте свое имя, Малфой испуганно подскочил, выхватывая палочку.       Слизеринец поднял глаза в поисках источника звука и увидел призрачную фигуру, стоящую в углу комнаты. Странная, почти невидимая, но до боли знакомая фигура.       — Гермиона? — прошептал Малфой, не веря своим глазам.       — Да, Драко, это я, — ответила она, приближаясь к нему. — Я хотела поговорить с тобой.       Драко ощутил странную комбинацию страха и волнения. Он знал, что их взаимоотношения были сложными и непонятными. В последнее время они почти не общались. Но сейчас, перед ним стояла девушка, которую он никак не мог представить в гостиной своего факультета.       — Что ты здесь делаешь, Гермиона? — спросил он, пытаясь скрыть свое волнение.       — Я… я хотела поговорить о нас, о том, что между нами происходит, — прошептала она, опуская взгляд.       Драко неуверенно кивнул и подошел к ней поближе. Он вглядывался в знакомые черты лица, пытаясь по ним понять, что за эмоции скрывает эта упрямая Гриффиндорка.       — Я не ожидал, что ты будешь здесь, — честно признался он, — Как ты сюда прошла? – чуть расслабившись, спросил блондин, подходя почти вплотную к Грейнджер.       Гермиона едва заметно улыбнулась, и Драко почувствовал, как лёгкая рука гриффиндорки опустилась ему на плечо. Не понимая от чего, но ему сразу стало спокойно. Её рука медленно поднималась выше, лёгкой щекоткой поднимаясь от плеча к шее. Вдруг Драко ощутил неестественный, мертвецкий холод, обычно тёплой, почти горячей руки Гермионы. В ту же секунду её рука сжалась на его шее с нечеловеческой силой. Драко пытался вырваться, но железная хватка с лёгкостью удерживала его. Красивые черты лица Грейнджер стали расплываться, а в глазах стремительно темнело, и Малфой упал, ударившись головой о мраморный пол. Что сделает с ним это существо, оказавшееся в гостиной?